Я не предам тебя

Василина Александровна Лебедева, 2020

Любовь – горячая, трепетная, безграничная! Страсть – безумная, жгучая, всепоглощающая! Кому-то они приносят счастье, кому-то боль. Вот и Аделина, познав эти чувства, осталась с разбитым сердцем, но у неё осталась частичка любимого – её дитя! И Адель пойдёт на всё, чтобы не только скрыться, спрятать от вездесущих теней ребёнка, но и попробовать найти своё счастье. Но у судьбы иные планы, и встреча с прошлым неминуема. Книга вторая.

Глава 3

Три световика Аделина фактически не разговаривала с бароном лос-Гарьяро, живя в его доме, где ей выделили комнату. Мужчина, справедливо рассудив, что молодой женщине нужно время, чтобы прийти в себя, переосмыслить своё положение, старался не сталкиваться с ней и виделись будущие супруги только за обедом и ужином. Но даже за приёмами пищи они не поднимали серьёзных тем. Только на четвёртый световик дворецкий известил Аделину, что барон лос-Гарьяро ожидает её в кабинете.

— Я предлагаю вам сразу перейти на «ты» и обращаться друг к другу по имени, — сходу начал барон, стоило Адель войти.

— Хорошо, Маринеро, я согласна, — кивнула и присела на диванчик, стоящий у стены.

— Как вы, хм, — замялся барон и, усмехнувшись, исправился: — как ты себя чувствуешь?

— Всё хорошо, — Аделина попыталась улыбнуться, но видимо у неё не получилось, потому что взгляд барона стал хмурым и в то же время сочувствующим.

Последние световики для нервной системы молодой женщина были уж слишком насыщены событиями, переживаниями, и все эмоции Адель приходилось держать в себе. А так хотелось прокричаться, выплакаться, уткнувшись хотя бы в дружеское плечо.

— Я справлюсь, — со вздохом улыбнулась Адель.

— Аделина, я понимаю, что сейчас тебе тяжело, но, — Маринеро вздохнул, подкатил инвалидное кресло ближе к молодой женщине, — но время идёт. Хочу ещё раз удостовериться — ты готова выйти за меня замуж? Действительно решительно настроена?

— Маринеро, не сомневайся, — с твёрдостью во взгляде кивнула Адель.

— Тогда давай обговорим предстоящие события. Так как времени у нас катастрофически мало — придётся действовать спешно. Завтра прибудет чиновник из регистрационного отдела столицы. Он мой давний друг, поэтому с ним уже всё обговорено. Ты подпишешь заявку на передачу титула. Послезавтра прибудет мой брат, и хочу напомнить — он не знает о моём замысле. Я с ним сам обговорю, и если он будет задавать тебе вопросы, смело отправляй его ко мне, можешь даже в грубой форме. Так, — барон потёр переносицу пальцами.

— Что по поводу моих документов? Я про академию, сертификат? — Напомнила Аделина.

— Да, — встрепенулся барон, — указания по этому поводу уже отданы, их мне вручат примерно через десять, двенадцать световиков. М-м-м…, — снова задумался мужчина, — ты не будешь против свадьбы через два световика?

Адель, опешив, сипло выдохнула:

— Так быстро? — и тут же спохватилась: — Нет, я не против, просто немного неожиданно.

— Завтра ты можешь отправиться в столицу в сопровождении моего дворецкого, выберешь себе платье и что там ещё нужно. Уж прости я не в курсе всех женских этих штучек.

— Не стоит, — мотнула головой Аделина, прикусив губу, и вздрогнула, когда её ладонь, судорожно сжимающую подол платья, накрыла мужская рука.

Чуть пожав ладонь молодой женщины, барон переплёл их пальцы. Внимательно рассматривая их, тихо проговорил:

— Несмотря на всю странность ситуации — я бы хотел увидеть тебя в свадебном платье. Самом красивом. И пусть тебе позже не захочется возвращаться к этим воспоминаниям, но не лишай себя хотя бы толики света в них.

На следующий световик Адель решила всё же последовать совету барона. После того, как в кабинете Маринеро подписала заявку на передачу титула под пристальным взглядами пожилого чиновника и барона, в сопровождении дворецкого перешла порталом в столицу. Единственное опасение у молодой женщины вызывало то, что она может на торговой улице столкнуться с кем-либо из знакомых, либо же с самим Леандором, поэтому была дёрганной и забежала в первый попавшийся свадебный салон.

Встреча с братом Маринеро была не очень приятной, поскольку молодой мужчина сверлил будущую невестку неприязненным взглядом. Адель даже спрашивать у барона не стала — как же он объяснил столь поспешную свадьбу, просто сбежала в свою комнату.

И вот спустя семь световиков после того как Аделина покинула академию, свой маленький дом, закрыв в прошлое дверь, она стояла перед жрецом в ярко-алом свадебном платье.

Здесь, в провинции, храм искрящейся энергии был маленьким, но полностью оправдывал своё название — стены и пол усыпаны блестящими кристаллами, алтарь, у которого находились Адель и Маринеро, был выточен из горного хрусталя и переливался гранями от лучей светила, проникающих сквозь огромные окна. Но в душе у молодой женщины не было той искристости, не прониклась она моментом радости и сладкого предвкушения положенной каждой новобрачной. Аделина чувствовала в этот момент себя одинокой и опустошённой.

Под песнопение жреца вложила свою подрагивающую, холодную ладонь в мужскую, твёрдую руку и столкнулась взглядом с Маринеро. Его глаза излучали теплоту и поддержку, и так ей захотелось в этот момент расплакаться, выскочить из храма и убежать ото всех свалившихся проблем, что Адель пришлось до крови прикусить губу.

— Связываю вас и ваши энергии, — тянул жрец, застёгивая на запястье Аделины широкий серебряный браслет, — чтобы плодотворным, долгим, счастливым был ваш брак, — застегнул аналогичный браслет на мужском запястье.

Далее Адель уже не слушала ни жреца, ни певчих, что затянули хвалебные оды искристым энергиям. Едва сдержала облегчённый вздох, когда жрец протянул ей кубок с жертвенным вином, что ознаменовало конец ритуала. Сделав глоток и передав кубок Маринеро, едва успела подхватить его, поскольку барон внезапно сильно поморщившись, разжал пальцы.

— Я помогу, — тихо проговорив, поднесла кубок к его губам, ловя благодарный взгляд.

Из храма вышли двое — брат барона и Адель, выкатывающая под яркие лучи светила инвалидное кресло.

— Не хочу показаться бестактным, графиня, но… — начал было брат барона, только сам Маринеро не дал ему договорить, резко перебив:

— Вот и не надо, Амадо! Не надо ничего говорить! Не лезь ни в мои дела, ни в дела моей супруги.

— Маринеро, ты просто невыносим! — молодой человек вскричав, быстро спустился по лестнице, но внезапно опомнившись, сжав кулаки, вернулся.

Бесцеремонно отодвинув Адель от кресла брата, активировал левитирующий артефакт, который немного приподнял коляску, чтобы можно было спуститься по лестнице.

— Я могла бы и сама помочь супругу, — укорила Адель молодого человека.

Тот, скрипнув зубами, всё же сдержался и ответил тактично:

— Здесь требуется навык, чтобы не завалить кресло вбок.

Праздничный вечер не удался. Трое людей вяло ковырялись в тарелках после того как Адель подписала протокол передачи титула брату Маринеро сама становясь баронессой.

— Амадо, я предполагаю, что у тебя на этот вечер запланированы дела, и поэтому буду не против… — повернувшись к брату, говорил барон, но молодой мужчина с едкой усмешкой его перебил:

— Прогоняешь? Ах да! У вас же сегодня первая брачная ночь! — наигранно весело поднял бокал, неприязненно глядя в сторону Аделины. — Вы, невестка, уж постарайтесь, потому…

— Прекрати! — ударил кулаком по столу Маринеро так, что посуда, звякнув, подпрыгнула, как и Адель от неожиданности. — Будь любезен покинуть нас, — холодно отрезал барон, отворачиваясь к Аделине: — Ты не поможешь? Хотел бы выпить в гостиной.

Больше не обращая внимания на Амадо, который угрюмо смотрел в тарелку, Адель, поднявшись, подошла к инвалидному креслу и в полной тишине выкатила его из столовой.

— Он хороший парень, — понуро оправдывал брата Маринеро, уже самостоятельно подкатывая кресло к бару и доставая бокал. — Просто переживает за меня.

— Я всё понимаю, — Аделина, присев на софу, наблюдала за мужчиной, который налив себе алкоголь, выпил его одним махом.

— Если ты устала, то… — барон сделал явный намёк на то, что хочет остаться один и Адель, порывисто встав, кивнула:

— Да, немного утомили сегодняшние события.

Вот так и закончилась свадьба Аделины. Молодая женщина искупавшись, свернулась на кровати в комочек и, выплакавшись, заснула, а глубокой теменью вскочила от дикого крика, который эхом пронёсся по всему дому.

Приложив к груди ладонь, где суматошно забилось сердце, прислушалась, но в доме стояла тишина. Адель уже подумала, что ей приснилось, как вновь по дому разнёсся жуткий, полный невыносимой боли крик.

Подскочив, выбралась из кровати, накинула спешно халат и, активировав осветительный кругляш артефакта — выбежала из спальни. Аделина осмотрелась в пустом коридоре, решив спуститься вниз, вскоре услышала доносившиеся разговоры из левого крыла поместья, куда и поспешила.

— Что вы здесь делаете? — сухонький старичок дворецкий уставился на Адель как на привидение, столкнувшись с ней в коридоре.

— Это Маринеро? Кричал Маринеро? — пытаясь отдышаться от бега спросила Адель, но дворецкий, схватив её за руку, попытался увести обратно:

— Вам нельзя туда гали, вам…

— Да отпустите меня! — гневно вскрикнув, вырвала свою руку и устремилась дальше, туда, где из-под двери виднелся свет.

Дворецкий бежал за молодой женщиной и пытался её остановить, но Аделина, не слушая мужчину, ворвалась в комнату, где на широкой кровати метался от боли Маринеро.

Барон был в нательном белье, которое было влажным от пота, градом стекающего по напряжённому, исказившемуся от боли лицу, в зубах зажат деревянный стержень.

Подбежав к кровати, Аделина с волнением спросила у экономки, которая обтирала лицо барона влажным полотенцем:

— Это приступ?

— Да, графиня, — с всхлипом ответила экономка, причитая, а увидев дворецкого, гневно воскликнула: — Ты настойку принёс?

— Я… Я сейчас, — шустро убежал мужчина, забыв про Адель.

— Что нужно делать? Чем помочь? — сипло выдохнула молодая женщина, сама содрогнувшись от пробежавшей по телу барона судороги, и едва не расплакалась от его стона.

Бросив на Адель удивлённый взгляд, экономка на мгновение растерялась, но рассмотрев решительность в глазах Аделины, головой указала на тазик:

— Надо обтирать его — высокая температура, а целитель задерживается. Тише, тише, мой мальчик, — прошептала женщина, после очередного болезненного стона Маринеро, обтирая его лицо.

Ухватив полотенце и намочив его, Адель замерла:

— А почему вы не разденете его?

— Он запрещает, — покачала головой женщина.

Отбросив полотенце, Аделина схватила с тумбочки нож и, не слушая протестов экономки, распорола нательную рубаху. Только сама чуть не упала от открывшейся картины — всё тело мужчины было изуродовано множеством бугристых, выпирающих шрамов, словно его собирали, сшивали по частям.

Трясущимися руками дорвав сорочку, Аделина влажным полотенцем начала обтирать пылающую кожу:

— Скажите ему — это я не послушалась, — посоветовала она пожилой женщине, которая сетовала на то, что барон после будет зол.

Сколько они его так обтирали? Адель казалось, что прошла вечность, прежде чем явился целитель. Мужчина размашисто вошёл в спальню, уверенно раскрыв саквояж, достал артефакты, которыми обложил Маринеро. Активировав их, начал водить вдоль тела руками. С каждым его пассом, Маринеро вдыхал спокойнее, судорога в последний раз выгнула тело барона и наконец, мышцы расслабились, после чего мужчина явно погрузился в сон. Только вот целитель чуть не рухнул на барона сверху.

— Ланстеро, — поддержала того экономка и с другой стороны дворецкий.

— Я в порядке. Мне бы чай, покрепче.

— Сейчас, я…

— Я побуду с бароном, — успокоила экономку Адель, видя, что женщина не знает как поступить.

— Спасибо вам, — кивнула она и поспешила за целителем, которого уже увёл дворецкий.

Взяв полотенце и намочив его, Аделина забралась на постель. Обтирая лицо, шею, с содроганием осмотрела тело Маринеро, который сейчас спал глубоким сном. Прикрыв его одеялом, присела рядом и, закрыв лицо ладонями, расплакалась, в слезах выплёскивая нервное напряжение, сочувствие к теперь уже мужу. Не задумываясь, она легла рядом и, поглаживая сквозь всхлипы лицо спящего мужчины, провалилась в сон.