Эллигент

Вероника Рот, 2013

Власть захватывает мать Тобиаса, Эвелин. Внезапно наружу вырывается правда. Выясняется, что город – вовсе не идеально структурированное общество, а «реалити-шоу». Кукловодами являются загадочные люди, которые скрывается за оградой. Начинается третья часть. Трис и Тобиас вместе с компанией друзей выбираются за пределы родного дома. Они хотят узнать правду и обрести свободу. Но попадают прямиком в… Бюро Генетической Защиты. Их встречают сотрудники Бюро – ведь именно они наблюдают за подопечными с рождения. Новая реальность тоже «кусается». Оказывается, в прошлом разгорелась генетическая Война за Чистоту. В результате мир поделили на «генетически чистых» и «генетически поврежденных» особей. А ученые превратились в одержимых чудовищ и принялись экспериментировать: создавать искусственные поселения и внедрять в них своих агентов. Главная цель подопытных – служить расходным материалом и давать «генетически чистое» потомство. Трис возмущена до глубины души, Тобиас мечется в поисках самого себя и вляпывается в очередную переделку. А ученые из Бюро опять недовольны. Они намерены устроить «перезагрузку», то есть стереть память всех жителей города. Трис и остальные решают предотвратить катастрофу!.. Кто же победит? Книга также выходила под названием «Преданная».

8. Трис

Девять часов. Может, именно сейчас выносят приговор Калебу, пока я завязываю шнурки на ботинках или в четвертый раз расправляю простыни на кровати. Провожу рукой по волосам. Вердикт тайного трибунала огласят публично. Калеб являлся правой рукой Джанин, до самой ее смерти. Какое решение они вынесут, мне ясно. Ближайшие соратники Джанин будут уничтожены.

И кстати, почему это должно меня беспокоить? Он меня предал. Он не попытался воспрепятствовать моей казни. Наплевать… или нет. Я сама не знаю.

— Привет, Трис, — окликает меня Кристина и стучит костяшками пальцев по дверному косяку.

Из-за ее спины выглядывает Юрайя. Он по-прежнему улыбается, но как-то вымученно.

— Есть новости? — спрашивает она.

Я снова оглядываю комнату. Все убежали завтракать, в соответствии с расписанием. Я попросила эту парочку зайти ко мне.

Мой собственный желудок урчит.

— Да, — отвечаю я.

Они садятся на койку напротив меня, и я рассказываю им о том, что со мной случилось в лаборатории эрудитов.

— Удивительно, что ты лишь слегка стукнула одного из них, — смеется Юрайя.

— Я все-таки была в меньшинстве, — огрызаюсь я.

Мы живем в странные времена. Я уже не уверена, что даже в глубине души осталась верна кодексу лихачей, тем более теперь, когда фракций вообще не существует. А кое с чем бывает трудно смириться.

— Что они хотят? — осведомляется Кристина. — Просто покинуть город?

Я пожимаю плечами.

— А если они — люди Эвелин? Вдруг она пытается поймать нас в ловушку?

— Без понятия, — бурчу я. — Но без чьей-нибудь помощи убраться из города невозможно, а я, к вашему сведению, не собираюсь здесь оставаться, чтобы учиться водить автобусы и ложиться спать по приказу.

Кристина кидает на Юрайю встревоженный взгляд.

— Послушайте, — продолжаю я, — вы не обязаны ничего предпринимать, но мне нужно выбраться отсюда. Я собираюсь узнать, кем была Эдит Прайор и что ждет нас за оградой. Я просто должна.

И я вздыхаю. На меня накатывает волна отчаяния, которое невозможно игнорировать. Как будто кто-то чужой пробудился от долгого сна внутри меня. Он ворочается во мне, как встревоженный зверек. Я должна уйти.

С лица Юрайи наконец сползает улыбка, он говорит:

— Мне тоже надо.

— Ладно, — соглашается Кристина, хотя в ее темных глазах по-прежнему заметно беспокойство. — Сходим на дурацкую встречу.

— Отлично. Кто-нибудь из вас передаст это Тобиасу? Мне необходимо держаться от него подальше, мы с ним якобы расстались. Увидимся в переулке в половине двенадцатого.

— Хорошо, я позабочусь. Мы с ним сегодня в одной группе, — произносит Юрайя. — Изучаем производство, я прям сгораю от нетерпения, — ухмыляется он. — А Зику сказать?

— Да. Только убедись сперва, что он никому не растреплет.

Снова смотрю на часы — девять пятнадцать. Приговор Калебу должны уже вынести. Но нам следует тащиться на урок — изучать рабочие специальности. Любая мелочь может вывести меня из равновесия… Начинаю дергать ногой и сама не замечаю. Кристина обнимает меня. Она не задает лишних вопросов, за что я ей очень благодарна. Я не представляю, что ей отвечать.

* * *

Мы с Кристиной пробираемся по закоулкам штаб-квартиры эрудитов к задней лестнице, опасаясь попасться патрулю. Рукава моего свитера опущены до самых кончиков пальцев, чтобы скрыть карту, которую я заранее нарисовала на ладони. В принципе, я знаю, где находится штаб-квартира правдолюбов, другое дело, что не ведаю лазеек и переходов, которые могли бы нам пригодиться.

Юрайя стоит на обусловленном месте. Он одет в черное, но намек на серый цвет альтруистов все же проглядывает на воротнике его свитера. Мне странно видеть моих друзей из фракции лихачей в одежде альтруистов. Иногда кажется, что ликвидация фракций имеет и положительные моменты.

— Я сообщил Четыре и Зику. Они туда подойдут, — докладывает Юрайя.

— Хорошо.

Мы втроем бежим по переулку к Монро-стрит. Я стараюсь не вздрагивать от стука наших ботинок. Сейчас нам гораздо важнее, быть быстрыми, нежели осторожными. Когда мы поворачиваем на Монро, я проверяю, нет ли позади патруля бесфракционников. Какие-то темные силуэты мелькают на Мичиган-авеню, но вскоре пропадают.

— А Кара? — шепчу я Кристине.

Мы находимся на Стейт-стрит, — далековато от штаб-квартиры эрудитов. Значит, можно было говорить без опаски.

— Думаю, что ее не позвали, — отвечает Кристина. — Странно, правда?

— Тсс, — шипит Юрайя.

При свете циферблата наручных часов смотрю на свою разрисованную ладонь.

— Рэндольф-стрит.

Мы мчимся в одном темпе, наша кровь пульсирует почти в унисон. Несмотря на боль в мышцах, мне нравится бег. Мои ноги болят, когда мы достигаем моста, но потом я вижу Супермаркет Безжалостности за рекой, заброшенный и неосвещенный, и улыбаюсь. Юрайя притормаживает.

— Между прочим, — бормочет он, — нам нужно преодолеть миллион лестничных ступеней.

— Может, они включили лифт?

— Вряд ли, — качает он головой. — Бьюсь об заклад, Эвелин контролирует использование электричества — это лучший способ узнать о тайной встрече.

Я мрачнею. Может, я люблю бегать, но терпеть не могу подниматься по лестнице.

Когда мы, наконец, достигаем вершины лестницы, мы уже еле дышим, а до полуночи остается всего пять минут. Остальные идут вперед, я останавливаюсь возле лифтовой шахты. Юрайя не ошибся: за исключением указателя выхода, нигде нет ни одного огонька. Именно в блекло-голубом свете указателя я замечаю Тобиаса. Он выходит из комнаты для допросов.

После того нашего свидания мы общались с ним исключительно с помощью записок. Я сдерживаю себя, чтобы не кинуться к нему, не ощупать изгиб его губ, его мужественную линию подбородка… Но до полуночи осталось две минуты. У нас нет времени.

Однако на секунду он обнимает меня. Его дыхание щекочет мне ухо, я закрываю глаза и на мгновение расслабляюсь. Он пахнет ветром, потом и мылом. Этот запах прочно ассоциируется у меня с ним, и еще — с безопасностью.

— Ну что? — спрашивает он. — Они, вероятно, здесь.

— Да, — мои колени подкашиваются. — Ты узнал что-нибудь о Калебе?

— Отложим на потом.

Никаких разъяснений больше не нужно.

— Они собираются его казнить? — уточняю я.

Он кивает и берет меня за руку. Я не понимаю, что я должна сейчас чувствовать.

Вместе мы заходим в комнату, где нас когда-то допрашивали с помощью сыворотки правды. «Место, где ты исповедовалась…»

Свечи расставлены на полу вокруг одной из чаш правдолюбов. Я узнаю Сьюзан и Роберта. Питер стоит в сторонке, скрестив руки на груди. Юрайя и Зик — вместе с Тори и еще несколькими лихачами. Кристина вместе со своей матерью и сестрой. В углу — два очень нервных эрудита. Новая одежда так и не стерла границ между нами, они слишком укоренились.

Кристина манит меня к себе.

— Познакомься с моей мамой — Стефани, — представляет она мне женщину с сединой в темных вьющихся волосах. — И моя сестра — Роуз. А это — моя подруга, Трис, и мой инструктор при инициации, Четыре.

— Мы поняли, кто они, — отвечает Стефани. — Мы видели их допросы.

— Я просто хотела быть вежливой.

— Очередная форма обмана, Кристина.

— Ага, — закатывает глаза Кристина.

Ее мать и сестра насторожены и раздражены.

Ее сестра бросает мне:

— Значит, ты убила парня Кристины.

От ее слов внутри у меня все замерзает, как будто ледяная молния раскалывает мое тело пополам. Я молчу.

— Роуз, — одергивает ее нахмурившаяся Кристина.

Мышцы Тобиаса напрягаются — готов к бою, как всегда.

— Я подумала, что мы должны сразу прояснить данный вопрос, — продолжает Роуз.

— И вы еще удивляетесь, почему я оставила вашу фракцию? — возмущается Кристина. — Не обязательно по любому поводу выкладывать все, что приходит в голову.

— Ложь во спасение по-прежнему остается ложью.

— Ах, вам правды захотелось? Мне с вами неприятно, и я хочу уйти. Пока!

Она берет меня под руку и уводит нас с Тобиасом, не переставая ворчать.

— Извините.

— Ничего, — произношу я.

Я считала, что с получением прощения от Кристины с проблемой смерти Уилла будет покончено. Но все получилось наоборот. Просто со временем легче отвлекаться от содеянного.

Мои часы показывают двенадцать. Дверь в комнату открывается, и в проеме появляются двое. Это — Джоанна Рейес, бывший пресс-секретарь Товарищества. Ее лицо пересекает шрам. Желтый шарф выглядывает из-под ее черной куртки. С ней рядом — женщина в синем. Я приглядываюсь — и пугаюсь. Она — вылитая… Джанин.

Но Джанин мертва.

Женщина приближается к нам. Это стройная блондинка, как и Джанин. Из ее кармана торчат очки, волосы заплетены в косу. Типичный эрудит. Но не Джанин Мэтьюз, а Кара. Значит, Кара и Джоанна — лидеры верных?

— Привет, — говорит Кара.

Все разом замолкают. Она натянуто улыбается.

— Нам опасно здесь находиться, поэтому я буду краткой. Некоторые из вас, например, Зик и Тори, помогали нам.

Что? Видимо, я подзабыла, что Зик был шпионом лихачей. Чем, вероятно, и доказал свою лояльность Каре. Он, в общем, являлся ее другом, до тех пор пока она не покинула штаб эрудитов. Зик таращится на меня и усмехается.

Джоанна продолжает:

— Остальные не доверяют Эвелин Джонсон. И не ей определять судьбу города.

Кара сжимает кулаки.

— Мы верим, что необходимо следовать двум главным идеям основателей: делению на фракции и исполнению миссии дивергента Эдит Прайор, заключающейся в отправке людей вовне — за ограду. Несмотря на то, что у нас нет нужной численности дивергентов, ситуация настолько обострилась, что мы должны отправить людей за пределы города немедленно. Таким образом, в полном соответствии с намерениями основателей у нас есть две задачи: восстановить фракции, свергнув Эвелин, и отправить наших представителей на разведку. Джоанна будет отвечать за первое, а я — за второе. И сегодня мы определимся, именно со второй задачей, — произносит она и поправляет прядь, выбившуюся из косы. — Пойти смогут немногие. Толпа привлечет внимание. Эвелин без боя не сдастся, поэтому я решила выбрать людей, которые имеют опыт выживания в различных передрягах.

Я смотрю на Тобиаса.

— Кристина, Трис, Тобиас, Тори, Зик и Питер, — говорит Кара. — Вы доказали свое умение, поэтому я хотела бы пригласить вас прогуляться со мной за пределы города. Естественно, соглашаться никто не обязан.

— Питер? — вырывается у меня.

— Он сумел удержать эрудитов от твоей казни, — мягко поясняет Кара. — А кто обеспечил условия для фальсификации твоей смерти?

Я хмурюсь. Как-то никогда не задумывалась об этом. Зачем возвращаться в прошлое? Кроме того, Кара была единственным хорошо известным перебежчиком из фракции эрудитов, к кому, как не к ней, мог обратиться Питер?

Я умолкаю. Да, я не хочу покидать город вместе с Питером, но я так стремлюсь вырваться отсюда, что не поднимаю шумиху.

— Лихачей многовато, — скептически говорит девушка, стоящая у стены.

У нее густые, почти сросшиеся брови и бледная кожа. Когда она поворачивает голову, я вижу татуировку за ухом. Очевидно, она сама из бывших лихачей, перебежавших к эрудитам.

— Верно, — кивает Кара. — Но нам требуются люди с определенными навыками. Я думаю, обучение, которое проходили лихачи, как нельзя лучше подготовило их для выполнения этой задачи.

— Мне очень жаль, но я не могу оставить Шону, — заявляет Зик. — Только не после того, как ее сестра… ну, вы понимаете.

— Возьмите меня, — поднимает руку Урия. — Я лихач. И меткий стрелок. Благодаря мне в нашей группе будет настоящий мачо.

Я смеюсь.

— Спасибо, — благодарит Кара.

— Кара, вам следует поторопиться, — говорит бледная девушка-лихачка, ставшая эрудитом. — И еще кому-то надо уметь управлять поездом.

— Неплохая идея, — соглашается Кара. — Есть желающие?

— Я справлюсь, — отвечает, конечно же, бывшая лихачка.

План постепенно обретает плоть. Джоанна предлагает, чтобы позже мы использовали пикапы Товарищества. Роберт вызывается ей помочь. За несколько часов до побега Стефани и Роуз начнут контролировать передвижения Эвелин и сообщать по рации о любом необычном ее поведении в резиденцию Товарищества. Тот лихач, который пришел с Тори, обещает раздобыть нам оружие. Девушка из эрудитов и Кара анализируют наши задумки на наличие слабых мест, и вскоре мы убеждаемся, что все выглядит достаточно безопасным и осуществимым. Остается последний вопрос, который и задает Кара:

— Когда мы отправляемся?

— Завтра вечером, — отвечаю я.