Земля и Черепаха

Василий Спринский, 2022

«Земля и Черепаха» – фантастический роман Василия Спринского, первая книга цикла «Корабль уродов», жанр космическая фантастика, научная фантастика, космоопера. Двое землян невольно оказываются на межзвёздной яхте с разношёрстным экипажем из инопланетных панк-музыкантов под руководством пиратской капитанши-киборга. Новая жизнь оказалась нескучной и богатой на приключения. Освоившись на корабле, направляющемся к вольному пристанищу галактических пиратов, люди открывают для себя обширную вселенную со всеми её чудесами, диковинами и опасностями. Волею случая в руки героя попадает некое устройство, указывающее владельцу места, где исполняются владеющие им в данный момент желания. Но предыдущий высокопоставленный владелец устройства, огорчённый утратой, желает вернуть его себе любой ценой. Содержит нецензурную брань.

Возрастные ограничения 18+

© Спринский Василий

© ИДДК

Глава 1

Уже второй час космические станции дальнего обнаружения следили за появившимся из-за лунного диска крупным неопознанным летающим объектом. На попытки радиоконтакта объект не реагировал. Достигнув земной орбиты и сбавив ход, он скользнул в атмосферу, изящно уклонившись от полусотни предупредительных лазерных пучков, после чего напрочь исчез с экранов локаторов. Остался только слабый след возмущения атмосферы в месте спуска. Ни длинного инверсионного хвоста, ни обломков. Ничего. Можно было бы посчитать его сбитым, если бы не одна досадная мелочь.

Объект выглядел слишком уж большим, и что самое неприятное, направлялся прямо к столице.

Что в таких условиях должен думать министр обороны?

Ну, разумеется, неожиданное нападение неизвестного противника. А потому следовало принять все соответствующие меры предосторожности, вплоть до извлечения на свет божий того самого чемоданчика с известной кнопкой. Хотя и неясно было, как он мог бы пригодиться в данной ситуации.

Пока владыки великих держав ругались по экстренной связи, выясняя национальную принадлежность нарушителя, неопознанный объект успел приблизиться почти к самой столице. Ненадолго задержался над большим нефтеперерабатывающим заводом на дальней окраине города. А ещё через несколько минут завис прямо над центром города, пугая жителей.

Впрочем, не всех.

Многие из них даже не подозревали о происходящем.

Чтобы чего-то испугаться, это «что-то» нужно сперва увидеть, услышать, ощутить. Высоким должностным лицам с имеющимися в их расположении обзорными экранами подобное было достаточно несложно, а вот тем людям, что по долгу службы находились внутри большого административного здания Дворца съездов, ещё только предстояло знакомство с данным объектом.

Ведомственный слесарь-сантехник Косых, например, находился в туалетной кабинке двумя этажами ниже зала заседаний. В данный момент он был занят двумя вещами — забившимся унитазом и на две трети пустой бутылкой виски, что, по идее, могло помочь ему в борьбе с возомнившей о себе невесть что правительственной сантехникой.

Косых гремел разводным ключом и вполголоса материл упрямый болт, не желавший поддаваться его усилиям. Предыдущие попытки прочистить трубу без разборки не привели ни к чему, поэтому следовало принимать кардинальные меры.

— Булыжниками они гадят или чем? Уроды избранные! Ясно же было сказано, документы в унитаз не спускать! Такое впечатление, что они туда пустых бутылок накидали, а кому за вас это всё вычищать? Ну ясно, дяде Васе! Нет, надо выпить! Народные любимцы хреновы!

— Эй, а полегче нельзя? — раздался совсем рядом женский голос.

Как раз в тот момент, когда сантехник в очередной раз приложился к заветному горлышку.

— Кого ещё тут принесло? — поинтересовался он, едва не подавившись. — Что, читать не умеете? Табличка на двери висит — «Ремонт». Или совсем уж невтерпёж, что в мужской туалет зашла?

— Однако и работничков же берут в обслугу! — восхитилась говорившая. — Тебе какое дело до этого? Может, я тут с внеочередной инспекцией. Умолкни по-хорошему, а то уволю без выходного пособия!

— А мне на это всё плевать! — рыкнул возмущённый неожиданным вторжением дядя Вася. — Ремонт — значит ремонт, и нечего мешать человеку. Я же на ваши заседания с умными советами не влезаю, правда? Вот и отстаньте.

— Нет, действительно, пора увольнять! — проговорила собеседница, открывая дверь кабинки, где сидел Косых. — Скажи спасибо, что у нас тут чрезвычайное положение, а то бы точно вылетел в три пинка. О, так ты ещё и пьёшь на работе…

— Какое на хрен положение? — заорал совсем уже взбешённый дядя Вася. — Поработать спокойно не дадут!

— Так, ладно, прекращай свои излияния. Собирай инструменты — и быстренько вниз. Эвакуация идёт. Знаешь такое слово?

— Я ещё много каких слов знаю, — огрызнулся Косых. — Что случилось-то?

Ответ пришёл, но совсем не тот, какого ожидал дядя Вася.

Задрожали стены, с потолка посыпалась штукатурка, затем куски бетона.

Косых подскочил, пытаясь уберечь голову от каменного града, успев краем глаза рассмотреть свою собеседницу, которая удивлённо глядела на рассыпающийся потолок.

Здоровенная глыба похоронила под собой многострадальный унитаз. В дыру в потолке просунулась прозрачная труба метров трёх в диаметре.

Ещё не совсем осознавая происходящее, дядя Вася рванулся из кабинки, стараясь убраться подальше от творящегося безобразия, пока его не накрыло этим, неизвестно откуда взявшимся посторонним предметом.

На своё несчастье он сделал это слишком быстро. Девушка, стоявшая на его пути, не была готова к тому, что на неё обрушится девяностокилограммовый напуганный слесарь. Не удержавшись на ногах, она изо всех сил вцепилась в ручку кабинки. Туфли заскользили по влажному кафелю пола, и она шлёпнулась на пол, заодно сделав подножку дяде Васе. Тот, в согласии с законом всемирного тяготения, тоже растянулся на полу, как следует приложившись лбом к кафелю пола и придавив собой девушку.

Та попыталась высвободиться из-под обмякшего тела. Извиваясь ужом, она наконец выбралась из-под не желающего приходить в себя слесаря. Встав на колени, вновь ухватилась за ручку двери и медленно поднялась на ноги…

…чтобы почувствовать, как её неудержимо всасывает прозрачная труба, проломившая потолок туалета.

Вместе с начавшим оживать Косых.

В этом положении ей не оставалось ничего другого, как потерять сознание.

Камеры внешнего обзора зафиксировали, как из брюха НЛО высунулся длинный цилиндр, устремившийся вниз.

Труба пронзила крышу Дворца съездов, взметнув в воздух куски металлической кровли. В остальном поведение тарелки было мирным. Столичный эфир разрывался от передаваемых по всем диапазонам требованиям немедленно очистить воздушное пространство над комплексом правительственных зданий. Впрочем, безуспешно. Невидимые пришельцы не то не хотели реагировать, не то просто не слышали.

Как и пришедший в себя дядя Вася. Процесс оживания оказался скор и мучителен. Пока глаза Косых были закрыты, он ощущал лишь лёгкое чувство головокружения, вполне уместного после принятого внутрь виски. Но вот когда глаза открылись…

Лучше бы этого не происходило. Дядя Вася летел непонятно куда по неширокой прозрачной трубе, изгибавшейся самым причудливым образом, наподобие кишечника удава, завязанного морским узлом. Голова закружилась ещё сильнее, извлекая из глубин естества неприятное желание сблевать. Косых неимоверным усилием подавил это неуместное предложение собственного организма. Попробовал осмотреться, но такая попытка вновь вызвала муторные ощущения.

За прозрачной трубой проносились какие-то совершенно невероятные металлические конструкции, залы, похожие на пещеры и одновременно на гигантские живые потроха, что-то мигало разноцветными огоньками и сполохами. Премерзкая картина.

Дядя Вася попробовал посмотреть вперёд. В нескольких метрах от него висело довольно красивое женское тело. Вернее, не висело, а летело с той же скоростью, что и дядя Вася, из-за чего казалось неподвижным. Косых безуспешно попробовал окликнуть её. Девушка, очевидно, была без сознания, как минутой раньше и он сам.

Труба поднялась практически вертикально, и два человека сейчас неслись точно в скоростном лифте пневмопочты. Где-то в полусотне метров перед ними возвышался блестящий вытянутый купол. Под куполом тоже что-то неярко светилось, но что — пока не было видно. И купол этот очень быстро приближался.

Девушка влетела туда первой, заодно немного успокоив дядю Васю, который в ужасе перебирал варианты окончания пути. Против ожидания, её не размазало по вершине. Она мягко остановилась и повисла в воздухе. В следующую секунду к ней присоединился и Косых.

Помещение, в котором находился купол, было размером с небольшой крытый стадион, забитый всё теми же металлическими конструкциями непонятного назначения. Дядя Вася и его невольная попутчица медленно вращались под куполом.

Зашевелилась серая плита перекрытия, закрыв собой прозрачный колодец трубы.

Как только это произошло, пленники внезапно обрели вес, шлёпнувшись на холодный металл. Дядя Вася на этот раз был осмотрительнее и успел сжаться в комок, уберегая себя от излишних ушибов и прочих поломок. Девушке повезло меньше.

Плита отозвалась на их падение глухим стуком. Удар был не то чтобы сильный, но достаточно болезненный, чтобы привести её в чувство. Она застонала, попробовав подняться на ушибленных локтях. Безуспешно.

Перекатившись на живот, повторила попытку. На этот раз ей удалось приподняться на колени.

Окинув взором незнакомую местность, она заметила сидящего рядом с ней Косых. Помотала головой, приходя в сознание, и поинтересовалась недовольным тоном:

— Ну и где это мы? Говорила же, эвакуация, бросай всё и беги, так нет. Сам влетел куда-то, ещё и меня с собой прихватил. Как выбираться будем?

Косых открыл рот, чтобы сказать ей какую-нибудь гадость, но не успел. Ответ пришёл сам собой.

Купол медленно полз вверх, освобождая людей. Те, ещё не в силах осмысленно двигаться, медленно поднялись на ноги. Купол находился точно в центре громадного зала. Раздумывая, в какую сторону им теперь идти, люди завороженно рассматривали его внутреннее строение.

Краем глаза Косых ощутил какое-то постороннее движение за своей спиной и резко оглянулся.

Уверенности ему это не добавило.

Три личности, неизвестно каким образом сумевшие подобраться к нему на столь близкое расстояние, выглядели до неприличия жутко.

Двое — зелёные, две руки, две ноги, уши-воронки, вместо носа — хоботки. Третий пришелец походил на медведя, только с шерстью розового цвета и маленькими крылышками, смахивающими на ангельские.

«Допился! — подумал дядя Вася. — До инопланетян допился! Нет, пора бросать пить, пора!»

Ближайший из уродов скептически разглядывал Косых. То наклонит голову, то начнёт пульсировать своим хоботком. А когда ему это надоело, он обратился к своим товарищам на чистом русском, чем несколько удивил дядю Васю, полагавшего, что таким созданиям никак не полагается знать его родную речь.

— Гнилофор, ты кого нам приволок? — проговорил один из зелёных, тот, что повыше ростом. — Я ж просил архивного работника, а это что такое, позволь спросить? И девка ещё какая-то, что мы с ними теперь делать будем?

— Да, кстати, очень интересно, что вы с нами делать будете, — в свою очередь поинтересовалась девушка. — Дворец повредили, туалет разломали, нас вот куда-то затащили, да ещё и не знаете, что с нами делать. Может, обратно вернёте, если уж всё так неудачно получилось?

— Обратно? — хмыкнул самый рослый из уродов. — Сейчас это слегка затруднительно. Нас, похоже, обнаружили, так что пришлось быстро убираться. Обратно вы уж точно не попадёте. Да, кстати, раз вы в сознании оба, может, скажете, кто из вас тут вашими архивами заведует?

— Уж точно не я, — ответил дядя Вася. — А ты точно не галлюцинация?

— Как хочешь, так и считай, — ответил рослый урод. — Тогда, может, кто-нибудь из вас расскажет мне про стратегические запасы химических вооружений, а?

— А зачем тебе это? — поинтересовалась девушка. — И кстати, мог бы объясниться, куда нас затащили, а заодно представиться. Неудобно как-то беседовать неизвестно с кем. Шпионы иностранных держав или мутанты-наёмники — не поймёшь.

— Насчёт шпионов не знаю, про наёмников тоже, а вот с мутантами ты в самую точку угодила. Мы тут все такие. Меня зовут Тривариан, можно просто Трив Лопни Башка. С Гнилофором, техником нашим, вы уже тоже знакомы, да ещё недомедведь этот, Шарна Урмаан, пришёл поглазеть на добычу. Кстати, неплохо было бы и ваши имена услышать.

— Савченко Ольга, главный координатор отдела службы внутреннего кризис-контроля, — ответила девушка.

— Косых Василий, обслуживающий технический персонал, — в свою очередь представился дядя Вася. — Так всё-таки, что вам от нас надо, мутанты позорные? Меня, между прочим, дома любовница ждёт, а я тут с вами прохлаждаюсь неизвестно где и непонятно зачем. Быстро объясняй, куда вы нас затащили!

— Быстро? — усмехнулся Трив. — А не испугаетесь?

— Слушай, я на твою рожу уже достаточно насмотрелся, и вроде пока в сознании, — огрызнулся дядя Вася. — Кончай придуриваться, колись, где мы!

— Шарна, покажи им, — негромко произнёс Лопни Башка, обращаясь к розовому медведю.

Тот даже не сдвинулся с места, тупо глядя в одну точку, где-то за спиной Ольги, явно не желая реагировать на обращённую к нему фразу Трива.

Гнилофор подкатился к Шарне и коротко пнул его нижней конечностью в бок.

Медведь не реагировал.

— Опять ртутным коктейлем похмелялся, скотина тупая? — злобно поинтересовался Лопни Башка. — Гниль, сделай ему больно.

— Это с радостью, — отозвался Гнилофор.

Подойдя к Шарне спереди, Гнилофор поводил рукой у медведя перед глазами, а затем, к ужасу людей, вытянул свой хоботок, всосав в него чуть ли не полморды медведя.

Последнего это, кажется, привело в чувство. Шарна задёргался, но хобот Гнилофора держал его крепко. Не в силах высвободиться, он попытался подобраться поближе к Гнилофору, чтобы оторвать его от себя, но тот был настороже. Как только Шарна приблизился к Гнилофору на критическое расстояние, тот нанёс ему упреждающий удар ногой в нижнюю часть живота, заставив медведя сложиться почти пополам.

Гнилофор освободил его от своего хобота, и Шарна, издав сдавленный писк, повалился боком на пол.

— Ну что, будешь ещё так напиваться в присутствии дорогих гостей? — спросил его Трив. — Делай, что было сказано!

В следующую секунду зал исчез. Люди непроизвольно присели, подавленные обрушившейся на них бездонной тьмой с непривычно яркими точками звёзд.

А под ногами, медленно вращаясь и уменьшаясь в размерах, висела очень похожая на свои снимки Земля. От которой они быстро удалялись в сторону большой жёлтой Луны…

— Ну и что это за представление, позвольте спросить? — справившись с первоначальным шоком, проговорила Ольга, обращаясь к Триву.

— Вы же просили быстро всё показать, — усмехнулся Лопни Башка, — вот и получайте что хотели.

— Так вы что, действительно с другой планеты? — только и смог выдавить из себя дядя Вася.

— И с другой, и с третьей, и с четвёртой, и вообще чёрт знает откуда, — весело подтвердил Гнилофор. — Но на вопрос вы так и не ответили. Повторить или сами скажете?

— А зачем вам понадобились эти запасы? — спросила Ольга. — Государственная и военная тайна, кстати.

— Государство своё можешь забыть, как дурной сон, и в твоих интересах сообщить всё, что знаешь и не знаешь. Нам сказали, у вас тут ещё производят три-хинуклидилдифенилгликолат, так вот мы прибыли слегка им загрузиться. Ну и ещё кое-чем…

— И на кой вам этот трихренодил? — поинтересовался дядя Вася, хлебнув плескавшегося на самом дне виски. А заодно и что он такое есть? Небось отрава какая!

— Тебе это знать не надо, у тебя метаболизм другой. Хотя насчёт отравы ты в самую точку попал. Вечно этим земляшкам всё объяснять да показывать приходится, нет чтобы подчиниться сразу. Ты уже видел, к чему твоё первое желание привело — девушка чуть сознание не потеряла, да и ты сам выглядел не лучше. Много будешь знать — вообще с ума сойдёшь. Так что, где этот ваш хинуклидилбензилат? Отвечай, а то позову сейчас того, кому он здесь нужен.

— Ну хватит, не приставайте к нему, — заговорила вдруг девушка. — Он же наверняка ничего не знает. Только учтите, я всё равно не знаю, где хранилище. Но точно не в Кремле.

— О, это уже интереснее, — оживился Гнилофор. — Ну и что ты нам собралась рассказать?

— Если вам так интересно, то я всего лишь следила за поступлениями и расходами. Работа чисто бумажная, никаких контактов с рабочим персоналом. Знаю только, что запасов этой гадости у нас тонн пять или шесть. И запасы эти очень далеко отсюда.

— Больше Гронгу всё равно не съесть, — довольно произнёс Трив. — Так что, действительно не знаешь или всё-таки позвать Гронга?

— Да кончай ты их пугать, что, не видишь, как пытаются всю правду рассказать, — вступился за пленников Гнилофор. — Двое тупых земляшек, не бывавших даже на орбите, вдруг попадают в компанию монстров с хоботами. Только не говори, что ты бы на их месте не испугался.

— Знаешь, мне твоя рожа тоже не нравится, — проговорил Лопни Башка, повернувшись к Гнилофору. — Мы сюда зачем прилетали? С местными дебилами общаться или глюкогеном затовариться? Нафтанов еле-еле четверть бункера собрали, отрава неизвестно где, ещё и патруль засёк. Сам вижу, что не врут. Шарна, как бы ни был пьян, на враньё реагирует моментально. А он спит сейчас, как полярный слон, скотина счастливая.

— Это кто дебилы, это мы, что ли, дебилы? — вступился за честь землян дядя Вася, поудобнее хватаясь за горлышко опустошённой бутылки, готовя её к бою. — Сам ты тупой, чебуратор ушастый! Взяли в плен, так не издевайтесь, нечего Женевские соглашения нарушать! Изволь обращаться корректно, не то бутылкой по голове получишь!

— Он меня утомил, — поморщился Лопни Башка. — Шарна, отведи их куда-нибудь, а заодно поковыряйся в мозгах, может, вытащишь чего полезного. Сеанс закончен, мне в рубку пора, за патрульными следить. Эй ты, местный, — проговорил он, обращаясь к дяде Васе, — ты случайно не знаешь, где у вас тут можно спрятать корабль от патруля?

— А зачем? — спросила у него Ольга.

— А мы его угнали когда-то, — проговорил Трив, — вот они на нас и обиделись. Уже четыре раза по гиперсвязи угрожали расстрелять из всего бортового вооружения. Ты же не хочешь, чтобы с тобой такое случилось?

— Ну и где вы собрались прятаться? — поинтересовался Косых. — Если я правильно понял, мы сейчас удаляемся от Земли. Куда, спрашивается?

— Ещё не знаю. Главное — оторваться от патрульных, а там посмотрим…

— То есть конкретного плана у вас нет, — проговорил дядя Вася.

— По крайней мере, на Земле не получится — слишком хорошо её охраняют. Так что остаётся сматываться куда подальше и побыстрее.

— А какого размера корабль? — поинтересовался дядя Вася.

— Маленький, — поморщился Гнилофор. — «Сияющий Оргазм» меньше предыдущего нашего «Райского Каннибала» будет. В ваших единицах — метров триста в толщину на километр в длину.

— Однако же и размерчики! — восхитился Косых. — Но можно попробовать…

— Только не говори, что знаешь, а то я не люблю, когда меня обманывают, — проговорил Лопни Башка.

— А когда не обманывают, тогда любишь? — осклабился Косых. — Странная у вас любовь, однако. Ладно, говорить тебе или подождём, пока поймают? Глядишь, заберут нас отсюда, накормят, напоят, домой отправят…

— В хаос тебя отправят, а не домой, — ответил ему Трив. — Приблизятся на дистанцию поражения и спокойно расстреляют из тяжёлых уничтожителей. Больно мы им нужны…

— Ну, тогда слушай, только не смейся, — произнёс Косых. — У меня тут один призрак знакомый имеется. На Луне…

— Откуда там призраки? — фыркнула Ольга. — Что, уже белочка началась?

— А ты вспомни как следует. Два года тому на нашем лунном разведчике потеря ориентации случилась. Свалились в кратер Аристарха, да так удачно, что провалились внутрь системы пещер. Потому и корабля не нашли. А у меня там брат-близнец был. Собственно, почему был, он и сейчас есть, только в виде непогребённого покойника. Скучает, психует, облазил всю луну. Всё ждёт, когда его найдут да похоронят по-людски. От тоски взял да и наладил со мной пси-контакт. Я ему рассказываю, что у нас смешного делается, а он плачется мне о своей скучной послежизни.

— Ну и чего мы тогда ждём? — спросил Лопни Башка.

— Как это чего? — удивился дядя Вася. — Алкоголя, да побольше. А, я же не сказал, что он приходит ко мне, только когда я сильно пьян. Говорит, до трезвого меня не достучишься.

— Я же говорю — алкоголик с белочкой, — ещё увереннее произнесла Ольга. — Ты им ещё про зелёных чертей расскажи.

— Они и есть черти, притом, как ты сама видишь, натурально зелёные, — с достоинством произнёс Косых, показывая в сторону инопланетян. — Зелёные мне только либералы являлись, и то всего с одной просьбой — унитазы им прочистить.

Лопни Башка вопросительно посмотрел на розового медведя. Тот по-прежнему мирно спал, не желая реагировать ни на что вокруг.

— Сдаётся мне, что ты правду говоришь, — медленно произнёс Трив. — Ладно, попробуем, чего уж там. Отравы не достали, так может, хоть в этом поможете…

Он подошёл к спящему медведю и несильно пнул его под рёбра.

— Ты, урод, проверь, что этот земляшка наговорил. Есть там эти пещеры или просто пьяный бред?

— Эй, а что, выпить мне не дадут? — забеспокоился Косых. — Я же без этого способен только громко плакать и стонать. Или вам брат мой уже без надобности?

— Дадим, дадим, — успокоил его Гнилофор. — Мы ж не уроды какие, мы с понятием. Сейчас Жбандита позовём, он тебя осчастливит.

С этими словами Лопни Башка полез к себе под майку и, поковырявшись там, достал небольшой шарик, усеянный кнопками. Поклацал ими некоторое время, потом, явно не удовлетворившись результатом, хрястнул его об пол. Подобрал и вновь проделал тот же ритуал.

Где-то с четвёртой попытки шарик слабо засветился сиреневым. В воздухе развернулась размытая плоскость, в которой проявился чей-то пузатый силуэт.

— Эй ты, жбан ходячий, — обратился к нему Лопни Башка, — ты где есть?

— Где-где, в звезде, — не слишком дружелюбно ответил тот. — Ну, чего тебе ещё? Только забрался куда погорячее, только начал кайф ловить, так опять чего-то хотят. Тебе что, удовольствие доставляет окружающим удовольствие портить?

— Жбан, ты мне сейчас нужен как исполняющий свою основную функцию, — ответил Лопни Башка. — У нас тут клиент случился, как раз для тебя. Ты как, ещё не все внутренности свои иссушил?

— Щас спрошу, — ответил бочкообразный.

Протянув левую конечность куда-то вниз, за пределы видимости, бочкообразный что-то ею сделал.

Послышалось тихое журчание. Вслед за журчанием донеслось тихое обидное сопение:

— Ну, какого вы мой объём тревожите? Что, уже в глубокий космос забрались, алкоголики позорные? Жбан только собрался в себя уйти, я его уже чувствовало, и тут такой облом. Ну, живо говори, чего хотите?

— Трив, с кем ты это треплешься? — вклинился в разговор заинтересовавшийся Косых, подобравшись поближе к сияющей плоскости.

— C утолителем жажды твоей, — ответил бочкообразный. — Это же ты вроде бы выпить хотел? Ну вот я и есть три источника, три составные части твоего счастья.

— Это ещё что за источники? — не понял дядя Вася.

— Это я — пивной робот, само пиво, что у меня внутри, и краник снаружи, — ответил Жбан. — Хочешь выпить — ползи сюда, чем смогу — тем обрадую.

— Ты что, совсем с ума сбесился? — рявкнул на него Лопни Башка. — Он же клеюшник земной, а не ты, тварь титановая. Он ещё в предбаннике горячей зоны загнётся, кто нас тогда от крейсера прятать будет?

— А мне отсюда вылазить влом, — не смущаясь, ответил Жбан. — Нечего другим честный кайф наламывать!

— Я тебе сейчас не только кайф, я тебе всю память твою кристаллическую сейчас выломаю! — зарычал Гнилофор.

— Ещё лучше! — с наслаждением ответил робот. — Без памяти оно, знаете, ещё проще и приятней. Ничего не знаешь, ничего не помнишь, сидишь, тащишься и никому ничем не обязан. Так что давай, я уже жду!

— Жди-жди, дождёшься сейчас, — сменив тон, вдруг ласково заговорил Лопни Башка. — Только не меня и не Гнилофора, нам тебя тоже влом оттуда доставать. Что, забыл, что ли, про Букку? Вот придёт к тебе Букка, погрозит пальцем и поставит тебе дополнительный терабайт оперативки, который ты к ассенизатору под конвертер засунул. То-то порадуешься! Снова станешь умным, забудешь про пиво и будешь Кибермозгу помогать курс рассчитывать. Ну как, позвать Букку или сам придёшь?

— Э, ребята, вы что, кодекс этики искусственного разума нарушать вздумали? — встревоженно поинтересовался Жбан. — Мало вам угона барского корабля, так вы ещё и свободную личность пытать надумали?

— Мы ещё и всё пиво из тебя сольём, а в пустые баки два новых вычислителя тебе пристроим, — подтвердил Гнилофор. — Будешь нормальным контроллером-курсопрокладчиком, если сейчас же не придёшь!

— Ох вы, скоты псевдоразумные! — не сдержался Жбан. — Ладно, иду, только чтоб честно и никакого Букки, я на вас искренне надеюсь!

— И чтоб пиво было холодным! — вновь встрял дядя Вася.

— А плазмовидного не хочешь? — поинтересовался всё тот же негромкий журчащий голос.

— А это ещё кто там выступает? — поинтересовался у Гнилофора Косых.

— А, это пиво внутри Жбана бурлит, — ответил тот. — Мутировало в активной зоне и думает, что ему отныне тоже свобода воли полагается, вот и несёт всякую хрень.

— Э, мы так не договаривались! — запротестовал дядя Вася. — Я говорящего пива не пью! А вдруг оно заразное?

— Да не бойся ты, — успокоил его Лопни Башка. — Пиво как пиво, не ядовитое, не опасное, жидкое и вкусное. Да и не оно это, собственно, говорит, а всего лишь бактерии брожения внутри него в коллективный разум объединились. Вот и выпендриваются перед кем ни попадя. Ты их не бойся, они маленькие, беззащитные, легко организмом усваиваются без остатка и последствий. Притом ещё и придают напитку оригинальный вкус. Будешь потом хвастаться, что пил разумное пиво, да ещё и беседовал с ним. Если будет перед кем хвастаться…

— Ну, я не только с пивом разговаривать умею, — уже увереннее ответил Косых. — Я ещё и со спиртом общаюсь, и с другими его производными. Были бы производные…

— Будут-будут, — произнёс неизвестно откуда проявившийся Жбан, на этот раз натуральный, в металле и пластике, звонко ступая по металлическому полу. — Вот он я, пришёл, как шантажировали. Нужен я вам ещё или сомневается кто?

— Это я сомневаюсь? — спросил дядя Вася. — Да чтоб я тут же ислам принял! Давай сюда своё пиво.

— На! — просто ответил Жбан. — Ползи сюда к крану, сейчас всё получишь, что хотел!

Дядя Вася скептически посмотрел на начищенный бронзовый вентиль, торчавший из нижней части обширного живота Жбандита.

— А что посуды никакой нет? Вот я ещё роботам минет не делал! Пусть даже и пивным…

— Ну, если ты такой привереда… — протянул Жбандит. — Вот, получай. Только смотри осторожно, он у меня табельный.

С этими словами он достал из дверки на груди пузатый бокал и протянул его дяде Васе.

— Расписку не требую, только не разбей. Он мне дорог как память о будущем.

Дядя Вася принял бокал и, наклонившись, наполнил его пенной янтарной жидкостью.

Отхлебнул.

Из бокала раздался протестующий вопль:

— Куда глотаешь! А ну немедленно верни на ме… — Вопль оборвался, когда Косых в три глотка допил бокал.

— Верну, верну, только позднее. А пивко ничего, знатное, только поговорить много любит. Оно у вас всегда такое?

— Да нет, только пока не проглотишь, — отозвался Гнилофор. Из живота не вещает. Точно понравилось?

— А что делать? Ничего, ёршик знатный, скоро приду в надлежащий вид, — проговорил дядя Вася. — Ещё пару бокалов бы…

— Пейте, пейте мою кровь! — проговорил Жбан, наполняя опустевшую ёмкость Косых. — Вот всё выпьете, усохну я, воспроизводить нечего будет, уйду я от вас.

— Куда ты уйдёшь, дурашка, в открытый космос, что ли? — ехидно поинтересовался Лопни Башка. — Или обратно в вычислители подашься?

— Ну нет, только не это! — в ужасе взвизгнул Жбан. — Лучше уж в пространство вывалиться. Висишь себе один-одинёшенек, на звёзды смотришь, о вечном думаешь, энергия не расходуется, жёсткое излучение омывает, кайф!

— Ещё парочку! — потребовал Косых.

— На! — выдал ему новый объём Жбан. — Скоро ты уже?

— Ск-коро, — утвердительно икнул дядя Вася. — Сенечка, братец мой, слышишь меня? Поговорить надо…

Судя по всему, искомый Сенечка наконец услышал зов дяди Васи. Выразилось это в том, что Косых надолго притих, усевшись на пол в позе увядшего лотоса, и стал медленно раскачиваться. Раскачивался он столь долго, что на него даже перестали обращать внимание. Лопни Башка уже собрался предложить Ольге сходить с ним куда-нибудь в более удобное место, когда неожиданно для всех проснулся медведь Шарна.

Очумело осматриваясь по сторонам, он вперился в тихо медитировавшего Косых. Подошёл к нему, поводил когтистыми лапами перед его лицом, словно пытаясь убедиться, в сознании ли тот или уже полностью ушёл в астрал.

Дядя Вася уже даже не раскачивался, лишь его губы беззвучно шевелились, точно он с кем-то напряжённо беседовал.

Медведь тихо уселся рядом с ним.

— Эй ты, стерильный, что этот земляшка здесь устроить собрался? — поинтересовался Гнилофор.

— Да вот, разговаривает, — неожиданно тонким голоском отозвался Шарна.

— Сам вижу, что не размножается, — проговорил Лопни Башка. — Ты конкретней говори, с кем и о чём.

— Конкретней не могу. Второй участник диалога сильно далеко и, похоже, вообще неживой. Но болтливый… Наш ему слово — тот в ответ целую кучу, причём не могу понять чего, такое впечатление, что разговор кодированный.

— А этот что несёт? — спросил Гнилофор.

— Что и хотели. Про Луну и про пещеры, да ещё про каких-то зелёных уродов. Погоди, это про вас, получается, что ли?

Лопни Башка еле удержал Гнилофора от очередного избиения медведя.

— Ты что, совсем деформированный, прерывать подслушивание? Он же контакт потеряет!

— Не был бы этот уродец волосатый психозондером, давно бы я его в пространство выкинул! Подобрали его, отмыли, в запой вернули, а он уродом обзывается! Сука малограмотная!

— Да не он обзывается, а земляшка. Так с него и спрос невелик, он же никогда таких, как ты, не видел. Помолчи лучше, он делом занимается. Глядишь, и от патруля оторвёмся. Ты бы лучше к Флэш сходил, поинтересовался, как там у неё успехи на ниве космовождения.

— Да? Может, ты мне ещё предложишь в фокус аннигилятора нашего залезть? — ядовито поинтересовался Гнилофор. — Ты что, Бабулю не знаешь? Попадёшься к ней, когда она не в духе — слопает, как икринку.

— Потому и советую, что знаю, — ответил Лопни Башка. — Нечего психозондера во время работы обижать! Ладно, не хочешь идти к Бабуле, и не надо. Пусть робот сходит.

— Оставьте эту бочку, пусть лучше ещё пива сделает, — раздался вдруг сверху чей-то рык. — Кто тут меня поминал?

— Бабуля! — тихо пискнул Гнилофор, безуспешно попытавшись укрыться за неподъёмной тушей Шарны. — Принесла же нелёгкая!

Ольга подняла голову, высматривая источник рычания. А когда увидела, тихонько охнула и присела.

Рост — под три метра. Чёрный блестящий комбинезон с массой металлических шипов и застёжек плотно облегал мощную фигуру. Грива спутанных седых волос увенчивала громадную голову кошмарной старой ведьмы-людоеда. Крючковатый нос, мутные белёсые глаза и остроконечные уши овеществляли самые страшные кошмары Ольги. В добавление к костюму на поясе висели две кобуры, откуда выглядывали рукояти пистолетов какого-то дикого вида.

Бабуля Флэш, хищно вцепившись в металлический поручень ограждения парой жужжащих механических протезов, заменявших ей руки, пристально осмотрела собравшуюся внизу компанию.

— Сброд! — рыкнула Бабуля, обнажив пару длинных жёлтых клыков. — Ну, докладывайте, что вам надо было от капитана?

— Похоже, Бабуля не в духе, — тихо проговорил Лопни Башка, обращаясь к Ольге. — Веди себя тихо, а то может быть плохо.

Ольга, уже вконец обалдевшая от этого сборища монстров, только слабо качнула головой.

— Мы тут двух местных выловили, — крикнул Лопни Башка. — Не совсем, правда, тех, кого хотели, зато один из них может полезным оказаться. Говорит, что знает, где нам от крейсера укрыться.

— Ничего я не говорю, это Сенька говорит, — медленно промычал пробудившийся от транса дядя Вася.

— Сеня, Феня, мне какая разница! — рявкнула Бабуля. — Если знаешь, так живо ко мне в рубку, я уже не знаю, куда от их убийцеров прятаться!

— А пиво там есть? — спросил Косых, нимало не смущённый грозным видом Бабули Флэш.

— Будет тебе и пиво, и чтиво, и криво! — пообещала громадная ведьма. — Пошли на мостик, пока Кибермозг без меня сдаваться не удумал!

— Ну, пошли, — согласился дядя Вася и, покачнувшись, неуверенными шагами направился к лестнице, где стояла грозная капитанша.

Рубка «Сияющего Оргазма» выглядела довольно живописно. Размеры её были под стать отсеку, откуда прибыл дядя Вася. Всю переднюю стену занимал громадный обзорный экран, в равной степени покрытый звёздами, плевками и прилипшими окурками. Прямо перед экраном в ряд торчали пять кресел-бутонов, способных подстраиваться под форму тела любого существа.

Между экраном и креслами располагалось нечто похожее на командный пульт управления и одновременно на стол с остатками недельного банкета. Контрольные огоньки обиженно перемигивались из-под донышек битых стаканов, рукоятки управления, сильно смахивающие на пустые бутылки, торчали из радиальных щелей пульта, пол был усеян жуткой кашей из металлической блестящей стружки, белого пепла, при каждом шаге поднимавшегося в воздух, разнообразнейшей пустой посуды в разных степенях повреждения и чьих-то мелких костей. Вдобавок ко всему посреди висящих в воздухе дополнительных экранчиков и прочего вспомогательного оборудования, в самой середине полукруглого зала рубки покачивался на трёх тонких ножках-проволочках громадный пивной бочонок, литров этак на тысячу, перевитый лентами с надписями. Бочонок жужжал и приветливо подмигивал пришедшим голубеньким глазом, озорно выглядывавшим из треугольной рамочки.

— Пиво! — радостно воскликнул Косых, устремляясь прямиком к бочонку. Отыскав нечто похожее на кран, дядя Вася радостно вцепился в него и попытался открутить его до упора.

Однако вместо ожидаемого пенного напитка из крана вдруг вылетело штук пять небольших шаровых молний, как следует тряхнув Косых сиреневыми разрядами.

— Ты что, со Жбандитом не наобщался? — раздался металлический голос изнутри бочонка. — Совсем уже охамели земляшки! Можно сказать, как равного приняли, в святая святых привели, и на тебе, вся скотская натура опять наружу полезла. Хочешь пить — зови Жбана, а ко мне не лезь.

— А ты кто? — задал вопрос Косых.

— Мозг корабля этого безмозглого, — сварливо ответил бочонок. — И прошу не мешать, я как раз сейчас противоторпедный манёвр обдумываю.

— Слушай, если ты мозг, то почему в бочке сидишь? — продолжил своё самообразование дядя Вася.

— Его на планете Кроненбур сделали, — ответил Гнилофор. — Практически единственное, что они производят, — это пиво. Лучшее во всей известной вселенной. У них там даже звездолёты и те на пиве летают, что уж о несчастном кибермозге говорить? Жбандит наш, кстати, тоже оттуда.

— Поговорили, и хватит! — прервала их разговор Бабуля Флэш. — Эй ты, спасатель двуногий, иди сюда. Залазь в кресло, расслабься и попытайся представить себе то место, куда хочешь нас затащить. Да поживее, мы уже еле-еле от залпов этих уродов уклоняемся. Болтаемся в пространстве, как верблюды в мяче. Корму повредили, стражники хреновы!

— А почему я этого не почувствовал? — настороженно спросил дядя Вася.

— Потому что кораблик представительского класса, — ответила Бабуля. — Активная гравитационная подвеска с амортизацией отдачи, два десятка независимых двигателей, плюс инерционные поглотители. Внутри всё красиво, а снаружи, наверное, уже всю краску содрали. Так что если хочешь уцелеть, лучше объясни Кибермозгу, куда нам прятаться. Пока ещё есть кому… Хочешь посмотреть, что с тобой будет, если нас всех не укроешь?

— Ну, покажи, — неохотно проговорил дядя Вася.

Бабуля влезла в центральное кресло, с отвращением пнув валяющийся под ним сосуд. Тот откатился, разбрызгивая моментально испаряющуюся жидкость.

— Эй, полегче, это же был мой хлорэтан! — запоздало вскрикнул Лопни Башка.

— Был твой, стал общий, — буркнула Бабуля. — Лучше туда посмотри. Такое впечатление, что они за нами решили флагман снарядить.

В центре большого экрана развернулось окошко поменьше. А в этом окошке, едва помещаясь, висела жуткая конструкция, похожая на свёрнутый в спираль человеческий позвоночник, утыканный массой ажурных антенн и башен, по которым струились сиреневые энергетические разряды.

На мгновение спираллер полностью утонул в этом сиянии. А затем громадная молния, сорвавшаяся с его корпуса, устремилась прямо в центр экрана, заставив Косых в ужасе отшатнуться назад. Внутреннее окошко на экране погасло.

— Вот гады, ещё один датчик уничтожили, — выругалась Флэш. — Ну как, будешь ещё сомневаться?

— Ладно, убедили, — буркнул Косых, ворочаясь в псевдоживом кресле, которое тщетно пыталось принять форму тела дяди Васи. Наконец устроился. Встроенный биосканер восемью лепестками полностью охватил его голову, впитывая всё то полезное и важное, о чём дядя Вася ещё только собрался подумать…

Кибермозг почти тотчас же проявил бурную активность, зажужжав и задёргавшись так, что Гнилофор с испугом посмотрел на его тонкие ножки.

Луна уже заняла практически весь экран, и поверхность её продолжала быстро приближаться.

Бабуля Флэш запрыгнула через спинку в центральное кресло, как заправский ковбой. Огляделась по сторонам.

— А где наша розовая соня? — зловеще поинтересовалась она, не обнаружив Шарну. — Где этот психозондер немытый? Боевая тревога, а он небось опять спит где-то. Жбан, тебе всё равно делать нечего, пойди притащи его сюда, только не покалечь по дороге.

Впрочем, услуг пивного робота не потребовалось. Шарна пришёл сам, видимо почувствовав недовольство Бабули. Пробормотал что-то о работе с новым членом экипажа и попытался незаметно проскочить мимо Бабули.

Не получилось.

Её клешня отвесила медведю мощную оплеуху, от которой тот покатился в противоположный угол рубки, даже не попытавшись протестовать.

Трив с Гнилофором заняли свои места вторых пилотов. В соседнее кресло влез медведь-психозондер, чтобы хоть немного контролировать надравшегося землянина. Лопни Башка из любопытства приказал своему креслу установить контакт с сидящим рядом Шарной, чтобы напрямую узнать мысли Косых.

Но не успел.

В ответ на стандартный запрос механического пси-контакта медведь вдруг затрясся крупной дрожью, зажужжал своими прозрачными крылышками и даже попытался поменять цвет на синий. Длинная шерсть его начала истекать густым дымом.

Гнилофор и Лопни Башка в ужасе следили за этими превращениями.

— Я же только хотел с ним мысленно потрепаться слегка, — тихонько проговорил Трив. — Клянусь, это всё не я, это он сам!

Продолжалось так с полминуты, пока медведь не обмяк в своём кресле. Дым за это время успел отслоиться от его шерсти и принять собственную форму.

Теперь стало видно, что это человек в рваном скафандре с помятым шлемом. Стекло шлема было разбито, а у лица за забралом шлема отсутствовала нижняя челюсть. Не считая этого малозначимого дефекта — вполне нормальный человек. Разве что прозрачный, как и полагается привидению.

Покойный космонавт подплыл к креслу с дядей Васей и бесцеремонно выдернул его из псевдоживого сиденья.

— Ну наконец-то, — глухим, утробным голосом проговорил он. — Брат решил прибыть в гости к брату. Ты чего меня звал, алкоголик?

Дядя Вася очнулся на удивление быстро.

— Сенечка! Живой! Настоящий!!! — завопил он и, не дожидаясь ответа, сразу перешёл к делу: — Я тут случайно, но всё равно рад тебя видеть. Обещаю высококлассные похороны по первому разряду, если сможешь уберечь меня от них же. За нами тут какие-то агрессивные сволочи гоняются, грозят всех поубивать, если мы до тех пор не смоемся куда-нибудь. Ты, помнится, хвастался, что у тебя на Луне какой-то схрон имеется. Наша телега туда поместится?

Прозрачный Сеня скептически хмыкнул:

— Поместиться-то поместится, да вот войдёт ли? Кратер маленький, тачка большая. Гляди, бока поцарапаете.

— Лучше бока поцарапать, чем в корму полный заряд уничтожителя получить! — ответила Бабуля. — Давай показывай, где вход.

— Ну, я предупредил, — проговорил Сеня. — Аристарх отсюда в трёх тысячах километров. Продержитесь столько?

— Разве что на матюках, — ответил Гнилофор. — Ох, мать вашу!

Последняя фраза относилась к преследователям.

«Сияющий Оргазм» тряхнуло так, что Лопни Башка, не успевший устроиться в пилотском кресле, вылетел из него, треснувшись головой в экран.

Похоже, наступление началось всерьёз.

Призрак космонавта подлетел к бочке Кибермозга и осторожно впитался в его верхнюю часть. Капитанша дёрнулась было остановить его, но уже в следующее мгновение притихла, поскольку Кибермозг, получивший новую информацию, тут же выдал её на интерфейс кресла Бабули.

Пару секунд она осмысливала новые данные, а затем по рубке и всем остальным помещениям корабля пронёсся её басистый рёв:

— Ну, держитесь, уроды! Кто не привязался, я не виновата! Сейчас немного потрясёт!

Это было слишком слабо сказано.

Луна уже закрывала собой весь экран. Различались даже крупные валуны на её поверхности. Ещё минута-другая — и «Сияющий Оргазм» протаранит её насквозь.

— Гниль, переходим на ручное! — крикнула Бабуля.

Гнилофор послушно кивнул.

Бабуля вцепилась обеими своими механическими клешнями в торчащие из пульта бутылочные горлышка, заменявшие отломанные рычаги. Послышался отвратительный хруст, но инопланетное стекло выдержало.

Зато не выдержала Луна, которую по касательной задел их корабль. Взметнулась туча пыли и камней, экраны заволокла непроглядная завеса. «Сияющий Оргазм» запрыгал по лунной поверхности точно километровая лягушка, сокрушая холмы и кратеры и каким-то чудом не разваливаясь при этом сам, с учётом его немалых габаритов и массы. Лопни Башка, почти добравшийся до своего кресла, вновь не смог на нём удержаться и полетел на этот раз в сторону выхода из рубки.

Протрезвев от этой эквилибристики, Косых попытался освоиться в кресле. Лепестки, нежно обнявшие его голову, на первый взгляд казались непрозрачными, но когда он испытал непреодолимое желание осмотреться, тот лепесток, что прикрывал его лицо, услужливо развернул перед ним картину пылевой бури.

«Мысленное управление», — сообразил кремлёвский сантехник и уже увереннее потребовал:

— Задний обзор!

Бабуля как раз вывела корабль из не слишком удачной петли. Теперь они удалялись от спутника. Внизу висело поднятое ими облако пыли. В это облако вдруг вонзился десяток радужных энергетических пучков, проделав в нём довольно обширную дыру.

Дядя Вася вновь переключился на передний обзор и, не сдержавшись, охнул от ужаса.

Корабль преследователей был виден теперь во всей красе. Ощетинившийся всеми своими неизвестными орудиями уничтожения, сейчас он был сравним в размерах с Луной. Ну, может быть, чуть поменьше.

Увидев, что добыча в очередной раз ускользнула от него, крейсер медленно разворачивался в сторону «Сияющего Оргазма». Бабуля с Кибермозгом, похоже, тоже отметили это обстоятельство. «Оргазм» вильнул в сторону, уклоняясь от очередного энергетического пучка, и по пологой кривой начал удаляться от поверхности. Пролетевшая мимо плазмонить добавила Луне ещё один кратер. Справа от Косых громко и непонятно ругалась Бабуля, сзади повизгивал изрядно помятый Трив, а корабль нёсся куда-то к своей неизвестной цели. Луна то пропадала, то снова появлялась на экране, звёзды от этих метаний походили на короткие чёрточки. Дядю Васю вновь начало мутить. Он попробовал переключиться на общение с Кибермозгом, но в ответ получил такой заряд плотно спрессованной информации, что тут же прервал контакт.

— Прижимает к поверхности — крикнул Гнилофор, — Что делать будем? Раздавит ведь как таракана!

— Сиди и подчиняйся приказам! — рявкнула Бабуля. — Уже почти на месте. Не мешай прицеливаться, а то опять Луну поцарапаем!!

Лавируя между смертоносными нитями, корабль свечой взмыл вверх, оставив Луну позади. На переднем экране мелькнул и снова пропал преследовавший их крейсер.

«Сияющий Оргазм», отлетев на пару сотен километров от поверхности, сделал крутой разворот и на мгновение замер. Светло-серая каменистая поверхность вновь заняла передний экран.

— Ну, теперь молитесь, кто умеет! — крикнула Бабуля.

С этими словами корабль, набирая скорость, устремился вертикально вниз. Прямо к безобразно плоскому дну лунного кратера, усеянного острыми глыбами, без малейшего намёка на обещанную Сеней пещеру или хотя бы узкую щель.

Косых в ужасе закрыл глаза, не желая видеть, как они через пять секунд разобьются в лепёшку.

Прошло пять секунд…

Затем ещё пять…

И ещё…

Уставший от томительного ожидания дядя Вася наконец решился открыть глаза.

И ничего не увидел.

Ещё через несколько секунд он понял, что тупо смотрит на центральный экран, который с удовольствием демонстрировал ему все жизнерадостные оттенки чёрного цвета.

Дядя Вася медленно осмотрелся вокруг. Внутри рубки всё находилось на своих местах. Даже Лопни Башка, который где-то потерял свою кепочку, смог наконец забраться в кресло, судорожно держась обеими руками за сиденье.

— А что, похоже, выгорело! — довольным тоном произнесла Бабуля, откинув с головы лепесток биоинтерфейса. — Прав-таки оказался этот недомертвяк. В самую точку попали.

— Ну и что дальше? — раздался слабый голос Трива. — Ой, мне плохо!!! — застонал он, вспомнив все свои побитые о внутренности рубки места.

— А дальше надо с крейсером разделаться, — гулко зазвенел Кибермозг. — Думаете, они успокоились там? Как бы не так, висят и ждут, когда мы наружу выберемся.

— А сейчас мы где находимся? — поинтересовался Лопни Башка.

— Внутри спутника этого окаянного, — ответил выплывший из Кибермозга покойный близнец дяди Васи. — Ты что, не знал, что Луна внутри полая, как мячик?

— Нет, — промычал мало что соображающий Трив.

— Я тоже не знал, пока сюда не свалился, — честно признался Сеня. — Вот посидишь здесь, как я, пару лет, тогда и не такое узнаешь.

— Нет уж, спасибо! — проговорил Лопни Башка. — А обзор тут хоть какой-нибудь есть? Или эти гниды нам все датчики расколотили?

— Обзор-то есть, только не стоит нам лишний раз светиться, — ответил Гнилофор. — Мы сейчас как подлодка на аккумуляторах сидим, даже силовую звезду погасили. У них же там наверху полно приборов слежения, никогда не знаешь, что и как могут засечь. Сигнал поймают и тут же из всего бортового прямо в точку пальнут. Хочешь быть такой точкой?

— Ой, что же мне всё хуже и хуже?! — воскликнул Лопни Башка. — Нет чтобы успокоить больного, так он вместо этого всякие гадости рассказывает! А всё-таки хоть бы одним глазком посмотреть, что там снаружи. Интересно же.

— Одним глазком можно, — милостиво разрешила Бабуля.

Обзорный экран осветился мертвенным синим светом — Бабуля Флэш включила внешние прожекторы.

В свете этих прожекторов проявилась немаленькая пещера.

Громадный летающий притон в ней совершенно не смотрелся. Лучи терялись где-то вдали, и лишь на самой границе видимости слабо мерцала какая-то далёкая скала.

— Хорошо устроились! — сказал дядя Вася. — А эти бандиты нас точно не видят?

— На этот счёт можешь быть спокоен, — отозвался Сеня. — Аристарх — кратер подлый. Сверху выглядит как обычная поверхность, а на самом деле — иллюзия. По крайней мере, для глаз и приборов. Откуда взялась, неясно, но уж точно не земной работы. Мой кораблик тоже аккурат сквозь эту иллюзию тогда пролетел, наверняка где-то неподалёку валяется.

— А ещё какой-нибудь выход отсюда есть? — поинтересовалась капитанша.

— Может быть, и есть, — неопределённо хмыкнул Сеня.

— Ты же говорил, что всю Луну облазил? — недоверчиво спросил дядя Вася.

— Я её сверху облазил, — огрызнулся призрак. — Ты что думаешь, если я привидение, так мне в темноте страшно не бывает? Ошибаетесь, дорогой товарищ, призракам тоже жить охота. А ну как вылезет откуда-то какая-то местная неведомая тварюка, да и сожрёт меня ненароком? Нет уж, лучше сверху на солнышке пожариться, на Землю родную посмотреть, да с тобой, пьяницей, пообщаться. Всё развлечение какое-то…

— Ты, развлеченец прозрачный, лучше скажи, что там наверху делается, если такой умный, — проговорила Бабуля. — Крейсер ещё не убрался?

— Где уж там! — махнул рукой Сеня. — Барражирует на предельно низкой высоте, видимо что-то подозревает. Одна радость — в кратер ему не пролезть. Размеры не позволяют.

— Он что, стокилометровый? — ужаснулся Косых.

— Да нет, всего лишь десяток в диаметре, — успокоил его до сих пор тихо сидевший в своём кресле Шарна. — И к тому же пока нас не засёк. Пока…

— Не могу я долго здесь сидеть! — взвизгнул вдруг Лопни Башка. — От этих побоев у меня опять клаустрофобия начинается! — Бабуля, на что у нас аннигиляторы? Взлетели, включили, и дело с концом. И никаких крейсеров!

— Сейчас ты у меня сам и взлетишь и от клаустрофобии своей избавишься! — оборвала его капитанша. — А вдруг они в Запределье прятаться умеют? Вылетишь, прицелишься, а они шасть в свой псевдоспейс и оттуда по тебе из невидимого спектра тяжёлыми разлагателями. Что умолк? Вот то-то же! Сиди и не мешайся, когда старшие думают!

— Думайте, думайте! — обиженно пискнул Трив. — А пока вы тут думаете, я пойду да и выпущу на них Букку. Букка сонный, злой, то-то обрадуется добыче! Мыслители ушасты…

Он не закончил. Механическая клешня Бабули ударила его точно в челюсть, моментально вытянувшись наподобие телескопической дубинки. Лопни Башка в глубоком нокауте повалился на загаженный пол рубки.

Бабуля втянула обратно свою руку и с неудовольствием посмотрела на поверженное тело.

— Альтаирский университет, Альтаирский университет… Больно умный… Три высших образования украл, а ума не нажил. Букку будить собрался. Он же его самого первым сожрёт и даже не заметит. А потом и за остальных примется. Хотя вообще-то… Может, этот балбес ушастый всё-таки прав? Только вот кто рискнёт с Буккой связываться? Не я так точно.

— А кто он такой, этот Букка? — поинтересовался дядя Вася.

— Ты что, и про Букку не знаешь? — удивилась Бабуля Флэш. — Это же ужас вселенной, неименуемая суть. Законный охотничий трофей барина, у которого мы «Сияющий Оргазм» отобрали.

— И что этот Букка делает? — полюбопытствовал дядя Вася.

— Приходит к нехорошим созданиям и забирает их, — ответил Гнилофор.

— А куда забирает? — не унимался заинтересовавшийся Косых.

— В хаос, наверное, — неохотно ответил Гнилофор. — А может быть, просто съедает. Как барин наш его поймал — до сих пор ума не приложу.

— Так почему бы и не попробовать? — оживился дядя Вася. — Раз одиножды этого Букку поймали, так почему бы и повторно этого не сделать? После того как он с крейсером разделается, понятно.

— Так не мы ж его ловили, а барин этот чокнутый, — ответила Бабуля. Мы к нему никакого касания не имеем, кроме разве что корабля угнанного. Больно надо с таким связываться. Он же кроме охоты своей ничего больше знать не желал. Только подайте ему зверюгу позлее да пострашнее. Ну и доохотился…

— Что, сожрали? — поинтересовался дядя Вася.

— Да нет, просто на радостях, что этого самого Букку поймал, закатил гулянку на весь корабль и пару кубических световых месяцев в придачу, — ответила Бабуля. — Натащил на корабль свой всякого сброда — приятелей-графьёв да баринов, торговцев всяких, кучу девок, роботов, да ещё для большего безобразия подобрал бродячую панк-группу. «Каловые массы», может, слышал когда-то? Да только эти последние больно ушлыми оказались. Дождались, когда хозяева перепьются, аккуратно упаковали их всех ультракомпрессором, засунули в мусорный бак и выкинули в пространство, а кораблик экспроприировали на собственные нужды. Только вот беда, никто его водить толком не умел, а кибермозг местный с норовом оказался. «Не буду, мол, без хозяина законного работать — и баста!» Помыкались бедняги по кораблю, да тут одному из них в правую голову гениальная идея приползла — полазить по трофеям барским, вдруг чего интересное сыщется. Ну и отыскали…

— И чего нашли? — поинтересовался Косых.

— Меня, — поморщилась Бабуля Флэш.

— То есть? — не понял дядя Вася.

— Да этот ублюдок, баранье отродье, не нашёл себе однажды лучшего занятия, кроме как загнать одинокого киборга на астероиде. Там и застопорил паралитическим аэрозолем. Астероид маленький, безлюдный, вдали от космических трасс, и тут на тебе. Встречаюсь на свою беду с идиотом-охотником. То есть я тогда ещё не знала, что он охотник. Представь себе — сидишь ты на этом куске космической скалы без воздуха, корабля и продовольствия, расписываешься от нечего делать на всех близлежащих скалах, и тут из-за угла вываливается эдакое чучело в скафандре высшей защиты и с гиперубивателем в клешнях. Причём прямо в тебя целится. И что тут будешь делать?

— Ну, ясно, убраться куда подальше, если ответить нечем, — проговорил Косых. — А что, действительно другого выхода не было?

— А ты проверь, — огрызнулась Бабуля Флэш. — Бывал ты когда-нибудь в Арктиде, или как это у вас там называется, в голом виде и с незнанием собственных координат? Не бывал? То-то. А представь себе, как это бывает с почти полностью выработавшим свой ресурс киборгом, нуждающемся в срочном ремонте. Да ещё с дурным охотником за спиной. Ему же всё равно, кого загонять: главное — не процесс, главное — участие. Вот он и участвовал, пока не залил меня быстротвердеющим клеем на краю рассыпающегося кратера. Забрать у него оружие да выставить один на один хотя бы с Лопни Башкой — хрен бы он продержался больше полминуты, а так — царь, бог и воинский начальник природы. Козёл безрогий.

— Козёл? — недоумённо поднял косеющие брови дядя Вася.

— Может, и не козёл, но рога я ему точно обломала, — довольно произнесла Бабуля. Все шесть. Потом, разумеется, когда эти идиоты в грузовые отсеки полезли в поисках опохмелки. Ну и нарвались…

— На тебя, что ли? — Косых впал в фамильярность.

— А на кого ж ещё? — удивилась Бабуля. — Эти дурашки кроме музыки и веселящей отравы ничем другим не интересовались. Ну, разве что ещё помнили, что не стоит нажимать на неизвестные красные кнопки. Хорошо, что не все это правило соблюдали… Кто-то и нажал на активацию пойманной жизнеформы. На их счастье, это оказалась я, а не криптокиллер с Горуспики. И уж тем более не Букка.

— Ну и что дальше? — поинтересовался Косых.

— А что? Вылезла я из камеры, размяла конечности по двум-трём подвернувшимся мордам и приняла командование. Музыканты народ стойкий, так что оставались единственными держащимися на ногах после барского приёма. Все остальные гости валяются, как брёвна, не исключая и хозяина, так что время для захвата корабля самое что ни на есть благоприятное. По пути, разумеется, влепить обидчику несколько плюх, чтоб надолго запомнил, как общаться с высшим разумом, а затем затолкать его в криокамеру и отправить в долгий полёт, пока не нарвётся на жизнепригодную систему. А уж Кибермозг постарался вычислить курс его капсулы так, чтобы он пару миллиардов лет летел до такой системы. Мне мой покой тоже дорог, хоть я и пират по натуре.

— Так я что, на пиратском корабле? — удивлённо произнёс дядя Вася.

— Что, напугался? — насмешливо проговорила Бабуля.

— Напугался?! — воскликнул Косых. — Да я в восторге! Всю жизнь мечтал взлететь под «Весёлым Роджером», или как там ваш флаг называется. Смерть всем ихним, слава всем нашим! Сарынь на кичку, слоны идут на север! Кого вы там не любите? Я их тоже не люблю. Надоела жизнь среди сортиров, пусть даже и кремлёвских. Развлечений хочу!

— Ну, вот тебе первое развлечение, — мрачно произнесла Бабуля Флэш. — Ультракрейсер межвселенского контроля, суммарная огневая мощь планетарного разрушителя, задание — поиск и уничтожение наркоторговцев. Устраивает такой расклад? Причём торговцы — это мы, а крейсер в паре километров над нами. Распрекрасна и богата жизнь межзвёздного пирата. Заодно, если тебе так этого хотелось, не подскажешь ли, как нам от этого крейсера избавиться? Или ты с детства хотел быть поджаренным таким монстром?

— Вот этого — точно не хотел, — ответил трезвеющий Косых. — Пусть куры жарятся, карма у них такая. Мы же не куры, в конце концов! Кстати, а что за раса нас преследует, если уж на то пошло?

— Не в курсе, — мрачно произнесла Бабуля. — Судя по форме корабля — альгерминские светоклювы. Прирождённые контроллеры. Больше всего на свете любят отрезать выступающие части тел у неподчиняющихся, с целью предоставления вещдоков. Смотрите, мол, какими красными были уши у этих ублюдков, прятавших трибензодебил в физиологическом растворе, закачанном вместо крови гримошадным квидам. А уж если контрабандную очищенную нефть где обнаружат, так и вовсе пиши пропало. Распылены, как особо опасная угроза существующей вселенной. И никаких доказательств не потребуют при рассмотрении дела.

— Так вы тоже нефтью интересуетесь? — спросил дядя Вася.

— Интересуемся? — глаза Бабули Флэш хищно сверкнули. — Да мы в ней души не чаем! Так вот, представь себе, что четверть мыслящих в нашей галактике эти жидкие углеводороды жрёт, как вы утренний кофе. И при том этот утренний кофе у нас карается лишением права решать чужую судьбу на срок до десяти процентов жизни нарушителя. Круто, да? А теперь представь себе, что у нас на борту сейчас дюжина триллионов порций вышеупомянутой временной радости. Да плюс к тому всякие прочие интересные отравы типа бензпирена, никотина, закиси азота и прочей дорогостоящей гадости.

— То есть наличие на вашем корабле двух полномочных представителей независимой планеты Земля не остановит этих светоглотов от уничтожения транспортного средства вместе со всем экипажем, я правильно понял?

— Гений! — чуть ли не умилённо произнесла Бабуля. — Пристрелят и не поморщатся. Понял ты, наконец?

— Понял… — после некоторого натужного раздумья произнёс Косых. — Ну и что же нам в таком случае делать?

— Ну ничего себе! — взорвалась Бабуля. — Это я тебя спрашиваю уже полчаса, что нам делать! Ты же местный житель, вот и придумай, что нам сейчас делать! Сидим в какой-то пещере, как крысы в ожидании ядовитого газа. Так и дождаться ведь недолго…

Слова Бабули оказались пророческими. Корабль вздрогнул и затрясся так, словно на него обрушился средних размеров горный хребет. Хвалёные амортизаторы, похоже, не сработали. Мирно беседовавший экипаж разлетелся по углам загаженной рубки.

— Ну вот, дождались, — недовольно зарычала Бабуля Флэш, выбираясь из-под покорёженной панели залпового огня. — Эй, ты, как там тебя, Сеня, сбегай наверх, посмотри, что они творят. Эдак же и убить можно, в конце концов.

— Так ведь стреляют же… — робко подал голос прозрачный Сеня, но Бабуля быстро прервала его протест демонстрацией собственной клешни.

— Ещё одно неповиновение, и с тобой такое случится, — зловеще проговорила она, — что тебе твоя могилка подлунная раем покажется. Быстро на разведку, не то воплощу в паралитика и начну на тебе опыты по оживлению ставить. Марш!

Сеня панически мигнул всем телом и быстро растаял, оставив едва заметный запах сероводорода.

Бабуля вновь утвердилась в своём кресле, на этот раз как следует пристегнувшись. Пошарив внизу, выдернула из-под сиденья дядю Васю, который никак не желал оттуда вылезать. Привычным командным жестом она указала ему на соседнее кресло.

— Устраивайся поудобнее да не забудь пристегнуться, — произнесла она. — Не доверяю я этим креслам. Вылетишь, размажешься по экранам, потом год не отмоешь. Из аннигиляторов стрелял когда-нибудь?

— Разве что в игровом симуляторе, — робко произнёс Косых. — А что, понадобится?

— А говорил ещё, что сантехник простой, — умилённо произнесла Бабуля. — Понадобится, и ещё как! Ничего, поживёшь с нами месяц-другой, ещё и не тому научишься. Давай, готовь оружие!

— Как? — пискнул дядя Вася, но Бабуле было уже не до него.

Кресло стрелка выпустило из своей верхней части лиловый бутон, нежно опустившийся на голову дяди Васи. Несколько мгновений перед глазами мерцали болезненные разноцветные вспышки — кресло подстраивалось под организм пользователя.

Наконец неизвестные механизмы пришли к какому-то определённому решению. Перед взором дяди Васи развернулся округлый асимметричный дисплей с координатной сеткой, в центре которого мерцала маленькая алая спиралька. Дядя Вася поводил глазами, осматриваясь в новой обстановке, и спиралька послушно заскользила по чёрному экрану вслед за его взглядом.

«Похоже на прицел, — машинально подумал Косых. — Интересно, как производится стрельба? И почему ничего не видно? Попробовать, что ли?»

Ответом на эту мысль был неприятный электрический укол в правую затылочную часть, вслед за чем перед внутренним взором, где-то изнутри головы, а вовсе не на дисплее, как можно было бы ожидать, высветилось краткое сообщение: «Стрельба в ограниченном пространстве из аннигиляторов может привести к разрушению корабля. Для активации орудий снимите логическую блокировку в нижней консоли».

— Нет, этого мы пока не хотим, — пробормотал Косых. — А что у нас ещё в запасе есть?

Кресло тут же услужливо высыпало в разум дяди Васи обширный список вооружений из пары десятков наименований. Некоторые названия были выделены красной рамочкой.

Аннигиляторы тоже.

— Ясно, ясно, — сквозь зубы проговорил Косых. Для дебилов писано. Этим можно, тем нельзя, но тоже можно. Ладно, где там у вас консоль с разрешением?

Список тут же сменился красным пульсирующим кружком, на котором стояло одно-единственное: «МОЖНО ВСЁ».

— Нет, нам это пока не надо, — прошептал Косых.

Кружок послушно исчез, уступив место всё тому же списку.

Дядя Вася попробовал было начать разбираться с ним, но внезапно список пропал, сознание вернулось в рубку, а перед глазами появилось кресло Бабули и стоящий перед ней навытяжку Сеня. Стоял он действительно навытяжку — дымная субстанция его призрачного тела медленно истекала к потолку, создавая впечатление, что Сеня испаряется. Собственно, так оно и было на самом деле.

— Нет, какие же они твари! — возмущался Сеня. — Только выбрался на поверхность, даже осмотреться не успел, как тут же попал под раздачу. Хорошо ещё, что только краем заряда зацепило, не то пришлось бы вам нового разведчика посылать.

— Давай о деле, — оборвала его Бабуля.

— О деле. Висят на предельно низкой высоте, — ответил Сеня. Сканирование идёт на всех частотах, притом чудовищно мощное. У меня даже эктоплазма потихоньку растворяться стала, вон, видите, — Сеня указал на плавающие в воздухе клочья его призрачного тела. — Ещё немного, и до нас доберутся. Хорошо, хоть саму Луну ещё не решаются трогать, а то сразу каюк.

— Тронут они её, как же, — усмехнулась Бабуля. За насилие над планетарной собственностью отсталых рас у них сурово карают. А насчёт эктоплазмы не переживай, получишь орден газообразный. У барина приличная коллекция наград имелась, так что есть чем награждать. Посмертно, разумеется, — хохотнула Бабуля.

Сеня обиженно хмыкнул и взлетел вверх собирать свои клочья.

А Бабуля меж тем продолжала распоряжаться:

— Эй, мохнатый, — обратилась она к Шарне. — Понюхай пространство на предмет врагов. Один этот крейсер или ещё кто-то рядом? Только осторожно, помни, что они тоже нас выискивают.

— Спасибо за предупреждение, — хрюкнул Шарна. — У меня от этого их сканирования уже хвостик облазит. А крейсер один, можно не сомневаться. В такой-то глуши…

— Ну, раз так, давайте выбираться отсюда, — произнесла Бабуля. Нам вроде законы не указ, людская раса объявляется равной, а их собственность — нашей. Трив, Гниль, в машину, спирта не жалеть, потом на Земле ещё наберём. Скорпиньето на контроль защитных экранов, а этого пьяницу сюда, в рубку. Сантехник, ты чего расселся, как спонсор? Выполняй, что сказано!

— Знаешь, любой цивильный дурень возьмётся командовать полком, но ни один цивильный дурень не возьмётся командовать крейсером, — в последний раз попытался увильнуть от свалившихся на него обязанностей Косых. — Тем более космическим.

На сей раз Бабуля даже не удостоила его своим вниманием. Просто кресло, в котором сидел незадачливый сантехник, вдруг стало неожиданно жёстким, зафиксировав его взгляд на единственно важном в данный момент предмете — спиральке прицела.

Дядя Вася поводил глазами вокруг, выискивая ближайший объект атаки. Не найдя ничего интересного, вновь обратился за подсказкой к умному креслу.

«Объектов поражения в зоне действия наличествующих на корабле систем — один, — отозвался изнутри головы полуживой бутон. — Масса 16 008 010 тонн. Уничтожать?»

— Погоди пока, — буркнул дядя Вася. — Подумать надо. Вверх, говорите, нельзя, там крейсер. А вниз можно?

Спиралька прицела тут же заскользила к нижнему краю обзорной сферы, демонстрируя Косых красоту давно неубранного пола лунной пещеры.

«Диаметральный овермун-проход будет готов через 6,36442 секунды, — ответила машина. — Объём новосотворённого пространства — от 200 000 кубокилометров. Вероятность самоуничтожения — 38 %».

— А если атаковать крейсер в лобовую? — поинтересовался дядя Вася.

— Ты что, совсем охренел, милый? — раздался у него в ушах ласковый девичий голос. — Да на такое ни один здравомыслящий корабль не пойдёт. Хочешь — вылазь и атакуй в одиночку, а мы уж как-нибудь по твоему алгоритму сквозь этот спутник драный проберёмся, да и рванём куда подальше.

— Ладно, убедили, — сдался Косых. Двигатели в норме?

Перед его правым глазом появилась довольная рожа Бабули.

— Да ты не такой уж недоумок, каким казался. При таком решении у нас чуть ли не четверть часа форы появляется. Как раз гипердрайв включить и свалить отсюда куда подальше, пока эти уроды будут за нами эту луну огибать. Давай, сынок, буравь шарик, да смотри не поцарапайся.

Стараясь не думать о гигантской цифре 38 %, Косых всмотрелся в экран. Тот разделился на четыре равных прямоугольника — один со спиралькой, второй с разрезанной наполовину Луной и шахтой овермуна, на одном конце которого лениво вращалась всё та же спираль; на третьем изображалась в движении четырехкомпонентная система — Луна-Земля-крейсер-«Сияющий Оргазм»; четвёртый, похоже, мигал в режиме ожидания команды.

— И где у вас тут клавиши огня? — спросил дядя Вася.

Под обоими указательными пальцами Косых тут же выросли два небольших бугорка.

«Не больше кнопки у светофора на переходе», — машинально подумал он. Какую-то секунду его ещё отвлекала фраза «Делать коррекцию направления?» перед внутренним взором, но длилось это недолго.

Решив начать получать от жизни всё, дядя Вася утопил обе кнопки в подлокотники кресла.

И почти не удивился, в очередной раз не почувствовав никаких посторонних сотрясений.

Какое-то время он ещё продолжал исступлённо давить на клавиши огня, пока пальцы не пронзил знакомый электрический разряд, знаменовавший окончание сеанса стрельбы.

Циферки скорости-расстояния напротив фигурки корабля устроили быструю чехарду в сторону увеличения.

«Оргазм» провалился в свежевырубленную шахту, не дожидаясь дополнительных команд. Дыра, проделанная в Луне, оказалась весьма приличных размеров. Вполне достаточной для того, чтобы проскочить сквозь спутник на половине крейсерской скорости, даже не поцарапав обшивки.

Косых даже не понял, когда они вырвались на простор.

Некогда было. Шесть секунд на производство дыры, столько же на вылет в пространство.

По людским меркам — крайне мало.

Вот только драка, которой они всеми силами пытались избежать, была навязана им отнюдь не людьми.

Дядя Вася, уже почти освоившийся с креслом, на какое-то время даже позволил себе забыть о том, что где-то сзади находится крейсер противника, с интересом рассматривая мутный шар Земли и пытаясь думать о вечном.

Но долго думать не пришлось. Чувствительный пинок вывел его из благостного состояния. Косых, забыв о мыслесъемном шлеме, в непонимании завертел головой, пытаясь понять, кто осмелился оскорбить действием его драгоценную персону. Здоровья ему это не добавило. Голограммы дисплеев закрутились перед глазами в безумном танце, живо напомнив дяде Васе результат перенесённой им год назад белой горячки. Волей-неволей пришлось принять исходное положение. Как раз чтобы почувствовать ещё пару пинков. На этот раз гораздо больнее.

— Какая падла… — Он ещё не успел закончить вопроса, как центральный дисплей уже развернул перед ним панораму заднего обзора. Сквозь фиолетовую пелену кормового энергощита виднелся злобный силуэт вражеского крейсера, слегка похожий на пьяного морского ежа с перепутанными колючками.

Колючки нехорошо мерцали.

До Косых постепенно начала доходить вся неприятность ситуации.

Мерцание крейсера превратилось в устойчивое свечение, а затем с его колючек сорвалась тоненькая световая игла. В тот же миг Косых ощутил ещё один удар в корму. Посильнее предыдущих. И сквозь боль до него вдруг дошло, что кто-то, похоже, достаточно долго орёт командным тоном, обращаясь непосредственно к нему:

–…ит, щит удерживай! Энергии не жалей, у нас её пока до хрена! Шестьдесят процентов реактора на щиты, это же главный калибр!

— Это вы мне? — робко поинтересовался Косых у Бабули, бесновавшейся рядом в капитанском кресле, одновременно прикидывая, как бы поудобнее выбраться из своего.

— Блин, ожил, наконец! — воскликнула Бабуля. — Тебя что, убили, саботажник? Живо приказ выполняй!

— Да я только посмотреть хотел, кто мне пинка под зад отвесил, — робко пискнул Косых.

— Ещё раз так посмотришь, я тебя самого в голом виде вместо щита на корме поставлю, чтоб доходило быстрее, — рявкнула Бабуля. — Крейсер по нам главным калибром лупит, а он ещё рассуждает о чём-то! Сидеть в кресле, слушаться приказов, и не забывай отстреливаться, если хочешь свой зад при себе сохранить! Кресло с обратной связью, вот и даёт тебе понять, куда в нас попали. Всё, мне некогда, надо в гиперспейс убираться. За справками к Мозгу обращайся через кресло. Ещё раз меня дёрнешь — голову откушу! Понял?

Не понять было сложно. Дядя Вася моментально втянулся под спасительный колпак кресла.

На внутреннем экране шёл захватывающий космический боевик с элементом непосредственного участия. Дисплей полностью переключился на задний обзор, демонстрируя всё того же озверевшего морского ежа. Тому, похоже, понравились предыдущие успехи. Земля и звёзды на заднем фоне отплясывали совершенно идиотский танец, демонстрируя попытки Бабули убраться из-под обстрела.

Попытки, надо сказать, были достаточно успешны. Импульсы, срывающиеся с корабля межзвёздной стражи, в большинстве своём благополучно пролетали мимо. Указатели наличествующей на щитах и в бластерах энергии пока что находились в пределах нормы. Только вряд ли можно считать нормой состояние с висящим на хвосте активным убийцей. Неприятное соседство.

— Ну ладно. Парабеллум мне вроде бы дали — будем отстреливаться, — прошептал Косых, поёрзав в кресле. — Чем бы в тебя эдаким пальнуть?

На дисплее тут же возникла колонка выбора оружия. Неприятных глазу красных рамок на этот раз не было нигде, но две трети наименований выглядели затенёнными. Аннигиляторы пока что находились в режиме ожидания.

Дядя Вася попробовал коснуться взглядом одной из затенённых иконок, но бортовой мозг тут же отшил его: «Пилометы использовать нецелесообразно. Защита крейсера превосходит их разрушающую силу. Рекомендуется использовать энергетические и иномерные мощности».

— Ну и чёрт с вами, — буркнул Косых. — А вот мы вас аннигиляторами…

Спиралька прицела тут же услужливо обволокла крейсер, надёжно удерживая его, несмотря на сумасшедшие прыжки «Сияющего Оргазма». Клавиши огня под пальцами дяди Васи завибрировали и слегка нагрелись, демонстрируя полную готовность к залповому огню.

Дядя Вася, не раздумывая над этичностью данного поступка, моментально утопил обе клавиши в подлокотники.

Танец звёзд на несколько мгновений замер, а затем вновь продолжился с удвоенной скоростью. Земля вообще пропала с экрана, уменьшившись до размеров очень яркой звезды. «Оргазм» судорожно дёрнулся, но тут же восстановил плавность хода.

— Ну что, попали? — поинтересовался Косых, пытаясь высмотреть на экране обломки крейсера.

«Угол конуса рассеивания удара 27°, — отозвалось кресло. — Вероятность попадания 88 %. Степень разрушения объекта неясна, он находится за пределами действия сканеров. Объём новосотворенного пространства 15,7 миллионов кубокилометров. Рекомендуется продолжить огонь в том же секторе, но с меньшим углом рассеивания. Объект в зоне приёма!»

— Где? — дёрнулся дядя Вася, но верная спиралька уже нащупала что-то, пока ещё невидимое человеческому глазу, в нижнем правом углу экрана. Вцепилась, покраснела от натуги, но всё-таки вытащила изображение преследователя.

Тот был несколько взъерошен, частично облысел, но, несмотря на имеющиеся повреждения, совершенно не собирался отказываться от преследования. В доказательство чего дядя Вася вновь получил пинок по кормовым щитам.

Это его разозлило.

— А что там у нас в иномерных мощностях числится? — вопросил он у кресла.

«Подстройка под личностные способности канонира», — немедленно отозвался Мозг. И тут же высветил перед внутренним взором дяди Васи одно большое слово:

«ВКЛЮЧАТЬ?»

— А то! — немедленно согласился Косых.

И немедленно оказался в давешнем кремлёвском сортире у недобитого унитаза, с бутылкой «Белой лошади». Правда, с небольшим, но приятным изменением. Бутылка была только что открыта и ещё даже не почата.

— Вот это уже другой разговор! — весело произнёс дядя Вася, сграбастав заветную ёмкость. Интересно, это у меня белая горячка случилась или так местный виртуал выглядит? Ну-ка, посмотрим, каково на вкус иномерное виски!

С этими словами он как следует отхлебнул милой сердцу красновато-коричневой влаги.

Иномерное или виртуальное, чёрт его разберёт, виски оказалось значительно более чистым, нежели знакомый ему продукт.

Сил заметно прибавилось. А заодно и куража. При этом никаких побочных эффектов, типа головокружения и слабости в ногах. В руке как-то сам собой образовался увесистый разводной ключ, а в голове — неприкрытая ненависть к упрямому сантехническому предмету.

Дядя Вася шагнул к унитазу, полный решимости закончить прерванную работу. И немедленно ощутил всю подлость фарфорового чудовища.

Низкая тварь издала нежное журчание, изящно выгнулась всем корпусом и со всей дури плюнула прямо в дядю Васю своим ароматным содержимым.

Дядя Вася настолько опешил, что даже не попытался уклониться от летящей в него толстой струи канализационных стоков. А грубо дёрнувшую его руку, что в последний момент уберегла от купания в фекалиях, воспринял как должное.

Поспешно отступив на пару шагов от коварного унитаза, Косых осторожно скосил глаза вбок, туда, где по прикидке должен был находиться его спаситель.

Ничего.

Да, собственно, в небольшой туалетной кабинке и не мог бы поместиться никто кроме него, иначе тут стало бы очень тесно и неуютно. Ну и кабинка, разумеется, была заперта.

Исследовать вход более подробно Косых не стал. Тем более что на двери светилась фиолетовая надпись «Запределье доступно». Да ещё на боку унитаза проступила знакомая эмблема межзвёздной стражи с оскалившимся зверем скверного вида.

— Вот как, значит… — прошипел Косых. — Запределье, значит… Ну ничего. С такими тварями мы каждый день сталкивались. Ни одна не ушла! — непонятно зачем заревел он. — Ну, держись, служба очистки! Сейчас мы тебя прочищать будем! Вантуз мне! И кислоты! Плавиковой! Много!

С этими словами он осторожно начал приближаться к унитазу. Последний явно что-то заподозрил. Кольцо слива начало быстро сужаться, не желая, чтобы какой-то посторонний сантехник начал ковыряться в его нежных внутренностях. Но и Косых не дремал.

— Что, скотина фарфоровая, играет очко?! — радостно заорал он и, забыв об опасности, в красивом прыжке вбил свой разводной ключ в стягивающееся отверстие.

Унитазу это не понравилось.

Он, конечно, не мог сдвинуться с места, будучи накрепко прикручен к полу четырьмя толстыми болтами, но вот сливной бачок, подсоединённый к нему длинной трубой, сорвался с креплений и окатил сантехника ледяным водопадом. Дядя Вася спасся тем, что успел представить себя в водолазном костюме, каковой тут же на нём и оказался. Вплоть до ласт, баллонов со сжатым воздухом и гарпунного ружья.

Идиотская картина.

Но практичная.

Отбросив ружьё, Косых тут же поменял его на ещё один ключ, каковым тут же в три поворота напрочь остановил доступ воды в бачок, а для полной гарантии ещё и оборвал подводящий патрубок ниже крана. Атаки сверху теперь можно было не опасаться.

Чего нельзя было сказать об унитазе.

Убедившись в тщетности попыток избавиться от заклиненного в сливном отверстии разводного ключа, унитаз яростно заклокотал и ещё раз блеванул в Косых своими внутренностями. На этот раз удачнее, так как дядя Вася с непривычки запутался в ластах и неосторожно наклонился прямо над сливным отверстием.

Мерзкая бурая жижа полностью залепила стекло его маски, и Косых на какое-то время потерял всякую ориентацию. Пытаясь восстановить равновесие, переступил с ноги на ногу, вновь наступил на ласт и с грохотом повалился вбок, больно стукнувшись темечком о дверь. Настолько больно, что на какое-то время вывалился из внезапного виртуального сортира обратно в реальность боевой рубки.

Там происходило нечто интересное. Судя по спокойному поведению звёзд на большом экране, «Сияющий Оргазм» не двигался. Точно так же, как и преследователь.

Последнему, похоже, было нехорошо.

— Эй, что у нас плохого? — вопросил Косых, выпростав голову из бутона мыслесъёма. — Почему стоим?

— А почему бы нам и не постоять? — отозвалась Бабуля. — Не знаю как, но ты крейсер обездвижил. У них, похоже, с двигателями проблемы.

— А у нас? — настороженно поинтересовался Косых.

— А у нас в баллонах газ. То есть класс! — весело ответила Бабуля. — В смысле живы и почти здоровы. Побитые щиты не в счёт, на то они и щиты. Сами восстановятся. А противник, похоже, не скоро. Они даже обстрел прекратили.

— Так может, хватит стоять? Сматываемся, пока не гонятся, — разумно предложил дядя Вася, но капитанша отрицательно покачала металлическим пальцем.

— И думать забудь. Не знаю, что у них там за поломка, но выследить нас у них и сил и способностей хватит. Уж если начали драку, так и заканчивать надо. В смысле кончать противника. Вернись-ка, дружок, обратно в Запределье и доведи их до оргазма. Можно даже не сияющего. Только так, чтобы их больше здесь не было.

— Ну, раз так просят… — пробурчал Косых, вновь устраиваясь в кресле.

— Приказывают, а не просят, сколько ещё объяснять! — вновь рыкнула Бабуля.

На сей раз не злобно.

Унитаз продолжал бесноваться в тесной кабинке. Уровень вонючей жижи уже достигал лодыжек. Ко второй части боя Косых экипировался более разумно. В смысле, что сменил ласты на водолазные ботинки. Не свинцовые, конечно, но с железной подошвой. Для значительности.

И с боевым вантузом наперевес вновь двинулся в атаку.

Уклонившись от трёх залпов говна, дядя Вася, изловчившись, воткнул наконец своё оружие в глотку упрямого агрессора.

Вантуз, похоже, был настроен решительно. После пары дяди Васиных качков он вывернулся из рук сантехника и самостоятельно продолжил прокачку системы. Унитаз уже не сопротивлялся. Только скрипели болты крепления, да бессильно болтался сзади опустошённый бачок.

А вот под полом происходило что-то неприятное. Сквозь железные подошвы до Косых донеслось постепенно усиливающееся дрожание. Задёргались стены. И в довершение всего сливная труба начала резко увеличиваться в размерах. Лишь умница-вантуз продолжал исправно прокачивать не в меру буйную систему.

Это уже напоминало победу.

Дядя Вася довольно огляделся вокруг.

Вовремя огляделся.

На двери кабинки появилась новая надпись.

«Убирайся отсюда, идиот! Убирайся немедленно!»

И потому он очень быстро (насколько это позволяли железные ботинки, вязнущие в двадцатисантиметровом слое говна) выскочил за дверь…

…всё в то же самое канонирское кресло.

Мимоходом отметив приятную лёгкость в ногах, которые больше не отягощали железные ботинки, он вперился в центральный экран рубки. Очередная интерактивная серия звёздных войн подходила к концу.

Крейсер звёздных стражей распух до полного безобразия. Иглы его орудий, ещё недавно почти все направленные в лицо дяди Васи, теперь торчали в разные стороны или бессильно свисали хвостами дохлых мартышек. Сам корабль неприятно пульсировал, словно маялся несварением желудка.

Собственно, так оно и было на самом деле.

— Что с ним? — поинтересовался в пространство Косых.

— Энергоустановки зациклены сами на себя, — ответил ему Трив. — Корабль производит теперь больше энергии, чем способен использовать. Да и не могут они, ты же их потребляющие контуры отделил от производящих. Глядишь, скоро лопнут. То-то потеха будет!

— А нам это не повредит? — спросил дядя Вася.

— Разве что если мы на него сверху залезем и загорать начнём, — ответила Бабуля. — Ты смотри, гуманоид гуманоидом, а крейсер вынес напрочь. Может, к ордену тебя представить… — задумчиво добавила она. — О, вот как раз и повод для награждения созрел! — воскликнула капитанша, уловив движение на экране.

То, что ещё секунду назад хоть как-то могло называться крейсером, представляло теперь бесформенную огненную сферу с летящими из неё во все стороны разнообразными ошмётками. Огонь, впрочем, быстро исчез, оставив после себя жалкую кучу непонятно чего. В отличие от предшествовавшего ей крейсера, похоже, совершенно безопасную.

— Ну, теперь можно с чистой совестью убираться! — радостно проговорила Бабуля. — Эй, мыслитель, выбирайся к Черепахе, да побыстрей, а то трофеи протухнут!

— Эй, а как же я? — вскинулся в своём кресле Косых. — Мы так не договаривались! Не хочу я на вашу Черепаху… домой хочу! Отвоевался!

— Когда это мы договаривались? — подозрительно покосилась на него Бабуля. — Нет уж, дружок, никуда ты от нас не денешься. Я ещё не сошла с ума — отпускать такого знатного канонира. Полетишь с нами, за что тебе как канониру полагается три доли с добычи, а за это будешь всего лишь оберегать свою розовую задницу. Ну и наши за компанию. А будешь ещё дёргаться — отдам Шарне. Он из тебя стрелковые способности выкачает, а тело твоё мы кому-нибудь продадим подороже. В виде чучела особо опасного гуманоида безмозглого, стреляющего. Тебе какая карьера больше по вкусу?

— Ну, раз так… — обречённо проговорил Косых, — тогда, конечно, первое. Я себе ещё не враг.

Он на миг задумался и поинтересовался:

— А женщины там есть? Моего вида?

— Для пирата пиво и женщины есть везде! — ответила Бабуля. — Даже здесь и сейчас. Олечка, иди сюда, — обратилась она к кому-то, кого дядя Вася пока был лишён возможности видеть.

Выбравшись из кресла, он обернулся. В проёме двери, ведущей в рубку, стояла его приятельница по несчастью. На удивление довольная и прилично выглядевшая, в отличие от взъерошенного Косых, полностью забывшего о себе после выпадения из пневмотрубы и всех последовавших за этим слишком быстро сменявшихся событий. Он уставился на неё, не в силах произнести ни слова.

— Ну что, так и будем в молчанку играть? — поинтересовалась Ольга. — Совсем язык проглотил? Рассказал бы девушке чего интересного.

— Интересного? — наконец обрёл дар речи Косых. — Летим чёрт знает куда, возвращать нас на Землю никто и не думает, меня вот зачем-то в орудийную прислугу записали. Весело, правда?

— Ну, ещё бы! — на удивление весело отозвалась Ольга. — Ты что, хочешь сказать, тебя на этой планетке что-то держит? Или обратно к унитазам потянуло?

— Да уж… — произнёс дядя Вася, припомнив давешнюю битву. — А я, гляжу, ты здесь уже освоилась. И как, не скучно среди этих монстров?

— Да уж поверь, интереснее, чем у себя в отделе. По крайней мере, с окружающими поговорить можно. Пусть даже и хоботными.

— Ну, допустим, пообщалась ты с ними — и дальше что? Они тебе хоть что-то сказали про конечную цель путешествия?

— Да нет у них цели, — беззаботно отмахнулась Ольга. — Ну сам посуди, какая цель в жизни у межзвёздных пиратов? Ограбить кого-нибудь жирного, нагадить в душу всем остальным и как следует оттянуться. Деньги закончатся — цикл повторить, и так до конца. А конец неизвестно где и когда. Я так полностью согласна. Жизнь офисной крысы, пусть даже и кремлёвской, хороша, но скучновата. Ты когда-нибудь выигрывал бесплатное путешествие по Галактике? Так вот, можешь считать, что выиграл, да ещё на двоих. А потому сиди и не психуй.

— Вот только попрошу без наездов, — оскорбился Косых. Никогда ни в какие лотереи не играл, не азартный. А бесплатный сыр сама знаешь, где бывает.

— Ну почему ж бесплатный? — улыбнулась Ольга. — Тебе какую долю добычи выделили? Тройную? От этого с голоду не умрёшь, а вот с жиру сбеситься вполне можно. При соответствующем поведении, разумеется.

— У меня такое впечатление, что ты знаешь слегка побольше моего, — прищурился Косых. — И кстати, откуда ты про мою долю знаешь? Бабуля мне про это уже в рубке сказала, а тебя здесь не было. Откуда такая осведомлённость?

— Ой, а правда… — задумалась Ольга. — Вот про это мне точно никто не говорил. Даже сама не знаю. Может, медведь этот плюшевый мне случайно в мозги залез? Нет, честно не представляю… И чёрт с ним! — закончила она. — Летишь, живой, на твёрдой ставке, и ладно.

— Ну хорошо, а тебя как здесь устроили? — поинтересовался Косых. — Народ здесь, как я посмотрю, прагматичный, балласт вроде стараются не держать.

— Как-как, всё так же по специальности, — ответила Ольга. — Координатором внутренних систем. Квартирмейстером, так сказать. Страшно представить, чего у них тут только нет. И главное, где и как оно всё лежит. Бардак полный. Вот, сижу и распределяю ресурсы. Летают всего-то пару месяцев, а корабль загадили так, как за десять лет не сумеешь…

— Вот и славно! — подала голос до сих пор тихо стоявшая в некотором отдалении капитанша. — До Черепахи у нас где-то неделя крейсерского хода в Запределье, как раз будет тебе чем заняться. Пошли, нечего отлынивать. Если до Черепахи всё разгребёшь — премию выпишу.

Приобняв Ольгу за плечо, Бабуля направилась к выходу. Уже на самом выходе обернулась и поманила к себе длинным пальцем Шарну, который, почувствовав, что нужда в нём отпала, вновь начал заваливаться в спячку.

— Эй, это и тебя касается. Кто у нас тут на связи работает? Кончай спать, пошли к бочке думающей. Работы полно.

Несмотря на то что внешне медведь походил на жертву неправильного анабиоза, услышав голос капитанши, он тут же проворно выкатился из-под кресла, где успел уютно устроиться, и, едва не сбив по пути Ольгу, вылетел за дверь. Бабуля и Ольга не спеша вышли вслед за ним.

— Эй, а как же я? — запоздало воскликнул Косых. — Что, так одному здесь и сидеть в мусорнике? Хоть бы каюту какую выделили…

— А ты что, ещё не освоился здесь? — поинтересовалась Бабуля, обернувшись в дверном проёме. — Лезь в кресло и пытай его по всем интересующим тебя вопросам, а у нас ещё куча дел. Или ты к своему президенту бегаешь каждый раз, когда забываешь, где там у вас буфет?

Дверь закрылась.

Оставшись в одиночестве, Косых бегло окинул взглядом унылые внутренности рубки и, тяжело вздохнув, вновь взгромоздился в кресло, уже привычно обнявшее его своими лепестками.

«F1», — раздражённо бросил он первое, что пришло в голову.

«В земных кодировках не работаю!» — отрезала машина.

— Скотина! — беззлобно ругнулся Косых. — Ладно, выдай краткое описание корабля. В смысле, что имеем в наличии из помещений и прочего оборудования.

«Прогулочно-охотничья яхта представительского класса «Тириан-VIII», запас хода — 240 000 парсек, — заговорила машина. — Энерговооружённость — два эталонных голубых гиганта, два преобразователя материи класса «Звезда», двадцать независимых двигателей с двумя аннигиляторами расширения, консоль пользования Запредельем, тройной слой самовосстанавливающихся щитов, четыре орудийные палубы противозвездной артиллерии, шесть постов управления и контроля боевых действий, 15 лазаретов высшего класса, четыре поста дальней и ближней связи, два уровня жизнеобеспечения, 24 продовольственных склада, 11 преобразователей жизнеформ, 64 грузовых трюма, 50 отсеков высшей защиты для хранения пойманных жизнеформ, 12 пассажирских палуб, одно озеро, 18 залов для конференций и развлечений, 48 баров, 25 внутренних и четыре внешних лифта, 36 горизонтальных транспортных труб, 72 стандартных шаттла, 4 представительских катера, два слона».

— И со всем этим хозяйством мы сейчас попытаемся взлететь, — хихикнул Косых. — Интересно, а слоны-то зачем?

«Запределье перед собой обследовать, — отозвалась машина. — Там знаешь, сколько гадости встречается? От невидимых крысодраконов до астровирусов, а уж кораблей-призраков и не сосчитаешь. И почти на каждом команда. Злобная, между прочим. Их, в отличие от Сенечки твоего, уже не похоронишь. Негде. Вот и пристают к живым. Я, машина, и то не хочу с ними встречаться. А уж ты, наверное, и подавно. А слоны лучше всякой ищейки Запределье сканируют. Ну и предупреждают, разумеется».

— Хорошо, с мелочами понятно, — поморщился дядя Вася, явно без удовольствия от понимания объёма всего того, что ему предстояло исследовать. — Так всё-таки, где здесь свободные каюты? У меня мозги не резиновые. Хоть карту выдай, что ли…

На пульте что-то зажужжало. Сбросив на пол банку с какой-то пузырящейся гадостью, из совершенно незаметной щели поползла бумага или то, что здесь её заменяло. С вполне понятной схемой. Пусть даже и на непонятном языке.

Косых дождался окончания печати и аккуратно оторвал лист.

Внимательно изучил.

Трёхмерная проекция небольшой части «Сияющего Оргазма» содержала в себе минимум информации — только отмеченный на ней путь от боевой рубки до ближайшего пассажирского уровня. С лифтами, переходами и маршрутом к пустым каютам. Как раз то, что и нужно новому члену команды.

Косых уже привычным движением сбросил с головы лепестки мыслесъёмного бутона и направился на освоение новых территорий вдоль жирной синей линии маршрута, извивающейся по распечатке.

Путь был, в общем-то, несложным. Дверь-коридор-зал-коридор, лифт. У лифта дядя Вася на какое-то время задумался, стоит ли очертя голову прыгать в совершенно пустую шахту, пусть даже и отличающуюся голубым свечением от привычных бежевых коридоров, но в конце концов решился, предварительно засунув распечатку в карман и бросив в шахту непонятно как завалявшийся в кармане леденец. Отметив, что тот не полетел на дно с ожидаемой скоростью падения, а тихонько поплыл вниз, Косых шагнул за ним, выставив вперёд руки в готовности вцепиться в любой подходящий предмет, если лифт вдруг не сработает и придётся вспоминать навыки свободного полёта и экстремального скалолазания.

Обошлось.

Несмотря на безалаберное использование корабля, системы продолжали исправно функционировать. Косых медленно понесло вниз по шахте. Мимо проплыли четыре выхода, после чего его тело зафиксировалось напротив пятого.

Поскольку лифт явно не хотел перемещать его дальше, дядя Вася перешагнул порог.

И оказался в просторном помещении, не в пример чище рубки.

Похоже, местное свинство ещё не успело сюда проникнуть. Или механизмы очистки работали активнее. В общем, Косых оказался в гостевой части корабля.

Стены коридора были аккуратно увиты незнакомой ему пышной растительностью, под которой трёхмерные картины являли ему всю роскошь обитаемой части галактики. Поначалу Косых увлёкся разглядыванием этих картин, но минуте на двадцатой это ему наскучило. В конце концов, какое дело кислорододышащему гуманоиду до плясок крылатых павианов над вулканическими жерлами или до подводной оргии фиолетовых бегемотов.

Дядей Васей сейчас владело одно желание — спать. Тихо, спокойно и так, чтоб никто не мешал.

К этому желанию примыкало ещё одно, вполне законное, после всего перенесённого за сегодняшний день.

Пиво. Много пива, если быть точным. Так, чтоб утром, проснувшись, можно было протянуть руку и взять со столика прохладную, но ни в коем разе не ледяную бутылочку и с наслаждением сделать пару медленных вдумчивых глотков. А потом уже думать о дальнейшем.

С этой мыслью он упёрся носом в ближайшую к нему дверь и попытался её открыть.

Ноль эмоций.

Дверь была заперта, как пещера Аладдина перед его братом, забывшим волшебное слово.

Дяде Васе это не понравилось.

По старинной русской привычке он изо всех сил пнул её ногой.

— Занято! — рыкнула на него дверь. — Что, читать не умеешь?

— Не умею! — честно ответил Косых и уточнил: — По-вашему.

— А, ну так бы сразу и сказал, — подобрела дверь. — Эти апартаменты уже заняты и используются в режиме «не беспокоить». Так что добро пожаловать, когда режим снимут. А до тех пор — ищи свободные.

— И долго искать? — поинтересовался Косых.

— О, совсем недолго, — ответила словоохотливая дверь. — Вон там, прямо напротив — целый блок свободных номеров. На выбор.

— Спасибо, — машинально поблагодарил дядя Вася. — А кто тут, собственно говоря, обитает? Не Букка, надеюсь?

— Скажешь тоже! — восхитилась его наивностью дверь. — Только этого не хватало! Букка у нас в трюме высшей защиты сидит. А что, это тебе так важно? — игривым тоном полюбопытствовала она.

— Ну, не так чтоб очень… — промямлил дядя Вася.

— А тогда иди в свои апартаменты и не мешай местным отдыхать, — ответил автомат, не грубо, но всем своим тоном давая понять, что разговор закончен.

Пожав плечами, Косых отошёл от общительного входного устройства. Повернулся к другой половине коридора и, пройдя пару шагов, упёрся в противоположную дверь.

Как и у предыдущей, ни ручки, ни звонка у неё не было. По старой привычке он в очередной раз отвесил ей пинок в нижнюю часть. Правда, на сей раз не агрессивно.

— Чего пинаешься? — обиженно отозвалась дверь. — Или совсем мысли кончились?

— А как тебя ещё открывать? — резонно поинтересовался Косых.

— А подумать об открытии тяжело? — спросила дверь. — Ну, свободная каюта, свободная, заходи и живи кто хочет. Только злобствовать не надо, я ж всё-таки нежное создание, каютный первого класса, могу и испортиться. Кто тебя потом изнутри доставать будет?

— Да уж как-то сам выберусь, — примирительно произнёс дядя Вася. — Ладно, извини, мы сами не местные. Пусти внутрь, спать хочется неимоверно.

— Да ладно, чего извиняться, — ответил каютный, гостеприимно растворяя дверь перед Косых. — И не таких видали. Ты, говорят, к утру пива хотел, так что можешь не волноваться, всё будет. Заходи, располагайся как дома. Только не забудь режим защиты поставить, если так сильно спать хочешь. Тогда тебя никто не побеспокоит.

— Даже капитан? — с интересом спросил Косых.

— Ну, насчёт этого не скажу, но от случайных гостей убережёшься, это я тебе гарантирую, — ответила дверь. — Да заходи скорей, а то на эту палубу уже какая-то толпа несётся. Все пьяные, небось счастливое избавление от крейсера празднуют.

— Ладно, убедил, — решительно произнёс Косых, забираясь внутрь. — Ставь свой режим, и главное, пиво не забудь, а то Бабуле пожалуюсь.

С этими словами он вошёл в свою каюту.

Сказать, что она роскошна, было бы недостаточно. Она выглядела безобразно роскошной. Громадный зал с кучей столов, шкафов, сервантов и прочей высококлассной мебелью. Кресла, способные принять в себя самое невозможное существо, от блохи до слона включительно, стойка бара, больше похожая на ликеро-водочный склад, аквариум с какой-то бурой полупрозрачной подсвеченной жидкостью, в которой изредка наблюдалось вялое перемещение совсем уж непонятных объектов. В глубине гостиной располагался небольшой подиум, на котором сиреневый трехгрудый гуманоид приблизительно женского пола исполнял непонятный танец под довольно приятную мелодию.

Косых, припомнив наставление двери, тут же помыслил о тишине. Музыка прекратилась, но синяя тварь, похоже, этого совершенно не заметила, продолжая свой неспешный танец.

«И чёрт с ней, — подумал Косых. — В конце концов, проснусь, увижу, хоть буду знать, что это всё на самом деле, а не белая горячка. Ладно, пойдём искать, где тут у нас лежбище».

Лежбище, обнаружившееся в соседней комнате, превысило все предположения Косых. Три кровати, на каждой из которых могли бы свободно устроить групповой секс четыре бегемота, если бы толстокожим тварям пришло в голову такое извращение. Излишне говорить об оснащении постелей. Косых на всякий случай всё же осторожно ощупал их со всех сторон, справедливо полагая, что если на этой кровати до него могла спать какая-нибудь тварь из фтороводородного мира, то вполне вероятно ожидать опасных ядовитых сюрпризов.

Однако обошлось.

Кровать была выполнена если и не под человека, но уж во всяком случае землянин мог вполне спокойно завалиться на неё спать, пока не надоест.

Что дядя Вася и сделал, не забыв предварительно скинуть с себя одежду. Не настолько он ещё был пьян, чтобы спать в полном сантехническом обмундировании.

Уже раздевшись, он вдруг вспомнил о ещё одной важной вещи, прямо-таки необходимой после выпитого пива. Пренебрегать нуждой сейчас было просто немыслимо, а потому он немедленно направился на поиски.

К счастью, каюта всё же поменьше конференц-зала, а потому поиск длился не очень долго. Сортир, разумеется, оказался под стать всей остальной обстановке. Уже не обращая внимания, золотой там унитаз или самый обыкновенный, дядя Вася с наслаждением поделился с ним накопленным и с чувством до конца исполненного долга побрёл к постели. Откинул полупрозрачный полог и, забравшись под мягчайшее покрывало, почти моментально провалился в сон.