Тайный клуб психопатов

Вера Куриан, 2021

Для всех Хлоя Севр – отличница-первокурсница, красотка, обожающая фитнес и студенческие вечеринки… Но еще она – диагностированная психопатка. И прямо сейчас замышляет убийство давнего знакомого – этого придурка, посмевшего очень жестоко ее унизить. Хлоя – одна из семи студентов колледжа, участвующих в необычном эксперименте: клиническом исследовании психопатов – людей, не способных к эмпатии, никогда не испытывающих чувства вины, стыда или страха. Она согласилась на это, чтобы подобраться ближе к будущей жертве. Но когда одного из участников исследования находят убитым, а вокруг начинается очень опасная игра, Хлоя быстро осознает, что из охотника превратилась в добычу… Чтобы вычислить и обезвредить неведомого убийцу, ей нужно понять, можно ли довериться кому-то из таких же психопатов, как она. Но ведь все знают, что психопату нельзя доверять ни в коем случае…

11

Обратный отсчет: 45 дней

Я в машине, еду в усадьбу Чарльза Портмонта. Брат Билли-из-ларца за рулем, сам Билли сидит справа от него. Я втиснута между двумя какими-то девицами из женского студенческого братства^[41] «Каппа-Дельта», одна из которых, как я подозреваю, трахается с братом Билли. Еще один парень, недавно вступивший в САЭ, очень этим гордый и которого они называют Вонючка, прижался к противоположному стеклу — ему даже не досталось ремня безопасности.

Мы с Вонючкой единственные, кто еще ни разу не бывал на тусовках Чарльза.

— Бар там ну про-о-осто обалденный! — тянет одна из девиц. — Типа я прошу бармена сделать мне «Манхэттен», и он реально знает, что это такое. Гадость, конечно, но я все равно выпила до дна.

Свои вещи мы побросали в багажник — одежда парней запихнута в два пластиковых пакета из «Сейфуэй». Со мной сумка с самым необходимым: коктейльным платьем, туалетными принадлежностями и двумя пузырьками с жидким раствором рогипнола.

— Эх, найти бы какого-нибудь богатого папика, чтобы оплатил мой кредит на обучение! — мечтает «Каппа-2».

— Ну да, если тебе нравятся двойные подбородки, — отзывается «Каппа-1».

Поездка приятная. Почти всю дорогу едем по одному и тому же шоссе, с обеих сторон которого возвышаются густые деревья; листва на них уже начинает тускнеть. Сворачиваем на боковую дорожку поменьше, а потом на совсем узенькую улочку со знаком «Частные владения» на въезде. Лес редеет и сменяется просторной зеленой лужайкой, по которой мы катим к огромной усадьбе в тюдоровском стиле. Вижу, как впереди Чарльз и Кристен уже выбираются из его «Ягуара».

Тоже кучей вываливаемся из машины.

— Мы, похоже, первые, — объявляет Чарльз. — Но вторую экскурсию для отставших проводить не буду, ибо наверняка уже буду раскладной.

Ожидается компания человек в тридцать, но остальные застряли где-то в пробках.

Проходим вслед за Чарльзом к дому, и как только перед нами распахиваются здоровенные двойные двери, вижу активные приготовления к предстоящему основному действу. Люди в униформе официантов носятся туда-сюда, расставляя стулья, и какая-то женщина, опасно балансируя на высоченной стремянке, протирает массивную люстру. В глубине наверх загибается широкий лестничный пролет.

— Чарли! — вдруг слышится чей-то голос. В вестибюле появляется женщина средних лет — судя по всему, его мать — и распахивает объятия. У нее такой ухоженный вид, который бывает только у богатеек, которым особо не приходится заботиться о чем-то помимо собственной внешности. — Чарли-медвежонок, дай-ка я на тебя посмотрю!

Потом она обнимает Кристен. Похоже, что обращение «медвежонок» Чарльза ничуть не смущает.

Он представляет нас как своих друзей и проводит для нас небольшую экскурсию по дому. Мысленно отмечаю расположение комнат: библиотека, столовая, банкетный зал, кабинет его отца со звериными головами на стенах, кухня — такая здоровенная, что мне сразу хочется научиться готовить хотя бы что-нибудь простенькое вроде шарлотки. Огромные окна кухни выходят на зады дома. Здесь просторное патио, крытый плавательный бассейн, еще один дворик, а дальше — причал, ведущий прямо к реке. Прикидываю, какие из этих мест могут пригодиться для допроса с пристрастием.

После основательных поисков в интернете я знаю про «сыворотку правды» почти все. К сожалению, настоящей «сыворотки правды» в природе не существует. Но все равно требуется какие-то средство, которое заставит Уилла распустить язык, усыпит его бдительность — но так, чтобы на следующий день он напрочь про все забыл. Алкоголь по многим параметрам подходит, но полностью полагаться на него нельзя. Хотя алкоголь мне определенно потребуется, поскольку это прекрасный ответ на вопрос: «А чё вчера вообще было?» — напившиеся в стельку частенько не помнят, что творилось накануне. Рогипнол в США под запретом, но предприимчивые люди все равно могут добыть его в интернете. Еще в школе я успела порядком поэкспериментировать с раствором рогипнола высокой концентрации — выбирала ребят примерно тех же габаритов, что и Уилл, прижимала их к стеночке на всяких домашних тусовках и пикниках, заманивала в лес. Естественно, они ожидали, что я им дам, но в действительности я заводила с ними всякие чудны́е разговоры, выуживая у них личную информацию и скармливая им всякие странные истории, на которых на следующий день могла проверить, что из сказанного им запомнилось.

— У меня тут еще кое-какие дела — встретимся здесь же ровно через час. Мы можем есть и пить, сколько захотим, но просто не лезьте к гостям, — предупредил Чарльз.

— А на что тут вообще собирают? — поинтересовался Билл.

— На заповедник.

— А разве твой отец не занимается фрекингом? — не удерживаюсь от вопроса.

— Он еще и охотник, — отзывается Чарльз. Это тоже не имеет для меня ни малейшего смысла, но я отстаю.

Поднимаемся наверх разобрать вещи и переодеться — Чарльз сказал, что мы можем занимать любые комнаты с открытыми дверями. Хотя дом реально огромный, тридцати спален в нем не наберется, так что сильно подозреваю, что кое-кто предвкушает возможность сегодня на законном основании забраться в чужую постель. Все это будет наверняка происходить уже под ночь, и важно заранее все подготовить: нужно к тому моменту уже укрыться в каком-нибудь укромном местечке с Уиллом, надежно сидящим у меня на крючке — пьяным, но не слишком. (Не хватало еще, чтобы он блевал без удержу — допрашивать его при этом будет сложно.)

Мы с девицами из «Каппы» занимаем спальню, окна которой выходят на задний двор. Пока они пытаются отпарить свои платьишки в примыкающей ванной комнате, осматриваю местность за окном. На реке скоро совсем стемнеет. К ней ведет длинный участок территории с двумя небольшими гостевыми домиками, отстоящими друг от друга.

Расположенные не слишком далеко от главного здания, но довольно уединенные, эти домики — просто идеальный вариант. Не стоит полностью полагаться на то, что Уилл будет послушным, как овечка, — дело может дойти до рукопашной. Я успела немало позаниматься на разнообразных курсах самообороны, но дело все равно рискованное. Это только в телевизоре хорошие парни всегда побеждают — в реальной жизни, если противник превосходит тебя по весу, то просто тебя им задавит. Главное — не терять головы, тогда победа будет за мной.

— А ты что, не будешь переодеваться? — интересуется «Каппа-2», глядя на меня, — у нее уже и губы в полном порядке, с темной обводкой поверх помады.

Влезаю в свое платье — коротенькое обтягивающее коктейльное платье от Сю Вонг — розовенькое, что называется «цвета детской неожиданности», с легкомысленной бахромой в стиле ар деко по подолу и отделкой черным кружевом и черными же страусовыми перьями. Никаких украшений у меня нет, не считая черного тканевого браслета-повязки с бантиком, который я взяла с собой, чтобы замаскировать свои смарт-часы, явно не подходящие к наряду по стилю. Обе «Каппы» довольно долго возятся со своими волосами, я же оставляю свои спадать свободными волнами.

Стою в коридоре возле двери спальни, влезая в туфли на высоком каблуке, когда из комнаты дальше по коридору выходят несколько больших шишек. Среди них Чарльз в плотно облегающем темно-сером костюме, из нагрудного кармашка торчит треугольничек аккуратно сложенного платочка. Рядом с ним Кристен в изумрудного цвета платье, выгодно подчеркивающем цвет его глаз.

— Неплохо выглядишь! — бросает он мне в точности таким обыденным тоном, с которым обращаются к младшей сестре.

Не хочу, чтобы он считал, что я выгляжу «неплохо». Иногда мне хочется стать совершенно невидимой — как правило, с чисто практическими целями, — но только не сейчас. Нет, серьезно: Кристен в этом простецком блестючем зеленом платьишке? Буэ!

После того как мы тут появились, стали прибывать и другие гости. Спускаюсь вслед за Чарльзом и Кристен по загибающейся дугой лестнице. По пути он пожимает руки каким-то людям в возрасте — очевидно, знакомым своих родителей.

На первом этаже дома теперь не протолкнуться от пожилой публики в коктейльных нарядах. Повсюду шныряют официанты с подносами шампанского и легкими закусками. В кухне Чарльз хватает одной рукой поднос с канапе, а другой цепляет сразу три бутылки шампанского. Устраиваемся во дворе отдельно от остальных гостей и пьем шампанское прямо из горлышка, пока один из официантов не приносит несколько фужеров. Держу свой почти полным, но лишь придуриваюсь, будто пью, делая вид, что на глазах дурею.

К тому времени, как показываются остальные из нашей компании, уже почти совсем темно; дворик подсвечен лишь гирляндами маленьких лампочек. А вот и Корди с Уиллом на буксире. Бутылки шампанского продолжают появляться как по волшебству, но иногда официант приносит заказанные кем-то коктейли. Стараюсь вести себя, как пьяная дурочка, безудержно хохочу над каждой дурацкой шуточкой. Цепко приглядываю за Уиллом, стараясь держать его в поле зрения, слежу, сколько он уже выпил, сама распустив свою якобы пьяную удаль, как павлин распускает хвост. Чувствую, что он тоже посматривает на меня.

Заглатываю крошечный птифур и тут же ору: «Офигительно!», когда кто-то предлагает прогуляться по причалу к реке. Девчонки осторожно ковыляют по траве, проваливаясь в землю высокими каблуками. На причале темно, вода кажется совершенно черной. Подсветка тут тоже есть, но никто не озаботился ее включить. Наклоняюсь через край причала над водой как можно дальше и смотрю влево. Усадьба расположена достаточно уединенно, никаких соседних домов на берегу не видать.

— А Дерек явно на тебя запал, — замечает одна из девчонок, обращаясь к своей подруге.

— А что, если я хочу, чтобы что-нибудь такое произошло?

Оборачиваюсь на дом. Мы сейчас настолько же далеко от него, как от того гостевого домика, что к северу, и с моего места мне не слышны голоса остальных из нашей компашки, хотя я знаю, что там сейчас дым коромыслом.

Как только возвращаемся в патио, Чарльз вытаскивает пакетик кокаина. Угощаются не все — замечаю, что Кристен отказывается, не сводя укоризненных глаз со своего ненаглядного парня (уж поверьте, я сразу взяла этот момент на заметку!), хотя он зарядил всего одну «дорожку». Делаю вид, что тоже нюхаю, украдкой размазав полоску порошка пальцем в тот самый момент, когда делаю вдох. Двое каких-то «братьев» из САЭ отошли на лужайку, босиком, о чем-то шумно спорят, потом вдруг начинают молотить друг друга. Несколько девчонок извиваются в танце. Чарльз, держа за горлышко бутылку шампанского, громко хохочет, а Кристен кричит:

— Не-е-ет, я не это имела в виду!

Народ уже здорово бухой. Одна из девиц ковыляет к кустам тошнить, другая кидается к ней, чтобы придержать ей волосы. Меня просто изумляет способность «братьев» потреблять алкоголь. Девчонки уже давно не следят за громкостью своих речей. Несколько пар исчезают в доме — судя по всему, чтобы по-быстрому где-нибудь перепихнуться. Благотворительное мероприятие, какие бы цели оно перед собой ни ставило, уже свернули; остался лишь персонал, прибирающий за гостями.

По-моему, только я одна и сохраняю ясную голову. Вьюсь возле Уилла уже более откровенно. Постоянно трогаю его за руку, дико хохочу, если сказанное им хотя бы отдаленно напоминает шутку. Он подкалывает меня насчет моего имени, утверждая, что такие имена дают своим детям только хиппи, и я делаю вид, будто дуюсь. Мы сидим на самом конце одного из длинных садовых столов, таскаем с блюда канапе и орешки, болтаем про лакросс. Господи, неужели он и вправду думает, что мне так уж интересна эта тема? Но я подаюсь вперед, впитывая каждое его слово, и в какой-то момент кладу руку прямо ему на коленку.

Наша компания редеет на глазах: кто-то уходит сам, кого-то уводят под белы руки — либо чтобы трахнуть, либо отпоить холодной водичкой. Остается лишь горстка самых стойких. Мне надо пересидеть и их, а также убедиться, что внедряемая мною перспектива отыметь меня крепко запала Уиллу в башку. Чарльз ослабляет свой галстук, и они с Кристен начинают сосаться столь самозабвенно, что мне видны их переплетенные языки. Она ерошит его волосы, и вскоре они тоже наверняка скроются в доме, чтобы заняться сексом. Идеальный Чарльз и его идеальная подружка — пожалуйста, поскорей валите отсюда и дайте мне перейти к делу!

Тут уходит и Дерек с кем-то из «братьев», прихватив с собой двух каких-то девчонок, и мы остаемся всего вчетвером.

— А не пора ли нам пора? — лепечет Чарльз, увлекая за собой Кристен и пощипывая ее за попу.

Мы с Уиллом остаемся в патио вдвоем. Я медленно встаю.

— Пожалуй, нам тоже пора двигать, — говорю с деланой неохотой. Уилл тоже поднимается, ощутимо пошатываясь на неверных ногах.

— Так стыдно оставлять здесь такой свинарник… — добавляю я, широким взмахом обводя раскиданные вокруг пустые тарелки и фужеры. Начинаю собирать их на поднос.

— Ну да… — тянет Уилл, пытаясь неуклюже помогать мне. Чарльз и Кристен, слава те господи, наконец свалили. Никого из персонала в кухне не видно. Смотрю Уиллу прямо в глаза.

— Не хочешь посмотреть со мной один из этих гостевых домиков? — спрашиваю я.

— А то!

Предварительно сливаю остатки недопитых коктейлей в две большие чашки — в каждой примерно до половины натурального «ерша». Осторожно несу их, прижимая к груди, пока мы тащимся по траве в сторону домиков. Я босиком — заранее сбросила туфли на каблуке, чтобы ничего стесняло, если вдруг придется бежать или отбиваться ногами. Моя сумочка уютно прижимается к моему боку, пузырьки с рогипнолом и пружинный нож надежно укрыты внутри. Уилл крупнее меня, но я ловчей и лучше соображаю. Я полностью готова.

Веду Уилла к тому домику, который ближе к воде и дальше от главного здания усадьбы. Он заглядывает в окно. Восклицает:

— Конфетка, а не домик!

Чарльз сказал, что домики специально для нас будут открыты — мол, пользуйтесь, кому надо. Включаю свет, но тут же уменьшаю яркость диммером почти до предела. Здесь есть небольшая кухонька, представляющая собой часть гостиной, которая, в свою очередь, частично отгорожена от спальни стеной с открытым, без двери, проемом. Прямо справа от висящего там телевизора камин.

— Устраивайся, — говорю я, махнув на мохнатый коврик из овчины, лежащий на полу между камином и кожаным диваном. — Сейчас сооружу нам что-нибудь выпить.

Направляясь в кухню, слышу, как он тяжело плюхается на коврик. Ставлю чашки на стойку, после чего осторожно опорожняю в них содержимое одного из пузырьков.

— Вот, махни! — произношу я, всовывая посудину ему в руку. Уилл уже развалился на ковре.

Стою над ним, глядя, как он опрокидывает содержимое чашки себе в рот, но не могу сдержать возбужденного трепета. Все идет по плану. Наркотик скоро подействует. Уилл полностью у меня в руках. Он с дурацким видом улыбается мне непослушными губами.

— М-может, тоже присядешь?

— Погоди, сначала мне надо попудрить носик.

Оставляю его там, направляясь в туалет с ванной, примыкающий к спальне. На самом деле в туалет мне пока не надо, но я приглаживаю волосы, стряхиваю со щеки прилипшую ресничку и поддергиваю платье повыше. Заглядываю под бант на руке — посмотреть на смарт-часы. Чтобы подействовал рогипнол, потребуется пара минут.

Присаживаюсь рядом с Уиллом и изучающе смотрю на него. Глаза у него уже стеклянные, физиономия так и пылает, нижняя губа блестит от слюны. Он сидит слишком близко ко мне. На кофейном столике какой-то иллюстрированный альбом про всякие пещеры и разломы, а прямо на нем то ли чашка, то ли пепельница из распиленной пополам агатовой жеоды^[42]. Подхватываю ее, разглядывая слои ярко-голубых кристаллов, зародившихся где-то в самой толще земли.

— Где твой телефон? — спрашиваю я. — Может, сделаем селфи?

Он кривится.

— Нету телефона. Уронил, пришлось отдать в ремонт. — Кладет мне руку на колено, крепко сжимает. — А ты классная, тебе это когда-нибудь говорили?

Медленно моргает.

Кладу свою руку поверх его лапы. Замечаю, что подсунутое мной пойло он не допил. Приложился основательно, но все равно кое-что осталось. Уилл тянется ко мне губами для поцелуя, открыв рот. Легонько отталкиваю его двумя пальцами в лоб.

— Не так быстро! — Этот толчок, пусть даже всего двумя пальцами, производит магический эффект. Если б он захотел, если б был трезв, то даже и не пошелохнулся бы. — Давай для начала поболтаем.

— Поболтаем?

Он ухитряется натурально прошепелявить это слово, хотя в нем нет ни одной буквы «с». Отшатывается назад, упершись в пол локтями и едва не пролив намешанную мною бурду, которую я успеваю спасти.

— Просто хочу задать тебе несколько вопросов, — говорю я, соблазнительно поводя чашкой у него перед носом.

— Ты что, не помнишь меня? — вдруг спрашивает он.

Застываю.

— Что-что?

Уилл опять садится ровно, выпрямив спину.

— Ты ведь… Мы когда-то были знакомы. Так ты что… не узнаешь меня?

— Откуда я должна тебя знать?

— По Нью-Джерси, — с некоторой настойчивостью произносит Уилл — или, по крайней мере, с такой настойчивостью, какую можно выдавить из себя под действием рогипнола и алкоголя.

Я ошибалась? Уж не узнал ли он меня в ту же секунду, как увидел меня тогда в штаб-квартире САЭ? Я постоянно твердила себе, что слишком сильно изменилась, что пубертатный период заметно на мне сказался, что изменить имя на Хлою будет вполне достаточно, чтобы одурачить такого тупицу, как Уилл. И вот теперь он смотрит на меня выпученными глазами — зрачки настолько расширены, что едва не перекрывают радужку. Выражение у него на лице почти беззащитное.

— Ты ведь помнишь… то, что случилось в ту ночь.

По-прежнему не могу пошевелиться, отчего накатывает злость. Он застал меня врасплох, мы почти поменялись ролями, и мне нужно сохранить контроль за ситуацией.

— Уилл, у тебя до сих пор то видео?

— В ту ночь ситуация вышла из-под контроля… вышла из-под контроля, а не должна была.

— Где это видео? У кого еще оно есть?

— Но я же тебе нравился — я знаю, что нравился…

— Ты мне и вправду нравился.

— Я тебе нравился, — повторяет он, на сей раз громче. Изо рта у него начинает течь слюна.

— Да, нравился. Я была готова писать твое имя на заборах, потому что мне было двенадцать, а ты изнасиловал меня.

— Э-э, погоди… — очень медленно произносит Уилл, подаваясь ко мне. — Я тебе нравился!

Моргаю, крепко вцепившись пальцами в острые кристаллы жеоды, которую до сих пор держу в руке, — одна сторона этой каменной чаши отполирована и идеально гладкая, все остальное грубое и шершавое. Сердце бьется ровно. Изучаю его лицо: бледные белесые брови, начинающую пробиваться щетину на щеках.

— Ты трахнул меня, а Бретт Миллер заснял это на твой телефон, и мне было всего двенадцать! Где этот телефон? Где видео?

Фаза Номер Три — это получить запись. Мне нужно во что бы то ни стало добраться до нее.

Уилл таращится на меня, и я не могу понять по его лицу — то ли он в шоке, то ли рогипнол стер с него любое различимое выражение. Недоверчиво смотрю, как его глаза наполняются слезами.

— Мишель… прости меня!

Взмахиваю жеодой и крепко бью его прямо в лоб. Брызжет кровь, он вскрикивает от изумления и боли, падает на пол и остается лежать совершенно неподвижно. Да как он посмел! Как он посмел произнести мое имя! Да еще и извиняться! После всего, что сделал… После того как так унизил меня!

Немного остыв, я растерянно сознаю, что именно только что натворила, и не свожу глаз с крови, которая начинает пропитывать первозданную белизну овчинного ковра.

Черт!

«Господи, Хлоя, ну почему ты не можешь держать себя в руках?» Резко поднимаюсь на колени, прижимая руки к губам, мысли пролетают со скоростью в тысячу миль в час. Вот ведь ирония ситуации: мне и вправду требовалось убить Уилла, но только не сейчас. Пока у меня нет этого видео.

Черт, черт, черт! Придвигаюсь к нему, поворачиваю его голову. Не могу понять, насколько опасна рана, поскольку любые ранения головы обильно кровоточат. Вскоре все руки у меня в крови. Сажусь на пятки, пытаясь думать.

Но тут слышу какой-то шумок, заставляющий меня застыть. Шаги. Где-то у самого входа в домик. Оборачиваюсь.

В дверях стоит Чарльз — лицо бледное, рот удивленно раскрыт. Взгляд его перемещается по комнате, натыкается на тело Уилла, на ярко-красные пятна на белоснежном ковре. Нет… Только не Чарльз! Это последний человек, которого я хочу сейчас здесь видеть.

— Он напал на меня! — начинаю всхлипывать я. — О боже, звони в «девять-один-один»!

Закрываю лицо руками, размазывая кровь по щекам и истерически подвывая. У меня есть смутное чувство, что Чарльз пришел мне на выручку.

— Он ударил меня! О боже, я думала, что он хочет меня убить! Звони в полицию!

Рискую поднять взгляд сквозь слезы, струящиеся по лицу.

Чарльз присаживается рядом со мной на корточки, теперь крепко закрыв рот. Лицо у него лишено любых эмоций, взгляд острый; эти глаза словно говорят мне: «Прекрати!» Перестаю плакать, уже второй раз за вечер не совсем представляя, что происходит и что теперь делать. Чарльз медленно протягивает руку к щегольскому платочку в нагрудном кармане, вытаскивает его. Встряхивает рукой, чтобы расправить, а потом начинает вытирать кровь и слезы с моего лица.

— М-да, ну ты тут и насвинячила, — мягко произносит он.

Примечания

41

Женские студенческие объединения такого рода в США нередко тоже именуют «братствами» (fraternities, frats), хотя термин «сестринство» (sorority) тоже в ходу.

42

Жеода — геологическое образование, замкнутая полость в осадочных или некоторых вулканических породах, частично или почти целиком заполненная кристаллами различных минералов. Распиленная пополам, напоминает чашу.