Канун Хеллоуина. Сладость или гадость?

Виктория Торуа

Хеллоуин – это один из тех праздников, что даже спустя недели и месяцы после официального завершения оставляет за собой особый отпечаток в наших жизнях.По крайней мере, оставил в юности Софи Норман – наивной девчонки, что, предвкушая столь полюбившийся ей конфетный вечер Дня Всех Святых, запамятовала о не менее важных ценностях жизни, за что моментом и расплатилась.Сможет ли она принять подарок судьбы – подброшенную гнилую тыкву к порогу своей пошатывающейся нервной системы? А дать отпор?

© Виктория Торуа, 2019

ISBN 978-5-4496-2475-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорогой Друг!

Мне до безумия приятно оттого, что ты взял в руки моё первое печатное творение.

Этот рассказ заставит тебя задуматься о ценностях дружбы и на живом примере покажет, как растут дети с разными финансовыми положениями, какие возникают при этом трудности и что нужно обязательно помнить, шагая по ступеням ко взрослой жизни.

Я вложила в эту историю частичку себя и очень надеюсь и верю, что ты найдёшь эту частичку и для себя.

Надеюсь и верю, что ты поймёшь ход моих мыслей и смысл сюжетной линии.

Надеюсь и верю, что ты прочтёшь историю до конца и откроешь в себе кое-что новое и важное.

Всё, о чём я бы хотела тебя попросить, так это только о том, чтобы ты бережно относился к моему бумажному источнику тепла. Не оставляй его одного на долгий период и сам позабудешь о таком понятии, как «одиночество». Не забрасывай его на пол пути и сам у финишной прямой поймёшь, что приобрел добродушного товарища.

Знай, что «Канун Хеллоуина, или как довести Томаса» — твой верный друг и праведный учитель в одном лице, а я твой безобидный путник в новый мир.

Мир, под названием зрелость.

Глава 1

В книгах мы жадно читаем то, на что не обращаем внимания в реальной жизни.

© Эмиль Кроткий.

Это был канун 31 октября. Канун того праздника, что ежегодно будоражит детские умы не только таинственными и неизъяснимо зловещими чарами, но ещё и захватывающими картинами, рожденными живостью детского воображения и сказок на ночь перед сном. Весь город суетился в предпраздничной атмосфере. Молчаливая и спокойная Анока погрузилась в океан предвкушающего волшебства.

День Всех Святых обещал быть идеальным — стоило лишь взглянуть на пузатых лавочников с недавно купленными тыквами на коленях, что полушутя покрикивали на грузчиков, заносящих в ларьки тонны и тонны сладостей да полюбоваться малышнёй, что уже во всю готовились к полюбившемуся празднику, как по этому поводу не возникало и сомнений.

Владельцы конфетных лавок заказывали сладости полными газелями, пожилые соседи доставали громадные пыльные замки из подвалов, дабы провести следующий нескончаемый вечер в покое, а дети во всю готовили свои костюмы и маски, чтобы вновь похвастаться перед своими одноклассниками новенькими обновками.

Народ, то и дело, скупал все самые последние жуткие аксессуары и сувениры с витрин, а продавцы, с натянутой улыбкой, провожали их растерянными взглядами, получая в ту же секунду новый вихрь покупателей — готовых разнести пол магазина в три щелчка пальцами.

С этим хаосом способен сравниться лишь хаос в частных домах. В одних семья украшала окна гирляндами со страшными мордашками, и клеила устрашающие таблички на двери, в других же бедные родственники школьников во всю строчили наряды для назойливых и вечно кричащих детей, особенно возбужденных в этот вечер.

А в американской мазанке Норманов вовсе всё смешалось: старшее поколение ныло по поводу грядущего беспредела, среднее гладили костюмы на утро, а младшее вырезали глаза и рты на тыквах. Каждому досталось по персональному заданию на вечер.

Правда вот кто-то отлично справлялся с работой, а кто-то…

— Ай!!

— Софи, не умеешь орудовать ножом, не берись за дело! — тут же вспыхнул долговязый парень, что уже закончил уродовать третью тыковку.

— Умею я, — обиженно шмыгнула она носом. — Он просто соскочил…

Девочка заплаканными глазами уставилась на свой порезанный палец: сквозь плотную пелену набравшихся слёз заметила лишь нарастающее красное пятнышко на кончике.

— Вот и доигралась, — он вздохнул, многозначительно подкатывая глаза, присуще большинству мальчишек, но всё же отложил ножик в сторону. — Кровит?

— Ага…

Аккуратно взяв сестренку за руку, он поднёс её кисть поближе к тусклому свету, внимательно всматриваясь в порез. Лицо брата нахмурилось, отчего по телу её пробежался табун мурашек.

— Ну, что там, Томас? — с надеждой в голосе спросила она, поднимая свои большие глаза.

— Сходи к деду, попроси спиртом промыть рану, — отпустив руку девочки, он снова вернулся к тыкве, как ни в чем не бывало, принимаясь за дело. — Ох, Софи, найдёшь же приключений на ровном месте!

— Прости, — виновато опустив голову, она мялась на месте, попутно слегка надавливая на пальчик, и наблюдая за тем, как тоненькие струйки алой крови сбегают по бледной коже. — Я и вправду не ожидала.

— Ступай, сам с тыквами разберусь.

Громко вздохнув, девочка всё же побрела к представителю старшего поколения. Шаг за шагом, она приближалась к гогочущему деду, что уже сполна отпраздновал ещё не нагрянувший праздник с бутылью дешёвого рома.

Наверняка он будет недоволен ситуацией Софи, ведь ему придётся отлить ей пару капель своего «дорогостоящего» напитка…

— Дед, я порезалась, — жалобно пропищала малышка, встав несколько поодаль от родственника.

— Так промой водой, в чём проблема? — шикнул тот, махнув рукой в сторону, дабы девочка поскорее покинула его общество, но Софи не спешила отходить — надежда всё же покидает последней.

— Томас сказал, что я могу воспользоваться твоим спиртом.

— Много ли твой Томас понимает, — совсем недовольно качнул он головой. — Не подросла ещё, чтобы делиться с тобой алкоголем. Через девять лет приходи, а сейчас… а ну дуй отсюда! — испугавшись совершенно распылившегося старика, Софи пулей выбежала из гостиной, натыкаясь попутно на высокого, статного мужчину в коридоре.

— Милая, чего разогналась? — встретил отец. — Успеешь набегаться завтра, — задорно хохотнул он. — За сладостями, разумеется.

— Надеюсь… — промямлила она в ответ, запрятав руку за спину.

— Что-то случилось?

Отец присел на корточки перед дочерью. Откинув назад самодельные вешалки, впился с немым вопросом в глаза девочки.

— Дед снова обижает? — голос его вдруг обрёл тени металла. — Отвечай, когда спрашивают, Софи!

— Д-да.

Подобрав свои вешалки, мужчина молча направился в гостиную. Едва только Софи проводила растерянным взглядом отца, как на пороге, откуда не возьмись, появилась хмурая бабушка:

— Ну и что ты опять натворила? — она как обычно недовольно покачала головой в стороны. — И дня без скандала прожить не можете, скоты! — на полном серьёзе высказала она, вцепившись суровым взглядом на внучку, и даже не дожидаясь ответной реакции.

На это Софи лишь вновь виновато потупила взгляд к протёртому полу. А ведь всего лишь хотела помочь родителям подготовиться к празднику…

Под громкие крики и звуки удара чего-то металлического о что-то мягкое, девочка выбежала на кухню, к брату.

— Ну как, промыла? — он тут же встретил её с вопросом.

— Да, — слукавила девочка, быстро запрятав руку за спину. Уж больно не хотелось ей ещё и ссориться с единственным опорным человеком в этой семье. — Тебе помочь?

— Э-э, нет. Я уже заканчиваю, — улыбнулся он уголком губ, — но с радостью послушал бы твои планы на завтрашний вечер. С кем пойдёшь попрошайничать?

— С Майей, наверное, — пожала она плечами, попутно осматривая привычную ей кухню.

— М-да, с такой мышкой в дом принесёшь максимум одну конфетку…

— Со мной больше никто не дружит, — подобрав маленькую тыкву, она покрутила её в руке.

— А как же я? И мама с папой… бабушка с дедушкой? Софи, мы все с тобой дружим!

— Ну да… Только вот никто из вас не пойдёт со мной собирать конфеты у соседей, — вновь пожала она плечами, отложив своё неудачное творение в сторону.

Конец ознакомительного фрагмента.