За горизонтом заветной мечты. Сборник рассказов

Валерий Столыпин, 2021

В сфере интимных отношений мы все первоклашки. Жизнь состоит из случайностей, предугадать график поступление которых люди бессильны. Какое бы решение ни было нами принято, как бы действия ни просчитаны, никогда ни один из нас не узнает, как могла измениться жизнь, если бы поступили иначе. Именно поэтому вспоминается ярче всего то, что хотели, но не смогли реализовать. Ошибаются все, но лишь немногие удачно.

Счастье просто так

— Завтра… да, завтра обязательно буду счастливой. Обязательно-о-о-о! Буду-у-у! Назло всем буду. И ему тоже. Генке паразиту назло, Марату, Валентине Петровне, мамке: всем-всем-всем, — с протяжным завыванием скулила про себя Ниночка Шпякина, неловко семеня на высоченных каблуках вдоль автостоянки магазина низких цен с двумя пакетами красного вина неизвестного происхождения и кусочком дешёвого сыра, с помощью чего собиралась лечить душевную боль.

— Намою вагон бабла, открою агентство в центре, найму холёный, вымуштрованный офисный планктон: пусть таскают лично для меня горячие каштаны из обжигающего пламени капитализма. А я… я буду гонять их, как сидоровых коз и требовать, требовать, требовать. Пусть уважают.

— Генку возьму в свою фирму курьером. Нет, перебьётся, охранником. Буду сидеть перед ним в эксклюзивном наряде от Армани, коллекционных колготах от Вулфорд, в дорогущих как шикарная жизнь лабутенах… пусть глаза у паразита на лоб повылазят, пусть до конца жалких дней страдает, что упустил из рук настоящую мечту, фату моргану. Я себе такого мальчика отхвачу, такого, такого… закачаешься. За что мне столько несчастий!

Ниночка жила в современном городе, агрессивно наполненном характерными маркерами процветания и благополучия, в городе, дребезжащем от вибраций кричащей, показной роскоши; в городе, сосредоточенном на избыточном потреблении с чрезмерно напряжённым ритмом, где нет, и не может быть места старым, бедным, больным и несчастным.

Девушка лезла вон из кожи, пытаясь добиться в жизни хоть чего-нибудь, но неудачников, бездарных авантюристов, несостоявшихся миллионеров и озлобленных унизительной несправедливостью проходимцев здесь было большинство, что рождало немыслимую конкуренцию, доминировать в которой могли лишь свирепые кровожадные хищники, беспринципные приспособленцы и паразиты с всесильной протекцией.

В серой толпе вечно спешащих прохожих разглядеть проигравших последнюю ставку в казино капризных судеб довольно сложно, но если присмотреться…

Ниночка выглядела по современным молодёжным меркам не шикарно, но вполне респектабельно, тем более что фигурка у неё была скульптурная, точёная, удачно декорированная природными достоинствами и цветущей свежей весенней молодостью, добавляющей облику очарования соблазнительно-чувственной, штучной женственности.

Броский наряд, правда, был приобретён не в престижном бутике, как и косметика, причёску и маникюр делала подружка, но разглядеть фальшивые признаки принадлежности к преуспевающему классу, не зная истинного происхождения этих символов, могли разве что знатоки.

Работала девушка офисным менеджером в заштатной торговой кампании, где никто не мог укорениться по непонятным причинам.

Выпускники колледжей приходили, соглашались на конкурсные условия, месяца два без выходных корпели в тесных кабинетах, после чего увольнялись, так и не завершив победно испытательный срок: без утешительного приза, даже без выходного пособия.

Ниночка не была исключением.

До заветного зачисления в штат оставались считанные дни, но претендентов на “волшебную вакансию” было больше, чем мух на приклеенных к потолку липучках.

Основным соперником в этой гонке был Марат Батурин, имеющий талант любые обстоятельства оборачивать себе на пользу, мимоходом обнуляя заслуги более трудолюбивых и способных конкурентов.

Марат удивительно удачно оказывался в нужное время в нужном месте. Более того, ему благоволила находящаяся в процессе перманентного романтического поиска руководительница отдела, Валентина Петровна — гремучая смесь выдающихся профессиональных качеств разведчика, надзирателя и капризной стервы.

Ниночке категорически не везло по жизни, начиная с родителей-неудачников, заканчивая друзьями-предателями и коварно изменяющими кавалерами, не говоря уже о хроническом, инфекционном каком-то, мистическом проклятии в поисках нормального рабочего места с приличным заработком.

Только что девушка рассталась с Генкой, который романтическими уловками и циничной хитростью добился, паразит, той степени взаимности, после которой не остаётся тайн, но появляются проблемы.

Обманул!

Ниночка поверила в его искренность, даже не предохранялась, а он…

— Мы, говорит, разные с тобой. Ага, можно подумать до постели одинаковые были. Замуж звал, скотина, а сам после свиданий к Люське бегал, пока не соблазнил окончательно! Было бы к кому таскаться: ни кожи, ни рожи. Всех и достоинств — даёт всем подряд без разбора. Впрочем, я тоже не ангел. Знала бы раньше… ни за что! Я… я ведь любила его. Любила! Потому и отказать не смогла. Ничего, я ему докажу. Да, докажу! Зачислят в штат — заработаю на машину, на квартиру, на дачу, по три раза в год буду на Бали летать. Сам прибежит, в ногах валяться будет. Не прощу, ни за что не прощу! И ведь не раскаивается ни грамма, подлец, считает, что дегустировать девственность на вкус — законное право самца.

Наперерез траектории Ниночкиного следования тяжело катил наполненную тележку шикарно одетый мужчина, почти ровесник.

Не обратить на него внимания было попросту невозможно: выражение лица, фигура, походка, внешность — всё обличало баловня капризной Фортуны.

Девушка невольно залюбовалась способностью Апполона грациозно, легко нести совершенное тело, несмотря на вполне обыденное, совсем не гламурное действо.

Сверху в тележке лежал огромный букет необычной расцветки и формы экзотических цветов.

Направлялся мужчина к сверкающему новизной внедорожнику с эмблемой из разъярённого быка и надписи “Lamborghini”, в окне которого улыбалась заурядная, ничем непримечательная блондинка, поленившаяся даже макияж приличный нанести, что с нескрываемым торжеством отметила Ниночка, явно выигрывающая у неё по всем видимым параметрам женской гравитации.

Как было не примерить на себя место в престижной машине и роль пассажирки, явно недостойную такого видного мужчины?

В изысканном салоне должна была сидеть не она, а Ниночка.

Как несправедлива жизнь: одним всё, другим совсем ничего.

Лимончика бы этой слащаво улыбчивой простушке, чтобы скулы свело от избытка кислого.

Ниночка вытащила смартфон с желанием сделать снимок, чтобы дома с помощью фотошопа сделать из улыбающейся пассажирки вульгарное чучело, которому пусть даже виртуально, но можно предъявить заслуженные претензии.

Возмущённая обстоятельствами девушка была озлоблена на весь мир за обрушенную на неё несправедливость, которую странным образом переносила теперь на незнакомую девушку.

Хозяин лимузина остановился в паре шагов от автомобиля, достал букет, с достоинством опустился на колено и приложил свободную руку к груди.

Лицо его сияло неподдельной радостью.

Женщина в окне зарделась, молитвенно приложила руки к лицу, посылая один за другим воздушные поцелуи.

При иных обстоятельствах подобная сцена могла вызвать в душе Ниночки умиление, чувственное сопереживание, сентиментальный восторг. Пожалуй, она могла бы всплакнуть, увидев схожую сцену в модной мелодраме, но только не здесь и не сейчас: несправедливость момента взывала к отмщению.

Дама в окне Ламборджини была неприятна самим фактом наглого торжества, избыточным, нарочито демонстративным богатством автомобиля и счастьем, которое получала даром, не прилагая усилий, что было обидно вдвойне.

Мужчина выгружал содержимое тележки в багажник, умело напевая знакомую мелодию"Don't Worry, Be Happy", не переставая улыбаться, словно умалишённый.

— Что он нашёл в этой невзрачной особе, похожей на полинялую бабочку? Оглянись, посмотри, я куда лучше! Меня… меня сделай счастливой.

Затворив багажный отсек Апполон забрал букет, широко раскрыл пассажирскую дверь.

Ниночка заворожено смотрела на странную парочку, не в силах оторваться от зрелища, странным образом вызывающего весьма противоречивые эмоции.

Бабочка неловко наклонилась, странным образом обхватила ладонями лицо мужчины, слилась с ним в долгом, очень продолжительном поцелуе.

Что-то в этой сцене было не так. Не так, как должно быть: дама не сидела — лежала что ли.

Ноги. Ниночка никак не могла рассмотреть ноги женщины.

Кажется, их не было. Не было совсем.

Нацеловавшись вволю, мужчина захлопнул дверцу, обернулся, заметил Ниночку с испуганным выражением на лице.

— Вам нужна помощь?

— Нет-нет… извиниться… хотела…

— Что… за что?

— Просто так, просто так…

— Ах, это… Верочка не всегда такая была. Спортивная травма, врачебная ошибка. Жена ужасно не любит, когда её жалеют.

Окно автомобиля опустилось. Девушка протянула Ниночке цветок, — не расстраивайтесь. Жизнь прекрасна даже когда кажется безнадёжно испорченной. Самое лучшее лекарство не то, что держите в руках — вера в себя. И любовь…

— И любовь, — задумчиво повторила вслух Ниночка, когда внедорожник растаял вдали. Да, любовь. Любовь, а не то, что предлагал Генка.