О цветах, запретах и запертых дверях

Виктория Гусева

Марина — простая женщина, проживающая самую обычную жизнь. У нее есть муж, дети, работа и квартира, взятая в ипотеку. Жизнь женщины меняется в один день, когда она заходит в странную кофейню. Череда загадочных событий открывает не только старые семейные тайны, но и двери к давно забытым мечтам. Марина понимает, что наполнила свое существование запретами и ограничениями, которые сковали её, и пытается разрушить замкнутый круг. Но удастся ли Марине снова обрести себя?

Глава 4.

Шепот в ночи

Мыслей было так много, что я чувствовала, как болит мозг. Не голова, а именно мозги — казалось, будто каждые пять секунд кто-то засовывает туда раскаленную иглу. Захотелось немедленно уйти подальше от этого халата, выбросить все мысли из головы и просто пройтись по свежему воздуху. Я заглянула в детскую, где Рома с Олей собирали конструктор. Предупредив их, что иду в магазин, а Рома остается за главного, я быстро натянула серый спортивный костюм и вышла из дома. Дети будут спокойно играть минимум час, пока не повздорят из-за какой-нибудь ерунды. Но все же долгую прогулку я себе позволить не могла, максимум сходить в магазин.

В магазине я слегка растерялась, потому что точной цели посещения у меня не было. Единственное, что всегда надо было купить, даже если ходить в магазин по три раза в день, — это пиво, поэтому я направилась к стеллажам с алкоголем. Закинув в корзину четыре банки первого попавшегося импортного пива, я устремилась к кассе. И только когда начала выкладывать на ленту содержимое корзины, с удивлением заметила бутылку шампанского. Не было никаких воспоминаний о том, как я положила ее в корзину. Взглянув на часы, я поняла, что на этот раз провал в памяти был минут на пять. Видимо, мое подсознание отключает память в те моменты, когда надо выбрать то, что я обычно себе не разрешаю. Пить в одиночку совсем не в моих правилах, но, пожалуй, сегодня я могу себе это позволить. Ромашковый чай доказал свою полную бесполезность в борьбе с провалами в памяти, попытками понять необъяснимые совпадения и странные события настоящего и прошлого. Так что сегодня можно дать шанс шампанскому помочь мне сохранить остатки разума.

Когда я вернулась, дети все так же мирно играли в конструктор. Предупредив их, что отбой через двадцать минут, я пошла в спальню переодеваться. Надела свой привычный черный халат и посмотрела в зеркало: ничего особенного — обычная женщина, нестрашная, но и не красавица, чудом сумевшая сохранить после рождения двух детей вполне приличную фигуру. Подумала о шампанском, и показалось совершенно естественным надеть красивый французский халат, лежащий на кровати. Но он пугал меня своими цветами, которых точно не существует. Очевидно, что все странные предметы и события двух дней связаны таинственным образом. Украденный халат был классифицирован мной как улика в этом загадочном деле, поэтому эксплуатации не подлежал. Я спрятала пакет с халатом в шкаф подальше, чтобы Гриша не нашел его и не начал задавать лишние вопросы, ответов на которые у меня не было даже для самой себя.

Я положила шампанское в морозилку и пошла укладывать детей спать. Они всегда перешептывались, после того как я выключала свет в их комнате, смеялись тихонько, чтобы я не услышала, и обсуждали свои детские секреты. Это было очень мило, и я знала, что больше чем на полчаса их не хватит — сон возьмет свое. Поэтому я никогда не требовала от них полной тишины и немедленного засыпания с выключением света.

Какое-то время я прислушивалась к тому, что происходило в детской, и, когда шепот прекратился через традиционные полчаса, в доме стало абсолютно тихо. Я достала из морозилки обжигающе ледяную бутылку и постаралась беззвучно открыть ее. Есть у меня это странное, бесполезное для меня умение — открывать шампанское как в ресторанах, с тихим характерным хлопком и без излияния пены на все вокруг. Однажды в отпуске мы с Гришей ходили на завод шампанских вин, где сомелье показал, как правильно открывать шампанское. В тот же вечер я смогла повторить это именно так, как продемонстрировал мастер.

Конец ознакомительного фрагмента.