Жемчужина. Книга первая. Семейные ценности

Виктория Романова

Что общего может быть между наследницей богатого ювелира, женой простого рыбака и счастливой матерью семейства?Каждая из трех героинь данной истории хотела только одного: сберечь свою любовь.Но не слишком ли высокой окажется цена. Когда за ошибки родителей расплачиваться предстоит их детям.

Глава 3

Вероника достала из буфета теплый белоснежный хлеб, еще хранящий аппетитно-сладкий аромат свежей выпечки. Аккуратно отрезала несколько ломтиков. Положила их на тарелку, рядом с обжаренными куриными крылышками. Возвратившись затем к столу, молодая женщина поставила блюдечко со свежими овощами. Отступив на пару шагов, с удовлетворением огляделась. Да, все вроде, было нормально. Обед был готов, чайник закипал с минуту на минуту, а ей оставалось самое малое — дождаться возвращения супруга.

Вероника взяла лежащие на разделочном столе приборы. Осторожно протерла их тонкой белоснежной салфеткой. Положила пару вилочек и нож на полотняную скатерть возле кушаний. Соблазнительные ароматы свежеприготовленных блюд все более явственно пробуждали аппетит молодой женщины и, не в силах уступить капризам собственной натуры, Вероника взяла с тарелки золотисто-обжаренный пирожок, еще хранящий тепло огня. С нескрываемым наслаждением молодая женщина вонзилась зубками в хрустящую корочку.

Доедая вкусное лакомство, молодая женщина приблизилась к распахнутому окну. Теплая волна золотистого солнечного света коснулась обнаженных рук и плеч Вероники, игривыми зайчиками заскользила по нежному лицу, затерялась в водопаде шоколадно-каштановых волос, покрывавших спину и плечи. Молодая женщина на долю мгновения закрыла глаза. Прислушалась к чарующей прелести весеннего полдня. В доме царило безмолвие. В скромном, очаровательном садике, окружавшем домик, наоборот, слышался неумолчный гомон птиц, скрывавшихся среди ветвей сирени. Окна кухни выходили в сад, и, оставаясь практически незаметной для любого вошедшего во двор, хозяйка могла видеть происходящее на улице.

Жилище Вероники располагалось недалеко от окраины деревни. Неровная, заросшая по обеим сторонам колючим шиповником дорога, убегала от ворот к зеленеющей рощи и окинувшимся травами лугам. Впрочем, эта дорога мало кого интересовала, за исключением случайно заплутавших проезжих, что порой спрашивали хозяев о верной дороге. Гораздо больший интерес представляла иная дорога, что вела в направлении центральной площади, скромной церкви подле и главному сосредоточению и источнику существования и благоденствия всех жителей — рыбацкой пристани. Именно там, на хрустальных водах Адриатики, с первыми лучами солнца раскидывали по ветру паруса скромные лодчонки рыбаков. В любое время суток там царило привычное оживление. Бойкая торговля свежими дарами морских глубин, перемешивалась с веселыми окликами старых приятелей, встретившихся вновь после недолгой разлуки вчерашнего дня. Ей вторил бархатный шепот морской волны, ласкающей своим хрусталем неприступные выступы скал, обступившие залив и смех молодых девушек, любивших приходить сюда — кто по просьбе матери купить свежей рыбы или же как бы невзначай намекнуть очередному кавалеру о месте и времени скорого свидания.

С наступлением сумерек жизнь затихала, принимая уже иные черты и сущность. Волшебница луна разливала серебристое сияние над беззвучной гладью моря. Волны робко целовали влажный песок. Ветерок затихал в ветвях деревьев. Очертания лодок, ушедших в ночь, подобно таинственным птицам, возникали над поверхностью моря. Иногда, то здесь, то там по побережью вспыхивали огоньки маяков и через мгновение таяли в сумраке. А небо гляделось в водную гладь, такую же непознанную и манящую мятущиеся души. Порой пустынный берег становился временным убежищем для одинокого любителя заглушить дневные тревоги бутылкой другой крепкого напитка, или свидетелем искреннего счастья и признания влюбленных, обретших незаметный для других уголок нежности и уединения.

Вероника прожила всю свою жизнь в неторопливом течении дней этого места, и всем сердцем любила очарование побережья Адриатики. С самого детства она проводила долгие часы на берегу вместе с отцом. Став взрослее именно там она встретилась со своим будущим супругом — Фернаном и, после веселой шумной свадьбы, теперь уже законная жена, отныне она также ждала своего супруга после рискованных походов в море, стараясь не выразить ту тревогу и страх, что нет, нет, да и вспыхивала в сердце помимо воли. Вероника безгранично любила своего супруга, человека после смерти родителей ставшего ей самым близким и родным. Одинокими ночами молодая женщина подолгу лежала в холодной постели, прислушиваясь к трелям соловья в саду, не могла заснуть и вновь и вновь жарко молила Всевышнего — уберечь его единственного, от жестоко рока и изменчивой глади моря, что способна увлечь в свои смертельные объятия.

Молодая женщина коснулась ладонью длинных распущенных волос, поправила шелковистые локоны. Скользнула взглядом по тонущем в золоте солнца саду.

— Так странно, но я до сих пор не смогла привыкнуть к одиночеству в стенах этого дома. И, наверное, никогда уже не привыкну, — тихо промолвила Вероника. Дом, где в былые дни царила суматоха и смех, сейчас казался ей непривычно спокойным. — Сара, милая моя сестренка. Как ты теперь живешь, так далеко от нашего дома. Я знаю, я верю — ты обрела там счастье и любовь. Николай достойный и добрый человек. Но только мне не легче от этого, — Вероника вздохнула. — Сара, я не думала, что ты решишь оставить наш край.

Веронике вспомнились детские годы. Беззаботное время, когда все — мать, отец, и сестра были рядом с нею. Светлое счастливое время, минуты, которые, она, возможно, не ценила и лишь теперь осознавала — порой так остро больно — счастье может разлететься на осколки в одно мгновение.

— Господи, я знаю, что не имею права сетовать на судьбу. За все страдания и слезы ты даровал мне любимого мужа и, — к сердцу подступила сладкая волна счастья. Вероника ласково коснулась ладонью талии. — Ты ведь все чувствуешь, мой маленький. А я тебя очень, очень люблю. Мой малыш. Мой мальчик.

Вероника беспечно рассмеялась. Странная уверенность, что у нее родится сын не покидала молодую женщину с того самого дня, когда она узнала, что понесла ребенка. Фернан с ни меньшей нежностью и теплотой ожидал рождения наследника. Если родится сын, глава семье передаст ему в управление скромную лавку и простую обласканную морскими бурями лодку. А если дочь… Нет, про девочку они не задумывались.

Вероника вновь бросила взор за окно и почувствовала, как в радостном нетерпении заколотилось сердце. По дороге, что вела к дому, быстрым шагом направлялся Фернан. Хлопнула калитка в саду. В радостном ожидании Вероника метнулась к столу.

— Здравствуй, моя радость, — Фернан с нежностью привлек жену к себе. Руки его ласково коснулись длинных распущенных локонов, бережно дотронулись ровной линии плеч.

— Привет, — прошептала Вероника. С улыбкой молодая женщина мягко отстранилась от мужа. — Фернан, давай, переодевайся, и я тебя жду к столу. Давай, не задерживайся, пока обед горячий.

— Не смею задерживать, — улыбнулся сеньор.

Буквально через пару минут Фернан возвратился.

— Как день прошел? Утренний улов удачный был? — поинтересовалась молодая женщина.

— Более чем. Прошлой ночью небеса оказались к нам благосклонными. Море было на удивление тихое. А дары морских глубин не могли не порадовать. Впрочем, даже самый лучший улов не посмеет сравниться с радостью — наконец-то возвратиться домой, — Фернан придвинул ближе тарелку.

Вероника с нежностью смотрела на супруга. Как же она любила эти минуты спокойного благостного уединения, когда весь остальной мир оставался там, за стенами их скромного домика; когда светлое чувство любви наполняло каждую секунду их существования, каждый взгляд, каждое неосторожное касание рук.

— Как ты себя чувствуешь, милая? — участливо поинтересовался Фернан.

Вероника рассмеялась. Грациозным движением отбросила с лица каштановые локоны.

— Все отлично. Чувствую я себя хорошо, как никогда.

— Ты ешь, давай. А, то, наверное, пока меня ждала, ничем не подкрепилась — промолвил сеньор.

Вероника положила на тарелку пару аппетитных зажаренных крылышек. С явным удовольствием вонзилась в них зубками.

— Не правда, Фернан, — произнесла молодая женщина, управившись, наконец, с первой порцией вкусного кушанья. — Пока тебя ждала, не удержалась. С завтрака оставались булочки с сахарной пудрой. Так вот, больше их нет, — беспечно рассмеялась Вероника.

Фернан с нежностью смотрел на жену. Как же сильно он ее любил, в ее милой почти детской наивности. В ее искренних и таких естественных проявлениях чувств и помыслов. Милая нежная девушка бесхитростная и добрая в отношении каждого, кто встречался на ее пути. Любящая и любимая всем сердцем. Женщина, при мысли о которой, душу решительного и хладнокровного порой рыбака, наполняла нежность и тепло.

— Милая моя, Вероника, а тебе и не нужно в чем-то себя сдерживать, — рука его ласково легла на хрупкое запястье супруги. — Особенно теперь. Если тебе чего-то хочется, говори мне сразу. Ладно?

Молодая женщина улыбнулась:

— Родной мой, я знаю, что любой мой каприз ты выполнишь. Я никогда и не сомневалась в этом. Единственное, что я желаю более всего — Вероника не отводила от супруга темно-карих глаз. В их бархатной глубине вспыхнули невольные искорки слез. — Фернан, пожалуйста, будь всегда рядом со мною.

— Девочка, моя милая, — его рука нежно ласкала пальцы жены. — Как бы я этого тоже хотел. Каждый раз, уходя в море, я храню в душе и памяти твой нежный образ, мой ангел. И самый долгожданный и счастливый миг, когда я переступаю порог нашего дома. И знаю, что ты, любимая, ждешь меня. А совсем скоро вы вместе будете ожидать меня.

Вероника склонила голову. Теплая волна счастья подступила изнутри.

— Я очень этого жду. Когда маленький появится на свет. Господи, мне даже порой не верится в это. Фернан, когда маленький родится, я очень хотела бы пригласить Сару. Она давно не навещала нас. И я очень соскучилась по моей милой сестренке.

Фернан с нежностью смотрел на жену.

— Конечно, родная. Обязательно мы позовем Сару. — мужчина легко коснулся щеки Вероники. — Не тревожься ни о чем, нежная моя. Самое главное — это твое спокойствие и наш будущий ребенок. Наш сын.

— Я люблю тебя, Фернан. Как же я тебя сильно люблю, — сквозь пелену невольных слез прошептала Вероника. По губам ее скользнула улыбка.

— Береги себя, ангел мой. Любовь моя, — тихо промолвил Фернан.

В саду среди теплых всполохов солнца звонкая трель соловья разрезала тишину, светлой мольбой о счастье возносясь к лазурно-синим небесам.