Маска для чудовища

Веся Елегон

Однажды может случиться так, что все сказки – и не сказки вовсе, а правдивые истории, просто надёжно укрытые пылью времени. Ты это невольно понимаешь, когда в тебя вдруг самозаселяется семечка баобаба, а на помощь к тебе бросаются не военные с медиками, а эльфы… Да, самые взаправдашние. Правда, вот не красавцы они вовсе, хотя, это не точно. Без маски пока видела только одного и то мельком. Но не о том сейчас. Нужно спасти человечество и доказать этим зазнайкам, что люди не так уж и беспомощны.

яркое

Но Ворону не пришлось идти против совести. Он услышал приближающихся людей еще до того, как лифт остановился на этаже и, дзинькнув, распахнул свою пасть, извергая медиков в химзащите и военных, одетых в чёрную форму, бронежилеты, каски с забралами и с щитами в свой рост, вылитыми из бронестекла — это они перегнули конечно. Но таковы уж люди — золотая середина не их конёк.

Военные, оттеснив rakasa, ввалились в столовую, потом пришла очередь медиков. Последним входил Иван Андреевич. Мужчина коротко кивнул нахмурившемуся эльфу и прошёл в столовую. Там махнул военным, чтобы те расслабились, и, встретившись с настороженным взглядом пациентки из палаты 73, улыбнулся:

— Елизавета, я вижу, вам намного лучше. Гуляли? — оценивающе оглядев девушку и отметив, что взгляд той стал более осмысленным, а на бледных щеках появился лёгкий румянец, поинтересовался доктор.

— Да, — коротко кивнула Лиза и, достав из-за спины спрятанный там половник, допила компот. Что уж тут смущаться, все свои, так сказать. К Ивану Андреевичу и его команде медиков девушка успела попривыкнуть, военные… они все были в масках и их Лиза вообще не знала. А вот эльф — этот совсем другое дело. Мало того, что без маски — видок, прямо таки скажем, вселяющий, если не страх, то трепет, так еще и смотрит так, будто съесть собрался… Хлебать при таком компотик из ковша совсем как-то неуютно. То и гляди отнимет…

— Но, Лиза, обычно пациенты не покидают медицинский корпус. Из соображения безопасности остальных людей, которые здесь находятся. Поэтому, давайте вернемся в палату? — предложил профессор.

Девушка с сожалением посмотрела на кастрюлю.

— Мария Александровна принесет вам напиток. Даю слово, — по грустному взгляду безошибочно прочитав мысли девушки, пообещал Иван Андреевич.

Ладно. Пойдемте, — согласилась Лиза и, оставив половник на столе, направилась к выходу.

Военные чуть отступили на шаг, пятясь от девушки.

«Забавно, — подумалось Лизе, — им так страшно, хотя, эта тварь сидит не у них в легких, а у меня.»

Покинув столовую в сопровождении профессора и его команды, окруженная военными Лиза посмотрела по сторонам, надеясь увидеть тёмного. Да просто… из любопытства. Всё-таки эльф и это удивительно. Но того нигде не было.

— Температура тела нулевого пациента продолжает понижаться. Сейчас она колеблется в районе 29—27 градусов. У пациента отсутствует обоняние, но это характерно для носителей. Правда, мы пока не уверены, что за механизмы дают такой эффект. Пациент не ест, но в огромных количествах поглощает воду — в приоритете вишнёвый компот. На снимках кт отчётливо просматривается тело бао. Сейчас семечко находится в глубоком анабиотическом сне, хотя, уже успело дать корни, что весьма странно, потому что раньше, как только семя начинало прорастать, процесс развития становился необратим. На данный момент захвачено 35% лёгких. 23 октября 2020 в 23:45 пациент умер, жизненные процессы полностью прекратились. Реакция на реанимационные действия была отрицательной. В 00:05 было зафиксировано время смерти. Пациентку отключили от жизни-поддерживающего аппарата. Медперсонал покинул палату. В ту ночь умерли еще трое носителей. Медбрат, спускающий трупы в морг, был занят. Тело нулевого пациента еще 15 минут лежало в палате. А в 00:20 медсестра, дежурившая в коридоре, сообщила о том, что пациент пришёл в себя.

— Воскресла значит, — задумчиво поправляя статуэтку летящего единорога, по своему охарактеризовал случившееся начальник ОПиП.

— Вы знаете, наука отрицает саму возможность существования высших сил, — скривившись, заявил Иван Андреевич.

То, что она их отрицает, вовсе не значит, что их нет, — оскалился мужчина.

Пат Витаэльевич находился не в лучшем расположении духа. Ситуация с бао становилась всё более неуправляемой, и это несмотря на то, что вот уже восьмой месяц все отделы ОПиП работают только над этой проблемой. Напрочь заброшены домовые, русалки сожрали уже пару десятков туристов — совсем берега потеряли зелёные… А мы тут безмозглого паразита никак не выловим… И тут еще этот человек, вдруг воскресший. Теперь голову ломай еще и над тем, куда её пристроить…

— То есть человеку стало лучше? — подитожил услышанное Пат.

— Чувствует она себя замечательно, — уклончиво ответил профессор, — но показания тестов далеки от нормы. И мы не можем дать каких-либо гарантий по продолжительности периода затишья.

— Да, да, да, вы никогда не даёте гарантий. — воскликнул Пат, закатив глаза и откинувшись в кресле, которое закрутилось и отвернуло недовольного начальника ОПиП к стене, скрыв его от глаз позеленевшего Ивана Андреевича. Мужчина определённо уважал древних, но вот конкретно этот вызывал острое желание придушить…

— Ну, видимо мне нужно переговорить с человеком. Как вы думаете, насколько безопасно для окружающих находится рядом с этим носителем? Можно ли её выпустить из медкрыла?

— Пока бао спит, — развёл руками Иван Андреевич.

— Ладно. Доложите мне сегодня ближе к обеду о состоянии здоровья человека. Если все будет хорошо, мы встретимся.

Попавший в организм носителя бао на поздней стадии прорастания делится, образуя новые семечки. Мелкие молодые особи беспрепятственно покидают организм погибшего носителя и отправляются на поиски пустых, еще не занятых тел. Но впавший в спячку бао полностью неактивен, пока организм носителя достаточно силён, бодр и здоров.

А Лиза чувствовал себя великолепно. Если не считать радуг в небе, которые она продолжала видеть. Сейчас девушка сидела на подоконнике и разглядывала покрытый белым покрывалом снега безмятежный пейзаж. Очень хотелось избавиться уже от этой больничной пижамы и выбраться на свободу. После той ночной прогулки прошло уже три дня. Теперь за девушкой, пусть и ненавязчиво, но наблюдали. В коридоре, кроме Марии Александровны, постоянно находились парочка военных и медбрат.

Каждый день девушка сдавала анализы и проходила разнообразные тесты. Ничего особенного, но очень утомительно. Хотя, вернувшись потом в палату, она могла спокойно смотреть телевизор, который ей заботливо предоставили, а так же рисовать — Лизе вернули её личные вещи. Всё, кроме телефона. Сказали, что база эта секретная, и потому обычным смертным средства связи здесь не положены. Девушке объяснили, что везде куда надо сообщили о том, что она находится на карантине. Поэтому проблем с работой и учёбой не должно было вроде как возникнуть. Лизе ничего не оставалось, как поверить на слово.

Дверь в палату распахнулась, пропуская тележку с завтраком и улыбающуюся Марью Александровну.

— Доброе утро, Елизавета! Как чувствуешь себя сегодня? — спросила медсестра, прикатив тележку к столу и расставляя горячие тарелки на стол.

— Доброе утро, тёть Маш. — улыбнулась Лиза. Они с женщиной уже как-то сдружились, часто по вечерам вместе смотрели фильмы. — Да нормально. Только вот есть не очень хочется. — спрыгивая с подоконника и направляясь к столу, виновато призналась девушка.

— Пару ложечек, Лиза. А потом компот, — согласилась женщина, доставая с нижнего яруса тележки большой пятилитровый термос.

Пока Лиза ковыряла ложкой рисовую кашу, медсестра измерила ей давление, температуру и тревожно нахмурилась — 25 градусов. Такой низкой еще не было. Почти как температура воздуха в комнате, взглянув на градусник, подумала женщина. Положила руку на лоб девушки, та послушно замерла, пока Марья Александровна, не доверяющая этой «электронной чертовщине», пустила в ход проверенные способы.

— Ну как? — спросила Лиза у задумавшейся женщины.

— Прохладная, как лягушка, — обеспокоено призналась медсестра.

— Но чувствую я себя при этом хорошо, — подбодрила расстроившуюся женщину Лиза. Хотя, сама же беспокоилась по этому поводу, особенно по ночам, когда оставалась одна и вдруг отчетливо понимала, что умирать-то совсем бы не хотелось, тем более сейчас, когда мир вдруг стал шире и намного интереснее.

— Какая же ты смелая, Лиза. Смотрю на тебя и улыбаться хочется, — выдохнула женщина. — Ладно, ты кушай. А я пока найду Ивана Андреевича и передам твою карточку, — закончив заполнять форму, сообщила медсестра. — Помнишь, мы договорились — пару ложек съешь обязательно. Компот никуда не денется. — очень серьезно посмотрела на девушку Марья Александровна. Та закивала.

Да. Вот именно две ложки. Не больше. Девушка кое-как проглотила совершенно безвкусную неприятную по текстуре кашу, хотя раньше ей очень нравилась рисовая. Видимо, всё-таки нездоровится. Девушка помнила, как однажды болела воспалением лёгких, вот тогда что-то похожее было.

Чуть позднее, часов в одиннадцать того же дня, за Лизой зашёл медбрат Костя. Иногда, когда Марья Александровна была занята, парень провожал девушку в исследовательский корпус. Потом помогал дойти обратно.

Обычно молодые люди перебрасывались парой-тройкой фраз о погоде или общеизвестном фильме. Но сегодня Костя больше, чем обычно, улыбался и, едва войдя в палату, сразу заявил, что погода замечательная и в шутку спросил у Лизы, чем она занимается после обеда. Девушка, конечно, улыбнулась, но, взглянув на парня, нахмурилась, разглядев в нём что-то новое. Необъяснимое чувство узнавания что ли родилось внутри, от этого стало не по себе.

Всю дорогу до лаборатории парень болтал, не умолкая. Смеялся с военными, рассказывая какие-то пошлые шуточки. Часто ерошил волосы на голове, а его ноздри постоянно вздрагивали, чаще, чем обычно, втягивая воздух.

Лиза, стараясь особо не пялится, всё пыталась понять, да что же не так сегодня с парнем? А потом вдруг услышала этот звук… едва различимый, высокий, тонкий, острый… Он был настолько объёмен и всепоглощающ, что Лизе уже казалось, будто она может почувствовать его своей кожей.

Догадка, подобно молнии, пронзила сознание, а потом вдруг пришла уверенность в том, что так оно и есть. И даже больше, едва Лиза об этом подумала, она почувствовала его — пульсирующую тварь, скрывающуюся в грудной клетке улыбающегося человека.

Это случилось у дверей в лабораторию, когда девушка вдруг остановилась и растеряно уставилась на побледневшего парня. Из дверей лаборатории как раз вышел Иван Андреевич.

— Добрый день… — поприветствовал доктор подошедших. Но догадливый профессор сразу почувствовал что что-то не так. — Елизавета? — осторожно спросил он, пытаясь понять, что происходит.

— Бао, — одними губами прошептала девушка и, подняв руку, указала на застывшего парня. Тот пару раз моргнул, а потом вдруг кинулся бежать…

— Взять его, — неожиданно громко и грозно гаркнул обычно такой безобидный на вид Иван Андреевич.

Военные бросились следом за улепётывающим парнем. Профессор открыл крышку металлического ящика, висящего на стене, и нажал кнопку общей тревоги. Включилась сирена, замигали красные лампочки. Совсем как в фильме, подумалось девушке.

— Пойдемте, — открыв дверь в лабораторию, позвал серьезный профессор. — Его поймают, нам не о чем волноваться.

— А если я ошиблась… — вдруг растеряв всю уверенность, ужаснулась девушка, испугано наблюдая, как в ту сторону, где скрылся парень, уже стекалось бесконечное множество людей, одетых в химзащиту.

— Я так не думаю, — произнес Иван Андреевич и внимательно с прищуром посмотрел на бледную выглядящую крайне потерянной девушку. Дело принимало интересный оборот…

* * *

— То есть человек может определять носителей? — вскинув брови, удивленно переспросил Пат Витаэльевич.

— Да, после случая с парнем, мы весь день проверяли эту догадку. И нулевой пациент безошибочно определял наличие семечки. Не знаю, как это возможно… видимо, человек получил доступ к сознанию своего паразита. Вероятно у человека и бао установилась некая связь, и теперь тело носителя перенимает свойства паразита. По всей видимости пониженная температура тела пациента устанавливается согласно температуре окружающей среды — это характерно для растений. Нам предстоит еще понять, как это произошло. К сожалению пока мы видим только последствия, но не причину.

— А что с нулевым пациентом? Она в порядке?

— Да, немного была рассеянной. Но в остальном показатели стабильны и почти не отличаются от снятых накануне. — сообщил Иван Андреевич

— Хорошо. — кивнул своим мыслям начальник ОПиП. — Сегодня уже поздно. Хотя, как вы думаете, могу я сейчас переговорить с носителем?

— Она отдыхает в палате. В принципе не думаю, что ей это как-то повредит. Скорее наоборот. — кивнул профессор.

— Тогда решено. Виолетта Сергеевна, — заорал мужчина в сторону приоткрытых дверей. — Подготовьте, пожалуйста, договор и соглашение. Ну, полный пакет.

— Да, Пат Самсонович. Уже делаю. — отозвался звонкий женский голос из прихожей.

* * *

— Да, очевидно парень вчера уходил в самоволку, — горько выдохнула Марья Александровна. — Нам нельзя покидать базу — карантин. Эх, молодежь. — снова вздохнув, протянула женщина. — Говорят бао уже пророс и в любой момент мог начать делиться. Страшно подумать, что бы могло случиться… — женщина в который раз промокнула блестящие от слёз глаза. Потом подлила в бокал компота и, плотно закрыв термос, поставила его на столик.

Лиза сидела на кровати. Она всё пыталась осознать то, что произошло. Скорее всего Костя сегодня умрёт… И это она его сдала. Но ведь умрет он не от этого, а от паразита, поселившегося в его теле. И в этом она не виновата, но всё равно девушка чувствовала свою вину и ничего не могла с этим поделать.

* * *

Спускаться пришлось на — 5 этаж. Потом долго шли по коридорам, а затем снова поднялись на первый. Здесь было очень всё официально. Словно в здании городской мэрии. Хотя, круче конечно. Во всяком случае дороже точно. Резные двери из красного дерева, тёмно-зеленые ковровые дорожки и бесконечные картины по стенам коридоров. В кабинете, куда привели девушку, картина висела всего одна, на ней был изображен гусь, стоящий в грязном вымешанном снегу, на фоне прорисовывалась деревушка, и всё это под серым небом. От одного взгляда на это так и подмывало впасть в уныние. За громоздким столом сидел низкий широкоплечий мужчина.

— Елизавета Константиновна Барашек, — отчеканил жёсткий голос, мужчина уставился на вошедшую пронзительно-пристальным взглядом. — Как себя чувствуете?

— Нормально, — кивнула девушка и нервно натянула на кисти рук рукава громоздкого худи, которое она одела прямо на пижаму, когда узнала, что ей предстоит встретиться с каким-то там начальником какого-то пипа.

— Да вы не переживайте. Мы тут не кусаемся, — мужчина улыбнулся, и даже на таком расстоянии девушка рассмотрела острые клыки. Сердце дернулось и упало куда-то в пятки. Оборотень? Вампир? Кто еще существует в этом, как оказалось, совсем незнакомом ей мире.

— Вы присаживайтесь, — кивнув на стоящий почти в центре комнаты, точно в центре цветастого ковра, стул, предложил зубастый. — Меня зовут Пат Витаэльевич Самсонов. Я возглавляю отдел Поиска и Поимки. Не будем ходить вокруг да около и тратить наше с вами время, — заявил начальник ОПиП, когда девушка, наконец, села на стул и приготовилась слушать. — Вы знаете наши секреты. Мы заинтересованны в том, чтобы вы их никому не рассказали. Как вы понимаете, мы не можем вас просто так отпустить в мир…

— Не можете? — испуганно повторила девушка.

— Да. — кивнул мужчина. — Не буду вдаваться в подробности, зачем мы тут все собрались. Вы же уже в курсе, что человечество находится в опасности… Впрочем, когда было иначе? — перебил сам себя Пат Самсонович. Тяжко выдохнул и продолжил: — Я уверен, вы так же, как и мы, радеете том, чтобы ваш вид не исчез с лица многострадальной нашей Земли-матушки. А именно сейчас он как никогда близок к этому. Но вы можете помочь нам! — отвечая на встревоженный взгляд девушки, торжественно провозгласил мужчина. — Мы вас наймем в качестве ищейки — помогать вычислять носителей. Жить будете на базе. Питание, медобслуживание. Отпуск, но не в ближайшее время. — уточнил начальник ОПиП.

— Вы меня принимаете в вашу организацию? — округлив глаза, переспросила Лиза.

— Да, будете служить на правительство, — кивнул мужчина. — Как вам?

— Не поняла еще, — честно призналась девушка.

— Так, сейчас подпишите документы, потом будет время понять. Виолетта Сергеевна, документы, — проорал Пат Витаэльевич, Лиза даже вздрогнула от неожиданности.

А через пять минут уже выходила из кабинета своего начальника почётным пока еще стажёром Секретной Организации крайней Безопасности Человечества (как вида). В трясущихся руках была зажата папка с договором о трудоустройстве и соглашением о неразглашении гостайн. В медкорпус девушка уже не вернулась. Лизу проводили на — 4 этаж. Вручили ключи от блока 150, который с сегодняшнего дня был закреплён за ней в качестве личной комнаты. Военные, сопровождающие девушку, козырнули и откланялись.

Впервые за несколько дней девушка осталась одна, предоставленная самой себе. Окинув взглядом коридор и огромные горшки с деревьями, Лиза вставила ключ в замок и открыла дверь в свою собственную квартиру…

…О, просторненько.

Девушка прошлась по «апартаментам», оглядела комнату и ванную. Затем села на кровать и протяжно выдохнула, уставившись на закрытую дверь, за которой был целый новый мир и новая жизнь.