* * *
С раннего возраста дядя приучил меня париться в бане. Поблажек мне, ребенку, никаких не было. Не обращал он внимания и на мои слезы и мольбы. Он просто кидал меня на полок и хлестал веником изо всех сил (так мне казалось) по всем частям тела. Постепенно это вошло в привычку, и вот уже мальчишкой я доказывал своим сверстникам, какой я «герой» и как спокойно могу переносить любой жар в любой бане.
Прошло время, и уже взрослым я почувствовал на своем теле маленький прыщик, который постепенно начал чесаться, а потом и кровить. Пошел к врачам. Сначала к хирургу, потом к онкологу, который дал направление в лабораторию. Доктор, обследовавший меня визуально, дал свое заключение: «Видел на первом этаже очередь? Так это все туда, — и он выразительно показал глазами на потолок. — И ты в этой очереди последний. Три месяца я тебе отпускаю, но операцию я тебе сделаю, только дай я схожу на две недели в отпуск. Тебе все равно, а я два года уже не отдыхал».
Представляете, каково было мое состояние после такого приговора? Это был рак кожи, который теоретически не лечится.
Две недели я усиленно лечился лекарством собственного изготовления. Когда пришло время операции, доктор удивился положительному изменению моей болячки, но операцию все-таки сделал. И каково было мое удивление, когда вместо приговора после двух недель исследования кожного материала он выскочил из-за стола и с азартом тряс мою руку, поздравляя с излечением. Можешь и ты, дорогой читатель, меня поздравить: двадцать лет я живу без рака кожи.
Конец ознакомительного фрагмента.
