Тетрадь в зелёном коленкоре

Валентина Карая, 2023

Книга приоткрывает читателю дверь в мир настоящей лирики, чуткой и нежной. В мир стихов, выросших от ребёнка до женщины. В мир, где любовь сначала возносит к заснеженным вершинам гор, а затем безжалостно бросает на раскаленные азиатские пески…В каждом произведении вы обязательно найдёте строку, которая вызовет отклик в вашей душе.

Тетрадь в зелёном коленкоре

(стихотворения)

К тетради

Тетрадь в зелёном коленкоре —

Прибежище моей души,

Вобрав все радости и горе,

Уединённая, в тиши.

Когда чело склоняю грузом

В бессилье на твои листы,

Ты тихо призываешь Музу

Мои сомненья отвести.

И торопливою десницей

Скриплю пером я до утра…

Прости за рваные страницы

Из беззащитного нутра.

Родимые места

(пролог)

Тоской подспудною ведома,

Бреду в родимые места

К теплу покинутого дома

Единожды и навсегда.

Подкумка беглое теченье,

Луга, раскинутые вдоль.

И сердца юного смятенье,

Превозмогающего боль.

Души надежды и печали,

Звезда любви среди светил…

Здесь всё мне дорого и свято,

От мест заветных до могил.

19 августа 2019, Пятигорск

Часть 1

У горы Машук

Над вершиной Машука

Ветер распевает песни…

В них глубокая тоска

Или радостные вести?

А к подножью жмётся город,

Речки^[1] бурный бег,

а дальше —

Сам Эльбрус сияет гордо —

Вечный стражник гор Кавказских!

Даже в снах со мною не был

Город этот, дар случайный!

Надо мною много неба!

Предо мною —

город-тайна.

2 ноября 1952, Пятигорск

Благодарность

Папе и маме в честь переезда в г. Пятигорск.

Милые родители,

города «дарители»!

В этом городе не счесть

Памятных, заветных мест.

Чьи важней, не спорили.

Все — в лучах истории.

И душа в волнении…

Мне так радостно бродить

Не одной, вдвоём с сестрой

По тропинкам горным,

По дорожкам торным!

1952, Пятигорск

Восхождение на гору Машук

Я на склоне Машука,

За былиночки цепляюсь.

На тропинке, еле видной,

Словно кошка, извиваюсь.

Ветра посвисты шального!

Сушит горло мне усталость…

А до шпиля Пастухова^[2]

Мне ползти чуть-чуть осталось.

Наконец я — на вершине!

Маковкой двойной Эльбруса

Очарована,

любуюсь…

И не праздную я труса,

Вот!

1 апреля 1953, Пятигорск

На Отдыхе в Долине Роз

Я проснулась очень рано,

До зарядки, в небо глядя.

В небе плыли караваны

Облаков, как на параде.

И стоит туман над речкой,

Над долиной полусонной…

За отставшею овечкой

Пастушок бежит по склону.

Мне с балкона — вид чудесный!

Почему-то очень грустно.

А на завтрак, всем известно,

Каша, пирожки с капустой.

А потом опять прогулка

К водопадам и озёрам,

Где внимать мы будем пылкой

«Тёте-гиду» с пышной чёлкой.

Надоели мы ей, точно!

Не подаст она и виду,

Что хихикаем нарочно.

Стойко выдержит обиду.

А назавтра на прощанье

Увлечёт нас новой тайной,

Той легендой о влюблённых,

Что поют, как птицы, в скалах.

Путь туда был очень длинен.

Грустно было возвращаться;

Птицы в Розовой Долине

Не поют и не гнездятся.

Покорение Клухорского перевала

(репортаж)

Вот, Клухорский перевал!

Я иду — никто не звал —

С группой физкультурников.

Повезло культурненько.

Солнца пекло, холод снега,

«Пляска Вита»^[3] — не до смеха.

Грохот водопада…

Горы, я вам рада!

Повезло мне, повезло,

Я иду чертям назло

До Приюта Южного

С Северного, вьюжного.

Ноги сбиты, тянет спину:

«Вещмешок в ущелье кину!»

Подоспел Серёга,

Взял мешок — подмога.

Мы — на Южном!

Ждёт машина.

Лезем в кузов — путь в долину!

Не пешком — оказия.

Добрый день, Абхазия!

Вот и море! Далей даль!

Блещут волны цвета «сталь».

Всех фантазий лучше

Мой счастливый случай!

Август 1956, Пятигорск — Сухуми

Девичьи грёзы

Он говорил: «Идём туда,

Где по ночам горит звезда,

А солнце, опершись на луч,

На зорьке светит из-за туч!»

Он говорил: «Идём со мной,

Где море дышит глубиной,

Где за волной бежит волна,

А неба высь не знает дна!»

Отвечу я: «Зачем туда?

И здесь в ночи горит звезда,

А солнце, опершись на луч,

На зорьке светит из-за туч».

Отвечу я: «Всё шутишь ты!

Но, оглянись, кругом цветы,

Что дарят нежный аромат.

Встречает нас прохладой сад.

И льются тёплые дожди.

Куда ты, милый? Подожди!»

Но он лишь взглядом одарил,

Ушёл и обо мне забыл.

1954

Осенняя грусть

Ветер шевелит края косынки лёгкой

И упавший поднимает лист с земли…

Как и я, такой же одинокий

Старый клён виднеется вдали.

Я иду тропинкою знакомой,

Где лишь тускло светят фонари,

Мне обида давит горло комом…

Вот и клён, лишь руку протяни.

Старый клён, тебя ласкает ветер,

Сок земли листву твою поит,

В этот грустный и осенний вечер

Я к тебе пришла поговорить.

Помню, дождь накрапывал лениво

На него, меня и на июнь…

Помню, как в прощанье торопливом

Обожгла его ладонь мою.

Помоги забыть мне вечер, росы,

Слов моих отчаянный мотив,

Тех шагов решительную поступь

В сторону трамвайного пути!

Без него мне кажутся унылы

Дни, что, как часы, идут подряд…

А душа таит большую силу,

Сердце любит!

Кто же виноват?

Почему, когда я засыпаю,

Мне тревожно?

Старый клён, скажи!

Ты молчишь, листвою осыпая

Хрупкую фигуру у скамьи…

Постояв, я, медленно ступая,

Ухожу.

С вершины Машука,

Звёзды в небе тихо зажигая,

Выплывает странница луна…

9 октября 1954, Пятигорск

Зимняя сказка

Зима! Зима!

Морозко инеем,

Как кружевом, украсил сад

Белее пуха лебединого,

Куда ни кинь весёлый взгляд.

О, наслаждайся зимней сказкой,

Хоть до восторженной слезы!

Дивись метели буйной пляской…

В сугробах пышных белизны

Так много чистоты и света!

В звенящей тишине садов

Мне чудится рожденье лета,

Когда всё расцветает вновь.

1955

Снова весна

Какое безбрежное море —

Весенних небес синева!

Звенят, не смолкая, птиц хоры,

И чувствуешь, это — весна!

Мне кажутся люди добрее,

И радостью светится взор.

Весна с каждым днём всё смелее

Приходит на тающий двор.

Подснежник проклюнулся сонный

Под звонкие песни капели.

Зима растворяется словно

Тобою, желанный Апрель!

1955, Пятигорск

Своя дорога

Мне порой неясное во взоре

Кажется заманчиво-зовущим,

Он ещё как будто с жизнью спорит,

Выбирая в ней самое лучшее.

Пусть себе он не нашёл опору,

Но найдёт, ты погоди немного.

Все пути, простор открыты взору,

Выбирай себе свою дорогу!

18 января 1958, Пятигорск

Простуда — не помеха

На разный случай сочиню стихи.

Они в альбоме^[4] справят новоселье.

И сквозняка простуженное «пчхи!»

Мои не остановит перья.

И хватит мне сиреневых чернил,

Бумаги и чернильницы терпенья,

Лишь были б вдохновенья юный пыл

И повод был достоин песнопенья.

8 марта 1955

Часть 2

Только в юности играют

Так светло и звонко трубы!

Эдуард Асадов

На катке

Вечер. Небо — купол тёмно-синий.

Звёзды — горсть рассыпанных монет…

Распушил все ветки колкий иней,

Хорошо!

Тебя лишь только нет.

Я одна на беговой дорожке,

Тоненько поют коньки, звеня…

Месяц молодой, как за порожки,

Зацепился в слабых облаках.

С высоты мигают звёзды ярко.

Я в ответ им радостно смеюсь!

Даже в лёгком свитере мне жарко,

На коньках я, словно ветер, мчусь!

Мне легко!

Коньки скользят привычно…

И в ушах звучит лишь твой ответ

Так желанно и так необычно.

Мне сегодня восемнадцать лет!

1956, Пятигорск

Непогода

Фонарей мерцают свечи…

Вспоминается не раз

Наша радостная встреча,

Синий взгляд весёлых глаз.

Рук неловкое пожатье

И сумбурный разговор,

Шорох шёлкового платья,

О свиданье уговор.

Значит, завтра будет встреча?

(Сердце бьётся под рукой!)

Фонарей мерцают свечи.

Барабанит дождь в окно…

1956

На Октябрьской улице

Я пройдусь по улице,

По родной Октябрьской,

Фонари сутулятся,

Светят свысока.

Им в ответ аукнется

Взгляд весёлый, радостный,

На Октябрьской улице

Он сказал: «Пока!»

Он сказал — обрадовал,

Словно бы нечаянно

Сделал предложение

Сердцу моему.

Тополя высокие

Шепчут опечаленно:

«Сердце — полюс жжения!

Ты не верь ему».

Тополей не слушала,

Фонарям не верила,

Одарил улыбкою —

Солнечным лучом!

Я влюбилась, улица!

Мне легко и весело,

Как цветенью вешнему

В первый майский дождь!

Я пройдусь по улице…

21 мая 1956, Пятигорск

Весенняя синева

Ах, весна! Звени, весна!

Синевой посвечивай!

Мне дожить бы до утра

И дождаться вечера:

Согласился милый мой

На тайное свидание!

Не приметил бы никто

Глаз моих сияние.

1956

Сирень цветёт

Вечер тихий. Шорох листьев клёна,

Луч луны прозрачно-голубой…

Взгляд манящий глаз твоих весёлых

И мечта, рождённая тобой.

Душный аромат цветов сирени

И твоих объятий жарких круг…

Звёзды и луна, как привиденья,

Растворяясь, уплывают вдруг.

Поцелуи обжигают губы,

(Прячься, прячься головой в сирень!).

Ты целуешь жарко, значит, любишь?

Не спеши с рассветом, новый день…

Май 1956

Когда молчит телефон

Какие длинные ночи

И серые, тусклые дни!

Лишь ватные облака клочья

По небу гуляют одни.

Я машинально заданье

Зубрю, не то «неуд» словлю,

И наше с тобою свиданье

Вновь мысленно тороплю.

С трудом постигая науку,

Листаю тоскливо конспект,

Щемящую сердце разлуку

Пытаюсь преодолеть.

А где-то в подъезде веселье:

Играет фокстрот патефон…

На улице тихой — Есенина

Так долго молчит телефон!

Твой телефон…

1956

Буду ждать

Мне любовь твоя была порукой!

Ты молчишь, меня лишая сил.

Кто придумал испытать разлукой

Сердца жар и глаз весёлых синь?

Я стою одна под южным небом

На горе Горячей у Орла,

Где цветут шиповниковы^[5] дебри

Вдалеке от сплетен — нитей зла.

Сплетни что?

Как будто снег на крыше:

Солнца луч — и стают без следа.

Вновь шепчу: «Я буду ждать.

Ты слышишь?»

«Ш-ш-ш…» — шелестит встревоженно

листва.

1956

Сорвалась и упала звезда

Ты просто сказал: «Не ходи за мной».

А меня оглушил будто гром.

Чернела гора Машук за спиной…

И вот, на углу, мой дом.

«А как же в цвету целованный май?» —

Стою, платок теребя…

Но прозвенел, убегая, трамвай,

И рядом нет тебя.

Я крикнула вслед: «Любовь умерла?!.»

Лишь ветер вихрем в ответ.

С небес сорвалась и упала звезда —

Вернее приметы нет.

1957

В дождь

Под ногами лужи, слякоть,

Листьев мокрые комки…

Мне, наверно, надо плакать,

Но сжимаю кулаки.

Побежала я за город,

Где забор в лужайку врос.

(Льётся струйкой дождь за ворот…)

Вот и дом его, и мост,

Вот дощатая калитка…

Бросить камешком в окно?

(Я промокла вся до нитки.)

Не поможет мне никто.

1957

Сердце ранено

Имя громкое твоё,

Что владеет славою,

Словно горькое питьё,

Полное отравою.

И есенинский твой чуб

Не светлей, чем локон мой.

И зачем ты только люб

Очарованною мной?

…Галерея. Грот в скале —

Место заповедное…

И сквозь облако во мгле

Солнце всходит медное.

На тропинках разбужу

Все шаги несметные,

Другу ветру расскажу

Про места заветные.

Отломаю веточку

Колкую шиповника…

«Что ты плачешь, девочка,

Словно по покойнику?»

«Душу мне не береди

Ласкою обманною.

Ты, прохожий, отойди!

Сердце ранено».

1957, Пятигорск, Цветник

Эолова арфа

На месте историческом

Одна из года в год

Она — века! — стоически

Все тайны бережёт.

Под нею Грота^[6] арка,

Где князь княгиню ждёт…

Эолова арфа

Им больше не поёт.

Шлифуются подошвами

Горы Машук бока

И пришлыми, и прошлыми…

Гнетёт её тоска.

Взбираются к ней часто

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

р. Подкумок.

2

Памятник военному топографу А. В. Пастухову.

3

Снежный наст неровный.

4

Подарок старшей сестры.

5

Кусты шиповника.

6

Грот Лермонтова.