Мещане умные и мещане неумные

Вацлав Воровский, 1907

«Когда люди, заведующие в Одессе судьбами искусства, решали (или предрешали) отдать городской театр на будущий сезон г-ну Багрову, говорят, был высказан такой довод против возобновления контракта с г. Никулиным: «У нас театр был дворянином, он же сделал его мещанином». Не знаю, насколько это верно, но – употребляя итальянскую пословицу, – если это и неверно, то удачно придумано…»

Когда люди, заведующие в Одессе судьбами искусства, решали (или предрешали) отдать городской театр на будущий сезон г-ну Багрову, говорят, был высказан такой довод против возобновления контракта с г. Никулиным: «У нас театр был дворянином, он же сделал его мещанином». Не знаю, насколько это верно, но — употребляя итальянскую пословицу, — если это и неверно, то удачно придумано.

В самом деле — фраза великолепная!

В ней так полно и ярко отразилась душа современного русского мещанина.

И по закону противоречия невольно вспомнилась другая фигура — фигура французского мещанина конца запрошлого века.

Какая пропасть между ними! Там вековое унижение и бесправие податного сословия выработало в мещанине сознание, что только собственными силами, собственным умом, энергией, борьбой — наперекор привилегированным — он выбьется из жалкого положения, из «ничего» станет «всем».

И мещанин действительно этого добился: он добился того, что избалованная привилегиями и безнаказанностью аристократия должна была покорно склонить выю перед так называемым «гражданским порядком», т. е. мещанским, буржуазным строем.

Принцы королевской крови, вроде Филиппа Орлеанского, спешили подальше упрятать свое «дворянство» и щеголяли «мещанскими» кличками. А сын его — король Людовик-Филипп — именовался мещанским королем и ходил с зонтиком подмышкой, как любой завсегдатай одесской биржи^[1].

Да, французские мещане были другой породы!

Правда, они отстаивали только узкие интересы своего класса и были жестоки и безжалостны по отношению к классам, стоящим ниже их, но зато свои-то интересы они умели защищать с умом и гордостью, с соблюдением собственного достоинства. Они умели уважать себя самих, свое сословие, свои идеалы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Речь идет о представителе младшей ветви династии Бурбонов Филиппе Эгалитэ (1747-1793), герцоге Орлеанском. Всячески заигрывая с буржуазно-мещанскими слоями, Филипп не скупился на демагогические речи. В 1793 г. был обвинен в участии в контрреволюционном заговоре и казнен. Его сын Людовик-Филипп (годы правления 1830-1848), назывался в буржуазной историографии «королем — гражданином».