Уборщица и хоррор по всем правилам

Виктория Румянцева (2024)

Хотите испугаться и улыбнуться? Эта история для вас! Ксения, женщина с трудной судьбой, принимает предложение о работе горничной в частном бутик-отеле для богачей. Известно, что там пропадают люди. Всё буквально вопит о том, что ехать туда не стоит! Только героиня слепо верит, что ей повезёт. Должна же последовать какая-то компенсация за прошлые жизненные неудачи! На территории пансиона начинается настоящий кошмар, где реальность переплетается с абсурдом: бутик-отель полон странных гостей, правил и секретов, которые лучше не раскрывать. Жуткие тайны, ритуалы и зловещая игра, в которую Ксюшу втягивают против её воли. Сможет ли она выжить? Финал этой истории вас удивит! История сочетает элементы психологического триллера, социальной сатиры, стёба над клише, присущими жанру хоррор.

Глава 5. Над героиней сгущаются тучи, а она упорно"не понимает"

Женщину разбудил крик. Ксюша с трудом разлепила веки. Мерил верещала из-за полуоткрытой двери в комнату:

— Эва, Эва, очнись! Смотри, смотри-и!

Ксюша с трудом приподнялась, пошла на её голос.

На двери их с Мерил комнаты была нарисована красной краской (?) какая-то витиеватая загогулина.

Ксюша вспомнила свой сон, если это был он. По позвоночнику опять пробежала змейка страха. Хотелось скорее в душ, под горячую воду, чтобы ужас не отдался болью в груди. Отдраить страх мочалкой и гелем для душа с чудесным запахом.

Мерил с опаской потрогала странный знак.

— Ничего себе! Судя по консистенции, кровь! Блин, да! Это кровь, кровь! — взвизгнула соседка. — Какой кошмар! Нас пометили! — приятельница беспомощно посмотрела на Ксению.

— Ты сама-то себя слышишь, Мерил?

— А что это тогда означает? Почему, по-твоему, могут какие-то странные фигуры кровью рисовать?

В дверь постучали:

— Дамы, к вам можно? — раздался робкий мужской голос. Заглянул Арнольд: — Доброе утро! Меня Синди прислала к вам, чтобы… — начал было мужчина уставился на загогулину и замолчал, словно онемел.

— Арнольд, что случилось? — встревожилась Мерил. Он молчал, точно загипнотизированный, неотрывно глядя на кровавый символ. — Эй, выйди из ступора!

— Я пойду, дамы, — произнёс садовник и вылетел из комнаты.

Мерил некоторое время смотрела на соседку.

— Ты меня поражаешь, Эва! — наконец-то изрекла она. — Тебя не проймёшь!

— А что такого происходит?! Ничего вопиюще ужасного.

— Нас пометили, доброе утро! Или кого-то из нас! Для тебя это нормально? — приятельница меряла шагами комнату, схватившись за голову. Выглядела она довольно комично, Ксюша еле сдержала усмешку. Приятельница явно нервничает, не надо над ней смеяться, нехорошо это.

— Если и пометили нас, то что? Говорила же, Сатана не спустится с небес. Мерил, да что на тебя нашло? Возьми себя в руки!

— Все факты сходятся на одном!.. Неужели ты сама два и два не сложишь, тьфу, не умножишь?

— Да на чём они сходятся? Не вижу цельной картины.

— Блин… Нет, ты действительно феерическая дура, уж не обижайся! А я до правды докопаюсь! Надо мной нельзя так шутить! — выкрикнула Мерил и выбежала из комнаты.

Ксюша глубоко вздохнула, сходила за необходимыми средствами бытовой химии, стала оттирать кровь с пола. Кстати, то всё-таки оказалась краска. Ни к чему было драматизировать.

Механическая работа отвлекала от неконструктивных мыслей. Ксюше, конечно, вовсе не хотелось думать, кто мог их «пометить» и зачем.

Всё хорошо. Это прекрасная работа. Ей повезло такую найти!

После завтрака навалились заботы. Приехал ослепительный Райан, привёз столько продуктов!..

Оказалось, готовится какое-то грандиозное пиршество, о котором никто заранее не предупреждал, в связи с ним наводился капитальный порядок. Стирались занавески и наволочки, отдраивались полы, нужно было поменять портьеры… Задействовали весь обслуживающий персонал. Особенное неудовольствие выражал охранник Антонио, мол, после ночной смены на посту хотел поспать, а тут припахали, ироды этакие.

— Какая-то вечеринка ожидается? В честь чего? — спросила Мерил у поварихи, когда они с Ксюшей помогали на кухне.

— Много будешь знать… Помнишь?

— Если верить твоим словам, Синдюха, мы обе и так старые и уродливые, так что нам уже не страшно, — хмыкнула Ксюша.

— Да разве я такое говорила? Это наши мужчины, если их можно так назвать, отзывались о вас подобным образом. Я-то наоборот вступалась! Говорила, мол, красота не главное, Эва же не виновата, что у неё личико…

— Да-да, морщинистое и уродливое, понятно. А вот я слышала, как они обсуждали твою толстую задницу. Только вступаться не стала. Потому что в этом случае ты сама виновата в том, что она у тебя такая огромная. Я-то лицо не выбирала, а ты объедаешь ненаглядных гостей, чтоб"бампер"поддерживать! Не стыдно тебе? — не осталась в долгу Ксюша.

— Да перестаньте вы! — Мерил нервно кусала ногти. — Приоткрой хоть немного тайну, Синди, что празднуют? У кого-то день рождения? У нашего босса?.. Юбилей компании?

— День Х, — ответила Синди. — Дождались! Он снизошёл и откликнулся! Скоро будет здесь! — глаза её сверкали ярче, чем в те моменты, когда она говорила гадости.

— Кто? — спросила Мерил, нервно сглотнув.

Синди не ответила. Повисла напряжённая пауза.

— Хочешь сказать, ненаглядные гости всё-таки достучались до Сатаны? — подала голос Ксюша и усмехнулась.

Синди побледнела, перекрестилась, осела на стул. Мерил выронила швабру. Выглядела такой несчастной, вот-вот зарыдает.

Пауза затянулась.

Ксюша подала голос:

— Мне, честно говоря, всё равно, кто к нашим гостям снизошёл — Сатана или Летающий Макаронный Монстр? Я спрашиваю в своих интересах: нас-то кормить будут? Неужели обслуживающий персонал опять не позовут? Эх, оргии и возлияния на озере без нас проходят, жрать, тьфу, лакомиться — тоже без нас хотят!

Мерил вздохнула. Смех и грех. Как Эвтибида может сохранять такой настрой и пытаться изобразить саркастичную дамочку, которой всё фиолетово?

— И нас пригласят, и вас, — ответила Синди. — Это торжество для всех членов нашей большой семьи! А может, вы и есть главные гости этого вечера! — добавила повариха.

Мерил выбежала.

Ксюша вздохнула, снова взялась за работу — надо чистоту наводить, сколько можно болтать. Чтобы внутренний голос не болтал лишнего, заставила его петь. Он отчего-то выбрала Агату Кристи, песню «Последнее желание».

Единственным человеком, который вызвался помочь Ксюше, оказался рафинированный водитель Райан. Женщина как раз тащила портьеры.

— Я вам помогу! — услышала она и обернулась. Ослепительно улыбаясь, к ней шёл Райан. — Я всё равно ни к чему не припахан до самого вечера, а вам тяжело. Говорите, чем помочь.

— Портьеры снять в других комнатах и сюда принести. Потом новые надо будет везде новые, ну, чистые повесить.

— Пойдёмте!

Всё-таки он славный, этот рафинированный на вид парень.

Ксюша пробовала осторожно расспросить его о компании. Оказалось, Райан ничего толком не знает, но имеющейся информацией делился охотно. Он вообще был простоватым парнишкой, несмотря на внешность мачо. Язык без костей. Много болтал, словно не знал о правилах корпоративной этики.

Оказалось, Райан работает водителем руководителя «Nа», которого зовут Тимофеем (откликается на «Босс» — тут всего его так и называют). Это мужчина двадцати семи лет, метросексуал, мажор, весьма обеспеченный, выглядит слегка уставшим от жизни, ибо всё уже повидал к своим годам. Даже на Эльбрус поднимался. Дженнифер — его пассия (и не единственная, и она об этом явно знает), поэтому так и своевольничает. Настоящего имени этой девахи он не знает, вне стен турбазы называет фифу… хозяйкой. Да уж. Рабство какое-то!

Об этом месте Райан тоже ничего не знает, не понимает, ради чего сюда ездят гости, зачем такая странная бизнес-игрушка мажорику.

«Он говорит, это социальный эксперимент… и гогочет».

Сам Райан мечтает стать актёром, но пока не выходит, а деньги зарабатывать надо.

— Если я расскажу, почему красивым мужчинам порой сложно пробиться и о домогательствах, вы всё равно не поверите, Эва.

— Отчего же?

— А многие так реагируют. Скептически. Да и не хочется о неприятном опыте рассказывать. Сейчас век успешного успеха. Не смог чего-то достичь — твои проблемы.

— Правильно мысли… Вставай в пять утра, пей стакан воды — это поможет покорить мир.

— Самое главное — не ной, а стремись. Я-то к этому философски отношусь, вот моя девушка, тоже актриса, страдает. Она вам не рассказывала о превратностях жизни старлетки?..

— Мерил?.. — осенило Ксению.

— Она самая, — лицо Райана озарилось улыбкой. — Надеюсь с ней пообщаться. Сегодня мы даже не поздоровались — пересеклись на улице, да и всё. Какая-то она нервная.

— Если такое. Хотите, я могу пойти прогуляться пару часов, а вы зайдёте… в гости! — улыбнулась Ксюша.

— Что вы, не надо… — засмущался Райан.

«И всё-таки… откуда у несостоявшегося актёра — водителя такие зубы?»

— Надо-надо.

— Вот спасибо!

Уединение с любимым нервной Мерил не помешает.

Вечером Ксюша, как и обещала, пошла погулять, хотя так устала, что хотела одного — улечься спать. Устала.

Она дошла до озера, где не была ни разу со дня пикника, точнее говоря, с вечера. Вглядывалась в гладь воды. Кого же они всё-таки призывают?

На берегу стояла лачужка, закрытая на амбарный замок.

Ксению охватило смутное чувство тревоги. Что там лежит? Ой, ладно. Что может находиться в полурассохшемся деревянном домике? Лодка, инвентарь. Ксюша хотела было подглядеть в щель…

— Хорошо, что ты тут!

Женщина вздрогнула, обернулась. К ней направлялся взволнованный садовник Арнольд.

— Поймать тебя не мог, Эва! Наконец-то можем поговорить в месте, где точно нет камер.

— Что вы хотели, Арнольд?

Садовник Арнольд сглотнул, оглянулся:

— Договорить. Ты как-то спрашивала о том, что произошло с Полиной. Откуда у тебя всё-таки информация, что она счастливо замуж вышла? Ты её знаешь?

— С чего это ты решил договорить именно сейчас? Ага, так я и призналась! Ты потом пойдёшь и доложишь нашей фифе, что Эва нарушила нормы корпоративной этики. Нет, Арнольд, я очень люблю «N». Это моя семья. Теперь я неукоснительно выполняю правила! Низя рассказывать ни о себе, ни о ненаглядных гостях.

Арнольд глубоко вздохнул:

— Да, я на тебя тогда «настучал». Так это от страха и от неожиданности! Моника-Полина — табуированная тема.

— А что с ней стряслось?

— Я надеялся, ты мне всё-таки расскажешь! Хотя бы подтвердишь, что у неё всё хорошо.

— Я её вообще не знаю.

— Ты же говорила, она замуж вышла…

— У меня есть информация, что Полина… Моника якобы сошлась с одним из гостей, уехала с ним в Москву. У нас имеется общая знакомая, скажем так, но лично я Полину не знаю.

— Ложь! Ни с кем из гостей Моника не крутила. Эти фанфароны на нас смотрят, как на биологический мусор, разговаривают сквозь зубы. Какой уж там роман!.. Элитой себя мнят!.. У неё была симпатия с охранником, как же его звали… не помню. Они за ручку вечерами ходили. Любо-дорого было смотреть. Моника-то всё переживала, что некрасивая, парня никогда не было, а тут чувства зародились. Приятный был такой парнишка, молодой совсем, как и Моника. Вот богачом он точно не был. Значит, всё и правда плохо, если никто ничего не знает о судьбе девочки. Работала Моника на совесть. Такая милая, приветливая, угодить всем пыталась. Я её чаще называл Монюней. В один день перед её комнатой появился символ. Ну, тот же, что я увидел утром в вашей с Мерил комнате. На следующий день после этого девушка исчезла. Без объяснений. Мы и не спрашивали. Правила не велят. Мальчик этот, ну, охранник, постоянно допытывал, мол, что случилось, куда девчонка сорвалась. Дженнифер вскользь упомянула, что Моника уехала к маме. Плохо якобы той стало. Только я знаю, что она — сирота. Сюда вообще берут бессемейных и бездетных, наверное, чтобы, чтобы…

–… чтобы некому было искать, — закончила Ксюша.

— Я подозреваю, именно поэтому. Ну, или берут тех, у кого дети уже взрослые, вроде меня и поварихи. У меня уже внук в университете учится. Ровесник Монюни. Чувствую я, что дело тут нечистое. Не просто так Моника пропала! И вообще, даже если бы у неё и была мама, как бы она узнала о её болезни, если телефоны у нас забирают?

— А куда делся её друг?

— Он доработал до конца, но в этом сезоне на его место уже Антонио с масленой рожей взяли. Видимо, тот охранник слишком много вопросов задавал. Вот.

Ксюша покачала головой. Услышанное потянуло её в пруд уныния.

— Давай напрямую, Арнольд. Ты в курсе, что здесь на самом деле происходит? — хорошо, когда можно говорить без обиняков. — Причастны ли гости? Это имеет отношение к так называемым практикам и употреблению веществ? Может, уроды… гости ненаглядные обкурились, им чёрт вместо Моники померещился, убили они её, похоронили…

— Честное слово, ничего конкретного я не знаю и не видел. Ну да, странные практики. Те гости, что быди в прошлом году, тоже выли, аки волки на Луну. Думаю, и наши коллеги толком ничего не знают. Обслуживающий персонал ведь не люди, никто с нами информацией не делится. Работай-де и не отсвечивай. Мы тут все боимся, поскольку атмосфера зловещая. Не, что уволить могут — пёс бы с ним, но… вдруг я вот так неожиданно уеду «к маме»?..

Ксюша помолчала. Арнольд смотрел на неё испытывающим взглядом.

— Ты так побледнела, Эва. Прости, я не собирался тебя пугать.

— Н-да? А что же ты хотел сделать, рассказывая об этих ужасах, обрисовать радужные перспективы? — вспыхнула Ксюша.

— Правду открыть. Почему ты на меня злишься? И вообще… Может быть, у меня паранойя. Просто это… как его… дежавю утром появилось, когда увидел тот злосчастный символ. Сразу вспомнил Полину… мою Монюню… — голос пожилого человека дрогнул, он отвернулся.

Ксюша положила руку ему на плечо — посочувствовала, но неприятная мысль заставила резко её убрать:

— Тогда резонный вопрос: если тут давно уже происходит чёрт знает что, зачем тогда ты припёрся сюда в этом сезоне, Арнольд? Боялся, что тебя найдут и прибьют, если откажешься, как свидетеля… непонятно чего? Поведаешь миру, что самовлюблённые «успешно-успешные», как мокрая вода, придурки, мнящие себя хозяевами жизни, орут на болотах? Это и есть страшная тайна, из-за которой могут убить?

— Заработанная плата прельщает, — не стал кривить душой Арнольд. — Три месяца поработаешь — потом можно остальные девять жить. Что ещё нужно пенсионеру? Внуку помогаю ещё. Он у меня в Петербурге учится. Ровесник Монюни — тоже 23. Больше нет у него никого. Сын-то мой погиб.

— Сочувствую. А кто из нынешнего состава был в прошлом году?

Арнольд удивился. Не таких вопросов он ждал:

— Гости сменились. Персонал тот же. Ну, кроме охранника, вот тебя на место Моники взяли и подружку твою. Раньше один человек ваши должности совмещал — Монюня. А что?

— Да так. Ладно, Арнольд, расходиться давай по своим делам, — сказала Ксюша.

Пожилой мужчина потрясённо смотрел на неё:

— А что ты будешь делать с полученной информацией, Эва?

А что с ней делать?

Ничего нового садовник и не поведал.

Её предшественница пропала. Об этом Ксюша узнала, когда сюда ехала. Нет никаких доказательств, что с Полиной-Моникой случилось непоправимое именно здесь! Только домыслы.

Правда, как она могла узнать, что мама хворает, если у неё телефона не было? Нестыковка.

Ну и что? Моника с охранником общалась, а телефоны сдают им. Может, парень позволял ей потихоньку звонить близким, вот и узнала.

Стоп. Моника — сирота. И Ангелина об этом говорила, и садовник. К маме Поля точно уехать не могла.

Ой, мало ли! Может, она мамой называла какую-нибудь тётушку, может, статься, не понравилось ранимой девчонке обслуживать этих задавак (ха, какое смешное слово вспомнилось), да и напугали её практики у озера, завывания страшные, вот и нашла повод и укатила. Даже деньги не понадобились.

Так, а если Поля вернулась в родной посёлок, почему её не видели старые друзья, та же Ангелина? Да просто Полина не хотела им на глаза показываться. Вернулась-то ни с чем.

Потом её разыскал поклонник-охранник, они и уехали. Может быть, и правда в Москву. Про то, что появился мужчина-богач Моника присочинила, чтобы произвести впечатление на тех, кто считал её Бобром. Друзья, тоже мне. Потому и фото в социальных сетях у Моники-Поли нет — живёт она со своим парнем небогато, похвастать де-факто нечем, вот и напускает таинственность.

Да, точно, так и есть, нечего нагнетать.

— Ничего я делать не буду, Арнольд, — ответила Ксюша после долгой паузы. — Дальше работать продолжу.

Пожилой мужчина опешил:

— А то, что я рассказал, тебя нисколько не смущает?

— Что, по-твоему, мне делать, Арнольд? Бежать отсюда с отчаянными воплями? Сам-то ты приезжаешь сюда за хорошими деньгами не в первый раз. Как и остальные. Ты что-то не отказываешься от возможности заработать. И с тобой ничего не случилось. Ну, пока, — Арнольд болезненно поморщился. — Так почему же я должна куда-то бежать, очертя голову? Мне тоже нужны деньги. Очень. Возможно, со мной ничего не случится! Может, даже найду богача. Или охранника, — и Ксюша ушла, напевая «Деньги-деньги, дребеденьги, Позабыв покой и лень, Делай деньги, делай деньги, а остальное всё дребедень», оставив садовника стоять с открытым ртом.