Тайна принцессы. Социально-фантастический роман

Валентин Шентала

Это мой ответ на роман Д. Брауна «Код да Винчи». Вполне может быть, что культовый писатель прав! Но даже тогда, через пару веков после полной победы Царицы Небесной, мир снова может оказаться на грани мировых войн из-за одной-единственной ошибки!

ГЛАВА VII. РАЗГОВОР С ПРОКУРАТОРОМ

В полутёмный, тускло освещаемый факелами на стенах приёмный зал Наместного Прокуратора ввели сильно измождённого побоями Истра.

— В чём твоя правда? — устало спросил Прокуратор.

— Правда в том, что у тебя сейчас нестерпимо болит голова¹ и ты в данный момент больше всего хочешь избавиться от этой боли.

Прокуратор удивился такой дерзости, но через секунду он ещё более удивился, когда Истр сказал:

— Ещё моя правда в том, что она сейчас пройдёт, — и голова действительно прошла.

— Откуда ты знал?

— Это очень просто, — сказал молодой человек. — Ты полностью здоров, а значит головные боли у тебя на нервной почве. Достаточно было лёгкой встряски, что б она прошла.

— Хорошо, но откуда ты знал, что она болела? Я, ведь, никому не говорил.

— Прокуратор, ты забыл, кого судишь! — ответил Истр.

— А, так ты намекаешь, — Прокуратор подглядел на текст обвинения, — ты намекаешь на своё «божественное происхождение»! Но если ты — бог, зачем спустился на землю?

— Что б спасти тебя, Прокуратор, ответил Истр. — Тебя и миллионы других людей.

— От кого? Человек — царь природы, а Император — царь человеков. Что мне может угрожать, если я верно служу Императору?

— Ты сам, — ответил странный собеседник. — Нет ничего страшнее для людей, чем сами люди.

— Допустим, хотя это спорный тезис, — сказал Прокуратор, вспомнив своих голодных львов. — Но как же ты собираешься нас от нас же спасать?

— Я пришёл в этот мир, — ответил Истр, — для того, что бы предложить спасение через спасение души.

— Души? Это сердца, что ли? Так оно у меня не болит!

— Сердце — это сердце, — вздохнул Истр, — а душа — это душа. И принадлежит она не нам, а Миру. Если бы Великая Богиня не захотела б создавать этот Мир, никого из нас не было бы. Ни тебя, Прокуратор, ни меня, ни вот этих двух добрых стражников.

— Добрых? — удивился Прокуратор. — Да они же — душегубы, ты же их должен ненавидеть!

— Они делают свою работу, Прокуратор, — вздохнул Истр, — а потому и добрые. Если бы каждый человек делал бы только свою работу, порядка было бы куда больше. Они должны быть уверены, что я — негодяй. Это ты должен разобраться, кто я такой.

— Тогда кто же, по-твоему, злой человек?

— Злых людей не бывает, бывают уставшие, замотанные жизнью люди, которые забыли или никогда не знали, что они — люди.

— Меня, — сказал Прокуратор, — называют злым человеком. По-твоему, я забыл или не знал о своей доброте?

— Если бы ты не знал о доброте своей, ты бы в детстве не мечтал бы стать судьёй, что б помогать неправедно обвинённым.

«А ведь это действительно так», — подумал Прокуратор, лишённый сейчас имени в знак того, что его решения должны быть максимально взвешенными и независимыми. Если человек имеет имя, он всегда имеет собственное мнение, следовательно, по понятиям Права, он не может быть объективным. Прокуратор вспомнил, как в детстве он был свидетелем ареста отца и братьев, как они кричали: « — Я не виноват!», как их всё-таки сбросили в Пропасть и как он, будучи маленьким ещё мальчиком, дал себе слово стать судьёй и судить честно. Где эти помыслы?

— По-твоему, я предал собственные идеалы? — мрачнея от неправедной злости, произнёс Прокуратор.

— Я не говорил это, ты сам это сказал, — спокойно ответил молодой человек.

— Так, ладно, — поспешил поставить точку в этом опасном для Прокуратора разговоре хозяин. — Тебя обвиняют, — поглядел на обвинительный документ, — тебя обвиняют в покушении на власть Императора? Может ли добрый человек желать зла другим? Чем ты можешь оправдаться?

— Тем, что я ни на кого не покушался, — ответил Истр. — Я утверждал и утверждаю другое: Настанет время и нынешние властители потеряют свою власть и воцарится Эпоха Правды. Это произойдёт помимо чьей-то воли, если люди станут жить по Законам, данным Богиней.

— Вот как? — еле сдерживая злость, процедил Прокуратор. — И кто же тогда будет править этим миром?

— Добро и справедливость под руководством Наследной Царицы Мира.

— Ч-Ч-ЧТО? — Прокуратор, не мешкая более ни секунды, поставил подпись в графе «Приговорить к смертной казни», а уже потом — в графе «Виновен».

Примечания

1

М. Булгаков, «Мастер и Маргарита»