Сестра

Виктория Данилова

«Мистика», – скажете Вы, прочитав роман Виктории Даниловой «Сестра». Да, эту интригующую историю о судьбе двух сестер можно смело отнести к разряду мистических. Но дочитав ее до конца, Вы начинаете верить в реальность описанных событий. Кто из нас не переживал хоть раз в жизни любовь, предательство, обман? У кого из нас не появлялась мысль о мести как о справедливом возмездии? Если мы чего-то не видели, с чем-то не сталкивались в этой жизни, это не значит, что этого нет, не правда ли?

Глава первая

Алексей Далаев ехал к родителям. Сегодня ему предстоял еще один малоприятный разговор с отцом. Георгий Викторович позвонил вчера сам, чем немало удивил Алексея. Неделю назад в доме Далаевых произошел скандал, который стал неожиданным результатом знакомства родителей с его будущей женой Мариной.

Георгий Викторович и Вера Сергеевна готовились к этому мероприятию. Все прошло на первый взгляд замечательно. Милые улыбки на лицах матери и отца, никаких каверзных и двусмысленных вопросов с их стороны, все в рамках приличия, все соответствовало первому знакомству. Алексею даже показалось, что его выбор одобрен единодушно. Но он ошибался. Ближе к вечеру, когда он с Мариной уже засобирался к себе, на городскую квартиру, Георгий Викторович нашел повод увести сына в свой кабинет.

— Вы тут поболтайте о своем, о женском, а мы с Лешей, с вашего позволения, оставим вас ненадолго, — сказал он, обращаясь скорее к жене, чем к будущей снохе.

— Объясни: зачем, зачем тебе жениться на ней? — начал он без всяких вступлений, как только закрыл дверь кабинета.

— А зачем ты женился на маме? — тут же ответил Алексей.

— Я? Ты не сравнивай меня и маму с собой и этой девицей.

— Не называй Марину девицей. Это моя любимая девушка, и я женюсь на ней, хочешь ты этого или нет.

— Хорошенькая, очень хорошенькая твоя Марина, тут ничего не скажешь. Голову она тебе вскружила своими невинными глазками. Только сомневаюсь: любит она тебя или твое положение в обществе, твой достаток. Что ты о ней знаешь? Неизвестно кто и где ее родители.

— Причем здесь это, пап? — пытался вставить Алексей.

— Причем? Да притом, девочка просто хочет компенсировать все, чего ей так не хватало в детстве.

— Что ты несешь, отец, остановись, — не выдержав, перебил его сын. — Что ты несешь! А ты сам, ты сам, когда женился, в маме так же сомневался? Она ведь тоже не из семьи миллионеров была и росла без отца.

— Когда я женился, я еще не был богат, и точно знал: Вера выходит замуж за меня, а не за то, что у меня в кошельке. В общем, я вижу, разговор бессмысленен. Ты не хочешь меня ни услышать, ни понять. Хорошо подумай, прежде чем принимать решение. Мы с мамой против этого брака.

— А мне плевать на это! — Алексей никогда не позволял себе так разговаривать с отцом.

Сегодняшняя его грубость была протестом на не совсем адекватную реакцию родителей, на их несогласие с его выбором и решением. Далаев-младший впервые в жизни не стал дослушивать отца до конца. Он развернулся и вышел из кабинета, хлопнув дверью. Прежде, чем вернуться к женщинам, Алексей постоял немного в коридоре второго этажа, успокоился и, сделав вид, что ничего не произошло, спустился вниз.

— А где папа? — спросила Вера Сергеевна, когда он сел за стол.

— Папа… папа занят. Он разговаривает по телефону. Нам пора, мам, времени уже много. Я оставлю машину у вас, завтра заберу, — ответил Алексей и, достав мобильник, вызвал такси.

Женщины молча смотрели на него. В отличие от Марины, Вера Сергеевна понимала, что произошло. Но, мило улыбнувшись, она сказала:

— Вот так всегда, Мариночка. Наш папа всегда занят.

— Я все понимаю. Спасибо за прекрасный вечер. Нам действительно пора, — произнесла девушка.

— Мы подождем на улице. Погода хорошая, подышим воздухом. Я завтра позвоню, — Алексей поднялся со стула.

Поддерживая Марину за руку, он вместе с ней вышел из дома. Вера Сергеевна проводила гостей до ворот.

— До свидания, Мариночка, — сказала она на прощанье.

— До свидания, Вера Сергеевна. Приятно было познакомиться. Всего вам доброго.

— И вам тоже. Когда тебя ждать? — спросила женщина, глядя на сына.

— Не знаю… думаю, завтра. Машина у вас остается, так что придется за ней приехать. Я позвоню. Пока, мам.

— До завтра, — Вера Сергеевна дождалась, когда Алексей с Мариной выйдут за ворота, и вернулась в дом.

Погода действительно была отличная. Безоблачное вечернее небо еще не успело покрыться ночной мглой. Опустившееся за горизонт солнце оставило блеклое зарево, которое подсвечивало небо снизу, придавая ему розовый оттенок. Наступившие сумерки смягчили все краски, стерли все шероховатости и изъяны. В этом полумраке Марина не заметила на лице Алексея того нервного напряжения, которое появилось у него после разговора с отцом. А он умело смог скрыть это напряжение, прощаясь с матерью и завершая эту, не совсем удачную, процедуру знакомства.

Ничего не подозревающая девушка осталась довольна сегодняшней встречей. В ожидании такси, она любовалась летним вечером, прижавшись к Далаеву спиной. Алексей, обнимая ее, думал о том, стоит ли сейчас говорить об истинном отношении родителей к их браку или не стоит портить ей настроения. Со стороны все выглядело оптимистично. Георгий Викторович и Вера Сергеевна умели создать впечатление своего полного расположения к присутствующим гостям. Это у них получалось всегда, получилось и сегодня. «Нет, ничего я ей пока говорить не буду», — подумал мужчина. В этот момент подъехало такси.

На следующий день зародившийся раздор вообще перерос в скандал. Алексей, оставив Марину дома, поехал к родителям за машиной. В этот субботний день они собирались с друзьями на природу, и предполагалось, что каждый воспользуется своим транспортом. Сидя в такси, Далаев уже решил для себя: если отец не изменил своего мнения, он не будет переубеждать его, заберет автомобиль и уедет. Он и не предполагал, что Георгий Викторович не только не передумал, но и решил воздействовать на сына кардинально, угрожая лишить его всего, что тот на данный момент имеет.

— Я смотрю, ты забываешься, — сказал отец, когда Алексей посоветовал ему не вмешиваться в его личную жизнь. — Без меня ты ничто и никто. Я выведу тебя из дела… заметь, дела всей моей жизни. Ты пока что только пользуешься тем, что создал я. Я вложил в нашу клинику все, что мог, и даже больше. Это благодаря мне она — одна из лучших частных психиатрических клиник не только в области, но и в стране. А твой реабилитационный центр существует до тех пор, пока я хочу. Ты понял меня?! — срывался на крик Георгий Викторович.

— Не кричи, я все прекрасно слышу. Я все понял… что ж тут не понять. Можешь поступать так, как посчитаешь нужным. Я женюсь на Марине, хочешь ты этого или нет. Не мни себя богом, ты не всемогущ.

— Вон, вон отсюда!! — взбесился Георгий Викторович.

Если бы не вмешательство Веры Сергеевны — неизвестно, чем бы закончилось это общение отца с сыном. Она вовремя появилась и дала возможность Алексею выйти из дома. Уже во дворе, сидя в машине, Далаев услышал, как отец продолжает кричать:

— Он мне больше не сын! Пусть идет в государственную больницу, потрудится рядовым врачом, пусть попробует полечить идиотов, посмотрим, насколько его хватит!

Георгий Викторович не успокаивался, он орал, обращаясь к матери, но Алексей уже выехал со двора.

С тех пор прошла неделя. Далаев так ничего и не говорил Марине о скандале с отцом. Но она сама поняла, что между ними разлад, и спросила, в чем причина этого конфликта.

— Это касается работы. Отец считает, что наш центр нерентабелен и хочет закрыть его, — соврал Алексей.

Его ответ звучал вполне правдоподобно, и Марина, несмотря на свое нехорошее предчувствие, поверила.

— Не переживай, мы обязательно что-нибудь придумаем. Я, кажется, уже знаю — что, — снова соврал Далаев.

На тот момент у него не было еще ни одного варианта, который бы позволил безболезненно отсоединиться от отца. Все упиралось в деньги. Для того чтобы найти необходимую сумму, нужно было время. Брать кредит в банке мужчина не хотел, и считал этот вариант приемлемым только в крайнем случае. Он продолжал работу в центре, правда, находясь у себя в кабинете, уже не чувствовал себя так комфортно, как раньше. Он постоянно ждал, что сегодня или завтра отец появится и выставит его отсюда. Только Георгий Викторович почему-то не спешил с отстранением сына от занимаемой им должности. «Или он поостыл, или тщательно продумывает свои действия», — решил Алексей.

В пятницу, в середине дня, в кабинете Далаева раздался звонок. Услышав голос отца, Алексей напрягся. «Что ж, давай, говори свои слова повелителя. Когда мне убираться отсюда?» — подумал Алексей. Но, к его удивлению, отец был спокоен и дружелюбен. В его голосе не было ни раздражения, ни упреков.

— У меня есть для тебя предложение, я думаю, оно устроит нас обоих. Я жду тебя дома, завтра утром. Приезжай один. Твоей Марине ни к чему присутствовать при нашем разговоре.

— Хорошо, я приеду, — Алексей положил трубку.

«Он что, передумал? Не может быть… может, мать повлияла на него? Черт его знает, что он там придумал», — озадачился Далаев. «Как бы там ни было, надо выслушать его», — решил мужчина.

Проснувшись сегодня утром, он не стал будить Марину. Алексей позавтракал и, оставив ей записку, поехал к родителям. Оказавшись в коттеджном поселке, Далаев медленно ехал по родной улице, как будто стараясь оттянуть этот не очень приятный для всех разговор.

****************

В тот вечер знакомства Вера Сергеевна, проводив сына с его девушкой, вернулась в дом. Георгий Викторович уже спустился вниз и, сидя за столом, постукивал ножом по пустой тарелке.

— Тебе положить что-нибудь? — спросила женщина.

— Нет, я ничего не хочу.

Вера Сергеевна присела напротив мужа. Она знала, что внешне спокойный Георгий может в любую минуту взорваться и выплеснуть из себя весь гнев. Женщина видела, как напряжено его лицо.

— Георгий, — произнесла она. — Может, зря ты так… что плохого в том, что Алеша решил жениться? Марина показалась мне милой девушкой.

— Вот именно — показалась! — перебил жену Далаев. — Все они милые до тех пор, пока не почувствуют себя хозяйкой. Ты что, не понимаешь? Девочка выросла в детдоме! Она вцепилась в Алешку, потому что это — ее единственный шанс выкарабкаться с того дна, на которое бросила ее мать. Кто она, эта мамаша, ты знаешь? Кто ее отец? Девочка закончила медицинский колледж и ничего, кроме как работать всю жизнь медсестрой, ей в этой жизни не светит. А тут — такая удача, наш сын положил на нее глаз! Почему бы ей и не воспользоваться? Я знаю этих детдомовских, у них хватка мертвая. Выбор не велик, и если уж они за что-то уцепятся, то не отпустят. А Алешка сейчас ничего не видит. Гормон в нем играет, больше ничего. А когда страсти улягутся, боюсь, будет поздно. Не для того я всю жизнь работал, чтобы пришла какая-то Марина и, мило хлопая глазками, испортила жизнь не только моему сыну, но и стала претендовать на достигнутое нашей семьей благополучие и положение в обществе! — Георгий Викторович сделал паузу и плеснул себе коньяка.

— Гоша, — снова попыталась заговорить Вера Сергеевна. Она всегда называла его Гошей, если хотела успокоить его или о чем-нибудь попросить. — Гоша, дорогой, ну почему, почему ты видишь только это?

— Потому что — не забывай — я психолог, и до сих пор неплохо разбирался в людях. Не верю я в искренность ее чувств… не верю и все! И вообще, разговор на эту тему закончен, — Георгий Викторович поднялся и ушел к себе в кабинет.

Устроившись в кресле, он просидел там в одиночестве почти всю ночь. Далаев вдруг почувствовал, что он — профессионал своего дела — может упустить ситуацию из-под контроля. Он понимал, что принятое им решение не только не повлияет на сына так, как бы ему хотелось, а наоборот — вызовет у Алексея желание противостоять этому решению.

«Надо попытаться поговорить с ним еще раз, спокойно, без демонстрации своей власти», — решил мужчина. Но на следующий день, когда Алексей приехал за машиной, Георгий Викторович опять не смог совладать с собой, и вместо спокойного разговора разразился скандал. Сын уехал, а Далаев ругал себя за несдержанность. Он снова закрылся у себя в кабинете.

Сидя за столом, мужчина крутил в руках визитницу. Он совершенно бездумно переворачивал страницу за страницей, читая вслух имена и фамилии с телефонными номерами.

— Элеонора Вячеславовна Никольская… — произнес Георгий Викторович вслух очередную надпись. — Пожалуй, это то, что надо! Вот та, кто сможет помочь мне. Это вы вовремя подвернулись, госпожа Никольская!

Элеонора Никольская была хозяйкой агентства «Брачные узы». Ее нерадивый сын не раз проходил лечение в клинике Далаева. Она многим ему обязана и, похоже, настало время обратиться к ней.

Брачное агентство Элеоноры Вячеславовны начиналось с обыкновенного сводничества. С каждым годом количество желающих найти себе подходящую пару росло. Пропорционально этому стало расти и количество потенциальных женихов и невест. Постепенно, согласно спросу, расширился и спектр предоставляемых услуг. Организация первой встречи, проведение романтических вечеров, организация и проведение свадебной церемонии, свадебные путешествия, услуги психолога — все это еще далеко не полный список того, что могло предоставить агентство «Брачные узы». В этом списке был один пунктик, кажущийся на первый взгляд совершенно лишним. «Предсвадебное путешествие» — на эту, мало о чем говорившую фразу, почти никто не обращал внимания.

Когда Никольская в очередной раз обратилась к Далаеву и поместила в его клинику своего сына, она, при личной беседе, положила ему на стол небольшой буклетик.

— Георгий Викторович, возможно, вы когда-нибудь захотите обратиться в наше агентство. Здесь полный список всех наших услуг. Я всегда буду рада помочь вам.

Далаев тогда из вежливости полистал при ней красиво оформленные страницы.

— Предсвадебное путешествие, — прочитал он вслух, делая вид, что вся эта бредятина ему интересна. — Даже так, — удивленно сказал он. — Теперь уже и в такие путешествия отправляются будущие молодожены?

— Да, это совершенно новая услуга, она появилась у нас совсем недавно. Времена меняются, Георгий Викторович. Вы не совсем понимаете, в чем суть такого путешествия… мы даем возможность жениху и невесте проверить свои чувства, отправляя их на отдых, который я бы назвала экстремальным. Например, в какую-нибудь глушь, где они будут лишены того комфорта, который окружает их всегда, тех прелестей цивилизации, к которым все мы привыкли. И поверьте мне, Георгий Викторович, уже через три дня становится ясно, не совершают ли влюбленные ошибки, решив пожениться. Они начинают видеть друг в друге столько нового, столько скрываемых до этого момента недостатков и достоинств, что серьезно задумываются о правильности своего выбора. У кого-то от былых чувств не останется и следа. Я уверена, по возвращении домой все эти, еще несостоявшиеся, молодожены с облегчением выдыхают и радуются тому, что еще не успели совершить ошибку. Правда, есть и такие, чувства которых после этого отдыха только укрепятся. Не сомневайтесь, Георгий Викторович — и те, и другие остаются только благодарны нам, ведь именно мы дали им возможность увидеть в своем избраннике или избраннице все то, что завуалировано любовной страстью. Как знать, возможно, и вам когда-нибудь потребуется именно такая услуга, — Никольская улыбнулась.

— Спасибо, но я думаю, у меня нет повода сомневаться в своем выборе. За все годы, прожитые с женой, я ни разу ни о чем не пожалел.

— Но сейчас речь не о вас. У вас же взрослый сын. Так что, если будут сомнения в его выборе, всегда буду рада помочь.

Далаев оставил буклет у себя из вежливости. После ухода Элеоноры Вячеславовны он тут же забыл о нем. А вот сейчас, после скандала с сыном, фамилия Никольской попалась как раз кстати. «А что, пожалуй, это неплохая возможность убедить сына отказаться от женитьбы», — решил он. Георгий Викторович на следующий же день посетил агентство Никольской. Проведя там достаточно много времени, он приобрел десятидневную путевку в глухую деревню, название которой полностью ей соответствовало. Осталось только поговорить с сыном и предложить ему разрешить возникший между ними конфликт таким способом.

Георгий Викторович сам позвонил Алексею и пригласил его к себе. К его радости и удивлению, тот согласился на встречу сразу. Это обнадеживало — возможно, они смогут найти общий язык. Далаев поставил в известность жену.

— Завтра жди в гости сына, — сказал он, вернувшись вечером домой.

— Ну и слава Богу, я рада, что вы оба вовремя одумались, — Вера Сергеевна улыбнулась.

Она сразу как-то расслабилась и повеселела. Напряжение, которое образовалось между ними, наконец-то стало исчезать. Георгий Викторович не вдавался в подробности, он лишь дал понять, что нашел компромиссное решение, которое должно устроить всех.

На следующий день Далаев встретил сына так, как будто между ними не было никакой ссоры. До обеда никто не затрагивал главной темы сегодняшнего дня. Сидя за столом, и родители, и Алексей пытались вести непринужденную беседу о делах насущных. При этом каждый понимал, что после окончания семейной трапезы состоится разговор о женитьбе.

— Пошли, прогуляемся, калории потратим, — сказал Георгий Викторович сыну в конце обеда.

— А как же чай? Я вам тортик сама испекла, — Вера Сергеевна внимательно посмотрела на своих мужчин.

— Чуть позже, мам, чуть позже, — Алексей встал из-за стола и пошел к выходу.

— Избавлю тебя от вступлений, скажу сразу, — начал Георгий Викторович, когда мужчины остались одни. — Я не буду возражать против твоей женитьбы. Ты прав, это твоя жизнь, и ты уже достаточно взрослый, чтобы самому принимать решения. В знак своего согласия и примирения я хочу сделать вам с Мариной небольшой презент. Я приобрел десятидневную путевку… правда, не на берег океана и не в жаркие страны. В свадебное путешествие вы поедете потом, если пожелаете. А сейчас я предлагаю вам отдых, — пусть и несколько необычный, — в России, в одной из глухих деревень Челябинской области. Условия там будут жесткие… для вас жесткие, хотя, местные жители находятся в них всегда и живут веками. Согласись, это принесет только пользу вашим отношениям, и будет хорошим способом проверить ваши чувства на прочность. А по возвращении будем разговаривать о свадьбе и обо всем, что с ней связано, — Георгий Викторович замолчал.

Алексей ненадолго задумался.

— А что, я согласен. Пожалуй, это единственный способ доказать тебе, что Марина достойна стать членом нашей семьи. Я согласен. Более того, мне и самому интересно. Смена обстановки и все такое… ты прав, в твоем предложении одни плюсы!

— Я рад, что ты все правильно понял. А теперь пошли, попьем чайку.

Георгий Викторович был доволен. Где-то в душе он пожалел о том скандале с сыном, которого могло бы и не быть, если бы он не так агрессивно выражал тогда свое несогласие с решением Алексея. Он, легко разбирающийся в душевных тонкостях посторонних людей, повел себя в тот момент абсолютно непрофессионально. Но главное — вовремя исправлять свои ошибки, что у Далаева-старшего неплохо получилось сегодня.

****************

В выходной Марина любила поспать подольше. Сегодняшнее утро не было исключением. Она не слышала, как встал и ушел из дома Алексей. Открыв глаза, девушка посмотрела в сторону окна. На улице было пасмурно, моросил дождь. Который сейчас час — сказать было трудно. Марина поежилась от прохладного, сырого воздуха, проникающего в спальную через приоткрытое окно. Вылезать из-под теплого одеяла не было никакого желания.

— Лешь, — позвала она Далаева. — Леша!

Ей никто не ответил.

Полежав еще несколько минут в тишине, девушка скинула с себя одеяло и соскочила с постели. Она быстренько накинула на себя халатик, сунула ноги в большие, мягкие тапки в виде собачьих мордочек, и прошла на кухню.

— Ничего себе, вот это я поспала! — сказала Марина вслух. Стрелки часов показывали половину двенадцатого.

«Доброе утро, любимая. Я уехал к родителям. Скоро буду. Алексей», — прочитала она записку, лежащую на столе. «К родителям — это хорошо. Это здорово, когда есть родители, и к ним можно в любое время приехать», — почему-то подумала девушка.

Сама Марина выросла в детдоме. Она не знает ни свою мать, ни своего отца. Женщина, давшая ей жизнь, отказалась от нее еще в роддоме. После скитания по учреждениям, девочка попала в один из детских домов Екатеринбурга. Марина Александровна Градова — так было записано в ее свидетельстве о рождении. В отличие от своих сверстников, с которыми прошло детство, Марина не ждала, что случится чудо, и мама заберет ее к себе; девочка откуда-то знала, что этого не случится. Она не завидовала тем, у кого вдруг находились родители. Вернее, она перестала им завидовать, когда увидела, как некоторые из счастливчиков возвращаются обратно. Прошли годы. Девочка выросла и, покидая стены детдома, так и не ставшие ей родными, она не ставила перед собой цель найти свою мать.

«Зачем? Зачем это делать? — говорила она своей подруге. — Если я ей не была нужна все эти годы, зачем, скажи мне, зачем, я буду сейчас искать ее? Для того чтобы сказать ей, какая она плохая? А откуда мне знать, какая она и почему так поступила. Возможно, у нее были на то веские причины. Зачем сейчас ей напоминать о грехе, за который она наверняка поплатилась».

Подруга была с ней не согласна, но Марина и не пыталась переубеждать ее. Их дороги разошлись, и каждый начал свою, уже взрослую, жизнь. Градова закончила медицинский колледж и устроилась в одну из больниц Екатеринбурга. Государство дало ей, как воспитаннице детдома, однокомнатную квартиру. «Жить можно. А если постараться, можно жить хорошо», — говорила себе девушка, начиная свое самостоятельное существование. И Марина старалась. Кроме основной работы в больнице, она два раза в неделю убирала квартиру одной местной актрисы. Та платила прилично и никаких особых требований не предъявляла.

Анна Ланская — так звали хозяйку этой квартиры. Она любила принимать у себя гостей, и такие вечеринки называла «сабантуйчиками». После этих сабантуйчиков женщина платила Градовой по двойному тарифу. Однажды Ланская свалилась с гипертоническим кризом. Сказались-таки бурные вечеринки и бессонные ночи. Марина ухаживала за ней, делая ей уколы и капельницы на дому.

— Чтобы я без тебя делала, — сказала ей тогда Анна после уезда скорой. — Ты не могла бы у меня пожить несколько дней? Не хочу я ложиться в больницу. В ее казенных стенах у меня наступает депрессия. Я заплачу тебе за все… хорошо заплачу… только не оставляй меня одну!

Марина вдруг поняла, насколько одинока эта молодая женщина, популярная в своих театральных кругах. В ее глазах было столько тоски и страха от мысли остаться одной, что девушка не смогла сказать «нет».

Две недели совместного проживания очень сблизили Ланскую и Градову. Марина умела выслушать. Она делала это как-то особенно правильно, что ли… так, что хотелось делиться самым сокровенным. Анне было легко с ней. Да и Марина уже не чувствовала себя неловко. Исчезла та дистанция, на которой держались они друг от друга. Определений «хозяйка» и «домработница» больше не существовало. Можно с уверенностью было сказать, что они стали не просто приятельницами, а подругами.

Ланская выздоровела, и Марина вернулась к себе. Но их неожиданно возникшая дружба на этом не прекратилась. Они продолжали общаться, и не только потому, что Градова продолжала убирать квартиру своей новоиспеченной подруги. Девушки дополняли друг друга. Дружба с Анной повысила самооценку Марины и укрепила уверенность в себе. Она постепенно избавилась от ощущения своей принадлежности ко второму сорту людей.

— Посмотри на себя, ты же просто милашка, — сказала ей однажды Ланская. — Не хватает только дерзости во взгляде и уверенности внутри. Хотя, нет, уверенности в тебе, пожалуй, достаточно, хоть ты и не демонстрируешь это. А вот над имиджем мы немного поработаем. Свои достоинства нужно уметь преподносить.

Советы заботливой подруги, пусть не все, но были приняты, и очень скоро Марина преобразилась. Визиты к личному парикмахеру Анны не прошли впустую. Теперь Градова сама ловко справлялась со своими непослушными кудряшками. И пожалуй, только сейчас она оценила достоинства этой красоты, доставшейся ей от кого-то из родственников. Правда, изменить цвет волос она так и не решилась, но и их родной, темно-русый, смотрелся гармонично с подкрашенными в тон ресницами, которые, красиво загибаясь, делали взгляд ее серых глаз открытым и бездонным. Марина научилась правильно ходить, расправив плечи, приподняв голову. При этом ее, пусть и небольшая, грудь привлекала внимание противоположного пола. Девушка полностью поменяла гардероб. Серые, бесформенные одежки были выброшены, их заменили простенькие, но стильные вещи, среди которых были и такие, что будоражили воображение мужчин. Нет, вещей в шкафу не стало больше, но их вполне хватало для любого случая, они выгодно подчеркивали все достоинства ее молодой стройной фигуры, не вызывая при этом ощущения вульгарности. Марине нравились такие перемены, поднявшие самооценку и укрепившие уверенность в себе, которая нет-нет да начинала угасать.

Ланская получала удовольствие от таких преображений подруги, и где-то в душе гордилась своим творением. Она никогда не говорила об этом прямо, но фразы «учись, пока я жива» или «мои старания не прошли даром» проскакивали частенько. Эти слова, сказанные в шутливом тоне, звучали по-доброму и не требовали благодарности. Марина всегда отвечала на них: «Что бы я делала без тебя, моя гуру». Анне хотелось ответить: «Да и я без тебя», но она лишь довольно улыбалась. Обе все понимали, обе были рады возникшей дружбе.

Ланской тоже было чему поучиться у своей подруги, выросшей в детдоме, умеющей справляться с трудностями, видевшей жизнь совершенно с другой стороны. Анне не хватало рассудительности и терпения Градовой, ее способности не только понимать свои ошибки, но и признавать их. Конечно, перемены, происходящие с ней, не были такими заметными внешне. Ланская эмоциональная и ранимая, по-прежнему нуждалась в постоянном внимании, но уже не считала, что весь мир должен кружиться вокруг нее, она старалась принимать с благодарностью все, что ей дано. Марина научила ее в самой отвратительной ситуации увидеть хоть чуточку хорошего, ведь так гораздо легче переживать неудачи и неприятности. Анна перестала устраивать у себя так любимые ею сабантуйчики. Возможно, теперь ей было неловко перед подругой, а возможно, их тесное общение стало постепенно менять отношение к жизни. Ни та, ни другая не заостряли внимания на этом. Им просто не хватало друг друга и девушки продолжали дружить.

Однажды Ланская пригласила Марину на свой день рождения.

— Отказ не принимается, — сказала она ей по телефону. — Приглашаю заранее, чтобы не получилось так, что ты в этот день дежуришь. У тебя есть неделя, так что давай, уладь все на работе.

Марина хотела было что-то возразить, но Анна не дала ей такой возможности.

Именно на этой вечеринке Градова впервые увидела Алексея. Высокий, крепкого телосложения, он был очень похож на актера Еременко-младшего. Если б не лишние сантиметров десять роста и не этот короткий ежик на голове, мужчину можно было принять за него. Возможно, это внешнее сходство с любимым артистом привлекло внимание Марины. Она то и дело поглядывала в сторону Далаева. Собравшаяся компания, похоже, была ему хорошо знакома. В течение вечера Алексей активно общался, не оставляя без внимания никого. Правда, тогда он пришел не один и никакого контакта, кроме приветствия и формального знакомства, между ним и Мариной не было. Спутница Далаева не отходила от него ни на шаг, как будто боялась, что женская половина собравшихся гостей украдет ее любимого мужчину. Девушке было забавно наблюдать за этой парой. Тогда она и подумать не могла, что очень скоро окажется на месте той светской красотки. А Далаев, хоть и был под надзором, не упускал Градову из вида. Марина постоянно чувствовала на себе его изучающий взгляд. В тот вечер ее окружили мужским вниманием, она была не только свежим лицом в этой компании, но и выглядела потрясающе. Вернувшись домой, девушка забыла про всех своих ухажеров. Перед глазами стоял он, Алексей Далаев. Градова ничего не стала рассказывать своей подруге, но та своим опытным взглядом еще на вечеринке заметила их общий интерес друг к другу.

— Почему ты ничего не спросишь у меня о нем? — сказала Ланская через день после торжества.

— О ком?

— О Лешке Далаеве!

— А это кто?

— Только не прикидывайся, что ты не понимаешь, о ком идет речь.

— Но я и правда не понимаю, — Марина предательски покраснела.

— Ну-ну… а что мы так зарделись? Да ладно, не смущайся. Лешка парень хороший… и он интересовался тобой, между прочим.

— Да?

— Да. Ты так незаметно исчезла тогда, а он тебя тут же потерял.

— Но он тогда был не один. С ним была такая леди… мне далеко до нее.

— Леди! Да пустышка эта леди. Она виснет на нем, а он, между нами говоря, никак не может от нее избавиться.

— Это его проблемы.

— А мне показалось, что ты не сводила с него глаз… разве не так?

— Нет, не так.

— Послушай, ты ему очень понравилась. Чтобы ты сейчас тут не говорила, я знаю: он тебе тоже. Я дала ему твой телефон. Да, кстати, он мог бы взять тебя к себе на работу. Он врач, у его отца своя клиника, которая когда-нибудь перейдет к нему. Сам Лешка сейчас руководит реабилитационным центром — это что-то вроде филиала отцовской клиники. Хорошие медсестры ему нужны, а хорошая девушка — тем более.

В тот вечер Марина так толком и не убралась у Ланской. Та просто не дала ей такой возможности.

— Мне будет жаль терять тебя как работника, но будет еще хуже, если ты упустишь такой шанс. Маринка, это судьба, и не вздумай ей перечить!

С того разговора прошло чуть больше года. Далаев, — конечно, не без помощи Ланской, — нашел Марину. Итог их стремительно начавшегося головокружительного романа оказался счастливым. Далаев сделал Марине предложение. Она уволилась со своей работы и перешла к Алексею в центр. Правда, сама девушка не хотела работать вместе с будущим мужем. Она понимала, как отнесется к этому его коллектив, особенно его женская половина. Но так захотел он, и это больше не обсуждалось.

— Ты вообще не будешь работать. Мы поженимся, ты родишь мне ребенка, возможно, не одного. Будешь хозяйкой нашего дома, матерью наших детей и, как говорится, хранительницей очага. В нашей семье женщины не работают, так что привыкай к этой мысли.

Все к тому и шло. Неделю назад Алексей познакомил Марину с родителями. Она очень боялась этой церемонии, но без нее не обойтись. Девушка прекрасно помнит все свои переживания. Когда они с Лешкой въехали во двор его родного дома, она с трудом справлялась с волнением. Марина почти не ощущала ног, а похолодевшие пальцы рук слегка подрагивали. Облегчение наступило лишь за столом после нескольких тостов за знакомство и за что-то еще, — о чем-то говорил Георгий Викторович, но смысл его речи прошел тогда мимо сознания девушки. Когда наступило облегчение, Марина, наконец-то, смогла разглядеть своих будущих родственников.

Вера Сергеевна, худенькая, невысокого роста женщина, хоть и имела презентабельный вид, однако не казалась неприступной и не пыталась поставить гостью на планку ниже членов своей семьи. Ее голос, спокойный и мягкий, добрая улыбка на лице располагали к себе. От небольших, но красивых карих глаз исходило тепло. Взгляд женщины пусть поначалу и был оценивающим, но это был взгляд матери на ту, которая для сына дорога точно так же, как и она сама. Марине даже показалось, что он был довольным. Сидя напротив, мать и невестка, каждая по-своему, изучали друг друга. Девушка не могла не заметить, как хорошо выглядит госпожа Далаева в свои пятьдесят с небольшим. Мысленно она еще раз поблагодарила Ланскую за ее своевременные советы, касаемо гардероба, макияжа и других женских хитростей. Сегодня благодаря этим советам Марина очень гармонично вписалась в семейный портрет Далаевых. Ей показалось, что Вера Сергеевна оценила это и приняла ее, как дочь.

Другое дело — Георгий Викторович. Он был в меру вежлив, в меру любезен, но чувствовалось, что мужчина соблюдает дистанцию. Он как будто оградил себя рамками приличия и не собирался эти рамки переступать. Марина старалась незаметно разглядывать своего свекра, но иногда ловила себя на том, что не сводит с него глаз.

Как же они похожи, отец и сын! И в то же время — абсолютно разные. Ее немало удивила прическа Георгия Викторовича. Задетые сединой волосы были собраны в хвост. Девушка и подумать не могла, что такой, — по словам Алексея, — серьезный, солидный, строгий отец может быть в душе неформалом. Казалось бы, ничего удивительного нет в этом хвосте, который она, почему-то, не увидела на семейных фотографиях в альбоме Далаева. На них волосы смотрелись гладко зачесанными назад, что придавало лицу мужчины особый лоск. А сегодня, глядя на своего будущего свекра, Марина тут же представила его в косухе, кожаных штанах, бондане, сидящим за рулем крутого байка. Эта мысль вызвала на лице девушки улыбку. Ее Лешка в таком образе, почему-то, не возникал. У отца и сына были похожие мимика, жесты. У них абсолютно одинаково приподнимались брови и образовывались на щеках ямочки при улыбке. Только вот улыбки были разные. У Георгия Викторовича в тот момент — дежурная, а у Лешки — просто довольная. Глядя в их глаза с одинаковым разрезом, Марина не сразу поняла, что они отличаются по цвету. У Георгия Викторовича — серовато-синие, а у сына — карие, доставшиеся от Веры Сергеевны. Да и сам взгляд Далаева старшего был под стать его холодноватому оттенку. Глаза Алексея притягивали своей теплотой. Девушка могла долго смотреть в них, как будто пытаясь разглядеть что-то в их темно-коричневой глубине. В общем, зрительное знакомство с четой Далаевых полностью оправдывало выражение «противоположные заряды притягиваются». Вера Сергеевна — домашняя; так и хочется сказать — уютная. Георгий Викторович — хозяин, глава, жестковат, самоуверен, тверд, как скала. Алексей, получивший от них всего помаленьку, был чем-то средним… золотой серединой, которая очень устраивала Марину. Как Далаевы отнеслись к ней самой — на тот момент можно было лишь только предполагать. И ее предположения были не очень радужными. Правда, девушка успокаивала себя тем, что такое впечатление было навеяно ее страхом и переживаниями перед знакомством. Слава Богу, теперь уже все позади. Она надеялась, что родители одобрили выбор сына. Однако сегодняшний визит Далаева к ним снова зародил сомнения. «Почему он не взял меня? Почему вчера ничего не сказал об этом?», — эта мысль не давала девушке покоя. «Он просто не хотел меня будить. А вчера… вчера просто забыл сказать об этом. Вот вернется, и ты увидишь, что все хорошо. Повода для беспокойства нет, вот, увидишь», — убеждала себя Марина. Она как будто чувствовала, что сегодняшний визит Алексея к родителям поставит точку в череде всех ее сомнений.

Девушка перечитывала записку еще раз, когда в спальной зазвонил мобильник. «А вот и Лешка!», — решила она и пошла по звуку. Но звонила Ланская. Перекинувшись с Мариной несколькими фразами, она выложила причину своего звонка.

— Маринка, у меня проблемы.

Перескакивая с одного на другое, Анна пыталась рассказать, что случилось. Из ее, сопровождаемой всхлипываниями речи, Марина поняла, что та упала на репетиции и сломала ногу.

— Я совершенно беспомощна. Я не знаю, что мне делать.

— А где Наташа? — перебила ее Градова, имея в виду домработницу.

— Я одна. Ты понимаешь, я дала Наташке неделю выходных!

— Так, успокойся. Я скоро приеду. Успокойся, слышишь.

Наконец всхлипывания в трубке поутихли.

— Я буду тебя ждать, только ты приезжай быстрее, — пролепетала Ланская, хлюпая носом.

— Я постараюсь.

Закончив разговор, Марина присела на кровать. «Дождаться Лешку или оставить ему записку?..» — думала она.

Конечно, Анна, как всегда, больше паникует и драматизирует. Наверняка, не все так уж и страшно. Градова уже привыкла к театральным причудам подруги. Та продолжала играть даже дома, а Марина относилась к этому снисходительно.

— Что ж, придется ехать, — сказала девушка вслух.

Она не стала дожидаться Далаева, а набрала номер его мобильника. Но тот оказался недоступен.

— Ну и ладно, перезвоню позже, — сказала Марина сама себе и вызвала такси.

****************

Алексей подъехал к своему дому и припарковал машину. Всю дорогу он переваривал разговор с отцом. «Все не так уж и плохо. И поездка эта не помешает. Мы давно хотели вырваться из города хоть на недельку. Маришка будет только рада», — подводил итог мужчина. Вдруг он вспомнил, что еще утром отключил мобильник.

— Черт! — выругался Далаев.

«Я надеюсь, никто не звонил и никто меня не потерял», — тут же подумал он.

— Маришка! Я вернулся. Ты где? — прокричал мужчина с порога, но ему никто не ответил. — Маришка, — повторил Алексей и обошел квартиру.

Никого. Подключив сотовый, Далаев набрал номер любимой.

— Ну, и где это мы ходим? — спросил он наигранно суровым тоном. — Муж вернулся, а его никто не ждет, — продолжал Алексей в том же духе.

— Муж сам исчез с утра пораньше, — ответила Марина. — Я устала тебя ждать, а телефон твой почему-то был недоступен. Так что, муж виноват сам.

— Ты где?

— У Анны. Я скоро приеду и все объясню.

— Хорошо, я жду, — Алексей еще хотел что-то сказать, но в трубке пошли короткие гудки.

Марина вернулась лишь к вечеру. В квартире негромко бухтел телевизор, а Далаев крепко спал с пультом в руках. Девушка не стала его будить и прошла на кухню. Возиться с ужином не было никакого желания. Открыв холодильник, Марина окинула взглядом его содержимое. Подумав минуту, она решила приготовить салат и отварить пельмени. Далаев появился в дверном проеме как раз вовремя. Марина в это время бросала полуфабрикаты в кипящую воду, а порезанные помидоры и огурцы с зеленью уже стояли на столе.

— Как вкусно пахнет, — произнес он.

Марина вздрогнула от неожиданности. Она не видела, как Алексей вошел.

— Фу! Что ж ты так пугаешь.

— Прости, не хотел, — Далаев потянулся к салатнице и, зацепив пальцами помидор, тут же отправил его в рот.

— По тарелочкам, Леш, по тарелочкам разложи. Сейчас будут готовы пельмени и будем ужинать.

— Как ты отнесешься к недельному отдыху на природе? — спросил Далаев, когда они уже заканчивали поглощать еду.

— Положительно.

— Тогда готовься, в четверг мы отправляемся в окрестности Челябинской области… так сказать, в деревню, в глушь.

— Как — в четверг?

— А что тебя смущает? С работой проблем не будет, я сам себе начальник, и тебе — тоже.

— Дело не в работе. А нельзя через недельку?

— Нет. Отец приобрел нам с тобой путевку. Он решил устроить для нас предсвадебное путешествие. Конечно, не Багамы, но зато какой хороший шанс побыть вдвоем вдали от суеты… правда, в отсутствии комфорта и других прелестей цивилизации. Но, согласись, нам так не хватает такого рода легкого экстрима, что не помешает прочувствовать все тонкости немного другой жизни, отличной от той, к которой мы так привыкли.

— Это что, проверка на прочность? Я только за… но нельзя ли отложить на недельку?

— Зачем?

— Леш, у Анны проблемы, она сломала ногу.

— Ну и что, ты что — сиделка? У нее есть Наталья.

— В том то и дело, что нет. Анна дала ей неделю отпуска. Ты что, не знаешь Ланскую? Она же как ребенок. Я не смогла ей отказать. Давай дождемся Наталью, — Марина на минутку замолчала. — А может, ты уедешь без меня, а я, как только сдам ее в надежные руки, сразу приеду. Я думаю, что в пятницу… ну край — в субботу я присоединюсь к тебе.

— И что я там буду делать один?

— Ты? Ты будешь осваиваться, и ждать меня. Всего денечек, Леш.

— А как ты доберешься до места?

— А как ты?

— На машине.

— Ну и я попрошу кого-нибудь… хотя бы Данила. Ты сам говорил, если тебя не будет, я могу обратиться к твоему другу. Я не думаю, что он откажет.

— Да нет, он не откажет. Только я думал вместе поехать, ты и я, и больше никого.

— Мы и так будем вместе.

— Мне это не очень нравится, но вижу, тебя уже не переубедить.

— Леш, ну не могу я Анну бросить. Не забывай, если б не она, мы бы вообще не познакомились.

— Хорошо, только один день, слышишь? — сдался Алексей.

— Конечно, мне и самой не хочется отпускать тебя одного. А вдруг, ты там без меня подружку себе найдешь, — перевела все в шутку Марина.

— А и найду, а что? Я парень видный, жених завидный. И что, и найду!

— Ну-ну… — Марина задумалась.

— Ты что, обиделась?

— Нет, на что обижаться. Слушай, а ведь твои родители так и подумали.

— Как?

— Ну, что ты жених завидный… и поездка эта организованна специально.

— Да брось ты, — Далаев встал из-за стола и обнял Марину. — Не говори глупостей. Я люблю тебя, ты любишь меня, причем здесь родители, — он поцеловал девушку в щеку.

— А с другой стороны, — продолжала та, уворачиваясь от поцелуев, — с другой стороны, они правы. Что ж, я думаю, нам с тобой ничего не стоит пройти это тестирование. Все правильно и никаких обид. Я люблю тебя, — Марина сама потянулась к Далаеву и чмокнула его в щеку.

Ужин закончился продолжительными и волнующими поцелуями. Неубранная посуда так и осталась на столе. Алексей увлек Марину в спальную. В эту ночь она отдавалась ему особенно страстно, так, как будто хотела насладиться этой близостью впрок, как будто эта ночь была последней перед долгой разлукой.

Наутро они в деталях обсудили предстоящую поездку. К обеду Градова уехала к Анне. Далаев в это время навестил Данила Смирнова и договорился, чтобы тот доставил к нему Марину, когда та попросит. Все последующие дни они почти не виделись. Алексей пропадал на работе, подготавливая сотрудников к своему отсутствию. Марина до вечера находилась рядом с Ланской. От безделья Анна капризничала. Она не столько страдала от травмы, сколько намеренно демонстрировала свою беспомощность, не желая оставаться надолго одной. Четверг наступил неожиданно быстро. Все необходимые вещи для обоих были собраны. Утром Марина проводила Далаева, неоднократно повторив, что все поняла, что будет звонить и скоро присоединится к нему. В этот день Марина осталась у Ланской на ночь.

Весь день Алексей не звонил. «Он в дороге. Приедет на место и позвонит», — думала Градова. Но звонка так и не было. Поздно вечером, когда Ланская уже спала, Девушка сама набрала знакомый номер. Она делала это несколько раз. Бесконечные длинные гудки в трубке начинали раздражать. После очередной попытки раздражение переросло в тревогу.

— Далаев, возьми трубку, — повторяла Марина шепотом. Она не находила себе места, то ложилась на диван, то начинала бродить в темноте по комнате. Так прошла вся ночь. Лишь под утро девушка начала проваливаться в сон. В дверях послышался шум открывающегося замка. Оказалось, вернулась Наталья. Марина быстренько объяснила ей всю ситуацию с Анной и, схватив сумочку, забыв попрощаться, вылетела из квартиры. На улице она поймала машину и уже скоро была у дома Далаева. Не дожидаясь лифта. Девушка вбежала на этаж. Запыхавшаяся, она быстро открыла замок и, захлопнув дверь, прислонилась к стене.

— Успокойся! — сказала Марина вслух. — Успокойся, куда ты спешишь? Что за паника?

Девушка медленно прошла на кухню и выпила стакан воды. Достав телефон, она снова набрала номер Далаева. Знакомая мелодия раздалась в спальной. Ничего не понимая, Марина прошла туда. Телефон лежал на полу, рядом с кроватью, его светящийся монитор потух, когда девушка сбросила вызов.

— Боже, Далаев, ты забыл телефон! — Марина рухнула на кровать. Полежав с минуту, она нагнулась и подняла их с Алексеем единственный на данный момент источник связи. — Ты забыл телефон, — повторяла девушка. — Как ты смог его забыть?

Несмотря на этот печальный факт, на душе стало легче.

— Ну, что ж, Алексей Георгиевич, сидите и ждите, когда я приеду, — произнесла Марина. Измученная тревогой, уставшая от волнения, она лежала на кровати без движения. Через несколько минут девушка провалилась в сон.