Человек в безлюдной арке

Валерий Шарапов, 2021

Лето 1945 года. За короткий срок в Москве совершено четыре похожих убийства. Все жертвы, мужчины примерно одного возраста, убиты точным ударом ножа в шею и ограблены. Сыщики МУРа Иван Старцев и Александр Васильков уверены, что искать нужно матерого преступника, имеющего специальную подготовку. Не исключено, что это фашистский диверсант, затаившийся в нашем тылу… Выйти на след убийцы оперативникам помогает небольшая семейная реликвия, ставшая настоящим проклятьем старинного дворянского рода…

Глава третья

Москва; июль 1945 года

Вечер в Москве выдался славный: невыносимый зной сменился приятной прохладой, с запада подул легкий освежающий ветерок. Высыпавшие на улицы горожане праздно прогуливались, наслаждаясь погодой и редким свободным временем. Особенно много народу гуляло по набережным Москвы-реки и Яузы. То тут, то там слышались громкие голоса, смех, переливы гармони, песни.

От большой компании, бродившей по Крымской набережной, отделилась стайка молодых девушек. Попрощавшись с друзьями, они свернули в Земский переулок и направились в сторону Большой Якиманки. Через полквартала во двор своего дома нырнула первая женщина. Взмахнув рукой, исчезла в подъезде вторая. Оставшаяся троица перешла на шепот, а через минуту и вовсе примолкла.

Кривой Земский переулок не имел освещения; на темный асфальт падали редкие желтые пятна из окон еще не спавших квартир. После светлой, оживленной набережной темный переулок выглядел пугающе.

— Мамочки, мне страшно, — вцепилась в руку подруги полная девушка по имени Раиса.

— Нужно поскорее проскочить переулок, — предложила та и оправила рукав темно-синего платья.

— Вам хорошо — всего-то до Якиманки топать, — прошептала высокая брюнетка. — А мне до Ордынки одной бежать по таким же переулкам…

Прижавшись друг к другу и пугаясь каждого шороха, девушки дошли до середины следующего квартала. Здесь зловещую тишину нарушили звуки патефона, доносившиеся из распахнутого окна на третьем этаже кирпичного дома. Пела Клавдия Шульженко. Песня называлась «Андрюша». Узнав ее, девушки слегка приободрились, расправили плечи и даже заулыбались.

И вдруг…

— Ой! — остановилась Раиса.

— Что опять? Чего ты постоянно пугаешь?! — возмутилась брюнетка. — И так все тело мурашками покрылось!

— Глядите, кто-то вывернул из двора…

Только теперь, повернув головы в указанном направлении, подруги рассмотрели спину удалявшегося мужчины. Шел он удивительно тихо и не посередине переулка, а с краю, почти касаясь правым плечом каменной стены.

— Давайте подождем, пока он уйдет подальше, — прошипела Раиса.

Покрутив головой, брюнетка возразила:

— Я не хочу оставаться в этом ужасном месте. Лучше потихоньку идти следом.

Стоять и спорить хотелось меньше всего, потому девушки двинулись дальше. Фигура незнакомого мужчины изредка появлялась в редком и слабом освещении. Он по-прежнему держался правой стороны; шел довольно быстро, но шагов его никто не слышал. Впереди уже маячил отрезок хорошо освещенной Большой Якиманки. Там, впереди, была совсем другая жизнь: мельтешили прохожие; сигналя и обдавая округу ярким светом фар, проезжали автомобили. Еще шагов сто, и девушки вольются в эту безопасную и привычную жизнь. Сбросят с плеч напряжение, перестанут прислушиваться к каждому звуку, забудут о страхе, заулыбаются.

Наверное, каждая из трех девушек думала именно так и подгоняла ползущее время. Но Раиса опять остановилась, будто наткнулась на стену, да еще схватила обеих подруг за руки.

— Ну что опять?! — приглушенно разозлилась брюнетка.

— Тс-с! Второй вышел — не видите, что ли?!

Из-под арки, до которой девушки не дошли метров пятнадцать, и впрямь выскочил невысокий мужичок. Пульнув обратно в черную пасть подворотни окурок, он стал быстро нагонять идущего впереди мужчину. Под козырьком подъезда дома напротив тлела слабая электрическая лампочка. И тут девушки заметили, как в руке догонявшего блеснул тонкий металлический предмет, как мужичок взмахнул им и коротко ударил сверху вниз…

Высокая брюнетка, казавшаяся самой сильной и выдержанной, ахнула и, лишившись чувств, осела на асфальт. Раиса завопила первой. Через миг к ее сопрано присоединился мощный контральто третьей подруги.

* * *

— Так вы говорите, лица его он не видел?

— Какое там?.. Темно же было. Как он мог его увидеть, стоя в подворотне? Это сейчас все вокруг светло, как днем. А тогда — хоть глаз коли.

— По-вашему, он поджидал первого попавшегося прохожего?

— Не знаю, — пожала плечами Раиса.

— Выходит, если бы не этот гражданин, под нож преступника могли угодить вы?

Последний вопрос заставил полную девушку вздрогнуть и заново пережить всю остроту страшного момента. Поднеся к губам ладошку и округлив глаза, она затаила дыхание.

Пока она обдумывала ответ, Василий Егоров оглянулся на других свидетелей нападения. Крупная, высокая брюнетка понемногу приходила в себя после глубокого обморока на заднем сиденье служебной легковушки, на которой прикатили сыщики. Третья девушка, одетая в темно-синее платье, стояла рядом с распахнутой дверцей и совала под нос подруги ватку, смоченную нашатырным спиртом. Подле свидетельниц дежурили лейтенант Ким и пожилой водитель.

— Знаете, товарищ капитан, я часто хожу этим переулком — на работу, с работы, — затараторила Раиса. — В этой подворотне вечно собираются алкаши. Курят, пьют вино, матерятся, шуточки разные непристойные отпускают. Может, и в этот раз какой-нибудь дурной пьянчуга голову потерял?

— Возможно, — кивнул Егоров. И, понимая, что больше ничего путного свидетельница сообщить не сможет, предупредил: — Завтра в девять утра попрошу прибыть в Управление Московского уголовного розыска на Петровку, 38. Свободны…

* * *

Сигнал в дежурную часть милиции поступил через несколько минут после нападения на мужчину в Земском переулке. Крупная темноволосая девушка грохнулась в обморок, а две ее подруги подняли такой визг, что неизвестный, пытавшийся убить мужчину ножом, поспешил скрыться. И правильно сделал, потому что через несколько минут к месту происшествия начали стекаться люди.

Прибыв на место, милицейский наряд сразу вызвал карету «Скорой помощи» и связался с МУРом. Дежурил в этот день опытный сотрудник — один из заместителей комиссара Урусова. Быстро разобравшись в почерке преступления, он направил в Земский переулок оперативно-разыскную группу майора Старцева. Тот распределил обязанности еще по дороге: опытный Вася Егоров допрашивает свидетельниц, штатный фотограф Игнат Горшеня выполняет свою работу, Александр Васильков осматривает прилегающую местность, Олесь Бойко и Ефим Баранец опрашивают местных жителей.

Сам Иван Харитонович Старцев взялся сопровождать пострадавшего в карете «Скорой помощи».

— Боюсь, не доживет до утра, — негромко поделился он с товарищами результатом первичного осмотра. — Пока он в сознании, попробую задать пару вопросов…

* * *

До рассвета оставалось менее часа. Группа продолжала работать на месте преступления. Бригада врачей давно уехала, увезя с собой пострадавшего. Жильцы окрестных домов и запоздавшие любопытные прохожие разошлись. Чуть поодаль курили три патрульных милиционера, получившие приказ дожидаться окончания работы сыщиков.

–…Да разве можно было разобрать, как он выглядел? Темнота же кругом была — хоть глаз коли!

— Вы же сказали, что оконце справа горело на втором этаже.

— Горело. Сейчас погасло. И лампочка светила у дома напротив.

— Вон та? — Егоров указал на желтоватый огонек над дверью подъезда.

— Она самая, — кивнула брюнетка. — Да что толку-то от нее…

Показания давала последняя свидетельница из трех. Она пришла в себя после обморока, чувствовала себя нормально, хотя и жаловалась на непослушные «ватные ноги». Две другие девушки ушли домой после того, как Егоров пообещал доставить их подругу на автомобиле до места жительства.

— Светит тускло. Одно название, что лампочка, — согласился Василий. — Но вот, к примеру, ваша подруга по имени Рая заметила, что нападавший был небольшого роста и в кепке.

На миг задумавшись, девушка кивнула:

— Да, росту он был небольшого, а про кепку ничего сказать не могу. Затылок вроде такой…

— Какой?

— Коротко стриженный. Или выбритый.

— Умница. Постаралась, и сразу память включилась, — похвалил Егоров. — Продолжай.

— Да чего продолжать-то? Ну… в брюках был. В широких. И, по-моему, в пиджаке нараспашку.

— А обувь?

— Нет, обувь я точно не разглядела.

— Шаги его было слышно?

— Нет. Я слышала шаги первого. Ну того… которого ножом ударили.

— Значит, на ногах нападавшего было что-то мягкое. Например, сандалии.

— Этого я не знаю. Правда, не знаю. Отвезли бы вы меня домой, товарищ следователь, — жалобно попросила брюнетка. — Голова раскалывается от всего, ей-богу.

— Хорошо. Последний вопрос. Куда он убежал, когда вы подняли крик?

Этот вопрос Егоров поочередно задавал всем девушкам. Их ответы разнились, и это настораживало оперативника. Раисе показалась, будто нападавший прошмыгнул в следующую подворотню по правой стороне переулка. Свидетельница в темно-синем платье настаивала на том, что тот забежал в подъезд дома по левую сторону. Для оперативного расследования важна была каждая деталь, поэтому Василий и мучил несчастных девиц.

— Простите, товарищ следователь, но у меня помутнело в глазах гораздо раньше. Он только ножом замахнулся, а я уж ног под собой не чувствовала и на землю повалилась. Так что не обессудьте.

Вздохнув, Егоров кивнул в сторону служебной легковушки:

— Садись в машину. Минут через пятнадцать мы закончим…

* * *

Группа завершала работу в узком переулке. Оставшийся за старшего Егоров попросил коллег собраться у одной из служебных машин.

— Никто из живущих поблизости ничего подозрительного не заметил, — доложил первым капитан Бойко.

— Даже те, чьи окна выходят в переулок?

— Тут на первых этажах в основном старички проживают, — пояснил Олесь. — Сам знаешь: если они приметят что-то странное — не отобьешься. Все расскажут, да еще и приукрасят. Мы всех опросили, полезной информации — ноль.

— Ясно. Игнат, ты закончил?

Штатный фотограф паковал в футляр аппарат.

— Закончил. Отснял две кассеты, — ответил тот.

— Отлично. А где Саня?..

Васильков словно почувствовал, что его потеряли, — вынырнул из-под арки.

— Здесь я.

— Нашел что-нибудь интересное?

— Только это. — Майор раскрыл ладонь и показал штук пять свежих окурков.

— Дукат?

— Он самый.

— Поехали, товарищи. Завезем на Ордынку свидетельницу и рванем в Управление. Иван нас, верно, заждался…