Кто продал Украину. Политэкономия незалежности

Василий Галин, 2022

Новая книга автора серии «Политэкономия истории» посвящена событиям, происходящим на Украине. Они подробно освещаются и анализируются в средствах массовой информации, однако для поиска путей разрешения этого конфликта решающее значение имеет понимание его фундаментальных основ, вытекающих из действия объективных сил и законов, двигающих развитием человеческого общества. И именно решению этой задачи посвящена настоящая работа. Она задумывалась, как одна из глав очередного тома серии «Политэкономия истории», посвященного политэкономическому анализу перспектив XXI века. Однако острота и значение происходящих событий, а также объем накопленного материала обусловили необходимость издания этой главы отдельной книгой. В ней существующие закономерности приведены в сжатом виде, касающемся только конфликта на Украине. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Национальный вопрос

Тако свободився народ руський

з-під іга лядського єгипетського…

Отже й пройшли, і зійшли злії незгодини:

Немає нікого, щоб нас подоліли!

Н. КостомаровПереяславська ніч, 1841 р.

«По-видимому нет в мире двух других государств, исторические судьбы которых переплелись теснее, чем судьбы Украины и России, — отмечал академик НАН Украины И. Курас, — Общие этнические и цивилизационные корни, которые прорастают в Киевскую Русь, долгосрочное пребывание в едином государстве, общее преодоление мировых катаклизмов, родственные экономические системы — это далеко не полный перечень наших глобальных связей…»^[84].

Малороссия

История современной Украины началась с восстания Б. Хмельницкого против Польши, «за казацкие вольности». Причиной восстания, по словам одного из идеологов украинского национализма историка М. Грушевского, стало «запрещение (запорожским казакам) грабежей…, что было отобранием их главного источника дохода». Запрещение набегов было связано с тем, что Польша в то время становилась «житницей» разоренной тридцатилетней войной Европы, и ей был нужен мир с Турцией и Крымским ханством. Основным источником хлеба служили украинские черноземы, что вело к продвижению польской колонизации на украинские земли и усилению эксплуатации поляками украинского крестьянства^[85].

В ответ «восстания следовали за восстаниями. Паны жаловались на буйство и своевольство украинского народа… Толпы удальцов, — как писал Н. Костомаров, — освободившись бегством от тяжелого панского и иудейского гнета, убегали на Запорожье… и пускались в море грабить турецкие прибрежные города»^[86]. «Анархический дух» царящий на Украине стал одной из причин (last but not least) того, что ее польская колонизация, по словам Валишевского, развивалась путем «эксплуатации очень большего числа поместий посредниками, по большей части евреями». «Ужас этого режима» Валишевский характеризовал поговоркой того времени: «царство поляков — небо для знати, рай — для евреев и ад для крестьян»^[87]. Подобные свидетельства приводил и Н. Костомаров: «на всем земном шаре не найдется государства, где бы так обходились с земледельцами, как в Польше», причной тому, по его мнению была «страсть панов к непомерной роскоши»^[88].

Ответом стало холопское движение, которое историк М. Покровский назвал «украинской пугачевщиной», начавшееся еще раньше, чем запорожцы пришли на Украину. И именно на него опиралось казацкое восстание Хмельницкого^[89]. В этот период, клянясь всеми святыми в верноподданнических чувствах польскому королю, Хмельницкий пытался договориться с Польшей. Последняя потребовала от казаков «отступиться от черни, чтобы холопы пахали, а казаки воевали», и Хмельницкий пошел на «усмирение всяческих бунтов», потеряв тем самым поддержку черни^[90].

Казацкие бунты меж тем не прекратились и, после очередного в 1638 г., казацкое самоуправление было отменено, а казаки подчинены полковникам, назначаемым Речью Посполитой. С этого момента шляхта стала теснить не только крестьян, но и казацких старшин: «Польское начальство обращается с нами, людьми рыцарскими, — писал тогда Хмельницкий, — хуже, чем с невольниками»^[91].

Для борьбы «за казацкие вольности» Хмельницкий, обращался за помощью к крымскому хану: «Тугай бей, брат мой… Вечная наша казацкая дружба, которой всему свету не разорвать!»^[92]; к турецкому султану; к шведскому королю, провозглашая с ними вечную дружбу^[93]. В конечном итоге то, что Украина оказалась под Москвой, по словам Покровского, стало результатом «естественного отбора»^[94].

О том, как это происходило, напоминает в своей книге Кучма:

В начале июня 1648 г. Б. Хмельницкий шлет в Москву царю Алексею Михайловичу первую грамоту с просьбой принять Украину под власть «единого русского государя», чтобы сбылось «из давних лет глаголемое пророчество». «Желали бы мы себе самодержца такого в своей земле, как ваша царская велеможность православный христианский царь»^[95]. Эта просьба обосновывалась религиозными и национальными мотивами: «За православие против католицизма и унии» (этот лозунг был впервые поднят во время восстания Наливайко еще в 1595 г.) Для Хмельницкого уния — «неволя, горше турецкой, которую терпит наш народ русский»^[96].

И одновременно в январе 1649 г. Б. Хмельницкий присягает новому польскому королю Яну Казимиру, и тут же вновь отправляет своего посланника в Москву с просьбой принять Украину под власть России и оказать военную помощь^[97]. И тут же 8 августа Хмельницкий подписывает с Польшей Зборовский мир, декларация к которому, по словам Кучмы, стала, по сути, первой конституцией Украины: «Она значит для Украины не меньше, чем Великая хартия вольностей для Англии»^[98]. Комментируя одновременные обращения Богдана и к Варшаве, и к Москве, Кучма одобрительно замечает: «Чтобы сохранить обретенный суверенитет Хмельницкий был готов хитрить и лавировать сколько угодно»^[99].

Однако хитрость не прошла, и в 1650-м г. Хмельницкий снова воюет с поляками. Крымский хан в очередной раз предает его и в 1651 г. Хмельницкий заключает тяжелый Белоцерковский мир с Польшей, вместо трех воеводств у него остается одно, казацкий реестр сокращался вдвое. «Не желавшие попасть под панское ярмо украинцы, особенно «разжалованные» из казаков, начали тысячами переселяться в приграничные российские земли, за «Пуливльский рубеж»… и особенно «на степную украину московскую»^[100].

О том, что в то время творилось на Украине, говорил сам Хмельницкий в своей речи на Переяславкой раде: «Уже шесть лет живем без государя в нашей земле в беспрестанных бранях и кровопролитиях…, что уже вельми нам всем докучило, и видим, что нельзя нам жити боле без царя»^[101]. В 1648–1653 гг. Б. Хмельницкий слал многочисленные письма и посольства к русскому царю с просьбой о военной помощи и с тем, что бы тот взял «все Войско Запорожское под свою государскую руку…».

Уже с 1651–1654 гг. началось массовое переселение, бегущих от поляков, более 60 тысяч украинских казаков «на вечное житье», под начало русских воевод сначала под Воронеж, а затем в русскую крепость Ахтырку (1640 г.), в созданный указом Александра Михайловича в 1654 г. Харьков, в Сумы (1655 г.). Так начиналась вторая Украина Слободская — зона «московских слободских полков», как называл их украинский летописец С. Величко^[102].

Отношение Москвы к восстанию на Украине определялось тем, что Россия сама только начала восстанавливаться после столетней Смуты. О ее положении наглядно свидетельствовало принятие в 1649 г. Соборного уложения, юридически закреплявшего крепостное право. «Прикрепление крестьян, — пояснял суть этого акта классик русской исторической мысли С. Соловьев, — это вопль отчаяния, испущенный государством, находящимся в безвыходном экономическом положении»^[103]. Непосредственно с этим актом была связана и начавшаяся одновременно Никоновская церковная реформа, поставившая страну на грань религиозного раскола.

Признание же Хмельницкого неизбежно вело к войне с Польшей. Поэтому Москва, в этих условиях, пыталась мирным путем урегулировать украинскую проблему: по поручению царя русский посол в Польше посулил забыть все московские претензии к Варшаве, если она помирится с Хмельницким на основе Зборовского договора. Поляки отказали, в ответ русский посол заявил, «что Москва больше не будет посылать в Польшу послов, а велит написать о неправдах польских во все окрестные государства и будет стоять за православную веру и за свою честь, как Бог поможет. «Это было, — комментирует Кучма, — предупреждение о войне»^[104].

Но Москва все еще колебалась и в 1651 г. был созван Земский собор для обсуждения вопроса об Украине. Переломным моментом стал откровенный шантаж Хмельницкого, который в 1652 г. писал русскому царю: «Если ваше царское величество не сжалишься над православными христианами и не примешь нас под свою высокую руку, то иноверцы (турецкий султан и крымский хан) подобьют нас, и мы будет чинить их волю»^[105]; «Мы пойдем на Вас с крымцами. Будет у нас с вами, москали, большая война за то, что от вас на поляков помощи не было»^[106].

И Москва была вынуждена ответить на призыв Хмельницкого: 1 октября 1653 г. «Земский собор всех чинов» согласился принять Хмельницкого со всем войском под царскую руку. В 1654 г. Хмельницкий собрал Переславскую Раду: «великий царь христианский, сжалившись над нестерпимым озлоблением православной церкви в Малой Руси, не презрел наших шестилетних молений, склонил к нам милостивое свое царское сердце… Возлюбим его с усердием… Рада закричала: «Волим под царя московского!»^[107]. «Навеки и неотступно» России присягнуло «все Войско Запорожское, и весь мир христианский российский духовных и мирских людей», каждый малороссийский житель налагал на себя личную ответственность перед Богом за нарушение присяги^[108].

Как и ожидалось, воссоединение сразу же привело к войне с Польшей, которая продлилась 13 лет, в ней, против России, выступили Турция и Швеция. Война привела к тяжелейшему финансовому кризису, курс рубля обвалился в 17 раз. Волнения в Москве, вызванные повышением налогов, были подавлены, со средневековой жестокостью было казнено более 7 тыс. чел.^[109]

Полностью истощив друг друга, Польша и Россия, по Андрусовскому перемирию 1666 г., поделили Украину Днепром, что соответствовало расколу среди казацких старшин: Левобережная сторона тяготела к России, Правобережная — к Польше. К России отошли Черниговская и Полтавская губ., а так же Запорожская сечь^[110].

Входя в Россию, Малороссия, как назвал ее Б. Хмельницкий, получила самую широкую автономию, сохранив за собой все свои земли и в почти неизменном виде государственное устройство, в том числе свободное избрание гетмана, собственные вооруженные силы и практически все собираемые налоги. Однако, как отмечал А. Каппелер, украинская элита понимала подданство иначе, чем украинский народ, а именно, как протекторат с возможностью выхода. Россия в свою очередь понимала подданство в прямом смысле с возможностью самой широкой автономии и невозможностью выхода.

Это различие в обостренном виде проявится сразу после смерти Б. Хмельницкого, когда в Малороссии начнется кровопролитная гражданская война, которая войдет в историю, как «Руина». Ставший гетманом И. Выговский, еще недавно призывавший русского царя, теперь, призвав себе на помощь крымских татар, поляков и немецких наемников, выступил против Переяславской Рады. За помощь крымских татар Выговский платил десятками тысяч украинцев проданных в рабство^[111]. В 1658 г. Выговский заключил договор о вхождении Киевского, Черниговского и Брацлавского воеводств в Польшу в качестве автономного Русского княжества.

Казалось бы, недовольное «московским гнетом» население должно было с восторгом приветствовать победителя, однако всего через два месяца казацкая рада заставила Выговского сложить булаву, а выбранный гетманом Ю. Хмельницкий уже в октябре 1659-го вновь присягнул России, причем на условиях, сужавших автономию^[112]. При этом, отмечал М. Покровский, «чем резче проявляли свою антипатию к московскому режиму верхи, тем преданнее были низы Москве»^[113]. Отголоском «Руины» станет мятеж гетмана И. Мазепы, призывавшего избавить «Отечество от ига Москвы»^[114].

По представлению украинских националистов и «либеральной» общественности, Россия должна была в ожесточенной и кровопролитной войне отвоевать у Польши Украину, подавить в ней холопский бунт и гражданскую войну, установить самостийную государственную власть. После этого функции России считались выполненными, и она должна была предоставить Украине независимость.

Может быть, Россия и пошла бы на такой шаг, если бы украинская шляхта смогла сохранить собственную государственность и верность своему слову. Однако она оказалось неспособна на это: воссоединение, по словам корифея украинской политологии В. Липинского спасло «идеологически и юридически украинскую аристократию после банкротства ее собственного государства»^[115]. «Нелогично было ставить гетмана независимым правителем автономной Украины, — пояснял выбор Кремля М. Покровский, — и в то же время признаться, что без московской поддержки ему не усидеть»^[116]. Позже Москва встала перед выбором между отстранением от власти «обанкротившейся украинской аристократии» или «банкротством украинского государства». Москва выбрала первое, встав на очередных выборах за представителя казацких низов — Брюховицкого^[117].

Хмельницкий сам просил войск царских с Украины не уводить. Мало того он запросил от русского царя Алексея Михайловича еще и установления жалования казакам, которое в сумме выливалось в 1,8–1,9 млн. золотых — более половины годового бюджета Польши того времени — или около 400 тыс. российских рублей^[118]. В то же время максимальные доходы России с Украины в «страшные времена» петровской Малороссийской коллегии не превышали 130 тыс. рублей…» Т. е. свобода Украины и ее лояльность по отношению к Москве обошлась бы последней еще и в ежегодные затраты, только в виде дотаций, в размере 8—10 % государственных доходов^[119].

Кризис на Украине, с которым столкнулась Москва, и в котором уже «потонуло польское владычество», «имел своей причиной брожение казаков, во всех областях и при каждом режиме этот элемент положительно не подчинялся никакой дисциплине… Применение к этой стране общих правил, — приходил к выводу К. Валишевский, — является бессмысленным. По своему географическому положению и по своей исторической формации она стояла вне всякого шаблона… Конфликт был неизбежен между этим хаотическим миром и всяким правительством, которое стремилось бы подчинить его закону, каков бы он ни был»^[120]. Особенности украинского казачества, как отмечает И. Васильев, были порождены примером самой польской шляхты, для которой культ свободы был самоценной: «Он не желал терпеть навязанных извне ограничений»^[121].

Скинув, с помощью Москвы, польское владычество и став незалежной, «эта страна, с переворота, произведенного в ней Богданом Хмельницким, находилась, — по словам С. Соловьева, — в долгом межеумочном, переходном состоянии, условливавшем, как обычно это бывает, сильные смуты. Не могши быть самостоятельной, она хотела поддерживать свою полусамостоятельность; но эти полусостояния, ни то ни се, приводят всегда к печальным явлениям. Малороссия представляла хаос, борьбу элементов (discordia semina rerum): гетман, ставши из войсковых, казацких начальников правителем целой страны, стремился к усилению своей власти; старшина и полковники хотели быть так же полновластными господами, жаловать и казнить, кого хотят; стремились стать богатыми землевладельцами и земли свои населить крепостными крестьянами, в которых обращали вольных казаков; последние волновались, особенно подущаемые из Запорожья; города жаловались на притеснения полковников. Все были недовольны, все слали жалобы, доносили друг на друга в Москву; а когда государь, вняв этим жалобам, предпринимал какие-нибудь меры, то поднимались опять вопли, зачем Москва вмешивается. Особенно вопли усиливались, когда Москва поднимала вопрос о финансах малороссийских, ибо все сильные люди в Малороссии хотели доходы страны брать себе, не давая ничего государству, которое таким образом получало только обязанность тратиться людьми и деньгами на защиту Малороссии. Все были недовольны и действительно имели причины на то, но не умели сознать, что эти причины были внутри, во внутреннем хаосе, в кулачном праве; искали улучшения во внешних условиях; поддавшись русскому государю, бросались то к полякам, то к туркам; это колебание, шатость, межеумчность вредно действовали на характер народонаселения, особенно высших слоев. После Богдана Хмельницкого не было гетмана, который бы не изменил или не был обвинен в измене своими же — интригам, доносам не было конца»^[122].

После Богдана, подтверждает Кучма, «государственный руль оказывался в руках то слабых, то корыстных… Борьба между амбициозными представителями казацкой старшины за гетманскую булаву и втягивание в эту борьбу иноземных войск, сепаратизм и неспособность политической верхушки прийти к согласию по главным общегосударственным вопросам привели к опустошению Украины. Преследуя личные выгоды, авантюристы рвали Украину в разные стороны, навлекая на ее народ тяжелейшие испытания»^[123].

* * *

Какие же выгоды получала Россия от присоединения Малороссии?

Россия потратила огромные человеческие, материальные и финансовые ресурсы в войне с Польшей, Турцией и Швецией за Малороссию, потом тратила огромные ресурсы на подавления в ней анархии и создание основ государственной власти. При этом Россия в конечном итоге не поручила из земельного фонда, переданного в распоряжение украинских старшин и казачества, ничего, да еще и заплатила по Андрусовскому перемирию за «зачистку» украинских земель от польской шляхты миллион золотых^[124].

К концу XVII века все сборы с Украины (в том числе налог с торговли и промышленности), а также прежние «коронные земли» перешли в распоряжение гетмана и войсковой казны. Украина имела широкую автономию и несла весьма умеренное налоговое бремя (исключая периоды русско-турецких и русско-польских войн), использование налогов шло в первую очередь на нужды самой Украины. Деньги для развития и существования Российской империи собирались с русских крепостных, на Украине крепостное право было введено лишь при Екатерине II — т. е. на 125 лет позже, и было значительно мягче, чем в России, в частности украинских крепостных не продавали в розницу. За введение крепостного права выступали еще послы Хмельницкого. Выпрашивая себе имения, они желали, чтобы «были вольны в своих подданных, как хотя ими удерживати и обладати»^[125].

Новороссия и разделы Польши

Второй этап «формирования Украины», начался с борьбы России против набегов Крымских татар и за выход к Черному морю: Земли Южнее и Восточнее Малороссии, благодаря нескольким столетиям набегов крымских татар, представляли собой практически опустошенную область «Дикого поля». Только в XVI в. на запорожских порогах появились поселения казаков, которые переняли ту же систему набегов и грабежей, что признавал в своем фундаментальном труде и первый президент Украины академик М. Грушевский^[126]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

84

Цит. по: Рафальский О. Наибольшая легенда славянской истории. — М.: журнал «Родина». № 1. 2004.

85

См. подробнее: Костомаров Н.И. Богдан Хмельницкий. // Костомаров Н.И. Собрание Сочинений. Книга четвертая, т.т. IX–XI-й. — СПб.: тип. М.М. Стасюлевича. 1904. — Часть первая.

86

См. подробнее: Костомаров Н.И. Богдан Хмельницкий. // Костомаров Н.И. Собрание Сочинений. Книга четвертая, т.т. IX–XI-й. — СПб.: тип. М.М. Стасюлевича. 1904. — Часть первая.

87

Валишевский К.Ф. Первые Романовы. — М.: Современные проблемы. 1911, с. 239.

88

Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Второй отдел: Господство дома Романовых до вступления на престол Екатерины II. Выпуск пятый: XVII столетие. Глава 5. МАЛОРОССИЙСКИЙ ГЕТМАН ЗИНОВИЙ-БОГДАН ХМЕЛЬНИЦКИЙ.

89

Грушевский М. Материал до iсториi казацких рухiв 1590-х.; Рудницкий. Украинские казаки в 1625. (Грушевский М. Источники украинско-русской истории, рр. 30–32. (Покровский М…, т. 2, с. 26))

90

См. подробнее: Покровский М…, с. 36, 44, 45.

91

Покровский М…, с. 44.

92

Покровский М…, т. 2, с. 38.

93

См. подробнее: Покровский М…, т. 2, с. 38–45.

94

Покровский М…, т. 2, с. 45.

95

Кучма Л. Украина — не Россия — М.: Время. 2003. — 560 с., с. 235.

96

Покровский М…, с. 36, 45.

97

Кучма Л. Украина — не Россия — М.: Время. 2003. — 560 с., с. 237.

98

Кучма Л. Украина — не Россия — М.: Время. 2003. — 560 с., с. 238.

99

Кучма Л. Украина — не Россия — М.: Время. 2003. — 560 с., с. 238.

100

Кучма Л. Украина — не Россия — М.: Время. 2003. — 560 с., с. 241.

101

Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы. Т.3. — М.: 1954. № 166, с. 460–461. (Первухинцев Н. Смирнов А. Брак по расчету. // «Родина» № 1. 2004.)

102

Величко С. Сказание о войне казацкой с поляками через Зиновия Богдана Хмельницкого, т.2, Киев 1864, с. 355–356. (Первухинцев Н., Смирнов А. Брак по расчету. // Родина № 1, 2004.

103

Подробнее см.: Соловьев С.М. Чтения…, с. 431, 432

104

Кучма Л. Украина — не Россия — М.: Время. 2003. — 560 с., с. 242.

105

Кучма Л. Украина — не Россия — М.: Время. 2003. — 560 с., с. 241–242.

106

Кучма Л. Украина — не Россия — М.: Время. 2003. — 560 с., с. 238.

107

Кучма Л. Украина — не Россия — М.: Время. 2003. — 560 с., с. 243.

108

См. подробнее: Первухинцев Н. Смирнов А. Брак по расчету. // «Родина» № 1. 2004; См. так же подробнее: Покровский М…, т. 2, с. 595–597. России в 1654 г. добровольно индивидуально присягнули 127,4 тыс. украинских казаков и мещан, больше реестра, определенного самим Хмельницким и только 188 представителей шляхты.

109

Данные: Покровский М…, т. 2, с. 97, 98.

110

Соловьев С.М. История Рроссии с древнейших времен. Кн. VI. — М.: 1990, с. 177–178.

111

Покровский М…, т. 2, с. 41.

112

Первухинцев Н. Смирнов А. Брак по расчету. // «Родина» № 1. 2004.

113

Покровский М…, т. 2, с. 58.

114

Нагаевский И. История современного Украинского государства. Мюнхен: Сучастнисть, 1996., с. 256. (Буровский А. М…, с. 216.)

115

Цит. по: Рафальский О. Наибольшая легенда славянской истории. — «Родина». № 1. 2004. (Рафальский О. — руководитель Управления по вопросам внутренней политики Администрации Президента Украины.)

116

Покровский М…, т. 2, с. 57.

117

Главные вожди «черной» рати были пожалованы дворянами московскими, а Брюховицкий стал боярином.

118

За полвека до Хмельницкого (в 1596 г.) аналогичные требования, правда, к польскому королю выдвигал его предшественник Наливайко, который свои запросы «в сущности сводил к тому, чтобы польское правительство взяло его казаков на жалование, а его самого сделало над казаками гетманом». Ровно о том же, в свою пользу, просил Сигизмунда противник Наливайко — кошевой Лобода. М. Покровский объясняет эти запросы тем, что «национальный промысел» Запорожья (грабеж турок) был пресечен, и надо было найти вознаграждение за это. (Покровский М…, т. 2, с. 36–37).

119

Первухинцев Н., Смирнов А. Брак по расчету. // «Родина» № 1. 2004.

120

Валишевский К.Ф. Первые Романовы. — М.: Современные проблемы. 1911, Гл.: Часть вторая. Восстановление нации. Глава восьмая. Польско-русская Украйна. VI. Украинская проблема.

121

Васильев И. Украина как продолжение Речи Посполитой? // вопросы НАЦИОНАЛИЗМА 2015 № 4 (24)https://cyberleninka.ru/article/n/ukraina-kak-prodolzhenie-rechi-pospolitoy

122

Соловьев С.М. Чтения и рассказы по истории России. — М.: Правда, 1990 — 768 с. Публичные чтения о Петре Великом. К 200-летию со дня рождения Петра I. 1872 г. Чтение Двенадцатое, с. 581.

123

Кучма Л. Украина — не Россия — М.: Время. 2003. — 560 с., с. 254.

124

Соловьев С.М. История Рроссии с древнейших времен. Кн. VI. — М.: 1990, с. 177–178.

125

Покровский М…, т.2, с. 65.

126

Беспалов Ю.Г…, с. 124.