8
Их одежда изрядно поистрепалась, а оружие покрылось рыжими пятнами ржавчины. Карманы давно были пусты, как и желудки. Оба — бывшие наемники — оставшись без работы, скитались уже вторую неделю в поисках наживы, но судьба, похоже, отвернулась от них. Совсем неожиданно на их дороге оказался одинокий путник, и они не долго мучались угрызениями совести, прежде чем завладеть его жизнью и большой тяжелой сумкой, содержимое которой заняло все их внимание. И пока один из них старательно вытряхивал ее, второй решил проверить карманы убитого. На секунду подняв голову, он увидал вдруг приближающегося к ним всадника.
— Эй, к нам гости! — окликнул он товарища.
— Что за гости? — пробурчал тот, не желая отрываться от своего занятия.
— Какой-то рыцарь.
— Рыцарь? Какой у него герб? Не из наших, случайно?
— Черные лилии на белом фоне.
Реакция наемника была мгновенной и неожиданной:
— Черт! Это же Алиен, поборник справедливости! Сматываемся немедленно!
Он отшвырнул сумку и бросился бежать. Его товарищ, еще ничего не понимая, поспешил вслед.
— Алиен? Кто это?
— Не задавай вопросов!.. Это настоящий дьявол! Это — смерть…
— Да, это — смерть! — прозвучал голос, высокий и чистый, позади них, —
— Не хотите повернуться и взглянуть ей в лицо?
— Беги, беги! — прохрипел первый наемник, обращаясь к приятелю,
— Беги, сколько есть сил! — и тут же упал, со стрелой торчащей между лопаток.
Второй остановился, пораженный ужасом и не в состоянии даже двинуться, чувствуя, как ноги становятся ватными, а по спине стекает холодный ручеек.
Всадник застыл прямо перед ним, глядя на него сквозь прорези забрала.
— Ну, что, только и хватает мужества, чтобы убивать безоружных? Со мной не хочешь сразиться, трусливый наемник?
И такая ледяная ненависть была в этом голосе, что даже руки отказывались повиноваться. Наемник отшвырнул ставший бесполезным меч и встал на колени:
— Кто бы ты ни был, пощади!
Рыцарь засмеялся и сорвал с головы шлем. Волна пшеничных волос рассыпалась по плечам.
— О, Боже милосердный! Смилуйся, госпожа! — наемник упал в пыль, прямо под ноги черному жеребцу.
— Он тоже просил вас о пощаде — тот, кого вы убили? — голос был холоден, как острие клинка, —
— Мне нет смысла больше говорить с тобой. Прощай. И помни Алиен!
— О, благодарю, госпожа, благодарю! — воскликнул наемник, но тут же вскрикнул пронзительно, когда она обернулась и одним движением отсекла его правую руку у самого плеча.
— Больше ты не сможешь причинять зло другим. Не забывай обо мне, — и, развернув коня, она поехала прочь от корчившегося в пыли человека, который повторял сквозь сжатые зубы, словно заклинание:
— Да, да, я не забуду. Никогда не забуду…
Въехав под полог леса, Алиен ощутила мгновенное головокружение и пустоту где-то в области сердца. Она знала, вступая на этот путь, что будет нелегко, и не ждала иного. Но в этот раз почему-то проявила слабость, и не смогла пойти до конца, не смогла убить. Кажется, она совершила ошибку, пощадив его. Вряд ли кто-то когда-либо пощадит ее саму, а ненависть, посеянная в сердце, дает жестокие всходы — зря она оставила ему жизнь. Наверное, всему виной усталость, бесконечные битвы, нападения неизвестных существ, участившиеся в последние дни, — словно весь мир ополчился на нее, мир, который она мечтала избавить от зла…
Дорога вновь вывела ее в зеленеющие поля, колышущиеся колосьями. Солнце безмятежно светило в пронзительно-синем небе, и над ней на большой высоте кружил одинокий ястреб.
Алиен вздохнула глубоко и тронула коня, поднимая его в рысь.
