Экзамен любви

Вера и Марина Воробей

Борька Шустов и Варя Дробышева уже строили планы на лето, когда в Москве неожиданно появилась Лена Серова. Борька оказался в сложной ситуации: с одной стороны, он все время уверял Варю, что давно разлюбил Лену, а с другой – побежал на свидание к бывшей подружке, стоило той поманить его. Какой же выбор сделает Шустов?

3

Борьке нравилось бывать у Вари. Квартира у Дробышевых была трехкомнатная в обычной девятиэтажке, но внутри все отличалось от стандартного интерьера. В нишах стен висели картины и иконы. Прикольно смотрелся торшер, сделанный из болванки для костюма, такие в ателье стоят. Верх вроде фигура, а ниже талии — палка. К этой фигуре Варина мама приделала декольтированное платье: юбка многослойная, но прозрачная, именно через нее пробивается свет, а еще на шею этой красавицы было надето светящееся кольцо. В общем, в каждом предмете этого дома сказывалась профессия и наклонности Вариных родителей. Анатолий Семенович был искусствоведом с именем, а мама Екатерина Андреевна работала в Большом театре костюмером. Вот в такой вот творческой семье родилась Варвара. В последнее время Боря был здесь частым гостем. Принимали его хорошо, словом, не было причин отказываться от приглашения заходить на огонек.

— Твои-то дома? — спросил Боря, когда Варя начала возиться с ключами.

— Нет, они на выставку приглашены. Вернутся часам к двенадцати.

Ну, тут у Борьки винтики заработали в нужном направлении. Может, это и есть ее подарок? И только он настроился поменять планы на вечер, посидеть дома в тихой, уютной обстановке со всеми положенными имениннику преимуществами, как в коридоре зажегся свет и дружный хор голосов завопил:

— Сюрприз!

Сказать, что Борька изумился, было все равно что сравнить легкий шторм с цунами.

На него, улыбаясь, смотрели Белый с Дашей, Туська Крылова с Толиком Агаповым, Лизка Кукушкина со своим Кириллом, Юлька и Маринка, Неделя, в смысле Неделькин Вовка, Виталик Комаров, по кличке Комар, Вадик Ольховский и Васек, в смысле Василиса Останченко. Присутствовали все его одноклассники, ну почти все. И все здесь. У Вари в квартире. И это, разумеется, благодаря ее стараниям. Борьку словно обухом по голове огрели. Наверное, поэтому не придумал ничего лучше, как сказать с дурацкой улыбкой на пол-лица:

— Что это вы здесь делаете?

— Тебе же исполнилось шестнадцать, — задорно отозвалась Лиза Кукушкина. — Мы не могли это событие пропустить.

— Ну, как себя чувствует именинник? — хитро поинтересовался Белый.

— Вот так сюрприз — вся банда в сборе, — пришел в себя Борька, покачав головой.

Он посмотрел в искрящиеся радостью и лукавством Варины глаза и ощутил, как кровь побежала по венам, согревая то, что мы называем душой. Вслед за душой ожил желудок. Борька почувствовал восхитительные запахи.

— Что, и ужин будет? — потянул он носом.

— Обязательно. С шампанским. Но позже, — заверила Варя. — А теперь принимай подарки.

— Наш с Дашкой с красной ленточкой, — сказал Белый.

— Намек понял, — откликнулся Борька и принялся разворачивать подарок, завязанный красной ленточкой.

Любопытно, что там? Оказалась еще одна красочная обертка с еще одной красной ленточкой. Из одной оберточной упаковки под шумный гогот Борька переползал в другую, а кончилось это все тем, что у него в руках, в качестве приложения к ленточкам и вороху бумаги, остался… лотерейный билет, на котором было написано: «У нас все по-честному! В каждом билете машина!»

— Ну, ребсы, вы даете, предков моих переплюнули, — хмыкнул довольный Борька. И в самом деле прикольно с билетом получилось, заодно и о снегоходе можно упомянуть. — А если я и правда машину выиграю, что делать будем?

— Не дергайся. Распилим, — с ходу предложил Белый.

— Мне, чур, колеса и руль. С детства мечтала порулить, — шутливо сказала Даша.

— Нет, — предложил практичный Комар, — вы ее лучше продайте, а доллары поделите.

— А почему доллары, а не рубли? — усмехнулся Лизкин Кирилл.

— Рубль, он, конечно, великий, но доллар привлекательнее, — откликнулся Виталик и напомнил Боре: — Ты не отвлекайся, именинник, давай подарки смотри.

Подарки произвели на Борьку неизгладимое впечатление. Игрушечному парашютику, презенту Недели, он обрадовался едва ли не больше, чем снегоходу. Еще бы! Со снегоходом у него еще не было связано никаких воспоминаний, а сувенир напомнил о том дне, когда он, Белый, Скрипач и Неделя отправились в Парк Горького прыгать с вышки. Такой кайф поймали! Мало не покажется! Борьке сразу захотелось это мероприятие повторить.

— Как насчет того, чтобы посетить этот аттракцион еще раз? — предложил он Сереге, запуская парашют.

— Нет проблем.

— Заметано, — усмехнулся Борька и, улучив момент, поинтересовался: — Ты мне лучше скажи, как это тебе удалось держать язык за зубами столько дней?

— Было трудно, но я с этим справился. Всякий раз, когда меня начинали мучить приступы мужской солидарности, я напоминал себе о преимуществах этой сделки. — Белый выразительно посмотрел на Дашку.

Собственно, Боре и без того было ясно, что Белого девчонки взяли в оборот. Варька, наверное, пригрозила, чтобы он до поры до времени держал рот на замке, ну а Дашка, надо полагать, нашла более щадящие методы воздействия. Борька на друга не обижался, будь он на его месте, так же бы поступил. На то он и сюрприз!

А сюрпризов в этот вечер было много. Стол полностью соответствовал выражению «пир горой!». Боря сел рядом с Варей во главе стола. Парни взялись откручивать пробки шампанского, а Боря почему-то засмотрелся на букет синих ирисов и желтых лилий. Захотелось сказать Варе что-нибудь приятное. Боря наклонился к ее уху и прошептал:

— У тебя, Варюха, настоящий дар.

— Какой? — Она обернулась к нему, держа в руке ложку для салата.

— Делать все красивым.

Варя смущенно улыбнулась, чудесно при этом порозовев. Теперь у Борьки появилось законное желание поцеловать свою подружку, но слово взял Вадик Ольховский. Он постучал по фужеру вилкой и сказал:

— А теперь минутку внимания.

— Вадик, ты собираешься сказать тост? — уточнил Борька, озабоченно сдвинув брови.

— Да, я заготовил торжественную речь, но для твоего же блага буду краток: мы все любим тебя, старик. С днем рождения.

— Спасибо, — облегченно выдохнул Борька: выступление действительно оказалось кратким и, главное, вразумительным. — Я знаю, что на составление этой речи ты потратил много времени, и я очень это ценю, — продолжил он вполне серьезно, но не выдержал и нетерпеливо прикрикнул на парней: — Да наливайте уже, черти!

В воздух, как по команде, взлетели пробки от шампанского. Бокалы наполнились пенистым напитком. Что ж, шестнадцать лет — грех не отметить, тем более в такой компании!

Время за столом не текло, а бежало. Все перебивали друг друга тостами, шутками, смехом, воспоминаниями, короче, царила обычная праздничная атмосфера. И вдруг Юлька Туполева крикнула:

— А сейчас будем кино крутить!

— Какое еще кино? — удивился Борька.

— Очень даже хорошее кино, — загадочно отозвалась Лиза Кукушкина.

Неделя тем временем, как фокусник из шляпы, вытащил кассету, вставил ее в видак, Комар щелкнул выключателем, и комната погрузилась в темноту. Варя, держа Борю за руку, объявила торжественным голосом, как диктор на концерте:

— Посвящается Борису Шустову.

— Начало мне нравится, — одобрил Борька барским тоном, полностью войдя в роль именинника.

Первые кадры вызвали у Борьки бурную реакцию. Ну и какому из родителей, спрашивается, пришло в голову снимать на пленку новогодний праздник в первом классе, где Боря был наряжен в костюм зайчика?

— Борьк, а ушки тебе идут, — прорвался сквозь общий смех голос Василисы.

— Хорошо, не рога, — проворчал Борька себе под нос и сам расхохотался.

Смотреть на то, как он скачет вокруг елки в мешке, стараясь догнать стриженную под мальчишку «снежинку» Светку Калинину с серебристым ободком на голове, было невозможно… приятно.

Кадры замелькали. Третий класс, пятый… шестой… седьмой…

На экране появились Борька, Аня Малышева и Ваня Волков. Восьмой класс. Парни тогда сцепились за право первенства в классе. Если Ванька говорил «черное», Борька сразу отвечал: «белое». Вот и сейчас на экране они спорили, как лучше развесить елочные гирлянды.

«А я тебе говорю, пусти рядами».

«Ну а мне больше в хаотическом беспорядке нравится».

«У меня есть право голоса?» — спросила Аня, пытаясь сбить накал страстей.

«Нет!» — хором рявкнули парни.

Общий смех в комнате был реакцией на проявление мужского шовинизма.

— Ну хоть в чем-то договорились, — прокомментировала Марина.

— Это точно. — Борька смеялся вместе со всеми.

Господи, как давно это было! И какие они смешные, у него вон еще прыщики на лице подростковые. Причина его тогдашних разочарований.

Потом было еще много нарезанных кадров из их общего с классом прошлого. Получился целый фильм. Все хохотали до упаду, а к концу ленты приняли решение дополнить ее материалом, доработать и прокрутить на каком-нибудь празднике учителям. Не всем, конечно, а избранным. Таким, как Ирочка Борисовна, их новый классный руководитель, Кахоберу Ивановичу — это обязательно, он ведь и поныне был для них самый-самый, ну и Лапушку пригласят на просмотр. Осенью он десятому «Б» такой пейнтбол устроил, закачаешься! Настоящее сражение! К тому же у него страстный роман с Ирочкой Борисовной.

— Жалко, что мы тогда не смогли поучаствовать в пейнтболе, — сказала вдруг Варя.

Борька только кивнул. Он понятия не имел, как она прочитала его мысли, но такое в последнее время случалось довольно часто. Осенью как раз с переломом ноги маялся, а Варька отказалась от этого великого приключения исключительно из-за солидарности с ним.

А потом были танцы и торт с шестнадцатью свечками и еще одной наудачу. Борька их все разом задул, без всяких там глупых загадываний желаний. Он верил только в себя и свои возможности. Хотя считал, что традиции есть традиции и не ему их нарушать.

Где-то около одиннадцати Белый, взглянув на часы, заметил:

— Не хочу нарушать законы гостеприимства, но, по-моему, нам пора закругляться.

— Верно, — поддержал Виталик Комаров, он всегда вторил Сереге. — Дружно топаем на выход!

— Секундочку, снимок на память, — вовремя напомнил Толик Агапов.

Он всех построил, навел объектив и, дождавшись, когда они прекратят дурачиться и ставить друг другу рожки, щелкнул пару раз своим цифровиком. После чего Туся взяла его под руку и попрощалась за всех:

— Счастливо оставаться.

— И вам счастливо, — улыбнулся довольный Борька.

Проводив гостей и расставив стулья по местам, он отправился на кухню. Девчонки Варе помогли, практически все было убрано. Она стояла к нему спиной и вытирала фужеры. Такая стройная, такая хрупкая… в красивом платье. «Золушка бы и та, наверное, гордилась таким туалетом», — подумал вдруг с нежностью Борька и обнял Варю сзади.

— Платье у тебя просто закачаешься, — прошептал он ей на ушко.

— Держи себя в руках, именинник, — строго сказала Варя, обернувшись.

Строгость ее была показной, потому что на губах, подкрашенных розовой помадой, играла лукавая улыбка, которая очень ее украшала. Борька наконец-то сделал то, что хотел сделать весь вечер, — поцеловал эти губы долго и обстоятельно. А когда поцелуй прервался, Варя чуть смущенно проговорила:

— Мне хотелось сделать тебе особенный подарок. — И столько любви было в ее глазах цвета чайной розы, что у Борьки перехватило дыхание.

— У меня уже есть особенный подарок, — сказал он, притянул к себе ее голову и потерся подбородком о макушку, пахнущую цветами и еще чем-то вкусным и сладким. И вдруг неожиданно для себя признался: — Ты просто чудо. Ты это знаешь?

— Да, знаю. — Варя выскользнула из его объятий. — Подожди. Вот. — Она достала с полочки видеокассету.

— Что здесь? — Борька повертел ее в руках. — Еще одни воспоминания?

— Нет. Это мультик «Мадагаскар».

— Про зверей?

— Про дружбу. Завтра вечером посмотрим его вместе. Как тебе моя идея?

— Мне нравится. Но ты меня балуешь, — честно признался Борька.

Конечно, потом они целовались. Конечно, Борьке хотелось большего, в конце концов, он нормальный парень правильной ориентации, но Варя тонко улавливала момент, когда следовало остановиться, и он, как всегда, подчинился, потому что уважал желание своей девушки.

Впрочем, вечер на этом не закончился. Вернувшись домой, Борька набрал Варин номер. Контрольный звонок вошел у них в привычку, если они расставались позже одиннадцати. Варя волновалась за него, и Борьке, черт его знает почему, это было приятно. Вот когда мать пыталась так его контролировать, он вставал на дыбы. А здесь никаких отрицательных эмоций.

— Твои дома? — спросила Варя.

— Слиняли. Наверное, тоже мой день рождения отмечают в каком-нибудь ресторане. Для них это один из немногих общих праздников.

— А мои уже пришли. — Варя чутко обошла его едкое замечание. — Они тебя поздравляют.

— Скажи им спасибо.

— Уже. Борь, а тебе наша вечеринка понравилась?

Шустов не сдержал улыбку:

— С фейерверком вы, конечно, переборщили, а в остальном все было здорово.

Варя удовлетворенно рассмеялась:

— Ладно, до завтра.

— До завтра, — сказал Борька и только положил трубку на базу, сделав шаг в сторону ванной, как телефон затрезвонил снова.

«Варюха сегодня явно в ударе», — подумал он и игриво бросил в трубку:

— Кажется, кто-то что-то забыл?

Тишина и только треск на линии, а потом так… вдруг… этот голос из прошлого:

— Нет, Борь, я все помню. А ты?

— Алена!

— Я. С днем рождения тебя, именинник.

Борька будто удар в солнечное сплетение получил. Перед глазами огненной вспышкой промелькнуло ее неулыбчивое лицо. Яркие голубые глаза с грустинкой, длинные светлые волосы, в которых путались солнечные блики.

— Я тебе, между прочим, целый вечер звоню. А у вас никто трубку не берет. Вот решила последний раз набрать, в Москве ведь поздно уже, — сказала Алена, но ее голос с трудом пробивался в Борькино сознание.

«Собери сопли, парень! — прикрикнул он на себя. — Ну позвонила, ну поздравила. Это правильно. Ничего в этом такого нет».

— Да тут такое дело… Я с ребятами отмечал, с нашими ребятами, ну… то есть с классом, а родителей нет, слиняли куда-то. — Борька прокашлялся, чтобы голос звучал поувереннее. — Знаешь, я рад, что ты дозвонилась, Лен. Так здорово услышать тебя, и вообще… Спасибо, что поздравила. — Он ощутил, что сосущее под ложечкой чувство отпускает. Похоже, начал приходить в себя. Уже хорошо. — Ну рассказывай, как ты там живешь в своем Ново-Алтайске? Как Ксения Матвеевна, Катька, отец? — Борька забросал ее вопросами.

— Да все в порядке. Бабушка чувствует себя хорошо, у нее даже давление нормализовалось. Воздух здесь чистый, прямо прозрачный по утрам, и вода без всякой хлорки. Одним словом, целебная. Катька растет, у нее здесь много подружек, но она по Москве скучает. Правда, сейчас она в лагере отдыхает в Болгарии, на Золотых Песках.

Конец ознакомительного фрагмента.