Двойня в подарок-2. Семья

Виктория Волкова, 2022

– Почему сразу не сообщила? – киваю на близнецов, спящих в люльках. – Я вроде тоже имею отношение… Обычно с выдержкой у меня полный порядок. Но сейчас жестко плющит от обиды. Зачем ты так, Лерочка? – Откуда… – тянет растерянно. – У меня везде свои люди, – перебиваю резко. – Думала, не узнаю? Серьезно? – Ты же сразу предупредил, что продолжения не будет. – шепчет потупясь. В груди давит от гнева. Даже дышать тяжело. Дети мои, и я не собираюсь от них отказываться.

11. Опрос свидетеля

Лера

— Ничего! — роняю я впопыхах. Вылетаю из баньки, будто за мной черти гонятся. И вбежав в кухню, застываю на месте.

Что теперь делать? Что?

Выбор невелик.

Терпеть мужнины гульки и жить в достатке? Или собрать немногочисленные пожитки и свалить?

В груди закипает злость. Пальцы сами сжимаются в кулаки. Как ты мог, Тима?

— Лер, — раздается сзади настороженный голос Столетова. — Ты чего такая?

— Ничего. Я же сказала… — огрызаюсь я на ходу. Тоже мне, надсмотрщик выискался!

Как фурия взлетаю в детскую. Только метлы не хватает!

И увидев дочек на развивающих ковриках, выдыхаю. Тренькает незамысловатая детская песенка, звенят погремушки. И на душе сразу становится легче. Только где-то на сердце давит камень. Больно. Очень.

— Можно, я сегодня раньше уйду? — просит Надя и поясняет поспешно: — Витя меня в ресторан пригласил.

— Свидание? — улыбаюсь я через силу.

— Ой, от Торганова дождешься! — весело отмахивается Надежда. По лицу лишь на секунду пробегает обиженая гримаска.

Видимо, наш Виктор Петрович не спешит жениться. Завидный жених Шанска номер два. Тот еще красавчик!

— Да у него коллеги с женами приезжают. Вот и просит составить компанию.

— А ты?

— Ну хоть вместе время провести. Он же вечно занят. Как твой Морозов!

«У этого на все время найдется!» — Сердце затопляет неведомая доселе ярость. Тяну губы в улыбке, стараясь не выдать себя. Боюсь разреветься. Выдать свою боль, затопляющую душу и убивающую кровяные тельца.

— Ага! — усмехаюсь я недобро. — Один Столетов — вольный художник.

— Ну не скажи, — встает с коврика Надя. — Дан у нас герой. Когда участковым работал, многим помог. А потом с начальством поругался и даже из города уехал.

— Бывает, — передергиваю я плечами.

Ложусь на ковре рядом с дочками. Будто слепая, на ощупь веду ладонью по вышитым на коврике зверушкам.

Пальцы натыкаются на выпуклую фигуру на толстых ногах и с хоботом. Слон. А дальше пушистое облако на тонких ножках. Овечка.

Дочки весело сучат ножками, словно бегут куда-то. Потом переворачиваются, как по команде. И подняв головки, взирают на нас с Надеждой с любопытством.

Смешные! Любимые!

— Я с вами, мои хорошие, — шепчу я, укладывая руку под голову.

— Со дня на день поползут, — радостно сообщает Надежда. — Вот тогда точно начнется веселье.

— Мы с Тимой решили загородку перед лестницей поставить. Есть такие модели с калиткой…

Осекаюсь на полуслове. Ну какие «мы с Тимой»?

Морозов, сволочь, что же ты наделал?

— Все. Убежала, — машет от двери Надежда.

— Пока-пока, — роняю я на автомате.

Аленка снова переворачивается на спинку. Крепенькой ручкой дотягивается до самой ближней игрушки. Дергает ее. Маленькая обезьянка подпрыгивает, приводя в движение остальные игрушки. Дергает хилыми ножками котик. Трепыхаются птички. Старшая дочка смеется радостно. А ее младшая сестричка смотрит с интересом.

— А теперь ты, доченька, — перевешиваю я чуть ниже по дуге собачку. Анечка смотрит на меня внимательно. Затем повторяет за сестрой каждое движение.

«Какие же они разные! — размышляю я, наблюдая за дочками. — Нужно Тиме вечером рассказать…»

Обрываю себя. Как же! Тиме!

Больно ему интересно!

И неожиданно ловлю себя на простой до безобразия мысли.

Пока мы живем под одной крышей, все наши отношения сведутся к быту и детям.

Пусть так. Пока.

Простить Морозова все равно не смогу. И развод уже дело решенное.

Пульс бьется как сумасшедший. Руки дрожат. И честно говоря, хочется позвонить мужу и заорать: «Я все знаю!». Потребовать объяснений.

Жена я или не жена?

«Погоди, — останавливает меня здравый смысл. — Ты цепляешься за косвенные признаки. Остановись. Понаблюдай. Правда все равно выплывет. Да и куда ты сейчас подашься с двумя детьми? Кто подставит плечо? Наде платить придется. А мать и сестра не в счет…Подумай!»

Можно переехать в квартиру на Моторной. Район мне знакомый. Да и с соседями там хорошие отношения. Даша съехала. А маме с Ниной квартира не подошла. Далеко от центра, видите ли!

«Точно! Даша!» — словно железной гирей бьет по голове.

Подскакиваю с пола под удивленные взгляды дочек.

— Я с вами, маленькие, никуда не уйду.

Схватив телефон, судорожно ищу нужный контакт.

— Даш, привет! — лениво тяну я в трубку.

— Ой, Лера! — звонко отзывается Дарья. — Как хорошо, что ты позвонила! Я хочу вам с Тимофеем передать гостинцы. Мне мама сушеных белых грибов прислала и брусничное варенье. Вы такое едите?

— Спасибо, Даша! Ну конечно! — восклицаю я поспешно. — Кто ж не ест такую вкуснятину!

— Тогда я завтра с Аней пришлю. Она ко мне приедет документы подписать. А на обратном пути вам завезет.

— Погоди, — пытаюсь я сообразить. Даже лоб тру от усердия. — Какая Аня?

— Да наша, — смеется Дарья. — Аркелиди! Она же в Шанске теперь живет.

— Странный выбор, — с трудом перевариваю я новости. — Аня из Москвы. У нее там контора своя. И муж вроде…

— А в Шанске любовник, — весело сообщает Дарья. — Вот они там спелись. Та-а-ка-ая любовь!

— А кто? — охаю я порывисто. Голова идет кругом. Тут все, оказывается, давно налажено. Наверняка весь город знает. Одна я в неведении.

— Точно не знаю, Лер, — смеется Дарья. — Кто-то из окружения твоего мужа… Очень крутой мэн.

— Ничего не знаю, — стараюсь я казаться веселой. Но голос предательски дрожит.

— Морозова спроси, — заговорщицки предлагает Даша. — Потом мне расскажешь. Интересно же. Я за нее рада очень. Девчонка хорошая. А в личной жизни невезуха. Сейчас хоть глаза загорелись. А то ходила унылой амебой.

— Хорошо, — мямлю я сквозь слезы. — Ждем от тебя посылку…

— А ты чего звонила? — спохватывается Даша.

— Просто поболтать, — отзываюсь я на автомате. И откинув в сторону сотовый, кулем опускаюсь на пол.

Вот еще одно подтверждение! Это не просто случайный перепихон. А связь…

Рядом слышится кряхтение и возня. Смаргивая слезы, обалдело смотрю на подползающих близнецов. Снова всхлипываю. Теперь уже от вселенского счастья.

И подхватив дочек на руки, утыкаюсь носом в маленькие макушки.

— Мамины умнички, — шепчу я, не таясь слез. В порыве бьющего через край восторга хватаю трубку и сразу отправляю сообщения. Мужу. Надежде.

«Они поползли!»

«Вау!» — тут же приходит ответ от нашей нянечки. А Морозов молчит, хотя и в сети.

«Он занят. Еще ответит», — пытается образумить меня здравый смысл.

«Нет, — усмехаюсь я горько. — Если человек в он-лайне, это еще ничего не значит. Просто он не желает с тобой говорить».