Американская беседка

Виктория Габриелян, 2014

Открыв книгу Виктории Габриелян, вы погрузитесь в мир необыкновенно увлекательных и интересных историй. Эти рассказы во многом автобиографичны: встречи с людьми, размышления, зарисовки из жизни. Это во многом личный дневник автора, полный откровений и открытий для всех. Армения, Украина, Америка… Сложные переплетения судеб и взаимоотношений. Это яркие, современные истории, которые иногда помогают понять самих себя, запутавшихся и растерянных. И когда берешь в руки эту книгу, словно выстреливает пружина событий, проясняются стершиеся, казалось бы, мелочи и легко выстраиваются цепочку. Все мы в этом мире – звенья одной цепи. И поэтому «Американская беседка» – книга о каждом из нас. Автор, открывая свою Америку, снова утверждает для нас непреложную истину оставаться верными себе, идти вперед и никогда не сдаваться, потому что всегда есть кто-то, кому ты очень нужен.

Hello, America, где я буду всегда!

Однажды зимой на перемене между уроками ко мне подбежала учительница по этике и эстетике Юлия, схватила за руку и страшно зашептала в ухо: «Вита, я тебе такого жениха нашла!!! Это именно то, что тебе нужно!» И сунула мне вырезку из местной газеты.

Я, усмехнувшись, пробежала глазами объявление о молодом адвокате из США, который мечтает познакомиться с интеллигентной леди из Украины. К высокому кареглазому брюнету прилагались большой дом на Северо-востоке США, собственная адвокатская практика и вилла в Майами. Я затолкала бумажку подальше в сумку и побежала на урок. Если бы кто-нибудь в тот момент сказал, что очень скоро я позвоню по этому телефону, я бы рассмеялась нахалу в лицо. Кто бы мог подумать, что именно Юлия и тот клочок бумаги так круто изменят мою жизнь!

Думаю, любой женщине знакомо состояние души, когда кажется все кончено: молодость прошла, красота увяла, личная жизнь не сложилась, дочка почти взрослая, вот-вот покинет дом, на работе начальница — сволочь. Кризисная хандра, одним словом, хоть белугой вой. В таком вот настроении я и наткнулась через какое-то время на ту бумажку. Позвонила, оказалось, что это международное брачное агентство. А красавец-брюнет — это только приманка. Но я не из тех, кто отступает на полпути, и решила попробовать. Я рассудила так: мне скоро 35, и очередь из женихов, что тут скрывать, не выстроилась. Дочери моей уже 15. А знаете, как стремительно увеличивают возраст матери взрослые дети?

Прошло десять лет с тех пор, как не стало моего мужа Миши, и редкие незначительные романы никуда не приводили. Надо было просто, банально выходить замуж. Но как?

Нужно сказать, что мужским вниманием я не была обделена никогда. Но в последнее время на меня западали только бандиты и милиционеры, и отвязыватся от одних приходилось при помощи других.

Мои многочисленные родственники и подруги постоянно искали мне женихов. Только вот настоятельно рекомендуемые соседями и тетушками слесари и учителя физкультуры не разжигали во мне страсти, и мне, честно говоря, хотелось кого-нибудь поинтеллектуальнее и поэкзотичнее. Так я и попала в то агентство, и началось интереснейшее приключение: знакомство по интернету.

Своего компьютера тогда у меня еще не было, в школе все компьютеры были под замком, и даже учительнице информатики не разрешалось их трогать — вдруг сломает — поэтому два раза в неделю я ездила к черту на кулички в контору брачного агентства, чтобы забрать свою почту.

В агентстве сидела очень симпатичная барышня и занималась тем, что читала всю почту клиентов, отметала ненужное, выделяла, на ее взгляд, перспективное и переводила все это на русский: 2 копейки — слово. Поскольку я с самого начала заказала интеллектуалов, то переписка с ними обходилась мне очень дорого: они страшно любили пофилософствовать листов на пять. Не поверите, но когда барышня из агентства звонила с сообщением, что мне пришла куча писем, она их все перевела и надо подъехать, заплатить и забрать, я, зажав в кулаке последние деньги, неслась к ней, как на настоящее свидание. Не стану утомлять читателей подробностями переписки, скажу просто, что женихов были сотни: из Германии, Швеции, Франции, США. Я остановилась на Америке, потому что сто лет назад изучала английский, моя лучшая подруга Марина уже перебралась в Нью-Йорк и Мишина семья (родственники моего армянского мужа) тоже обосновалась там — в Лос-Анджелесе. «Все-таки буду не одна в чужой стране», — успокаивала я себя.

Один смешной жених из Америки написал мне, что он барабанщик, играет в бэнде и репетирует каждый день дома. Я решила, что и так почти оглохла после 7 лет работы в школе, и барабанщика мне уже не вынести. И, вспомнив классическое «доченька, выходи замуж за кого угодно, хоть за милиционера, только не за барабанщика», твердо отказала красавчику, чем, возможно, навсегда разбила его сердце.

Дольше всех продлилась переписка с Jun. К тому времени, когда он появился на любовном горизонте, мой друг Щербак разжился новым компьютером и с барского плеча разрешил мне переписываться с женихами в своей конторе на Колхозном рынке. В целях экономии денег я просто выкупила у агентства e-mail моих постоянных ухажеров (а такая услуга была предусмотрена в прейскуранте) и, лишившись барышни-переводчика, начала разбираться сама. Имя Jun веселый элек-тронный переводчик перевел как «январь», и с тех пор мы с Щербаком называли его исключительно «Январем».

«Январь» был лет на 25 старше меня, у него было 11 — wow! — детей, и жил он в Коста-Рике. Забегая вперед, скажу: 60 лет для американского мужчины — это не возраст, это самый расцвет. Но в свои 35 я думала о нем, как о глубоком скрючен-ном старике.

Его письма я читала, как роман: он был адвокатом, мормоном (тогда понятия не имела, что это за люди), в тридцать лет сделал свой первый миллион, но потом вложил деньги куда-то не туда и все потерял, родил 9 детей, развелся, вышел на пенсию, переехал в Коста-Рику, где живет много американцев поскольку там нет налогов и жизнь дешевле.

Вот тут-то и начались все его проблемы: он завязал отношения с местной девушкой, которая убирала у него в доме. Ему было 57, а ей — 18; у них, один за другим, родились два мальчика. И семья девушки поставила вопрос ребром. Или женись, или…

«Январю» жениться не хотелось. Тогда братья возлюбленной, этакие мачо полугангстерского вида, стали вламываться к нему в дом, размахивать перед его носом мачете и пускать длинные очереди из автоматов Калашникова в воздух. Прямо «Кавказская пленница» — «мы будем судить тебя по закону гор!»

«Январь» испугался, улетел обратно в США, пересидел год, а потом опять вернулся в Коста-Рику, но уже в другой регион.

Представляете? Вот такие истории заграничный жених рассказывал потенциальной невесте, то бишь мне. Он даже звонил, но разговора у нас не получилось, потому что стоило мне заслышать иностранную речь, как я впала в ступор и смогла выдавить из себя только два слова: Hi и Bye. Так и заглохла наша с «Январем» виртуальная любовь, как и вся переписка с женихами.

И вдруг, где-то через год, когда я уже напрочь забыла, что моя анкета все еще висит на сайте знакомств, раздался звонок от барышни из агентства: «Виктория, здесь у нас, прямо в Донецке, некий американец жаждет украинскую жену и немедленно. Мы показали ему твои фото (пятилетней, между прочим, давности), он уже влюблен, копытом землю роет, тебя требует, в общем, завтра у вас свидание в китайском ресторане». Я ей говорю: «Да я и двух слов по-английски связать не смогу». А она мне: «Все, не капризничай, надень свое лучшее платье и дуй завтра в ресторан. Кстати, он будет с переводчиком».

«Свидание с настоящим американцем — это вам не хухры-мухры», — так думала вся моя школа. Тогда, 15 лет назад, массовый исход русских невест за границу только начинался, и я еще не знала, что в Америке нас называют «невестами по почте». А мы, по традиции, верили в сказки, все наши кулуары были забиты кумушками, живо обсуждающими как подруге соседки двоюродной сестры из Красноармейска несказанно повезло, и в нее влюбился заграничный принц, прилетел за ней, в ее трущобы, попутно решил проблемы всех ее родственников, как-то купив им всем машины и квартиры, а потом увез ее и ее пятерых детей от пятерых гражданских мужей «в заграницы». И живут они теперь на его миллионы, он их всех шестерых на руках носит и умоляет свою ненаглядную женушку родить ему еще парочку детишек. Может с кем-то где-то и случаются волшебные истории, но точно не со мной.

Наряд мне выбирался долго и скрупулезно, как все, что делает наш главный математик школы Нина Григорьевна. Окая на все гласные, она очень серьезно спросила:

— Ты кОкое белье одела?

— Обычное, я же в ресторане с ним встречаюсь.

— Ну и что? А может, после ресторана он тебя еще куда-нибудь пригласит. НОДО всегда быть готовой и не подвести нацию.

Последний штрих в мой самый лучший наряд — длинное, в пол, черное коктейльное платье с блестками (подходящее, как решила школа, к китайскому ресторану) внесла учительница английского языка Наталья Михайловна. Изящным движением она сняла свой стильный платочек с шеи и повязала его мне, отошла на полшага назад, полюбовалась результатом и выдала:

— Витка-а!!! Да куда он от такой красавицы денется? На, я тебе свой домашний номер телефона нацарапала, если что не поймешь, смело звони.

— Но у него есть переводчик.

— Вот когда он захочет остаться с тобой наедине, переводчика не будет.

«Конечно, — подумала я, — мы же не Есенин и Айседора Дункан».

Американец мне не понравился сразу: старше меня на 15 лет, но выглядит еще старше, невысокий, толстенький, лысый с седой бородкой и очень светлыми, почти бесцветными, глазами за стеклами очков. Все, что я так не люблю в мужчинах, — очки, лысина и борода — объединилось в одном флаконе. На дворе стоял март, то есть лютый зимний месяц для американцев, поэтому одет он был в баварскую охотничью фетровую шляпу с фазаньим пером и длинное черное пальто а-ля Владимир Маяковский. Под пальто оказались брюки на широких подтяжках, что придавало ему сходство с Карлсоном.

Живя в Донецке, я не была избалована походами в дорогие рестораны. Только иногда мой богатенький друг Щербак Буратинович вытаскивал меня вкусно поесть и выпить с размахом. В 90-х годах каждый день открывались и закрывались всякие питейные заведения, куда и любил захаживать Щербак. Но в новом китайском ресторане на Университетской мне бывать еще не доводилось. Для меня было в диковинку заказывать блюда по номерам, и, ткнув в первый же приглянувшийся мне номер, как в лотерею, я вытащила себе рыбу, от которой меня тошнит. Переводчицей оказалась милая 28-летняя девушка. Она допереводилась до того, что еще год назад вышла замуж за 60-летнего женатого американца, и со дня на день ожидала окончания его послеразводного процесса по разделению имущества и разрешения на выезд к нему со своей пятилетней дочерью. Я встречалась с ней потом в Америке. Она живет в Пенсильвании, где-то на ферме, родила еще двоих детей, преподает фитнес в местном клубе; муж ее постоянно судится со своими старшими детьми о праве на их общую собственность. Но она счастлива.

В ресторане я очень смутилась, что мне абсолютно не свойственно: может быть, от бойко говорящей по-английски Переводчицы, или от уютного Карлсона, а может, и от рыбы, но мне было некомфортно, и про себя я думала: «Да ни за что, да ни за какие бублики!»

После обеда с помощью Переводчицы Американец попросил меня зайти к нему на съемную квартиру здесь неподалеку — какая наглость! — чтобы помочь ему сварить борщ (ну, это уже ни в какие ворота!).

Сначала я подумала, что это кодовый язык такой, знаете, попросить перевести про борщ, а за спиной подмигнуть: пусть это они думают, что — борщ, ну а мы-то с вами знаем зачем нам надо уединиться в квартире. Но когда оказалось, что он на самом деле просит помочь приготовить еду, я аж растерялась, что мне тоже не свойственно, и первый раз в жизни не нашлась что ответить. Ни тебе ужина при свечах, ни шампанского, ни Синатры. Прямо сразу — бух! — и иди, милая, свари-ка мне борщ. Он даже показал мне авоську с морковкой, картошкой и свеклой, купленными заранее, еще до свидания с любимой. Ну я и пошла к нему и в своем лучшем платье сварила-таки ему борщ. Потом вызвала такси и уехала домой.

То ли борщ оказался на славу, то ли мое вечернее платье его сразило, но после той встречи, он приезжал в Донецк еще семь раз и в конце концов уболтал меня выйти за него замуж. Никогда не знаешь как все в жизни повернется.

На следующий день, стоило мне только появиться в учительской, все наши учителя, побросав отчитывать нерадивых учеников и проверять тетради, кинулись ко мне с главным вопросом:

— Ну как Американец?

Нина Григорьевна натянула дополнительную пару очков поверх основной, чтобы ничего не пропустить, и окая уже даже на согласные, строго спросила:

— Что было потом? Он пригласил тебя к себе после обеда? Рассказывай все в деталях и ничего не пропускай.

— После обеда он пригласил меня к себе на квартиру, — призналась я. — И мы вместе сварили борщ. Он чистил картошку, а я натирала морковку и свеклу на терке, потом шинковала капусту… В своем лучшем коктейльном платье.

— Это что секс по-американски так называется? — не успокаивалась Нина Григорьевна.

— Это секс по-хохлятски так называется, а оргазм достигается с помощью борща с чесночными пампушками. Милая Нина Григорьевна, никуда я от вас не уеду. Он мне жуть как не понравился.

Я решила больше никогда не встречаться с Американцем и не отвечать на его сообщения.

Я и правда тогда думала, что больше никогда Американца не увижу. Но мне попался настырный, упрямо идущий к своей цели тип. И слава Богу! Потому что он меня уговорил, убедил, упросил изменить свою жизнь, именно он научил меня не бояться пробовать что-то новое, не пасовать перед трудностями и преодолевать препятствия. Именно он доказал мне, что я могу еще чему-то научиться — новому языку, новой специальности; смогу найти новых друзей, освоить игру на новых для меня музыкальных инструментах. Перестать относиться ко всему негативно, а просто поверить в себя, в свои силы, в свою волю и в свой талант. Благодаря ему я ввязалась в самую удивительную авантюру своей жизни — открытие Америки.