Черная полоса

Валерия Валерьевна Чепа, 2022

Алиса обыкновенный подросток, выращенный в любви и заботе. Но у каждого человека в жизни бывают черные полосы. И у нее настал такой период, когда она должна быть сильной, чтоб справиться со свалившимися на нее бедами.

Глава 2

Воскресенье пролетело очень быстро, Алиса с Зоей Ивановной сходили за школьными вещами, освободили место в шкафу для вещей девочки. И конечно же, был очень серьезный разговор с бабушкой о том, что надо не забрасывать учебу, это будущее, на него нельзя плевать. Денег учиться, у них нет и нужно всего добиваться своими мозгами. В этом году Алиса заканчивала одиннадцатый класс, и надо было готовиться к экзаменам, думать о поступлении. Она хотела идти в медицинский, и быть медсестрой как бабушка, но не потому, что на нее давили или уговаривали. Просто она сама с детства хотела быть врачом, но возможность была выучится, только на медсестру, так как платное обучение в другом городе они бы не потянули, а поступить на бюджет было не реально, не так уж хорошо давалась ей учеба.

Утром в понедельник Алисе хотелось выть от безысходности, так она не хотела идти в школу. «Может притвориться, что я больна?» — но она знала, что этот номер не пройдет. У бабушки был короткий разговор: «От любой болячки есть таблетки, выпей и иди!». Так уже было пару раз, когда мама лежала в больнице и Алиса жила с бабушкой. Один раз у нее болел живот из-за наступления менструации, и хотя бабушка знала, как болезненно у внучки проходит этот день, все равно заставила её идти в школу. После второго урока учитель по русскому языку — Елена Ивановна сама отправила девочку домой. Но бабушка об этом не узнала, так как была уже на работе. А второй раз было на много «веселее», у Алисы крутил живот, и пол ночи она бегала в туалет. С утра, надеясь получить помощь от бабушки, обратилась к ней со своей проблемой, но вручив пять таблеток активированного угля Зоя Ивановна сказала идти в школу, якобы скоро все пройдет. Но не тут-то было, конечно ничего не прошло и пришлось отпрашиваться в туалет на первом же уроке, хорошо там никого не было. Алисе было ужасно стыдно, так как на втором уроке произошло то же самое и по классу побежали смешки.

— Киреева, у тебя, что недержание? — выдал Кабанов, самый мерзкий пацан, из всей школы и начал громко смеяться.

Юльки в тот день не было, она болела, так что заступиться за Алису было некому, а сама она не обладала бойким характером и предпочитала не обращать внимания на дураков. Конечно, учитель её отпустил, но так не могло продолжаться, и после второго урока она пошла к классному руководителю, чтобы отпроситься домой. Но к чему это было, Алиса так и не поняла, ведь можно было оставить её дома, нет никакой трагедии в том, что она пропустит один день в школе. После этого случая, она не могла молчать и сказала бабушке, на что получила очень короткий ответ:

— Тебе же не пять лет? До туалета боишься не добежать? В школе, на сколько я знаю туалеты есть! А если на всяких больных внимания обращать, то можно вообще из дома не выходить!

После этих случаев, притворяться больной было глупо, можно просто поставить бабушку перед фактом, что она сегодня еще побудет дома. В конце концов, Алисе было уже шестнадцать, и она могла просто не послушать бабушку. Но решила не ругаться, себе же будет дороже, Зоя Ивановна так просто не сдастся. Придется взять всю волю в кулак и выползти из норы. Хоть бы Юлька была в школе!

В семь тридцать утра Алиса надела свою теплую синюю куртку на синтепоне, натянула посильнее черную, вязаную шапку и взяв черную сумку из кожзама с длинной ручкой вышла из дома, захлопнув дверь. Бабушка в это время копошилась на кухне и нечего не сказала внучке в напутствие, может она не слышала, как Алиса потихоньку оделась и шмыгнула в дверь. В принципе Алисе было все равно, она уже настроила себя на то, что надо пережить только сегодняшний день, а потом все пойдет как обычно.

Выйдя из подъезда, она направилась привычной дорогой, дул ужасно холодный ветер, пальцы на руках практически сразу замерзли и очень не хватало шарфа.

— Надо было одеваться теплее, дура, на улице ведь двадцатое ноября, почти зима — пробурчала недовольно себе под нос Алиса.

Но тут в конце тротуара увидела Юльку, она шагала с их одноклассницей Никой — отличницей класса, они иногда гуляли втроем.

— Юль! — крикнула Алиса и прибавила шаг.

Юлька обернулась и стала искать глазами, кто её звал. Увидев подругу, округлила глаза от удивления.

— Лисёнок, Лисёнок, как я рада! — закричала подруга и побежала на встречу.

Девочки стали обниматься, прыгая на одном месте, а потом взявшись за руки начали крутиться. Когда они остановились, Юлька громко выдала:

— Мне столько надо тебе рассказать, я думала, что ты еще недельку дома побудешь. Я звонила в субботу вечером, но твоя бабушка сказала, что ты спишь. Сегодня после уроков идем ко мне, родители на работе, надо обсудить все новости, ты с ума сойдешь…

— Я с удовольствием, — улыбаясь ответила Алиса, она очень соскучилась за подругой, хоть кто-то её немного отвлечет от грустных мыслей.

— Алис, мне очень жаль твою маму… — начала Ника.

— Ни надо! — крикнула Юля. — Она итак знает, что всем жаль. Лучше расскажи, как тебе Руся вчера жвачку в волосы кинул, целый клок волос пришлось отстричь.

— О боже! — Алиса повернулась к Нике. — Зачем он это сделал?

— Не знаю, наверное от великой любви, ну или от ненависти, — ответила Ника.

И девочки смеясь зашли во двор своей старой, двухэтажной, кирпичной школы. Алиса старалась не обращать внимания, как на нее смотрят некоторые ребята, видимо из тех, кто знал про её маму. Таким же сочувствующим взглядом смотрела и гардеробщица, и учителя. Кто-то высказывал соболезнования, кто-то молчал, хорошо, что рядом была Юлька, она постоянно несла какую-то чушь и отвлекала от грустных мыслей, наверное, благодаря этому Алиса смогла не расплакаться за сегодня ни разу.

После третьего урока, на длинной перемене, девочки пошли в столовую перекусить, и только там Алиса вспомнила, что не взяла у бабушки деньги. Мама обычно сама ложила дочери деньги, в маленький верхний кармашек сумки, поэтому Алиса даже про них не вспомнила. Надо было попросить у бабушки деньги самой, ну или сказать, как делала мама, может она тоже будет просто класть деньги внучке в кармашек.

Хорошо на помощь пришла Юлька. У нее никогда не было проблем с карманными деньгами, семья конечно у них была не богатая, но вполне себе состоятельная. Её отец Сергей Алексеевич держал небольшую транспортную компанию, которую открыл несколько лет назад, взяв деньги в долг. Его тогда уволили с работы, и он решил рискнуть, как оказалось не зря. Позже, когда младший сын подрос, он взял к себе жену на должность бухгалтера. В общем, Юлька без проблем могла позволить себе угостить подругу булкой с чаем. Когда девчонки с булкой в одной руке и с чаем в другой протиснулись сквозь очередь голодных учеников, Юлька начала плечом толкать подругу в сторону окна, а головой пыталась указать в сторону входа в столовую.

— Быстро смотри туда, — шёпотом сказала она, продолжая судорожно дергать головой на вход, как будто у нее свело шею.

— И на кого конкретно смотреть? — Алиса всматривалась в лица входящих учеников, но могла понять, про кого говорит подруга.

— Да блин, пока ты сообразишь, уже пообедать можно. Вон он уже стоит в конце очереди. Видишь того красавчика в черной кофте и сумкой через плечо? — Юлька была явно возбуждена. — Боже, так бы и съела его, и поверь мне не только я, тут пол школы уже с ума по нему сходит, его зовут Макс, пришел к нам в школу на прошлой неделе и уже всех свел с ума. Я не могу! Держите меня семеро! Какой он хорошенький!

— Ну симпатичный, — Алиса рассматривала парня, который пытался выбрать, что купить из того, что осталось в наличии, после нашествия бешеных, голодных детей. Но не могла понять, от чего у подруги слюни висят до пола от этого мальчишки. Конечно, он был хорош собой, темные, практически черные волосы, которые как показалось Алисе уже пора подстригать, так как челка лезла в глаза. Немного смугловатая кожа и конечно он был высоким, наверное, выше чем метр восемьдесят. Лицо в деталях рассмотреть не удавалось, только в общих чертах было понятно, что он действительно хорош собой. Но неужели это повод так завестись?

— Просто мне сейчас не до мальчиков как-то, — Алиса прошла дальше и села на свободный стул за длинным столом.

— А я тебе и не предлагаю к нему клеится идти, пока нужно просто присмотреться. Он учится в одиннадцатом «А», и по слухам, не очень-то общительный. Но посмотреть то можно, ты же знаешь, я ужас как люблю глазеть на красивые лица, ты только посмотри на него, и почему его не зачислили к нам в класс, ведь у нас тоже есть места? — Юлька расплылась в довольной улыбке и даже не пыталась скрыть, что пялится на новенького.

— Да не пялься ты так, мне кажется, он заметил, — Алиса толкнула подругу в плечо, но это её не очень остановило, — еще подумает, что мы с тобой извращенки озабоченные!

— Почему это мы!? Только я! — Засмеялась Юля. — Ты то у нас вообще «божий одуванчик», куда тебе до меня, — она обняла подругу за плечи и поцеловала в щеку.

— Ну конечно… То, что ты поцеловалась с чмошником со двора и сжираешь взглядом каждого красавчика, не дает тебе право носить гордое звание извращенки. Главное не говори не кому, что ты девственница, ато для извращенки у тебя мало опыта. — Алиса улыбаясь встала, и направилась к столу с грязной посудой, Юля засеменила за ней.

— Ну подожди, какие мои годы, вот завалю экзамены, не закончу школу, придется идти на трассу. А там знаешь ли конкуренция, придется удивлять клиентов, вот и прославлюсь главной извращенкой района, — подруга захохотала на всю столовую.

— От куда у тебя в голове такие мысли, не шути так, ато я уже тебя представила в рабочем образе, и знаешь что?

— Что?

— Тебе идет! — теперь уже девчонки вдвоем хохотали и не могли остановиться.

После уроков, как и договорились, пошли к Юльке домой. Всю дорогу подруга подробно выдавала информацию про новенького, видимо он ей действительно понравился. Хотя удалось узнать только то, что знала вся школа. Его звали Ветров Максим, ему шестнадцать лет, единственный ребенок в семье, отличник, занимается баскетболом, приехал из Санкт-Петербурга, так как отца направили сюда по работе, а работал он вроде в милиции, но пока не выяснили кем. Сам он про себя ничего не рассказывал, стараясь обходиться общими фразами. Девчонки сразу же придумали легенду, почему он всегда такой грустный и мало говорит, и конечно же дело якобы было в любви. Кто-то ляпнул, что в Питере у него осталась любимая и теперь он тут страдает бедный в этом маленьком городишке по своей любимой. Но Алисе показалось, что все это чушь, сам же он этого не рассказывал.

— Скоро какая-нибудь старшеклассница его захомутает, — со вздохом произнесла Юлька.

— Ну и ладно, может он тогда повеселеет, — засмеялась Алиса.

— Ну и фиг с ним, хватит уже про этого Макса, ты мне лучше скажи, что там у тебя? Вы еще не решили, где будете жить с Зоей Ивановной?

— Нет, — Алиса задрала на кровать ноги и обняла их руками, — скорее всего у бабушки, но пока конкретного разговора не было. Она на эти темы разговаривает с тетей Машей, наверное, когда решат как лучше, то просто поставят меня перед фактом. До сих пор считает меня ребенком, в принципе, и не скрывая этого.

— А сама ты где хочешь жить?

— В том то и дело, что не пойму. Я скучаю по своей комнате и вещам. Но как представлю находиться дома одной, когда бабушка выйдет на работу, то даже не знаю. Не пойму, как я буду дома без мамы.

— Ну тогда пусть взрослые решают, им виднее. В школу тебе с двух сторон ходить одинаково, так что, наверное без разницы. А бабушка когда на работу выходит?

— Должна на следующей неделе, ей же отпуск дали. Но могут и раньше вызвать, медсестер не хватает. Я вот тут подумала…, — Алиса замолчала, не зная стоит ли продолжать.

— Что? Говори, — подруга взяла её за руку и посмотрела в глаза, — о чем ты подумала?

— Может придешь ко мне с ночевкой на выходных, я спрошу у бабушки, но думаю она должна немного пойти мне на встречу.

— Конечно, мама точно отпустит. Накуплю вкусняшек и устроим вечер промывания всем костей, — Юлька обняла подругу за плечи.

— Это точно, — улыбнулась Алиса, — знаешь мне её так не хватает, — вдруг произнесла она тихо, неожиданно для себя, и почувствовала как слезы предательски полились из глаз.

— Я знаю, — шепотом ответила подруга, и обняла Алису еще сильнее поцеловав в макушку.

Они просидели так минут двадцать, пока Алиса в голос рыдала на коленях у подруги, а та гладила её по голове и ничего не говорила. Она понимала, что Алисе надо выплакаться, а где это делать еще, как не с лучшей подругой, когда больше тебя никто не видит. Первый раз со дня похорон матери, Алиса рыдала не одна в комнате, а рядом с близким человеком, который пытался ее утешить, как мог. Ей не приходилось сдерживать рыдания, от которых горло болело так, будто в него вливали что-то раскаленное. Она просто отдалась эмоциям, и ей немного полегчало.