Дорога исчезнувших

Виктория Владиславовна Шорикова, 2018

Наш мир отделен от параллельного странной субстанцией, под названием Междумирье. Никто не знает, что там происходит, потому что мало кому удавалось вернуться оттуда живым. Но есть легенда, что этот мир – живое существо, которое по своему усмотрению распоряжается судьбами людей, попавшими к нему в лапы, играя с ними, как с игрушками. Кроме того в Междумирье отсутствует традиционное понятие о времени и пространстве, поэтому обычная минута, по возвращению в наш мир, вполне может обернуться часом или даже веком…

Глава 1. Побег.

Джереми мчался по ночным улицам. Дорога была ему незнакома и оторваться от погони в такой обстановке являлось достаточно трудной задачей. Пару раз он чуть было не свернул в тупик и едва не задавил неудачно оказавшихся посреди проезжей части пешеходов. Город, по которому он ехал, был самым обыкновенным человеческим городом. С миром магии и со всеми его обитателями он не имел никакой связи. В отличии от самого Джереми, который не только на прямую относился к магическому миру, но и успел уже отношения с ним испортить. Хотя, по его собственным рассуждениям, он не сделал ничего особенного. Подумаешь, украл по мелочи пару магических артефактов, за которыми недостаточно хорошо следили. Разве стоит из-за такой ерунды посылать за человеком свору гончих, которые и умеют лишь убивать? Посадили бы его просто в тюрьму, провели воспитательную беседу, глядишь, он бы и сам во всем раскаялся и отдал то, что украл. А так…Ну, разве так можно? Размышлял молодой человек, попутно успевая следить за дорогой.

Он уже успел покинуть городскую зону и выехать на трассу. И теперь совсем не ограничивал себя в скорости. К счастью, машина Джереми обладала множеством полезных для своего нерадивого владельца преимуществ. Несмотря на то, что со стороны она выглядела как обычный внедорожник, небольшой магический тюнинг позволял ей не только развивать недоступные для стандартных людских автомобилей скорости, но еще и перемещаться в пространстве, проще говоря телепортироваться. Обитатели мира магии вообще хоть и считали себя на порядок выше обычных людей, отнюдь не брезговали брать и усовершенствовать по своему усмотрению их изобретения. А тот, кто особенно разбирался в технике и магии, и был любителем путешествий и скорости, как Джереми, мог себе позволить самые лучшие модели. Это машина кроме всего прочего, как и многие ее усовершенствованные собратья, могла еще и летать по воздушной магической трассе. Впрочем, сейчас туда для нерадивого мага вход был закрыт.

Но, довольно рассуждать о машинах и технике. Вернемся лучше к тому, как именно Джереми вместе со своим замечательным автомобилем оказался на обычном человеческом шоссе и почему он так сильно торопился, при этом боясь лишний раз применить даже самое простенькое заклятие. Дело в том, что молодой человек находился в бегах. Пять лет своей жизни он посвятил работе на одного очень респектабельного мага. Вел его финансовые дела, помогал в магических сделках и периодически выполнял даже роль компаньона. А кроме того исполнял очень щекотливые и не всегда законные поручения. Для него все вышеперечисленное не было проблемой. От природы юноше достались отличное здоровье и приятная внешность — высокий рост, тонкие черты лица и черные густые волосы, в сочетании с голубыми глазами. Все эти качества, взаимодействуя с природным обаянием и предприимчивостью, позволяли Джереми жить на широкую ногу. Отсюда и появились увлечения дорогой магической техникой, брендовой одеждой и прочими милыми сердцу мелочами.

Но, как известно, человеку всегда мало того, что у него есть. И поэтому Джереми решил рискнуть и провернуть опасную сделку, лишив своего работодателя парочки дорогих магических артефактов, которых к слову говоря у того и так было в избытке. И у него прекрасно все получилось, никто ничего не заметил. Тогда он решил попробовать снова, а затем еще раз. И в какой-то момент удача отвернулась от него, ему не повезло, его поймали за руку. А так как работодатель Джереми был человеком в магической среде крайне влиятельным, то он, воспользовавшись своими связями, заставил подключить к поиску провинившегося сотрудника Гончих.

Гончие были существами из потустороннего мира. Такими, с которыми лучше никогда не встречаться, особенно во время их охоты. По сути своей они напоминали черный пепел, перемещавшийся ураганом и принимавший образ то ли огромного пса, то ли волка, ростом около трех метров и выдыхавшего пламя изо рта. Эти существа не были способны просто поймать того, по чьему следу они шли. Они сразу же убивали. При чем не только тело. Гончие умели забирать душу. Поэтому смерть от их клыков была окончательной и бесповоротной. Чтобы пустить подобную тварь по следу мага, необходимо было совершить сложный обряд призыва, используя личную вещь того, на кого была открыта охота. Лучше всего для этого подходили волосы или ногти. А после ритуала Гончие уже могли найти нужного человека где угодно. Они были способны преследовать свою жертву бесконечно долго. Ведь существа из параллельного мира не нуждались ни в сне, ни в отдыхе, ни в еде. Гончие питались человеческими душами, поэтому и спешили поймать свою добычу как можно скорее.

Единственной возможностью на какое-то время укрыться от них было постоянное перемещение. О чем Джереми прекрасно знал. Поэтому каждые несколько часов телепортировался на дороги разных городов, преимущественно людских, где его было тяжелее всего засечь и поймать. Благо его машина позволяла совершать подобные фокусы. Однако сам Джереми все равно жутко устал. Он не мог нормально выспаться, на сон приходилось отводить по четыре часа в сутки. Не имел возможности нормально поесть и отдохнуть. И он хорошо понимал, что если Гончие рано или поздно не настигнут его, то в таком состоянии он может просто на просто погибнуть, заснув за рулем, и врезавшись в обычный человеческий грузовик на трассе. Уже неделю Джереми находился в этом сумасшедшем ритме, и чувствовал, что скоро не выдержит. Вот только он не знал, что ему делать. Молодой человек не мог придумать какого-либо иного способа укрыться от своих преследователей.

Точнее одна идея у него все-таки была, но вот прибегать к ней юноше совсем не хотелось, уж больно рискованной она являлась. Но, на всякий случай в бардачке его машины, сложенный в четверо лежал лист бумаги, выдернутый из старой книги. Джереми был не из тех людей, кто часто посещает библиотеки. Он вообще с трудом освоил базовый магический курс обучения. И вовсе не потому что был глуп, просто сам процесс получения знаний казался ему скучным и бессмысленным из-за огромного количества ненужной информации. Молодой человек был практиком, а не теоретиком. И после того, как получил необходимый для работы базовый сертификат ни разу не открывал книг, содержащих учебные заклинания высшей магии. Зато занимался выборочным самообразованием. При чем подходил к этому вопросу крайне ответственно и скрупулёзно. Благодаря чему очень хорошо владел боевыми заклинаниями, неплохо пользовался магическим оружием, а также всем тем, что было связано с техникой. В мире, обитателем которого являлся Джереми, существовало, хоть и достаточно условное, но все же разделение на магию светлой и темной материи. Классификация эта была основана на том, что энергия для заклинаний черпалась из разных источников, рассуждать о которых можно было бесконечно долго. Джереми же в своей практике больше тяготил к темной материи. Заклинания из этой сферы были намного более эффективными, правда требовали больших жертв со стороны использовавшего их мага. И кровь среди них была самой безобидной.

Однажды, когда Джереми был еще совсем молод и проходил свое обучение магии, он все же забрел по какой-то надобности в библиотеку. И одна из книг, крайне заинтересовала его. Настолько, что он даже выдернул на память особенно понравившуюся страницу, содержавшую заклинание призыва. Заклятие было довольно простеньким и не требовало какой-то сложной подготовки. Зато оно открывало на короткий промежуток времени проход в потусторонний мир. Точнее даже не в мир, а в то, что находилось между двумя мирами. Тем, в котором жил Джереми и тем, из которого пришли, охотящиеся на него Гончие. Между этими мирами, как между обычными людскими городами находилась дорога. Только дорога эта была не совсем обычной, однажды заехав на нее можно было так и остаться там навеки. Зато Гончим почему-то путь туда был закрыт. По какой-то неизвестной причине они не могли на нее проникнуть.

И Джереми размышлял о том, что в крайнем случае он мог бы прочитать это заклинание и улизнуть на «трассу». Так обывательски на людской манер называли в мире магов дорогу между двумя мирами. Или еще Междумирье. Идея в целом была не такой уж и плохой, вот только Джереми очень смущало то, что в книге, которую он читал, да, и в разговорах и пересудах, а про трассу любили поболтать, ясно говорилось о том, что попасть туда легко, а вот вернуться обратно не очень. Честно говоря, тех, кто возвращался из Междумирья были единицы. Остальные же заблудились в пути, так и не добравшись никуда и считались пропавшими без вести. Дорога всегда приводила своих путников в какие-то новые места, поэтому составить ее карту было естественно невозможно. Кроме того, на «трассе» практически нельзя было останавливаться. Точнее можно было, но только в определенных местах. Если же простаивать просто так, то был риск поспасть в лапы, зубы и прочие части тел коренных обитателей Междумирья. Которые по слухам были еще похуже Гончих. Впрочем, и так называемые города, где останавливаться все же было можно, тоже не отличались особенным гостеприимством. В том числе и из-за тех же самых магов, плутавших по трассе и не брезгующих мародёрством. Многие беглые преступники, совершившие более тяжелые преступления, нежели финансовые махинации Джереми, целенаправленно переселялись на «трассу», спасаясь от правосудия и не планируя возвращаться обратно. Поэтому Междумирье при всем своем необычном облике никак нельзя было назвать дружелюбным местечком. Скорее наоборот. Но зато Гончих там не было, что, впрочем, тоже не внушало особого оптимизма. Ведь могло оказаться, что их там нет, потому что они сами опасаются обитавших там тварей.

Джереми резко дернулся. Погруженный в свои мысли он незаметно для самого себя задремал и выехал на встречную полосу. К реальности его пробудил гудок, мчавшийся на встречу фуры. От прямого столкновения молодого человека спасло только заклинание короткой и быстрой телепортации, благодаря чему, он за считанные секунды вернулся обратно в свою полосу. Благо, заклятия необходимые в дороге, Джереми уже произносил на автомате и даже спросонья. Водитель фуры видимо был шокирован увиденным, но при этом все равно не позабыл погрозить кулаком и пожелать Джереми отправиться в очень далекое путешествие простым никак не связанным с магией способом. Молодой человек понял, что дальнейшее движение просто опасно для его жизни. Поэтому остановился неподалеку от ближайшей заправочной станции. И на короткое мгновение, приложив ладонь к своему амулету на запястье, произнес заклинание магического отвода. От Гончих оно конечно же не спасало. Зато делало его на восемь часов невидимым для других магов, которые этих самых гончих могли к нему направить.

К слову сказать, ни одно заклинание в этом мире не работало без специального амулета, в роли которого выступал камень проводник. У любого, даже самого сильного мага, должен был быть амулет, пропускающий сквозь себя, как через призму, энергию своего владельца, превращая ее в магию заклятия. Для этого требовался драгоценный или полудрагоценный кристалл, который подбирал сам колдун, ориентируясь на определенную стихию и свои личностные качества. Затем камень можно было оправить в браслет, кольцо, или кулон, или даже в корону при желании, и постоянно носить при себе. Единственное, чего нельзя было делать — это подвергать минерал обычной огранке, для его обработки требовалась специальная технология. Кроме функции проводника магической энергии правильно подобранный кристалл способен был приносить своему владельцу удачу, а также предупреждать об опасности. Если же амулет был выбран неверно, то он плохо служил своему магу — искажал заклинания и привлекал неприятности.

Камнем — проводником Джереми являлся гранат, который он носил на запястье на золотой цепочке-шнурке. Амулет был подобран очень верно, поэтому он не только помогал молодому человеку в сложных магических ритуалах, но еще и предсказывал неприятности, меняя цвет. Когда Джереми сопутствовала удача, и он испытывал прилив сил, гранат становился огненно-красным. Когда все было спокойно и не предвещало никаких перемен, камень оставался приятного нежно-алого оттенка. Если же молодого человека ждали неудачи или болезни, кристалл начинал темнеть, делаясь темно-бордовым. Джереми слышал, что, когда владельцы гранатов умирают, камень чернеет. Но, он надеялся, что с его амулетом это случится не скоро, либо вообще никогда не произойдет.

От усталости Джереми уснул на удивление быстро. Стоило ему только закрыть глаза, и он сразу же отключился. Если бы он помедлил хотя бы еще минуту, то заметил бы, что его амулет стал пугающего темного оттенка, предупреждая своего владельца о какой-то угрозе.

А в тоже самое время, в другом городе разворачивались совершенно, на первый взгляд, не связанные с Джереми события. Происходили они с девушкой, которая хоть и являлась волшебницей, но никогда не была лично знакома с неудачливым похитителем артефактов. Что, впрочем, было не удивительно, все-таки мир магов достаточно велик. Дефицита населения в нем совсем не наблюдалось. Особенно при учете того, что многие из волшебников старались продлить себе жизнь с помощью колдовства.

Девушка даже не слышала о Джереми из новостей, хотя о поисках вора трубили чуть ли не на каждом углу. Все-таки не каждый день кого-то разыскивают с помощью Гончих. Правда в последнее время Мэдлин, а именно так звали эту волшебницу, была настолько поглощена неудачными переменами в своей жизни, захлестнувшими ее на подобие торнадо, что совершенно не интересовалась чужими бедами, ей хватало и своих.

Сейчас же она с тоской смотрела на проходящих мимо людей, одетых в теплую по сезону одежду. На улице была еще самая ранняя весна и температура стояла едва плюсовая, шел снежок и дул неприятный промозглый ветер. А девушка стояла в тоненьком демисезонном пальто и коротеньком платье и естественно с непокрытой головой. Прохожие, попадавшиеся навстречу с удивлением, поглядывали на нее. У некоторых в глазах читалось злорадство.

«Вот, же вырядилась не по погоде, чтобы привлечь внимание», — думали они.

Но Мэдлин была так легко одета, отнюдь не по своей прихоти. В ее жизни в последние три месяца вообще ничего не происходило по ее желанию. Девушка с тоской взглянула на два толстых дутых серебряных браслета, надетых на оба ее запястья. На взгляд обычного человека они показались бы дешёвым украшением. Но любой маг сразу же понял бы, что перед ним браслеты подчинения. Незадачливая волшебница фактически стала рабыней. Только это рабство не имело никакого отношения к работе на галерах или плантациях. Нет, она попала в подчинение к более сильному магу, который был настолько влиятельной фигурой в ее мире, что мог себе позволить в обход всех законов и запретов держать в своем подчинении талантливых магов, для того, чтобы те на него работали. Литург, а именно так звали этого человека старательно подбирал волшебников отличающихся определенными, нужными ему способностями. Благодаря чему, скорее всего, его дела и были такими процветающими.

Мэдлин же приглянулась ему тем, что в совершенстве владела высшими заклинаниями светлой материи. Она вообще была очень старательной и умной, а самое главное ответственной. Девушка с самого детства стала круглой отличницей, и затем постоянно училась и получила магический сертификат высшей степени. Который, к слову сказать, был у единиц в ее мире. Она даже занималась преподаванием магии для других. И вот стоило ей только достичь определенного статуса и уважения к своим тридцати двум годам, а Мэдлин было именно столько, несмотря на то, что девушка тщательно скрывала свой возраст, благодаря простым и нехитрым магическим ухищрениям выглядев на двадцать пять, и она в один миг все потеряла. Став фактически никем — бесплатной прислугой в руках алчного и жестокого колдуна. И самое главное по неимоверно глупой причине. Стыдно сказать, но ее свободу проиграл в пари ее же собственный начальник!

Хотя, она и сама была отчасти виновата. Не стоило так сильно доверяться и идти на подобную авантюру, даже если плохой исход казался ей равным нулю. Но, доверяла так она отнюдь не спроста. Начальник девушки по совместительству был ее же женихом. Правда слегка засидевшимся женихом, он собирался повести Мэдлин под венец уже шесть лет. Но, все время по разным причинам откладывал свадьбу, хотя и регулярно заверял невесту в своей искренней привязанности. Что правда не мешало ему периодически улыбаться подруги Мэдлин другой своей сотруднице.

Но, девушка ему верила. Верила по той самой необъяснимой и загадочной причине, по которой женщины доверяют мужчинам, не смотря н то, что весь мир громко кричит им, о том, что те их обманывают. И Мэдлин добросовестно и практически бескорыстно работала на своего босса, а тот с большой радостью пользовался ее талантами.

Но сейчас все это было в прошлом, и девушка осталась ни с чем. А ее жених почему-то не бежал ее спасать. Нет, один раз он все-таки пришел к Литургу с просьбой выкупить свою невесту, но то ли цена была непосильной, то ли еще по какой-то причине сделка не состоялась. А Литург еще долго подсмеивался над девушкой утверждая, что он дескать спас ее от неудачной свадьбы и равнодушного мужа.

Друзья Мэдлин, которых в прошлой жизни у нее было великое множество так же вдруг резко позабыли о ней. А знакомые, с которыми она случайно сталкивалась где-нибудь на улице, делали вид, что не узнают ее. Правда девушка и сама предпочитала от них прятаться. Ей не хотелось, чтобы ее видели такой: замученной, покрытой синяками и не способной произнести ни слова.

Синяки на теле возникали у слуг Литурга регулярно, так как он в некоторые моменты не считал нужным тратить магию на объяснения своим рабам почему они не правы, а пускал в ход обычные кулаки. А также любые иные инструменты, способные причинять боль, вплоть до монтировки. Опасаться испортить свою собственность ему не стоило, так как он был прекрасным целителем и мог при надобности вытащить с того света полуживого раба.

Правда воспоминания об этих моментах у его слуг все равно оставались и лишний раз совершать неугодные для своего хозяина действия им не хотелось. А Литург был не против повторять столько, сколько нужно. Он был из тех, кого называют садистами. Ему страдания своих подчиненных доставляли одно сплошное удовольствие. И несмотря на то, что лет колдуну было уже очень много — никто толком не знал сколько именно, так как он уже не раз продлевал отведенные себе природой года с помощью магии, силой физической он обладал неимоверной.

Кроме того, Мэдлин не могла произнести ни слова по той же самой причине, что и все остальные рабы Литурга. Ведь он дозволял им работать с довольно-таки конфиденциально информацией, поэтому накладывал на слуг специальное заклятие немоты, снять которое, способен был только сам лично. Все время, находясь вдали от своего господина, его подчиненные вынуждены были молчать. Ограничение снималось лишь тогда, когда кому-то из волшебников нужно было произносить заклятия или сообщить какую-то необходимую информацию. Тогда Литург позволял им заговорить. В остальное же время они общались между собой и с другими людьми жестами или записками. В прочем особенно много общаться ни у кого не выходило, так как все были постоянно заняты работой.

За то время, что Мэдлин находилась у Литурга, она ужасно похудела, хотя и до этого отличалась стройной фигурой и высоким ростом. Что можно было бы назвать модельной внешностью. Но сейчас она совсем уж осунулась. Большие карие глаза теперь казались еще более огромными на фоне похудевшего лице. Нет, она, конечно, по-прежнему оставалась хороша собой, но чувствовала, что еще немного жизни в таком ритме и от ее былой красоты ничего не останется. Потому что утро ее теперь начиналось в пять тридцать утра и до одиннадцати вечера Мэдлин не имела ни одной свободной минуты.

В первой половине дня она работала с финансами и бумагами в офисе Литурга, куда захаживали как клиенты из магов, так и из людей. И все это время девушка обычно не могла произносить ни слова. И пользовалась исключительно магией артефактов, необходимых для работы. Во второй половине ей уже позволялось больше разговаривать, но только особой радости в этом не было. Потому что в это время она вынуждена была колдовать. Литург заставлял девушку заниматься магией практически каждый день. Во-первых, потому что Мэдлин знала огромнейшее количество сложных заклинаний, нужных ему, а во-вторых, потому что каждое произнесенное заклятие частично отбирает силы у произносившего его мага, которые затем естественно необходимо восстанавливать. И себя он предпочитал беречь, в отличии от Мэдлин и других, находящихся у него в подчинении волшебников.

Кроме того, Литург как обитатель высшего света любил устраивать приемы в своем до нескромности роскошном доме, во время которых Мэдлин могла выполнять роль как администратора, так и официантки. Его подчиненные были «мастерами на все руки», видимо еще и потому что их хозяину доставляло немалое удовольствие заставлять сильных и опытных магов выполнять роль прислуги.

Естественно, что многие хотели и пытались сбежать от подобной жизни. Вот, только те самые пресловутые браслеты подчинения, надетые на запястье у каждого немого раба, не позволяли этого сделать. Маг, на которого насильно надели подобный артефакт, оставался свободным только в собственных мыслях. А вот в действиях он строго и беспрекословно выполнял то, что от него хотели. Прикажи Литург кому-то из своих слуг прыгнуть с крыши и тот непременно совершил бы самоубийство. Правда, многие и так были бы не против подобного варианта. Но покончить с собой, чтобы спастись от рабства также не давали браслеты. Единственное слабое место артефактов подчинения было в том, что чем дальше раб находился от того, кто его подчинил, тем слабее становилось их действие. Вот только оказаться на таком расстоянии было невозможно, из-за того, что Литург, естественно осведомленный об этом не отпускал далеко своих слуг. И получался так называемый замкнутый круг.

Но, Мэдлин, измученной работой, не так давно все же пришла в голову мысль о том, как попытаться получить свободу. Ей во чтобы то не стало необходимо было телепортироваться, как можно дальше от Литурга. Идея эта конечно, на первый взгляд, была простой, ведь большинство магов выше среднего уровня владели заклинанием телепортации в совершенстве. Вот только вся проблема была в том, что произносить это, как и все прочие заклятия нужно было в слух, а девушка утратила свой дар речи. Но Мэдлин не зря была волшебницей высокого уровня. Долго вспоминая, она все такие нашла в своей памяти когда-то прочитанное заклинание телепортации, которое достаточно было лишь написать на бумаге. Только вот чтобы магия могла «понять» без слов кого именно ей нужно перенести и куда, писать заклинание нужно было собственной кровью, причем три дня к ряду. Один раз маг пишет и буквы просто исчезают с бумаги, во второй раз происходит то же самое и наконец на третий день заклинание срабатывает.

Мэдлин все просчитала до мелочей. Литург не мог одновременно с одинаковой силой контролировать всех своих рабов, поэтому особое внимание уделял тем, кто особенно рьяно пытались сопротивляться. Тех же, кто смирился с происходящим и вел себя покладисто, он удостаивал меньшим внимания. Так что в вечерние часы слуги его получали капельку свободы, позволяющей им общаться между собой жестами, а также переписываться. По началу Мэдлин тратила это драгоценное время на то, чтобы плакать о своей горькой судьбе, так как в дневные часы ни о каких слезах не могло быть и речи, потом стала вести дневник, где пыталась записывать все происходящее с ней. Делала она это не просто так. Девушка знала, что чем дольше волшебник носит браслеты подчинения, тем больше постепенно начинает забывать, кто он такой. Маги, умудрившиеся прожить в рабстве долгие годы, порой не могли вспомнить даже собственные имена и просто на автоматизме служили своему господину. Мэдлин боялась, что когда-нибудь эта участь постигнет и ее и поэтому вела эти записи. А последние два дня принялась писать свое заклинание. Пока что все шло хорошо. Но девушка понимала, что если бумага попадет к Литургу, тогда все, пощады ей не будет. Для обычного человека или слабого волшебника ее заклятие было невидимым и выглядело как небольшой клочок белой бумаги. Но маг уровня Литурга сразу поймет, что именно попало к нему в руки, и тогда Мэдлин точно не сдобровать. Мало того, что ей придется пережить сильное наказание, так затем и все внимание мага будет приковано к ней. И даже об этой микроскопической частичке свободы придется забыть.

Сам он в комнаты, где ночевали его слуги, наведывался очень редко. Но были еще и так называемые «надсмотрщики» — маги, не бывшие рабами, а работавшие у Литурга за плату. Особыми талантами они не отличались, но все, как на подбор, были физически сильными и хорошо знавшими боевые заклинания. Они прекрасно следили за волшебниками, находящимися в подчинении. А также все, как один, были крайне жестокими и могли пускать в ход кулаки, и не только кулаки.

Сейчас Мэдлин шла из офиса Литурга в сторону его дома. С бумажной работой на сегодня было покончено. По дороге девушка сильно мерзла, так как ее господин не утруждал себя тем, чтобы купить ей зимнюю одежду. Чем ближе она подходила к его дому, тем тревожнее ей становилось. Мэдлин мучали нехорошие предчувствия. Если бы она была простым человеком, то ей могло бы просто мерещиться что-то плохое и она отмахнулась бы от этих мыслей. Но предчувствия магов обычно вещь серьезная. И редко их обманывают. Тревога девушки была связана с тем самым пресловутым листком, на котором она два дня подряд старательно писала необходимое заклятие. Мэдлин постаралась достаточно надежно укрыть его от посторонних глаз. Но, можно ли говорить о надежности, если она не могла применить ни одного охранного или отводящего глаз заклинания? Она спрятала свой заветный листок самым обычным человеческим способом, что в мире магов являлось крайне ненадежным методом скрыть тайну. Естественно Мэдлин не стала прятать его в комнате, где спала она и другие девушки-слуги. Она предпочла оставить свое сокровище на одном из балконов в обширном доме Литурга. Балкон был расположен недалеко от ее спальни, потому что девушка не могла проявить столько своеволия, чтобы уйти дальше. Теперь же она очень надеялась, что маги, следящие за ней и другими слугами, не полезут на этот балкон, а если даже и окажутся там, то им не придет в голову рыться в вещах в поисках какого-то пресловутого листка бумаги.

Мэдлин в нерешительности остановилась перед пешеходным переходом. Только он один отделял ее от ненавистного дома, где девушка жила последние несколько месяцев. Сейчас ей от чего-то ужасно не хотелось туда идти, не хотелось еще сильнее, чем обычно. Как это с ней бывало в минуты сильного волнения, девушка беспрестанно поправляла свои волосы. Пожалуй, о них следовало бы рассказать подробнее.

Многие маги, и в том числе и Мэдлин, имели какие-то свои особенные магические способности или особенности. Например, кто-то без всякого обучения мог с ранних лет превращаться в животных, а кто-то одним прикосновением умел замораживать предметы. Конечно же эти волшебники точно так же, как и те, кого природа не наделила какими-то личными индивидуальными особенностями, были обязаны проходить полный курс обучения и получать магический сертификат. Но способности, полученные от рождения, обычно проявлялись наиболее ярко. У Мэдлин же были особенными ее волосы. Кроме того, что они от природы были огненно-рыжего цвета, пряди их в минуты особых эмоциональных порывов могли превращаться в самые настоящие языки пламени, обжигающие окружающих. Выглядело это одновременно и зловеще, и в какой-то мере красиво. Сама же Мэдлин ничего особенного в такие моменты не чувствовала, ее пламя не обжигало. Правда в комплекте с этой особенностью шел еще и небольшой минус. Волосы нельзя было стричь. Точнее, можно было, но как только ножницы касались локонов девушки она испытывала сильнейшую боль, как будто ей пытались отрезать какую-то часть тела. А с кончиков отрезанных прядок начинала сочиться кровь. Поэтому Мэдлин предпочитала не трогать их, что, впрочем, шло ей только на пользу. Длинные рыжие волосы очень украшали ее и делали привлекательной. Кстати говоря, если их не стричь, росли они очень медленно поэтому достигали лишь поясницы.

А прямо сейчас, поправляя свои волшебные пряди она входила в дом к ненавистному Литургу. Как только она перешагнула за порог, предчувствия ее переросли в самый настоящий страх. Если бы девушка могла, то она бы прямо сейчас развернулась и убежала, как можно дальше отсюда. Но, к сожалению, это было невозможно. Напугала Мэдлин подозрительная тишина, царившая в доме. Обычно в это послеобеденное время здесь было достаточно шумно, слуги Литурга были нагружены работой, требующей произнесения в слух заклинаний. А кроме того, сам хозяин дома в это время частенько принимал гостей. И сейчас Мэдлин понимала, что, судя по нависшей тишине, произошло что-то из ряда вон выходящее. Впрочем, ей не пришлось слишком долго томиться в ожидании ответа на этот вопрос, потому что встретить ее вышил сам хозяин дома. На устах его играла такая дружелюбная улыбка, что Мэдлин поняла, что дело ее совсем плохо. Она очень пожалела, что по пути сюда ее не сбила на дороге какая-нибудь случайная машина. Тогда она умерла бы быстро и безболезненно, а теперь, судя по всему, ей предстоит вытерпеть много неприятного.

— А вот и наша дорогая Мэдлин вернулась домой! А мы тут как раз о тебе вспоминали, — направляясь к ней ласково проговорил маг.

Мэдлин поежилась, она уже прекрасно усвоила, что когда Литург начинал разговаривать со своими слугами таким добрым и вкрадчивым тоном, ждать чего-то хорошего от него не стоило. И сейчас девушка поняла, что скорее всего, кто-то обнаружил ее заветный листок и рассказал Литургу. А тот, видимо не сумев точно определить, кому именно принадлежит заклинание, «опросил» всех своих подчинённых, кроме Мэдлин, которая сегодня задержалась в офисе. А значит теперь он уже окончательно убедился, что это именно ее вещь.

— Не стой на пороге, проходи смелее, — подбодрил ее колдун.

Девушка не могла ничего ответить в силу известных обстоятельств. Поступить как-то иначе она тоже не могла, поэтому подчиняясь воле Литурга и сковывавшим ее браслетам, она быстро скинула с себя легкое пальто и направилась к своему ненавистному хозяину.

Если бы какой-то сторонний наблюдатель из людей или даже из неосведомленных магов умудрился встретить где-нибудь Литурга, он не за что не поверил бы, что этот благообразный и солидный человек может оказаться таким жестоким. На вид маг выглядел как добропорядочный мужчина лет пятидесяти пяти. Он был ухожен и хорошо одет, правда его черные волосы были сильно тронуты сединой. Но черты лица, не смотря на возраст, оставались правильными и приятными. Было видно, что в молодости этот мужчина имел привлекательную внешность, словно состарившийся киноактер.

Однако человека более умного и осторожного могло легко насторожить странное сочетание ласковой улыбки с холодным и колючим взглядом. Определение «глаза змеи» наилучшим образом могло охарактеризовать взгляд Литурга. Поэтому маги поумнее и поосторожнее предпочитали не иметь с этим влиятельным волшебником никаких общих дел, а то и вовсе не показываться им на глаза. Мэдлин же просто сильно не повезло.

— У нас тут возник небольшой спор, — продолжил свой монолог Литург, вынимая от куда-то из кармана злополучный клочок бумаги с заклинанием. — Мы долго не могли определиться, чья же это вещь. Мне стало настолько любопытно, что я заставил каждого твоего коллегу лично взять в руки этот листок, чтобы заклинание отозвалось на кровь. И представь себе, моя дорогая, никому он не подошел. Я бы мог подумать, что мои друзья меня обманывают, но, увы магия не может лгать.

Он внимательно взглянул на Мэдлин и она ощутила неописуемое чувство, которое может понять только тот, кто сам столкнулся с подобным, когда с тебя сходит заклинание и ты вновь обретаешь дар речи. Видимо ее хозяин все же собирался вести дискуссию, а не ограничиваться монологом.

— Это мое заклятие, — быстро сказала Мэдлин.

Девушка понимала, что отпираться в данном случае будет бесполезно и если она будет молчать, то Литург применит к ней свои любимые методы, которые заставят ее сказать правду.

— Хвалю за честность, но боюсь, что это тебя не спасет, — неприятно улыбнулся колдун. — Видимо я уделял тебе слишком мало внимания, обманувшись этой мнимой покорностью, впредь этого не будет. Я что-то совсем забыл, магом какого высокого уровня ты являешься. Хотя, знаешь, так странно, что ты такая красивая и умная, а ведь никто и не подумал прийти тебе помощь. Не зря говорят, что кому-то судьба дает красоту и талант, а кому-то удачу. И иногда эта самая удача играет в судьбе человека намного более значимую роль.

Литург щелкнул пальцами и в комнату вошли двое. Один из «надсмотрщиков», высокий молодой парень с мрачным выражением на лице, не затуманенным особым интеллектом, и Айрис, немая слуга. Девушка поняла, что сейчас ей не поздоровится.

— Дерик, проводи-ка нашу дорогую Мэдлин в «комнату отдыха», — тоном не предвещающим ничего хорошего приказал маг.

Внутри у девушки все похолодело. Комнатой отдыха в этом доме с легкой руки Литурга ласково именовали пыточную. Маленькую комнатушку, где кроме обычных инструментов, способных причинять человеку боль, были еще и магические. Айрис взглянула на свою соратницу по несчастью с состраданием и испугом. За время проживания в данном доме Мэдлин в какой-то мере подружилась с этой колдуньей. Как могут подружиться люди, столкнувшиеся с одинаковыми проблемами. И сейчас Айрис очень сочувствовала, но помочь, естественно, никак не могла.

Тем временем Дерек подошел к Мэдлин и грубо, не церемонясь, схватил ее, потащив в сторону пресловутой «комнаты отдыха». В минуты сильного эмоционального всплеска воля Мэдлин была способна превысить порог магии браслетов подчинения, поэтому «надсмотрщик» на всякий случай тащил девушку сам. Грубым и неловким движением он случайно задел ее волосы, которые в тот момент превратились в огненные пряди, и тут же отдёрнул руку, невольно ойкнув и дуя на свои пальцы.

— Больно, зараза, — зло проговорил он, получив небольшой ожог от чистого пламени, которого он на секунду коснулся.

Литург задумчиво взглянул на них.

— Ах, какие замечательные у тебя волосы, Мэдлин, но…Айрис, принеси-ка мне, пожалуйста, ножницы.

К горлу девушки подступил предательский комок, она почувствовала, что вот-вот разрыдается. Нет, только не волосы. От переизбытка эмоций она даже попробовала вырваться из рук вновь взявшегося за нее Дерека, но получив ощутимый удар по спине, вынуждена была успокоиться и смириться с неизбежным, отправившись в «комнату отдыха». Там ее усадили на обыкновенный стул и заставили ждать прихода Литурга. Мэдлин в это время упорно старалась не смотреть по сторонам, дабы не видеть все то, что находилось вокруг нее. Она молча разглядывала свои руки, надетое на палец кольцо с топазом, служащее ей магическим амулетом, и беззвучно рыдала. Вскоре пришел и ее мучитель с ножницами в руках, впрочем, Мэдлин была уверена, что одними ножницами и стрижкой ей не отделаться. Маг махнул рукой, отпуская Дерека восвояси. Он предпочитал оставаться со своими жертвами один на один.

«Надсмотрщик» вышел за дверь и наткнулся на одного из своих коллег. Это был совсем молоденький паренек лет восемнадцати, недавно нанявшийся к ним на службу. Когда из-за двери послышался очередной крик девушки, его всего передернуло. Он был пока не привычен к подобного рода вещам. А возможно по своему характеру был и вовсе не пригоден к подобной работе.

— Пойдем, покурим что ли, — предложил Дерек, который видимо сам не желал слушать крики и всхлипы, доносившиеся из-за двери, и они вдвоем отправились на улицу.

Мэдлин медленно приходила в себя. Голова ее ужасно болела и была такой тяжелой, что казалось ее невозможно будет поднять. Во рту ощущался неприятный привкус чего-то металлического. До слуха девушки отдаленно доносились чьи-то веселые голоса и музыка, правда звучали они где-то далеко. Мэдлин с неохотой открыла глаза. Находиться в забытье было намного легче, чем вновь возвращаться к суровой реальности. Оглядевшись девушка поняла, что лежит на небрежно брошенном на полу матрасе на том самом балконе, где накануне вечером она так опрометчиво попыталась спрятать листок с заклинанием. Она с трудом приподнялась и села, голова кружилась. Ей не хотелось даже вспоминать о том, что происходило с ней в «комнате отдыха».

Сейчас на балконе было темно, потому что на улице уже наступил поздний вечер, либо даже вообще ночь. Видимо она провела без сознания несколько часов, потому что домой к Литургу девушка возвратилась около четырех часов после полудня. Судя по голосам, доносившемся до балкона, в доме ее мучителя происходил очередной прием или вечеринка, где в данное время работали все слуги Литурга. А Мэдлин, судя по всему, в последний момент закинули сюда, чтобы она не портила своим видом настроение гостей.

Неожиданно девушка поймала себя на мысли, что чувствует себя как-то не совсем обычно. Дабы проверить эту догадку она подняла ладонь с перстнем повыше и топаз, вставленный в серебряную оправу, загорелся нежно голубым светом. Нет, это было, конечно же, неполноценное заклинание. Мэдлин не могла сотворить никакой магии так как по-прежнему находилась под влиянием заклятия немоты, но кольцо отозвалось на ее энергию, а значит действие браслетов подчинения ослабло. А такое могло произойти только в том случае, если Литург находился далеко. Подобное уже случалось, когда он уезжал и оставлял своих порабощенных слуг под присмотром «надсмотрщиков», которые неплохо справлялись со своей задачей.

Девушка услышала шум. Кто-то пытался открыть балконную дверь, запертую с другой стороны. Мэдлин поскорее улеглась обратно на матрас и закрыла глаза, делая вид, что все еще не пришла в себя. Она от чего-то ощущала каким-то особым чувством доступным только людям, владеющим магией, что сегодняшний вечер наиболее удачен для того, чтобы навсегда покинуть это жуткое место. Даже несмотря на то, что идея с заклятием телепортации провалилась. Все равно то, что Литург уехал именно сегодня, давало определенный шанс. Конечно, Мэдлин прекрасно понимала, что пройти мимо «надсмотрщиков» не так-то просто, но, если они увидят, что она пришла в себя и отправят к остальным слугам, это станет совсем невозможно. Поэтому девушка замерла и постаралась совсем не двигаться. Дверь открылась, и она услышала голос Дерека.

— Валяется по-прежнему, в себя не пришла. Можешь посмотреть, что там с ней.

Никто не ответил, но Мэдлин услышала легкие шаги и поняла, что к ней зашла Айрис. Девушка присела рядом с ней на корточки и приложила ко лбу подруги какую-то ткань, смоченную в чем-то душисто-лекарственным. После чего быстро погладила девушку ладонью по голове и направилась обратно к выходу. Видимо «надсмотрщики» разрешили ей побыть с Мэдлин совсем чуть-чуть.

Прямо за дверью послышались какие-то громкие голоса. Кто-то незнакомый для Мэдлин, видимо один из гостей, звал Дерека. «Надсмотрщик» принялся торопить Айрис, которая и так провела на балконе не больше нескольких минут. Но, затем вмешался еще один третий голос, судя по всему принадлежащий совсем молодому пареньку.

— Иди, Дерек, я посмотрю, что тут с ней.

— Ладно, — откликнулся тот. — Только дверь потом не забудь запереть. Они хоть и молчаливые, но амулеты при них. Могут чего-нибудь учудить.

Мэдлин голос неизвестного юноши от чего-то показался знакомым. Как будто она его раньше уже где-то слышала. Вот только не здесь, не в доме Литурга, а совсем в другом месте. Но, она никак не могла точно его вспомнить. За время своей работы она общалась с таким огромным количеством людей, что при всем желании не могла как следует их запомнить. А сейчас, когда ее голова так сильно болела, напрягать память казалось ей совсем невозможным. Она снова услышала шаги, на сей раз незнакомый юноша сел рядом с ней и видимо внимательно ее разглядывал.

–Мисс Хоуп, — вдруг вырвалось у него.

Девушка от удивления открыла глаза, позабыв о том, что ей необходимо притворяться спящей. Перед ней сидел белобрысый юноша с прозрачными голубыми глазами, одетый в камуфляжный костюм «надсмотрщика». Но даже в этой грозной форме он смотрелся все равно мальчишкой с растерянным взглядом. И Мэдлин вспомнила его. Это был один из ее учеников, которого она несколько лет назад собственноручно обучала заклинаниям светлой материи.

— Мисс Хоуп, я сперва не понял, что это вы…но, как же так, что вы тут? — запинаясь пробормотал он.

Видимо для юноши увидеть здесь свою бывшую учительницу стало полнейшей неожиданностью. У них с Мэдлин не было каких-то очень хороших отношений, впрочем, девушка никогда и не выбирала себе любимчиков, а старалась относиться одинаково ровно ко всем, кого обучала. Но за это и за то, что она легко и доступно объясняла свой предмет, многие ее и любили.

Правда сейчас она конечно же ничего не могла ответить своему бывшему ученику, чьего имени она к своему сожалению так и не сумела вспомнить, ведь заклинания немоты нисколько не утратило своего действия. При виде человека, который был воспоминанием о ее прошлой благополучной жизни, Мэдлин стало совсем горько. Ведь сейчас она на его глазах лежала избитая, на грязном матрасе, на балконе, как побитая собака. Она — специалист такого высокого уровня! От нахлынувших чувств и случившихся потрясений девушка не выдержала и разрыдалась. На юношу, внимательно и сочувственно глядевшего на нее, это произвело неизгладимое впечатление.

— Мисс Мэдлин, успокойтесь, — голос его срывался и прозвучал так, будто бы он сам вот-вот заплачет.

Он положил руку на плечо девушке, видимо пытаясь ее успокоить.

«И как он только попал на такую работу, он же всегда был тихим и добрым парнем, а теперь — «надсмотрщик» у Литурга! — подумала Мэдлин. — И как же все-таки унизительно, что он видит меня такой».

А юноша между тем резко встал и направился к двери. Мэдлин испуганно взглянула в его сторону. Она уже боялась абсолютно всего.

— Подождите, я что-нибудь придумаю, потерпите немного, — быстро и запинаясь проговорил он и вышел с балкона.

Дверь закрылась и Мэдлин снова осталась одна в темноте. Она не знала, как воспринимать слова своего бывшего ученика. Что он сможет придумать? Принесет ей лекарства, или применит пару лечебных заклятий, чтобы облегчить ее боль? А вдруг, наоборот, побежит докладывать, что она уже пришла в себя? Мэдлин не знала, чего ей ожидать.

Она обреченно прислонилась к холодному окну лоджии. Было слишком высоко, чтобы пытаться спрыгнуть от сюда без подстраховочной магии. А внизу за пределами этого дома кипела своя, другая, веселая вечерняя жизнь. Асфальт вокруг был занят дорогими машинами гостей Литурга, приехавшими на его прием. Маг предпочитал собирать вокруг себя представителей высшего общества, как из мира магии, так и из обычных людей, не наделенных волшебной силой, но имеющей определенное влияние в обществе. Некоторых из этих волшебников, гостивших сейчас здесь, Мэдлин знала лично или была знакома мельком. Еще пару лет и она сама могла бы попасть в этот высшей свет. Но теперь им и всему миру нет до нее никакого дела. Она чувствовала себя раздавленной, упавшей вниз, потерявшей все, даже собственную свободу.

Дверь позади нее снова начала открываться. Девушка вздрогнула, она боялась увидеть Дерека, который вновь потащит ее куда-нибудь, но это снова был ее бывший ученик. Он заглянул на балкон и тихонько позвал ее:

— Пойдемте со мной! Только прошу вас быстрее! Я понимаю, что вам сейчас плохо и больно, но это единственная возможность, пока Дерек ушел! Потом я ничего не смогу сделать.

Мэдлин все быстро сообразила. Начальник охраны куда-то отлучился, и юноша хочет попробовать вывести ее отсюда. И девушка очень надеялась, что у них получится выйти из дома. Она встала на ноги и бросилась к нему так быстро, что даже споткнулась обо что-то лежавшее на полу лоджии. Молодой человек вовремя подхватил ее под руку, не давая упасть.

Так держа за руку свою бывшую учительницу, он провел ее по коридору. Сейчас там никого не было, ни слуг, ни гостей. Мэдлин молилась о том, чтобы никто не попался им на встречу. Благополучно миновав коридор, они оказались в прихожей, где стояли двое мужчин и одна девушка, одетые по вечернему. Бывший ученик жестом попросил Мэдлин остановиться и оставаться в тени коридора, а сам подошел к гостям Литурга. Эти трое были уже изрядно подвыпивши, поэтому легко поверили в то, что их всех одновременно зовут куда-то. После того, как они ушли, Мэдлин и ее неожиданный спаситель выскользнули из дома на улицу.

Оказавшись там, девушка только сейчас сообразила, насколько легко она одета. На дворе было не больше пяти градусов тепла, а на ней было лишь коротенькое черное платье без рукавов, едва достающее до колен. И босые ноги. Но, времени искать одежду и обувь, у нее не было. Юноша аккуратно провел ее к боковой калитке, ведущей не на шумную улицу, куда выходили окна дома Литурга, а в маленький переулок. Подбежав к забору, молодой человек крепче сжал Мэдлин руку.

— Я сделал все, что мог, а теперь бегите, как можно дальше отсюда, чтобы ослабить действие браслетов. Постарайтесь найти мага из числа ваших друзей, который поможет Вам их снять, или укроет Вас. Бегите очень быстро, они станут Вас искать, но больше я ничего не могу для Вас сделать, — он на секунду замолчал. — Вам не место здесь, я всегда знал…

Он хотел сказать что-то еще, но кто-то окликнул его, и юноша буквально вытолкнул Мэдлин за калитку и захлопнул ее за ней. Девушка бросилась бежать, не обращая внимание, на то как холодно и больно было наступать босыми ногами на асфальт и снег. Ей нужно было во что бы то не стало оказаться, как можно дальше отсюда. Она не знала, куда идти и к кому из своих друзей она может сейчас обратиться за помощью. Но Мэдлин готова была лучше замерзнуть на улице, кинуться под машину, лишь бы только не возвращаться обратно к садисту Литургу. Лучше уж холодная и мрачная свобода, чем рабство в этом роскошном доме.

Пустынная улица ночного города освещалась одинокими фонарями. Все было тихо и мирно. Дремали уставшие за день дома, в одиноких окнах которых лишь гое-где горел свет. Эта часть города была настолько безлюдной, что в полночный час тут не было ни одного человека. А ведь окажись здесь случайный прохожий, его ждал бы удивительный сюрприз. Прямо посреди дороги непонятно откуда молниеносно возникло красно-оранжевое пламя, быстро приобретающее очертание чего-то большого и непонятного. При этом пламя двигалась вперед по дороге, а буквально через минуту превратилось в машину внедорожник, по поверхности которой прыгали оставшиеся после телепортации маленькие сгустки оранжевого огня, не причиняя ее зеркальной поверхности никакого вреда.

Окажись на улице маг, он бы сразу сообразил, что за заклинание было использовано и возможно даже догадался бы, что перед ним тот самый преступник, по следу которого неделю назад отправили гончих. Да, это был никто иной, как Джереми. Выспавшись за целых восемь часов, он пришел к выводу, что столь долгое нахождение в одном и том же месте небезопасно для него, и переместился в другой город, выбранный наобум. В этом большом мегаполисе, где он оказался, бок о бок, жили как обычные люди, так и маги. Впрочем, такое соседство было не редкостью. Хотя и существовали такие места, где маги никогда не появлялись, так же, как и те, где не мог оказаться обычный человек.

Джереми не очень хотелось появляться среди своих коллег, но этот город был наиболее удален от тех, где он был до этого, и телепортация сюда должна была стать как можно менее заметной. Он сбросил скорость и, въехав на оживленный проспект двигался аккуратно, соблюдая правила дорожного движения. Меньше всего на свете ему хотелось сейчас привлекать чье-то внимание и глупо было бы сделать это, просто чрезмерно превысив скорость.

Все было достаточно хорошо и спокойно, пока вдруг Джереми не вздрогнул от боли, на секунду даже выпустив руль. Произошло это от того, что камень на его амулете раскалился и обжег ему запястье. Молодому человеку это очень не понравилось. Магические амулеты начинали вести себя подобным образом в случае надвигающейся опасности, предупреждая о ней подобным образом.

Остановившись на светофоре, Джереми быстро достал карту и приложил к ней амулет. Карта была магическая и являлась универсальным помощником в путешествии по любым дорогам. На небольшом, размером с тетрадный, листке бумаге по запросу появлялась схема абсолютно любого города с сопутствующей информацией о нем. Начиная от того сколько людей там проживает и заканчивая тем, где можно купить магический артефакт. Но Джереми сейчас интересовало не это. Сделав нужный запрос, он увидел, что в этом городе находится один из влиятельных магов, которого ему стоило бы опасаться.

«Литург! Как же я позабыл, что это его город! А сейчас кажется, как раз то время, когда он устраивает один из своих весенних приемов для друзей того же уровня. А значит здесь слишком много людей, с которыми не стоило бы встречаться», — с досадой подумал он.

С Литургом у Джреми к счастью не было никаких разногласий, но вот его бывший работодатель, так жестоко направивший по следу молодого Гончих был с данным колдуном в прекрасных отношениях. И сейчас скорее всего находится на его приеме. Поэтому амулет и предсказывал опасность. Да, оказаться в одном городе с тем, кто тебя ищет не самый лучший вариант. Джереми прекрасно это понимал и теперь старался как можно скорее, но не нарушая правил и не привлекая внимания, выехать на шоссе и снова телепортироваться в другое место.

Соблюдая осторожность, он без всяких происшествий покинул мегаполис и, выехав на трассу, прибавил скорость. Он внимательно взглянул на карту, пытаясь представить какой город было бы лучше выбрать для следующей телепортации. Джереми так устал от этой погони от Гончих, что совсем уже позабыл думать о том, где был больший риск встретиться с нежелательными магами, а это было неправильно.

На секунду подняв глаза от карты, Джереми резко нажал на тормоз. Сделал он это скорее инстинктивно, увидев перед собой какую-то преграду. Так как, чего уж греха таить, за время этой бешенной гонки под колеса его машины уже попадали пешеходы и он естественно уезжал с места происшествия. Люли вряд ли смогут запомнить его автомобиль. И он помочь им никак не мог, только потерял бы драгоценное время. Но сейчас он отчего-то затормозил.

Так как машина его способна была как тормозить, так и разгоняться намного быстрее обычных человеческих автомобилей, то удар был совсем незначительный. Джереми остановился и вышел на дорогу. Ему показалась, что перед самым столкновением он увидел яркую голубую вспышку. Неужели он сбил мага? По идее, в такой ситуации ему наоборот стоило бы поскорее уехать, чтобы не натолкнуться на неприятности. Но интуиция волшебника подсказывала ему, что сейчас никакой опасности нет. На асфальте полулежала, пытаясь подняться молодая девушка лет двадцати пяти. Точнее Джереми разглядеть не мог, так как было достаточно темно. Но он все равно машинально успел отметить, что девушка очень даже хороша собой. Ярко рыжие волосы, подстриженные так, что по длине едва прикрывали уши лежали красиво за счет того, что вились. Большие орехово-карие глаза смотрели на Джереми со смесью испуга и мольбы.

— Ты в порядке? — обратился юноша к незнакомке, подавая ей руку и помогая встать.

Девушка была совсем худенькой и какой-то даже невесомой. Она легко поднялась с земли и Джереми отметил, что одета она совсем не по погоде, в короткое черное платье без рукавов, и при этом стояла босая. Хотя сам он был в демисезонном пальто, ведь на улице еще совсем только начиналась весна.

— Ну так что? Ты в порядке? Помощь не нужна? Извини, мне надо торопиться, так что надолго задержаться с тобой я не могу, — повторил свой вопрос Джереми.

Девушка упорно молчала, но при этом крепко вцепилась в его руку и взволнованно указывала на машину. Молодой человек отметил, что на теле ее как-то слишком много синяков для одного лишь столкновения, да и нижняя губа была разбита, а на лице имелись следы запекшейся крови. Сейчас в ближайшем рассмотрении это стало особенно заметно. В голове у Джереми возникли какие-то нехорошие предположения. Избитая девушка на трассе в одном летнем платье чуть не попала под машину явно от кого-то убегая. Не прибегут ли сейчас за ней ее враги? Джереми как-то совсем не хотелось попасть под их горячую руку. Ему хватало и своих проблем, и он не хотел вмешиваться в чужие. Даже если они касаются симпатичных девушек.

— Что ты все молчишь? Ты немая? — спросил он, пытаясь аккуратно, но уверенно высвободить свою руку.

Девушка сама его отпустила. А затем показала кольцо на своей ладони, камень в котором светился приятным голубым светом. И поднесла руку к горлу, объясняя тем самым, что не может произносить слова.

— Так, ты колдунья, это понятно. И ты не можешь говорить, что очень странно, потому что немых магов не бывает. Значит, ты не в состоянии именно сейчас произносить заклинания по какой-то причине. Я очень сожалею, но ничем не могу тебе помочь, извини.

Джереми хотел было сесть в машину и уехать, но девушка ухватила его за локоть. Она молитвенно сложила ладони, всем своим видом взывая к помощи. В ее больших карих глазах заблестели слезы. Затем она указала Джереми на два посеребрённых дутых браслета на своих запястьях.

— Браслеты подчинения, значит, — присвистнул юноша

По началу он не обратил на них внимание, но теперь все более-менее становилось на свои места. Кажется, перед ним сбежавшая рабыня какого-то влиятельного колдуна, каких в общем то можно было по пальцам пересчитать. Не всем дозволялось вот так спокойно брать себе в плен других волшебников. Конечно, взять девушку с собой означало навлечь на себя гнев ее преследователя, но с другой стороны так ли это страшно, когда за ним самим мчится стая Гончих? Джереми колебался пару секунд, но затем все же произнес.

— Ладно, залезай в машину. Но, предупреждаю, я сам в бегах, по моему следу идут Гончие, так что подумай хорошенько, что для тебя страшнее — они или твой хозяин, — строго произнес он.

Девушка не заставила себя долго ждать и мигом уселась в автомобиль. Джереми, впрочем, и не сомневался в подобном решении. Он был наслышан о том, в каких условиях обычно проводят свою жизнь люди с браслетами подчинения на руках. И, пожалуй, сумасшедшая поездка по трассам даже при условии того, что за тобой гонятся существа из потустороннего мира, выглядела намного более привлекательнее.

Вспоминая потом этот эпизод, Джереми пытался найти для себя ответ на вопрос, что же все-таки заставило его взять девушку с собой. Чувство жалости? Но он был не из жалостливых. Не зря и работу себе выбирал такую, где не раз приходилось обманывать людей, и он никогда не испытывал никакого сожаления по этому поводу. У него и друзей то особо близких не было, несмотря на все природное обаяние и умение понравиться. Были полезные знакомые, но не друзья, с которыми можно задушевно поговорить. А сейчас он вдруг проявил жалость. Но ответ на вопрос, почему вышло именно так, был, пожалуй, самым банальным и тривиальным из всех возможных. Джереми просто понравилась эта незнакомка, бросившаяся ему под машину. Несмотря на то, что она была вся в синяках и выглядела замученной, она все равно оставалась привлекательной. А самое главное была полностью его вкусе. У каждого человека есть определенный внешний типаж, который ему особенно приятен. А Джереми всю жизнь очень симпатизировал рыжим девушкам. Это был тип его любимой внешности. Нет, разумеется, сейчас на трассе он не испытал каких-то ярких эмоций или любви с первого взгляда, которые так любят описывать в книгах и фильмах. Нет, просто помогать тому, кто тебе понравился, всегда намного проще и приятнее. И это — старая как мир прописная истина.

Машина Джереми мчалась по освещенной ночными огнями трассе. Смотря на дорогу, молодой человек не забывал краем глаза разглядывать свою новую спутницу. Она сидела, обхватив руками колени, и сосредоточенно и печально смотрела в окно.

— Ты пристегнись, а то я предпочитаю ездить быстро и иногда резко торможу. Не хочется, чтобы ты разбила мне лобовое стекло своей головой, — произнес он.

Девушка покорно пристегнула ремень. В приглушенном свете ночной трасы, синяки были меньше заметны, и она выглядела совсем красивой. И Джереми машинально отметил это про себя.

— Ты только не вздумай выкинуть что-нибудь, сразу высажу посреди дороги, — строго сказал он, указывая на ее кольцо.

Девушка задумчиво кивнула, глядя на него. Видимо она и не собиралась делать ничего противозаконного. Джереми понимал, что, будучи лишенным дара речи, магу тяжело колдовать, но все равно ему не хотелось столкнуться с какой-нибудь неожиданностью.

Амулет незнакомки сиял очень ярко, не смотря на наличие браслетов подчинения, которые по идее должны были ограничивать ее магический потенциал. Что говорило о том, что она — достаточно сильный маг. С одной стороны, это было хорошо, так как девушка могла бы хоть в чем-нибудь помочь Джереми, но с другой стороны могла и придумать что-то, направленное против него. Хотя особого смысла в этом не было, что она будет делать одна посреди дороги, но все же.

— Твой хозяин наложил на тебя заклятье немоты? Дай, угадаю в чьем это может быть стиле, — снова заговорил с ней Джереми. — Я долгое время работал на такой работе, где часто приходилось сталкиваться с влиятельными мира сего. Причуд у них много, но кажется немых особенно любит Литург?

Девушка кивнула, заметно помрачнев. Видимо, воспоминания о недавно оставленной жизни были тяжелыми.

— Да, не повезло тебе, — продолжил он. — Литург вообще очень жесток, хотя с виду такой милый дядечка. Очень уж он любит издеваться над своими слугами, другие просто заставляют работать, а этот…

Молодой человек осекся, заметив, что девушка начала плакать.

— Так, ладно, ладно, только не надо рыдать, у меня аллергия на женские слезы, — поспешно произнес он. — Ты же сбежала от него, а такое не каждому удаётся, значит надо радоваться. Интересно, как тебе это удалось? Надеюсь, потом ты сможешь мне это рассказать. Должен же быть какой-то способ вернуть тебе голос. Кстати, я — Джереми. Сейчас попробую угадать как тебя зовут. Может быть Кэтрин?

Девушка заулыбалась, но отрицательно замотала головой. Молодой человек принялся перечислять всевозможные варианты женских имен, некоторые из которых были довольно экзотичными и вызвали у его спутницы смех.

— Ладно, я сдаюсь, — сказал он, попутно снова взглянув на карту.

Девушка протянула к нему руку, явно желая принять участие в выборе следующего пункта их пребывания.

— Да, пожалуй, ты можешь что-нибудь подсказать, — не стал возражать Джереми. — А то мне неудобно одновременно искать и смотреть на дорогу. Только хотелось бы, чтобы в этом городе было поменьше наших коллег, особенно таких влиятельных, как твой бывший хозяин. И чтобы мы оказались на достаточном расстоянии от тех городов, где я уже был, они здесь отмечены. Как я тебе уже сказал, за мной охотятся Гончие, и долго оставаться на одном месте я не могу.

Мэдлин все это хорошо понимала. Она прекрасно знала, кто такие Гончие и на сколько сложно будет от них оторваться, фактически даже невозможно. Конечно, подобное обстоятельство ее совсем не радовало. Но что было делать? Оставаться там, где она находилась, было нельзя, Литург легко догонит ее и найдет. А когда поймает, то придумает такое наказание, что неизвестно, останется ли она после этого жива. В подобной ситуации Джереми с его машиной, способной телепортироваться был ей очень кстати. Кроме того, обстоятельства, в которых оказался молодой человек, явно научили его уходить от преследователей и быть осторожным, и что-то подсказывало Мэдлин, что он еще и умеет пользоваться боевой магией. А значит, пока она будет с ним, она в какой-то мере в безопасности. Кроме того, девушка ведь в любой момент может уйти от него, как только они окажутся на достаточно далеком расстоянии от Литурга. Единственное, что пугало Мэдлин, это то, что молодой человек судя по всему тоже был достаточно сильным магом, а ее магический потенциал сейчас очень ограничен браслетами и заклятием немоты. И если Джереми захочет, то может легко причинить ей любой вред, и она не сможет даже защититься. С другой стороны, оставаться одной на улице без возможности применить магию было ненамного безопаснее.

Мэдлин приложила свой амулет к карте, и та показала ей, где они сейчас находятся, а также предыдущий маршрут Джереми, который успел уже побывать в десятке городов. Девушка поразилась тому, как долго он уже смог прятаться от гончих, это однозначно было большим плюсом для него и для нее. Карта Джереми была настолько усовершенствованной, что не требовала произнесения заклинаний вслух, достаточно было приложить к ней амулет и мысленно задать нужную команду, и обычный на вид листок бумаги выдавал все новую и новую информацию. Девушка выбрала наиболее на ее взгляд подходящий для них город. Он находился на достаточно большом расстоянии и в нем был очень небольшой процент населения магов. В основном там жили люди. Чисто людские города Мэдлин не рассматривала, так как проведя всю свою жизнь в среде магов, попросту не знала их названий и считала какими-то варварскими местами. Девушка протянула карту Джереми.

–Да, пожалуй, неплохой вариант, — одобрительно произнес молодой человек. — Значит не зря я тебя все-таки взял с собой. Тогда не будем откладывать надолго и телепортируемся прямо сейчас, ты же не против? — задал он чисто риторический вопрос.

В какой-то мере Джереми действительно был рад случайной попутчице. Он начал уже испытывать некоторое подобие тоски и меланхолии, скитаясь в одиночку по дорогам различных городов. Все-таки, что не говори, а человеку, пусть даже и наделенному магическими способностями невозможно надолго оставаться совсем одному. Так уж устроено природой, что люди нуждаются в компании себе подобных, какими бы умными, харизматичными и самодостаточными они не были. От долгого одиночества можно иногда и сойти с ума. А если уж находишься в такой трудной и стрессовой ситуации, как у Джереми, компания просто необходима.

Мэдлин с интересом смотрела в окно, девушка ждала, когда они начнут перемещаться. Нет, она сама не раз использовала заклинание телепортации, но чисто для себя одной. Путешествовать на подобных машинах ей еще не доводилось. Она вообще была далека от магической техники и дальних поездок. И большую часть своей жизни проводила на работе и за книгами, бесконечно самообразовываясь.

На свой тридцать второй день рождения она даже загадала желание получить какое-нибудь увлекательное приключение, которое принесло бы ей перемены в жизни. И в какой-то мере это сбылось. Только вот путешествие получилось чересчур захватывающим и опасным, а перемены в судьбе слишком уж кардинальными. Не зря первый учитель магии, который обучал Мэдлин во времена ее детства, не раз твердил своим ученикам, совсем еще маленьким волшебникам, о том, что стоит остерегаться своих желаний, иначе они могут исполниться, перевернув всю жизнь человека. Тогда девушка никак не воспринимала эти слова, а теперь вдруг осознала, как много смысла в них было скрыто. Впрочем, в мире магии ничего и никогда не происходит бессмысленно.

Неожиданно темнота за окном машины осветилась ярким оранжевым заревом, а еще через секунду девушке показалась будто бы они проехали насквозь сплошную огненную стену. Затем пламя вокруг них исчезло так же быстро, как и появилось. И Мэдлин поняла, что они опять находятся на какой-то трассе, только уже на другой. За окном здесь была не середина ночи, а серые предрассветные сумерки.

— Мы оказались в пятидесяти километрах от города, — пояснил Джереми. — Думаю, что стоит доехать до него и попробовать остановиться где-нибудь, чтобы поспать и перекусить. Тебе бы это не помешало, а для меня так будет просто необходимо, иначе я могу уснуть за рулем от усталости. Кстати, ты машину водить не умеешь? А то могла бы меня заменять если что.

Мэдлин отрицательно замотала головой.

— Я почему-то так и думал, — улыбнулся молодой человек. — Тебе не холодно так? У меня как, ты понимаешь, нет с собой женской одежды, но, если что, я могу дать тебе свое пальто.

Девушка отрицательно покачала головой. Хотя ей конечно же было холодно босиком и в коротеньком платье, но ей от чего-то становилось неловко от проявлений заботы Джереми. Она вообще была человеком, которого легко смутить. К тому же, несмотря на яркую внешность была обделена мужским вниманием, ведь большая часть ее жизни была связана с работой, с теоретической магией среди очень серьезных и сосредоточенных лишь на своем деле людей. А преподавание для студентов так же не располагало к романтическим знакомствам. Девушке не пришло бы в голову заводить роман со своим учеником.

Сейчас она украдкой разглядывала Джереми, и он казался ей очень даже симпатичным. Высокий, черноволосый, с яркими голубыми глазами. На фоне него она чувствовала себя совсем никчемной, глядя в боковое зеркало и видя свою разбитую губу и усталое бледное лицо, обрамлённое неаккуратно подстриженными рыжими волосами. Литург не стал особо беспокоиться об ее имидже. Правда она всегда относилась к себе чересчур требовательно и самокритично. А на деле, даже в такой трудной для нее ситуации, выглядела довольно привлекательно.

За этими мыслями, глядя в окно на серую дорогу, она не заметила, как задремала. Джереми задумчиво взглянул на спящую девушку, а затем на свой амулет. Тот из темного, каким он оставался все время его скитаний, стал нежно алого оттенка. Значит камень воспринял появление попутчицы как благоприятное событие и утверждал, что это принесет Джереми удачу. Молодой человек был не против этого. Единственное, что его огорчило это то, что он теперь не сможет включить погромче радио, боясь разбудить свою спутницу.

Мэдлин так устала от всего, что происходило с ней за последние сутки, что спала очень крепко. Ее амулет, накапливающий энергию, сейчас активно исцелял девушку. Иначе после травм, причиненных Литургом, она бы слегла совсем больная, а благодаря магии оставалась в более-менее приемлемом состоянии. От пережитых событий Мэдлин снились какие-то напряженные и гнетущие сны. Она видела Литурга, гонявшегося за ней. А перед тем, как проснуться, ей вдруг приснилось, что она подходит к большому зеркалу, испытывая неописуемое чувство страха, что увидит в нем свое отражение. И действительно так и произошло, она смотрит на саму себя. При чем в зазеркалье она выглядит даже значительно лучше, чем сейчас в реальности. На ее теле нет синяков и лицо кажется более отдохнувшим, а волосы по длине достигают плеч. Но почему-то это приводит ее в панику, от ужаса девушка кричит и просыпается.

Наяву этот сон кажется ей бредовым, несмотря на то, что каждый маг знает, что сны имеют под собой какой-то смысл. Но бояться собственного отражения в зеркале — это уже чересчур. Нельзя же пугаться всякого ночного кошмара. Намного больше девушку сейчас беспокоил Литург.

Полностью вернувшись к реальности, девушка поняла, что они припарковались у обочины на какой-то улице, а Джереми спит, откинувшись в кресле. Сон Мэдлин был таким крепким, что она пропустила момент как они въехали в город и остановились. Часов у нее с собой не было, но судя по тому, что было на улице, можно предположить, что уже вечереет. А когда они переместились еще только начинались предрассветные сумерки, значит она проспала практически весь день. Впрочем, это было к лучшему, девушка смогла восстановить силы. Топаз в ее кольце сиял достаточно ярко, правда цвет его был слегка темнее, чем обычно, и Мэдлин это не понравилось. Ее камень в отличии от амулета Джееми не реагировал так четко на изменяющиеся обстоятельства. Он практически всегда оставался одного насыщенно синего оттенка. Но, если уж вдруг менял свой цвет хотя бы на пол тона, значит нужно было действительно ждать беды.

Мэдлин огляделась по сторонам. Улица, на которой они находились, была практически безлюдной. Попадались лишь одинокие прохожие, спешащие по своим делам. Видимо, Джереми специально выбрал такое место, чтобы не привлекать излишнего внимания. Тут девушка заметила одинокого мужчину, стоявшего на противоположной стороне дороги. Мэдлин показалось, что он как-то чересчур уж пристально смотрит на их машину. Хотя на взгляд простого человека в ней не должно было быть ничего особенного — обычный черный внедорожник. Вот волшебник сразу бы распознал сильное присутствие магии, но не просто прохожий. Поймав на себе взгляд девушки, мужчина принялся как-то чересчур поспешно набирать что-то в своем телефоне, с видом крайней занятости. А затем и вовсе свернул за угол. Мэдлин он совсем не понравился. Амулета она у него на первый взгляд не заметила, но с другой стороны хитрое ли дело спрятать маленький драгоценный камень под одеждой? Впрочем, может быть это и обычный прохожий, просто чрезмерно любопытный. Мэдлин захотелось разбудить своего спутника, но она никак не решалась. Девушка даже не знала, когда примерно тот лег спать и успел ли отдохнуть. Но, к счастью для нее Джереми сам вскоре открыл глаза.

— Давно проснулась? — обратился он к ней потягиваясь.

Мэдлин сделала в ответ неопределенный жест рукой, означающий что недавно, и попыталась на пальцах объяснить своему новому знакомому, что ей не понравился недавний прохожий. Но то ли Джереми еще не до конца проснулся, то ли язык жестов был совсем не для него, но девушку он упорно не понимал, что ее расстроило.

— Слушай, — вдруг предложил он. — Ты ведь сейчас далеко от Литурга, значит действие браслетов ослабло, попробуй начертить что-нибудь в воздухе с помощью своего амулета. Это не потребует много сил.

Мэдлин решилась последовать этому совету и, сконцентрировавшись, достигла того, что от перстня на ее руке отделились бледно голубые, словно сотканные из дыма буквы, сложившиеся в словосочетание «странный прохожий, опасно».

— Все понятно, не трать больше энергию, — кивнул Джереми, указывая на ее потускневший камень. Действие браслетов хоть и ослабло в плане контроля воли, но воспользоваться магией в полную силу девушка все-равно не могла. — Сейчас мы уедем отсюда. Я и так уже слишком долго нахожусь на одном месте, но зато хоть выспался. Кстати, если хочешь поесть, возьми на заднем сидении.

Только после этих слов Мэдлин осознала, насколько она голодная. Ведь в последний раз девушка ела утром прошлого дня, просто от стресса и думать забыла о еде. Перекусить Джереми купил в каком-то придорожном кафе. И Мэдлин достались ставшие уже холодными сэндвич и кофе. Но это все равно было лучше, чем ничего. Девушке даже в какой-то мере стало приятно, что молодой человек не забыл про нее.

А они между тем свернули с тихой улицы на более оживленный проспект. Город, в котором оказались невольные путешественники был большим и оживленным. И так как наступил час пик все машины стояли в пробке. Они двигались медленно и от скуки Мэдлин в открытое окно разглядывала улицы. За окном было по-весеннему тепло. Деревья потихоньку начали покрываться зелеными листочками и солнышко светило радостно и беспечно. Довольные наступившей весной прохожие, шурясь от ярких лучей торопились куда-то по своим делам. Все было настолько мирно и беспечно, что даже не верилось, что где-то среди такого яркого дня могут появиться сумрачные Гончие, порожденные мрачным параллельным миром. Или что возможно, чтобы такие как Литург в это же самое время издевались над кем-нибудь из своих подчиненных.

Девушка даже почувствовала себя в относительной безопасности. Ведь все достаточно неплохо сложилось. Она так удачно попала под машину, что теперь может спокойно перемещаться вместе с Джереми пока ей не надоест. Мэдлин как-то совсем не хотелось думать о том, что даже такой, как ее спутник, не сможет убегать вечно и рано или поздно Гончие неизбежно его достигнут. По-другому просто не может быть, они всегда догоняют свою цель. Тут ее размышления прервал заговоривший Джереми.

— Странно мой гранат что-то опять темнеет, а ведь совсем недавно он был еще светло алым. Камень чувствует какую-то опасность, но я не пойму откуда она исходит. Я ничего не ощущаю, даже предчувствий никаких.

Он вопросительно взглянул на Мэдлин. Та сперва лишь пожала плечами, но потом вспомнила про свой топаз и указала на него Джереми.

— Я так понимаю, он тоже сменил оттенок?

Девушка кивнула.

— Да, странно это все! И ведь город такой спокойный на вид. Я не ощущаю даже сильного присутствия других магов вокруг. Кстати, у меня есть для тебя плохая новость.

Мэдлин с тревогой взглянула на него. Она не могла понять, что может быть еще хуже, чем та ситуация, в которую она попала. Разве что только Джереми собирается ей сообщить, что хочет дальше ехать без нее. Это было бы очень не кстати, она пока не готова оставаться снова одна.

— Пока ты спала, я слушал радио, — продолжил молодой человек, имея в виду специальные радиоволны, которые ловились только на приемниках магов и транслировали новости их мира. — Твой бывший хозяин оказывается в хороших отношениях с моим бывшим работодателем. Его кстати звали Родон, может быть ты слышала о таком маге, именно он отправил по моему следу Гончих.

Мэдлин вспомнила, что действительно знает такого колдуна. Это был преклонного возраста мужчина, потомок древнего колдовского рода, обладавший огромным финансовым состоянием. Не смотря на свой статус и уважение, а может быть и благодаря этому, Родон никого не порабощал, а магам, работавшим на него, платил по-честному причитающееся им. И тут Мэдлин вдруг осознала, что на одном из приемов Литурга она слышала, что кто-то из длительное время проработавших у Родона сотрудников, оказался вором, укравшим у своего начальника какие-то очень ценные артефакты и даже деньги, и которого теперь повсеместно разыскивали. Девушка задумчиво взглянула на своего спутника, да похоже судьба свела ее с известным преступником, хотя выбирать особенно не приходилось. А Джереми между тем продолжал.

— И видимо Литург поделился с Родоном своей проблемой, насчет того, что от него сбежала одна из рабынь, а отправившиеся на ее поиски люди, установили, что та слишком быстро куда-то исчезла, хотя к заклинанию перемещения была явно неспособна из-за браслетов. В общем они практически полностью убеждены в том, что ты теперь вместе со мной. И по твоему следу тоже направлены Гончие. Видимо у Литурга была какая-то твоя вещь, которую он им дал, чтобы они смогли тебя найти.

Рот девушки буквально открылся от услышанной информации. Конечно же у Литуга оставалась целая уйма ее вещей. Но она не могла подумать, что он так разозлится на нее, что решит приговорить к неминуемой смерти. Теперь это в корне меняло ситуацию, ей необходимо будет так же перемещаться, как и Джереми, а значит ей больше не удастся уйти от него. Причем напряженной погоне не будет никакого конца. Ведь Гончие способны преследовать свою жертву бесконечно долго, пока не уничтожат ее.

Мэдлин попыталась вспомнить, знает ли она еще какие-то способы избавиться от опасных преследователей, но на ум ей приходило только перемещение во времени или за пределы этого мира в параллельный. Оба этих варианта совсем не привлекали ее, потому что по степени опасности и безысходности граничили с безумием.

Да, если Джереми не обманывает, то дела у нее действительно плохи. В первую минуту Мэдлин подумала о том, что ее спутник мог бы сочинить эту историю для того, чтобы она как можно дольше оставалась с ним по какой-то необходимой для него причине. Но, внимательно прислушавшись к своим ощущениям девушка поняла, что не чувствует обмана. А маги такого уровня, как она, легко это считывали, даже закованные в браслеты подчинения. Если конечно не имели дело с профессиональными лгунами способными с помощью той же самой магии скрывать свои эмоции и ложь. Но девушке от чего-то казалось, что молодой человек лучше разбирается в магической технике, чем в плетении интриг.

— Знаешь, я долго ломаю голову над тем, как избавиться от наших навязчивых преследователей, — заговорил Джереми на ту же самую волнующую тему. — И мне что-то совсем ничего не приходит на ум кроме постоянного перемещения. Но я прекрасно понимаю, что не смогу протянуть долго в таком бешенном ритме, плюс в каждом городе, в котором мы побывали остается, наш магический след, который могут не почувствовать обычные колдуны, но уж Гончие то точно учуют, — рассуждал он. — У тебя тоже нет никаких мыслей по поводу того, что нам делать? Ты вроде не производишь впечатление слабого мага.

Он взглянул на Мэдлин но та лишь покачала головой.

— Вот-вот! Но знаешь одна идейка все-таки имеется, только уж больно она рискованная, даже не думаю, что она тебе понравится, но в крайнем случае выбирать не приходится.

Мэдлин с тревогой взглянула на своего спутника. По его интонации она поняла, что речь идет о чем-то действительно опасном. А ей совсем не хотелось оказаться втянутой в еще большие неприятности, чем сейчас. Она хотела уже поторопить Джереми, чтобы он продолжил свою мысль, но вдруг вздрогнула от резкой жгучей боли, которую неожиданно причинил ей ее же собственный амулет. Ощущение было такое, будто девушка опустила палец с кольцом в кипяток.

— Что оно тоже тебя предупреждает? — морщась спросил ее спутник.

Судя по тому, как он потирал запястье с висевшим на нем амулетом, его камень тоже предупреждал о какой-то большой неприятности.

— Дурацкая пробка, когда же мы из нее выедем, — раздраженно заметил он. — Нам точно нельзя здесь долго оставаться, как только уедем из города сразу же телепортируемся.

Мэдлин сделала руками несколько жестов, из которых можно было понять, что она так нервничает, что предлагает телепортироваться прямо сейчас и ничего не ждать.

— Я бы не против. Но, во-первых, я все-таки стараюсь не привлекать излишнего внимания, а здесь свидетелей в избытке. А во-вторых машина может перемещаться, только находясь в движении и на определенной скорости, поэтому я всегда делаю это, выезжая на трассу. Сейчас это будет попросту невозможно.

Девушка тяжело вздохнула, она все понимала, но спокойнее ей от этого не становилось. Ее интуиция, а интуиции мага стоит доверять, буквально кричала о том, что стоит немедленно покинуть это место и чем скорее, тем лучше. Один только здравый смысл заставлял девушку оставаться на месте, несмотря на то, что она испытывала сумасшедшее желание открыть дверь и бежать как можно дальше.

— Тьфу ты черт, — выругался вдруг Джереми.

Мэдлин непонимающе взглянула на него. Она так задумалась, что не заметила причину его раздражения.

— Нас останавливает полицейский, — пояснил молодой человек.

Девушка схватила его за локоть всем своим видом показывая, что она предлагает поехать дальше и не останавливаться.

— Я не хочу, чтобы мы привлекали к себе столько внимания, ввязавшись еще и в полицейскую погоню. Гончих, скорее всего поблизости нет, а вот магов может быть предостаточно, и они с удовольствием поймают нас и отведут к ним. А точнее просто не дадут перемещаться и будут ждать, пока Гончие сами придут обедать. А потом эти же маги отправятся за премией к Литургу и Родону, — ответил Джереми, подъезжая к обочине.

Молодой человек опустил стекло. В окно к ним заглянул улыбающийся полицейский, обычный мужчина, лет сорока. Он представился, и Джереми торопливо принялся его уверять, что они не нарушали никаких правил.

— Знаю, знаю, — кивнул полицейский. — Проверка документов, не волнуйтесь.

Джереми вздохнул и послушно извлек из кармана водительское удостоверение. Вполне себе человеческое, видимо он не поленился наколдовать его для себя на случай подобных проблем. А служитель закона между тем внимательно оглядывал пассажиров в машине.

— Жена у вас такая красивая, — улыбнулся он.

Мэдлин вымученно улыбнулась в ответ, искренне надеясь на то, что страж порядка не станет обращать внимание на ее синяки и босые ноги, а также не попросит заговорить. Когда они остановились девушке стало еще больше не по себе, чем до этого. Хотя она никак не могла понять, что же так усилило ее страх. Ведь, по правде говоря, бояться обычного человеческого полицейского было очень глупо, учитывая то, что рядом находится такой маг, как Джереми. В случае чего они легко могли отсюда уехать и даже плевать на то, что они привлекли бы к себе чье-то внимание. Бояться было нечего, но Мэдлин буквально вжалась в сиденье. А полицейского, проверявшего у них документы, между тем окликнул его коллега.

— Секундочку подождите, — ответил им страж порядка и отошел.

Мэдлин машинально проводила его взглядом. И тут зрачки ее буквально расширились от ужаса. На обочине, возле которой они остановились, была земля, немного влажная от прошедшего не так давно дождя. Несмотря на то, что сейчас было солнечно, видимо дождь шел, пока они спали. И полицейский шагал по этой влажной земле, не оставляя никаких следов! Там, где он наступал, не примялась ни одна травинка, словно по ней скользил призрак. Мэдлин стало жутко. Это был не человек и даже не маг. Потому что волшебнику такое заклятие не нужно в подобной ситуации, а энергии оно бы потребовало очень много. Зато девушка прекрасно помнила о том, что Гончие способны на короткий период времени принимать обличия любых существ. Но, самое страшное было в том, что Джереми похоже ничего не заметил и собирался даже зачем-то выйти из машины. Мэдлин в ужасе схватила его за руку.

— Ты чего? Я на секунду глянуть… — начал он, но осекся, увидев полные ужаса глаза девушки. — Что случилось?

Мэдлин указала рукой в сторону отошедшего полицейского.

— Я ничего не вижу.

Девушка быстро указала на свои ноги, а затем на землю и на собирающегося уже возвращаться к ним стража порядка. И Джереми увидел то, что она хотела.

— Вот, черт! — воскликнул он. — Он не оставляет следов, это не человек! Только этого не хватало…

Кажется, лже полицейский услышал их слова, потому что лицо его стало меняться. Нет, изменилось не его выражение, а сами контуры лица и тела начали становиться какими-то расплывчатыми, словно были сотканы из тумана. И из-под них уже проступало нечто страшное, наделенное когтями и зубами.

Джереми резко нажал на педаль газа, и они поехали так быстро, что Мэдлин даже слегка стукнулась головой об дверь. Но сейчас это мало ее пугало. Намного страшнее было смотреть, что происходит позади них. Двое полицейских, которые их остановили, полностью сменили свой человеческий облик, превратившись в тварей, напоминавших огромную размером с машину смесь собаки и волка, сотканной казалось из черного густого тумана. Мэдлин почудилось, что из пасти с огромными острыми клыками даже вылетали струйки пламени, хотя у страха, как известно глаза велики.

Кстати про глаза. Глаза Гончих имели неприятную особенность перемещаться по их телу, открывая свои веки в самых неожиданных местах, то на спине, то на боках, то на затылке. В общем зрелище было не из приятных. И избавиться от лицезрения этих существ было очень непросто. Потому что полностью приняв свой истинный облик, призванные из потустороннего мира Гончие бросились в погоню за своей добычей, развив сумасшедшую скорость. Мэдлин буквально молилась о том, чтобы машина Джереми смогла от них оторваться. Основная проблема заключилась в том, что перед этим они попали в пробку и теперь, чтобы разогнаться на достаточную скорость и телепортироваться им нужно было как-то из нее выехать. Джереми развернулся на встречную полосу. С трудом уворачиваясь от других машин, они мчались против потока, и по тротуару, и вообще везде, где только могли проехать.

Каждый раз Мэдлин казалось, что еще чуть-чуть и они обязательно врежутся во что-нибудь и разобьются, но к счастью для нее Джереми оказался очень хорошим и опытным водителем и был в состоянии справляться с этой гонкой. Они совершили еще какой-то разворот и чуть не врезались в другую Гончую, у которой хватило соображения преследовать их окольной дорогой.

— Черт, черт, черт! Мы не успеем от них оторваться, чтобы переместиться! — крикнул Джереми, с трудом уворачиваясь.

Мэдлин в ужасе взглянула на него. Нет, только не это. Она не готова умирать прямо здесь и сейчас.

— Живо, достань из бардачка листок бумаги! Ты его сразу увидишь, это страница, вырванная из книги! — потребовал молодой человек.

Мэдлин поспешила выполнять его поручение, хоть и не понимала, зачем она это делает. В бардачке поверх кучи каких-то вещей, среди которых оказался даже кинжал с тонким лезвием и ручкой из кости, действительно обнаружился тот самый листок. Девушка машинально взглянула на него и увидела заклинание призыва. Она сразу же поняла, что перед ней, и ей в очередной раз за сегодняшний день стало жутко. Мэдлин совсем не хотела оказаться в Междумирье, даже убегая от гончих. Ведь это было такое место, из которого живыми возвращались лишь единицы, и то в последний раз такой человек появился кажется пять лет назад. А остальные навеки остались скитальцами на бесконечной, ведущей в никуда дороге, так и умирая там. Никто до сих пор даже в точности не знает, что происходит с людьми, затерявшимися в этом мире, но явно что ничего хорошего. Да и те, кто возвращался, нередко попадали в психушку, рассказывая такие вещи, которые были слишком странными даже для мира магов.

Нет, были конечно же и беглые преступники, которые умудрялись селиться там и жить, спасаясь от правосудия. Но это такая определенная категория людей, которые, как тараканы, способны приспособиться к любым условиям и выжить даже во время чумы и магической войны. Но Мэдлин себя к таковым не относила. Девушка заколебалась всего на минуту, но ее спутник уже прикрикнул на нее:

— Что ты смотришь на него? Читай! — крикнул он, совершая невероятные маневры, пытаясь уйти от погони. — Ах, черт, ты же не можешь, дай его мне!

Девушка прижала листок к себе, у нее еще теплилась какая-то надежда, что они смогут спастись от погони и для этого не надо будет отправляться на дорогу смерти, как в простонародье называли Междумирье. Но Джереми буквально вырвал у нее листок, и, видимо поняв ее мысли, сказал:

— Выбора нет, хочешь, чтобы они нас сожрали? Я не смогу от них оторваться.

Он схватил листок, и одной рукой продолжая держаться за руль, прочитал заклинание призыва. К счастью, оно было очень коротким и не требовало никаких дополнительных манипуляций, кроме произнесенных слов. Провести даже самый маломальский магический ритуал в таких условиях они бы точно не смогли.

Сперва Мэдлин показалось, что ничего не произошло и заклинание по какой-то причине не подействовало, но через минуту она увидела, как улица вдалеке перед ними поменяла свои очертания. Там, где они ехали, их окружали городские многоэтажки и испуганные прохожие, а за окном было еще светло. Впереди же дорога словно резко обрывалась, и за какой-то неведомой границей начиналась темная трасса, напоминающая обычное человеческое шоссе даже со светоотражающей разметкой, но при этом вокруг дороги была такая темнота, что даже обочину разглядеть было нереально, не говоря уже о том, что находится впереди. Девушка почувствовала всем своим чутьем мага, что перед ними открылся проход, ведущий в темноту, холод и пустоту другого мира, откуда в прямом смысле этого слова веяло смертью. Но и в боковом зеркале уже стало видно, мчащуюся за ними Гончую.

— Ну, была не была, — напряженно произнес Джереми и прибавил скорость.