Красное небо. Невыдуманные истории о земле, огне и человеке летающем

Василий Авченко, 2023

Эта книга – документальна. О чём она? О Дальнем Востоке первой половины XX века, включая смутные годы Гражданской войны и почти пятилетнюю интервенцию. Об авиации, переживавшей тогда взрывное развитие и бешеную популярность. О полузабытой Корейской войне 1950-1953 годов, в которой негласно участвовали советские лётчики, дравшиеся против американских «суперкрепостей» и «сейбров». О неизбывном стремлении человека к небу, к Луне, к звёздам. О космической гонке СССР и Штатов – от первого спутника до высадки человека на Луну. О странных сближеньях, загадочных совпадениях, непостижимо влияющих на судьбы и прочерчивающих биографии. О неисповедимых тайнах творчества. О вторых, ведомых, дублёрах, проигравших, забытых… О славе и бесславии, удаче и неудаче, выборе и пути человеческом. Наконец – или прежде всего – о судьбе вроде бы заурядного военного лётчика Льва Колесникова, вокруг которого странным и порой удивительным образом складываются и переплетаются все вышеобозначенные сюжеты. В линии жизни Колесникова преломилась история его родного Владивостока, страны и мира. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Антуан де Сент-Экзюпери

© Авченко В.О.

© ООО «Издательство АСТ»

Пролог

По камуфлированным в коричневое и зелёное плоскостям его «мига» били, высекая искры, пули. Пока руки делали что положено, лётчик зачем-то вспоминал: «У “сейбра” шесть пулемётов системы Браунинга, по четыреста двадцать пять патронов на каждый ствол, калибр — двенадцать и семь, как у нашего дэ-шэ-ка». В следующий миг он понял, что самолёт больше не слушается рулей. Оставалось только прыгать. Скороговоркой передал ведущему: «Всё хорошо, временно расстаёмся, связь заканчиваю». Дёрнул, как учили, скобу. Раздался взрыв — это сработал пиропатрон.

Бронезаголовник кресла выбил остекление фонаря, и через секунду лётчик, открыв зажмуренные глаза, обнаружил себя в невесомости и непроглядной облачной вате. Ещё мгновение спустя раскрылся купол, рывок поставил на место голову и ноги. Вылетев из облаков, лётчик увидел внизу, в стороне, плотину ГЭС и реку. Голубую, очень голубую, удивительно голубую реку, разделявшую две азиатские страны.

Это была холодная и одновременно очень жаркая весна 1953-го. Далеко на востоке шли боевые действия, которые потом нарекут первым горячим сражением холодной войны.

Через три года на переделкинской даче знаменитый писатель и большой чиновник сочинит письмо вождям Союза Советских, начинавшееся со слов: «Не вижу возможности дальше жить». Письмо завершится отчаянным заявлением, что автор уходит из этой жизни «с превеликой радостью». Ещё не старый, крепкий и красивый, но совершенно седой человек положит пять страничек (на первой почерк ровен и разборчив, на пятой — нервен, дёрган, малопонятен) на прикроватную тумбочку. Полулёжа в постели, прижмёт к груди подушку, приставит к ней воронёный револьверный ствол и выстрелит прямо в изношенное сердце.

Когда после этого выстрела пройдёт шесть лет, в психиатрической больнице под городом Куйбышевом умрёт странный пациент, который называл себя философом, родному имени предпочитал непонятное латинское прозвище и километрами сочинял ложно-глубокомысленные афоризмы.

Ещё семь лет спустя на поверхность Луны впервые в истории опустится аппарат с людьми. Из него выйдет человек — неуклюжая фигура в громоздком скафандре — и произнесёт, зная, что его через 400 тысяч километров и треск радиопомех слушает вся Земля, заготовленную фразу про маленький шаг одного человека и огромный скачок всего человечества. За ним наружу выберется второй, оглядится вокруг и скажет: «Великолепное… запустение».

В космосе — загадочном, бесконечном, безмолвном — обращаются планеты, звёзды, кометы. По своим расчерченным свыше траекториям, с положенными периодами и закономерностями. Иногда эту стройную и чёткую, как чертёж авиаконструктора, систему нарушают случайности — блуждающие камни, летящие очертя отсутствующую голову. Земля, милая наша колыбель, предохранена атмосферой. Болиды сгорают в ней дотла, лишь редчайшим из них удаётся пробить прозрачную броню и достичь земной поверхности (безвоздушная Луна избита метеоритами, как бетонная огневая точка на какой-нибудь линии Маннергейма). Правил тут нет. Никто не возьмётся предсказать, откуда прилетит очередной космический камень и куда ему суждено врезаться.

Если только и в самом деле — суждено; если в этом действительно нет случайности. Или же всё происходит произвольно, внеземное пространство — не космос, а бессмысленный неживой хаос, и в наших прозрениях и озарениях, как и в удивительных пересечениях человеческих судеб, нет никакого промысла и значения? Хочется верить в обратное, но постижение связи всего и вся недоступно сегодняшнему несовершенному человеку. Разум слаб, нужны какие-то ещё инструменты восприятия и осмысления.

Начну… с чего-нибудь. Буду ходить вокруг стержневой темы моего рассказа кругами — то широкими, то сужающимися, удаляясь от центра и возвращаясь к нему. Двигаться по невидимой и непростой, но подчинённой строгим законам небесной математики орбите, как движется вокруг Земли её старинная спутница Луна, которая сыграет в этом повествовании свою особую роль.