Невеста на выход

Вероника Лесневская, 2022

Охотница за женихами или невинная жертва обстоятельств? Мне к лицу любая роль! Жизнь изменилась, когда мама решила подобрать для меня идеального мужа. Главные критерии – именитая семья, богатство, высшее образование. А чувства? Какая глупость! Однако в мои планы не входит брак. Ни по расчету, ни по любви. Поэтому моё новое хобби – отпугивать потенциальных кавалеров любыми методами. Всё шло довольно успешно, пока не появился он…Максимилиан Стравинский оказался крепким орешком, ничем его не проймёшь. Самоуверенный, наглый, грубый, шантажом вынудил меня играть его невесту. Ничего, мы ещё посмотрим, кто кого! Меня зовут Карина Огнева. И я – невеста на выход. Но это ненадолго… Дилогия. Вторая книга – "Жена на выход"

Выход третий

Две недели спустя. Максимилиан

— Отец дома? — спросил я Виолу за завтраком.

— Не кричи. Отдыхает, — грустно ответила мачеха, поправила свое и без того идеальное светло-медовое каре и отвела взгляд.

— Опять ревела из-за него? Во сколько он вернулся? Пьяный в стельку?

Позади послышались громкие шаги. В столовую буквально ввалился мой отец, молча окинул нас взглядом, подошел к столу и налил себе стакан воды. Потом ещё один.

— Особенно продуктивно потрудился этой ночью? — не удержался я от упрека и, несмотря на немую просьбу Виолы остановиться, добавил, — А не хочешь поработать на благо своего издательства? Подчиненные уже забыли, как ты выглядишь…

Анатолий смерил меня строгим уставшим взглядом. Его карие глаза наполнились кровью, то ли от бессонной ночи, то ли от злости, но скорее, все сразу. Черные, чуть тронутые сединой волосы были взъерошены, на лбу и в уголках губ залегли глубокие морщины, трехдневная щетина придавала всему образу ещё больше потертости и неухоженности.

Из-за регулярных гулянок папа выглядел намного старше своих 52-х лет. Особенно нелепо он смотрелся рядом с хрупкой 30-летней красавицей Виолой. Она появилась в нашей жизни шесть лет назад — через год после смерти матери — и каким-то чудом вытащила отца из депрессии. Виола была нашим ангелом-хранителем, но сейчас даже она ничего не могла сделать…

— Если что-то не нравится, выметайся отсюда! Вот это все заработал я! — отец сделал рукой круговое движение и ткнул себя пальцем в грудь. — А ты привык жить на готовеньком!

— Я не вылезаю из издательства! И, как могу, решаю его проблемы, которых, между прочим, накопилась тьма! — ярость захлестнула меня. — А ты бухаешь и баб тискаешь по клубам!

Виола поспешно встала, обняла мужа за плечи, пытаясь успокоить, и параллельно испепеляла меня взглядом. Я и сам знал, что, когда отец в таком состоянии, разговаривать с ним бесполезно, тем более подобным тоном. Но меня уже было не остановить.

— Сегодня наше издательство пригласили на открытие выставки. Может, сходишь ты, помятый и пропитый, а? Вот пресса порадуется! — последние слова я проорал во весь голос.

— Как ты смеешь, щенок! Пошел вон! — плевал слюной Анатолий.

Мне было, что ему сказать, но, посмотрев на разочарованную Виолу, я просто взял свой кожаный пиджак и вышел из дома, со всей дури хлопнув дверью.

***

На мероприятие я прибыл за пару минут до его открытия. Опаздывать — не в моих правилах, но сегодня очень хотелось нарушить их к чертям собачьим…

Растяжка у входа гласила, что я имею честь находиться на персональной выставке картин «талантливого и подающего большие надежды юного художника» Николая Ключевого. Я мысленно выругался: Колю я знаю с пеленок, из-под его «кисти» более или менее сносно выходили разве что матерные слова и голые бабы.

Избалованный сын известного бизнесмена Валерия Ключевого в свои 22 года уже успел бросить три учебных заведения, спустить несколько папиных миллионов, полечиться от наркозависимости… В общем, послужной список там что надо. Теперь, оказывается, он художник! Что ж, посмотрим на его мазню…

Отказаться от такого «счастья» я не мог. Ключевой-старший был школьным другом моей матери, в свое время помог отцу открыть издательство. Хороший мужик, не чета своему отпрыску, — деньги его ничуть не испортили. Да и ко мне Валерий всегда хорошо относился. Сейчас поддержка миллионера Ключевого особенно важна.

Кроме того, мне не помешают новые знакомства. Уверен, мало кто упустит возможность выразить свое восхищение художественными потугами богатенького отпрыска — и заодно, как бы между прочим, обсудить пару инвест-проектов с его отцом.

Выдающиеся деятели культуры и искусства тоже не смогут пройти мимо этого «прорыва в сфере современной живописи» — такие связи опять-таки на руку мне как директору издательства.

Так что, улыбаемся и машем. Хотя нет, сначала бахнем шампанского, а после — улыбаемся и машем!..

В лобби пятизвездочного отеля, принадлежащего Ключевому, а именно здесь и проводилась выставка, было многолюдно. Конечно же, не обошлось без прессы. Объективы камер и фотоаппаратов были направлены на худосочного брюнета с модно выбритой бородой, поставленной челкой и с шарфом на шее. Я даже не сразу признал в нем Колю. Он вещал что-то о новом дыхании авангардизма и тыкал пальцем в свои полотна.

Я проследил за направлением его руки и… ни капли не удивился. Что-то из разряда «палка-палка-огуречик, вот и вышел человечек». Зря только холсты марал и дорогие рамы поганил.

— Весьма… концептуально, не находите? — послышался за спиной тихий голос. Я повернулся и с улыбкой поприветствовал старого знакомого.

Художник, известный далеко за пределами нашей страны, владелец галереи современного искусства, он пришел сюда исключительно из интереса, а не преследуя какие-то меркантильные цели.

— Особенно «Закат на Бали». Смотришь — и с головой окунаешься в… атмосферу, — поддержал я.

Картина состояла из клякс разных форм и оттенков цвета детской неожиданности. Где здесь закат, где Бали и, главное, где живопись — сказать было сложно. Мы отсалютовали друг другу бокалами и дружно засмеялись в голос, обращая на себя внимание толпы.

— Максимилиан, дорогой, здравствуй! Сколько лет, сколько зим, — к нам с широкой улыбкой направлялся младший Ключевой. Мы быстро обменялись липким рукопожатием — сколько я помню Колю, у него всегда были мокрые ладони. — Представишь нас? — он устремил масляные глазки на моего друга–художника. Видимо, хотел услышать пару ласковых о своих «картинах».

Оставив их вдвоем, я поспешно скрылся в толпе. Иначе, боюсь, не удержусь от комментариев.

На протяжении всего вечера я вел разговоры «о высоком» с посетителями выставки, обменивался контактами, заводил новые знакомства и укреплял старые. Свою миссию на сегодня я выполнил на пять с жирным плюсом.

Решив, что заслужил право на отдых, я подошел к столику с шампанским, возле которого со скучающим видом стояла пышногрудая брюнетка.

— Искусство нужно принимать дозировано, иначе оно быстро утомляет, не так ли? — шепнул я ей на ухо. — Но вами можно любоваться вечно, потому что Вы прекрасны! Предлагаю немного отдохнуть от высокого, — подмигнул и подал ей бокал.

— Ах, что? — во все тридцать два отбеленных зуба улыбнулась мадам. — Меня пригласил Николя, а сам даже не подошел за весь вечер. Меня зовут…

Имени ее уже не слышал.

Все мое внимание забрала мелькнувшая в толпе девушка с рыжей копной волос, аккуратно уложенных в высокую прическу. Облегающее черное платье со сдержанным декольте. Ножки прикрыты до середины щиколотки. На маленьких ступнях — аккуратные туфли-лодочки на небольшом каблучке. Девушка не одна — судя по всему, рядом с ней родители. Вместе они смотрят на полотна и переговариваются…

Нет! Этого не может быть! Мне показалось!..

Я делаю несколько шагов, игнорируя обиженное жужжание брюнетки, имени которой сегодня так и не узнаю. Иду дальше сквозь толпу и не могу остановиться. Лечу как мотылек на огонь…

Вот уже девушка улыбается Николаю, подает ему руку, игриво отстраняется, когда он берет ее за талию… И… мы встречаемся взглядами…

Это она!

Мы все ещё в разных частях зала, далеко друг от друга, но я уже точно знаю: это она!

Не остается никаких сомнений после того, как вижу ее реакцию. Рыжая смотрит на меня глазами кота из «Шрэка», пропуская мимо ушей все, что ей усиленно втирает Коля.

На какое-то мгновение время вокруг останавливается. В груди закипает гнев вперемешку с чем-то ещё, необъяснимым.

Так и стоим, уставившись друг на друга. Глаза в глаза. Как будто вокруг больше никого нет…

Дьяволёнок, поиграем?..

***

Карина

— Ах, вернисаж, ах, вернисаж! Какой позор, какой пассаж! — напевала я себе под нос, рассматривая так называемые «картины» Николая Ключевого.

Кто он такой и что он рисует, я до сегодняшнего дня знать не знала. Но с легкой руки моей неугомонной мамы за пару часов до мероприятия чуть ли не выучила всю его биографию.

— Что ты там бормочешь? — слегка ущипнула меня Амелия, при этом оглядываясь по сторонам.

— Говорю, пейзаж красивый. Посмотри, — подмигнула я стоящему рядом с нами папе.

Он скривился и чуть улыбнулся уголками рта.

Знакомьтесь, Константин Огнев — президент крупной строительной фирмы и по совместительству мой отец. Кареглазый, рыжеволосый (это у нас семейное), молод душой, но при этом серьезен и строг. Честен в любой ситуации.

— «Виски, деньги, пять утра», — папа со смешком прочитал название картины, — Уверена, что это пейзаж?

— Я уже ни в чем не уверена, — хихикнула я, за что получила толчок в бок от мамы.

— Ладно, девочки мои. Пойду поздороваюсь с Валерием, вы не скучайте, — сказал папа и подмигнул мне украдкой.

Я понимала: мы здесь только из-за того, что отец этого чудо-художника — один из инвесторов нашей строительной фирмы. Подозреваю, что большинство гостей также пришли на эту выставку вовсе не из любви к искусству. Каждый из них преследует какие-то свои цели. К моему глубочайшему сожалению, Амелия не исключение. Она навязалась пойти на этот сомнительный светский раут лишь для того, чтобы предложить мне очередного жениха (или меня ему?).

С момента позорного расставания с Максом прошло около двух недель. Амелия все это время терпела мое упорное молчание и, видимо, сделала свои выводы. На удивление, ни жалости, ни упреков в мою сторону не последовало. Как и новых свиданий.

Но стоило мне расслабиться, как одним не предвещающим беды утром прозвучало: «Собирайся, мы едем на открытие выставки Николая Ключевого. Очень перспективный молодой человек… Предупреждаю: если надумаешь устроить скандал или выкинуть что-нибудь в твоем духе — мы немедленно отправим тебя в Англию! Отец будет только за!».

И вот я здесь…

— Карина, мы пойдем знакомиться с Николаем, — улыбнулась мне Амелия, вырывая из неприятных воспоминаний, взяла за руку и потянула за собой.

— Мы? — усмехнулась я. — Замуж тоже вдвоем пойдем? Боюсь, папа не одобрит.

— Не говори ерунды, — шикнула мать, — Поздороваюсь и отойду. Но учти. Буду неподалеку, чтобы ты ничего не вытворила.

Николай оказался весьма слащавым… мальчиком. Мужчиной его назвать сложно. Щупленький, манерный, с идеальной, но реденькой бородкой, напомаженной челочкой и дурацким шарфом вокруг тонкой шеи.

Да уж, чем дальше в лес, тем мельче женихи. Хотя Макс был неплох… Так, отставить, чего это я! Вспомнила на свою голову. Еле отделалась тогда!.. С Николаем этим придется действовать мягче — сын инвестора как-никак. Я не имею права подставлять отца.

Мило улыбнулась и протянула художнику-выскочке руку для приветствия. Захотелось сразу же одернуть ее и вымыть с мылом. Дело не только в потной ладони и слюнявых губах (хотя кого я обманываю, это было фиаско), но в том, как он смотрел при этом на меня и как мял кисть… бррр. Не знаю, реальна ли любовь с первого взгляда, но отвращение с первого касания я прочувствовала в полной мере.

Мама, как и обещала, быстренько удалилась, а мне пришлось вести светскую беседу с Николаем. Он говорил много и нудно, хвалил себя, водил меня от одного «пятна Роршаха» к другому, гордо называя их своими картинами…

— Карина, я хочу вас… нарисовать! — заявил вдруг он и по-хозяйски положил руку мне на талию.

Я знала, что Амелия поглядывает на нас, поэтому отстранилась аккуратно, как бы невзначай, борясь с желанием надеть Николаю на голову одну из его картин.

И вдруг… Ощущаю, будто кто-то прожигает меня взглядом. Ищу глазами маму — сейчас она мило беседует с какой-то семейной парой и, кажется, не обращает на меня внимание.

Но странное чувство не проходит, наоборот, нарастает. Что за мистика!

— Могли бы встретиться… Поговорить… об искусстве… — доносятся до меня обрывки монолога Николая.

Я все вглядываюсь в толпу. Ищу — и сама не знаю, что или кого…

И вдруг!

Сердце пропускает удар и ухает вниз. Моргаю, пытаясь прогнать наваждение. Но оно не только не исчезает, а ещё и приближается…

Взглядом хищника, загнавшего свою жертву, на меня смотрит Максимилиан…

— Творческие люди должны держаться вместе, верно? — касается моей руки Николай.

— Угу, — мычу я, все ещё находясь в оцепенении.

Стравинский усмехается и салютует мне бокалом шампанского.

— Эй, ты чего? — Николай становится прямо передо мной, на какое-то мгновение переводя внимание на себя.

Выглядываю через его плечо и вновь смотрю в толпу, но Максимилиана там уже не нахожу.

Чувствую, как мой телефон коротко вибрирует. Дрожащими руками достаю его из сумочки, читаю смс: «Через пять минут жду тебя на втором этаже. Не явишься — подойду сам. Выбирай».

***

Сколько же ступеней на этой лестнице? Каждый шаг отдается звонким стуком каблуков, но кажется, что удары моего сердца намного громче.

Уйти от Николая оказалось не так сложно. Стоило прервать его очередную пламенную речь заявлением, что мне срочно нужно в дамскую комнату, как его высокое художество само затерялось в толпе. Улизнуть от мамы тоже получилось на удивление быстро — она слишком увлеклась светскими беседами с другими гостями. Однако времени не так много: Амелия может хватиться меня в любой момент. Но сейчас меня волнует вовсе не это…

Передо мной широкий коридор. Пол устлан светлым паркетом, в соприкосновении с которым цокот моих каблуков только усиливается, на потолке — громоздкие хрустальные люстры, направо и налево — двери цвета красного дерева, которые ведут в номера.

Здесь тихо и пусто. Неужели все постояльцы ушли смотреть на картины?..

Так где он?..

Дойдя до середины коридора, резко разворачиваюсь на каблуках и решаю вернуться на выставку. И будь что будет! Глупо вообще было идти на поводу у этого странного типа!..

Внезапно меня хватают сзади и грубо затаскивает в один из номеров, который почему-то оказался не заперт. Успеваю лишь вскрикнуть, как рот накрывает тяжелая мужская рука.

Брыкаюсь, разворачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу с Максимилианом, обездвиженная в его крепких объятиях и прижатая к стене. Точно извращенец!

— С ума сошел? Отпусти сейчас же! — процедила сквозь зубы.

— Странный способ извиниться! Попробуй ещё раз! — тихо, но грубо произнес Макс.

— Отпусти, иначе я закричу! — не уступала я, однако от этого его хватка только усилилась.

— Ага, только воздуха побольше набери, а то стены здесь толстые, — криво усмехнулся мужчина.

Я ещё не видела его таким злым. Неужели так задела его самолюбие? Зря вообще пришла сюда, мало ли что у него в голове!

Словно прочитав мои мысли, Макс нахмурился, рывком отодвинул меня от стены, держа за плечи, затащил в гостиную и бросил в мягкое кресло. Сам взял стул и сел напротив так, что мои колени оказались зажаты между его бедер. Руками он обхватил кожаные подлокотники. Я затаила дыхание и вжалась в кресло, не сводя глаз с разъяренного мужчины.

— Я жду объяснений, — чеканя каждое слово, проревел он. — Что за чертов спектакль ты тогда устроила? И зачем?

Так, спокойно, вдох-выдох. Как там учат разговаривать с психами? Тихо, сдержанно, но твердо. Быть непоколебимой, как скала. Не позволить ему себя запугать… Вдох-выдох… Я — скала!

— Н–ну! — прикрикнул Макс.

К черту скалу. Дура, надо же было такую кашу заварить!

— Я все объясню, — мирно подняла руки, будто хочу сдаться. — Только можешь отодвинуться? Ты меня пугаешь.

Максимилиан помедлил, но свой стул с места не сдвинул. Он лишь слегка откинулся на спинку и скрестил руки на груди, выжидающе уставившись на меня. Ладно, хоть так…

— Там, в ресторане, я не соврала. Мама действительно помешана на моем удачном замужестве…

— Странный способ привлечь парня, — хмыкнул мужчина, наверное, вспомнил мое поведение и внешний вид на свиданиях.

— Не перебивай!.. Мне самой это не нужно. В ближайшее время я не собираюсь замуж ни по расчету, ни по любви…

— Но все же бегаешь этим свиданиям?

— Почему бы и нет, это весело. Да и вдруг кто приглянется и заставит изменить свои взгляды.

Тут я уже врала, потому что не хотелось открывать ему душу, жаловаться на непонимание родителей, рассказывать о грозящей мне ссылке в Англию. Скорее всего, он просто посмеется надо мной. Подумаешь, Англией напугали. Звучит действительно смешно.

— А я, значит, не приглянулся? — вдруг спросил Максимилиан.

Почему-то это подействовало на меня, как удар под дых. Я нервно хихикнула.

— Прости, — пожала плечами. — Извини за испорченные свидания. Раз уж мы все решили, можно я пойду?

— Ключевого отпугивать? Или наоборот? Может, он тебе понравился, или миллионы его отца? — холодно произнес мужчина.

— Это уже не твое дело! — я повысила голос и попыталась встать.

Максимилиан толкнул меня обратно в кресло и навис надо мной, уперевшись кулаками в спинку по обе стороны от моего лица. Было страшно и одновременно… волнительно. Его лицо оказалось настолько близко, что я могла рассмотреть легкую щетину на щеках, мимические складки на лбу, зеленые крапинки в пылающих огнем глазах и…его губы. Я шумно выдохнула.

Да что происходит, в конце концов!

Макс, будто опомнившись, резко отстранился, встал, опрокинув стул, и зашагал по гостиной. Я молча наблюдала за ним до тех пор, пока он не остановился и, засунув руки в карманы, заговорил:

— В общем так, я сейчас вплотную занят делами издательства. Постоянные встречи, мероприятия, деловые ужины… Мне нужна невеста. Для статуса. Знаешь ли, семейный мужчина вызывает больше доверия… Так что некоторое время побудешь моей невестой на выход, так сказать. Твоя задача — ходить со мной на разные мероприятия и играть влюбленность.

Я чуть не задохнулась от возмущения! Хам, за кого он меня принимает! Я вскочила и, хватая ртом воздух, выпалила:

— Не пошел бы ты… обратно на выставку! Я тебе не эскортница! — и пихнула Макса ладонями в грудь, но тут же мои запястья оказались в его крепкой хватке.

— Ты не поняла. Это был не вопрос, а констатация факта. Какой эскорт, тебе до него расти и расти. Скорее актриса… погорелого театра. Я всего лишь предлагаю перенаправить твой пыл в созидательное русло, — подмигнул нахал.

Я высвободила руки, со злостью оттолкнула мужчину и направилась к выходу.

— Тогда мне придется рассказать твоим родителям о наших «замечательных» свиданиях, — крикнул мне вслед Максимилиан.

— Вперед! Тебе все равно никто не поверит!

Конечно, я блефовала. Если родители обо всем узнают, это станет последней каплей и моим билетом в Англию. Прощай, мечта — привет, королева…

Максимилиан

Дерзкая, строптивая, эта чертовка раздражала меня и заводила одновременно. Подошла бы, объяснила все, извинилась — и расстались с миром. Так нет же! Сначала ищи ее по всему этажу, потом лови и держи, чтоб не сбежала, хотя сама же пришла. Могла бы вообще проигнорировать смс, и ничего бы я не сделал. Не устраивать же скандал на мероприятии Ключевого — я себе не враг!..

Но она пришла, в одно мгновение привела меня в бешенство. И тут «Макса» понесло. И занесло…

Дернул же меня черт придумать эту сделку с невестой на выход! Захотелось проучить дьяволенка, наказать, поставить на место и… не отдать Николаю. Присмотрела себе более успешного жениха, а я, видишь ли, не приглянулся. Ещё и посмеялась надо мной!..

Вообще, надо разобраться во всей этой истории со сватовством. Не заодно ли Карина со своей меркантильной маман? Дьяволёнок так искусно врала и играла, что с моей стороны доверять ей как минимум глупо, тем более, после Катерины. Как максимум — опасно.

Да и я собственными глазами видел, как игриво Карина общалась с Николаем — откровенно соблазняла. Что ж, придется разрушить ее планы…

Я догнал дьяволенка уже в коридоре, схватил за руку и повел за собой вниз по лестнице.

— Куда ты меня тащишь, отпусти! — брыкалась девушка.

— Идем проверим, поверят мне или нет… Кстати, Николай — мой друг детства, — приврал я. — Заодно и он послушает, какая ты на самом деле, — шах и мат тебе, дьяволёнок.

Похоже, мои слова о сыне миллионера произвели должный эффект. Карина остановилась, устремила на меня свои янтарные глаза и чуть слышно пробормотала:

— Я согласна.

— Что? Не слышу! — не удержался от насмешки.

— Я согласна побыть твоей невестой, — повторила она чуть громче. — Но у меня есть условия…

— Не думаешь, что ты не в том положении, чтобы ставить условия?

Проигнорировав мой вопрос, дьяволёнок продолжила тем же спокойным тоном:

— Во-первых, мы должны четко оговорить срок…

— Полгода, — выпалил я и осекся.

Именно столько времени прошло после разрыва с Катериной. Почему я назвал этот отрезок времени?

— Так долго… — монотонная фраза чертенка резанула по сердцу, неужели я ей так противен? — Что ж, допустим, — девушка вела себя как на деловых переговорах. — Во-вторых, мои родители все это время должны верить, что у нас с тобой все серьезно. Возможно, они захотят познакомиться или хотя бы поздороваться с тобой.

— Я подумаю об этом условии. Только учти, что касается моих родителей, то от них держись подальше! Уж точно не собираюсь знакомить их с… тобой, — последнее слово я произнес пренебрежительно.

Я не допущу в свою семью эту лживую охотницу! Просто поиграю и выброшу…

Карина поджала губы и отвернулась.

— И ещё. Не позволяй себе лишнего! Никаких поцелуев, прикосновений и всего прочего, ясно? — строго рявкнула она.

— Только если ты сама не попросишь, — подмигнул я и заметил, как на ее щеках выступил легкий румянец. — Ты куда? — крикнул я через минуту, когда девушка застучала каблучками вниз по лестнице.

— Мы все решили. Я возвращаюсь на выставку, — дьяволёнок взглянула на меня исподлобья, держась рукой за поручень.

— Раз уж ты теперь моя «невеста», тогда спустимся вместе. Заодно и с родителями познакомимся, так уж и быть, — мне вдруг остро захотелось заявить свои права на эту девушку, пусть даже и фиктивные.

В глазах Карины мелькнул страх, или мне показалось.

— Не сегодня. Будет странно, если мы вдруг появимся вместе под конец мероприятия и объявим себя женихом и невестой, не находишь? — отрезала она и уверенно пошла вниз.

Что ж, беги к своему Николаю, а я прослежу, чтобы он не угодил в твои сети. Хватит того, что у Валерия Ключевого сын — такой раздолбай, так ещё ему и невестку-лицемерку! Ну, уж нет…