Портрет в медальоне. Капитан «Чёрного коршуна» – 2

Виктория Дьячкова

Получив выкуп за адмирала королевского флота Испании и скрываясь от преследования испанских властей, отчаянный пират Морис Лагарт, известный как капитан «Чёрного коршуна», направляет корабль под видом торгового судна к берегам южной Франции. Оказавшись в Марселе, надеется разыскать мать, с которой трагически расстался шестнадцать лет назад. На помощь приходит очаровательная незнакомка. Внезапно вспыхнувшее чувство заставляет Лагарта вспомнить такие почти забытые понятия как благородство и честь.

© Виктория Дьячкова, 2018

ISBN 978-5-4490-8316-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Портрет в медальоне

С низко нависшего серого неба сыпал мелкий колючий дождь. Порывистый ветер протяжно завывал, срывая пену с гребней клокочущих волн. Двадцатипушечный трехмачтовый парусник «Чёрный коршун» уверенно рассекал штормящее Балеарское море курсом норд-ост, удаляясь от недружественных владений дона Карлоса Второго Габсбурга с выкупом на борту. Далеко за кормой остались кишащие змеями острова Колумбретес. Погони не наблюдалось. Предусмотрительный пиратский вожак направил испанские галеоны по ложному следу.

Двадцать тысяч золотых дублонов выложил пиратам за свое освобождение адмирал королевского флота Испании дон Мигель де Сепульведа-и-Монтальво, беспардонно одураченный и опозоренный. Надо ли говорить, как он сейчас бесновался, горя жаждой мщения?

Капитан «Чёрного коршуна» Морис Лагарт — обаятельный двадцатишестилетний прохвост, напротив, пребывал в отличном расположении духа. Блестяще провернув дерзкую авантюру с выкупом, он поздравил себя с очередной удачей. Без боя и крови завладел внушительной суммой на радость отчаянной команде. Полученные деньги обещали вожделенное удовольствие на берегу. Кабаки, вино, женщины — мечта любого настоящего парня, особенно после долгих недель вынужденного воздержания.

Капитан Лагарт не первый год бороздил моря под разбойничьим флагом и снискал авторитет даже у старых морских волков. Он не боялся ни Бога, ни черта. Был умен, хладнокровен, в меру циничен и дьявольски изобретателен. В недалеком прошлом, будучи совсем неоперившимся юнцом, он с кучкой приятелей захватил и увёл из-под носа портовых властей Плимута новый, только что сошедший с верфи корабль, предназначавшийся для службы в английском военном флоте. На нём теперь и пиратствовал. Беспардонный ловкач хорошо разбирался в навигации и тактике ведения боя в различных условиях. Отлично фехтовал и стрелял без промаха. Мысли о морали и прочих условностях не сильно волновали его. Правда, в отличие от большинства собратьев по ремеслу, Лагарт имел представление о благородстве и пристойных манерах. Все-таки родился он не на помойке или в борделе, как некоторые, а в приличной семье, где получил зачатки воспитания и образования. Что вкупе с приятной наружностью частенько помогало ему выпутываться из критических ситуаций.

На удивление привлекательный, прекрасно сложенный и мускулистый, с шевелюрой волнистых темно-каштановых волос и зелеными, как море после шторма, глазами он являл образец мужественности и силы с налетом шарма и не свойственного людям подобного сорта изыска. Классически правильные черты загорелого лица и залихватски поблескивающее золотое кольцо в левом ухе, ослепительная улыбка и холод стали в пронзительном взоре заставляли трепетать сердца портовых прелестниц. Однако пока ни одной из них не удалось надолго завладеть вниманием смелого красавчика-пирата. Он никогда не отказывал себе в удовольствии приятно провести время с девушкой, но о серьезных отношениях не помышлял и сердечных привязанностей не имел. Больше его занимали новые опасные авантюры.

Бесшабашный искатель приключений умело использовал щедрый дар природы и прочие таланты в корыстных целях. Пример тому — история с выкупом за адмирала. Ну, кто заподозрит улыбчивого обаятельного моряка в дурных намерениях? Разве что истинный провидец. Вот и адмирал не заподозрил подвоха. В результате раскошелился на двадцать тысяч золотых.

Сейчас капитана «Черного коршуна» занимал следующий немаловажный вопрос. Опасаясь преследования со стороны испанцев и вероятной встречи с эскадрой их союзников-голландцев под командованием прославленного адмирала де Рюйтера (2), Морис Лагарт решил на время «спрятать концы в воду». В связи с чем направил корабль к побережью южной Франции, справедливо рассудив, что испанцы не рискнут там объявиться. Франция и Испания — давние соперницы, воюющие не первый год.

Для маскировки подняв на топе грот-мачты флаг Генуэзской республики — красный крест святого Георгия на белом поле, «Черный коршун», лихо разрезая носом морские волны, взял курс на Тулон. Через несколько дней на траверзе показались желанные берега.

Расположенный на юго-востоке Прованса у подножия невысокой горы Фарон город имел замечательную, хорошо защищенную и относительно спокойную гавань.

Появление на рейде корабля, несущего флаг Генуэзской республики, не вызвало тревоги и подозрений у портовых служб города. Генуэзцы не вели военных действий против Франции и в основном занимались торговлей. Их купеческие суда часто посещали французские порты.

Вновь прибывшему паруснику позволили беспрепятственно войти в порт и бросить якорь в гавани. Тем более, выглядел он вполне мирно. По приказу капитана на «Черном коршуне» заранее замаскировали пушечные порты. Поверх них с обоих бортов натянули длинные полосы парусины, имитирующие цвет древесины. Таким образом, никто бы не догадался, что в его чреве скрыта достаточно мощная артиллерия. Доступными обозрению оставили лишь парочку малокалиберных пушек на верхней палубе.

Досмотр корабля производил уполномоченный начальником порта чиновник карантинной службы в сопровождении офицера гарнизона крепости. Сделано это было весьма условно. Едва проверяющие поднялись на борт «Черного коршуна», капитан сразу пригласил их к себе в каюту, где они вскользь ознакомились с предъявленными документами, и после щедрого угощения и выпивки подписали все необходимые бумаги на право пребывания корабля в тулонском порту без каких-либо ограничений. Затем важные господа, полностью удовлетворенные, сытые и, конечно, навеселе, удалились, а в составленном ими рапорте, поданном впоследствии высшему портовому начальству, содержались самые благоприятные сведения о «генуэзском судне» и его команде. Теперь пираты могли развлекаться в свое удовольствие, так как одна из основных проблем была урегулирована.

Прежде чем распустить команду, капитан напомнил всем об осторожности и чувстве меры. Морские разбойники поклялись кто на Библии, кто своей жизнью, кто самым дорогим, что имел, что не допустят никаких излишеств и будут держать язык за зубами.

Вскоре большая часть пиратской братии рассеялась по тавернам и борделям гостеприимного французского городка, спуская на радость содержателям деньги адмирала де Сепульведа. Испанские золотые дублоны были в ходу во многих странах Европы и пользовались большой популярностью из-за высокого процентного содержания золота в каждой монете.

На корабле остались вахтенные, капитан, его помощник, боцман и еще несколько человек, не пожелавших на первых порах присоединиться к всеобщему веселью.

Перед тем, как отправиться на берег, помощник капитана Джек Уильямс — рослый темноволосый парень лет двадцати восьми-тридцати, решил узнать у Мориса Лагарта, не захочет ли тот составить ему компанию. Он застал его в капитанской каюте. Распахнутая настежь дверь позволяла видеть всё, что происходит внутри.

Лагарт сидел на диване, погруженный в раздумья, и даже не заметил появления друга в дверях. Внимание капитана занимал блестящий овальный предмет с цепочкой, который он вертел в руках.

Джек постучал в дверной косяк. Лагарт отвлекся от созерцания предмета и взглянул на него:

— Чего тебе, Уильямс?

— Долго ты собираешься торчать на корабле? Парни уже давно развлекаются на берегу — кто с красоткой, кто с бутылкой. Или ты решил дать обет воздержания?

Капитан «Черного коршуна» усмехнулся:

— Скорее в море последний кальмар сдохнет, чем я дам такой обет.

— Тогда пошли прогуляемся по Тулону. Нам тоже пора развеяться. Кстати, что это у тебя? — помощник кивнул на предмет в руках капитана.

— Да так, вещица одна.

— Похожа на медальон, который ты носишь на шее.

— Он самый, — сказал Лагарт.

— Здесь кроется сердечная тайна? Я угадал?

— Нет, — Лагарт раскрыл медальон, с грустью взглянул на миниатюрный портрет внутри и показал другу.

— Какая красавица! — восхитился тот. — Не поверишь, капитан, лицо этой очаровательной дамы кажется мне чертовски знакомым. Странно. Кто она? И где я мог её видеть прежде?

— Нигде, — отрезал Лагарт. — Это моя мать.

— Да, ну? — удивился Уильямс. — А ведь действительно… Ты здорово на неё смахиваешь.

Морис Лагарт закрыл медальон и повесил обратно на шею.

— Она жива? — спросил Джек Уильямс.

— Не знаю. Мы расстались, когда я был ребенком. С тех пор её судьба мне неизвестна.

— Морис, послушай, а ты что, никогда не пытался её разыскать?

— Все не так просто, Джек. Я попал на «Золотой орлан» маленьким, насмерть перепуганным мальчишкой, трагически оторванным от близких. Капитан Брэйв спас мне жизнь и взял под свою опеку, заменив отца. Он привязался ко мне, стал наставником. Ни о каких поисках матери речи быть не могло. Если бы я заикнулся об этом, старый пират вышвырнул бы меня за борт — искать мать. Его свирепый нрав многих приводил в ужас. Правда, со мной он держался мягче, чем с остальными, но поблажек не делал. Я видел в нем единственного человека, которому не безразлична моя судьба. Да еще старина Стоунс — друг Брэйва, всегда хорошо ко мне относился, многому научил. Короче, я помалкивал, а потом… Потом и сам отказался от мысли найти родных. Тем более, время было упущено, да и обстоятельства, черт побери, изменились.

— Ну, а сейчас? Что тебе мешает попытаться раздобыть сведения о судьбе твоей матери? Вдруг она жива?

— Не вижу в этом смысла, — ответил Лагарт.

— Почему? — удивился Уильямс.

— Я запомнил мать доброй, очаровательной женщиной, созданной дарить любовь и счастье. Искренне надеюсь, что её жизнь сложилась удачно. Возможно, она снова вышла замуж, и у неё теперь другая семья, в которой нет места пропавшему много лет назад сыну, ставшему… негодяем. Даже если моя мать жива, и я когда-нибудь найду её, то не посмею явиться на глаза, нарушив покой.

— А где вы виделись с ней в последний раз, перед тем, как расстались?

— В Марселе. Я с родителями жил там некоторое время.

— Марсель недалеко от Тулона. Верно? По карте, миль сорок, не больше. Можно съездить. Я никогда там не был.

— Можно, — согласился Лагарт.

— Город мне покажешь заодно. Красивый, говорят.

— Да я сам не был там, дьявол знает сколько лет!

— Вот и побываешь, — заключил Уильямс. — Значит, договорились? Завтра махнем в Марсель. Всё лучше, чем тут сидеть.