Сборник стихов. Первый выпуск

Валерий Степанович Лаптев

Члены литературного клуба «Барвиха» впервые делятся с вами, дорогие читатели, своими чувствами, облаченными в стихотворную форму, и надеются, что вы не останетесь равнодушными.

Составитель Валерий Степанович Лаптев

ISBN 978-5-4493-3058-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Литературный клуб «Барвиха», культурный центр «Барвиха» и сельская библиотека под руководством главы сельского поселения Барвиха в лице С. А. Теняева и депутатов предлагает читателям Барвихинского первый сборник, выпущенный со дня появления ЛК «Барвиха».

В сельском поселении Барвиха живёт много талантливых и творческих людей, но тяжело дать оценку своим собственным трудам.

В ритме современной жизни мы не замечаем, в каком красивом и возвышенном мире живём. Для этого нужна книга и оценка читателей, чтобы ощутить красоту природы родного края, выразить всю любовь к родным и близким нам людям.

Верю, что творчество поэтов сельского поселения Барвихинское тронут за живое читателей.

Этот сборник стихов найдёт отклики не только в литературной среде, а не оставит нас всех равнодушными.

Кузьмин Виктор Юльевич

Кузьмин Виктор Юльевич родился в 1959 году, вырос в Барвихе, там же пошел в школу, закончил МАИ, два года служил лейтенантом в ракетных войсках стратегического назначения в Виннице, потом в Чите. Работал технологом на заводе Хруничева, сделал в жизни крутой разворот — получил второе спортивно-педагогическое образование и 30 лет отработал в школе учителем физической культуры (и даже трудовиком пару лет) в московской школе №1133.

Сейчас работаю в спортивном клубе «Барвихинский» инструктором по скандинавской ходьбе.

Стихи начал писать в 40 лет — поздно, наверное. Сначала, понятно, про любовь горькую, ну а дальше про все на свете.

Принимал участие в поэтических конкурсах, но ни разу не выигрывал: второе место в конкурсе московских учителей «Литературная перемена».

Призер 2-го интернет-конкурса Грушинского фестиваля бардовской песни.

ДИПЛОМЫ ИМЕНИ А. ТВАРДОВСКОГО от Союза писателей-баталистов и маринистов и Военно-художественной студии писателей Министерства обороны РФ: за цикл стихов «Шрамы сороковых» в рамках международного конкурса «Золотое перо Руси».

Публикуюсь на сайте Стихи.ру, автор Юличъ.

Желаю всем авторам и читателям этого сборника здоровья, счастья, благополучия, творческих успехов.

С уважением, Юличъ

Солдаты помнят…

Солдаты помнят вкус дорог,

Глотая копоть, гарь и пыль.

Следы усталые сапог

Войны писали злую быль.

Солдаты помнят тишину,

И хриплый командирский мат,

И взгляд, пронзивший вышину,

Когда упал на снег комбат.

Солдаты помнят вкус земли,

Она скрипела на зубах,

Ее терзали, рвали, жгли,

В неё вжимали боль и страх.

Она вставала на дыбы

И принимала грудью сталь.

Окопы — братские гробы,

И пепел — траурная шаль.

Солдаты помнят вкус войны:

Соленый, горький фронтовой.

Кто выжил, тем остались сны,

Везут солдаты их домой.

Солдаты помнят все бои,

А ночью плачут и кричат.

Им снятся мертвые СВОИ,

Они приходят и молчат.

Солдаты плачут по ночам,

Во сне сжимая автомат.

Их водят жены по врачам,

А им всё снится их комбат.

Тыловая крыса

Не пускал мальчишек на войну с фашистом

Военком районный в гимнастерке чистой.

Не берет и точка, гонит от порога —

Будет восемнадцать — скатертью дорога.

Закурили хлопцы у военкомата,

Комиссара кроют, не жалея мата.

Сам-то отсиделся — тыловая крыса.

Подполковник слушал и в бумагах рылся.

Перебрал повестки, подписал приказы,

Вспомнил про мальчишек: «Убегут заразы».

Проскрипел протезом жалобно и тонко —

На столе лежала сына похоронка.

Просыпаюсь в объятьях лени…

Просыпаюсь в объятьях лени,

Мне последние десять лет

Так уютно трещат колени,

Позвоночник скрипит в ответ.

Повернулся — гудят пружины

Недовольные — разбудил.

Ненавидят меня, вражины,

Мстят за женщин, что приводил.

Стул-предатель затих в засаде,

Он без ножки и ждет гостей,

Только к вящей его досаде

Не дождаться от них вестей.

Старый дом половицей скрипнет,

Мышь скребется, часы тик-так.

Заржавела кукушка — хрипнет,

Как-то странно все, все не так.

Дом — заложник своих привычек,

Словно старый домашний пес,

Ждет хозяина с электричек,

Чтобы вкусненького принес.

Далеко — и дорога «сдохла»,

Добираться — сойдешь с ума.

Речка мелкая — пересохла,

А когда-то дед брал сома.

Стал чердак изнутри поуже —

Накопилось за жизнь добра,

Хлам давно никому не нужен:

Жалко выкинуть, а пора.

Пыль повисла на паутине —

Будто кто-то сверкнул слезой,

Прогорели дрова в камине.

Скоро осень, пора домой.

До свидания, скоро осень,

Так не хочется уходить,

Что я сделал в свои сорок восемь?

Может, яблоню посадить?

Ангелы мне вылизали душу…

Ангелы мне вылизали душу…

Светлый? Темный? Их не разберешь.

Умирать не страшно, я не трушу,

А душа в ответ: «Кому ты врешь?»

Я плевал налево и направо,

Я стучал по дереву: тук-тук.

Водка — яд, но жизнь — и так отрава,

Как затяжка сигаретой «Друг».

Водка — дрянь, но трудно отказаться:

Слово НЕТ длиннее слова ДА,

Ангелы, вы перестаньте драться.

Делим душу? Ну-ка, от винта.

Я держу два камня — половинки,

Отраженья спившейся души,

Белый — грустный, с пятнышком на спинке.

Черный — злой, веселый — «свет туши».

У души ни запаха, ни цвета.

Говорят, что весит двадцать грамм.

Черный ангел, твой я до рассвета,

Белый, укажи дорогу в храм.

Слева — черный, справа — белоснежный.

Заломали, вынули шнурки,

Темный — ласковый, слащавый, нежный,

Белый — молчаливо взвел курки.

Отпустите, ангелы, не надо,

Может, я исправлюсь как-нибудь?

Что вы без суда меня — как гада.

А потом подумал: «Будь что будь».

Забирайте, ангелы, не жалко,

Сами пожалеете потом.

Кстати, есть охота ТАМ? Рыбалка?

И потом, что будет ТАМ потом?

Кто-то вспомнит, кто-то позабудет,

Кто-то в Пасху водки принесет.

Бог простит и по грехам осудит,

Бог простит и, может быть, спасет.

Душа смеялась, ела помидоры

Все рвутся вверх за синь, за стратосферу…

Моя душа боится высоты.

Цепляется за дом, работу, веру,

И крылья просто так, для красоты.

Прекрасные, особенно на солнце,

Сверкают, словно просятся в полет,

Но крепко заколочено оконце

За надписью «Душа здесь не живет».

Трусиха. Ей чуть-чуть бы разбежаться —

Да в стаю, обжигаясь о рассвет,

Боится дура, что тут обижаться?

Я ей: «Лети-и-и!!!» Она в ответ мне: «Не-е-ет».

Я выпускал ее, подбрасывал в надежде:

«Расправь крыло, стань лучшей в небесах»,

Потом искал, лечил и все как прежде:

Работа, дом, снежинки в волосах.

«Учись летать, пойми, ведь я невечный,

Когда-нибудь придется от меня,

Роняя перья, старой и увечной,

К Нему подняться, дни мои кляня».

Душа смеялась, ела помидоры,

Дразнила ангелов, шипела словно гусь.

Шепнула мне: «К чему все разговоры?

Бог даст — взлечу, ты помирай, не трусь».

Как нешаблонно познакомиться

Две красивые смуглые женщины

Выбирали сухое игристое.

Я забыл, что обычно застенчивый:

Предложил им «Шабли» золотистое.

Сам небрежно-привычным движением

Взял коньяк — девять тыщ за флакон

(Бабы смотрят уже с уважением),

Вискаря — по двенадцать вдогон.

Балычок осетровый, икорушки:

Банку черной и красной кило.

Девки шепчутся, чистят перышки

(Знать, сработало — завело).

Я еще шоколаду швейцарского,

Пачку кофе, коробку конфет.

И к набору изысканно-царскому

Бросил блок дорогих сигарет.

Ананасы, клубника, как водится,

Для интима — ИКС, ИКС, ИКС, ИКС ЭЛЬ (ХХХXL),

А девчонки все больше заводятся

И согласны уже на постель.

Номера телефонов оставили,

Томно в ухо шепнули: «Звони»,

За свое расплатились, растаяли…

Как жестоко ошиблись они.

Я с тележкой ходил и раскладывал

Все на место по полкам, урод.

И коньяк дорогой глаз мой радовал:

Накоплю на такой через год.

Все вернул, извинился, нахмурился,

Взял пивка, посмотрел на часы…

И пошел потихоньку, ссутулился,

Прикупив двести грамм колбасы.

Семь нот — семь капелек тебя

В тебе семь нот, в тебе семь душ,

Ты нота РЕ, когда твой муж

Звонит и тысяча причин:

РЕвнуешь — он там не один.

РЕвешь, сжимаешь кулаки,

РЕшаешь умеРЕть с тоски…

Ты нота РЕ.

Придет домой — ты нота СОЛЬ:

СОЛЬешь в скандале гнев и боль,

Просохнет СОЛЬю влага слез,

Ты вновь АсСОЛЬ из мира грез.

СО ЛЬдом бокал, душистый дым,

Ты, все простив, СОЛЬешься с ним…

Ты нота СОЛЬ.

Когда ничья, ты нота ЛЯ,

Весна, цветущие поЛЯ,

Все пережить себе веЛЯ,

О счастье и любви моЛЯ,

Измену, боль испепеЛЯ,

Средь прочих нот ты нота ЛЯ…

Ты нота ЛЯ.

Ты нота ДО давным-давно,

И жизнь — как фишки ДОмино:

ДОрога к ДОму, ДОчь, ДОстаток,

РазДОр, ДОлги, разлад, упаДОк,

ДОстоинство, ДОбро, ДОсада,

Ты нота ДО, но жизни рада…

Ты нота ДО.

МИр для тебя так МИл и сладок,

Ты нота МИ, МИллион загадок,

КарМИн небес, МИндаль весною,

КаМИн, протопленный сосною,

МИраж, МИнута, приМИренье,

Ты нота МИ, здесь нет сомненья…

Ты нота МИ.

Ты арФА, ФАкел, ФАберже,

Свет ФАр, слепящий в вираже,

Наяда с ФАвном и свирелью,

Ты ФАтум, ты весна с капелью,

ФАта, ФАтальность, мудрость, мера.

ФАнтастика, любовь и вера…

Ты нота ФА.

Ты нота СИ, СИрень, РосСИя,

СИница, СИнь, печаль месСИя,

РоСИнка, абрис СИлуэта,

Ты СИла, ты тепло и лето,

Ты СИтец, лен, взгляд ваСИлиска,

СИянье СИних глаз так близко…

Ты нота СИ.

Семь нот — семь капелек тебя,

Я слышу музыку, любя…

Все тише твой запах

Все тише твой запах, твой голос все тише,

Конец ознакомительного фрагмента.