Тай. Его одержимость

Валерия Иванова (2024)

— Ты сказал, что женишься на мне! — Женюсь? Ты не достойна ни белого платья, ни брака со мной. Ты сделала свой выбор, Эльза. Хотела, чтобы я от тебя отстал — твое желание исполнено, — холодно улыбается. Два года назад Тай Иманов был одержим мной. Сказал, что я стану его во всех смыслах. Я рассмеялась ему в лицо, а потом сбежала. А теперь этот мужчина мой единственный шанс, чтобы выжить. И я сделала то, что спасет мне жизнь — соврала. В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 10

Эльза

— Пользоваться он мной будет. Ага, щаз, — бормочу я.

Сильнее завязываю пояс халата и выхожу из комнаты.

Когда меня сюда приволокли, я даже ничего не успела разглядеть вокруг. А сейчас понимаю, что я нахожусь в таунхаусе, оформлен он в стиле лофт. Типичная мужская берлога. Я сначала хотела походить по комнатам, может, найду что интересное, но потом решила спуститься вниз, мне нужно поговорить с Таем, пока он снова не ушел.

Быстро сбегаю по лестнице вниз и иду на шум громыхания посуды. Тихо захожу и понимаю, что это кухня. Тай стоит спиной ко мне и что-то тыкает на кофемашине. Мой взгляд мечется по пространству, я замечаю, что справа от меня стоят ножи…

— Даже не думай, — словно прочитав мои мысли, говорит мужчина, не поворачиваясь.

Я фыркаю и подхожу к нему, заглядываю, что он делает.

— И я буду кофе, — сажусь на стул.

— Мне это зачем знать?

Ублюдок.

Тай поворачивается ко мне и внимательно смотрит, я тоже не отвожу взгляд. А потом он потягивается, отчего футболка задирается, оголяя плоский живот с кубиками пресса. Не то чтобы я пялилась, но выглядит красиво. Он берет кофе, одну чашку, и садится напротив меня. Делает глоток. Я протягиваю руку и отбираю чашку, тоже пью, облизываю пенку с губ.

— Мне нужны трусы, — заявляю, ставя чашку на стол.

— Мы еще не женаты, а ты уже что-то просишь.

— Это не просьба, а требование.

— Мне кажется, ты не в том положении, чтобы что-то требовать.

— Тебе кажется, — огрызаюсь я.

Он молча пьет напиток.

Я понимаю, что он испытывает меня. Пытка тишиной — самая мощная.

— Если я соглашусь, — говорю спустя некоторое время. — Какие будут пункты в нашем договоре? Зачем вообще это все? И когда я увижу Еву?

— Сколько вопросов, — морщится он. — На кровати ты мне больше нравилась, со своими стонами “да”, “еще”, “не останавливайся”, “Та-а-ай”, — копирует мой тон.

Я тут же вспыхиваю, чувствую, как кожу жжет румянец.

— Не было такого! И вообще давай серьезно.

Он хмыкает.

— Ну, давай.

— Почему ты хочешь жениться на мне? Ты же сказал… — я вспоминаю его обидные и мерзкие слова.

Ты не достойна ни белого платья, ни брака со мной. Сколько мужиков побывало в тебе? Я даже через г*ндон не дам тебе отсосать.

— Сказал, что не женишься.

— Я передумал.

— Вот так просто? — завожусь я. — А что если ты опять передумаешь? Мне нужны гарантии!

— Гарантии? — поднимает брови вверх. — Ну, ты не умрешь… Пока.

— Охренеть, как обнадеживает.

— За языком следи.

— Отвали.

— Блть, чего ты такая трудная?

— Не надо было меня искать! Если бы не ты, то Марианна была бы жива! — кричу я.

Хоть я и не виню его… Во всем виноват ублюдок отец. Но смерть сестры сломала что-то внутри меня. Я до сих пор не могу поверить, что ее больше нет.

— Мне жаль твою сестру, — искренне произносит мужчина.

Я дергаю плечом, потому что мне внезапно хочется прижаться к нему и просто обнимать. Почувствовать себя в безопасности. Я знаю, что пока я в его объятиях, он будет защищать меня от всего плохого. Какое глупое желание!

— Сожалениями ее не вернуть. Давай вернемся к нашему “браку”, — беру последнее слово в воздушные кавычки.

— Для всех мы поженимся и будем разыгрывать неземную любовь.

— И кто нам поверит?

— Тебе придется постараться, льдинка.

— Допустим, поверят. А дальше что?

— Распишемся, оформим Еву на мою фамилию…

— Стоп! В смысле на твою фамилию?

— В прямом. Я признаю ее, как родную дочь.

Я была просто в шоке. У меня даже глаз задергался. Я смотрела на Тая и искала признаки того, что он шутит. Но он был абсолютно серьезен. Голова шла кругом.

— И что ты хочешь взамен? Будем играть в счастливую семью и Ева будет называть тебя папой? А я — готовить завтрак и провожать тебя на работу?

— Звучит неплохо.

— Ты сошел с ума… — шепчу я.

Я не могу поверить, что он это серьезно. Вот так просто? Зачем? Почему сейчас?

— Слушай, — раздражается Иманов. — Я не собираюсь тебя сидеть и уговаривать, мне нафиг это не упало. Либо соглашайся, либо катись к папаше.

— Он убьет нас, — смотрю на него.

— Я знаю. Но я даю тебе выбор.

— Выбор? Ты вообще знаешь значение этого слова? То, что ты предлагаешь — ультиматум.

— Ну, блть, извини! — психует он.

Достает сигареты и закуривает.

— Я просто хотела свободы, — шепчу я.

— Жизнь та еще сука, льдинка, правда? — усмехается.

— Я все равно не понимаю, зачем тебе это?

— Честно? Статус женатого человека открывает больше дверей. Ты — неплохой вариант. Ты Ларская, хоть твой отец и ублюдок, но его многие уважают.

— Ты хочешь использовать меня?

— Мы будем использовать друг друга.

— Если мы поженимся… Давай сразу обговорим все условия.

— Например?

— Например? — на этот раз взрываюсь я. — Где мы будем жить?! Здесь? Твоя квартира небезопасна для годовалого ребенка.

— Переедем в дом, — пожимает плечами.

— И этого человека Ева будет называть “папа”, — бормочу я.

— Ну так не надо было раздвигать ноги перед каждым. И вообще пользуйся резинками. Всегда.

— Пошел ты!

— А чего ты так завелась? — тушит окурок в чашке с кофе. — Наступил на больную мозоль? Но не переживай, я про резинки не забуду.

— Чего?! — обалдела я. — Ты думаешь, что мы будем спать вместе?!

— Конечно, так делают все женатые люди.

— Тогда ты будешь просто меня насиловать, — отрезаю я.

Глаза Тая вспыхиваю недобрым огнем.

— А разве ты не назвала меня насильником перед моей семьей? И у меня на пальцах до сих пор запах твоего возбуждения, такое себе насилие, не находишь?

Да будь я проклята, если этот козел еще раз ко мне дотронется!

— По собственной воле я с тобой не лягу!

— По собственной воле, — повторяет он, словно пробует эти слова на вкус.

А потом он замолкает, наклоняется через стол и пятерней берет меня за скулы. Я нервно сглатываю от его близости.

— Ты ляжешь со мной, встанешь раком и на колени. Я могу и буду использовать твое тело для траха, и тебе понравится, поверь. Ты будешь умолять меня, просить еще и еще.

— Да я…

— Хватит, Эльза. Не испытывай мое терпение. Поговорим после сегодняшнего ужина. Тебе принесут платье и всякое девчачье дерьмо. А пока отдыхай, — он целует меня в лоб и уходит.

— Мне нужны трусы! — кричу ему в спину. — Я не могу сверкать голой задницей.

— Никаких трусов, ты их не заслужила.

И с этими словами этот придурок вышел за дверь.

Во что я только что ввязалась?