Избранное. Том 1. Детективные повести

Валерий Касаткин

В том вошли детективные повести: «Завтра меня не станет» – о приговоренном судом к смертной казни за преступления, которые не совершал. «Цветение яблонь» – повесть о судьбе девушки, испытавшей в своей жизни трагедию. Благодаря поддержке близких людей и друзей она нашла в себе силы продолжить достойно жить. «Возмездие Причудья» – история женщины, которая, избавившись от алкогольной зависимости, под влиянием деформированного сознания вступила на ещё более опасный путь к достижению своей цели.

Оглавление

  • Завтра меня не станет

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Избранное. Том 1. Детективные повести предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

© Валерий Касаткин, 2021

ISBN 978-5-0053-5193-7 (т. 1)

ISBN 978-5-0053-5195-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Завтра меня не станет

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1

Виктор Никитин сидел на крутом берегу реки и наблюдал, как солнце уходило за западную черту горизонта. Парню казалось, что светило делало это неохотно. Оно старалось зацепиться своими последними лучами за небосклон, окрашивая облака в оранжевые, фиолетовые и жёлтые цвета. «А зачем солнцу спешить на Запад? — думал он. — Там у людей и так много радостей, а проблем намного меньше, чем здесь, на его родной земле. И солнце стремится своим долгим, волнующим закатом хоть как-то скрасить его серые будни». Позади двадцать восемь лет пути в спешке, в суете. А что дальше? Есть ли у него перспектива сделать что-то достойное, стоящее для себя, семьи? Что он может сделать для государства, которое стремительно падает в пропасть нищеты и разваливается на глазах? Ведь совсем недавно это государство вместе с народом под руководством коммунистической партии строило коммунизм. А сегодня здесь людям выдают талоны и карточки на продукты и товары, по которым человеку, например, полагается бутылка водки и две бутылки вина в месяц. И это русскому человеку! Смех, да и только. Но люди не дураки, вспомнили про самогонку. Появились разные невероятные самогонные аппараты, появилась и поддельная водка из спирта. Что он может сделать для государства, которое загнало народ в очереди за внезапно появляющимися подачками то в одном, то в другом магазине, где люди вырываются из рамок приличия, достоинства и приобретают озлобленность к правителям и друг к другу? Негодование усиливалось, когда люди видели, как разного рода начальнички, партийные лидеры приобретали дефицитные товары с чёрного хода, из-под прилавка. Конечно, в связи с этим, не могли не зародиться в «подполье» частные предприниматели, которые, используя сложную ситуацию в стране, стали делать большие деньги, хотя за это строго преследовались уголовным законом. А ведь частный бизнес мог вывести страну из кризиса, наполнить прилавки магазинов, колхозных рынков дешёвыми продуктами питания и промышленными товарами. Но вместо этого предприимчивые люди попадали в тюрьму с клеймом спекулянтов, подрывающих экономические устои общества. Виктора удивляла абсурдность действий государства в этих, как и во многих других вопросах. Но особенно Никитина поразили другие события, происходящие в стране, о которых он даже и подумать не мог. Но это происходило на его глазах. В прошлом году он был на экскурсии в Риге и стал свидетелем, как несколько местных мужчин, встретившись, поприветствовали друг друга взмахами рук, как это делали фашисты. Виктора, у которого дед погиб в Великой Отечественной войне, возмутило это до глубины души. Он тогда подумал: как такое возможно в стране, победившей фашизм и потерявшей более двадцати миллионов человеческих жизней в борьбе с извергами? Он этого не мог понять, хотя знал, что прибалтийские республики давно стремятся выйти из состава Советского Союза, и многие их политики и граждане с ненавистью относятся ко всему русскому. Это чувствовалось даже при покупке товаров в магазинах. Иногда продавцы делали вид, что не понимают русский язык. А ведь уровень жизни в этих республиках был намного выше, чем в других. Никитин подумал: очевидно, в государстве наступает кризис и во взаимоотношениях с субъектами политического союза, всё рушится и вместе совсем рушится главный показатель государства — стабильность: стабильность в экономике, в политике, рушится вера людей в завтрашний день. В данной ситуации верхам что-то срочно надо предпринимать. Если он, простой человек, это понимает, то там, наверху, где много умных людей, тем более должны видеть эти проблемы и что-то делать для спасения государства. А он чем может помочь стране? Добросовестным трудом за копейки на заводе, который на ладан дышит? Или выкрикиванием лозунгов на праздничных демонстрациях типа «Да здравствует Коммунистическая партия Советского Союза — руководящая и направляющая сила общества!»? Теперь Никитин считал, что эта сила как раз и обессилила страну. Получался парадокс. В партию приходили самые достойные граждане страны, и, казалось бы, с ними действительно можно было построить коммунистическое общество, но новые члены растворялись среди старых партийцев, все исправно платили членские взносы и добросовестно голосовали по повестке дня, спущенной сверху, веруя, что решают важные государственные дела. Но решали не они, а решали те, к кому стекались потоки членских взносов. И создавалось такое впечатление, что некоторые из тех, в лучшем случае, некомпетентны в управлении государством и обществом, в худшем — враги своего народа. Никитин, рассуждая об этом, думал: а что он может сделать в своей любимой стране хотя бы для себя? И был в растерянности. Виктор не знал ответа на этот вопрос. А ведь сначала всё складывалось неплохо. Он родился в СССР, в глухой деревушке на западе России, вдали от цивилизации. Родители и сейчас там живут и гнут спины за копейки на колхозных полях и фермах, не думая об отдыхе. Их мир крутится возле районного и областного центров и своего сельского Совета. Свою жизнь они полностью посвятили детям. У Виктора был ещё старший брат Коля, который, поколесив по стране и не прижившийся в областном центре, вернулся в родную деревню. В последнее время он стал злоупотреблять спиртными напитками, особенно после того, как расстался с сожительницей. В отличие от брата, Виктор не курил и редко позволял себе выпить стаканчик-другой вина, следил за здоровьем и поддерживал мускулистую форму тела. Спортом он увлёкся во время срочной службы в армии в танковых войсках, где принимал участие в полковых соревнованиях, занимая всегда призовые места. При росте выше среднего кости у Виктора были неширокие. Обувь он носил сорокового размера. А вот прямой нос с первого взгляда мог показаться слегка большим для симпатичного, чуть продолговатого лица. Но стоило Виктору широко открыть глаза и улыбнуться, обнажив белоснежные зубы, как все его черты лица начинали выглядеть гармонично, и даже коротко стриженные русые волосы, слегка зачёсанные назад, не нарушали гармонии. После службы в армии Никитин успешно окончил университет по специальности «Управление и экономика на предприятии» и уже как два года работал специалистом в экономическом отделе на крупном заводе. И, казалось бы, всё шло хорошо, но Виктора угнетало каждодневное хождение на работу за зарплату, которой не хватало на месяц, и ему надоели призывы отдельных партийных начальничков лучше работать, хотя сами те палец о палец не ударяли. И если бы не помощь родителей продуктами питания, Никитину пришлось бы туго. А так деньги ещё оставались для походов с девушками в кинотеатры и на другие увеселительные мероприятия.

Постоянной девушки у Виктора не было. Он всё ещё находился в творческом поиске своей будущей спутницы жизни, и процесс этот ему ещё не надоел. Он просто любил женщин как очаровательных созданий природы, и они ему отвечали взаимностью, ни на что не претендуя. Никитин всегда становился на защиту прекрасной половины общества, если те попадали в неприятные ситуации. Совсем недавно, проходя мимо одного из подъездов многоэтажки, он услышал оттуда крик девушки. Открыв дверь, он увидел, как молодая женщина отбивалась от троих пьяных парней, которые уже сорвали с неё лифчик и наполовину стянули колготки и трусики. Виктор не растерялся и крикнул:

— Стоять, милиция!

От неожиданности насильники сначала застыли как вкопанные, а потом резко бросились врассыпную. Никитин успел одному из них подставить ногу, и тот с разгона погладил лицом асфальт. Правда, потом парень быстро поднялся, и только его и видели. Между Виктором и потерпевшей завязалась дружба, которая переросла в непродолжительный любовный роман.

Никитин не мог терпеть оскорбительных слов и телодвижений в отношении женщин и всегда решительно осаживал хамов, заставляя их у обиженных просить прощение.

Виктор который раз сидел на своём любимом месте и размышлял о дальнейших своих планах. Одно он знал уже точно, что рано или поздно уйдёт с завода. Но возникал вопрос: а что дальше? Может быть, уехать в Англию и там как-то зацепиться? Для начала можно, например, попробовать поработать таксистом. Вдруг его осенила мысль: а не попробовать ли потаксовать в своём городе, который шумел за его спиной и который ему нравился, особенно в вечернее и ночное время, когда огни скрывали некоторые дневные неприглядные виды улиц и дворов? Машина у него есть. Родители подарили ему ещё нестарый «Москвич» красного цвета. Брат Коля из-за своих пьянок на автомобиль не претендовал. «Заграница подождёт, — подумал Виктор, — в ближайшее время надо узнать всё об этой сфере услуг, особенно в вечернее и ночное время, а на сегодня хватит размышлений, пора домой, ведь завтра снова рано утром надо идти на завод и добросовестно выполнять свои обязанности».

Коллеги на заводе Никитина уважали за ум и знание своего дела. Люди стали поговаривать, что через год — два он возглавит экономический отдел. Но эта перспектива парня не очень устраивала, поскольку он, как экономист, знал, что заводу в будущем грозит банкротство. И начальство его не сильно жаловало за чрезмерную принципиальность в отдельных вопросах. Особенно его «доставал» секретарь первичной партийной организации коммунистов Никудин Пётр Петрович. Прежде всего, он пытался уговорить Виктора остепениться и вступить в партию, на что однажды Никитин в присутствии коллег ему сказал: «Петрович, я ещё морально не готов к этому, и у меня много недостатков, которые не позволяют мне достойно влиться в ряды партии. К тому же членство в любой организации предполагает ограничение личной свободы, к чему я тоже не готов. И, более того, вы ратуете за справедливость, соблюдение морального кодекса коммунизма, но многие из вас сплошь и рядом его нарушают».

Коммунист Пётр Петрович строго посмотрел тогда на Виктора и угрожающе проговорил:

— Смотри, Никитин, доиграешься ты со своей свободой и высказываниями, и карьеру тебе не сделать в нашей стране.

На что Виктор ответил:

— Кстати, в стране идут перемены, и такие слова, как демократия, свобода, народ уже говорит не шепотом, а громко и на каждом углу. Пора и коммунистам менять взгляды и не перекладывать пустые бумажки на столе, а делом спасать государство от развала и скатывания в нищету.

Никудин после этих слов побагровел и молча ушёл. Виктор тогда подумал: вот себе и врага нажил.

Особые отношения сложились у Никитина и со своим непосредственным начальником экономического отдела Ниной Николаевной Самсоновой. Виктор ещё в первый год работы в отделе понял, что тридцатипятилетняя бездетная женщина положила на него глаз. Муж её часто уходил в запои, а она, обладая мощным бюстом и толстым задом, жаждала любви и откровенными намёками давала понять об этом Виктору. Однажды он не устоял. Отмечали тогда день рождения сотрудницы отдела в её квартире. Все изрядно выпили, в том числе и Никитин. Он сидел за столом рядом со своей начальницей, которая была одета в облегающее платье, подчёркивающее её достойные формы. Виктор пригласил Нину Николаевну на танец, после которого женщина увлекла кавалера в отдельную комнату с целью обсудить его будущее. Усевшись на диван, она сказала:

— Витя, ты уже, очевидно, знаешь, что я скоро ухожу в управление завода на повышение, а на своём месте я не вижу никого, кроме тебя.

Никитин подсел ближе к начальнице и проворковал:

— Нина Николаевна…

— Давай просто Нина, — женщина прижалась к парню.

— Нина, а ты знаешь, что я не член партии?

— Сейчас это не главный критерий.

— Так ведь наш завод скоро разорится.

Женщина проворковала на ушко парню:

— Я слышала из достоверных источников, что по нему принята специальная программа на высшем уровне с выделением больших финансовых средств на модернизацию производства.

Виктор втянул в себя приятный аромат волос Нины.

— Надо подумать на трезвую голову. Прямо скажу, у меня были другие планы о своём будущем.

Женщина посмотрела Никитину прямо в глаза и улыбнулась.

— Думай, мальчик, думай. Тем более тебе, как молодому специалисту, надо ещё год отрабатывать в нашем отделе, — Нина стала всё сильнее прижиматься к Виктору, давая понять, что она готова отдаться ему.

И Виктор с яростью набросился на женщину, которая повернулась к нему спиной, наклонилась, уткнувшись головой и обнажённым бюстом в спинку дивана.

Через некоторое время Нина поцеловала парня в губы, привела себя в порядок и вышла из комнаты.

Потом было ещё несколько встреч, но уже в более комфортных условиях. Про их связь в отделе догадывались, но все делали вид, что никто ничего не знает. Никитин каждое утро заходил к начальнице якобы для подписания каких-то бумаг, иногда подписывание их затягивалось надолго. Но однажды утром, когда Виктор в очередной раз пришёл в кабинет к Нине Николаевне и стал её обнимать, женщина, со злостью ударив по его рукам, сказала:

— Итак, мальчик, я вижу, тебе меня одной мало? Наш город небольшой, и при желании можно всё про всех узнать. Ты мой намёк понял?

Виктор не растерялся и ответил:

— А тебе не приходило в голову, что я могу тоже страдать, представляя тебя в объятиях твоего мужа каждую ночь. А я ведь холостяк, жены у меня нет, и что мне прикажешь делать? Ждать, когда ты соизволишь меня позвать?

Нина Николаевна примирительно улыбнулась.

— Ладно, не сердись. Я даже не могла себе представить, что способна на ревность. Оставим всё как есть, и сегодня я могу уделить тебе часик.

— Всего часик?

— Ха, ты меня насмешил. Я не глупышка. Часа общения со мной тебе достаточно.

— Тогда давай это сделаем в моей машине для разнообразия.

Женщина хихикнула.

— Ну, шалунишка, хорошо. Я согласна.

В таких условиях, в такой атмосфере и протекала служба молодого специалиста Никитина. Надо ещё добавить, что он любил участвовать в демонстрациях, митингах, где собиралось много народа. Правда, некоторые лозунги и призывы партии у него вызывали улыбку, поскольку были неосуществимы, но это не мешало ему любить свою страну и гордиться ею, и он не предал бы Отчизну ни при каких обстоятельствах. Любил Никитин и свой народ — талантливый, трудолюбивый и непобедимый. Но народ этот почему-то был загнан в рамки идеологии одной партии и лишён возможности проявить инициативу. Для себя же Никитин решил, отдаст долг государству и откроет своё дело.

В конце августа в один из вечеров Виктор, помыв машину, выехал на ней прогуляться по городу, чтобы присмотреться к работе такси, добыть дополнительную информацию об этой сфере деятельности. Но не успел он проехать и сотни метров, как увидел на обочине дороги симпатичного парня лет двадцати пяти, настойчиво махавшего ему рукой. Никитин остановился, опустил стекло и сказал:

— Я так понял, тебе нужны транспортные услуги.

— Если довезёшь до Березовского спиртзавода, плачу двойную ставку. Оттуда тоже вернёмся вместе.

— Ого, так это же в Белоруссии!

— Я бы сам на машине съездил, но выпил сто граммов, а дело не терпит отлагательств, тем более когда речь идёт о деньгах.

— Оружие, наркотики есть? — шутя, спросил Виктор.

Парень хмыкнул.

— Принципиально против этого.

— Тогда вперёд! Дорога займёт где-то часа три.

Парень сел в машину и искоса взглянул на водителя.

— Если не боишься меня, могу показать более короткий путь через леса по просёлочной дороге, которая должна быть сухой, поскольку дождей давно не было. Смотришь, ещё и на бензине сэкономишь.

Никитин и бровью не повёл.

— Ну что же, тогда показывай путь, Сусанин. Меня зовут Виктор, мне двадцать восемь лет.

— А я Сергей. Живу на земле уже двадцать семь годиков.

Через час Виктор и Сергей колесили по лесной дороге, которая соединяла Россию и Беларусь. Проехав километров пять, Никитин подумал: эта дорога хранит много тайных дел, о чём свидетельствовали следы от разных транспортных средств. Он не удержался и спросил:

— И что провозится по этому сказочному лесному тоннелю, если не секрет?

— Меньше знаешь — лучше спишь, — буркнул Сергей.

— Не хочешь — не говори. Хотя в отношении тебя я угадаю с первого раза. Тайными тропами ты возишь левый спирт.

Пассажир покачал головой.

— Ладно, вижу, ты парень умный и свой, поэтому скажу откровенно, хотя был бы трезвый, может, и не открылся бы тебе. Да, я занимаюсь доставкой этилового спирта на завод, где его доводят до кондиции и отправляют дальше, и, конечно, догадываешься, для каких целей.

— Из него изготавливают левую водку, и в этой сфере, очевидно, вращаются огромные деньги?

— Ещё какие! Вот и у меня сегодня зарплата. Если съездим нормально, с меня ресторан.

Виктор скосил глаза в сторону пассажира.

— А есть ли у меня шанс втиснуться в вашу бригаду?

— Шанс всегда есть. Имеется ещё много незадействованных спиртзаводов. Если решишь заняться этим делом, я дам рекомендации. Но учти, на нас иногда устраивают облавы правоохранительные органы.

— Кто не рискует, тот не пьёт шампанского.

— Я вижу, ты уже принял решение. Тогда расскажи про себя.

Виктор вкратце изложил свою биографию, после чего Сергей, довольный, воскликнул:

— У тебя жизненная дорога почти такая же, как моя! Я думаю, мы сработаемся. Мы, кстати, приехали. Видишь там, на другом берегу озера, строение с котельной и высокой, толстой трубой? Это и есть спиртзавод. Но мы туда не поедем. Директор меня ждёт у себя дома. Сначала я зайду к нему один, а потом, если он сочтёт нужным, представлю ему и тебя.

— Договорились.

Дом директора, с высоким фундаментом, кирпичными стенами и четырёхскатной крышей, стоял на возвышенности и смотрелся гораздо солиднее остальных деревенских хатёнок, своим видом показывая, что в нём живёт хозяин всей округи. На деревню опускалась ночь. Сергей, три раза стукнув в дверь, открыл её и исчез в полумраке. Виктор вышел из машины и пошёл прогуляться к небольшому круглому озеру. На поверхности воды в отблеске света от единственного фонаря, висевшего на здании завода, он увидел круги от гуляющей рыбы и подумал: наверное, здешние карасики всегда пьяные и должны клевать на любую закусь. А потом ему вдруг вспомнился недавний багровый закат. На душе у Виктора стало тревожно. И он решил: пока он не узнает все тонкости спиртового дела, заниматься им не будет. В это время Сергей с крыльца помахал ему рукой. Войдя в дом, Виктор увидел в просторной комнате худощавого, небольшого роста мужчину с проседью в волосах, который, протягивая руку для приветствия, сказал:

— Меня зовут Игорь Николаевич. Мне Сергей про тебя кое-что рассказал. И мы приняли решение, что следующую партию в пятницу вечером сопровождать будешь ты. В случае непредвиденных обстоятельств мы друг друга не знаем и о моём заводе ты никогда не слышал. Вся ответственность за доставку груза ложится на тебя. Сергей в это время будет заниматься другими делами.

Никитин, услышав это, застыл в удивлении и подумал: быстро, однако, разворачиваются события. На душе опять стало тревожно, но на вопросительный взгляд хозяина дома ответил:

— Я согласен.

— Тогда давай обговорим детали.

2

В пятницу после обеда Виктор отпросился с работы и поехал на условленное место, где встретился с водителем молоковоза — тридцатилетним парнем плотного телосложения и грубыми чертами лица, по имени Вася. В его машине в цистерне вместо молока был спирт. Парни обговорили маршрут и порядок следования, согласно которым Виктор должен был ехать впереди на расстоянии трёх километров от Васи и в случае обнаружения постов Госавтоинспекции или другой опасности немедленно вернуться к нему и вместе дожидаться благоприятного момента для продолжения движения. Перед стартом Никитина охватил страх. В голову лезли мысли: а вдруг он не справится с заданием? Тогда придётся возмещать весь материальный ущерб самому. Но время для отказа уже не было. Виктор перекрестился и дал отмашку на движение вперёд. Преодолев десять километров пути, он успокоился, подумав: с молоковозом здорово придумано. Кто может подумать, что внутри цистерны вместо молока плещется спирт?

Не встретив никаких препятствий, две машины благополучно доехали до спиртзавода, где в присутствии директора жидкость слили в специальный резервуар. Когда все операции были закончены, Игорь Николаевич сказал Виктору:

— Вот и славненько. Первое твоё боевое крещение прошло успешно. По всем финансовым вопросам обращайся к Сергею.

Возвращаясь домой, Никитин размышлял: что произошло? Возможно, он стал ещё одним звеном в огромной цепи какой-то системы. Интересно, кто ею руководит? И совершил ли он своими действиями уголовное преступление или они подпадают под административный кодекс? Но, может быть, всё проще? Каждый делает дела самостоятельно. Взять, например, директора спиртзавода. Его задача заключается в том, чтобы довести неучтённый спирт до определённой кондиции и отправить его дальше, получив за эту операцию немалые деньги. Виктор сделал вывод: по всей видимости, поставщики спирта действуют отдельно, директора заводов работают сами по себе и так далее, и, очевидно, неучтённые товары, сырьё есть почти на любом производстве. Никитин вспомнил про свой завод. «Левого» товара из-за специфики производства там нет. Зато почти каждый работник норовит вынести оттуда хотя бы гвоздик или гайку. Виктор, как экономист, представил, сколько такой ворованной мелочи, лежит в сараях граждан, и ему стало жаль страну. Хотя, может быть, она сама виновата в таком поведении людей.

В городе Никитин встретил Сергея. Тот передал ему конверт с приличной суммой денег и предложил отметить удачное путешествие по лесным дорогам. Виктор не возражал. Они выбрали уютный ресторан в центре города. До его закрытия оставалось часа два, поэтому ребята решали всё оперативно. Заказали марочного вина, различных закусок, потом выпили, закусили, обсудили поездку Виктора, дела на будущее, ещё раз выпили, после чего Никитин поделился с Сергеем уже своими планами.

— Завтра хочу «таксануть бордюрчиков».

— Попробуй, только на вокзал не суйся. Там своя группировка. Могут в лучшем случае морду набить, ну а в худшем — можешь без машины остаться. Новичков и наглых там не любят.

— Я наглеть и подстраивать подлянки не собираюсь. Чужого мне не надо.

— Если вдруг всё же нарвёшься на неприятности, назови мою кликуху — Тропник.

— С такой кличкой тебе бы стихи писать, а не по лесам шастать.

— Прилипла она ко мне от моей же фамилии Тропников. А по поводу стихов… Заработаем деньжат и станем поэтами, для начала хотя бы в душе, — Сергей усмехнулся, — я смотрю, ты тоже в душе романтик.

Виктор грустно улыбнулся.

— Моя душа для меня пока загадка. Иногда она бывает очень ранимой, нежной, впечатлительной. Но иногда вдруг из её глубин вырывается фонтан жестокости. Тогда берегись, кто неправ.

— Я лишний раз убеждаюсь, что у нас родственные души.

Парни сделали по несколько глотков вина и только сейчас заметили двух молодых, симпатичных женщин лет тридцати, сидящих за столиком в глубине ресторана и наблюдающих за ними. Виктор подмигнул Сергею, и ребята решительно пошли в наступление. Подойдя к женщинам, Виктор сказал:

— Я Виктор, это Сергей. Мы очень сожалеем, что из-за деловых разговоров не сразу заметили таких красивых девушек. Но лучше поздно, чем никогда. Если не возражаете, прошу к нашему «шалашу». Девушки улыбнулись, и одна из них ответила:

— Ну что же, мы девчата тоже деловые, поэтому не возражаем.

До закрытия ресторана компания ещё успела потанцевать и договориться о продлении прекрасной ночи за пределами заведения. Виктор пригласил свою девушку к себе, а Сергею предстояло провести оставшееся время до утра на квартире у своей избранницы.

При выходе из ресторана Виктор столкнулся с неприятным для себя человеком — парторгом Никудиным, но, несмотря на это, Никитин дружески с ним поздоровался за руку и пожелал ему всего хорошего. Парторг ответил взаимностью.

Жил Виктор в девятиэтажном общежитии на седьмом этаже в отдельной комнате, где имелся холостяцкий набор мебели и посуды и других вещей, состоящего из кровати, шкафа, небольшого холодильника, маленького телевизора. Конечно, имелся и стол с двумя стульями. Общественной кухней Никитин не пользовался и предпочитал готовить у себя на электроплитке. Но делал это редко, в основном питаясь в заведениях общепита. И в комнату свою приходил для того, чтобы переночевать и немного отдохнуть. Для сна ему хватало пять часов, в остальное время душа его рвалась к бурной деятельности. И, конечно, своё убежище Виктор использовал для встреч с девушками. Сегодня был как раз такой случай. Никитин с очаровательной спутницей прошмыгнул мимо строгой вахтёрши, которая неодобрительно на него посмотрела, но ничего не сказала, и поднялся на лифте на седьмой этаж. Впереди его ждала восхитительная бессонная ночь…

А потом, провалявшись в кровати почти полдня, за один раз пообедав и поужинав, в восемь часов вечера он выехал на своём красном «Москвиче» на охоту за клиентами. Чувствовал себя Никитин бодро. Проехав несколько улиц и не встретив ни одного желающего воспользоваться его услугами, Виктор подумал: очевидно, в этой сфере тоже много денег не заработаешь, и решил проехать ещё одну улицу и уж тогда вернуться домой. И, как часто бывает после таких мыслей, ожидаемое событие наступило. Впереди он увидел в свете уличного фонаря трёх парней, которые трясли вытянутыми руками. Виктор остановился, открыл окно. Один из парней сказал:

— Командир, срочно в район «Степянки» нужно. Там банкет. Боимся, что всё без нас попьют.

— Оружие, наркотики есть? — выпалил Виктор.

— Тебя какой ответ устроит? — спросил всё тот же парень.

— Любой.

— Тогда нет.

— Тогда по местам.

Когда ребята уселись, другой парень спросил:

— А ты катаешься так просто или с целью?

Виктор утвердительно кивнул головой.

— С целью.

— Тогда, может быть, у тебя есть что-нибудь для души?

Виктор подумал: хорошо, что прихватил с собой пару бутылок разведённого спирта, и ответил:

— Что-то имеется, но для души, пожалуй, будет крепковато.

— Спирт, что ли? — буркнул третий парень с золотой коронкой во рту.

— Пятидесяти градусов и чистый, как моя слеза, — «таксист» в зеркале показал ребятам свою дружелюбную улыбку.

— Это то, чего нам сейчас не хватает, — фиксатый парень, предвкушая удовольствие, потёр руки

Никитин остановил машину, достал из багажника бутылку с убойной жидкостью и отдал её ребятам. Те сразу же пустили её в расход, закусив конфетами.

«Похоже, парням скоро будет не до банкета», — подумал Виктор. Но, когда доехали до места, клиенты собрались с силами, расплатились и гуськом вошли в частный дом, во всех окнах которого горел свет. Никитин спрятал в карман приличное вознаграждение и с приподнятым настроением продолжил охоту. Он ехал медленно и размышлял о последних событиях: для начала складывается неплохо. Но надо ли ему всё это? Мотаться по лесным дорогам, рискуя всем, в том числе и жизнью, и сейчас, кружа по городу, опять же ходить по краю пропасти. Для чего всё это? Для какой цели? Пока он не мог на это ответить. Может быть, взять пример с его первых клиентов. Очевидно, у них одна главная цель — дожить, доработать до пенсии, и маленькие цели — дотянуть до выходных, работая на каком-либо заводе, соревнуясь за звание «Передовик производства» или «Ударник коммунистического труда», а потом в выходные дни, насколько позволят деньги, затуманить голову спиртным и почувствовать себя человеком. Но многие, избрав такой путь, до пенсии не доживают, и в семье у них всегда существуют проблемы. У Виктора вдруг промелькнула мысль: у него должно быть своё предприятие, допустим, в сфере перевозок. Но для этого нужен стартовый капитал. Вот она, цель в жизни, постепенно и вырисовывается. На душе у Никитина стало легко и волнительно. Теперь он знает, к чему надо стремиться в этой жизни.

3

За следующие две недели Никитин совершил три успешных сопровождения молоковоза со спиртом и несколько выездов в город поохотиться на «бордюрщиков», то есть на лиц, ловивших такси на обочине дороги.

Во вторую пятницу сентября в одиннадцать часов ночи Виктор возвращался с окраины города, куда завёз очередных клиентов. Заморосил пока ещё тёплый дождик. Переднее стекло машины затуманилось от его мелких капелек. Никитин включил дворники. Проезжая автобусную остановку, он увидел там под зонтиком одинокую, стройную фигуру девушки. В другой руке она держала пухленькую сумочку. Виктору девушка показалась такой одинокой, как будто не из мира сего, но в то же время такой родной, что он не мог ни остановиться. В его душе заплескались тёплые, волнующие волны. Проехав метров пятьдесят, он остановился, вышел из машины и подошёл к столбу, на котором висело расписание движения автобусов. Виктор, одетый в светлую приталенную рубашку, подчёркивавшую его красивую фигуру, в чёрные брюки и в чёрные, остроносые туфли, выглядел эффектно. Изучив расписание, он повернулся к девушке, улыбнулся и сказал:

— Да, нечасто здесь ходят автобусы.

Девушка еле заметно улыбнулась.

— Если знать расписание, то никаких проблем не возникает. Сегодня был единственный случай, когда я опоздала.

— Судя по рядом расположенному институту и вашей увесистой сумочке, вы учитесь в нём.

— Да, последний год остался. Учусь на вечернем. Приходится сочетать работу и учёбу.

Виктор грустно улыбнулся.

— У меня это уже позади. Прекрасное было время. А знаете, что? Давайте я подброшу вас до дома.

Девушка нерешительно пожала плечами.

— Спасибо, но скоро мой автобус подъедет.

Виктор усмехнулся.

— Да вы не бойтесь. Ни одной волосинки с вас не упадёт. Меня зовут Виктор. Я работаю экономистом на заводе.

— А я Люда. Ладно, чему быть, того не миновать, поехали. Только я живу в другом конце города в общежитии.

— Нет проблем.

Когда Люда села в машину, Никитин понял, что эта девушка с золотистыми волосами, с большими голубыми глазами и с красивыми ножками достойна более изысканного транспортного средства. «И странно, — подумал он, — что её до сих пор никто на таком не возит». Виктору стало стыдно за свою машину, и как бы в оправдание он сказал:

— В скором времени хочу купить иномарку, а этот аппарат отдам брату.

Люда молчала. Виктор чувствовал, что девушка напряжена, поэтому продолжил:

— А вы что, вот так каждый вечер мотаетесь «грызть гранит науки»?

— Я работаю на фабрике посменно и вот уже пять лет езжу в институт когда вечером, когда утром.

— Вашей стойкости можно позавидовать.

— Я теперь жалею, что не поступила сразу на дневное отделение. Хотя, с другой стороны, совмещение работы и учёбы идёт мне на пользу. Я по специальности дизайнер верхней одежды.

— Хорошая специальность. Может, мне по знакомству супермодное пальто сошьёте?

— Почему бы и нет. Вот только надо доучиться. А пока практически нет времени даже на личную жизнь.

Виктор прибодрился.

— А у меня есть предложение. Давайте я буду после занятий вечером подвозить вас домой, если, конечно, ваше сердце свободно.

Люда изучающе посмотрела на Виктора и улыбнулась.

— Все кавалеры с велосипедами попадались. А если серьёзно, то парнями некогда было заниматься. Сами видите: работа, учёба, а по выходным дням езжу в деревню помогать родителям. Сейчас в сентябре вообще будет «завал». Начинается уборка урожая.

— Я тоже по возможности езжу к родителям в деревню. Как раз завтра мне предстоит ползать в бороздах и собирать картошку. Правда, особого удовольствия от этого я не испытываю, но пока без картошечки и других заготовок трудно прожить.

Люда одобрительно кивнула головой.

— И я так считаю, но родители меня иногда ругают, что я мало внимания уделяю себе: не путешествую, не хожу на разные увеселительные мероприятия.

— Вот, и мои родители такие же. Они мне постоянно говорят, что если они жизни не видели, то хотя бы я должен познать и увидеть мир во всей его красе, не жалея для этого ни денег, ни времени.

Девушка махнула рукой.

— Мы приехали. Вон те окна на третьем этаже — мои. Со мной в комнате живут ещё две девочки.

Никитин остановил машину возле подъезда. Люда улыбнулась.

— Спасибо вам, Виктор, что с меня не упало ни одной волосинки.

Парень зарядился оптимизмом.

— За это я предлагаю перейти на «ты».

— Я согласна.

— Тогда до вечера в понедельник. К концу занятий я подъеду, если не наступит конец света.

— Тогда пока. Я думаю, что к этому времени Земля не сорвётся со своей орбиты.

Виктор взял руку девушки и легонько её пожал. Его душа затрепетала в волнении. Люда это почувствовала, поэтому быстро вышла из машины и юркнула в подъезд.

Никитин поехал прямо домой, не обращая внимания на клиентов. Его душа была переполнена чувствами, которые он ещё никогда не испытывал. Виктор понял, что сегодня судьба послала ему главный подарок в жизни — любовь. Он даже боялся признаться себе в этом. Но ощущения в душе, в сердце, в голове говорили о том, что он влюбился. Если раньше при встрече с девушкой его влекло лишь желание овладеть ею, то к Люде он испытывал совершенно другие чувства. Ему хотелось быть для неё защитником, опорой, быть с ней постоянно рядом, разговаривать с ней и ласкать её руки.

Войдя в свою комнату и окинув её взглядом, Никитин первый раз в жизни пожалел о том, что он не принц на белом коне. Но эта жалость убедила его ещё раз в необходимости коренным образом поменять свою жизнь, добиться в обществе положения и уважения.

4

В субботу Никитин проснулся рано утром, подошёл к окну и посмотрел на небо. По нему неслись рваные то ли облака, то ли тучи, но дождя не было. Виктор помнил о договоре с родителями: если не будет осадков, то он во вторые выходные сентября приедет копать картошку. Прежде чем отправиться в путь, он с телефона вахтёра позвонил Сергею и сообщил о предстоящих планах. Тот отнёсся к мероприятию с пониманием и даже предложил свою помощь. Виктор от неё не отказался и пообещал забрать Сергея через полчаса, при этом подумав: Тропников, по сути дела, стал ему другом. У них были почти одинаковые взгляды на жизнь, но главное, одинаковые души. Живя с родителями в трёхкомнатной квартире на центральном проспекте, Сергей тоже находился в постоянном поиске своей дороги. «Надо будет предложить ему отказаться от спиртового дела», — решил Никитин. И на пути уже в деревню он об этом сказал другу. На что Сергей пристально посмотрел на Виктора и спросил:

— И как же ты собираешься зарабатывать деньги на своё транспортное предприятие?

— Пока ещё конкретно не думал об этом, но вот прямо сейчас появилась идея. Давай в моей деревне выращивать бычков на мясо, которое можно будет реализовывать через рынок. Ты говоришь, что у тебя везде связи. Используем их, поставим на рынке свои точки. Тем более что у тебя высшее торговое образование и работаешь ты сейчас заместителем оптово-торговой базой. Как говорится, тебе и карты в руки.

— Хм! Вопрос, конечно, интересный и даже заслуживающий внимания. И зачем я тебя тогда «тормознул» такого умного на свою голову? А если серьёзно, то при твоём раскладе мне, да и тебе, надо найти замену. Сам знаешь, люди в спиртоводочном деле крутятся серьёзные.

— Нет проблем, найдём. Более того, я хочу подсказать тебе главную цель в жизни.

— Потрясающе! И кем же ты меня видишь в будущем?

— Замечу, в ближайшем будущем. Так вот, там я тебя представляю директором собственного рынка, конечно, который тесно сотрудничает с моей транспортной организацией.

— Великолепно! И откуда ты взялся такой ясновидящий? Я лично себя на первых порах вижу в роли директора государственной оптово-торговой базы, — покрутил головой Сергей.

Виктор хмыкнул.

— Это для тебя мелковато. Хотя и в базе есть свои плюсы: связи, доступ к товарам, положение в обществе. Но планы надо строить шире. Посмотри, что в стране творится. Грядёт демократия, свобода, перестройка, правда, с перегибами в экономической сфере. Это явление и положило начало возникновению различных «лесных дорог». Но, так или иначе, нас и страну ждут великие перемены, так что думай, Сергей Тропников. От тебя сейчас зависит, как скоро ты станешь Сергеем Павловичем.

— От твоих слов я сейчас расплачусь. Но, как ни крути, ты говоришь дело. С завтрашнего дня мы запускаем новый проект.

— С сегодняшнего. И ни шагу назад.

— Договорились.

Впереди показалась водонапорная башня, а за ней в обрамлении берёзовой рощи с одной стороны и соснового бора с другой раскинулась деревня Виктора. Главная улица с небольшим количеством домов и с дорогой тянулась вдоль оврага, уходящего к речке. Остальные дома были разбросаны хаотично по холмам и пригоркам. За речкой просматривалась дорога, уходящая за горизонт в направлении посёлка, где располагался сельский совет. От областного центра до него было шестьдесят километров.

К дому Никитиных, который возвышался на холме, вели две еле заметные из-за травы колеи. Подъехав к родному гнезду, Виктор сказал:

— Мои, очевидно, половину огорода уже выкопали, пока мы добирались сюда. Люди здесь очень рано встают и рано ложатся спать. Давай переоденемся и пойдём «запрягаться».

Мать Виктора, Ольга Петровна, первой заметила друзей и пошла им навстречу.

— Мама, здравствуй! Это Сергей, мой друг. Он будет нам помогать. Как у вас тут дела?

— Вы почти вовремя. Хорошо, что приехали, а то мои аборигены скоро завалятся в картошку, особенно Коля. С утра опохмелился, а теперь пройдёт за плугом борозду и скорей бежит в дом добавлять. Где-то у него там заначка припрятана: то ли самогон, то ли спирт, не пойму.

— Ладно, мама, за плугом я похожу. Конь, смотрю, тот же, что был и в прошлом году. Он спокойный, так что справлюсь. А ты со своими аборигенами будешь картошку подбирать, Сергей же будет её относить в сарай для просушки.

— Хорошо, Витя.

В это время подошли отец и брат Виктора. Они поздоровались и представились Сергею. Фёдор Антонович, глядя на городского друга сына, сказал:

— Нынче урожай хороший. Всем хватит, и тебе, Сергей, картошечки в город дадим, и молока, и сметаны, и яиц тоже дадим.

— Ну, отец, тогда я согласен каждый день к вам приезжать и в земле копаться, — воскликнул друг Виктора.

— Это лишнее, а вот вспоминать нас иногда надо. Слава Богу, Виктор нас не забывает и часто навещает. И мы рады, что у него появился такой замечательный друг. А земля всех прокормит. Кто здесь дружит с головой и не пьёт, тот и богато живёт.

— А как же, Фёдор Антонович, с отдыхом быть? — усмехнулся Сергей.

— Да, здесь возникают проблемы. Например, корову одну на один день не оставишь. Утром, в обед и вечером надо её доить. Но мир не без добрых людей. Есть для этого друзья, соседи. Я так понял, ты, Сергей, тоже пока холостяк. Пора, пора хозяйками обзаводиться, да такими, чтобы корни шли от земли русской.

— Ну, ты, Федя, здесь перегнул палку. Сердцу не прикажешь. Можно влюбиться и в какую-нибудь фифу городскую, — подключилась к разговору Ольга Петровна.

— Сразу скажу, нам такие, с метровыми ногтями, здесь не нужны, — сказал хозяин дома, как отрезал.

— Так, хватит философствовать на нетрезвую голову, всем вперёд — копать картошку, — подвела итог беседе Ольга Петровна.

После этого разговора к Виктору подошёл Коля и отвёл его в сторонку. С минуту брат собирался с мыслями, а потом заплетающимся языком сказал:

— Хорошо, Витя, что ты приехал. Я думаю, тебе повезёт больше, чем мне. А у меня — сплошная чёрная полоса.

Виктор с жалостью посмотрел на Колю.

— Держись, брат. Я скоро крепко стану на ноги и тебе интересное дело предложу. Будешь командиром, каким был всегда.

— Всё в прошлом, всё в прошлом. Ладно, пошли копаться в земле. Скоро все там будем, — Коля посмотрел на брата потухшим невидящим взглядом.

— Выбрось эти чёрные мысли из головы. Если ты про Галину свою думаешь, то завяжи с пьянками, тогда она сама к тебе прибежит.

— Может быть, ты и прав. Ладно, иди на поле, «запрягайся», а я сейчас подойду.

Виктор понял, что Коля пошёл в дом добавлять тонус своему исхудавшему телу. «А вот родители мои молодцы, держатся бодро и выглядят молодо в свои пятьдесят пять лет, — подумал Виктор. — Несмотря на тяжёлый труд, они не пригнулись к земле».

Никитин-младший встал за плуг, ударил по бокам коня вожжами и сказал:

— Но, пошла, родная.

И гнедая кобыла ровненько по краю борозды, спокойно тронулась в путь. Через некоторое время вернулся Коля и объявил, что картошку носить будет он, а от Сергея будет больше пользы на её подборке. Все согласились и окунулись в работу.

Коля исправно, хотя и пошатываясь, носил полные корзинки в сарай. После очередного рейса он зашёл в дом, достал из шкафа неполную бутылку с самогонкой и из горлышка выпил всё содержимое до дна. На этот раз закусывать он не стал, а присел на диван и задумался о своей жизни. Он вспомнил, как мечтал стать военным моряком и готовился поступать в военно-морское училище. Но после десятого класса на первой же медицинской комиссии его забраковали из-за какой-то болезни глаз. Первая мечта не сбылась. Потом была армия, которую достойно отслужил в строительном батальоне. Хотя и считался стройбат для парня чем-то зазорным, но он не пожалел, что туда попал. Там он приобрёл мирные строительные специальности. Конечно, надо было бы после армии поступить в институт, но сразу же попал в строительную бригаду, и понеслась жизнь на колёсах в пьяном угаре. А ведь до армии он почти не пил. Коля поднялся с дивана и пошёл за картошкой, продолжая вспоминать свою жизнь. Намотавшись по стране, он вернулся в родную деревню, где сошёлся с Галиной. С выпивкой немного притих. Но не пропускал ни одного застолья в деревне. Звали — не звали, но он всегда оказывался там, где пили. Галке, конечно, это не нравилось, и часто она устраивала ему истерики, упрекая его иногда в слабой мужской силе. Он тогда злился и начинал ещё больше пить. Запой проходил, он восстанавливался и давал всем обещание больше не притрагиваться к спиртному. Но проходило время, и в него снова как будто вселялся бес. Его охватывало волнение и предвкушение пьяных грёз. Тогда он, несмотря ни на что, мчался к самогонщику и покупал всего две бутылки, надеясь, что этого будет достаточным для усмирения внутри сидящего беса. Но когда оставались последние капли мутной жидкости, он вновь бежал на точку и уже покупал столько самогонки, на сколько хватало денег. И начинался запой страшнее предыдущего, из которого выходил лишь потому, что хотел ещё жить. Но выход из дурмана, когда каждая клеточка организма была проспиртована, когда плохо работали печень, сердце и другие органы, был хуже смерти. И опять он клялся, если выживет, то навсегда «завяжет» с пьянками. Но это были пустые слова, обман самого себя. Он знал, что пройдёт время, и он снова будет стоять на пороге смерти. Его Галка оказалась не железной и однажды ушла от него, тем более что его мужская сила почти угасла.

Колька высыпал корзинки с картошкой на довольно уже внушительную кучу и вошёл в дом. У него оставалась последняя бутылка самогона. «А что дальше? — подумал парень. — У меня нет цели в жизни, и я не вижу своего будущего». Коля открыл бутылку и сделал глоток из горлышка. Раньше после этого он чувствовал, как приятный, обжигающий «эликсир» впитывался в кровь и, попадая в мозг, уносил его в несбыточные мечты, в моря, океаны, где он бороздил их на военном корабле. Теперь же что после глотка, что после бутылки он, кроме тяжести во всём организме, ничего не чувствовал. Коля сделал ещё пару глотков и, не ощутив облегчения, вышел на улицу, посмотрел на родных людей и подумал: жаль отца и мать, настрадались они из-за него. Потом Николай зашёл в дом, допил бутылку, взял капроновый шпагат, сделал петлю и посмотрел по сторонам. Ничего подходящего не найдя, подумал: а не затянуть ли петлю на шее руками. Он просунул в неё голову и стал тянуть конец шпагата, но петля не сработала. Тогда он сделал такой узел, каким завязывал мешки с зерном. Коля повторил попытку и сразу же закашлялся от давившей шею петли. Он снова, но уже резко с силой дёрнул за концы шпагата. В глазах потемнело, в лёгких не стало хватать воздуха. Коля испугался и попытался ослабить петлю двумя руками, но было уже поздно. Бездыханное тело парня опустилось возле русской печки, на которой он так любил греться зимой и мечтать о прекрасном будущем.

Когда оставался лишь кончик последней борозды с неубранной картошкой, все вдруг спохватились: а где Коля? Ольга Петровна, волнуясь, засеменила в дом. Через некоторое время она вышла на улицу и упала возле крыльца. Виктор подбежал к ней. Мать была жива, но она не могла сказать ни слова, лишь рукой показывала на дверь. Виктор бросился в дом. Возле русской печки он увидел брата, сидящего на корточках. Пальцы его рук были просунуты под петлю верёвки, затянутой на шее. Никитин выбежал на улицу и крикнул Сергею:

— Проследи в доме, чтобы никто ничего не трогал, а я вызову милицию.

Виктор с единственного телефона в деревне, который был в доме ветерана войны, дозвонился до дежурного РОВД и быстро вернулся назад. В доме стояла гнетущая тишина. Коля сидел всё в той же позе. Все находились в оцепенении от свалившегося на них горя.

Через час из районного центра приехала дежурная группа из милиции во главе с помощником прокурора, который в присутствии понятых из числа соседей осмотрел место происшествия и труп Николая, составил протокол, взял объяснения, выписал направление на судебно-медицинскую экспертизу трупа, проинформировал о том, что за телом Николая приедет колхозная машина, и, выполнив ряд других процедур, на милицейском уазике уехал в райцентр. После этого опять наступила гробовая тишина. Никто не мог поверить в случившееся. Лишь когда приехала машина за телом Николая, Ольга Петровна разрыдалась.

В понедельник состоялись похороны и поминки Николая. Виктор тяжело переживал смерть брата. Коля для него был и другом. За все детские и юношеские годы они ни разу не поругались и всегда во всех драках стояли горой друг за друга. Ребята во всей округе их побаивались, но и заслуженно уважали за справедливые «разборки». Так просто кулаков от них никто не получал. И дрались они всегда без истерик, умело и быстро выводя противника из строя.

Во вторник утром Никитин был уже на своём рабочем месте и принимал соболезнования от коллег. Кроме этого, к нему обращались за разрешением накопившихся за понедельник вопросов. Виктор никому не отказывал, но его мысли по-прежнему были о брате и о прекрасной девушке, спустившейся к нему с небес и заполнившей всё его существо. Он уже принял решение: спиртом больше заниматься не будет. А вот по вечернему городу катание продолжит и не только из-за денег, а скорее из-за своего непоседливого характера. И, конечно, только благодаря таким поездкам, он повстречал Люду и теперь с нетерпением ждал с ней встречи.

К институту Никитин приехал за час до окончания занятий, чтобы на всякий случай подстраховаться. На нём были чёрного цвета рубашка и костюм. После десяти минут ожидания из здания вышла Люда, которая, ни на кого не глядя, пошла на остановку. Виктор её догнал и тихонько сказал:

— Люда.

Девушка от неожиданности вздрогнула, но не остановилась. Пройдя несколько метров, она всё же спросила:

— У тебя, очевидно, землетрясение случилось? А у других, как видишь, конец света не наступил.

— У меня брат умер.

Люда молча взяла Виктора под руку и пошла с ним в машину.

Потом уже, возле общежития, они долго разговаривали о жизни, о судьбе. Виктору надо было выговориться. Он рассказывал девушке о своём детстве, о брате, о родителях, поделился планами на будущее. Люда понимала парня и искренне переживала за него. Расстались они в первом часу ночи с ощущением того, что знают друг друга с детства и что уже дальнейший свой путь друг без друга не представляют.

Все оставшиеся вечера недели Виктор и Люда провели вместе, просто гуляя по городу. В свой мир они уже никого не хотели пускать. Виктор дарил любимой девушке цветы, шоколадки. Люда в ответ лишь кокетливо смеялась, но не более того. А на выходные дни девушка, как всегда, уехала в деревню к родителям.

5

Никитин, чтобы не умереть от тоски по любимому человеку, в выходные дни решил заняться частным извозом. Но в субботу рано утром на своих «Жигулях» первой модели к нему приехал Сергей, который сразу с порога сказал:

— Нам надо определиться, будем ли мы дальше заниматься «лесными дорогами». Если нет, то надо думать о другом деле.

— Я точно решил, что не буду. Теперь у меня есть Люда, и я не могу её обманывать и тем более подвергать неприятностям.

Сергей кивнул головой.

— Что касается меня, то я сделаю ещё пару «ходок». Я должен выполнить ранее данное людям обещание. Одна из таких поездок состоится сегодня, поэтому у меня к тебе просьба: отвези две двадцатилитровые канистры в одно место. И на этом «завяжем» со спиртовым делом.

— Хорошо, говори, где взять и куда доставить.

— Товар в моей машине, а завезти его надо в пригород в гараж к нашему общему знакомому.

— Всё ясно.

Вечером, когда немного стемнело, Никитин отправился в путь. На выезде из города неожиданно впереди он увидел двух сотрудников Госавтоинспекции. Разворачиваться было уже поздно. Виктор сбавил скорость в надежде проскочить пост. Но не получилось. Один из гаишников замахал жезлом, давая знак остановиться. Виктор заволновался, но потом собрался с духом и принял невозмутимый вид. Никитин остановил машину и приоткрыл окно. Подошедший вразвалочку инспектор, представился и сказал:

— Прошу предъявить документы и открыть багажник.

Виктору ничего не оставалось делать, как подчиниться. Второй инспектор, увидев канистры, спросил:

— Что в них?

— Если честно, не знаю. У одного водителя в городе сломалась машина. Я как раз проезжал мимо него и предложил свою помощь. Он меня и попросил завести их в какой-то сарай в пригороде. Я поинтересовался, что за жидкость. Он ответил, что там дистиллированная вода.

— Странно звучит. Придется проверить содержимое сейчас. Вы не возражаете.

— Проверяйте.

Второй инспектор открыл пробку, понюхал и сказал:

— Всё ясно, это спирт, и с вами всё ясно. Будем составлять протокол и изымать жидкость для проведения экспертизы и так далее с вытекающими последствиями.

Виктор возмущённо воскликнул:

— Вот и помогай после этого людям! Я могу назвать марку машины и приметы водителя. Может быть, вы им займётесь, а меня отпустите.

Сотрудники ГАИ отошли посовещаться. Потом первый инспектор сказал:

— Так или иначе, мы канистры забираем, о чём составим протокол и вышлем его вам по почте. Ваши данные мы записали.

— У меня нет другого выхода, я согласен.

Возвращаясь уже потом домой после объяснения с клиентом, Виктор думал: хорошо, что так ещё легко отделался. Могло быть и хуже. Конечно, гаишники протокол составлять не будут, а спирт пустят на свои нужды. С Сергеем они возместят ущерб, если этого потребуют. И всё, про спирт и другие тёмные дела он забудет навсегда. На подъезде к общежитию Никитина тормознули двое мужчин, по виду и по манерам явно бывшие заключённые. Один из них, который выглядел постарше, сказал:

— Командир, закинь нас в деревню Серьгино. Оплату гарантируем.

— Я вижу, вы люди серьёзные, садитесь.

Уже дорогой тот, кто постарше и у которого руки были все в наколках, спросил:

— А ты, парень, не боишься вот так по ночам работать? Ведь можешь и на бандитов нарваться.

— У каждого своя работа. Если вы решили меня ограбить и убить, значит, судьба моя такая. Но знайте, что езжу я не от хорошей жизни. А деньги добывает кто как может. Только я лично ради них на убийство и подлость не пойду.

Тот, кто в наколках, процедил:

— Мудро. Мы уважаем таких, как ты. Убить таксиста, тем более «бомбилу», самое последнее дело. На такое способны только отъявленные отморозки. Мы из другой масти. Меня зовут Лёва, и если ты вдруг попадёшь в неприятную историю, можешь ко мне обратиться. Помогу.

Доехав до деревни, опасные клиенты вышли в её начале и скрылись в темноте, перед этим щедро расплатившись.

Потом в центре города Виктор подхватил трёх подвыпивших девушек. Они повеселили его душещипательными историями о любви и намёками на дальнейшее приятное времяпрепровождение с ними. На что Никитин ответил:

— Дорогие девочки, я сейчас, как видите, на работе, но в следующий раз я вами займусь вплотную.

Девчата захихикали, а потом одна из них сказала:

— В таком случае мы будем для тебя постоянными благодарными клиентками.

— Договорились.

Доставив домой последнюю из девушек, Виктор задал себе вопрос: а смог бы он сейчас, когда у него появилась Люда, согласиться провести время в обществе этих трёх симпатичных клиенток? Ответ мгновенно пронзил мозг, сердце и душу: конечно, нет. Он будет ждать, пусть даже и вечность, желанных объятий и поцелуев любимого человека. После этих мыслей настроение кататься по городу у Виктора пропало, и он решил, что на сегодня хватит.

В воскресенье вечером Никитин снова выехал в город, но клиентов было мало, поэтому он вернулся в свою комнату, улёгся в кровать и предался мечтам о любимой девушке.

6

В понедельник днём Никитину на работу позвонил Сергей, который договорился с ним о встрече вечером. В семь часов Сергей был уже у Виктора и, выслушав его историю со спиртом, сказал:

— Легко отделались: долг с нас списали, и хорошо то, что милиция не стала «копать» глубже. Официально мы не засветились.

Виктор перекрестился.

— И это главное. Поэтому вывод напрашивается сам — резко обрубаем все концы со старым делом и начинаем заниматься легальным бизнесом. Прежде всего нам надо подыскать или построить просторное помещение для содержания бычков голов так на пятьдесят. Потом решить вопрос с кормами и, в последнюю очередь, с покупкой молодняка. В этой связи предлагаю подключить к делу председателя известного тебе колхоза и моих родителей. В конечном итоге прибыль ожидается приличная. Это я тебе говорю, как экономист.

— После твоих слов я уже загорелся новым делом. И я уверен, что оно нам по силам.

— В ближайшее время я составлю экономический и финансовый план, и после этого приступим к его реализации.

— Может быть, в честь начала нового дела посидим где-нибудь?

— Ты же знаешь…

Сергей подмигнул.

— Ах да, конечно. Тогда передавай привет своей девушке.

Никитин до встречи с Людой успел заехать в магазин и купить букет красных роз и шоколадку. Встретились они на условленном месте и не поняли, как оказались в объятиях друг друга, потом их губы слились в долгий, страстный поцелуй. Через некоторое время Виктор чуть слышно сказал:

— Поехали ко мне.

Люда в знак согласия лишь легонько пожала парню руку.

Когда влюблённые вошли в комнату, Люда, заметив на столе бутылку массандровского вина и два бокала, спросила:

— А если бы я не согласилась прийти к тебе сегодня?

— Я бы напился с горя, а потом страдал бы всю ночь и всю оставшуюся жизнь.

— Бедненький. Значит, я спасла тебя от вечных страданий.

— Ты спасла мне жизнь и вдохновила на великие свершения ради тебя. Кстати, говорю я это серьёзно, и прежде чем выпить за это, может быть, приготовим что-нибудь поесть?

— Уже поздно, обойдёмся твоей шоколадкой.

— Тогда давай за нас.

Люда подошла к Виктору и тихо, нерешительно спросила:

— Витя, а я у тебя не буду очередной? — девушка покраснела, — извини, зря я это спросила. Я тебе верю.

Виктор улыбнулся.

— Я не умею говорить о своих чувствах, но знай, что я готов умереть за тебя. Ты стала смыслом моей жизни. Глядя на тебя или думая о тебе, я испытываю самые прекрасные, волнующие чувства, которые до этого мне не были ведомы. Люда, я люблю тебя, и ты будешь единственной женщиной, владеющей моей душой и моим сердцем до конца дней моих.

Девушка посмотрела на парня горящими глазами.

— Я боялась, что мои чувства к тебе безответны. Я тебя полюбила с первой встречи, и буду любить всю свою жизнь. Я хочу от тебя ребёнка.

Губы влюблённых слились в поцелуе. А потом они улетели на небеса. Вернувшись в реальность, Люда сказала:

— Конечно, халатика женского у тебя нет. Придётся завтра свой сюда привезти, а пока я воспользуюсь твоей рубашкой.

— Может, без неё обойдёшься? Зачем скрывать такое красивое тело?

— Дурачок.

— Выбирай любую.

Потом они выпили снова немного вина. Впереди у них ещё была целая ночь любви и разговоров о совместной будущей жизни.

7

Неделя пролетела как один день. В пятницу Виктор предложил Люде съездить на выходные дни к нему в деревню и познакомиться с его родителями. Девушка согласилась. По такому случаю они купили бутылку шампанского, бутылку коньяка и разной вкусной еды.

Когда подъезжали к дому Никитиных, Люда сказала:

— Я немного волнуюсь.

— Инструкции я тебе давать не буду. Уверен, ты понравишься моим родителям и без них.

На шум машины из дома вышли Ольга Петровна и Фёдор Антонович. Но когда рядом с сыном увидели эффектную, красивую, с золотистыми волосами и большими голубыми глазами девушку, к тому же ещё и одетую в модный плащ, родители от испуга бросились снова в дом. Виктор, улыбнулся.

— Пока предки успокаиваются и приводят себя в порядок, давай прогуляемся по участку.

После экскурсии влюблённая парочка предстала перед родителями. Люда назвала своё имя и сказала:

— Мои родители тоже живут в деревне и имеют точно такое же хозяйство, и картошка уродилась такая же крупная. В прошлый выходной выкопали.

Фёдор Антонович, волнуясь, проговорил:

— За землёй если ухаживать, она от голода не даст помереть.

Девушка улыбнулась.

— Но земля и привязывает на всю жизнь. Мои родители очень редко выбираются из деревни. Я за это их иногда ругаю.

— Вот и нас Витя постоянно ругает, что мы мало отдыхаем, но мы по-другому уже не можем жить. Вряд ли Витя смог бы прожить в городе на свою маленькую зарплату без наших заготовок, — сказала Ольга Петровна.

— Мне родители тоже помогают, но и самой приходится ездить к ним почти каждые выходные.

— Такова жизнь, что без деревни пока не прожить, — сказал Фёдор Антонович, уже не волнуясь.

После этого Ольга Петровна пригласила всех в дом на завтрак. Люда предложила свою помощь на кухне, которая была принята с благодарностью. Вскоре стол в зале ломился от деревенских и городских блюд. Фёдор Антонович, посмотрев на такое изобилие, воскликнул:

— А ну-ка, мать, по такому случаю доставай из загашника бутылочку беленькой.

— Не суетись, отец, у нас есть ещё сюрпризы, — Виктор достал из сумки бутылку шампанского и бутылку коньяка и поставил их на стол. — Вот теперь полный комплект.

Ольга Петровна вдруг заплакала. Немного успокоившись, она сказала:

— Жаль, что нет с нами Коленьки. Как бы он порадовался такому празднику!

— Ладно, мать, ещё нагорюемся. А сегодня у нас действительно праздник, который останется в памяти на всю жизнь. Посмотри, какая красота перед нами сидит, одно загляденье. Давайте, дети, и выпьем за вас и за ваше счастливое будущее.

Потом уже, когда компания повеселела от коньяка и шампанского, Люда рассказала о своей работе, об учёбе, о том, что скоро ей подойдёт очередь на получение кооперативной двухкомнатной квартиры, чем очень удивила родителей Виктора и его самого, потому что он об этом ещё не знал.

Застолье длилось до самого вечера с перерывами для ухода за хозяйством, для прогулок по деревне, к речке. Перед сном Фёдор Антонович спросил у сына:

— Вам стелить вместе или врозь?

— Ну ты даёшь, батя! Если мы уж к вам приехали, то у нас с этим проблем нет.

— Всё ясно с вами. Береги её и не обижай. Я мечтал о такой невестке, и матери она очень понравилась.

— Папа, я её люблю и этим всё сказано. Ты меня знаешь.

— Знаю, сын, знаю. Я просто хотел выказать своё восхищение Людой.

В это время женщины шептались между собой и копошились с посудой на кухне. И только поздно вечером все разошлись по своим местам.

В воскресенье после оказания помощи родителям в нетрудоёмких огородных делах Виктор и Люда пошли прогуляться по окрестностям. Они поднялись на возвышенность, откуда открылся волнующий, восхитительный вид. Перед ними, с одной стороны, как на ладони лежала деревня Виктора, и можно было рассмотреть, что делается во дворах почти каждого дома. Был виден и дом Никитиных, выделявшийся среди других высокой крышей. С другой стороны, среди холмов с берёзками и соснами петляла речка, во многих местах заросшая кустами. За холмами начиналась возвышенность с лощинами, оврагами, огромными камнями, оставленными ледником, которая уходила за горизонт. Люда, любуясь этой красотой, воскликнула:

— Я хочу здесь жить.

— К сожалению, жизнь отсюда уходит. Нет уже двух деревень, что находились на другом берегу реки. Поля, как видишь, зарастают дикой травой и кустами. А ведь на них когда-то выращивали все виды зерновых и даже подсолнухи. Всё идёт к тому, что и нашего колхоза скоро не станет.

— Как всё это печально! — тихо воскликнула Люда.

— У меня, правда, есть кое-какие идеи насчёт этой земли и заброшенных ферм. Можно всё это возродить, занявшись, например, выращиванием бычков и овец.

Люда улыбнулась.

— А что! Эта идея мне нравится. Я буду подсчитывать поголовье скота и прикидывать, сколько из него получится дублёнок и курток моих моделей.

— Восхитительно! — воскликнул парень, — твоя идея намного лучше моей.

— Она вытекает из твоей. И я вот смотрю на эту красоту, которая нас окружает, и думаю, что всё же в дикой природе красоты больше, чем в ухоженной.

— А я вот смотрю на тебя и думаю, что краше тебя на Земле никого нет.

Виктор обнял девушку и поцеловал. Люда освободилась от объятий, сказала:

— А вдруг кто-нибудь увидит.

— Здесь ни одной живой души нет, кроме, может быть, зайцев.

Виктор снова обнял любимую, и она ответила взаимностью.

Потом они долго лежали молча и смотрели на небо, на причудливые облака, гонимые ветром неизвестно откуда и неизвестно куда. «Почти, как у людей, — подумал Никитин. — Родившись, человек попадает в общий людской поток, подчинённый определённым правилам. И стоит человеку пойти против него, как отлаженный карательный механизм общества, государства возвращает заблудшего на путь истинный или уничтожает».

Виктор поднялся и сказал:

— Милая, нам пора.

— Этот день, эти мгновения любви я буду помнить всю свою жизнь, — Люда подняла руки в небо.

Виктор улыбнулся.

— А я всю свою жизнь буду дарить тебе только любовь и стараться не огорчать. Кроме этого, я не пью, не курю и не гуляю.

— Да ты у меня просто идеальный парень.

— Поэтому я перед этими небесами прошу тебя стать моей женой.

Люда нарочито схватилась за сердце, но потом серьёзно сказала:

— В душе с той ночи я уже считаю себя твоей женой и дальнейшую жизнь не представляю без тебя. Я согласна, любимый, быть тебе верной, любящей женой до конца дней своих.

А потом вечером был прощальный ужин, после которого Виктор и Люда уехали в город.

8

Виктор и Люда до свадьбы, которую не собирались откладывать в долгий ящик, решили пожить на два общежития. Кроме этого, они договорились, что в следующие выходные Люда одна съездит в деревню и подготовит своих родителей к встрече с будущим зятем.

Среди недели Никитин занимался составлением бизнес-плана по созданию нового предприятия, который в пятницу отдал Сергею для изучения и корректирования. Люда два раза ночевала у Виктора, а в субботу рано утром уехала в деревню. Никитину ничего не оставалось делать, как заняться подработкой в вечернем и ночном городе, тем более что это приносило неплохой доход. Его клиентами и на этот раз были в основном молодые люди и разного рода подозрительные личности. Из субботней поездки ему больше всего запомнилась девушка, которая подсела к нему в машину возле одного из ресторанов со слезами на глазах. Никитин предложил ей помощь, но она сказала, что ничего страшного не произошло, просто она поругалась со своим парнем. А потом, проехав с километр, девушка вышла и растворилась в ночи. Денег, конечно, Виктор с неё не взял.

В воскресенье Никитин ездил по городу до десяти часов вечера и обратил внимание на один странный момент: ему два раза на пути встречался такой же «Москвич» красного цвета, как и его. Виктор пытался разглядеть номер машины, но он был заляпан грязью. Удалось лишь прочитать две первые буквы, которые свидетельствовали о том, что автомобиль был из другого региона. В салоне машины находились два парня, но их лица он толком не разглядел.

С понедельника начались суетливые будни, которые вечерами превращались в праздник любви двух влюблённых сердец.

В четверг Виктор после работы в экономическом отделе приехал к общежитию к половине шестого, вышел из машины, и в это время к нему подошли два парня. Представившись сотрудниками уголовного розыска, предложили ему проехать в отдел милиции для выяснения некоторых обстоятельств по делу об убийстве девушки. Никитин без волнения сказал:

— Надо так надо, поехали.

Виктора завели в кабинет начальника уголовного розыска. Средних лет мужчина в форме майора посмотрел на доставленного.

— Моя фамилия Усольцев. Присаживайтесь, Виктор Фёдорович.

Никитин сел на стул, стоявший возле казённого стола. Неприятный холодок прокатился по телу парня.

Майор продолжил:

— В прошлую субботу пропала девушка Рита Терёхина. Вчера её мёртвой обнаружили в придорожной канаве в трубе. Она была изнасилована и зверски убита.

— Извините, но я здесь причём? — Никитин перебил майора.

— Дело в том, что её парень видел, как в субботу вечером Терёхина садилась в вашу машину после ссоры с ним.

— Да, действительно, какая-то девушка вся в слезах подсела ко мне в машину возле ресторана, но где-то через километр пути она вышла, и я её больше не видел.

— Давайте с самого начала. Как вы оказались возле того ресторана?

— Я люблю покататься на машине по вечернему городу, полюбоваться его видами. Тем более я на выходные дни остался один. Моя девушка уехала в деревню к родителям. Конечно, иногда кого-то подвожу, как и ту девушку, но денег я с неё не взял.

В это время в кабинет зашёл молодой мужчина лет тридцати и представился:

— Сушко Михаил Валерьевич — следователь прокуратуры, расследую убийство Терёхиной. В рамках уголовного дела я должен, Виктор Фёдорович, осмотреть вашу машину.

На следственное действие Никитина повезли на милицейском «уазике». В душе Виктора нарастала тревога. В голове крутились вопросы к происходящему. Из книг и фильмов он знал, как легко можно обвинить человека в преступлении, которого тот не совершал. Когда приехали на место, следователь попросил Никитина открыть «Москвич». Сушко и криминалист в присутствии понятых начали осмотр машины. Через некоторое время на заднем сидении они обнаружили пятно бурого цвета, обратив на это внимание всех присутствующих. Потом начался осмотр багажника. Виктор подумал: в нём он давно собирался навести порядок, но всё как-то руки до этого не доходили. Следователь, порывшись в сумках, в пакетах, где находились инструменты, запчасти, ветошь, мешки для картошки, спецодежда, заглянул под запасное колесо и достал оттуда какой-то сверток. На глазах у всех он развернул его и спросил у Никитина:

— Этот нож ваш?

— Первый раз вижу. У меня в машине вообще никогда ножей не было, и даже не могу представить, как этот нож попал в багажник.

В глазах Виктора вдруг потемнело, от волнения его стало подташнивать. До его слуха, как будто издалека, долетели слова следователя:

— Понятые, прошу обратить внимание на бурые пятна на лезвии, возможно, это кровь.

Через некоторое время снова как будто из-под земли Виктор услышал:

— Гражданин Никитин, вы задерживаетесь по подозрению в убийстве Риты Терёхиной. Вы имеете право…

Виктор уже ничего не слышал. Кровь ударила в уши, глаза, мозг. Никитина охватило оцепенение от ужаса произошедшего. Последнее, что он помнил, было то, как на его руках защёлкнулись наручники.

Осознание того, что случилось, начало приходить к Виктору лишь в одиночной камере изолятора. Виктор огляделся. Вверху почти под потолком находилось небольшое окно с решёткой, через которое просматривался кусочек темнеющего неба с плывущими по нему тяжёлыми, дождевыми облаками. Никитин сидел на нарах, и первая мысль, которая пришла ему в голову, была: вот и он попал на нары, про которые думал, что они ему не грозят. Но, выходит, правы те, которые говорят: от сумы да от тюрьмы не зарекайся. Потом он начал вспоминать и анализировать, что же произошло с ним. И когда перед глазами всплыл окровавленный нож, его снова охватил страх, который не давал мыслить, оценивать реальную обстановку, придумывать пути для своего спасения. Виктор шёпотом начал говорить: «Надо успокоиться, надо успокоиться, ведь я не убийца, следствие разберётся. Надо сообщить о случившемся Люде и Сергею». Потом мысли перескочили на другое: «Как попал нож в машину?» Близкие люди сразу отпадают. Он доверял им больше, чем себе. Напрашивался один вывод: нож ему подбросили. Но кто? Возможно, убийца или кто-то из милиции, чтобы отрапортовать о быстром раскрытии громкого дела, но милиции он доверял. Там служат в основном порядочные и честные люди. Есть, конечно, и негодяи, которые, быть может, и попались в его случае. Надо ждать завтра. Ему должны или предъявить обвинение, или выпустить, и завтра он узнает все детали дела.

Заснул Виктор лишь под утро. Но долго спать ему не дали. Утром был устроен подъём, после которого последовал завтрак, а потом потянулись томительные часы ожидания допроса. Только ближе к вечеру Никитина доставили в комнату для допросов. Знакомый уже ему следователь в присутствии назначенного адвоката сказал:

— Гражданин Никитин, я предъявляю вам обвинение в убийстве с особой жестокостью и изнасиловании гражданки Терёхиной. Вы признаёте себя виновным в этих преступлениях?

Виктор побледнел и воскликнул:

— Убийство? Изнасилование? Да что вы такое говорите? Я никого не убивал, тем более не насиловал.

— Факты говорят об обратном. Я обязан вам сказать, что в данном случае только чистосердечное признание вины, возможно, поможет вам избежать смертного приговора.

— Я не виновен.

— Так или иначе, но я сейчас допрошу вас в качестве обвиняемого. Итак, ваши фамилия, имя отчество, где родились, имеете ли судимость?

Виктор ответил. После этого Сушко разъяснил права обвиняемого, согласно которым Никитин имел право на защиту, знакомиться с материалами дела, заявлять ходатайства, давать показания по существу дела, отказаться от дачи показаний… Потом следователь продолжил задавать вопросы:

— Вы раньше знали Риту Терёхину?

— Нет.

— Когда и при каких обстоятельствах вы её встретили?

Никитин ещё раз рассказал всё, что знал по этому делу.

— Вы по-прежнему утверждаете, что не убивали и не насиловали гражданку Терёхину?

— Об этом я даже в страшном сне не мог подумать.

— Отвечайте «да» или «нет».

— Да.

— Как вы тогда объясните, что в вашей машине был обнаружен нож, которым была убита девушка? Этот факт подтвердила экспертиза.

— Я уверен, что его мне подбросили. Машину я всегда ставлю возле общежития, и замок багажника можно легко открыть. Кроме этого, должен возникнуть вопрос: почему я целую неделю, возил орудие убийства и не избавился от него.

— Для этого существует много причин, и позвольте выводы делать мне. Продолжим. Как вы объясните наличия следов крови на заднем сидении вашего автомобиля. По заключению экспертизы, она принадлежит потерпевшей.

— Этого я не знаю, но возможно, у неё пошла кровь из носа, и капля попала на сидение. Быть может, её перед этим ударил парень, с которым она поссорилась. Допросите его по этому вопросу.

— Я без ваших советов знаю, что мне делать и кого допрашивать. Следующий вопрос. Когда вы вернулись домой в общежитие?

— Около двенадцати ночи. Это может подтвердить вахтёр.

— Терёхина была вашим последним клиентом?

— Да, но я ещё после неё где-то полчаса ездил по городу.

— Вашу машину около двенадцати часов видели возле места, где обнаружили труп девушки.

— Я уже вам сказал, что не убивал эту девушку, как и не знаю, где её нашли. Там, возможно, была другая машина, похожа на мою. Кстати, я вспомнил: в воскресенье вечером я видел два раза «Москвич — 412» красного цвета, как у меня. Мне ещё показалось странным поведение водителя и пассажира. Сложилось такое впечатление, что они следили за мной.

— Эти ваши показания я воспринимаю как попытку уйти от ответственности.

Адвокат, до этого сидевший молча, вздрогнул и сказал:

— Товарищ следователь, прошу всё же эти показания моего подзащитного занести в протокол допроса.

— Хорошо, нам придётся проверить эту версию. Но я уверен, что она ни к чему не приведёт, — немного помолчав, следователь спросил:

— Что было надето на девушке в тот вечер?

— Если мне не изменяет память, тёмный плащ.

— А под ним какого цвета было платье?

— Этого я не знаю. В машине девушка не раздевалась.

— На месте обнаружения трупа была найден кусок метровой верёвки. Как установили эксперты, он идентичен верёвке из вашего багажника. Тот кусок был отрезан от неё ножом, которым убили девушку. Теперь, гражданин Никитин, вы понимаете, что все улики против вас, и нет смысла отпираться в изнасиловании и убийстве Терёхиной. Я ещё раз предлагаю вам признать свою вину в совершении преступления, тем самым смягчить свою участь.

— Какой-то бред! Я не убивал! Зачем мне это надо было делать? Никто в это не поверит. Вы допросите моих друзей, сослуживцев. Все они подтвердят мои слова.

— Это не бред, а факты, и прошу больше так не выражаться. А верёвкой вы связывали жертву, чтобы изнасиловать, а потом, когда несчастная пригрозила вам милицией, вы её безжалостно убили ножом.

Страх с новой силой стал проникать во все клеточки организма Никитина. Виктор начал понимать, что его уже без суда признали виновным в ужасном преступлении и что он попал в безжалостные, карательные тиски государственной машины, из которых ему одному, простому смертному, какой-то беззащитной букашке не вырваться. И только чудо может его спасти. Умный и коварный преступник сделал всё возможное, чтобы подозрение пало именно на него, на Никитина. Ясно одно: надо подключать к этому делу друзей, знакомых и всех тех, кто мог бы просто помочь хотя бы какой-нибудь информацией.

До Виктора, словно издалека, долетели слова следователя:

— Прочитайте и распишитесь.

Никитин пробежал глазами то, что записал с его слов работник прокуратуры, и расписался в нескольких местах в протоколе. После этого следователь Сушко сказал:

— Сейчас вас доставят к прокурору, который решит вопрос о вашем аресте.

Прокурор, седеющий, грузный мужчина лет пятидесяти, выслушав исповедь Виктора, сказал:

— Ваша версия случившегося имеет право на существование, но при таком количестве улик против вас не поспоришь. Факты говорят сами за себя, и я вас арестовываю сроком на два месяца. За это время, я думаю, следствие разберётся и сделает правильный вывод о вашей виновности. До суда вас поместят в следственный изолятор. У вас есть ко мне вопросы?

— Мне можно будет увидеться с родственниками, друзьями?

— Это возможно. Вы по закону имеете право на два свидания, переписку и на получение посылок. По всем этим вопросам обращайтесь к следователю Михаилу Валерьевичу.

— А сейчас можно сообщить о случившемся родственникам? — Виктор посмотрел на следователя.

— Назовите фамилии, адреса тех, с кем вы хотите связаться, — Сушко постучал ручкой по листу бумаги.

Никитин назвал Сергея и Люду.

Через некоторое время Никитина доставили в следственный изолятор, где после санобработки и выдачи постельного белья его поместили снова в одиночную камеру.

9

В четверг после занятий Люда вышла из института, посмотрела вокруг, и в сердце у неё что-то оборвалось. На привычном месте она не увидела ни красного «Москвича», ни любимого человека. Автобусом девушка доехала до общежития Виктора, заметив его машину, сначала облегчённо вздохнула и, проходя мимо вахтёра, спокойно и буднично спросила:

— Виктор у себя?

Полная женщина пенсионного возраста с ехидной улыбкой ответила:

— Догулялся твой Виктор. Милиция его забрала. Ищи там своего ненаглядного.

От этих слов Люду затрясло. Плохое предчувствие взрывом охватило душу. Немного придя в себя, девушка поехала в районный отдел милиции, где дежурный милиционер ей подтвердил, что гражданин Никитин действительно находится у них для выяснения некоторых обстоятельств по одному уголовному делу. Люда с облегчением подумала: слава Богу, жив. Теперь надо немедленно сообщить о случившемся Сергею. Из телефонной будки она позвонила ему и рассказала, что произошло. Через полчаса они встретились возле милиции и уже думали, что делать дальше. Сергей предложил:

— Для начала надо нанять хорошего адвоката. У меня на примете есть такой. Впереди пятница. Я постараюсь узнать причину задержания друга. А тебе рекомендую, чтобы не истязать себя, на выходные съездить в деревню к родителям.

— О деревне даже и речи не может быть. А вдруг Витю отпустят или разрешат мне с ним встретиться?

— Ты права.

В пятницу Сергей через знакомых ребят из милиции узнал, в чём подозревают Никитина, и ужаснулся от вопиющей несправедливости. С Людой он решил быть честным и откровенным и всё ей рассказал вечером при встрече. У девушки случилась истерика. Она кричала, что пойдёт в милицию и заявит, что Виктор не может обидеть даже муху, что он самый добрый и честный человек на свете. Сергей успокаивал её, как мог. Говорил, что следствие разберётся, что в их стране невиновных не сажают, в понедельник он возьмёт отгул на работе и вплотную вместе с адвокатом займётся делом Виктора. Когда Люда немного успокоилась, они расстались. Девушка вместо института поехала в своё общежитие. В комнате, не отвечая на вопросы подруг и не раздеваясь, она легла на кровать и разрыдалась. Потом её охватило оцепенение. Люда лежала и не шевелилась, лишь иногда глубоко и тяжело вздыхала. Но мысли постоянно возвращали её к реальности, тогда она начинала молиться за любимого человека: Господи, если ты есть на небесах, помоги невиновному человеку выйти на свободу. А я уверена теперь, что ты есть, потому что только ты мог послать нам такую любовь и потому что я уже чувствую зарождение новой жизни от крови любимого человека. Господи, может быть, ты шлёшь нам эти испытания, чтобы проверить наши чувства, но я и так уверена в них и до конца дней своих не предам самого дорогого и любимого мне человека. Я убеждена, что он невиновен, и если понадобится для доказательства этого моя жизнь, я отдам её не задумываясь. Господи, помоги нам. Люда опять заплакала.

Две девушки, которые жили в одной комнате с Людой, был удивлены и озадачены столь странным поведением своей подруги, но так и не решились спросить у неё, что произошло.

Через некоторое время на Люду нахлынули воспоминания. Девушка подумала, что горемычнее её никого нет на всём белом свете. Ей уже двадцать пять лет, а она в жизни ещё ничего не видела. С шести лет начала помогать родителям по хозяйству, в огороде. После окончания школы поехала в город, но не продолжать учёбу, как многие её сверстницы, а чтобы зарабатывать деньги, и лишь потом поступила в институт на вечернее отделение. Сколько ей сейчас стоит нервов и здоровья совмещать работу и учёбу — только Богу известно! И вот, казалось, счастье свалилось к ней с небес. Она окунулась в прекрасные чувства любви, познала, что значит любить и быть любимой женщиной. Но какая-то злая сила пытается разрушить её счастье. Господи, не допусти этого. С этими мыслями измученная горем девушка провалилась в сон.

В это же самое время Никитин, лёжа на нарах, думал о Люде и о дальнейших своих действиях. Прежде всего, он считал, что надо найти тот красный «Москвич», который крутился возле него в прошлое воскресенье. К этому делу надо подключить Сергея и его знакомых. Виктор вдруг вспомнил про бывшего «зэка» Лёву и подумал: он тоже может ему помочь. Тот насильников на дух не переносит. И совместными усилиями за два месяца, что будет длиться следствие, можно многое чего узнать и сделать. Жаль, конечно, что у него нет больше друзей или просто знакомых, на которых можно было бы положиться. По сути дела, до знакомства с Сергеем и Людой он был одиноким странником в жизни. И жаль, конечно, что нет сейчас в живых брата Коли, который, не задумываясь, пришёл бы к нему на помощь. Бедные родители! У них ещё прежние раны не зарубцевались от тоски по одному сыну, теперь вот другой попал в переделку. Знают ли они, что с ним произошло? Пока, наверное, нет. Но рано или поздно узнают, и снова им придётся испытать горе. Господи, что за жизнь такая! Быть может, удел страдать предназначен для тех, кто выбрал себе путь, нарушающий обычный порядок течения жизни, установленный государством и обществом. Но его ведь путь — это поиск лучшей жизни, который в итоге ведёт к развитию государства. Разве плохо будет кому-то от того, что молодые предприимчивые люди взвалят на свои плечи дела, непосильные государству, и при этом не залезая к нему в «карман». Если он вырвется из этого ада, то обязательно откроет своё дело, первые шаги к которому уже сделаны. Напоминание о страшной несправедливости обдало душу Виктора холодной волной обречённости. Потом эта волна, прокатившись по всему телу, притихла и где-то притаилась. Мысли Никитина снова заработали в нормальном режиме, и он вспомнил, что был у него ещё один друг, Толя, который до службы в армии считался членом их с братом команды. Но дружба продлилась недолго. Как-то сразу после его демобилизации в деревне произошла трагедия. Ночью загорелся дом. В это время друзья возвращались с танцев. Толя первым бросился в горящий дом спасать людей. Нашёл там пьяного хозяина и пытался его вывести на улицу, но тот, не понимая, что происходит, начал ещё и сопротивляться. Тем временем Виктор успел спасти женщину с ребёнком и хотел было вернуться в дом, но в этот момент рухнула крыша. Из огня после этого уже никто не вышел. Ужасная, нелепая смерть друга, который только что танцевал и веселился в клубе, сильно тогда потрясла Виктора. Теперь он понимал, что жизнь человека висит на волоске, который может оборваться от любого дуновения ветерка. И этот вывод относится, прежде всего, к тем, кто подвергает себя постоянным рискам, кто ищет приключения, острые ощущения, и просто к тем, кто хочет наслаждаться полноценной, свободной жизнью, а не сидеть всё время в скорлупе собственных страхов, думая, как бы чего не случилось. Есть много людей, которые не будут подвергать риску свою жизнь ради спасения другой. Никитин подумал: а кто ему в данной ситуации, конечно, не считая Сергея, Люду и родителей, сможет протянуть руку помощи? Например, из его коллег. Виктор был уверен, что некоторые из них будут злорадствовать и говорить, что Никитин доигрался со своей принципиальностью, догулялся в сомнительных компаниях до преступления. Он представил ехидную улыбку парторга Петровича и его восклицание, мол, а что можно было от него ожидать, кроме криминальных дел. Может быть, с парторгом стоило быть похитрее, иногда лебезить перед ним, но это не в его характере. Да, характеристика с места работы будет не в его пользу. Интересно, а как восприняла арест его бывшая любовница и начальница Нина Николаевна? Станет ли она своею мощной грудью на его защиту? Пожалуй, только она одна из всего коллектива и сможет замолвить за него словечко. Хотя, возможно, это будет стоить ей карьеры. Защитницу убийцы в руководство завода вряд ли возьмут.

Виктор предполагал, что запросы на его характеристики сделаны и в другие места: в школу, в армию, в институт. Он думал, и там найдутся моменты, которые следствие использует не в его пользу. Так, в институте припомнят ему единственную тройку за всё время учёбы по предмету «История коммунистической партии». В школьной характеристике могут отразить его частые драки, не объясняя то, что кулаки он пускал в ход только за правое дело. И, конечно, вспомнят, как учительницу по русскому языку, которая поставила ему двойку за сочинение, назвал дурой. В своём произведении Виктор тогда написал о своей мечте побывать за границей и посмотреть, как живут его сверстники, высказав предположение, что там уроки под керосиновую лампу не делают и в комсомол вступать не заставляют. Виктор спросил тогда учительницу, за что «два». Та ответила: «за взгляды». «Ну и дура», — чуть слышно огрызнулся ученик. Но это было услышано. И, как итог, Никитин оказался в кабинете директора школы, где ему пришлось просить прощения у Василисы Петровны, правда, благодаря которой в его аттестате зрелости красуется пять баллов.

«А вот из армии характеристика должна быть положительной, — подумал Виктор, — за успехи в боевой и политической подготовке он командованием был награждён краткосрочным отпуском».

Никитин встал с нар и посмотрел в окно. За ним была ночь и свобода. Мысли, словно юла, вертелись в голове, постоянно возвращая его к воспоминаниям о Люде. Виктор думал: вот человек, ради которого он готов умереть, и его счастье заключается в любви к этому человеку. В ту первую ночь любви они страстно хотели зачать ребёнка, и Виктор был уверен, что это произошло. Теперь эта мысль его согревала в холодной одиночной камере.

10

Никитин вздрогнул от внутреннего толчка и проснулся. А через минуту в маленьком приёмнике заиграл гимн Советского Союза. В музыке чувствовалась мощь государства, способного уничтожить любого агрессора и перемолоть в своих карательных жерновах такого простого человека, как Виктор, не почувствовав этого.

Никитин привёл себя в порядок, сделал гимнастику и стал ходить по камере, вспоминая сон, который приснился под утро. В нём он бежал по льдинам, плывущим по реке, и этим льдинам не было конца. В какой-то момент Виктор поскользнулся и слетел в воду. Холода он не почувствовал, но его сковал страх перед наползающей ледяной глыбой. Никитин делал попытки вскарабкаться на льдину, но каждый раз соскальзывал в воду. И когда силы были уже на исходе, и ледяная глыба грозила вот-вот его накрыть, он проснулся. Сон ничего хорошего не предвещал, и Никитин решил готовить себя к худшему варианту, в том числе и к смерти, чтобы в конце отмеренной ему жизни выглядеть достойно, а не дрожащей от страха тварью. Ни при каких обстоятельствах он не станет на колени, не будет издавать душераздирающие вопли о пощаде, но будет настойчиво требовать соблюдения его законных прав и интересов. Виктор прислушался. По радио диктор говорил об успехах перестройки. «Может быть, теперь народ вздохнёт полной грудью, — подумал Никитин, — но с другой стороны, если маховик гласности, свободы, демократии раскрутится в такой огромной стране, как СССР, то это может обернуться непредсказуемыми последствиями. Кнут и надёжные тормоза обязательно должны присутствовать в любом государственном механизме. Но какое ему сейчас до этого дела, когда его жизнь висит на волоске». У Виктора на глазах навернулись слёзы, оттого что он больше не увидит свою любимую девушку, не прокатится на своём «Москвиче» по улицам города, оттого что его просто не будет среди людей, строящих своё светлое будущее.

Такие и другие мысли на протяжении дня постоянно буравили голову Виктора. В воскресенье мысли стали ещё мрачнее. Никитина кормили, выводили на прогулку, но ему казалось, что время остановилось. Он с нетерпением ждал понедельника, чтобы получить хоть какую-то весточку с другой стороны его застенок.

11

В понедельник около десяти часов утра Никитин услышал шаги за дверью. В ней открылось окошечко, в котором раздался голос охранника:

— Гражданин Никитин, на выход. Вас ожидает адвокат.

Виктор просунул в окошко руки. Сотрудник милиции защёлкнул на них наручники и открыл дверь. Никитин вышел в коридор и встал лицом к стенке. Через некоторое время его привели в специальную комнату, где он увидел сидящего за столом мужчину с приятной внешностью и высоким лбом, который, осмотрев Виктора с ног до головы, сказал:

— Я Привалов Александр Дмитриевич, буду защищать ваши интересы в уголовном деле. Я уже встретился с вашим другом Сергеем и теперь хочу услышать от вас только правду. Я так понимаю, вы девушку не убивали и тем более её не насиловали.

— Да.

— Тогда я вас внимательно слушаю. В нашем распоряжении есть два часа, и хочу сразу предупредить, что трудно будет с таким багажом улик против вас добиться даже смягчения наказания.

Никитин в который раз рассказал свою историю, акцентировав внимание адвоката на трёх позициях, которые тот должен использовать при его защите. В конце повествования Виктор сказал:

— Я думаю, в данной ситуации ещё можно побороться. На ноже нет моих отпечатков пальцев, хотя кровь жертвы на нём осталась. Получается парадокс. И надо быть полным идиотом, чтобы такую улику несколько дней возить в машине. Найденное пятнышко крови на заднем сидении свидетельствует о том, что я не пытался ничего скрывать. Я уж и не помню, когда мыл сидения последний раз. Кусок верёвки — звено одной цепи с ножом. И верёвка, и нож были специально подброшены в установленные места, и я теперь знаю, кто это сделал. Это были те, кто преследовал меня на такой же машине, как у меня.

— Возможно, Виктор Фёдорович, так оно и было. Но это лишь слова, не подкреплённые фактами. Чтобы вам поверили, надо найти ту машину и тех ребят из неё и докопаться до истины. Для этого советую вам подключить всех, кого можно. Пусть ваш друг пообщается в криминальной среде. Я почему-то уверен, что у него есть там связи. Я со своей стороны тоже предприму кое-какие шаги. Для начала заявлю ходатайство о проведении дополнительной экспертизы для установления источника крови, обнаруженного в вашей машине. Быть может, она попала на сидение из носа девушки, но источник мог быть и другой. У нас впереди почти два месяца, и будем надеяться на лучшее. Во второй половине дня к вам должен прийти Сергей. Подумайте вместе, что можно ещё сделать по делу.

После ухода адвоката Никитина снова отвели в камеру. Оказавшись один среди серых, холодных стен, Виктор понял, что он обречён и его спасение зависит только от чуда. Он подумал: даже если найдётся тот «Москвич» и установят тех парней, то как доказать их причастность к преступлению? Сделать это будет невозможно. Неужели придётся смириться с таким поворотом судьбы и надеяться лишь на то, что его не приговорят к смертной казни? Неужели его жизнь заканчивается? Нет, нельзя паниковать и опускать руки, надо хвататься за соломинку. Может быть там, на свободе, его друг Сергей что-нибудь придумает для его спасения, и небеса не должны оставить его в беде.

В три часа дня Никитина отвели в специальное помещение на встречу с другом. Сергей сидел с другой стороны перегородки, и в его взгляде застыл испуг. Виктор тоже сел на стул и сказал:

— Не переживай, Серёга, у меня всё нормально. Главное, чтобы вы верили в мою невиновность. Как у вас там дела?

Сергей вышел из оцепенения и ответил:

— Ты что, Витя, никто и не верит в твою виновность! Я с Людой ездил к твоим родителям и рассказал им, что произошло с тобой. Так там все жители деревни подписали заявление в твою поддержку.

— Спасибо. Теперь наша задача найти «Москвич», номер которого начинается на известные тебе две буквы. Подключи к поиску всех, кого можешь. Найди бывшего зэка по кличке Лёва. Он должен меня помнить. Я его один раз подвозил, и он мне обещал помочь в случае чего. Если вдруг найдёте ребят, что были в машине, будьте осторожны и не спугните их. Сначала надо выяснить: кто они и чем занимаются. Кроме этого, используй свои связи в милиции и узнай: были ли ещё в нашем городе случаи изнасилований. Если были, найди потерпевших и поговори с ними об обстоятельствах преступления. Я понимаю, что за оставшееся время до суда сделать всё это невозможно. Но что-то надо делать. Не хочется умереть невиновным.

— Витя, не говори о смерти. Я сегодня же начну действовать.

— Хорошо, расскажи тогда, как там, на свободе, как Люда?

Сергей сделал полный отчёт о том, что происходит на воле, рассказал и о реакции Люды на арест любимого человека. Когда Сергей закончил, Виктор сказал:

— Пусть Люда на свидание придёт на следующей неделе. Она должна успокоиться и свыкнуться с мыслью, что я за решёткой. И к тому же мне положено всего лишь два свидания в месяц. Родителям передай, что я их жду в следующем месяце. На этом, Сергей, закончим. У нас мало времени.

Тропников решительно встал, вышел на улицу, сел в свою «копейку» и поехал на рынок. Там нашёл знакомого парня, который год назад вышел из колонии, где отбывал наказание за хулиганство, и рассказал ему историю про Виктора. Тот внимательно выслушав Сергея, сказал:

— Да, есть подонки, мразь среди людей. Таких на зоне ох как не любят. Что от меня требуется?

— Я хочу встретиться с Лёвой.

— Ого, эта птица высокого полёта. Но попробую организовать встречу, если он в городе. Что ещё?

— Надо брать на заметку все красные «Москвичи» с номерами соседней области. Желательно, чтобы ты подключил к этому и своих друзей. От вас требуется только записывать номера таких машин.

— А что же милиция?

— Друг заявил ходатайство о розыске «Москвича», но, учитывая достаточную доказательную базу его виновности, вряд ли милиция будет шевелиться в этом направлении.

— Ладно, чем можем, тем поможем.

После рынка Тропников поехал в районный отдел милиции. Проходя мимо дежурного, он сказал, что идёт к следователю Зайцеву. Милиционер знал Сергея, поэтому лишь кивнул головой, что не возражает. Тропников, для приличия два раза стукнув в дверь кабинета следователя, вошёл и сказал:

— Привет, Саша! Про дела спрашивать не буду. А то начнёшь кричать, что у тебя завал, десять дел в производстве, а тут ходят разные.

— Как раз, в точку попал. Ладно, я пошутил. Школьным друзьям я всегда рад. Что на сей раз привело тебя ко мне?

— Беда. Моего друга обвиняют в убийстве и изнасиловании.

— Слышал я про это дело, но там всё чисто, комар носа не подточит. А ты что, другу веришь?

— Как себе, и даже больше.

— Но против фактов не попрёшь.

— Можно, если сильно захотеть. Я тебя сильно не загружу. Мне нужно знать случаи изнасилования женщин в последнее время в городе и фамилии, адреса потерпевших по тем делам, которые по разным причинам не дошли до суда.

— Это можно, но…

— С меня «поляна».

— Я понял твою мысль: вы хотите найти «Москвич» — призрак.

— Другу я верю. Значит, и машина не призрак.

— Ладно, дам я тебе такую информацию, а пока свободен. У меня десять дел в производстве, а тут шляются разные.

На вечер у Тропникова была запланирована встреча с Людой. Они договорились, что Сергей встретит её после занятий и расскажет про Виктора. До встречи было ещё много времени, поэтому Сергей поехал домой. Родители уже вернулись с работы и сидели на диване в зале. По их виду парень понял, что его ожидает серьёзный разговор. Отец и мать Сергея были известными людьми в городе. Павел Иванович Тропников уже много лет возглавлял солидную строительную организацию, а Любовь Михайловна занимала должность главного бухгалтера на крупном заводе.

Сергей, зайдя в зал, спросил:

— Мне что, по стойке смирно встать?

— Без этого обойдёмся, и в сложившейся ситуации не мешало бы обойтись без твоего друга. Что будут про нас говорить в городе? Да, наверное, уже и говорят, что сын Тропниковых дружит с убийцей и насильником, — сказал Павел Иванович.

— Мне сразу уйти или вы ещё что-нибудь скажете?

— Хватит заниматься распутством, тёмными делами и дружить с криминальными элементами. Подумай о своём будущем и о нас, — воскликнул отец.

— А кто о простом, невиновном человеке подумает? А кто вообще о простом народе думает? Например, повели борьбу с пьянством якобы во благо народа, а получилось всё наоборот. Люди стали больше пить самогон, левый спирт, различные спиртосодержащие жидкости. А начальство как пило водку, коньяк, так и сейчас пьёт, закусывая икрой чёрной, икрой красной, а в магазинах полки для народа — хоть шаром покати.

Павел Иванович изумлённо посмотрел на сына и спросил:

— Ты это о чём, сын?

— Открой холодильник и посмотри, чего только там нет. В магазинах таких деликатесов уж точно не имеется. Может, пора с народом поделиться и в деле Виктора разобраться, не боясь разговоров. Как вы будете потом, после оправдания, смотреть в глаза человеку, которого заранее обвинили в страшных преступлениях? А что Виктора оправдают, я не сомневаюсь. Очевидно, с вашей колокольни, так называемой партийно-хозяйственной элиты, Виктор букашка, который не заслуживает внимания. И ещё, говоря о народе, я советую вам сходить в винный отдел магазина к четырнадцати часам и посмотреть, до чего вы этот народ довели. Там люди, чтобы купить три положенные бутылки вина, ползут по головам друг друга к заветному прилавку, боясь, что им их нормы не хватит. И тебе, отец, персональный совет. Если пойдёшь туда, сними галстук, иначе побьют.

— Ты меня, сын, удивил своими взглядами на жизнь. И я даже сейчас за тебя порадовался. А в отношении Виктора я хочу сказать, что есть же правоохранительные органы, суд, которые и занимаются расследованием и установлением истины.

— Справедливый приговор во многом зависит от объективной, активной позиции людей, которые так или иначе задействованы в расследовании и раскрытии преступления. Но иногда такие люди ошибаются или специально, преследуя какие-то свои корыстные цели, или по халатности, или просто из-за нежелания себя сильно утруждать. И твоя, отец, позиция как раз и способствует вынесению несправедливого приговора. У меня другие взгляды, поэтому я сейчас ухожу искать возможные способы помощи другу. Пока.

Любовь Михайловна что-то хотела сказать сыну вдогонку, но тот уже вышел из квартиры.

Сергей ехал на встречу с Людой с подпорченным настроением. Хотя в последнее время оно у него лучше и не было. В его душе постоянно ощущалась какая-то тяжесть, неудовлетворённость происходящим в стране, своим положением в обществе, которое скатывалось в пропасть, где царили совершенно другие принципы отношений между людьми, основанные на равнодушии к чужим бедам, на зависти к более успешным и зачастую даже на подлости и предательстве. Сергей думал: страну в очередной раз ведут не туда, куда надо. У народа забирали основной признак их более или менее хорошей жизни — стабильность. И теперь людям надо приспосабливаться к новым условиям и заботиться о своём выживании. В ближайшее время, очевидно, страну ждут большие перемены и даже потрясения. Виктор прав, в такое время пора начинать своё дело. Тропников ехал по городу, размышляя обо всём этом, не забывал обращать внимание на автомобили красного цвета и их номера. Возле института его уже поджидала Люда. Увидев Сергея, она подбежала к нему и сразу же засыпала вопросами:

— Как Витя? Когда я смогу его увидеть? Хватит ли у него сил выдержать весь этот кошмар?

Тропников подробно рассказал о встрече с другом, о его оптимистическом настроении и о том, что ему самому удалось сделать за сегодняшний день.

Люда заплакала и сказала:

— Я не могу поверить, что всё это произошло с нами. Я буду писать ему письма. Мне так будет легче. Мы даже фотографиями не успели обменяться. Как-то надо будет это сделать.

— Комната Виктора, скорее всего, опечатана после обыска. Но у родителей должны быть фотографии сына. Я привезу тебе какую-нибудь из них.

— Спасибо, Сергей! Не знаю, чтобы я без тебя делала. Наверное, с ума бы сошла.

— Всё будет хорошо.

— Я об этом постоянно молю Бога. Он не должен оставить нас в беде.

— Нам, прежде всего, самим не надо опускать руки. Во всех безвыходных ситуациях всегда есть выход. Для поиска машины в соседней области я хочу подключить своих родителей с их связями. Но они пока занимают непонятную для меня позицию в этом деле.

— Неужели они не хотят помочь твоему другу?

— Это на первых порах, а так они у меня нормальные люди, и, я думаю, совесть им подскажет, что делать.

12

Павел Иванович и Любовь Михайловна после разговора с сыном пребывали в поникшем состоянии. Теперь им было стыдно за свою позицию в отношении друга Сергея. Ведь они раньше считали Виктора достойным молодым человеком. А вспышка гнева, скорее всего, произошла инстинктивно, чтобы защитить собственного ребёнка от неприятностей. Павел Иванович обнял жену и сказал:

— Надо поговорить с Сергеем и узнать, как мы можем помочь Виктору.

— Я с тобой полностью согласна и хотела ещё раньше спросить об этом Серёжу. Может быть, действительно его друг не совершал этих ужасных преступлений.

— Договорились, поговорим с сыном и, если понадобится, подключим все свои связи. И я решил завтра съездить к винному магазину на экскурсию и собственными глазами убедиться, что там творится.

— Съезди, съезди, в отличие от тебя, я давно уже знаю, как там люди сходят с ума.

Павел Иванович задумался. Ему было обидно слышать упрёки сына о том, что он жирует за счёт народа. Да, он пользуется определёнными привилегиями в приобретении тех или иных товаров и продуктов, но он это заслужил добросовестным трудом, занимая ответственную должность. Он понимал, что за три года перестройки много чего сделано полезного, особенно в плане свободы слова, борьбы с бюрократией, развития свободного творчества. Но почему при этом опустели полки в магазинах? Здесь, очевидно, перемешано всё: и саботаж, и неграмотное, неквалифицированное управление предприятиями, экономикой, и, конечно, идёт подрыв государства извне. Похоже, скоро коммунистической партии как единственной руководящей силы в обществе придёт конец.

Во вторник, без десяти два дня, Павел Иванович без галстука был возле винного отдела, который находился во дворе гастронома с тыльной его стороны, как говорится, от глаз подальше. Здесь была уже сформирована огромная очередь из пяти — шести человек в ширину. Начальник строительной организации подошёл поближе к толпе и стал прислушиваться, о чём говорят люди. Всех волновало два вопроса: сколько сегодня завезли ящиков вина и по сколько бутылок будут давать на брата? С разных сторон слышались разные предположения. Одни говорили, что сто ящиков, другие, что лишь двадцать.

Ровно в два часа дверь в винный магазин открылась, и в мгновение ока очередь превратилась в огромный, молчаливый шар. Мирные беседы закончились, началась борьба за возможность протиснуться в заветную дверь. Павел Иванович наблюдал со стороны, как люди превращались в зомби. Вдруг из толпы вылезли два амбала и, с разгона прыгнув на головы людей, поползли к узкой щели магазина. Через некоторое время они, довольные, вышли из «рая» уже на своих ногах. Толпа с завистью спрашивала их: «по сколько сегодня дают». Парни с гордостью отвечали: «по пять». По «шару» прокатился одобрительный возглас: «сегодня завезли вина много, должно всем хватить». Потом Тропников, наблюдая за счастливчиками, которые здесь же, во дворе магазина, пили вино из горлышка, думал: здесь, конечно, собирается не цвет общества, но они тоже люди и заслуживают лучшей доли. А ведь многие из них где-то работают, учатся. Господи, что творится с людьми, неужели государство довело их до такого состояния?

Вечером Павел Иванович спросил у сына, чем он может быть полезен для Виктора. Сергей, не держа зла на отца, попросил его наладить связь с Госавтоинспекцией соседней области с целью установлению всех красных «Москвичей», там зарегистрированных. Павел Иванович согласился.

13

В этот же вечер Люда, пораньше вернувшись с занятий, села писать письмо Виктору. Она решила, что хотя бы так будет общаться с любимым человеком и говорить ему о своей любви. Письма Люда ещё ни разу в жизни не писала, поэтому, взяв чистый лист бумаги, она, сначала задумалась, а потом начала писать: «Витя, любимый мой человек! Как ты себя чувствуешь? Я, когда узнала о твоей беде, чуть не умерла. Я уверена, что ты такое не мог совершить, и теперь каждый день молю Бога вернуть тебя мне. Быть может, именно Бог послал нам такое испытание, которое мы должны выдержать с честью, чтобы потом жить вместе долго и счастливо, рожая детей. Я тебя пока не хочу обнадёживать, но я чувствую под моим сердцем зарождение нашего ребёночка. Я верю, что справедливость восторжествует. Но если случится самое страшное и ты там останешься, то знай, я хочу носить твою фамилию и заключить с тобой брак, хоть на небесах, хоть под землёй. Извини, любимый, больше писать не могу. Слёзы застилают глаза. Разговор продолжим в следующем письме. Обнимаю, целую, люблю. Твоя Люда».

Слёзы ещё сильнее хлынули из глаз девушки. Люда перечитала написанное, вложила лист в конверт, подписала адрес учреждения и, гонимая какой-то силой, быстро выбежала на улицу и опустила письмо в почтовый ящик. После этого ей сразу же стало легче. Девушка подумала: теперь она с нетерпением будет ждать ответа от любимого человека.

В эту ночь Люда крепко спала, а под утро её приснился сон, что она бежит по тропинке в берёзовой роще в своём любимом платье в синий горошек, которое сшила специально для себя и которое подчёркивало её красивую фигуру, и кричит: «Витя, Витя, Витя». В ответ лишь слышится: «Я, я, я». «Ты где?» И опять эхо в ответ: «Здесь, здесь, здесь». Она бежит дальше, в глубь рощи в надежде увидеть любимого человека. Она чувствует, что он где-то рядом, и снова кричит: «Любимый, ты где?» Вдруг совсем близко раздаётся: «Я здесь». И в этот момент Люда проснулась и подумала: «Это плохо, что я так и не увидела Витю». А если на самом деле она его больше не увидит? Нет, такого не может быть, всё будет хорошо.

14

В шесть часов утра по радиоточке в камере Никитина мощно зазвучал гимн Союза Советских Социалистических Республик. Виктор, услышав его, подумал: ещё один день начинается. Что он принесёт ему — страдание или облегчение? Узник стал уже привыкать к новому существованию. Он жил воспоминаниями, а вот мечтать боялся. В данной ситуации, когда жизнь висела на волоске, было бессмысленно этим заниматься. У него украли будущее. Прошла почти неделя, как Никитина заточили в другой мир, где душа пустела, мысли летели не вперёд, а назад, где подавлялась воля и желание сопротивляться несправедливости. Закончится ли его жизнь или нет — в ближайшее время теперь зависело от профессионализма, добросовестности конкретных людей правоохранительной системы. Виктор посмотрел в окно. Через решётку в камеру заглядывал кусочек осеннего, хмурого неба. И ему почему-то вспомнился случай из прошлого. Было ему тогда семнадцать лет, и ему в один из осенних дней довелось присутствовать на судебном процессе, где рассматривалось уголовное дело по обвинению парня из соседней деревни за убийство. Обвинение заключалось в том, что этот парень, Миша, возвращаясь с танцев, ударил ножом в шею своего соперника по любовным делам, который от полученной раны умер. До суда никто не сомневался в виновности Миши и на каждом углу кричали, что он убийца и негодяй и заслуживает самого строгого наказания. Но суд выяснил другие обстоятельства дела. Оказалось, что ссора из-за девушки началась ещё на танцплощадке. После танцев Мишу встретили три парня и стали его избивать с использованием кастетов. В такой ситуации Миша перочинным ножом и нанёс роковой удар одному из обидчиков, попав в сонную артерию. После этого другие нападавшие разбежались, а дело было представлено так, что Миша был зачинщиком драки и при выяснении отношений один на один убил соперника. Но суд докопался до истины, и подсудимого оправдали, признав в его действиях необходимую оборону. Теперь тот Миша живёт в Москве и радуется жизни. А согласись тогда суд с доводами следствия, сидел бы сейчас Миша в местах, не столь отдаленных, с клеймом убийцы. И все бы с этим согласились, поскольку не знали всех тонкостей уголовного законодательства.

Виктор вспомнил и другие случаи из уголовной практики, когда к ответственности привлекали невиновных лиц и которых потом по приговору суда расстреливали. От последнего воспоминания Никитину стало не по себе. Но он подумал: это не его случай, он должен остаться жив.

В десять часов Виктора привели на допрос. В комнате находились следователь прокуратуры и адвокат Александр Дмитриевич. Когда Никитин сел на стул, следователь сказал:

— Гражданин Никитин, я хочу вам ещё раз напомнить, что чистосердечное признание вины смягчает наказание и в случае осуждения вас к высшей мере — расстрелу — даёт вам право обратиться за помилованием. Вы по-прежнему настаиваете на своей невиновности в совершённых преступлениях?

Виктор уверенно кивнул головой.

— Категорически да.

— Тогда у меня к вам есть пару вопросов. Вы занимались нелегальной перевозкой спирта?

Обвиняемый удивлённо посмотрел на следователя.

— Нет.

— Но у нас есть сведения, говорящие об обратном.

Адвокат спросил:

— Это как-то зафиксировано в материалах уголовного дела? Есть какие-то доказательства такой деятельности?

— Пока нет, но, возможно, появятся, — Сушко почему-то поднял указательный палец правой руки к верху.

— Тогда и вернёмся к этому вопросу, — адвокат с укором посмотрел на подзащитного.

— Следующий вопрос. Шесть лет назад вы привлекались к административной ответственности за мелкое хулиганство. Расскажите, что тогда произошло? — следователь выжидающе уставился на жертву.

Александр Дмитриевич опять сделал замечание:

— Михаил Валерьевич, это к делу не относится.

— Я должен выяснить все факты, имеющие отношение к обвиняемому, в том числе и те, которые характеризуют его как человека. Итак, я слушаю, гражданин Никитин.

Парень наморщил лоб.

— Я тогда с ребятами в парке отмечал День танкиста. Сам я непьющий, но в тот день немного перебрал и поспорил с друзьями, что залезу на дерево и прокричу оттуда, что танковые войска лучшие в стране. Ребята проспорили, а меня за крики забрали в милицию и оштрафовали за нарушение общественного порядка.

— Ну что же, так и запишем в протоколе. Имеется ещё один вопрос. В вашей комнате во время обыска обнаружили рисунки, порочащие наше общество. Это вы их нарисовали?

Виктор хмыкнул.

— Да, это моё увлечение, но никого и ничто я не порочил. Да, там есть рисунки на злободневную тему. Например, как в очереди в винный отдел люди ползут по головам друг друга, чтобы купить вина. Но это действительность. Я теперь начал понимать вас, гражданин следователь: вы хотите из меня сделать монстра, способного совершить злодеяние, но вы ошибаетесь. Я никого не убивал, и тем более женщину.

Следователь дёрнул щекой.

— Позвольте здесь выводы делать мне, а ваша задача честно отвечать на вопросы, которых на сегодня у меня к вам больше нет. Можете пообщаться со своим адвокатом. У вас для этого есть время, но после того как прочитаете протокол допроса и его подпишите.

Когда следователь вышел, Александр Дмитриевич спросил:

— Как вы себя чувствуете, Виктор Фёдорович?

— Как может чувствовать себя человек, на шее которого всё сильнее затягивается удавка? Но я держусь, и вера в справедливость меня пока не покидает. Хотя я уверен, что каждый человек, даже находящийся на смертном одре, надеется ещё пожить. Так и я живу надеждой. А физически я себя чувствую хорошо, по утрам делаю зарядку.

— Это правильно. Я со своей стороны хочу сделать запросы на характеристики в те места, откуда можно ожидать положительные отзывы о вас.

Виктор печально улыбнулся.

— Характеристика — это субъективная оценка, зависящая от взглядов, принципов, настроения человека, который её даёт. И можно какое-то событие, произошедшее в моей жизни обернуть или во вред мне, или на пользу. Например, в школе я часто дрался за справедливость, но это можно подать как хулиганство. Или на заводе я добросовестно работал, но при этом высказывал кое-какие критические замечания в адрес руководства и уверен, что наш парторг расшибётся в лепёшку, но добьётся отрицательной для меня характеристики.

— Тем не менее, давайте подумаем, куда мы можем послать запросы.

— Думать не будем. Смело посылайте запрос в танковый полк, где я служил, и в родной колхоз, где рос на виду у всех земляков.

— Хорошо, так и сделаем. Надеюсь, ваши друзья тоже что-то предпринимают по поиску доказательств вашей невиновности. Потом мы все собранные документы приобщим к делу. Ну что же, на сегодня всё. Мне только остаётся пожелать вам присутствия духа.

— Человек ко всему привыкает, но я не теряю надежды, конечно, не исключая худший для себя вариант. Радует то, что в отношении меня не применяют физического насилия. Ведь я вину не признаю.

— Такое было раньше, а сейчас другие времена. Теперь за незаконное принуждение человека к признанию своей вины в совершении преступления могут возбудить уголовное дело. Вашего следователя Сушко я хорошо знаю, как неплохого парня. Но он убеждён, что в деле собраны все необходимые доказательства против вас, и поэтому утруждать себя какими-то дополнительными действиями он не будет.

После ухода адвоката, уже находясь в камере, Никитин подумал: Александр Дмитриевич хоть и хороший человек, но чем он может ему помочь по существу дела? Ну, соберёт положительные характеристики на него, на суде расскажет какой хороший этот парень Виктор, выдвинет другую версию преступления и, подводя итог, скажет, что его подзащитный невиновен, поскольку по-другому сказать не может из-за позиции подсудимого. И всё на этом. Остаётся только надеяться на то, что речь адвоката разжалобит судей, и они не вынесут расстрельный приговор.

Потом Никитин стал ходить по камере, напрягая мозг с целю найти хоть какие-то другие доказательства своей невиновности. Он вдруг вспомнил про парня убитой девушки. Может быть, он причастен к её смерти? Хотя, наверняка, следствие проверило эту версию и убедилось, что он здесь ни при чём. Но на всякий случай надо, чтобы Сергей поговорил с ним. А вдруг появиться какая-нибудь зацепка, имеющая отношение к делу?

От всех этих мыслей у Никитина голова шла кругом, поэтому он решил сегодня о плохом и о делах больше не думать, а предаться приятным воспоминаниям о Люде, об их встречах, наполненных любовью, нежностью. Виктор думал: теперь неважно, сколько будет светить ему солнце. Главное событие в его жизни произошло. Он познал взаимную любовь, а ведь многим этого не дано.

15

В четверг директор завода, где работал Никитин, пригласил к себе начальницу экономического отдела и поручил ей написать характеристику на своего подчинённого, обвиняемого в изнасиловании и убийстве девушки. Нина Николаевна оказалась в затруднительном положении. Но она сделала выбор в пользу Виктора. Через некоторое время Самсонова в своём кабинете написала: «Молодой специалист, Никитин Виктор Фёдорович, за два года работы в экономическом отделе завода зарекомендовал себя грамотным, добросовестным и ответственный работником, который пользовался уважением в трудовом коллективе. В быту Никитин скромен, отзывчив и равнодушен к спиртным напиткам, не забывал своих родителей, постоянно оказывал им помощь. В перспективе мог бы достойно занять место начальника отдела». Нина Николаевна поставила подпись и подумала: подписала себе приговор, зато совесть её будет чиста. Характеристику она занесла в приёмную, а через час её снова пригласил директор в свой кабинет. Когда она вошла в просторное помещение руководителя завода, там уже за длинным столом сидели все начальники отделов во главе с директором, который, не вставая, сказал:

— Итак, товарищи, начнём. Вы все ознакомились с творением Нины Николаевны, поэтому прошу высказаться на сей счёт.

Первым встал начальник сбыта и снабжения, он же парторг, Никудин Пётр Петрович, и возмущённо чуть ли не закричал:

— Товарищи, то, что написала Самсонова, просто безобразие. Мы что, Никитина к награде представляем? Прежде всего, не надо забывать его отношение к партии, его разного рода высказывания, недостойные советского человека. Меня поразило ваше утверждение, Нина Николаевна, — «скромность в быту». На это просто хочется сказать «Ха-ха». А как же его беспорядочный образ жизни, частые посещения ресторанов? Я сам там однажды видел его в компании сомнительных девиц.

Директор хмыкнул.

— Уважаемый Пётр Петрович, а вы, что там делали?

Никудин, покраснев, ответил:

— Я там… я просто зашёл поужинать.

— Ладно, продолжайте.

— Парню двадцать восемь лет, а ещё не женат. Это тоже о многом говорит. Как-то раз, зная способности Никитина, я попросил его сделать рисунки для стенгазеты о борьбе с пьянством. Но от того, что я потом в газете увидел, до сих пор в озноб кидает. Директор опять хмыкнул.

— Если у вас она сохранилась, принесите её прямо сейчас для просмотра.

Через минут пять Пётр Петрович принёс скрученную в трубочку газету и развернул её на столе. Перед взором начальников оказались несколько рисунков, под которыми были написаны уже всем известные выражения народа, такие как «В шесть утра поёт петух, в восемь Пугачёва. Магазин закрыт до двух, ключ — у Горбачёва». «На недельку до второго закопаем Горбачёва. Откапаем Брежнева — будем пить по-прежнему». «Спасибо партии родной и Горбачёву лично! Мой трезвый муж пришёл домой и влюбил отлично». Под одним рисунком подписи не было. Но на нём Никитин изобразил ужасающую очередь в винный магазин, а рядом с ней человека, похожего на Никулина, который грозил пальцем обезумевшим людям, что не надо им опускаться до состояния животных из-за дефицита вина.

Начальники отделов просмотрели газету внимательно и, еле сдерживая смех, сели на свои места. Директор пододвинул «шедевр» к себе и сказал:

— Из Никитина мог бы получиться хороший художник. Газету я эту оставлю себе на память. Итак, Пётр Петрович, ваша позиция ясна. Что на это скажет уважаемая всеми нами Нина Николаевна?

Самсонова бодро встала и сказала:

— Уважаемые товарищи! Я с Никитиным работаю уже два года и за это время хорошо его изучила, — Нина Николаевна заметила ей понятные улыбки на лицах своих коллег, но продолжила. — Я написала парню ту характеристику, которую он заслужил. И я уверена, что он не совершал преступления. Если моя характеристика вам не нравиться, то можете её написать сами.

Директор сказал:

— Давайте поступим так, чтобы действительно характеристика получилась объективной. Мы поручим Петру Петровичу её дополнить. Есть возражения? По вашему молчанию я понимаю так, что возражений нет. Тогда все свободны.

Нина Николаевна вернулась в свой кабинет и задумалась. Никитин ей нравился, и, быть может, она испытывала к нему более глубокие чувства. Но всё это в прошлом. Если он выйдет на свободу, их отношения не возобновятся. А на суде она обязательно выступит в его защиту.

16

В этот же день Сергей, добросовестно отдав долг своей работе на базе, в четыре часа дня приехал на рынок, где возле мясного павильона встретил Вовика, разгружающего свиные туши, и без прелюдий спросил:

— Как там наши дела?

— Была одна машина из другого областного центра. Но, похоже, к вашему делу не имеет отношения. Зато владелец автомобиля, который приехал на рынок с женой и дочерью, на мой вопрос «Есть ли у него друзья и знакомые, имеющие такие же „Москвичи“ красного цвета», ответил, что хватает, лично он знает двух владельцев. Один из них сам ездит, а вот у другого непутёвый сын где-то полгода назад забрал у отца машину, так на ней до сих пор колесит неизвестно где.

— Ты выяснил фамилию второго владельца?

— Да, но для этого мне пришлось проявить все мои дипломатические способности.

— Кулаки, что ли?

— Ты уж не считай меня хулиганом без мозгов. У меня, между прочим, незаконченное высшее строительное образование.

— Ладно, давай фамилию.

Когда Вовик отдал клочок бумажки, Сергей сказал:

— Продолжай наблюдение, и «поляна» расшириться. Как насчёт Лёвы?

— Его сейчас нет в городе, но ему передадут, что с ним хотят встретиться.

— Тогда пока.

— Покедова, дружбан.

После рынка Тропников нанёс визит следователю Зайцеву, предварительно с ним созвонившись. У него он получил заслуживающую внимания информацию. Три месяца назад в соседнем районе был зафиксирован странный случай. Сигнал о нём поступил из больницы, куда была доставлена девушка с травмой живота и кровотечением из полового органа, связанного с потерей девственности. Оперативник взял объяснение у девушки, но она ничего вразумительного пояснить не смогла и подавать заявление о причинении ей телесных повреждений в милицию отказалась. Зайцев назвал фамилию, адрес потерпевшей и институт, где она училась.

Возвращаясь домой, Сергей подумал: что-то уже есть. С машиной пусть отец разберётся, а с девушкой встретится он сам в ближайшее время.

Дома во время ужина Павел Иванович спросил у сына, как дела, и, не дожидаясь ответа, сказал:

— А ты знаешь, сколько красных «Москвичей» в соседней области?

— Много.

— Вот именно.

— Нам надо искать тех владельцев, кому около тридцати лет, и тех, кому около пятидесяти, у которых есть сыновья нужного нам возраста. В связи с этим круг поиска сразу сужается. И уже появилась конкретная машина, которую надо проверить в первую очередь, — Сергей достал бумажку из кармана и отдал её отцу, — вот, запиши фамилию владельца «Москвича».

Павел Иванович надел очки и записал фамилию в свой блокнот.

После ужина Сергей стал думать о предстоящей встрече с девушкой, которую, возможно, изнасиловали какие-то подонки и которая, получив психологическую травму, замкнулась в себе и не станет ни с кем разговаривать на эту тему. К ней надо искать подход.

На следующий день Тропников, как всегда, на работе прямо с утра проявил активность. Он обошёл всю базу, убедился, что всё завозится, разгружается, загружается, что все на рабочих местах трезвые, и, доложив об этом своему начальнику, тихо и незаметно покинул вверенную ему территорию.

В десять часов дня Сергей уже гулял по коридорам института, и его охватило волнение от воспоминаний неповторимой студенческой жизни, которую он испытал не так давно. Здесь царила такая же атмосфера другого мира, как и в его учебном заведении, окутанная тайной знаний, переживаний, стремлений, любви.

Первая пара занятий закончилась, и из аудиторий повалили студенты. Сергей знал, что искомая девушка учится на четвёртом курсе, и знал, где её поджидать, но не знал её на вид, поэтому у первой встретившейся блондинки спросил:

— Милая девушка, я ищу Михалёву Татьяну. Вы не подскажете её координаты? Я буду вам очень благодарен за это.

Девушка кокетливо посмотрела на парня и воскликнула:

— А что её искать? Вот она. Таня, тобой тут очень интересный молодой человек интересуется.

Сергей заметил резко остановившуюся девушку, с длинной косой и с испуганным взглядом в больших карих глазах. Подойдя к ней, он сказал:

— Я Сергей Тропников, если не верите, вот мой паспорт.

Девушка нерешительно заглянула в него и спросила:

— И для чего такое представление себя? Кстати, начальник строительной организации, Тропников, ваш родственник?

— Это мой отец.

— Я, возможно, в его фирме в экономическом отделе буду проходить практику.

— Вот здорово! А восхитительную косу вы каждое утро заплетаете?

— Нет, я с такой и сплю, и в ванне моюсь, и вообще она у меня пристёгивается.

— А можно её потрогать?

— Размечтались. Итак, я слушаю вас.

— Даже не знаю с чего начать. Но от ваших ответов, возможно, будет зависеть жизнь такой же очаровательной девушки, как вы, и моего друга. Девушку зовут Люда, и она сейчас страдает в одиночестве, поскольку её парень Виктор сидит в тюрьме за преступление, которого не совершал.

Девушка расширила свои очаровательные глазки.

— И чем же я могу помочь им?

— Это длинная история. Вы можете отпроситься с занятий, чтобы поговорить в более спокойной обстановке?

— Попробую. Сейчас у нас семинар.

Таня скрылась за дверью, а Сергей подумал: какая прекрасная девушка! Она — воплощение женственности, мягкости, притягательности. И, разговаривая с ней, он почему-то волновался, как мальчик, и сердце его учащённо билось, и в душе забушевали какие-то странные волны, спирая дыхание.

Вернувшись, Таня спросила:

— И где мы поговорим?

— Можем в моей «копейке».

Девушка надула очаровательные губки.

— Нет уж, тогда лучше в институтской столовой.

Сергей осмелел.

— Тогда лучше в кафе недалеко отсюда.

— Согласна.

В кафе Сергей и Таня взяли по чашечке кофе и булочки и сели за столик у окна. Тропников понимал, что предстоящий разговор напомнит девушке страшное событие из её жизни и причинит ей душевную боль, но другого выхода не было. Сергей собрался с духом и поведал Тане о трагедии друга, о любви, о страдании Люды, о своей вере в невиновность Виктора. Таня молча слушала, иногда смахивала рукой проявляющие капли слёз на ресницах и щеках.

Когда Сергей закончил рассказ, девушка тихо спросила:

— Я так поняла, вас интересует, был ли красный «Москвич» в моём случае?

Парень восхищённо посмотрел на Таню.

— Вы умная девушка.

— Да, те подонки катались на такой машине. И я теперь жалею, что не написала тогда заявление в милицию.

— Те мерзавцы должны получить по заслугам. А заявление написать ещё не поздно. Тем более что в медучреждении и в милиции зафиксированы ваши телесные повреждения, — Сергей напрягся в ожидании ответа.

Таня опустила глаза.

— Хорошо, я подумаю.

— Но вам и так огромное спасибо. Выяснилось главное обстоятельство, что машина существует, и она не призрак. Таня, а можно я всё-таки вашу косу поторгую? Мне в жизни этого ещё ни разу не приходилось делать.

Девушка смущённо улыбнулась.

— Что с вами поделаешь, потрогайте.

Сергей нежно дотронулся до мягких, шелковистых волос, не слишком туго заплетённых в косу, и у него перехватило дыхание. Таня, заметив это, вернула своё достояние за спину. Парень, придя в себя, решил сгладить свои проявившиеся эмоции шуткой:

— Таня, после этого я обязан жениться на вас. Но для начала давай перейдём на «ты» и встретимся сегодня вечером у памятника Ленину.

Девушка приподняла одну бровь.

— Почему именно Ленину?

— Это свидетельствует о самых серьёзных моих намерениях.

Таня прищурила глазки.

— А вдруг вам, то есть тебе, захочется мою косу расплести?

— Я согласен на то, чтобы только идти рядом с тобой и даже не дышать.

— Но если только так, то можно и встретиться.

Уже в машине Сергей подумал: а ведь ему сейчас хочется кричать от счастья на весь мир. Неужели и он встретил свою любовь? Тропников почувствовал всем своим существом, что у него появилась цель в жизни — жить ради любимой девушки и защищать её от всех невзгод и бед. Но для начала нужно найти её истязателей.

17

Когда Таня уходила после расставания с Сергеем в свой институт, она не могла сдержаться, чтобы не обернуться. Парень словно ждал этого, улыбнулся и помахал ей рукой. Девушка, машинально сделав то же самое, подумала: интересный парень, но, похоже, баламут, которого свет ещё не видел. Но ей такие парни нравились. С ними легко общаться. Они иногда мало думают головой, а подчиняются зовам сердца и души. И если уж они у тебя в друзьях, то более преданных и надёжных не найдёшь. Таня с горечью вспомнила своего бывшего ухажёра. Кроме поцелуев в щёчку, у неё с ним ничего другого не было. Парень ей не очень нравился. Был он каким-то ненастоящим, «прилизанным», без души, и это полностью подтвердилось, когда с ней произошла трагедия и она попала в больницу. В тяжёлые для неё дни он ни разу её не навестил, а потом стал избегать и встреч. Теперь девушка его почти забыла. Таня почему-то вспомнила своих родителей и подумала: вот с кого надо брать пример. Живут они вместе душа в душу уже много лет, иногда ссорятся, но до оскорбления и подлости не опускаются, потому что любят друг друга. Мать Тани работала заведующей промтоварным магазином, а отец был «вечным» прорабом на разных стройках, ему часто приходилось бывать в командировках. На этой почве и возникали ссоры. Но отец не пил и не курил, на работе его уважали, начальство обещало повышение, и мать терпеливо переносила разлуки. Так и жили. А когда с дочерью произошла беда, отец умолял её назвать приметы насильников, чтобы самому их найти и наказать. Таня тогда за него испугалась и не стала ничего говорить и подавать заявление в милицию. Но в институт информация просочилась, и, очевидно, от её бывшего парня. Девушка чувствовала, как за её спиной впервые дни шушукались, некоторые стали обходить стороной, боясь запачкаться чем-то грязным, хотя сами вели беспорядочную половую жизнь. Таня старалась этого не замечать и продолжала оставаться общительной, жизнерадостной девушкой, как будто и не было того кошмарного вечера.

Таня дошла до своей аудитории с целью попасть на последний час семинарских занятий, но в последний момент решила: коль уж отпросилась, то будет сачковать до конца. Она развернулась и вышла на улицу. Теплая, приятная волна пробежала по всему её телу. Девушка вспомнила Сергея. Она обязательно с ним встретится и сделает всё возможное, чтобы помочь его другу и тем самым помочь себе избавиться от клейма замаранной девушки. Те её насильники должны быть наказаны. Тогда, возможно, её душевные раны затянутся, и она сможет полюбить настоящего парня, такого, как Сергея. Таня поймала себя на мысли, что она всё больше и больше думает об этом парне — открытом, честном, который какими-то тайными тропами проник в её душу и там не даёт ей покоя. Но, главное, от этого беспокойства ей было приятно. «Неужели я влюбилась? — подумала девушка. — Господи, пусть это будет любовь. Я так долго её ждала». Но неужели бывает так, что, увидев человека и поговорив с ним пять минут, можно полюбить его? Она слышала и читала про первую любовь, но с сомнением относилась к её существованию. И вот теперь что-то таинственное происходит в её душе. И чем больше она думала о своих новых чувствах, ощущениях, тем больше убеждалась, что к ней пришла настоящая любовь. И теперь она уже боялась потерять её и поэтому решила меньше о ней думать, чтобы не сглазить. Но её мысли вновь и вновь проникали в душу и искали там подтверждение прекрасному чувству. И Таня с радостью убеждалась, что это чувство не угасало, а, наоборот, разгоралось в огромный костёр, языки пламени которого теперь будут освещать её дальнейший жизненный путь. В этот момент она даже не думала о том, а взаимно ли её чувство. Ей было всё равно, полюбит её Сергей или нет. Главное было то, что она полюбила. И, возможно, эта любовь принесёт ей страдания, слёзы, но они будут следствием прекрасного, неповторимого чувства по имени любовь. Таня снова подумала о Сергее и вернулась в институт, чтобы продолжить изучать не такую уж теперь и скучную экономику.

18

В камере Виктор долго не мог ни сидеть, ни лежать. Энергия по-прежнему била в нём ключом. Поэтому большую часть дня он ходил в узком, замкнутом пространстве взад и вперёд, от стенки до стенки и ждал. Ждал весточки с той стороны решёток от дорогих ему людей, ждал даже следователя, прислушивался к шагам, голосам в коридоре, потому что там была хоть какая-то жизнь. Никитин сделал ещё несколько шагов и остановился напротив окна, в которое заглядывал кусочек безоблачного, осеннего неба. Где-то на востоке всходило солнце. Виктор его не видел, но мысленно представил, как оно всё выше и выше поднимается над горизонтом и освещает неповторимые краски осени. Октябрь — любимый месяц Никитина. В это время он часто ездил в деревню, чтобы побродить по окрестностям и насладиться прощальными, яркими красками деревьев, готовящихся к зимнему сну. Виктор смотрел в окно с решёткой и с горечью думал: неужели он больше не увидит земной красоты? Но самое обидное было то, что он не сможет этого сделать вместе с его любимой Людой. Он вспомнил, как гулял с ней среди берёзок, держась за руки и целуясь на каждом шагу.

В коридоре послышались шаги, в двери открылось окошечко, через которое охранник сказал:

— Никитин, вам письмо.

Виктор подскочил к двери, и через секунду он держал в руках самое драгоценное письмо из всех тех, которые он получал когда-либо. Прочитав первые строки, написанные рукой любимой, парень заплакал. Потом, успокоившись, он дочитал письмо до конца и подумал: жить можно и здесь, зная, что тебя любят и ждут. Никитин ещё несколько раз прочитал послание от Люды и окончательно успокоился. Теперь у него на выходные дни было чем радовать душу, перечитывая письмо. Но душе с каждым днём становилось тревожнее. Мысли об обречённом положении всё чаще пронизывали всё тело узника. Тогда душу накрывала волна страха и даже паники. Наступало оцепенение. Потом волна откатывалась, и наступало облегчение. Виктор в такое время собирался с мыслями и начинал думать о своём спасении.

В понедельник Никитин проснулся с ощущением притуплённой боли в душе, которую почти не замечал. Такое состояние продлилось до второй половины дня, поэтому Виктор решил воспользоваться моментом и написать ответ Люде. Он уже было взялся за ручку, как в это время пришёл охранник и пробасил:

— Никитин, собирайтесь, к вам пришли.

Виктор заволновался. Он быстро привёл себя в порядок, насколько мог. Провёл рукой по колкой щетине на впалых щеках и подумал: теперь самому не надо бриться каждый день, за него это делают другие в специальные дни, но он и к этому уже привык.

Через некоторое время Никитин шёл по коридору и был уверен, что к нему на свидание пришла Люда. Перед входом Виктор собрался с духом и шагнул в специальное помещение. Люда стояла перед барьером, сцепив руки перед собой, и не шевелилась. Виктор ей улыбнулся, и девушка ожила. Она торопливо заговорила:

— Витя! Витя! Я не знаю, как мне без тебя жить. Я не знаю, что мне делать. Не знаю, как тебе помочь? Но знай, я тебя очень люблю и ни капельки не сомневаюсь в твоей невиновности. Витя, за что нам всё это?

— Не надо так истязать себя, любовь моя. Всё будет хорошо. Мы выберемся из этой пропасти. Ты верь и живи.

— Я верю, и верю в то, что у нас будет ребёнок. На следующей неделе я пойду к врачу на консультацию и после неё сразу же напишу тебе о результатах.

— Обязательно пиши, ведь твоё первое письмо, которое я получил в субботу, вернуло меня к жизни и придало силы противостоять несправедливости, и я с нетерпением в дальнейшем буду ждать от тебя хотя бы пары слов. Что ещё у тебя нового в жизни?

— У меня всё просто — работа, учёба, мысли о тебе. Мне приснилась берёзовая роща, и я тебя в ней искала и вроде бы как нашла.

— А я вспоминал наши прогулки среди берёзок и наши поцелуи.

— Дай Бог, чтобы это вновь вернулось в нашу жизнь. Сергей что-то узнал важное, но он проинформирует тебя об этом через адвоката.

— Кстати, пусть он найдёт парня убитой девушки и поговорит с ним. А вдруг всплывут какие-нибудь важные для дела детали.

— Хорошо, передам. А тебе лёгкая небритость даже к лицу, — Люда с любовью посмотрела в глаза Виктора и замолчала.

В этот момент их души слились в одно целое. Они долго так сидели молча, в мыслях объясняясь друг другу в любви, и лишь слова охранника «Время для свидания закончилось» вернули их в действительность.

Виктор встал, улыбнулся Люде и вышел, не оборачиваясь. В камере Никитин подумал: если бы у него не было Люды, вряд ли он так стойко переносил бы свалившуюся на него беду.

За окном было уже темно. Виктор взял чистый лист бумаги, ручку и стал писать письмо родителям.

19

Сергей после встречи с Таней в одночасье стал другим человеком. Из Тропника он превратился в солидного парня Тропникова Сергея Павловича. Вся молодецкая дурь из головы улетучилась, как будто там её и не было. Начиная с вечера пятницы и почти все выходные, он провёл в обществе очаровательной девушки, которая снисходительно позволяла дотрагиваться до кончика своей волнующей косы. Но стоило ему проявить какую-либо несанкционированную вольность, как получал этим же кончиком по носу. От этого Сергей был на седьмом небе от счастья. Теперь он понимал до конца влюблённую душу Виктора, но думал: любовь любовью, а друга надо спасать.

В понедельник вечером Тропников поговорил по телефону с Людой и, узнав от неё о просьбе Виктора пообщаться с парнем убитой девушки, прикинул план действий на завтра и пораньше отправился спать.

На следующий день Сергей, как всегда, быстро разобравшись с базовскими делами, приехал на одну из строек, где работал интересующий его парень. Тот как раз в это время закончил делать кладку на одной из стен строящегося дома и спустился вниз с третьего этажа. Тропников подошёл к нему и сказал:

— Привет! Я Сергей, а ты Коля?

— Да, я Коля. У тебя ко мне какие-то вопросы?

— Прежде всего, прими мои соболезнования по поводу гибели твоей девушки.

Парень плотного телосложения с мощными руками опустил голову.

— Спасибо. Не могу себе простить, что тогда на ровном месте поругался с ней. Она в очередной раз мне сказала, что вступит со мной в интимную связь только после того, как станет моей женой, а я возьми и ляпни, что в таком случае мне придётся завести себе любовницу. Она психанула и села в ту роковую машину.

— А как долго ты с ней встречался?

— Почти год. А почему ты этим интересуешься?

— Да у меня подружка подъезжала на таком же «Москвиче», и двое парней из него её пытались изнасиловать.

— Ясно, так, может быть, и мою Риту убили двое, а попался один.

— Может быть. Я лично хочу разобраться в этом, найти негодяев и наказать их.

— Тогда удачи. Если что, ты знаешь, где меня найти. А моя Рита, оказывается, была девственницей. Дурак я, дурак!

Сергей ехал в своей «копейке» и думал: Николай оказался хорошим и простым парнем. Может быть, надо было ему всю правду рассказать? Конечно, он сделает это обязательно, но в другой раз. Из разговора Тропников получил важную информацию. Оказывается, у Риты на момент её смерти были, как говорят в обиходе, месячные. Возможно, пятно крови на сиденье в машине Виктора и возникло от этого процесса. Сергей после этой догадки прямым ходом поехал в адвокатскую контору и встретившись там с Александром Дмитриевичем, проинформировал того о своём расследовании, рассказав и о Тане, которая, возможно, напишет заявление в милицию по факту её изнасилования. Защитник Виктора пообещал, что обратит внимание следователя на эту информацию. Но главным вопросом в деле, по мнению, как Сергея, так и адвоката, оставалась необходимость найти другую машину и тех, кто находился в ней в тот злополучный вечер.

Тропников, возвращаясь на базу, мысленно подводил итог тому, что уже сделано. А сделано немало. Прежде всего, подтверждено рассказом Тани, что другая машина красного цвета не выдумка Виктора, а существует на самом деле, как и есть два подонка, которые находились в ней и которым приблизительно лет по тридцать. В соседней области установлен владелец «Москвича», сын которого где-то катается на нём до сих пор, возможно, с приятелем. Происхождение пятна крови можно объяснить неосторожностью самой потерпевшей в связи с месячными. Кроме этого, можно использовать в пользу Виктора тот факт, что его отпечатков пальцев на ноже нет, а вот кровь убитой как будто специально оставлена на лезвии. Смерть потерпевшей наступила в период с одиннадцати тридцати до часа ночи. Виктор вернулся домой в двенадцать, что подтверждается показаниями вахтёра. С окраины города до общежития за полчаса доехать проблематично. Что ещё? Со слов Тани, в той машине она видела под ногами огнетушитель красного цвета, которым её потом ударил в живот один из насильников. Вот, пожалуй, и всё, что на сегодня ему известно по делу, чтобы использовать для защиты друга.

Сергей, вернувшись на базу, активно закончил свой рабочий день, успел даже покрутиться в кабинете начальника, один вид которого говорил, что тот директор базы. Тропников в очередной раз внушил своему шефу, что он очень озабочен делами организации, и шеф в очередной раз остался довольный своим замом. А вечером Сергея ожидало приятное времяпровождение в обществе дамы сердца.

20

В первые дни заключения Никитину казалось, что время остановилось. Но оно шло. День тянулся за днём. И вот уже две недели позади. Но за это время произошло, быть может, самое главное событие в его жизни. Любимая девушка ждала от него ребёнка. Все остальные радости и горести, проблемы и даже мысли о возможной скорой смерти ушли на второй план. Теперь Виктор жил той жизнью, о которой ему писала в письмах Люда. И, конечно, он мечтал о встрече с любимым человеком.

Был уже поздний вечер. За решёткой в окне отражалась лишь чернота, но Виктора она больше не угнетала. Он, перечитав ещё раз последнее письмо от Люды, сел за столик и стал писать ей ответ: «Здравствуй, любовь моя! Мне кажется, что я уже целую вечность не видел солнца. Но я благодарен судьбе, что ты заменила мне его. Теперь ты моё солнышко, и ты теперь освещаешь мне путь во мгле. Я молю Бога, чтобы тёплые, ласковые лучи твоего сияния не угасли, иначе угасну и я. Но мы должны жить, особенно ты, потому что носишь под сердцем нашего ребёнка. Мне сейчас больно, оттого что это письмо будут читать надзиратели, но пусть они позавидуют нашему счастью, которое возможно даже в таких условиях, и, возможно, прочитав эти строки, они станут добрее и чище в своих помыслах.

До встречи с тобой я находился в поиске лучшей доли, иногда окунался в авантюрные дела, которые, быть может, и привели меня сюда. Но благодаря им и цепочке событий, я повстречал тебя, и мне сейчас не страшны ни серые стены, которые меня окружают, ни предстоящий суд, к которому я готов морально и физически, зная, что перед Богом и людьми я не виновен. Целую, люблю, твой Виктор».

Никитин по привычке посмотрел в окно. За ним по-прежнему была застывшая темнота. Но он знал, что там, в ней, бурлит свободная жизнь. Люди начинают готовиться к празднику Великого Октября. Виктор любил этот праздник. Ему нравилось шагать в колонне демонстрантов и ликовать под лозунги партии, которые уже никто всерьёз не воспринимал. Но народ всё ещё верил в светлое будущее. И казалось, что жизнь с каждым днём становится лучше, но на самом деле это был мираж. Народ и страна падали в пропасть на радость идеологическим врагам. Виктор подумал: сейчас бы он с удовольствием прошёлся с народом, выкрикивая лозунги «Да здравствует свобода, мир, равенство, братство, дружба». Но особенно громко, учитывая его настоящее положение, он кричал бы «Да здравствует свобода от несправедливости, бесправия, насилия, да здравствует свобода, хоть какая, но свобода!»

На следующий день в девять часов утра Никитина снова доставили на допрос. Виктора это удивило. «Вроде бы всё и так ясно, — подумал он, — это уже настоящее издевательство над ним».

Следователь достал из папки протокол допроса и угрюмо уставился на Никитина.

— Вскрылось ещё одно ваше злодеяние. Недалеко от города водной деревушке был найден труп женщины Блиновой Галины. Возле трупа была обнаружена вот эта вещь, — Сушко достал из сейфа пакетик с ключом, — на нём ваши отпечатки пальцев. Этот ключ от вашего рабочего кабинета. Что вы можете сказать по этому поводу?

Виктор обхватил голову руками и не проронил ни слова.

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

— Прошу всех встать, суд идёт, — громко, чётко сказала секретарь судебного заседания

Все присутствующие, а их в зале собралось человек тридцать, поднялись со своих мест. Встал и Никитин, который находился внутри металлической клетки под охраной сотрудников милиции. Он ещё раз окинул взглядом родителей, Люду, Сергея и расправил плечи, увидев в их глазах поддержку и веру в него.

Трое мужчин вошли в зал и сели за длинный стол, накрытый серой скатертью. Тот, кто был в центре, сказал:

— Прошу садиться.

Когда люди уселись и в помещении областного суда стало тихо, председательствующий судья продолжил:

— Слушается дело по обвинению Никитина Виктора Фёдоровича в изнасиловании и убийстве с особой жестокостью Терёхиной Риты и Блиновой Галины

Далее судья назвал фамилии председательствующего, членов суда, секретаря, прокурора, адвоката и попросил свидетелей выйти из зала. Потом всё тот же судья сказал:

— Оглашается обвинительное заключение, согласно которому гражданин Никитин Виктор Фёдорович третьего октября сего года около одиннадцати часов тридцати минут ночи подвозил на своём автомобиле марки «Москвич-412» красного цвета Риту Терёхину. В машине у Никитина возник умысел изнасиловать девушку. С этой целью он завёз её на окраину города, где тупым, тяжёлым предметом ударил Терёхину по голове и прямо в машине совершил с ней насильственный половой акт. Потом Никитин с целью скрыть следы преступления выволок девушку на обочину дороги, где нанёс ей восемь ударов ножом в разные части тела, от которых Терёхина скончалась на месте, после чего её труп спрятал в придорожной канаве в трубе, а сам скрылся с места преступления. Кроме этого, гражданин Никитин ещё ранее совершил изнасилование и убийство гражданки Блиновой, нанеся ей в разные части тела восемь ударов ножом, которым впоследствии была убита гражданка Терёхина.

Судья посмотрел на Никитина и спросил:

— Подсудимый, вы признаёте себя виновным в предъявленных вам обвинениях?

Виктор быстро встал и, не волнуясь, ответил:

— Нет, гражданин судья, не признаю.

После этого судья обратился с вопросом к прокурору и адвокату о порядке допроса участников процесса и исследовании доказательств. Те согласились начать судебное расследование с допроса подсудимого, потом допросить свидетелей и изучить другие материалы дела. Председательствующий снова посмотрел на Никитина и сказал:

— Подсудимый, встаньте и поясните суду по поводу предъявленных вам обвинений.

Виктор встал и прежде всего, сказал:

— Уважаемый суд, я ещё раз повторяю, что не совершал тех преступлений, которые мне вменяются. Дело обстояло так, — и Виктор в который раз рассказал, что ему было известно по делу.

Когда Никитин закончил рассказ, судья, обращаясь к участникам процесса, спросил:

— Если вопросы у адвоката к подсудимому?

— Да, ваша честь. Виктор Фёдорович, поясните суду, при каких обстоятельствах вы видели такую же машину, как у вас?

— На следующий день после известного события я два раза на своём пути встретил «Москвича» красного цвета. В нём, кроме водителя, находился ещё один парень. И мне показалось, что они за мной следят.

Адвокат посмотрел на судей.

— Уважаемый суд, показания моего подзащитного согласуются с показаниями Михалёвой Татьяны, лист дела 201, которая обратилась в милицию с заявлением по факту её изнасилования. Девушка также утверждает, что у её насильников была такая же машина, как у Никитина.

— Александр Дмитриевич, выводы будете делать в своём выступлении, а сейчас у вас ещё есть вопросы? — судья, не поворачивая головы, искоса взглянул на защитника.

— Да, ваша честь. Скажите, подсудимый, когда в субботу вы вернулись в общежитие?

— В двенадцать часов ночи. Я это точно помню, поскольку как раз в это время по радио зазвучал гимн.

— И ещё один вопрос. Когда вы последний раз мыли салон и заглядывали в багажник своего автомобили?

— Внутри машины я вообще ни разу ничего не мыл. А в багажнике я наводил последний раз порядок в конце сентября, когда со своей девушкой ездил в деревню. А потом туда лишь заглядывал, но не более того.

— У меня пока больше нет вопросов, ваша честь.

Председательствующий посмотрел на представителя обвинения и спросил:

— Уважаемый прокурор, у вас есть вопросы к подсудимому?

— Да, ваша честь. Скажите, гражданин Никитин, сколько прошло времени с момента высадки Терёхиной до вашего возвращения в общежитие и где вы находились в это время?

— Когда девушка вышла, я ещё около часа поездил по городу недалеко от общежития.

— Это кто-нибудь может подтвердить?

— Нет.

— Тропников Сергей — это ваш друг?

— Да.

— Михалёва Таня — это девушка Тропникова?

— Да.

— Заявление об изнасиловании она подала в милицию после знакомства с вашим другом?

— Да.

— Скажите, подсудимый, за какое время вы могли бы доехать от места обнаружения трупа девушки до вашего общежития?

— Я на том месте не был, но зная его, мне бы понадобилось минут двадцать — тридцать в зависимости от условий дорожного движения.

— И ещё один вопрос, — прокурор посмотрел на Никитина, — это ваш ключ был обнаружен возле тела Блиновой?

— Да, но я на том месте ни разу не был.

— Ваша честь, у меня нет больше вопросов к подсудимому.

— В таком случае прошу вас, секретарь, пригласите свидетеля Шишкина.

В зал судебного заседания вошёл мужчина средних лет, вид которого свидетельствовал о недавнем выходе из запоя. Судья сказал:

— Гражданин Шишкин, вы предупреждаетесь об уголовной ответственности за отказ от дачи или за заведомо ложные показания по делу. Распишитесь у секретаря.

Когда свидетель выполнил все необходимые процедуры, судья спросил:

— Что вы можете пояснить суду по рассматриваемому делу?

— В том районе у меня маленькая дача. Тогда я на ней задержался допоздна и опоздал на последний автобус. Хотел было остаться ночевать, но закончилось спиртное. Вот и решил до конечного трамвайного кольца идти пешком, чтобы потом на трамвае доехать до дома. Точно помню, что был уже двенадцатый час ночи, так как последний автобус прошёл в одиннадцать ноль пять. Впереди метрах в ста с просёлочной дороги выехал «Москвич» красного цвета, в это время его как раз осветила встречная машина. Я стал махать руками, надеясь на нём доехать до города, но автомобиль не остановился. Потом я, дойдя до остановки, сел на трамвай и уехал домой. У меня всё.

Судья произнёс:

— Прошу свидетелю задавать вопросы.

— Разрешите, ваша честь, — спросил Александр Дмитриевич.

— Прошу вас.

— Скажите, свидетель, вы можете назвать точное время, когда вы видели красный «Москвич»?

— Точно не могу но, наверное, было где-то без десяти — без пятнадцати двенадцать.

До остановки мне оставалось метров восемьсот, а в двенадцать я уже сидел в трамвае.

— Вы видели, кто сидел в той машине?

— Не разглядел. Было далековато и темно.

— У меня к свидетелю больше вопросов не имеется.

Прокурор жестами дал понять, что у него тоже нет вопросов.

Судья посмотрел в материалы дела и сказал:

— Тогда пригласите свидетеля Комарову, а вы, гражданин, Шишкин можете присаживаться среди присутствующих.

Через некоторое время женщина пояснила суду:

— Я работаю вахтёром в общежитии в основном в ночное время. Виктора я знаю хорошо. Что я могу про него сказать? Беспутный он молодой человек. В свою комнату постоянно приводил девиц лёгкого поведения. И друг у него подозрительный.

Никитин, слушая эту женщину, думал: а ведь ему казалось, что он даже дружил с ней, помогал ей по делам общежития, иногда даже шоколадки дарил. И она называла его Витенькой. Бог ей судья.

Адвокат задал вахтёру вопрос:

— Свидетель, а вы видели моего подзащитного хоть раз пьяным, с синяками, неопрятно одетым?

— Чего не видела, того не видела.

— Вы подтверждаете, что Никитин в ту ночь вернулся в общежитие в двенадцать часов?

— Это я подтверждаю. В это время как раз звучал гимн Советского Союза.

После Комаровой перед судом предстал парторг Никудин, который сказал:

— Подсудимый, гражданин Никитин, у нас на заводе проработал два года и за это время зарекомендовал себя только с отрицательной стороны. В общественной жизни коллектива участия он не принимал, нелестно отзывался о роли партии в обществе. Вечерами проводил время в сомнительных компаниях, поговаривали, что занимался сбытом спирта. Больше мне про этого человека сказать нечего.

Прокурор с разрешения судьи спросил:

— Как вы считаете, подсудимый мог совершить убийство и изнасилование?

— Я думаю, он способен на такое.

Со стороны защиты для дачи показаний пригласили Самсонову Нину Николаевну. Войдя в зал судебного заседания, она посмотрела на Виктора, расписалась за то, что будет говорить только правду, и сказала:

— Я уверена, что гражданин Никитин не способен совершить такое ужасное преступление, и как работник он заслуживает всяческих похвал. Хотя он и молодой специалист, но в делах разбирается лучше любого работника со стажем.

Когда участникам процесса позволили задавать вопросы, прокурор спросил:

— А откуда у вас такая убеждённость в его невиновности?

— Я видела и знаю, как он достойно и с уважением относился к женщинам.

— Простите, а вы в каких отношениях состояли с подсудимым?

Александр Дмитриевич воскликнул:

— Ваша честь, я протестую против подобных вопросов. Они к делу не относятся.

— Ваш протест принимается.

Прокурор усмехнулся.

— Тогда у меня больше вопросов нет.

Следующий свидетель тоже был заявлен защитой. Это была Люда. Виктор не хотел её впутывать в судебный процесс, но девушка настояла, и адвокат заявил ходатайство о её допуске в качестве свидетеля.

Когда Люда оказалась перед судьями, она заволновалась, но потом решительно сказала:

— Человек с такой прекрасной душой, как у Виктора, не может совершить преступление против женщины. И как Витя, нежно расставшись со мной накануне, смог потом совершить изнасилование и убийство девушки? Это просто бред. Он что, маньяк? Так проведите какую надо экспертизу, но прошу вас освободить его. Он невиновен.

Люда замолчала.

— Ваша честь, можно задать вопрос свидетелю? — спросил прокурор.

— Задавайте.

— Я понимаю, у вас сейчас говорят чувства. Но скажите, сколько времени вы были знакомы с подсудимым до совершения преступления?

— Несколько недель.

— Иногда за всю жизнь не узнаешь человека до конца, а здесь всего лишь несколько недель. У меня нет больше вопросов.

Люда вернулась на своё место в зале, еле сдерживая слёзы. Но увидев улыбку на лице любимого человека, немного успокоилась.

Потом был допрошен последний парень Терёхиной, который сказал, что Рита в одиннадцать часов ночи села в красный «Москвич», и после этого он уже её живой не видел. Водителем той машины был подсудимый Никитин, которого он хорошо запомнил.

Последним был допрошен свидетель Овечкин, обнаруживший труп Блиновой. Неказистый мужчина пояснил, что он периодически ходил по тропинке мимо того страшного места, но труп женщины увидел совсем недавно, возможно его раскопали собаки. Он вызвал милицию, ну а потом был найден и ключ возле трупа.

С разрешения председательствующего адвокат задал вопрос свидетелю.

— Уточните, гражданин Овечкин, как вы обнаружили труп?

Свидетель поморщился.

— Я сначала увидел руку, которая торчала из земли. У меня сложилось такое впечатление, что её как бы откопали.

— Земля в том месте была промёрзшая?

— Да, вокруг руки лежали как бы расковырянные куски земли.

Защитник Никитина развёл руками.

У меня больше нет вопросов.

На этом первое судебное заседание по делу Терёхиной было закончено. Председательствующий судья объявил перерыв до завтрашнего дня.

Никитин под усиленной охраной доставили обратно в камеру, которая стала для него местом воспоминаний о ярких и рядовых событиях его короткой жизни. В застенках он как бы заново прожил своих двадцать восемь лет и в последнее время с нетерпением ждал суда, надеясь на оправдание. Но после сегодняшнего судебного процесса он понял, что маховик, запущенный правосудием по его чудовищному обвинению, уже, к сожалению, не остановить. В то время, когда он, невиновный, томится за решёткой, настоящие преступники гуляют на свободе, и их никто, кроме его друга Сергея, не ищет. А подонки где-то затаились и, возможно, готовят новые преступления. И сегодня Виктор убедился ещё раз, что есть люди, которые, жертвуя своей карьерой, репутацией, не побоялись высказать свои мысли, не совпадающие с общественным мнением, с официальной точкой зрения. И сегодня он увидел людей с подленькой душой, которых заботит только своё благополучие. Такие люди готовы в любой момент оболгать, предать другого человека, не задумываясь о его страданиях и мучениях. Их мало, но как раз от таких людей иногда и зависит судьба человека. Виктор, возбуждённый после судебного заседания, ходил по камере взад и вперёд и думал: хорошо, что у него есть Люда, Сергей, родители, Нина Николаевна, обладающие добрыми, отзывчивыми и в то же время бесстрашными душами. К сожалению, к их голосам на суде не прислушались, но он будет им всё равно благодарен за их позицию, за то, что они привнесли в его жизнь чистые, светлые краски. Виктор посмотрел в окно. За решёткой плавно кружили снежинки, предвещая скорый приход нового года, в котором он себя уже не видел. И теперь он лишь желал, чтобы Люда и его ребёнок нашли в жизни своё достойное, счастливое место. Виктор вспомнил встречу Нового года, когда ему было четыре годика и он жил в деревне с родителями. Тогда утром первого января, проснувшись, он сразу же побежал к нарядной ёлке и нашёл под ней подарок от Деда Мороза. В коробке лежали большие ароматные пряники, диковинные фрукты — мандаринки — и игрушечный пистолет с пистонами. Его радости не было предела. Тогда он ещё не знал, что есть смерть, которая поджидает человека всегда и везде и рано или поздно забирает его в небытие. Теперь Виктор хотел, чтобы душа была бессмертна, и в случае физической его смерти она могла бы наблюдать с небес за всем происходящим на Земле, в том числе и за жизнью Люды и его ребёнка. Никитин смотрел на снежинки и думал: дай Бог, дай Бог.

— Встать, суд идёт!

Судьи с непроницаемыми лицами заняли свои места за столом, и председательствующий сказал:

— Прошу садиться. Продолжается слушание дела по обвинению Никитина Виктора Фёдоровича в изнасиловании и убийстве с особой жестокостью гражданки Терёхиной и гражданки Блиновой По делу допрошены все свидетели, в этой связи прошу прокурора и адвоката высказаться по дальнейшему порядку исследования доказательств.

Обвинитель встал и сказал:

— Ваша честь, предлагаю сначала выслушать позицию представителя потерпевшей, а затем исследовать материалы уголовного дела.

— Со стороны защиты есть возражения? Нет. Тогда прошу вас, Зинаида Михайловна, подойдите к нам и расскажите, кем вы приходитесь потерпевшей, и выскажите мнение о наказании.

— Рита — моя дочь. Если бы вы знали, как она хотела жить, строила планы на будущее, готовилась поступать в институт, — женщина заплакала. Успокоившись, она продолжила, — но встретился на её пути изверг, и моей Риты не стало. Подсудимый заслуживает самого строгого наказания.

Прокурор встал и сказал:

— Ваша честь, разрешите вопрос для уточнения?

— Прошу вас.

— Уважаемая Зинаида Михайловна, скажите конкретно, какое наказание заслуживает лицо, убившее вашу дочь?

— Только смертную казнь, только смерть.

— Спасибо, у меня нет больше вопросов, — прокурор сел на место и хмуро посмотрел на подсудимого.

От слов несчастной женщины и взгляда обвинителя Никитину стало страшно. Виктор реально почувствовал, что смерть задышала ему в лицо.

Когда мать убитой девушки заняла своё место, судья объявил:

— Переходим к изучению вещественных доказательств и оглашению других материалов дела. Вашему вниманию представляется нож. По заключению экспертиз, именно им были нанесены удары в разные части тела Терёхиной и Блиновой повлекшие их смерть, и кровь, обнаруженная на лезвии ножа, принадлежит потерпевшей Терёхиной. Данный нож был завёрнут в полотнище из ткани, которое напоминает короткую занавеску для окна. Следующие вещественные доказательства — две верёвки. Экспертиза установила, что они когда-то представляли собой одно целое. Как известно, один её конец был обнаружен в машине подсудимого, другой возле места убийства. В деле имеется заключение экспертизы, лист дела 57, согласно которой пятно крови, обнаруженное на сидении автомобиля Никитина, принадлежит Терёхиной. В материалах дела имеется справка о возбуждении уголовного дела по факту изнасилования гражданки Михалёвой, есть и копия её показаний, в которой она утверждает, что преступление было совершено двумя парнями в «Москвиче» красного цвета, лист дела 201. По заключению экспертизы смерть Терёхиной наступила в пределах с одиннадцати тридцати до часа ночи. В качестве вещественного доказательства в деле имеется ключ с отпечатками пальцев подсудимого. В деле имеются характеристика на подсудимого из воинской части, в которой говорится, что сержант Никитин являлся отличником боевой и политической подготовки, участвовал в спортивных мероприятиях части. В характеристике, представленной председателем колхоза, говориться, что Никитин спас женщину с ребёнком во время пожара. Характеристику с завода нам уже озвучил парторг Никудин, но в ней есть и положительный момент, отмечающий добросовестное и качественное исполнение подсудимым своих трудовых обязанностей. В школьной характеристике указано, что Никитин учился на «отлично», но отличался удовлетворительным поведением. В деле также имеется письмо односельчан подсудимого, которые высказывают мнение о том, что Никитин не мог совершить такого преступления. Кроме этого, в деле есть справка, свидетельствующая о привлечении подсудимого к административной ответственности за мелкое хулиганство, совершённое в нетрезвом состоянии.

Судья закончил листать дело и сказал:

— По изученным материалам дела у прокурора, у адвоката есть вопросы?

— Нет, ваша честь.

— Не имею, ваша честь.

— Тогда есть предложение заслушать общественного представителя — секретаря комсомольской организации города. Возражения есть? Нет. Прошу вас, Михаил Анатольевич, высказать мнение по этому делу.

Молодой, симпатичный парень лет двадцати шести подошёл к трибуне и сказал:

— Уважаемый суд! Ужасное, жестокое преступление, совершенное подсудимым, всколыхнуло негодованием весь город. Абсолютное большинство советской молодёжи добросовестно трудится на благо государства, участвует в общественных и государственных делах, строя светлое будущее. Но есть отдельные подонки, которые порочат высокое звание гражданина Советского Союза. К таким чуждым элементам нашего общества относится подсудимый, который своим поведением и ужасным преступлением опозорил наш город. Я считаю, что вина Никитина доказана в судебном процессе, и он за свои злодеяния должен быть приговорён к расстрелу. У меня всё, уважаемый суд.

— Спасибо, Михаил Анатольевич, можете присаживаться.

Председательствующий, посовещавшись со своими коллегами, сказал:

— Объявляется перерыв до завтрашнего дня. Заседание начнётся в десять часов. Есть ли какие-либо возражения по ведению дела, имеются ли какие ходатайства? Прокурор поднял руку, а потом встал и сказал:

— Уважаемый суд, прошу разрешить участие в процессе общественного обвинителя.

— У суда возражений нет, уважаемый адвокат, ваше мнение?

— Я не возражаю. В свою очередь, у меня тоже есть ходатайство о назначении повторных экспертиз с целью установления более точного время смерти потерпевшей и природы пятнышка крови на сиденье машины. Возможно, оно появилось там в связи с месячными потерпевшей. Для этого необходимо эксгумировать труп Терёхиной.

— Уважаемый прокурор, прошу вас высказаться по этому вопросу.

— Уважаемый суд, все указанные и необходимые экспертизы были проведены качественно, с однозначными выводами, поэтому в проведении повторных экспертиз нет необходимости. Одежда потерпевшей была тщательно исследована. На ней были обнаружены следы крови, принадлежащие Терёхиной. Позиция защиты понятна — затянуть процесс.

— Спасибо, ваша позиция нам ясна. Суд удаляется в совещательную комнату для вынесения решения по заявленным ходатайствам адвоката.

Секретарь судебного заседания сказала:

— Прошу всех встать.

После того как за судьями закрылась дверь и все сели на свои места, по залу прокатились волны негромких разговоров. Виктор, окинув взглядом присутствующих, подумал: сегодня людей собралось больше, чем вчера. Все они пришли сюда, чтобы посмотреть на убийцу и насильника. Неужели у них, глядя на него, не возникают сомнения в его виновности? Да и откуда они появятся, когда почти все дружно во главе с прокурором кричат, что он преступник, отметая напрочь его версию о причастности других лиц к преступлению? Виктор, поймав на себе тревожные взгляды Сергея, родителей, Люды, улыбнулся и кивнул им головой. Никитин понял, что Люда держится из последних сил, но ничем не мог ей помочь. Виктор и Люда смотрели друг на друга до тех пор, пока не раздался голос секретаря:

— Прошу всех встать, суд идёт.

Председательствующий объявил:

— Суд, дополнительно изучив материалы дела и принимая во внимание, собранные по делу доказательства, решил: ходатайства адвоката Привалова оставить без удовлетворения. Если других замечаний нет, то объявляется перерыв до завтра. Уважаемые прокурор и адвокат, будьте готовы выступить с речами.

В камере Никитин почему-то подумал о главном комсомольце города. Вот кого ждёт блестящее будущее, но, правда, оторванное от настоящей жизни. Такие ребята напичканы идеями партийных инструкций, принципами морального кодекса коммунизма. Они хорошо разбираются в партийной макулатуре, знают, что и где сказать о патриотизме, о любви и преданности к стране, не вникая в суть проблем государства, простого человека, не разбираясь в душах людей. Они становятся роботами партии, исполняющими её волю. Для секретаря комсомольской организации города Никитин просто обезличенная масса, порочное явление в обществе, которое надо искоренять. Виктор считал, что, может быть, такие ребята и неплохие сами по себе, но коль ты собираешься выступить с обличительной речью в отношении конкретного человека, объявляя себя общественным представителем, то ты должен влезть в душу этого человека, понять причины его поступков, в конце концов, разобраться и в уголовном деле, и, может быть, тогда бы возникли сомнения в обоснованности вины, и не было бы с пеной у рта категорического требования расстрела. Виктор на оправдательный приговор уже не рассчитывал, поскольку понимал, что задействованы все возможные силы, общественное мнение, чтобы его, Никитина, искавшего свой путь в жизни, но невиновного, уничтожить. И он уже почти себя к этому приготовил: видать, такова его судьба. Он не первый и не последний, кто попадает под стечение обстоятельств и слепое правосудие. Теперь он убеждал себя, что есть Бог, который всё видит, и рано или поздно справедливость восторжествует. И Никитину, конечно, хотелось бы дождаться справедливости ещё при своей жизни. Где-то в глубине его души теплилась вера, что на этом этапе жизни смерть его обойдёт стороной. Завтра будет вынесен приговор, в котором прозвучит один из двух вариантов наказания: или смертная казнь, или пятнадцать лет лишения свободы. Никитин думал: поскольку подавляющее большинство участников процесса желает ему смерти, надо готовиться к худшему варианту. Сегодня после судебного заседания Виктору разрешили принять душ, побриться, а завтра он наденет чистую рубашку, переданную Людой, и стойко встретит то, что приготовила ему судьба.

— Встать, суд идёт, — сказала секретарь и, дождавшись, когда судьи заняли свои места, вновь произнесла: — Прошу садиться.

Председательствующий окинул взглядом присутствующих и, убедившись, что все на своих местах, сказал:

— Продолжается судебное расследование по изнасилованию и убийству гражданки Терёхиной и гражданки Блиновой. К этому времени суд уже допросил подсудимого, свидетелей, исследовал материалы дела и вещественные доказательства. Имеются ли замечания, заявления у прокурора, у адвоката по существу дела?

— Нет, ваша честь.

— Замечаний и заявлений не имею, ваша честь.

— Тогда продолжим. Уважаемый прокурор, вы готовы выступить с обвинительной речью?

— Да, ваша честь.

— Тогда прошу вас.

Прокурор встал и вышел из-за стола

— Уважаемый суд, рассматриваемое нами сегодня уголовное дело имеет огромное значение для государства и общества в плане борьбы с преступностью, и неотвратимость наказания, наряду с другими средствами и рычагами, поможет победить её в нашей стране. Люди, которые переступают черту закона, мешают государству строить счастливое будущее, мешают добропорядочным гражданам жить достойно и комфортно, поэтому преступников необходимо изолировать от них. И сегодня человек, который находится на скамье подсудимых, заслуживает самого строгого наказания за свои злодеяния в виновности, которого я не сомневаюсь. Вина подсудимого доказана, как на предварительном следствии, так и в судебном процессе в полном объёме. Обвинение гражданина Никитина в изнасиловании и убийстве девушек строится на трёх неопровержимых фактах. Прежде всего, это факт обнаружения ножа со следами крови потерпевшей Терёхиной в машине подсудимого. На этот счёт имеется заключение экспертизы. Этим же ножом была убита Блинова, возле тела которой обнаружили ключ Никитина. Второй факт касается двух верёвок, найденных в известных местах. Экспертизой установлено, что раньше эти верёвки представляли собой одно целое. И третий факт — пятно крови на сиденье говорит о том, что Терёхина находилась в машине подсудимого и в отношении её было совершено насилие. Все эти факты, более того, подтверждаются показаниями свидетелей. Теперь, уважаемый суд, о деталях доказательств. Из заключения экспертизы мы знаем, когда наступила смерть Терёхиной. Из этого вытекает вывод о том, что у подсудимого было время для возвращения в общежитие до двенадцати часов ночи. Его ссылка на другой, такой же, как у него, автомобиль и на других лиц, которые якобы совершили преступление, преследует цель уйти от ответственности. Критическую оценку надо дать и показаниям гражданки Михалёвой, по заявлению которой было возбуждено уголовное дело. Как выяснилось в ходе судебного следствия, гражданка Михалёва является девушкой друга подсудимого, и её заявление об изнасиловании поступило в милицию именно после знакомства с другом Никитина, хотя из её же показаний явствует, что в отношении её преступление было совершено задолго до этого. Это выглядит более чем странно. Не вызывает сомнение и убийство Никитиным гражданки Блиновой, где фигурирует всё тот же нож, такое же количество ударов и к этому есть дополнительная улика в виде ключа. Характеристики, которые имеются в деле на Никитина, свидетельствуют, за малым исключением, о том, что подсудимый является антисоциальным элементом, которому нет места в нашем обществе. Уважаемый суд, учитывая вышеизложенное и мнения представителя потерпевшей и общественного представителя, я прошу приговорить подсудимого Никитина к высшей мере наказания — расстрелу.

Виктор, услышав слово «расстрел», вздрогнул. Его захлестнуло сильное волнение. В дальнейшем он уже с трудом воспринимал лепет общественного обвинителя и немного успокоился, когда слово предоставили адвокату, который сказал:

— Уважаемый суд, мой подзащитный с первого дня задержания и до настоящего времени не признаёт себя виновным в инкриминируемых ему преступлениях. Это говорит о многом и прежде всего о том, что Никитин действительно не совершал изнасилования и убийства потерпевших. Если бы он это сделал, ему было бы выгодно признать свою вину, рассчитывая на более мягкий приговор и на помилование. Но он этого не делает, потому что, повторяю, он не виновен, и этому есть подтверждения. Мой подзащитный не отрицает, что подвозил потерпевшую Терёхину, но не более того. Без пяти двенадцать ночи он уже был возле своего общежития. Смерть девушки, по заключению экспертизы, наступила не раньше одиннадцати тридцати и не позже часа ночи, то есть можно в данном случае утверждать, что Терёхина была убита и в двенадцать часов ночи и даже позже, а на это время у Никитина уже есть алиби. Кстати, моё утверждение согласуется с показаниями свидетеля Шишкина, который видел «Москвич» около двенадцати часов, и, возможно, девушка в нём была ещё живой. Этому факту никто не дал оценки, как и не был проведён следственный эксперимент с целью выяснения вопроса: за какое время можно доехать от места убийства до общежития. В данном случае следствие ссылалось лишь на показания подсудимого. Далее, что касается ножа, верёвки и ключа, почему никто не допускает мысли, что эти вещественные доказательства были специально подброшены в нужные места, чтобы подозрение в совершении преступлений пало на моего подзащитного? И странным выглядит то, что на ноже кровь потерпевшей сохранилась, а отпечатки пальцев Никитина нет, и то, что подсудимый не избавился от улик сразу после совершения преступления. По второму пункту обвинения я считаю, что вина моего подзащитного тоже не доказана. Складывается такое впечатление, что труп Блиновой специально откопали, чтобы подбросить ключ и свалить вину на Никитина. Уважаемый суд, нельзя не учитывать в этом деле и показания Михалёвой, которая проходит потерпевшей по другому уголовному делу. Факт её изнасилования и избиения зафиксирован в установленном законом порядке. Девушка утверждает, что надругательство над ней совершили двое парней в красном «Москвиче». Не верить её показаниям нет оснований. Страх и стыд не позволили девушке вовремя обратиться в милицию, но её понять можно. И теперь те насильники остаются на свободе, тогда как невиновный человек предан суду. В отличие от уважаемого прокурора, я считаю, что мой подзащитный характеризуется положительно. Уважаемый суд, любое сомнение всегда трактуется в пользу подсудимого. Таких сомнений в рассматриваемом нами сегодня деле очень много. На основании изложенных фактов и учитывая позицию моего подзащитного, прошу вас, уважаемый суд, Никитина Виктора Фёдоровича оправдать и освободить из-под стражи прямо в зале суда.

— Спасибо, Александр Дмитриевич. Может быть, кто-то желает выступить с репликой? Если нет, тогда, подсудимый, вам предоставляется последнее слово.

Никитин бодро поднялся со своего места и, не волнуясь, сказал:

— Граждане судьи, я перед вами и Богом говорю, что никого не насиловал и не убивал. Очевидно, так сложились обстоятельства, которыми воспользовался настоящий преступник, обернув все факты и улики против меня. Та несчастная девушка, подчиняясь какой-то силе, попросила меня остановиться и, выйдя из машины, потом попала в безжалостные лапы изверга, который до сих пор находится на свободе и творит зло, — Виктор поперхнулся, слова застряли в горле, его душу вдруг охватило волнение и отчаяние, но Никитин нашёл в себе силы и продолжил. — граждане судьи, вы сейчас судите невиновного человека, и если бы вы могли представить, какие я от этого испытываю страдания, унижения и мучения! Быть может, действительно, тогда остаётся лучше умереть, чем терпеть всё это.

Виктор замолчал. Председательствующий ещё некоторое время смотрел на подсудимого, а потом, закрыв уголовное дело, сказал:

— Суд удаляется для вынесения приговора. Его оглашение ожидается через четыре часа.

Когда судьи вышли, Люда, Сергей и родители Виктора подошли к решётке. Из них только Сергей сохранил самообладание и способность говорить. Он сказал:

— Держись, Витя, ещё не всё потеряно, мы что-нибудь придумаем.

Никитину надели наручники, и повели на выход и только после этого Люда, выйдя из оцепенения, крикнула вслед любимому человеку:

— Витя, я люблю тебя и буду всегда ждать твоего возвращения.

Ольга Петровна и Фёдор Анатольевич лишь молча смотрели на уходящего сына. Из-за слёз и горя они не могли промолвить ни словечка.

В камере Никитин, находясь под сильным возбуждением, ходил от стенки до стенки и думал: четыре предстоящих часа будут для него самыми страшными в его жизни. И хотя он уже почти точно знал, каким будет приговор, но в голове иногда мелькала мысль «А вдруг?» Его душу одна за другой захлёстывали волны страха, обречённости, бессилия, и Никитин уже не мог понять, боится он смерти или нет. Но о чём он больше всего сожалеет, так это о том, что он не увидит своего ребёнка и не сбудется его мечта — иметь своё собственное предприятие. Виктор вспомнил речь защитника и реакцию на неё некоторых присутствующих. Ухмылки на их лицах свидетельствовали о том, что, мол, говори, адвокат, что хочешь и сколько хочешь, но подсудимому от смертной казни не отвертеться. «Господи, хорошо, что сейчас не применяется смертная казнь через повешение, — подумал Никитин. — Болтаться с высунутым языком — что может быть хуже. А так выстрел — и тебя уже нет, и лицо не успеет исказиться от страха. И хорошо, что сейчас приговор приводят в исполнение не сразу, а спустя даже несколько месяцев после его вынесения. За это время можно что-то успеть сделать. Надежда остаётся, она умирает последней». В голове Виктора снова вспыхнула и потухла мысль «А вдруг?».

— Встать, суд идёт.

— Именем Союза Советских Социалистических Республик суд приговорил Никитина Виктора Фёдоровича к смертной казни — расстрелу.

В зале судебного заседания воцарилась гробовая тишина. Люди, очевидно, поняли, что при их участии и с их помощью человека обрекли на смерть. В их мозгах замелькали мысли: а вдруг подсудимый невиновен, а настоящий преступник находится на свободе, и тот будет продолжать угрожать их жизни и жизни их детей? Но было уже поздно, смертный приговор вынесен.

2

Никитин воспринял смертный приговор мужественно. Морально он уже давно был готов к нему и в мыслях не раз представлял его объявление. Лишь в первые мгновения Виктора охватили чувства возмущения, гнева от несправедливости произошедшего, от бессилия что-либо сделать для своего спасения. Но потом он успокоился, думая, что смертный приговор — это ещё не расстрел. И опять где-то глубоко-глубоко в его душе замерцала надежда, что смерть обойдёт его стороной. И ему в данной ситуации было жаль не столько себя, а сколько родителей и Люду, которые восприняли слово «расстрел» буквально в отношении самих себя. И если бы не Сергей, Люда рухнула бы на пол без чувств, и он был благодарен работникам суда за то, что те вызвали для его любимой девушки Скорую помощь.

Никитин, находясь в камере, смотрел в окно. Оно было залеплено снегом. На город обрушилась вьюга. Виктор подумал: вот кому закон не писан. Если уж вьюга разгуляется, то никакие силы её не остановят. Увидит ли он снова солнечное небо, неизвестно. Впереди у него — только ожидание смерти как реального события, а не абстрактного явления, и больше ничего. Будут, конечно, мгновения счастья от встреч с родными людьми, от их весточек, но ожидание смерти будет заглушать его разум, душу, способность реально мыслить. И сейчас, пока он адекватен, надо действовать, бороться за жизнь или хотя бы за её продление на месяц, два, год. Для этого в первую очередь надо обжаловать приговор. Это сделает адвокат. Никитин сел на нары и стал перебирать в памяти детали судебного процесса. Он вспомнил, что в зале находился корреспондент областной газеты, и Виктору пришла идея подключить к своему делу корреспондента из рабочей газеты — друга Сергея. Появление в газете статьи об осуждении невиновного человека, возможно, заставит высокопоставленных лиц посмотреть на его дело с другой стороны. Виктор подумал: что ещё можно сделать? Сергей и его девушка добьются от следствия объявления в розыск красного «Москвича», на котором ездят негодяи. Машину можно найти, если, конечно, искать. Она не иголка в стогу сена. Но для этого надо проявить усердие. Хотя сейчас складывается такое впечатление, что защищать интересы простого человека у государства нет особого желания. А вот если у государства украли мешок зерна, то тогда подключаются все возможные средства и ресурсы. Но из-за этого нельзя опускать руки, надо быть настойчивым и даже наглым. Тогда, возможно, на тебя обратят внимание.

Через четыре дня после вынесения приговора под вечер Никитина привели в комнату для свиданий, где за барьером сидела его Люда, уставшая, поникшая, но по-прежнему прекрасная. Виктор сел напротив неё и спросил:

— Как ты себя чувствуешь, любовь моя? Я тогда на суде сильно переволновался за тебя. И как ты могла добиться свидания со смертником? Ведь это не положено по закону. Помогли связи?

Девушка кивнула головой.

— А чувствую я себя сейчас уже лучше. Витя, неужели тебя расстреляют? Есть ли Бог на этом свете? Неужели он не видит, какая кругом творится несправедливость?

— Радость моя, теперь тебе нельзя волноваться. Ведь ты носишь ребёнка, и твои переживания могут ему навредить. А со мной всё будет хорошо. Я здесь всё больше становлюсь верующим и надеюсь, что Бог всё же есть и он нам поможет. Как там мои родители?

— Я с ним разговаривала и пыталась их успокоить, как могла. Но они постоянно твердят, что если и тебя потеряют, то им нет смысла жить дальше.

— Передай им, что они теперь должны жить ради внука или внучки и пусть всё-таки надеются на лучший исход.

— Хорошо, любимый, передам.

— О плане дальнейших действий я напишу тебе в письме. План передашь Сергею.

— Хорошо, милый.

Потом, как и при первой встрече, Люда и Виктор долго сидели молча, погрузившись в мир воспоминаний.

После расставания уже в камере Виктор думал, какое счастье выпало ему любить и быть любимым. Его чувства и чувства Люды в самое для них трудное время ещё сильнее обнажились, окрепли, и это помогало им выдерживать все испытания, свалившиеся на их головы.

Встреча с любимым человеком в первые дни Нового года стала для Виктора самым ценным подарком за последние месяцы его пребывания в одиночной камере.

На следующий день пришёл адвокат и показал Никитину уже готовую жалобу на приговор суда. Виктор с ней согласился. Кроме этого, Александр Дмитриевич проинформировал его о своём участии в деле Михалёвой в качестве её защитника и заверил, что дело теперь сдвинется с мёртвой точки и наконец-то правоохранительные органы начнут искать машину.

После ухода адвоката Никитин полностью успокоился, как успокоилась за окном и снежная вьюга, и его память заработала чётко и даже феноменально. В голове всплывали подробные детали тех или иных событий, произошедших в разные периоды его жизни. Скорее всего, это было связано со стрессами, в которых в последнее время постоянно находился заключённый. Уже перед самым сном Виктор вспомнил случай из детства. Было ему тогда девять лет. Он с братом помогал родителям и колхозу заготавливать сено. Мальчику Вите доверили самую тихоходную и широкобокую кобылу по кличке Галька. Он должен был её запрягать, отпрягать, возить на ней сено, купать в речке и отводить в поле и там спутывать ей передние ноги. После работы ребята постарше всегда устраивали скачки наперегонки. Витя на своей кобыле тоже в них участвовал, но она всегда плелась в хвосте и никогда не желала переходить с рыси на галоп. И вот однажды, когда Галька, как обычно, лениво имитировала рысь, вдруг перед речкой на крутом склоне пустилась в галоп. Витя не удержался, кувыркнулся с лошади под её задние ноги и уткнулся носом в землю. Но Галька аккуратно перепрыгнула наездника и, остановившись как вкопанная через пару метров, стала с удивлением смотреть на него. А Виктор лежал на земле и рассматривал маленького жучка, ползущего по тоненькой травинке. И теперь Никитин сидел на нарах, а перед его глазами, как будто наяву, полз тот маленький жучок по тоненькой травинке. В памяти даже всплыло то, что кончик травинки был жёлтого цвета. С тех пор прошло почти двадцать лет, и Виктор подумал: а стоило ли ему вообще рождаться? Что он видел в жизни за свои двадцать восемь лет? За это время он два раза мог погибнуть, когда падал с лошади и когда спасал женщину с ребёнком на пожаре. И вот теперь судьба приготовила ему самое страшное испытание в жизни — постоянное ожидание смерти. Насколько хватит его силы воли и нервов выдержать такое состояние — неизвестно. И если бы не было рядом друзей и любимой девушки, возможно, он уже превратился бы в раздавленное существо. А так он ещё ясно мыслит, действует, и, чтобы заглушить хоть как-то думы о расстреле, надо найти ещё здесь себе и занятие по душе. Никитин встал, посмотрел в окно, и его вдруг осенила идея: с завтрашнего дня он станет рисовать приятные моменты из своей жизни. И начнёт с детства. Сначала он нарисует свою деревню, родительский дом, речку с обрывом, берёзовую рощу, а потом будет рисовать то, что захочет душа. Но, прежде всего, завтра он напишет письмо Люде и даст в нём задание Сергею. Теперь, в связи с подключением к делу Михалёвой, Александра Дмитриевича, другу будет легче ориентироваться в ситуации.

Настроение у Никитина улучшилось, и он лёг на нары с надеждой крепко заснуть.

3

Сергей Тропников сложа руки не сидел и в шапку не спал. Через несколько дней после вынесения другу смертного приговора он взял на работе отпуск и решил полностью его посвятить поискам «Москвича» и преступников. Сергей был уверен, что негодяи, совершившие изнасилование Тани и убийство Михалёвой, это одни и те же лица. Следы машины, согласно известным первым буквам, вели в соседнюю область, которая находилась в Белоруссии. Благодаря связям отца Сергея, местные сотрудники ГАИ проделали большую работу по выявлению подозрительных «Москвичей» красного цвета. В их список попала и машина, уже известная Сергею из рассказа работника рынка Вовика. Вот Тропников её и решил прежде всего найти. Помог информацией и Лёва, заверив, что среди бывших зеков лиц, совершающих изнасилования, нет.

В субботу утром Сергей отправился в Белоруссию. По дороге у него появилась идея заглянуть к директору спиртзавода и поделиться с ним кое-какими мыслями. Тропникову повезло, директор оказался дома. С лопатой в руках он воевал со снегом. Увидев Сергея, Игорь Николаевич сказал:

— В такой глуши и в такую глухую пору я здесь рад видеть гостем даже волка тамбовского, поэтому ты, Серёга, даже представить не можешь, как я рад лицезреть тебя в моих владениях. Это не передать словами. Ну и какими судьбами к нам?

— Еду в ваш областной центр, вот и решил заглянуть по пути к другу.

— Пошли в дом. Там погреемся, поедим, поговорим. Так просто ты бы ко мне не заехал, — директор потёр от удовольствия руки и крикнул: — жена, накрывай на стол и встречай дорогого гостя.

Через некоторое время сковорода с жареным мясом и салом стояла на столе. Директор достал из бара бутылку водки и сказал:

— Если останешься на ночь, то и тебе налью, если нет — сам всё выпью.

— Спасибо, Николаевич, но дело не терпит отлагательств.

— Тогда ешь и рассказывай в чём дело.

Сергей вкратце поведал о трагических событиях, упомянул и о «Москвиче».

Игорь Николаевич, выпив стаканчик водки, сказал:

— Жаль Виктора. И я лишний раз убеждаюсь, что жизнь непредсказуема. А «Москвич» такой по осени часто мелькал в нашей деревне. Компания ребят из него (если мне не изменяет память, их было четверо) всегда, когда была здесь, закупала продукты питания. Никто из наших их не знает. Возможно, они шабашники, работали в соседнем районе России. Зимой они не приезжали.

Через час Тропников подъезжал к городу и, размышляя об имеющихся фактах по «делу», всё больше укреплялся в мыслях, что движется в правильном направлении. Все нити вели к одному адресу, по которому проживал владелец красного «Москвича». Сын хозяина машины входил в состав строительной бригады и постоянно где-то шабашил, используя для этих целей автомобиль отца. Сергей и собирался выяснить местонахождение этого парня по фамилии Бутьянов и по имени Гена. Тропников в уме прикидывал разговор с его отцом, которого надо было вызвать на откровенность, не вызывая подозрений об истинной цели поиска.

Бутьянов-старший жил с женой на окраине города в добротном доме, окружённым садом. Сергей через калитку прошёл к дому и постучал в дверь. Через некоторое время дверь открылась, и на пороге появился ещё не совсем старый мужчина с залысинами на голове и крупным носом. Хозяин дома удивлённо уставился на парня. Тропников улыбнулся и сказал:

— Здравствуйте, я Сергей. В прошлом году я работал с вашим сыном на одной стройке в одной и той же бригаде. Он и дал мне свой домашний адрес. Я планирую присоединиться к бригаде, но не знаю, где её искать. Честно скажу, я был в запое и на данный момент почти «на мели». Может, вы мне подскажите, где сейчас работает Генка?

— Коль сел за руль, значит, из запоя вышел. Эх, молодёжь, молодёжь! Работали бы, как все нормальные люди, на заводе, обзавелись бы семьями. А то скитаетесь неизвестно где. И стоят ли того те деньги, которые в основном идут на пропой. Пора за ум уж браться.

— Я с Генкой говорил на эту тему. Он мне сказал, что годик ещё пошабашит, а потом попробует устроиться в строительную организацию.

— Дай Бог. Но только я не знаю, где сейчас мой сын. Один раз он мне позвонил и сказал, что его компания нашла выгодную работу в колхозе (название я его подзабыл), вроде бы «Заря», а может быть, «Рассвет». Это где-то в России недалеко от границы.

— Спасибо, отец, попробую найти.

— Если найдёшь, передай моему баламуту, чтобы родителей не забывал.

— Хорошо, отец, передам.

Сергей сел в свою «копейку» и помчался домой. Его охватило волнение, он почувствовал, что ухватился за нужную ниточку. И директор спиртзавода, возможно, видел в своей деревне именно эту бригаду. Значит, она работает где-то недалеко от тех мест. Вычислить колхоз не составит большого труда. Для этого надо будет лишь заглянуть в телефонный справочник.

В свой город Тропников вернулся, когда в свои права вступала ночь. Сергей ехал по улицам и думал: уныло и тускло выглядел его город. Кроме уличных фонарей и света из окон, других источников освещения почти не было. Не было ярких рекламных вывесок, не светились витрины магазинов, в общем, в его городе не было праздника жизни. И если так дальше пойдут дела в стране, то города вообще погаснут, угаснет и активная жизнь в них. Что-то всё не туда катится под руководством гегемона рабочих и колхозного крестьянства, и это в богатейшей в мире по природным и людским ресурсам стране. Парадокс и загадка.

В понедельник Сергей дозвонился до председателя колхоза «Рассвет», от которого узнал, что действительно в его хозяйстве работали строители. Но на Новый год они взяли аванс и уехали отмечать праздник к какому-то своему другу и до сих пор ещё не вернулись. По всей видимости, ребята загуляли и вернутся на стройку, когда спадут морозы и закончатся деньги. Среди шабашников есть парень по фамилии Бутьянов, который разъезжает на красном «Москвиче». Последняя информация Сергея порадовала. О ней он в этот же день доложил адвокату, Тане и Люде. Перед этим Александр Дмитриевич добился от милиции объявления машины в розыск. Потом потянулись дни ожидания. Местонахождение бригады установить не удавалось. Бутьянов на своей машине в поле зрения гаишников не попадал, не объявлялся он и дома, как и его друг — сосед по дому Баранов Николай, который работал с Генкой в одной бригаде. Тропников пребывал в расстроенных чувствах и не знал, что предпринять дальше. Оставалось надеяться, что бригада в полном составе вернётся в колхоз достраивать ферму. Со слов председателя Сергей знал, что строители жили в вагончике и в нём остались их рабочая одежда, инструменты и посуда.

Первый месяц года закончился. Начался февраль. Морозы пошли на спад. День заметно увеличился, и солнце уже не было таким холодным. Внутри Тропникова нарастало возбуждение и напряжение. Он чувствовал, что скоро должно что-то произойти.

4

Никитин продолжал жить в своей одиночной камере, ожидая результаты рассмотрения его дела вышестоящими судами на основании жалоб. Первый ответ он уже получил. Суд второй инстанции смертный приговор отменить не осмелился и оставил приговор прежним. Теперь Виктор ждал сообщения от суда высшей инстанции. Но и оттуда он не рассчитывал получить положительный ответ. Хотя иногда по-прежнему мелькала мысль: а вдруг произойдёт чудо, и он окажется на свободе. Но потом снова нападала тоска от осознания безысходности своего положения. Несмотря на такое состояние, Виктор, насколько позволяли условия, пытался жить полноценной жизнью. Он следил за своим здоровьем, делал по утрам гимнастику, писал письма родителям и Люде, интересовался политикой и рисовал карандашом на листочках своё прошлое и даже будущее и так привык к такому образу существованию, что другой жизни уже и не представлял. Свои рисунки Никитин периодически просматривал, иногда вносил в них изменения. Так, в первом рисунке, где была изображена деревня, он подрисовал кобылу Гальку, пасущуюся на лугу возле речки, а в рисунке о будущем, где он гуляет с Людой среди берёзок, нарисовал мальчика и девочку, представив их своими детьми. Виктор часто любил смотреть через окно на постоянно меняющееся небо. Особое удовольствие он испытывал, когда по небу мчались облака или разорванные ветром тучи. Тогда появлялось вдохновение, желание жить, творить, и Виктор снова брал листок и начинал рисовать. В таком режиме проходил день, за ним другой. Однажды после завтрака Никитин посмотрел в окно и, увидев за ним почти что весенние облака, подумал: а ведь скоро праздник 23 февраля, а за ним 8 марта. Слава Богу, до этих дат он ещё доживёт. А дальше, возможно, будет смерть, и его, Никитина, не станет на Земле как человека, как личности. Такие думы настроения Виктору не добавили, поэтому он, чтобы избавиться от них, стал вспоминать приятные моменты из жизни. Но в голову настойчиво проникали совсем другие картинки, которые наводили уже и на другие мысли: а стоит ли жить в такой несправедливости, где личностью быть не дают, где человека доводят до нищеты, до отчаяния? А может быть, на том свете уготована лучшая доля? Но Никитин понимал, что такие мысли появляются для самоуспокоения. На самом же деле он считал, что жизнь, какой бы она ни была, всегда лучше смерти и загробного рая, потому что там не будет рядом дорогих ему людей, милых сердцу берёзовых рощ, и, возможно, там, на небесах, душа уже не будет испытывать переживания, страдания, ожидания, не будет любить. Зачем же тогда такой рай? Виктор подумал: надо стиснуть зубы и бороться за жизнь до конца даже в этих мрачных застенках, к которым он уже привык и из которых уже не хотел уходить дальше по этапу в чужие края. Никитин подошёл к столику, на котором стояла иконка, и неловко перекрестился. Он поймал себя на мысли, что всё больше и больше обращает свой взор к Богу. Но креститься он стеснялся, поэтому делал это редко, считая, что Бог должен быть в душе и в мыслях каждого человека. И вера в него представляет что-то большее, нежели постоянно креститься на икону и на небо.

Конец ознакомительного фрагмента.

Оглавление

  • Завтра меня не станет

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Избранное. Том 1. Детективные повести предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я