Измена. Горькая жизнь

Вера Орлова (2024)

Внезапно оживает телефон. Я резко, даже не посмотрев, кто звонит, поднимаю трубку. — Алло! — Привет Снегурочка! Маленькая моя прости что так надолго оставил тебя одну! Я возвращаюсь домой! По щекам текут слезы… Леон… Мой Леон… Он жив… — Кто это? В комнату входит Царев, его глаза пылают ненавистью. Я крепче сжимаю телефон. — Прости, не знал, что он рядом!

ГЛАВА 1

— Не узнал! Богатой будете!

Я молча смотрела на Пашиного отца, в его синие глаза. Удивительно. Он муж Серафимы любовницы Царева.

— Я вас зато сразу узнала, простите мне надо идти!

От увиденного у меня закружилась голова, подхватила Марину под руку и повела в сторону фуд корта. Сердце бешено билось, так что казалось сейчас выпрыгнет из груди. Надо же меня предавала собственная дочь, правда она совсем была ребенком и я не знала чем запугал ее Царев.

— Будешь молочный коктейль и пирожное?

Марина вздохнула и опустила глаза.

— Мама это же не навсегда?

— Что не навсегда?

— Твои шрамы!

Я молча оставив ее за столиком пошла в сторону барной стойки заказывать коктейль и пирожные.

— София Александровна какая все таки встреча!

Я вздрогнула. Он оказался рядом.

— Ваш заказ! Присаживайтесь за столик!

Улыбчивый бармен посмотрел на меня, а я кивнув сделала несколько шагов к столику.

— София Александровна, вы разговаривать не хотите? Простите, я возможно сильно вас обидел, но кто старое помянет тому глаз вон!

Мрачно бросила взгляд на него.

— Фелекс Артемович, вы меня простите, но ни сейчас ни потом, общаться и беседовать на какие либо темы, я не хочу! Я хочу побыть с дочерью, а пока вы тратите на меня свое время, ваша супруга во всю флиртует с моим бывшим супругом и прошу заметить это все на глазах вашего сына!

Отворачиваюсь и сажусь за стол не дожидаясь его реакции.

Марина во все глаза смотрит куда то в сторону, а я осторожно слежу за ее взглядом.

Фелекс подходит к своей жене и Цареву, грубо хватает за ее за руку и хватает тащит куда то в сторону. Царев стоит с невозмутимым взглядом, а я моментально отворачиваюсь.

— У них что с папой роман? — тихо спрашивает Марина.

В этот момент к столику подходит бармен и приносит заказ.

— Не думай об этом! Ешь лучше пирожные, это твои любимые!

В больших глазах Марины застывают слезы, а мне становится ни по себе. Как я хочу ее забрать.

— Я не хочу жить с ней, мне она не нравится! — отрезает Марина.

— Ты и не будешь с ней жить, у нас есть своя мама!

Царев садится за стол, а я понимаю что настроение безнадежно испорчено.

— Мы хотели с Мариной посидеть вдвоем!

— Простите, я хотел, как в старые времена посидеть семьей!

Усмехаюсь. Семьей….Что он называет семьей? То что он абъюзер?

Царев замечает мою усмешку, встает и идет к барной стойке, а мне так хочется уйти, убежать, но я сдерживаюсь. Здесь моя дочь и ради нее я должна сдержаться.

— Это папа сделал? — внезапно спрашивает Марина.

Я так теряюсь от ее вопроса что едва не давлюсь своим имбирно пряничным латте. Всегда любила этот напиток, в этот волшебный январь. Ходила на каток, ходили гулять, ездили кататься на ватрушках, а сейчас не радовало ничего.

— Марина….

— Значит папа!

Марина вскочила так что молочный коктейль улетел на пол. Внутри все сжалось.

— Папа!

Царев очевидно понимая что дело совсем плохо бросился от барной стойки к столику. Я тоже вскочила, а Марина начала кричать, по ее щекам текли слезы. У нее начиналась самая настоящая истерика. Марина ни сразу успокоилась. На нас смотрел ни только фудкорт, но и весь каток.

Спустя минут тридцать когда Марину удалось успокоить и она спала на заднем сидении у Царева мы ехали в сторону дома его родителей. Я полностью вжавшись в кресло, казалось не замечала ничего. Меня всю трясло и становилось все страшнее и страшнее. Мне казалось это конец, это было так страшно и я до сих пор помнила глаза этой Серафимы, ненависть в них.

— Куда ты везешь Марину?

Царев бросил на меня взгляд.

— К себе! Ты побудешь с ней?

В душе была целая буря эмоций которую невозможно было передать словами, я не могла ее описать. Становилось все труднее. Так трудно что вспотели ладони. Мне казалось у меня дыхание остановилось. Я не могла и не хотела с ним находится, меня тошнило от него в прямом смысле. Находится с человеком который переломал мне всю жизнь, забрал мою красоту было невозможно. Смотреть в его красивые, но лишенные какой либо души черты было невероятным, даже для меня. Я ненавидела его, ненавидела, наверное, с той самой минуты когда нас обручили, когда стояла в своем простом платьице перед его мамой, с каким презрением она смотрела на меня.

Ведь я была ни пара ее сыночку, куда мне простой провинциалке и тем более порченной, как она меня назвала до такого красавца.

— Побудь пожалуйста с ней! Я прошу тебя ни ради меня, ради дочки, я очень виноват перед вами обеими!

Я молча отвернулась к окну. Память вновь уносила меня назад, на четырнадцать лет тому назад, туда где все начиналось.

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ ТОМУ НАЗАД

— Юлька все не угоманивается!

Мама устало качала ее на руках, а я только воду принесла с колодца. Состояние было странное. Опять отключили. Скорее бы уехать в город только подальше от этого поселка, я очень устала тут, мне сложно. Совсем невыносимо.

Мама вздохнула.

— Сонечка прости меня, это я во всем виновата! Надо было в город переезжать в свое время! Прости! Пожалуйста прости меня, Соня! Детка! Я тебя очень люблю!

Я махнула рукой и подхватила горлопанющую Юльку. С уходом отца стало тяжело, я до сих пор не понимала почему он ушел.

Мы были дружной и очень хорошей семьей.

А потом так произошло что папа начал пить. Так резко в одно время и я не знала, я смотрела на их скандалы и мне было больно. До жути. — Папа больше не придет?

Мама отвернулась. Я видела, как дрожат ее руки. Да и что спрашивать, весь поселок судачил про Надю, его первую любовь, красотку приехавшую с города.

А мама….Мама наш врач, ее знали все и все кто приходил к ней лечится, как назло говорили ей про Надю и какие импортные рубашки у папы.

Мама нервничала, плакала по ночам и я все это слышала. Я видела, как ей больно, как она рыдает и не понимала гадкого отношения папы. За что папа так поступил с нами. Как он носил меня на руках, дарил подарки и мы были счастливы. Зачем это все….Зачем ему эта Надя…..Тогда я этого не понимала. Только сейчас поняла, а тогда нет….

— Соня! Я тебя люблю! Ты прости меня!

Мама прижимает меня к себе, а мне так обидно и самой хочется плакать.

— Мама я тебя люблю!

— Я тоже тебя люблю!

Закрываю глаза. В этот момент я ненавижу отца, ненавижу за то что он нас предал.