© Валерий Тимофеев, 2016
ISBN 978-5-4483-4367-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1. Серьезный разговор
Не доходя до беседки, Вадик остановился и, в начинающих сгущаться сумерках, вновь перечитал загадочную записку.
«Если ты не трус, и если ты хочешь узнать тайну, приходи сегодня один после заката солнца в беседку. Пароль не нужен».
Ни подписи, ни адреса, и почерк какой-то странный — как курица лапой писала.
Вадик вспоминал: ни у кого из его знакомых нет такого корявого почерка. Это мог бы написать неумейка, который только-только взял в руки перо и не научился еще выводить палочки и хвостики, но написано было без единой ошибки, и даже запятые на месте.
— Специально коверкали буквы? Зачем? Чтобы я не узнал — кто писал? Значит, автор этой записки знает меня, и не желает, чтобы я раньше времени понял — кто он?
Так вполне разумно размышлял Вадик и все равно спрашивал у себя.
— Но кто, кто мог написать?
Он вертел записку в руках, разглядывал и нюхал, и даже пробовал на вкус.
Бумага самая обычная, из тетради в клеточку. Ничем не пахнет. Дырки и вмятины. Это потому, что писали на неровном столе. Ага, лист запачкан с тыльной стороны!
Или стол был грязный, или…
— На полу писали!
И не в доме, а, может, в этой беседке, где пол песком и мелкими камушками усыпан. Дырки не только под пером, но и на чистом поле! Вот и песчинки остались.
— Ого, как много можно узнать по одной записке, если хоть немного подумать! Еще бы имя писавшего определить. Тогда хоть сейчас в милицию следователем идти можно.
А по тексту не угадать?
«Если ты не трус…»
— Ха! Это я трус? — усмехнулся он. — Ну, погоди! Не знаю, кто подкинул мне в комнату эту бумажку, но если он не девчонка, не карапуз, и его тайна не стоит того, чтобы я простил эту наглость, даю честное слово — я поколочу этого писаку!
«…приходи сегодня один…»
— А сам ты один будешь, или кодлу с собой приведешь? Зря, наверное, я никому ничего не сказал. Хоть бы Коську поставил в известность, все бы легче на душе было. А то идешь и сам не знаешь — куда идешь.
— Чего это я раньше времени труса праздную?
Так думал он и разговаривал сам с собой, когда проходил последние метры до беседки, когда положил бумажку мимо кармана, когда, переступив порог, огляделся, надеясь увидеть автора загадочной записки.
Но в беседке никого не было. Только первые желтые листья тополя шелестели под ногами, да поскрипывал на досках случайный песок.
— Кто-то разыграл меня, — было первой мыслью Вадика. — Сейчас подглядывает из кустов и смеется.
Смейся, смейся! Я тебе такое устрою — еще плакать будешь.
Он обошел всю беседку, заглянул в темные углы под скамейкой и даже, для достоверности, пошарил рукой.
Никого.
И тогда он крикнул негромко.
— Э-эй! Я пришел!
— Пришел! Пришел! — словно эхо донеслись до Вадика откуда-то из под беседки приглушенные вздохи.
Мальчику стало тревожно.
Он присел на корточки и положил руку на шершавые доски пола, будто это могло помочь ему разглядеть того, кто прятался под беседкой.
— Кто пойдет? Я? — услышал он чей-то осторожный шепот.
— Нет, тебе рано засвечиваться, — уверенно отвечал ему другой голос.
— Почему? — опять осторожный шепот.
— На всякий случай, — отрезал уверенный голос. — Твое появление пользы делу не принесет, и нечего высовываться. Сиди тихо, как мышь!
— И надолго?
— Пока он не признается, ты остаешься в стороне! — прозвучал приказ.
— Слушаюсь! — раздалось в ответ.
— А еще лучше — и голоса не подавай!
— Здрасте вам! — в растяжку произнес осторожный шепот. — А это еще почему?
— Осторожность! В нашем деле прежде всего осторожность, — предупреждал командир. Так Вадик окрестил обладателя более строгого голоса. — Никогда не знаешь, что эти мальчишки выкинут через минуту. Надо быть ко всему готовым и видеть не только у себя перед носом, но и на перспективу.
— На кого видеть?
— Ни на кого, — раздраженно объяснил глупому собеседнику командир, — а вперед. На день или на месяц вперед. Это умение должно быть у всех великих людей, у шахматистов и умных филинов.
— У вас есть?
— Я — самый умный! — строго сказал командир и еще ногой для убедительности притопнул.
— Поняла. А зачем туда смотреть?
— Не приставай с глупыми вопросами. Сейчас не время повторять уроки. Сиди и не дергайся. Это приказ!
— Ага, не дергайся! — заворчал осторожный. — Кто-то же должен идти?! Ему надоест дожидаться и он смоется. Жди его потом до следующего лета! Вину-то на меня свалите.
— Первым пойду…
— Вы?
— Нет, первым пойдут они. Пора приучаться к настоящему делу. Я не зря их кормил и учил.
«Ого, сколько там народу!» — мелькнула у Вадика мысль.
Быстро темнело.
В душу мальчика закрадывался маленький-маленький страх. Он червячком проползал где-то внутри и заставлял часто оглядываться, напрягая все мышцы, и всерьез подумывать — а не припустить ли по этой дорожке домой? Но мысль, что за ним подглядывают из кустов и ждут, когда он испугается и сбежит, заставила пересилить страх. Он почти лег на пол и выдохнул в щель.
— Кто здесь? Выходи. Я пришел.
И для верности постучал по доскам.
Из-под беседки, визжа и помахивая хвостами, выскочили семь подросших за лето щенят. Они закружились вокруг Вадика, стараясь лизнуть ему руки, лицо, волосы, заглядывали в глаза и ждали — чем он угостит их.
— Ах, я чучело глупое! — спохватился мальчик. — Совсем про вас забыл, у-у, какие вы большущие! Настоящие овчарки, — восторгался он.
Вадик усердно обыскал все карманы Коськиной куртки, но нашел только горсть семечек да обвалянную в пыли конфету.
— Вот вам, держите, — и протянул на ладони скудное лакомство. — Завтра принесу полные карманы всякой всячины, — пообещал Вадик. — А сегодня довольствуйтесь тем, что есть.
Мгновенно его ладонь опустела. Щенки принялись делить угощение. Они урчали и оттесняли друг друга от конфеты. А Вадик стоял возле них на корточках и гладил мягкие теплые спинки щенков.
— Уж не вы ли мне записку подкинули? — улыбаясь спросил он. — Соскучились?
— Да-а-а, — услышал Вадик за спиной командирский голос.
Мальчик подпрыгнул и оглянулся.
На пороге беседки стоял филин. Прищурив глаза и уперев крыли в бока, он пристально смотрел на Вадика.
— Вот мы и встретились, — просто сказал филин, как будто они виделись много раз, подружились, но, рассорившись из-за пустяка, на какое-то время потеряли друг друга.
— Это… ты… говорящий? — заикаясь, спросил ошеломленный Вадик.
— Глупости! — Филин распустил крылья, встряхнулся и оправил клювом перья на груди. — Говорящие — попугаи. Они бестолково повторяют слова, которым их человеки научили, — снисходительно пояснил он и добавил, гордо вскинув голову. — Я — ученый!
— Ученый? — не поверил Вадик. — А я думал…
— Мало ли что ты когда-то думал, — перебил филин. — Теперь будешь думать иначе.
— Теперь — да, — согласился Вадик.
— Вот и замечательно, — похвалил филин. — Я нахожу начало нашего разговора приятным и полезным. А ты?
— Я пока ничего не нахожу, — Вадик повертел головой.
— Молодец! — с искренним восхищением воскликнул филин. Он, заложив одно крыло за спину, другим демонстративно размахивал в воздухе, декларируя как на сцене хорошо отрепетированным голосом. — Бесхитростная душа! Предел честности и порядочности. А какая умница! Да, забыл спросить, — остановился в шаге от Вадика и подмигнул ему. — Ты, надеюсь, считаешь себя умным мальчиком?
Вадик замялся. Конечно, он не глупый, скорее немного ленивый. А умный ли?.. Это такое большое слово. Самому про себя говорить — умный ты или нет? Вот Коська точно умный. А он, Вадик, так себе. Немного умный, немного нет.
— Правильно, — заметив его сомнения, сказал Ученый Секретарь, ибо вы уже догадались, что таким умным филином мог быть только он, по крайней мере в нашей сказке. — Если бы ты мне сразу ответил утвердительно, я бы, пожалуй, подумал — верить тебе или нет? Но теперь и без твоего признания вижу — ты умный мальчик.
Вадик даже покраснел от удовольствия. Никто ему не говорил таких приятных слов. А этот филин сказал. И Вадик проникся к нему уважением и доверием.
А Ученый Секретарь тонко уловил перемену в настроении мальчика и решил подсластить еще, разумно полагая, что лесть лишней не бывает.
— Мне легче разговаривать с умным человеком, который все поймет с полуслова, без лишних объяснений, — прохаживаясь по беседке, рассуждал филин. — Я дорожу своим и твоим временем, потому предлагаю тебе перейти сразу к делу. Готов ты выслушать меня?
— Я? — Вадик оторопел. Какое может быть дело к нему у филина — Пожалуйста, говорите, — разрешил он, — я слушаю.
Филин щелкнул клювом и щенки, прекратив возню у конфеты, расселись вокруг мальчика, словно надежная охрана. Теперь они уже не выглядели добрыми мягкими комочками: немигающий взгляд, приоткрытые для показа острые клыки, готовая к прыжку поза.
— Ты, пожалуй, уже догадался, зачем я тебя вызвал, — почувствовав мощную поддержку, строго спросил Ученый Секретарь.
— Так это вы написали записку?
— Я. А кто же еще?
— Вы и писать по-нашему умеете?
— Не только по-вашему, но и по-нашему. Уже забыл?
— Что?
— Я — ученый!
— Нет, не забыл.
— Тогда не задавай глупых вопросов, а отвечай четко и коротко — догадался ты, зачем я тебя вызвал?
— Нет, — честно признался Вадик. — Я думал, это кто-нибудь из моих друзей подшутил.
— Хм… может, мы и станем друзьями, — предположил филин. На его лоб набежала легкая тень. — Но это целиком зависит от тебя и от твоей сговорчивости.
— Я ничего не понимаю!
Это состояние двойственности, когда тот, кто говорит полунамеками, думает, что тот, кто слушает, знает не меньше говорящего и все отлично понимает, начинало раздражать Вадика.
— Ах, не понимаешь? — в глазах филина вспыхнули недобрые огоньки. — А, может, делаешь вид, что не понимаешь?
— Никакого вида я не делаю. Зачем мне его делать? Что я — врун какой, что ли?
В сердце филина закралось сомнение. Он смотрел в глаза Вадика, когда тот отвечал на поставленный вопрос и делал свои выводы. Глаза не обманывают.
Или этот пацан злостный лгунишка и для него солгать все равно, что шаг сделать? Или он великий артист!
Филин топнул ногой.
— Кого ты привела ко мне? — крикнул он. — Тебя опять надули?
— Клянусь, я не ошиблась! — донеслось из-под беседки. — Это он, он! Загоните его в угол!
— Без тебя знаю, что делать! — злился Ученый Секретарь. — Тоже мне, выполнила задание! Где улики? Где неопровержимые факты? Как я его в угол загонять должен?
— По запаху! — подсказали из-под беседки.
— Запах, дорогая моя, к делу не пришьешь. Его суду не покажешь и руками не потрогаешь, — выговаривал неизвестному филин. — Плохо сработала! Вот что я тебе скажу. Придется вернуть дело на доследование.
— Есть улика! — вспомнили под беседкой. — Пуговица!
— Давай ее сюда, — обрадовался Ученый Секретарь.
— Держите!
Пуговица запрыгала по полу. Тотчас один из щенков поймал ее и вручил филину.
— Твоя? — спросил он у Вадика.
— Нет, — ответил мальчик.
— Его-его! Проверьте! — крикнули снизу.
Филин обошел вокруг Вадика.
— Ай-ай-ай, нехорошо врать. Как же не твоя? Посмотри, на куртке как раз ее и не хватает. Видишь? На ее месте другая пришита, — Филин приставил пуговицу к куртке. — Может, мы сейчас будем услышать, что и куртка не твоя? — переходя на акцент, засмеялся он и, как по команде, смех подхватили щенки.
— Не моя, — сказал Вадик и его слова вызвали новый взрыв смеха.
— А как на тебя сшита, — поддразнивал филин.
Вадик закусил губу и молчал.
Филин резко оборвал смех и тут же замолчали все остальные.
— Да, — протянул он и закружил по беседке. Одно крыло он привычно заложил за спину, у второго покусывал кончики перьев и в задумчивости шептал нарочито громко, и от этого Вадику становилось немного страшно. — Дело осложняется. Я вижу, нам с ним не ограничиться одними разговорами. Придется прибегнуть к более жестким мерам. А так не хотелось, уж поверьте мне, так не хотелось. Но, да простит меня мой король за мою вынужденную жестокость, вынуждают.
Он подлетел к Вадику и резко ударил его в плечо крылом.
Удар был сильный и неожиданный.
Мальчик упал.
— Вы зачем деретесь? — Вадик приготовился к обороне — поднял ногу и руку.
— Сам виноват, — сказал ему Ученый Секретарь. — Считаю своим долгом предупредить тебя. Если не сознаешься, тебя ждут оч-чень большие неприятности.
— Да в чем я должен сознаться? — спросил Вадик, поднимаясь с пола и отряхивая коленки. — Требуете, требуете, а, поди, и сами не знаете, что вам надо.
— Я-то знаю!
— Так скажите мне, я тоже буду знать.
— Верни то, что ты украл.
— У кого?
— У двух глупых сов.
— И что я украл у двух глупых сов?
«Ага, он все знает, но набивает себе цену, — догадался Ученый Секретарь. — Что же, сделаем ему уступку».
И он сказал миролюбиво.
— Ты подслушал и украл одну маленькую, никому не нужную тайну.
— Ха-ха! — рассмеялся Вадик, но смех его был явно наигранным. — Я украл! Что еще выдумаете? Спросите хоть у кого — я никогда ничего чужого не брал!
— Украл, не значит — взял, — поучал филин. — Подслушал, это тоже украл.
— Ничего я не подслушивал.
— Давай поговорим, как взрослые умные люди, — пригласил филин. — Садись и не злись. Зло туманит глаза и разум.
Вадик нехотя подчинился.
— Ну, сел. Дальше что?
— Постарайся выслушать меня спокойно.
— Если вы будете вести себя спокойно.
— Договорились. Теперь о тайне. Тебе от нее нет никакого проку, а глупым совам за утерю отрубят голову.
— Вам их жалко?
— Мне? — Ученый Секретарь не ожидал такого ловкого вопроса.
— Да, вам.
— Нет, — честно признался он и прошептал на ухо Вадику. — Будь моя воля, я бы всем глупым, а тем более совам, не задумываясь, рубил головы. Только позор на наш род наводят. Весь вред на земле всегда творится по чьей-нибудь глупости.
— Почему же не отрубили до сих пор?
— Жалко, — вздохнул Ученый Секретарь.
— Только что сказали — не жалко, — напомнил Вадик, — а теперь вдруг стало жалко? Что-то я вас не пойму.
— Сов не жалко, себя жалко, — уточнил филин.
— Предатель, — прошипели из-под беседки. — Только о своей шкуре заботишься.
— Молчи, глупая курица! Всю обедню испортишь, — раздраженно крикнул невидимому собеседнику филин. — Не понимаешь, дура, моей игры, так не лезь! Как, по-твоему, я его перехитрить должен? Может, поменяемся местами?
— Так бы и сказали, что играете, — виновато ответили снизу.
— Вот с таким штатом приходится работать, — признался филин Вадику. — Ладно, продолжим наш разговор. Не забыл, на чем остановились?
— Не забыл.
— Спрашивай меня.
— Почему вам себя жалко? Вы с какого здесь боку? Тайну не у вас украли.
— Если ты не вернешь ее, рано или поздно и мне отрубят голову, — признался Ученый Секретарь. — А я такой умный.
— И не можете ничего придумать?
— А ты можешь?
— Запросто!
Ученый Секретарь совсем забыл, что он самый умный и ему не пристало выслушивать чьи либо советы, весь обратился в слух.
А Вадик, который не понял еще всей опасности своего положения, с важным видом поучал Ученого Секретаря.
— Придумайте сами какую-нибудь тайну и доложите ее вашему королю. Это же так просто!
— Действительно, просто! — обрадовался Ученый Секретарь. — А король проверит, и убедится, что волшебные слова не действуют. Что тогда?
— Какие волшебные слова? — смутная догадка мелькнула у Вадика.
— Ну… это…
— Нет уж, проболтались, так договаривайте, — наседал Вадик. Инициатива незаметно перешла к нему, и он наступал.
— Те самые, которые ты подслушал и украл.
— Скажите своему королю, что ими воспользовались.
— Три раза? — испугался Ученый Секретарь, вскакивая на лапы и в ужасе охватывая голову крыльями.
— Три раза, — подтвердил Вадик.
— Нет! — донеслось из-под беседки. — Не верьте ему! Он врет!
— Не мажет быть! — стонал Филин. — Я бы знал об этом!
— Правильно, не может быть, — сказал мальчик. — Но вы скажите так и сохраните на плечах свою оч-чень умную голову.
Вадик уже поверил, что перехитрил важного филина и праздновал победу.
Но Ученый Секретарь не зря считал себя самым умным. Он сделал из совета мальчика правильный вывод.
— Ах, вон что ты задумал! — подбоченился филин. — Не на того нарвался! Ты полностью изобличил себя. Если у меня и были сомнения насчет тебя, ты их сам развеял. У тебя нет выхода. Ты…
— Это я, я нашла его! — запрыгали под беседкой. — Я выполнила задание!
— Замолчи! Щенков натравлю! — пригрозил филин и снова обратился к Вадику. — Ты вернешь чужую тайну или…
— Или? — усмехнулся мальчик. — Что же вы сделаете со мной, если я не верну?
— Что сделаю? — запальчиво выкрикивал Ученый Секретарь. — Что я с тобой сделаю?
— Да!
— Для начала мне нужно знать, — сбавил обороты Ученый Секретарь, — отказываешься ты вернуть волшебные слова совсем, или просто набиваешь себе цену?
— Отказываюсь, — сказал Вадик. А что он мог еще сказать? Не сдавать же Коську.
— Жаль, — негромко произнес Ученый Секретарь. Легкой победы не получилось. — Придется подвергнуть тебя страшным пыткам.
— Уж не вы ли собираетесь пытать меня? — спросил Вадик, презрительно оглядывая филина с головы до лап.
— Что ты! Как такое в голову твою пришло, — испугался Ученый Секретарь. — Я мухи не обижу! Слова грубого не скажу! Я добрый.
— Видел я, какой вы добрый!
— Это так, психологическое давление, — раскололся филин. — Для настоящей пыточной работы у нас Палач есть. Оч-чень опытный!
Вадику казалось, что он стал участником какой-то забавной игры, где филин и он, Вадик, — артисты, а рассевшиеся вокруг щенки — зрители. Они внимательно слушали и, как по команде, переводили взгляд с одного говорившего на другого. И в то время, когда Вадик смеялся и подмигивал щенкам, думая, что они за него, филин вонзал в них горящие глаза, щелкал клювом и призывал к большей бдительности, зная, что они точно за него.
— Ах, у вас и палач есть! А позвольте спросить — у кого это у вас? И где он, этот ваш «оч-чень опытный палач»? Что-то я его не вижу, — деланно оглядывался он и указывал пальцем на щенков. — Этот? А может вот этот?
— Тебе недолго осталось ждать встречи с ним, — пообещал Ученый Секретарь.
— Рад буду познакомиться.
— Сомневаюсь.
— И напрасно. Я оч-чень любопытен, — передразнил Вадик.
— Это и погубит тебя.
На улице стемнело, во многих квартирах уже горел свет и его отблески проникли в беседку. То тут, то там из окон, форточек или дверей подъездов раздавался крик, призывающий заигравшихся детей домой.
Вадик, казалось, только сейчас заметил, что уже довольно поздно.
— Ну, хватит шутки шутить, — робко сказал он. — Мне домой пора. Сейчас вон с собакой мня искать выйдут. Если хотите, я завтра приду и вы меня еще позабавите. А пока — спокойной ночи.
— Стой! — грозно крикнул Ученый Секретарь и мальчик, удивленный этим приказом, замер. — Во-первых, никто с тобой шуток не шутит, и ты, назвавшийся умным, давно бы мог понять это. А следовательно, во-вторых, все, что я пообещал тебе, еще нынешней ночью сбудется. Постарайся забыть о своем доме, мягкой постели и о том, что тебя будут ждать или искать.
Выслушав, мальчик натянуто улыбнулся, и сделал шаг к выходу из беседки.
Филин щелкнул клювом.
Щенки оскалили пасти и тихо зарычали, показывая уже окрепшие зубы. Они привстали и приняли боевые стойки.
Только теперь до Вадика дошло, что все слишком серьезно и ему, ни в чем неповинному, грозят большие неприятности. Понял он и то, что этот важный филин, кто-то там под беседкой и щенки перепутали его с Коськой. Это же его друг Коська знает волшебные слова! Все это, оказывается, правда! А он, Вадик, не верил Коське! Смеялся над ним! Точно, глупый был. Да и сейчас не на много умней. Это же Коську они ищут! Коська должен за все отвечать!
Вадик немного струсил. У него мелькнула подленькая мысль: — «Скажу, что не я украл у них волшебные слова и меня отпустят». Но понял Вадик и всю бесчестность такого поступка.
Как же так? Хорош я буду после предательства! Да меня не только из школы гнать надо, а отрубить голову подобно глупым совам — и то мало! Нет. Пусть уж теперь считают, что это я их подслушал. Коська что-нибудь придумает и спасет меня. Надо только его предупредить. Но как? Отпроситься на минутку? Тьфу, кто же меня отпустит. Совсем уже не знаю, что думаю. Надо попробовать сбежать, — и он огляделся, оценивая обстановку.
Ученый Секретарь заметил растерянность мальчика и еще раз попытался решить дело миром.
— Скажи волшебные слова и можешь идти спать.
— Нет, — отрезал Вадик и, прежде чем предпринял попытку к побегу, услышал грозное предостережение.
— Не надейся уйти от меня. Или на тебе живого места не останется от острых собачьих клыков. — Теперь пришло время усмехаться филину. Он приказал. — Взять его! Так всем будет спокойнее.
Щенки, помня доброту мальчика, вежливо сомкнули челюсти на его рукавах и штанинах.
Вадик сник.
Ученый Секретарь отступил на шаг, медленно расправил крылья и произнес.
— А теперь властью, данной мне королем филинов, я превращаю тебя в… мышь! — и он зашептал непонятные слова.
— Ха-ха-ха! — собрался с духом Вадик. — Много хочешь! Так я тебя и испу… Пи-пи-пи…
Щенки расступились.
Ученый Секретарь бросился на мышь, схватил ее за шиворот и полетел в ночь.
Как тень, по земле за ними бежала облезлая кошка.
Город спокойно погружался в сон, не зная, какие трагические события произошли только что в самом его центре.
Возле древнего сухого дерева Ученый Секретарь снизился, осмотрелся и раскрыл клюв. Мышь, ударившись о волшебные корни, вновь превратилась в Вадика.
Вокруг маленького острова далеко-далеко поблескивала черная вода.
— Один шаг в сторону и тебя навеки проглотит болото, — предупредил Ученый Секретарь, нажимая на дереве какую-то секретную кнопку. — Брод знаю только я. Еще не поздно, скажи волшебные слова и до рас света будешь дома.
Вадик молчал.
— Если не хочешь умереть от холода и голода, страха и комаров, лезь в это дупло, — посоветовал Ученый Секретарь.
— В это дупло? — переспросил Вадик. — Да в него и голова моя не пройдет.
— А ты попробуй.
Едва пальцы мальчика прикоснулись к гладкому краю дупла, как он стал ростом не больше самого филина.
Вадик подтянулся и перевалился вовнутрь.
Ему не дали подняться на ноги: скрутили руки, завязали глаза и повели по ныряющим то вверх, то вниз, то влево, то вправо ходам подземелья.
