Невероятная Индия

Василиса Ветрова (2024)

Индия — загадочная древняя страна, где половина жителей просветлённые йоги и маги, а вторая — скрывающиеся под маской людей могущественные боги. Так мне казалось в далёком 2013 году. Мы с друзьями поехали в Индию, чтобы увидеть все чудеса своими глазами. Вагон приключений, интересные знакомства, суровая правда жизни и осознанные сновидения сплетаются в причудливый индийский узор на полотне реальности. Присоединяйтесь к нам и отправляйтесь в путешествие.

Глава 3. Рулевой Папаша

Я брела по улице своего родного маленького города, в котором выросла. Здесь уютно, в основном частные дома, в центре многие из них старинные с резными наличниками и обитые плотно подогнанными цветными дощечками. Дома купцов. Здесь были зажиточные люди, в лучшие времена. Теперь тут ни работы, ни зарплаты, последние заводы развалили. Молодёжь бежит отсюда, и я убежала, но почему-то каждый раз возвращаюсь.

Вот съездила в Индию, время пролетело, как один миг. И ничего во мне не изменилось, даже платки, которые обещала родственникам, не успела купить.

Из мутного стекла окошка домика на меня уставилось собственное отражение. Вроде лицо моё, а вроде совсем чужое: злое, осунувшееся, глаза — чёрные угольки, буравят острым взглядом.

— Ты ничего и не успеешь, время летит быстро. Где бы ты ни была, в конечном счёте, ты всё равно окажешься здесь. Что ты получила от жизни из того, о чём мечтала? Ты вообще помнишь, о чём мечтала? А?

Отражение ощерилось клыкастой улыбкой и вместо смеха завыло странным таким протяжным воем.

Звук неприятно резанул по нервам, меня аж всю тряхнуло. Что такое?!

Отражение взвыло ещё раз, и я подскочила на кровати.

Чёрт! Это же был сон! А я и не догадалась. Надо поставить маячок, если снится, что забыла платки купить, то это сон.

А странный звук повторился снова, кто-то протяжно и заунывно выл, и, кажется, прямо под дверью нашего номера.

— Оль! Оль, ты слышишь? — я позвала подругу. — Кто-то воет там, зверь какой-то.

— А? Что? — Оля заворочалась, приподнялась на локтях и посмотрела на меня. — А-а-а, не парься, это Даня блюёт.

— Что? — я посмотрела на кровать Данилы, она и правда была пуста. — Со звуком?

— Ну да, так уж у него как-то интересно получается. Мы называем это: лося звать, — пробормотала подруга. — Что-то съел вчера не то.

Она замоталась в одеяло и зевнула.

Я легла обратно в кровать. Ничего себе. А фреш-то не пошёл впрок. Или это не фреш. Вечером мы ходили в какой-то местный ресторан по совету Вероники. Данила там разошёлся. Ну ладно, если что, у нас есть Энтеросгель где-то…

Сон шёл плохо. Всё время вспоминалась речь отражения. Я проворочалась до утра, но так и не уснула. А когда забрезжил рассвет, пришла пора вставать и собирать рюкзаки.

Мы вышли из отеля ещё при луне, и я обратила внимание, какая она здесь необычная. Лежит себе на боку и остриями вверх. Двурогая. Да и созвездия не те. Разглядеть их мешало начинающее светлеть небо. Рассвет случился почти мгновенно. Когда мы дотащились до турагентства, на улице стало светло как днём. Нас ждала белая ретромашина, и плотный водитель-индус лет пятидесяти.

Мы представились друг другу. Все по очереди пожали тёплую широкую ладонь водителя.

— В горы едете, хорошо, — покивал он. — Я буду вам всё показывать и рассказывать. Святые места. Наши красоты.

Мы погрузили рюкзаки. Ребята сели сзади, а я вперёд.

— Необычно выглядит наш индус, какое-то лицо другое что ли, — заметила Оля.

— А вы помните, как его зовут? — спросил Данила. — Я что-то забыл.

Я покачала головой. Имена у меня и русские вылетали на раз, а уж индийские тем более.

— Папаши или Даши… — попробовала Оля.

Водитель обернулся и произнёс.

— Баншидхар, я Маратхи, — пояснил он. — Потому имя такое, необычное, да?

— Ага, — покивали мы. Вообще-то для нас все индийские имена звучали не то чтобы обычно.

— А, вон почему у него что лицо интересное, — заметил Данила. — Народность другая, у них тут же несколько народностей живёт. И все немного разные. Оу, — парень обратился уже к индусу на английском. — А можно машину остановить? Что-то мне нехорошо.

Водитель притормозил, и Данила выскочил, направляясь в кусты. Потом раздался знакомый мне уже странный звук.

— Опять тошнит, — вздохнула Оля. — Съел не то или на серпантине укачало. Бедняжка.

Данила вернулся, подруга заботливо напоила его водой, и мы снова отправились в путь, дорога стала забирать наверх. Навстречу неторопливо прокатился автобус.

— О-о-о, — мы проводили взглядами его заблёванный бок.

— Похоже, кто-то прям из окна тошнил, — заметила Оля. — Вот Данил, а ты денег жалел, хорошо, что мы машину взяли, а то пришлось бы также. В больших автобусах ещё и укачивает сильнее.

Данила недовольно проворчал что-то в ответ, и на какое-то время установилась тишина.

— Ой, ребят, а как нашего водителя зовут? — спросила Оля. — Я снова забыла.

— И я, — признался Данила.

— Я вообще не могу эти индийские названия и имена усвоить, — отозвалась я и вспомнила, как вечером подруга угорала надо мной, заставляя вспоминать, куда мы едем. Потом я раз двадцать повторила название, а сегодня снова в голове чистый лист.

— Что-то на «ши», как папаша, — вспомнил Данила. — Ему лет пятьдесят, как раз в отцы годится. Может, будем называть его папаша? Между собой?

— Или рулевой папаша, он же водитель, — предложила я.

Индус, услышав наши шикания снова улыбнулся. Догадался, наверное, о чём речь.

— Мы тут говорим, — пояснила ему Оля на английском. — Что ваше имя похоже на наше «папаша», отец. И вы как раз нам в отцы годитесь.

— Ну, немного похоже, — улыбнулся наш водитель. — И у меня как раз две дочери вашего возраста. Обе замужем, уже и внуки есть. Трое. А вы как? Давно пора родителей обрадовать внуками!

— А мы сначала попутешествуем, Индию посмотрим, а потом и насчёт внуков будем думать, — нашлась Оля.

Мы ещё немного поболтали, а потом ребят на заднем сидении сморил сон. У меня тоже стали слипаться глаза — встали рано, а ночью сон был не слишком крепкий. Но расслабиться не получалось, напрягала дорога. Мы ехали по горному серпантину, настолько узкому, что в иных местах не могли разъехаться две машины, а из-за поворота не было видно встречку. В таких случаях водитель протяжно сигналил, предупреждая о нашем движении. Со мной он болтать перестал и внимательно слушал, наверное, такие же сигналы. Асфальта на дороге, кажется, не было, просто укатанный грунт, местами она была сильно размыта, и мы ехали по самому краю обрыва. В принципе, мы и так всё время двигались по самому краю: я смотрела в окно и видела пропасть. Один раз заметила лежащую там машину, точно такую же, как нашу, только покорёженную и смятую. Кто-то не удержался на краю. Всё-таки жизнь здесь ничего не стоит. Надо быть внимательным. Почему-то мне казалось, что пока я не сплю, поддерживаю вниманием нашего водителя, ничего плохого не может произойти.

Но в какой-то момент, я обнаружила, что вижу не приборную панель и руки папаши на руле, а саму нашу машину, которая светлой букашкой взбирается на гору по серпантину.

Я дёрнулась и открыла глаза в кабине. Всё-таки уснула. И ничего не случилось. Папаша и так неплохо справляется, а я слишком много на себя беру. Осознав это, я улыбнулась в ответ водителю, завалилась на сидение и уснула уже крепко.

Разбудил толчок, прекращение движения. Я открыла глаза. Ребята сзади зашушукались.

— Выходите, — нам улыбался папаша. — Покушаем, храм посмотрим.

Мы стали раздупляться, сбрасывая сонное состояние. Машина стояла на небольшом плато, откуда открывался обалденный вид на горы. Они были розовые.

— Ничего себе, это что такое? Смотрите, какие горы! — я затормошила ребят.

— Рододендроны цветут, — улыбнулся папаша. — Вам повезло, весна — красивое время.

Чуть выше розовых склонов белели снежные вершины, а над ними стелились нежной дымкой облака.

— Красотища! — восхитилась Оля.

Мы немного постояли, затем индус повёл нас смотреть храм, который к нашему удивлению оказался невысоким, метра четыре, и узким конусом, сделанным из серого камня. Камень оброс мхом и крошился. Папаша же смотрел на храм с гордостью.

— Древний, наверное, — Оля провела рукой по шершавой стене. — А сколько ему лет?

— Три тысячи лет, — ответил Папаша.

— Сколько? Три тысячи? — изумился Данила. — Охренеть!

Мы замерли, разглядывая храм теперь с новым чувством. Какая же всё-таки древняя эта Индия! До рождения Христа было ещё тысячу лет, а храм уже стоял.

Мы немного побродили в окрестностях, а потом обратились к делам более насущным. В деревне, расположившейся среди гор, нашлось небольшое кафе для туристов.

Нам пришлось некоторое время добираться до неё на машине, и пока мы ехали, лицо нашего водителя становилось всё более недовольным. Он хмурился и, казалось, к чему-то прислушивался. Неодобрительно качал головой.

Когда мы остановились, Папаша открыл капот и с сосредоточенным видом стал там копаться.

— Сломалось что? — обеспокоился Данила.

— Да, похоже, — индус недовольно поморщился, он взглянул на нас и указал на соседнюю постройку. — Там ресторан, покушайте пока. Я посмотрю.

Вся деревня состояла из одно — двухэтажных домиков, покрытых светлой штукатуркой. Вокруг зелень, чистый свежий воздух.

— Нежарко, как у нас летом, — заметила Оля.

— И чисто, не то, что в городе, — добавил Данила.

Да, мне деревенский пейзаж определённо нравился больше. Мы спустились к домику, и внутри правда оказались столики и небольшая кухонька с настоящим очагом. Худощавый загорелый индус в белой рубахе месил тесто в миске. Увидев посетителей, он заулыбался.

— Что желаете?

Разносолов в кафе не было, но мы были не против простой еды. Взяли какой-то рис с овощами, чай и хлебцы.

Индус оказался разговорчивым.

— Тал, — объяснил он, поставив перед нами рис. — Это рис с овощами или с чем-либо ещё.

— Тал! — старательно повторили мы.

— Пакора, — на столе появились хлебные лепешки. — Эти с картофелем, алу-пакора. И масала-чай со специями!

— О, спасибо! — нас тронул такой небольшой экскурс.

— Масалу я с прошлой поездки помню, — ответила Оля. — Это прям вкусно. Надо будет везде просить её, масала ти.

— Масала ти! — улыбнулся нам из-за стойки индус, услышав знакомое слово. Мы помахали ему в ответ.

Больше всего нам зашли лепёшки. Хрустящие, с картофельной начинкой и совсем не острые, в отличие от тала, который без слёз есть было невозможно. Это ещё мы просили «но спайси», не остро сделать.

— Хотя бы есть можно, — заметил Данила. — Если забыть заказать «но спайси» будет ядрёно. Как ракетное топливо.

Довольные мы выползли к машине и обнаружили пустую дорогу.

— Это где же он, папаша наш? Перепарковался? — Оля огляделась. Но машины нигде не было видно.

— Уехал блин! Со всеми нашими вещами! — ахнул Данила. — Там снаряги тысяч на тридцать. Спальники, сами рюкзаки. Фотик у меня там, зеркалка, блин! Зачем оставил? Расслабился!

Конец ознакомительного фрагмента.