И вновь январь… И первая строка… Девять жизней

Валентина Спирина

Пока вы отмечали праздники, наши авторы не отдыхали и писали для вас, дорогие читатели. Великолепная пейзажная лирика, проникновенно-чувственная любовная лирика, остросоциальная гражданская лирика, бытовая ироническая проза и многое-многое другое – всё это ждёт вас, дорогие читатели, на страницах нашего нового сборника.

Редактор Валентина Спирина

Дизайнер обложки Валентина Спирина

Корректор Валентина Спирина

© Валентина Спирина, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-4496-1719-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все произведения и фотографии в сборнике изданы с согласия авторов и соавторов защищены законом Российской Федерации «Об авторском праве» и напечатаны в авторской редакции.

Материалы для обложки взяты с сайта pixabay. com

Валентина Иванова

«Люблю… Люблю, когда звезды касаются твоих волос и они светятся так, словно ты добрый волшебник…»

Люблю… Люблю, когда звезды касаются твоих волос и они светятся так, словно ты добрый волшебник…

Люблю… Когда океан поет песни, придуманные, написанные тобой в тишине зимней ночи.

Люблю… Люблю, когда ты с улыбкой, спокойно и рассудительно принимаешь за нас обоих решение.

Люблю… Люблю тебя, как чайка океанский простор — обнимает его крыльями и от счастья кричит.

Люблю. Люблю даже молчание твоё, даже слова твои, порой, отчужденно-холодные-безразличные.

Люблю… Люблю так, что без тебя даже холода снега не ощущаю, не чувствую.

Люблю.. Люблю каждое признание твоё. Пусть самое скромное, лаконичное.

Люблю… Каждый стих твой не мне, но нахожу в них строчки для себя — самые вкусные.

Люблю… Люблю даже ссоры с тобой, вернее — недопонимание и недосказанность.

Люблю. Пусть даже вопреки разуму и внутреннему голосу, что шепчет — тебе всё кажется.

Люблю… Ибо чем-то таким, неведомо-сильным к тебе прикована, привязана.

Люблю. Просто люблю. Просто потому, что ты есть. И ты — часть души моей. Самая важная.

«Это неправда, что зима за окном бесится…»

Это неправда, что зима за окном бесится…

Тебе никогда не будет холодно, пока я рядом…

Календарь придумали для тех, у кого земля по всем правилам вертится…

А у нас своё время года — касание буквами, стихами, взглядом…

Это не важно, что куда ни глянь, написано 22 декабря…

Это для тех, кто живет цифрами среди каменных джунглей…

Но мы же не все — и пусть что хотят, то и говорят…

Если надо, я снегурочкой, среди бескрайних снегов гореть буду…

Да и вообще, какая разница, что за окном, если на сердце весна…

Если душа поет и летает, крича твоё имя, любимый…

Даже здесь, за тысячи километров, у меня есть ты — а значит, я не одна…

А кто не верит в такую любовь, пусть с миром идут себе мимо…

Среди льдов отчуждения буду гейзером горячим бить для тебя..

Взрываясь стихами о чувствах, словами нежности, рифмами откровенными…

И пусть слова мои вместе с позёмкой снежной к тебе летят…

Я твоё вечное лето, с оголенными плечами-чувствами.. Я твоя маленькая вселенная…

«Привет, мой новый друг…»

Привет, мой новый друг,

Пишу тебе письмо.

Не надо, не грусти — жизнь колесницей мчится.

И нашей жизни круг

Пройти не раз дано,

Или промчаться по её спирали птицей.

Ну улыбнись, давай,

И руку протяни,

Давай пойдем гулять по улицам из снега.

Обычные слова,

Про будни наши, дни

Мы будем забывать и по сугробам бегать.

Найдем с тобой звезду,

И имя ей дадим,

Пусть станет она нашим талисманом,

И в ночи пустоту,

Оставив грусть, летим —

Без тени прошлого, без грязи и обмана.

«Что-то по жизни мне с крыльями не везет — постоянно ломаются…»

Что-то по жизни мне с крыльями не везет — постоянно ломаются.

Может, стала тяжела для полетов слишком и пора бы уже завязывать?

Или чего-нибудь не хватает крыльям, ну, например — кальция…

А может, их нужно постирать просто, от жизни совсем стали грязные?

А если попробовать сменить крылья на что-то другое, например, на копыта?

Ну а что? Ходить по земле очень даже полезно — сердце будет в порядке.

Да и копыта гораздо перспективнее, чем крылья, в плане самозащиты.

Только один нюанс — кому ты нахрен нужна, поэтому нападут на тебя врядли.

Крылья… Копыта… А может, метлу купить… Как у Гарри Поттера — очень крутую?

Интересно, а она сто килограмм неземной красоты выдержит?

Метла — это не зонтик Мери Попинс, это много круче — люто плюсую.

Блин, точно — хочу метлу! Да чтобы палка из костей динозавров, давно вымерших.

На часах половина второго ночи. В голову стадом бизонов лезут глупости.

Даже собака спит и во сне ржот надо мной. Я же вижу — скалится, ухмыляется.

Я снова справлюсь, не впервой мне босыми ногами (без копыт) преодолевать трудности.

И хорошо, что по земле хожу, летать не могу — а значит и не разобьюсь. Спасибо, что крылья ломаются.

«Я не клянусь любить тебя вечно, но обещаю…»

Я не клянусь любить тебя вечно, но обещаю,

Буду рядом, пока это нужно, возможно,

Буду в сердце твоем нежно и осторожно,

Словно ветер теплый, ласковый. В мае.

Я не обещаю любви яркой, до смерти, до гроба,

Но клянусь, сколько будет нашего времени,

Я стану снами твоими весенними,

В которых мы будем счастливы. Мы. Оба.

Я не клянусь, что не полюблю никого больше,

Но обещаю, пока ты есть — другой мне не нужен,

И дело не в том, что другой лучше или хуже.

Мне нужен ты. Я о тебе шепчу — храни его, Боже!

Я не обещаю, что любовь моя будет спокойной,

Но клянусь, что постараюсь тебя не обидеть.

Ты есть. Это главное. И не важно в каком виде.

Но ты есть. Немного для меня. Я довольна.

Я не клянусь, что фонтан чувств будет бить вечно.

Я не обещаю, что завтра будет лучше сегодня.

Ты моё желание сокровенное новогоднее.

Я — твои крылья. А ты мои надежные плечи.

«А мне тебя всё время будет мало…»

А мне тебя всё время будет мало,

Напиться до пьяна тобою не смогу,

Ты мой костёр, горящий на снегу,

Ты мой цветок. Цветочек самый алый.

А мне тебя не хватит никогда,

Ни взгляда, ни улыбки, ни пол вздоха,

Мне без тебя в любое время плохо.

Несется серых будней череда.

А мне тобой наесться бы на миг,

Чтобы от счастья ни дышать, ни плакать,

Чтобы с тобой растаять сладкой ватой,

И не сдержать в себе счастливый крик.

А мне тебя… А мне… Не долюбить..

Не хватит слов, эмоций и поступков,

Всё будет и смешно и очень глупо,

Ведь ты и есть — моя вторая жизнь.

«Плачет океан в моей груди…»

Плачет океан в моей груди,

Бьётся о грудную клетку-скалы…

Мне тебя неимоверно мало.

Счастье! Стой! Молю — не уходи!

Воет в сердце вьюга над волной,

Вены, захлестнувшие цунами,

Будь не Мной, стань на мгновенье Нами.

Счастье! Ну позволь мне быть с тобой!

Шторм внутри из слез и горьких слов,

Словно в ломке корчится любовь,

Захлестнуло изнутри ненастье.

Крылья брошены на волны снов,

Рвётся крик — мотив седых ветров —

Ты и есть моё большое счастье!

«Отгремел новогодний салют…»

Отгремел новогодний салют,

На губах оставляя пепел,

Несвершившейся вновь мечты,

И ненужной тебе любви.

Дом холодный, в котором не ждут,

По страницам гуляет ветер,

Где большими буквами — ТЫ,

Средь зимы раскаленной горит.

Продолжаю по прежнему ждать,

Жить иллюзией света и тени,

Что однажды в твоей душе

Образ мой осторожно скользнет.

По уставшим рукам благодать,

Потечет и опять нас разделит,

На бывших, чужих уже,

А зима все следы занесет.

Впереди фейерверк Рождества,

И крещенских морозов сила.

Впереди от метелей озноб

И далекие искры весны.

Я осталась в твоем вчера,

Я твоё прошлогоднее — было.

А стихи — пограничный столб,

Разделяющий явь и сны.

«А я сегодня буду помолчать…»

А я сегодня буду помолчать —

Навязываться больше не желаю.

На пальцах и губах тяжелая печать.

Валюшки нет. Есть Валентина. Злая.

А я сегодня буду подождать,

Когда всё за меня другие скажут.

Запас словарный я положу в кровать —

Пусть отдохнет он от меня. Продажный.

А я сегодня буду неписать —

Каникулы для мозга и рассудка,

Пусть отдохнет мой телефон-тетрадь..

А гордость пусть проснется на минутку.

А я сегодня буду нечитать,

Неговорить, неотвечать, неплакать.

Экрана черного безжизненная гладь

Проснется, словно чистый лист бумаги.

«Зима. Я подарю тебе её — мою. Особенную, не такую, как ты видишь, помнишь, знаешь…»

Зима. Я подарю тебе её — мою. Особенную, не такую, как ты видишь, помнишь, знаешь.

Она.. Из тонкой паутины моих снов, мечты, и солнечных лучей на серой крыше.

В ней будут белые цветы и красный лёд и птиц-стихов растерзанные стаи.

И силуэты рук моих, средь облаков, которые тебе лишь письма пишут.

Пожалуйста, запомни зимний блюз моих желаний, спрятанных за сердцем.

Возьми в ладони серебро ветвей и бриллианты слез, что на ветру застыли.

И в леса глубине, где снег по пояс приглашает отдохнуть, уснуть, во сне согреться…

В закате солнца гребнем золотым на спящих травах полыхает иней.

Моей зимы, словно кирпич, тяжелый шаг, глубокий след оставит на тропинке,

Протяжным воем вздрогнет тишина и неспеша пойдет своей дорогой.

Я за тобой — след в след — иду, моя душа, и ты дыханье ощущаешь на затылке.

Но ты меня не видишь — слепит снег, а тень моя среди других теней дрожит убого.

«Закружилась вьюга белым лебедем…»

Закружилась вьюга белым лебедем,

Длинной шеей звезды задевая

Два крыла всё небо закрывают..

И по человечески живая.

Звезды в черном небе, словно бусинки,

Нитка порвалась — они рассыпались,

Светлячки вдруг на свободу вырвались,

Любопытно им и смотрят вниз.

Иней на деревьях белым саваном,

Бахрома почти земли касается,

Жесткая, колючая — кусается.

Грустное, торжественное платьице.

Ночь зимою тихая, волшебная,

Чувства даже спят, людьми забытые,

И летят, летят стихи избитые

Только в них отдельно — ты и я.

«А я тебе нужна. Уверена. Знаю…»

А я тебе нужна. Уверена. Знаю.

Даже этими строчками, написанными, словно с мясом вырванные,

Я твоя перелетная стая,

Что кружит над тобой, закрывая от бед и проблем разноцветными крыльями.

Я тебе нужна. Не сомневаюсь даже.

Сумасшедшими монологами, с душой наизнанку — откровенными.

Я часть тебя — маленькая, но важная,

Твой личный донор, которая поддерживает тебя, снабжая стихами-венами.

Тебе нужна. Я это чувствую.

Молчаливым присутствием пустоту дня твоего до краев заполняя.

Я утро твоё лирическое, вкусное.

Это я. Именно я скорой помощью-музой к тебе по зову первому прилетаю.

Нужна. Только это имеет значение.

Водопадом творчества тебе, о тебе, для тебя буду литься, пока ты захочешь.

Я — карта памяти твоего вдохновения,

Которая хранит твои улыбки-файлы двадцать четыре на семь — днем и ночью.

«Утро, здравствуй! Я сегодня твоя роса…»

Утро, здравствуй! Я сегодня твоя роса.

Я умою тебя очень трепетно, бережно, нежно

И отдам, до капли последней свежесть,

Лишь бы ты, оставался всегда безмятежным —

Я хочу видеть счастье в любимых глазах.

Солнце, здравствуй! Я сегодня речная коса.

Под твоими лучами лежу, золотисто-белая,

Ну же, властвуй, я сегодня отчаянно-смелая,

Всё, что хочешь проси — сделаю,

От смущенья прикрыв глаза.

Здравствуй, ветер! Я сегодня морская волна,

Не гони меня сильно, мне больно о скалы биться,

В лунном свете, если только бы я могла,

Превратилась бы в два крыла

И с тобой полетела птицей.

Здравствуй, вечер! Я сегодня твоя звезда.

Эти тучи пушистые — наше небесное ложе,

Они только для нас и так на перину похожи,

Обнимают, ласкают, словно вторая кожа,

И я очень хочу в них остаться с тобой навсегда.

Там, на снегу, мои цветы горят,

Цветы-стихи среди зимы бескрайней.

Они из странных чувств к тебе и тайны.

Пожар души в горниле января.

Развеет ветер необычный аромат —

Полынно-розовый с оттенками иллюзий.

И тихий стон полусожженной музы,

В котором новый стих огнем объят.

Из снов наружу вырвется сонет,

В котором ты один — меня уж нет.

Костром души дарю тебе свободу.

На крыльях пепел музы и стихов,

И серый дым летит до облаков,

Меняя белоснежный лик природы.

«Там, на снегу, мои цветы горят…»

Там, на снегу, мои цветы горят,

Цветы-стихи среди зимы бескрайней.

Они из странных чувств к тебе и тайны.

Пожар души в горниле января.

Развеет ветер необычный аромат —

Полынно-розовый с оттенками иллюзий.

И тихий стон полусожженной музы,

В котором новый стих огнем объят.

Из снов наружу вырвется сонет,

В котором ты один — меня уж нет.

Костром души дарю тебе свободу.

На крыльях пепел музы и стихов,

И серый дым летит до облаков,

Меняя белоснежный лик природы.

«Уходит День, поверженный, усталый…»

Уходит День, поверженный, усталый,

Снежинок шлейф накроет все следы,

В чертогах Ночи черным цветом льды

И голос чей-то эхом запоздалым.

А даль черна, как ворона крыло,

Лишь звезд холодных отблески случайно

Конец ознакомительного фрагмента.