Живые сороки. Странные сказки

Варвара Гагарская

«Все грамотно написанные рассказы на нашем конкурсе, почти по Льву Толстому, счастливы одинаково. Нет той языковой затейливости, что делает произведение оригинальным и более ценным. Здесь следует отметить и похвалить приятным исключением автора из Екатеринбурга Варвару Гагарскую. Для своих сказок она подобрала живой интересный стиль, и, что самое главное, сумела выдержать его в течение всего повествования. Не у всех это получается».А. Музалёв, Международный конкурс одного рассказа LITER-RM

Волосатые ладошки

Вроде как и не видать никого, а все одно: казалось девчатам, будто кто за ними подглядывает во время купания. Ведь чего токмо не делали: и уходили на купальни не гурьбой, а парочками, и разными дорогами, и в разны места — а тока чувство тяжелого взгляда ажно на спине проступало. Решились тогда девицы позвать на помощь ведьму из соседнего села — небось, увидит, ежли колдовство какое наведено.

Ведьма в той деревне оказалась знатная — молодая, высокая да стройная красавица с копной рыжих волос. Таким, что называецца, палец в рот не клади — зараз откусит. Отправились девки снова купаться всей громкой гурьбой, ведьму с собою взяли, а токмо разделись да в воду зашли — так опять будто взгляд на себе недобрый почуяли. Колдунья глаз прищурила да резвой кошкой из воды выхлестнулась, в три прыжка к кустам шасть и выволокла оттуда… дурачка местного, Скуню! Девки завизжали, конешно, поглубже в воду забрались, но больше для порядку — потому как дурачок был вовсе безобидный. А ведьма гриву распушила да прошипела:

— Нравится за девками подглядывать? Будет тебе от них подарочек ответный!

Взяла да и плюнула парню в ладони, и прямо на глазах у изумленно застывших девиц из тех ладошек стали волосы расти. Скуня покраснел да и дал стрекача, а девицы с хохотом купание продолжили, прославляя рыжую ведьму песнями да плясками.

Долго ли, коротко ли, а скоро все село узнало, что у дурачка на ладошках волосы растут — длиииинные. И без того над ним потешалися, а теперь уж совсем безудержное веселье началось — тока еще палочкой не тыкали в бок. Совсем парню житья не стало, на улицу не выйти — так и начал все больше дома сидеть, людей чураясь. А чем в доме дурачку заняться? Ежели по хозяйству чего — так это он тока ночью нынче, больно стыдно днём. Под луной таперича и за водой хаживал, и валежник собирал. Не больно-то от такого свету нарумянишься да законопатишься! В иные ночи так вопче возвращался Скуня с пустыми руками — это ежели удалец какой к зазнобе огородами пробирается, заметит дурочка и ну хохотать да пальцем показывать. А коли кто под хмельком дорогу домой подзабыл ночью, та не грех по пути дурачку и оплеуху отвесить.

Совсем загорюнился Скуня, почти уж перестал со двора выходить. А волосы на ладошках день ото дня всё растут да локонами ужо спускаются. Пробовал, бывало, те волоса ножом отсекать — так ить ещё пущще прут, заразы! Да густые, да тяжёлые, да с завитком…. Чего ж парню делать с такою бедой? Стал Скуня потихоньку те ненавистные волосья в канаты свивать. Канат-то отрежешь — и вроде как в доме прибыток, и волос новый отрастает, хоть снова свивай чего. И вил, что делать. Тут ошибётся, там проскочит — глядишь, вроде как и узор какой вышел. Дурак дураком, а смекнул молодец, что можно не только верёвки с мочалами из тех волос плести, а причёску каку наварганить. Вот нарежет длинных прядей с рук, сядет, один край волос поленцем прижмёт, другой теребит да путает. Всё б хорошо, да на ладошках поросль мешала сильно! То приплетётся к какой кральке, то посередине запутается, то прищемится где. Плюнет Скуня, ну его — а ить скушно так сидеть. Рано ли, поздно ли, а догадался дурачок, что можно и у себя прям на ладошкиных волосьях тренироваться. Тут уж раздолье — удобно да близко! Хошь лёжа плети, хошь сидя, хошь одной рукой — а хошь и другой. И так он на энто дело настрополился, что чисто цирюльник!

Конец ознакомительного фрагмента.