Каракули сказочного графомана. Ничего себе сказочки

Валентина Иванова (Спирина)

Доброго времени суток, дорогой читатель! В этой книге я собрала рассказы, объединённые циклом «Варварские Сказки». Написаны они по мотивам онлайн-игры. Ну а почему бы и нет? Есть же фильмы, снятые по мотивам комиксов. И есть комиксы, созданные на основе фильмов. Ну а что из этого получилось – Вы увидите сами. Вернее прочтете. И не столь важно, о драконах или каких-то других мифических существах написано. Главное то, что все это про любовь и дружбу, добро и зло.

Гравёр

Часть 1

— Ииигааан! Обедать! — Молодая женщина стояла на крыльце дома, и как видимо, звала своего сына.

— Мам! Смотри, что мне легендарный дракон дал! — Иган вынырнул, словно из ниоткуда. Он бежал, зажав в руке настоящее боевое копьё. Красивый мальчишка с тёмными волосами и тёмными глазами.

— Поздравляю! Хватит тебе уже махать деревянным мечом. Как же ты похож на своего отца… — улыбнувшись, мама обняла сына и вместе они прошли внутрь дома. За столом в горнице сидел отец. Он ел не спеша, размеренно, и явно о чём-то думал.

— Садись, ешь, всё остыло. Мать тебя уже раз пять кричала. Носишься чёрт знает где… — отчитывал отец, но глаза улыбались.

— Пап, глянь! — Иган протянул копьё, — это мне легендарный дракон дал! — Мальчик светился от радости. Отец оторвался от еды, поглядел на копьё, приподнял одну бровь:

— Неплохо! Усилить у кузнеца, поправить у заточника, ювелир камни поставит, хозяин рун наколдует немного и будет совершенное оружие… — задумчиво произнёс отец. Иган уже проглотил обед и что-то рисовал на клочке бумаги. Странные, загадочные узоры выходили из под руки мальчика.

— Хватит тебе уже без дела носиться, — произнес отец. — Завтра со мной пойдешь — пора ремесло осваивать.

Потом отец взял в руки рисунок сына. Несколько минут внимательно смотрел, потом произнес:

— А на железе сможешь так же нарисовать?

— Не знаю, — ответил сын, — можно попробовать. Я смотрю на вещь, и почему-то хочется нарисовать тот или иной узор, и каждой вещи свой, собственный рисунок, — глаза мальчишки заблестели, и сразу стало понятно, что он говорит о любимом деле.

— Вот завтра и попробуешь, — улыбнулся отец, — а теперь спать. Устал я сегодня.

Наутро отец и сын отправились на двор ремесленников.

Самые разные люди, разной внешности и возрастов были заняты одним делом — они делали оружие.

— Паа, вроде и войны вот сейчас нет, а оружие не перестают делать. Почему? — сын с интересом разглядывал всё, что происходило вокруг.

— Сын, но есть же ещё арена, турниры и множество других сражений, да и тролли последнее время себя очень агрессивно ведут. Так что, оружие нужно, сын. И прежде чем любое оружие раскроет всю свою мощь, покажет — на что оно способно и заиграет в руках умелого воина, оно пройдет долгий путь, побывает во многих руках, у многих мастеров…

— Я, как ты знаешь, кузнец. И это самый первый этап сотворения оружия, — продолжал отец.

Они вошли в помещение, где уже работали несколько человек.

— Сначала мы просто делаем болванки. Потом уже в зависимости от силы и возраста воина подстраиваем его под хозяина. Ещё мы делаем на оружии ячейки для драгоценных камней. Пойдём, покажу что дальше. Отец взял небольшой меч, и они отправились к другому помещению.

— Это лавка ювелира. Здесь мастера ставят камни. Ценность их зависит от возможностей хозяина. Самые дорогие — мифические камни, но они дают оружию больше, улучшая его.

— Далее идет заточник, — они зашли в новое помещение. — Этот мастер может улучшить как всю вещь, так и отдельные её части. Дело это тонкое и кропотливое, но зато позволяет поднять вещь на самый высокий уровень.

Иган молча, но очень внимательно слушал всё, что рассказывал отец. Уточнял, переспрашивал, брал в руки, разглядывал.

— Паа… а что там за маленький домик в конце двора? — спросил Иган.

— А это… Это дом хозяина рун… — Ответил отец. — пойдём…

Они подошли к домику, отворили дверь.

— Кто там? — раздался знакомый голос.

— Мама? — глаза Игана полезли из орбит, — ты чего тут делаешь? Как ты здесь оказалась?

Женщина, улыбаясь, обняла сына:

— А я хозяин, вернее хозяйка рун, — произнесла она, — ко мне приходят, когда уже пройдены все этапы подготовки оружия. А я… я немного колдую над ним, добавляя силы или энергии или ещё чего.

— Ты родился в семье оружейников! — сказал отец.

Они стояли, обнявшись — отец, мать и сын. Их лица светились любовью друг к другу и к общему делу.

— А я? А кем стану я? — Спросил Иган.

— А ты… Ты можешь выбрать любое из ремесел, которое придется тебе по душе. Или начать своё дело. — отец хитро улыбнулся…

— Пойдем в кузницу.

Войдя в кузницу, отец положил перед сыном меч, который вместе с ними прошел всех мастеров.

— Попробуй нарисовать что-нибудь на нём. — сказал отец, протягивая Игану резец.

Иган взял в руки резец, положил меч на стол, сел. Несколько минут сидел молча, глубоко задумавшись. Потом робкими движениями начал рисовать на мече узор. Постепенно движения стали более уверенными и из-под его руки стали появляться вензеля, узоры, переплетения орнамента. Спустя некоторое время, облегченно вздохнув, выпрямился и протянул отцу работу.

— Вот… Этот меч я увидел именно так… — сказал сын.

— Как думаешь, что означает твой узор? С интересом разглядывая меч, спросил отец.

— Не знаю… но… можно я попробую его в бою на арене? Ну, пожалуйста! Ведь есть же бои для таких же, как я?

— Хорошо. Попробуй.

Бои для мальчишек проводились неподалеку. Там не было тех суровых правил взрослой арены. Там начинающие гладиаторы оттачивали своё мастерство.

— Как звать тебя, воин? — обратился к Игану наставник арены.

— Я… Зовите меня… Гравёр! Да. Меня зовут Гравёр! — Гордо вскинув голову, ответил Иган.

Мальчишка стоял на арене, крепко сжав меч. Не было ни страха, ни волнения. И вот раздался гонг, возвещающий начало боя. И меч ожил в руке Игана. Мальчишка кружился и уворачивался, словно всем своим телом повторяя узоры и рисунки на своем оружии. Казалось, что неведомая сила вселилась в это молодое тело. Удар — поворот… удар — поворот… Иган исполнял танец меча… Люди на трибунах замерли в молчании… Меч и рука мальчика, словно одно целое, словно кисть художника скользит по холсту, так и мальчик скользил по арене. Наставник объявил конец боя:

— Победитель Гравёр! Чистая победа!

Трибуны взорвались победными криками, приветствуя нового героя и мастера.

Иган стоял посреди арены, подняв вверх руку с зажатым в ней мечом и, казалось, рисунки на оружии светились живым светом.

Улыбка озаряла его лицо и за этой улыбкой уже чувствовалась грозная поступь великого гладиатора, воина и мастера.

Часть 2

Воин сидел на камне и рисовал на песке. Голову покрывал платок, лица не было видно. «Наверняка, парню шлем велик…» с улыбкой подумал Гравёр. Прошло 10 лет с того дня, когда Иган впервые вышел на арену под этим псевдонимом. Он по-прежнему занимался любимым делом — резьбой по металлу в мастерской отца и участвовал в поединках на арене. Из мальчишки он превратился в мужчину — красивого, сильного, смелого. Ясный взгляд и светлый ум — мечта многих девушек в округе.

— Нравится рисовать? — спросил негромко Гравёр у воина. Но тот, похоже, не слышал его и продолжал выводить узоры на песке.

— Парень, я к тебе обращаюсь! — громче произнес Гравёр. Плечи воина дернулись, воин поднял голову и… на Игана глянули огромные ярко-голубые глаза…

— Святые Небеса! Да ты… ты… девушка! — воскликнул Иган. Хрупкая рука стянула платок с головы, и каскад волос, цвета спелой пшеницы, упал на лицо и плечи девушки. Звонкий смех раздался над площадью.

— Что с тобой, воин? Ты никогда не видел вблизи девушек? — всё ещё смеясь, спросила она.

— Видел, конечно, и не только видел… — в глазах Игана заплясали чёртики.

— Но я не много видел девушек-воинов. И не видел ни одной девушки-гладиатора.

— Я Лика… Лика — Звонкий Ручей. — представилась девушка.

— Лика… Лика… — Иган повторял шёпотом её имя, а в голове уже всплывало всё, что он слышал про неё.

Последнее время среди гладиаторов ходили слухи о чудо-воине, о девушке. Необычайно хрупкая, и необычайно неуязвимая. Немногие гладиаторы могли похвастать тем, что хоть один их удар достиг своей цели. Давно канули в лету бои гладиаторов без правил. Бои до смерти. Теперь уже гладиаторы бились по определенным правилам, и смерть на арене была редким исключением. Но всё-равно немногим удавалось избежать ран, которые потом долго болели.

Иган смотрел на девушку и вдруг его сердце сжалось от боли — перед глазами очень ярко встала картинка: Лика… на арене… в крови… и её глаза, широко распахнутые от боли…

— Нет! — сказал Иган и рукой словно отмахнулся от наваждения…

— Что с тобой? — спросила Лика.

— Ты участвуешь в сегодняшних боях? — вопросом на вопрос ответил Иган.

— Ну да. Иначе, зачем я здесь? — в глазах девушки плескалось беспокойство.

— Откажись от участия, — произнес Иган, — я не могу это объяснить, но почему-то кажется, что произойдет что-то нехорошее.

— Неужели, великий Гравёр беспокоится за меня? — с улыбкой произнесла девушка, — не волнуйся. Всё будет хорошо. Это самый обычный день и самый обычный бой. Один из многих.

— Надеюсь… очень надеюсь… — почти шёпотом произнес Иган и пошел прочь.

— Увидимся на арене! — вслед прокричала Лика.

— Увидимся… — прошептал Иган, ускоряя шаг…

На город опустился вечер. Трибуны были переполнены. Десятки факелов освещали арену. Гравёр участвовал сегодня только в одном бою, подал заявку только чтобы не терять навыки. Сначала по расписанию шли командные бои. Потом бои два-на-два. И под занавес — бои один-на-один — апофеоз всех гладиаторских поединков. Гравёр взглядом искал Лику среди воинов, ожидавших своего выхода. Он подошел к девушке и молча встал рядом. Лика сидела на корточках и, как ни в чем не бывало, рисовала на песке узоры и что-то шептала.

— Ты днём так и не ответила. Любишь рисовать? — обратился к ней Иган.

— Аааа… великий Гравер… как бы тебе объяснить… Мы оба художники. Только ты рисуешь смерть. А я рисую жизнь…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты делаешь рисунки на оружии, которое несёт смерть. А я делаю рисунки на теле людей, которые защищают их от ран, от смерти, и много ещё от чего. — голос девушки звучал тихо и как-то печально.

— Уважаемая публика! А теперь перед вами восхитительный, великолепный, неповторимый… Художник и воин… Гравёр! — донёсся с арены крик глашатая.

— Его соперник — могучий, хитрый, непобедимый Белый Тигр!

— Не пропадай, я скоро вернусь! — крикнул Иган Лике и поспешил на арену. Бой был долгим, но лишь потому, что Иган играл с соперником как кошка с мышью. Народ жаждал зрелищ, а, значит, бой должен идти хотя бы несколько минут. Несмотря на громкое имя, Белый Тигр оказался воином среднего уровня и Иган уже на первых секундах понял, что победа у него в кармане.

— Дамы и господа! Победитель — Граааавёр! Слава победителю! — провозгласил глашатай.

Иган поклонился трибунам и поспешил на поиски девушки. На том месте, где они расстались, на песке сохранился рисунок… «ты не умрёшь» — прочитал Иган среди затейных узоров.

— Уважаемая публика! На арене… Великолепная! Неподражаемая! Очаровательная! Единственная и Неповторимая! Лика Звонкий Ручей! — донёсся до Игана крик глашатая. Он стремглав кинулся к арене.

— Соперник — жестокий… беспощадный… Ледяной Меч!

Трибуны взорвались оглушительным криком, приветствуя воинов. Иган стоял и чувствовал, как кровь застывает в венах. Он знал этого гладиатора. Иган сам ковал для него меч. И Иган сам выгравировал на нём надпись «беспощадный».

Начался бой. Лика скользила по арене, легко, словно бабочка. Меч в её руке выглядел, как волшебная палочка в нежных руках феи. Нанося, казалось бы, невесомые удары по огромному сопернику. Ледяной Меч гонялся по всей арене, махал мечом наотмашь, но ни один удар не достигал цели. Бой продолжался уже несколько минут, и было заметно, как устал Ледяной Меч. Спесь и хладнокровие покинули его. Лика выматывала своего противника, и казалось, не чувствовала усталости. Но трибуны ждали крови. Трибуны ждали зрелищ.

— Ты не гладиатор! Ты жирная свинья! — стало раздаваться со всех сторон.

— С бабой справиться не можешь! Позор!

И на арену полетели овощи — таким способом зрители высказывали своё возмущение. Лика ловко уворачивалась от ударов Ледяного, но, поскользнувшись на одном из помидор, что так щедро летели на арену, вдруг опустилась на колени. Ледяной Меч занес над ней своё оружие…

— Нееееееет! — закричал Иган, и нарушая все правила и законы арены, кинулся к девушке, закрывая её своим телом.

— Почему вдруг стало так тихо и темно? — прошептал Иган…

Я боль твою возьму себе,

Тебе ни капли не оставлю.

Ты шёл наперекор судьбе —

Наперекор судьбе тебя я жить заставлю.

Я твои раны залечу

И силы в тело вновь вернутся.

Открой глаза. Я так хочу

К тебе губами прикоснуться.

Очнись, мой ангел, ото сна —

Твой смерти час ещё не пробил.

Пишу я жизни письмена,

Чтоб ты улыбкой мир сподобил.

Иган открыл глаза. Странно — он не чувствовал боли. Ощущение было такое, словно он просто хорошо спал.

— Ну вот куда ты бежал? — раздался знакомый голос.

— Тебя догонял. Боялся потерять. — ответил Иган.

Он лежал почти обнаженный. Тело его покрывали затейливые рисунки.

— И что мне теперь со всей этой красотой делать? — Иган удивлённо разглядывал своё тело…

— Мммм… ну, не знаю… Можешь ходить так до старости. А можешь принять ванну, — засмеялась Лика.

— А моя целительница-гладиаторша потрёт мне спину? — смущённо поинтересовался Иган.

— Думаю… да, — краснея ответила девушка, — но после этого вы просто обязаны будете на мне жениться! — она звонко засмеялась, и эхо подхватило её смех разнося его по самым затаенным закоулкам спящего города.

Часть 3

— Лиииикааааа! Я люблююю тебяяяя! — Гравёр стоял на вершине скалы…

Над ущельем поднималось солнце, бросая осторожный свет на спящий город. Иган стоял, наслаждаясь ветром и солнцем, и столько радости, столько счастья исходило от него, что казалось, что вся радость мира сегодня собралась именно здесь, в его маленьком родном городке. После того памятного боя на арене они с Ликой тихо обвенчались у местного священника. Иган нёс свою жену на руках до дома, бережно прижимая, словно самое хрупкое и дорогое сокровище… Родители были счастливы, глядя на новобрачных.

И потекла размеренная спокойная жизнь. Иган вместе с семьёй днём работал в лавке мастеров, а вечером выступал на арене. Старый меч из копья мантикоры давно висел на стене, а себе он выковал новый, сделав на нём надпись «Repono amor!» что в переводе с латыни означало — Хранимый любовью! Перед каждым боем Лика брала краски, которые делала сама (их рецепт передавался из поколения в поколение вот уже много веков) и тонкой кистью рисовала затейливые узоры на теле любимого, шепча — «ты рисуешь смерть… я рисую жизнь… умирать не смей… ты же должен жить…» И дальше, сколько Иган не пытался понять, так и не смог разобрать ни единого слова. И правда, с момента их встречи Иган не проиграл ни одного боя, не получил ни одной царапины. Слава о непобедимом воине-гладиаторе уже давно разнеслась далеко за пределы их маленькой страны.

Лика тоже продолжала участвовать в боях. Маленькая, хрупкая, она стремительно двигалась по арене, выматывая противника, и наносила ощутимые удары. Она уворачивалась так изящно, что, казалось, что это совсем не бой, а танец. И когда могучие суровые воины падали ниц на арене, трибуны взрывались восторженным шквалом аплодисментов. Но сегодня вечером Лика выйдет на арену в последний раз — такое решение принял Иган. Ибо сегодня ночью… да да… сегодня ночью его маленькая, хрупкая, отважная жена прошептала:

— Ты скоро станешь папой… — Иган от счастья так и не смог уснуть, и чуть в окнах забрезжил рассвет, пришел на эту скалу, чтобы при восходе солнца вознести хвалу небесам, что так благосклонны к нему и его семье.

Иган стряхнул оцепенение от нахлынувших воспоминаний и легкой походкой направился домой. Сегодня был выходной, и город тихо мирно спал. По дороге домой мужчина нарвал букет цветов и теперь спешил положить их на постель любимой, которую оставил спящую с улыбкой на нежных губах.

Дверь дома была приоткрыта… Ледяной холод пробежал по спине…

— Лика! — Иган опрометью бросился в дом…

В его доме. В его кресле. Держа в руке его меч, сидел незнакомец… И четыре огромных воина стояли по обе стороны от незнакомца. Дверь в спальню была открыта — на кровати никого не было.

— Где моя жена? — Иган двинулся на незнакомца.

— Тихо. Тихо. Тихо. Успокойся. С ней всё в порядке. Она жива и здорова и так будет и дальше, если… ты выполнишь моё условие.

— Говори, — сквозь зубы процедил Иган.

— Ко мне в гости едет старый очень хороший друг… — медленно, растягивая каждое слово, начал незнакомец… — Я долго думал, что я могу ему подарить, чем могу его удивить. И, знаешь, вообще ничего не приходило в голову. Да и как, и чем можно удивить человека, у которого есть ВСЁ. Но на последних состязаниях гладиаторов победу одержал один воин. Великолепная победа. Так вот, когда я вручал ему награду, он сказал:

— Есть только один воин, которого я так и не смог победить… — я очень удивился и спросил, как зовут этого воина…

— Гравер. Его имя Гравер. — ответил воин.

И тогда я подумал, что может быть лучше хорошего боя. Лучший подарок для хорошего воина — это хороший бой. А мой друг не просто хороший воин. Он лучший, из известных мне. И я подарю ему достойный бой с достойным соперником. И этим соперником будешь ты, Гравёр.

— Всё что тебе нужно, это победить… или не победить моего друга… я хочу видеть хороший бой. Всё просто. А твоя жена поедет с нами как залог того, что ты не сбежишь и не натворишь каких-либо других глупостей. Надеюсь, ты меня прекрасно понял. — незнакомец улыбнулся, впервые за всё время.

— А что будет, если я одержу победу? Где гарантия того, что ты отпустишь нас? — спросил Иган.

— А у тебя есть выбор? — с усмешкой спросил незнакомец.

— Гарантией будет моё слово. Слово воина. Если ты останешься жив, ты поедешь домой.

— Я согласен. — ответил Иган.

Они вышли во двор, где на одной из лошадей уже сидела Лика. Девушка подняла глаза на мужа, и столько спокойствия, столько уверенности было в её взгляде, что Иган вдруг тоже успокоился. Ему связали руки и посадили на лошадь позади одного из воинов.

— По коням! — Скомандовал Незнакомец и маленький конный отряд двинулся в путь, поднимая пыль, по спящим улицам города. Вскоре они и вовсе скрылись из виду, унося наших героев в неизвестность.

Дорога заняла чуть более суток. За всё время отряд только ночью остановился на недолгий привал. Ближе к полудню второго дня пути отряд въехал в небольшой, но очень богатый город. Проехав по широким чистым улицам, всадники остановились у большого замка.

— Вот мы и дома! — громко сказал Незнакомец, слезая с коня. Лику и Игана поселили в разных комнатах, несмотря на просьбы и уговоры.

— Если ты будешь себя вести благоразумно, то я со своей стороны обещаю полную безопасность твоей жене. — сказал Незнакомец и тяжелая дверь закрылась за ним, оставляя Игана наедине с тяжелыми думами.

Обстановка в комнате была скудная, но было чисто и тепло, и была кровать. Иган прилёг и не заметил, как провалился в тяжёлый тревожный сон.

Пробуждение пришло вместе с шумом, доносившимся с улицы. Иган подошел к маленькому окну, сквозь прутья решётки он увидел всадников, въезжающих во двор замка.

— Ну, вот ты и приехал, дорогой гость… — задумчиво проговорил Иган.

Спустя некоторое время дверь комнаты открылась, и на пороге появился человек. Невысокий, коренастый, словно весь сделан из мышц. Бесшумной походкой он подошёл к кровати, на которой лежал Иган.

— Так вот ты какой… Непобедимый Гравёр… — тихим голосом, похожим на шипение змеи проговорил незнакомец.

— Позволь узнать твоё имя, воин. — сказал Иган, поднимаясь с кровати.

— Меня зовут Вранед. Может, когда и слышал обо мне, — всё так же шипя, произнес незнакомец.

— Вранед… — Иган знал это имя, но никогда не доводилось лично встречаться с ним. О Вранеде ходили легенды, он прославился своей хитростью и жестокостью. Говорили, что очень часто он вырывал сердце у своих врагов на арене прямо голыми руками…

— Наслышан… — сказал Иган, — так когда будет бой?

— Не спеши. Я много слышал о тебе и о твоих талантах и поэтому у меня будет одно условие.

— Какое? — спросил Иган.

— Ты лично сделаешь мне меч и ты лично сделаешь на нём гравировку, такую, какую скажу я, — хитро ухмыляясь, сказал Вранед.

— Хорошо. Я согласен. Ну а мне то дадут хоть какое-нибудь оружие?

— Ну конечно! Я только за честный бой, — неожиданно громко засмеялся Вранед, — сейчас тебя отведут на кузницу и дадут всё необходимое для изготовления меча. Как только он будет готов, мы сразимся. И я, наконец-то, узнаю, так ли ты хорош, как о тебе говорит народ.

Игана отвели в кузницу. Да простит меня читатель, что опускаю процесс изготовления оружия. Когда меч был готов, в кузницу вошел Вранед. Очень придирчиво, со знанием дела, он долго разглядывал меч.

— Что я должен написать на нём? — спросил Иган.

— Напиши… Напиши мне на нём… — Победивший Гравёра! — кузницу залил очень неприятный смех.

— Как пожелаешь… — пожав плечами, ответил Иган и принялся за дело. Как только надпись была сделана, от меча, до этого бывшим просто оружием, вдруг повеяло таким холодом, что Иган вздрогнул.

— Хорош меч… — разглядывая оружие, произнес Вранед, — бой состоится завтра утром. Арену покинет только один из нас.

Вечером Иган попросил, чтобы ему разрешили свидание с женой и Незнакомец вдруг согласился. Девушку привели, и дверь за ней закрылась.

— Со мной всё хорошо, любимый! — Лика бросилась на шею мужу и, уже не сдерживая слёз, прильнула к нему.

— Маленькая моя, милая моя, моя ты девочка… — Иган прижимал к себе Лику, и сердце бешено билось в его груди.

— Ты победишь! Ты обязательно победишь! — вытирая слёзы, твердила Лика.

— Ты знаешь, что написано на его мече? — тихо спросил Иган.

— Победивший Гравёра… — девушка опустилась на кровать, закрыв лицо руками, и замерла, — если бы у меня были с собой мои краски… — задумчиво произнесла Лика.

— Но их у нас нет. — тихо сказал Иган…

— Знаю! Сейчас! — девушка вскочила и начала расстёгивать платье.

— Малыш… — Иган смотрел на неё, широко раскрыв глаза. Но девушка уже что-то оторвала от платья.

— Вот! — на её ладони лежала булавка с очень острым концом.

— Сейчас… Ты не умрешь! Я обещаю! Я знаю.

Взгляд девушки упал на тарелку. Поставив её перед собой на кровати, Лика стала колоть булавкой пальцы. Иган, потеряв дар речи, молча следил за её действиями. Когда ярко-алая кровь тонким ручейком потекла в тарелку, Иган не выдержал:

— Остановись! Что ты делаешь?

— Снимай рубашку! — приказала девушка.

До Игана стало доходить, что именно хочет сделать Лика. Сняв рубашку, он сел на кровать…

— Маленькая моя… любимая моя… сокровище моё… тебе же больно. — шептал Иган.

— Мне будет больнее, если тебя вдруг не станет… — так-же тихо прошептала Лика. Обмакнув конец булавки в кровь, Лика начала свой самый главный ритуал в жизни.

Ты рисуешь смерть —

Я рисую жизнь.

Умирать не смей —

Ты же должен жить.

Лика читала и читала заклятье… Голос её становился всё тише и тише. Хрупкая рука выводила на теле мужчины кровяные узоры.

— Одевайся… — еле слышно прошептала Лика.

Казалось, что в этот ритуал она вложила все свои силы. Иган оделся, сел на кровать и прижал к себе девушку. Так они и сидели, пока за Ликой не пришли. Уже у двери она обернулась и произнесла:

— Что бы завтра не происходило на арене — не бойся… Я рядом.

Утро встретило Игана ярким солнцем и пением птиц. Всю ночь он, словно в бреду, лежал на кровати, узоры на теле странно горели и Игану слышался шёпот не неведомом ему языке.

«Моя девочка… Я знаю — ты тоже не спишь…» — думал Иган. Когда за ним пришли, чтобы проводить на арену, Иган стряхнул с себя оцепенение и понял, что чувствует себя на удивление бодро. Перед выходом на арену ему дали старый, почти ржавый короткий меч и еще более старую кольчугу.

— Накомарник, в котором семеро померло… — с усмешкой произнес Иган. Но выбора не было и пришлось одеть хоть какую-нибудь защиту…

— Пора. Народ ждет. — сказал один из провожавших.

Иган вышел на арену.

— Дамы и господа! Сегодня мы собрались, чтобы увидеть бой двух великих воинов! — хозяин замка стоял на трибуне в праздничных одеждах. Трибуны были до отказа забиты горожанами.

— Давайте поприветствуем неуязвимого Гравёра! — шум толпы перекрыл голос хозяина.

— Его противник. Мой близкий друг и великий воин, не проигравший ни одного боя — Вранед!

Трибуны снова взорвались новой волной.

— Да победит сильнейший! — провозгласил хозяин замка.

Иган и Вранед стояли друг напротив друга. Взгляд Игана выхватил из толпы Лику, сидевшую под охраной двух воинов. Губы девушки беззвучно двигались. Вдруг что-то промелькнуло перед его лицом, Иган едва успел увернуться. Это Вранед уже начал бой. Иган уворачивался и наносил удары, но меч в руке противника словно угадывал все его движения. Удары Вранеда были точны и сильны. Два умелых воина, не уступавших друг другу ни в ловкости, ни в силе.

Один пришёл на этот бой ради славы.

Другой — ради будущей жизни.

Один в лучших доспехах и с мечом, сделанным искусным мастером. Мечом, заряженным на смерть самим Иганом.

Другой в рваной кольчуге с ржавым мечом, но всё его тело было покрыто магическими рисунками, сделанными кровью его любимой.

Казалось, что бой длился уже очень долго. Усталость, волна за волной, накатывала на Игана. Рука немела. Глаза застилал пот. Случайным взглядом выхватил Лику. Со стороны можно было подумать, что девушка находится в глубоком трансе. Её глаза глядели в небо, а губы шептали… шептали… шептали… Меч в руке Вранеда светился каким-то тёмным, зловещим светом. Выпад — удар и боль полоснула по плечу Игана. Ещё выпад… ещё удар… и старая кольчуга упала на песок арены, рассечённая на груди… Силы покидали…

И тут в небе над ареной стало происходить что-то невероятное. Сначала стая огромных воронов накрыла небо, стоял невообразимый шум. Потом небо стало затягивать чёрными тучами. Иган бросил взгляд на Лику — девушка продолжала шептать. Она сложила руки в мольбе, и небо взорвалось молниями. Острая боль пронзила бок — меч Вранеда распоров рубашку, больно скользнул по телу Игана. Иган упал на одно колено, зажимая рану на боку. Вранед занес над ним меч.

— Конец тебе, непобедимый Гравёр! — громко прокричал Вранед.

И тут, перекрывая шум стаи птиц, шум трибун, раскаты грома, вдруг сквозь эту какофонию шума до Игана донесся голос — девушка что-то кричала на никому неизвестном языке. Лика стояла, протянув руки к небу, ветер трепал её волосы, развивал её одежды.

— Ты должен жить! — отчётливо донеслось до Игана. И в тот же момент он почувствовал огромный прилив сил. Сделав, выпад со всей силы, Иган толкнул противника, свалил его с ног, коленом упёрся ему в грудь и приставил свой короткий ржавый меч к горлу Вранеда:

— Извини, но сегодня я не готов умирать! — твёрдо проговорил Иган.

— Пощади… — прохрипел Вранед.

Меч выпал из его руки и валялся далеко на песке арены. И наступила тишина. Рассеялись чёрные тучи, исчезли птицы. Ярко светило солнце.

— Дааа… Ты поистине великий воин, Гравер… — в абсолютной тишине раздался голос хозяина замка.

— Я дал слово и я обязан сдержать его… Ты свободен! Вы можете покинуть город.

Наши герои благополучно добрались до дома, а через восемь месяцев Лика родила сына. Видимо события оставили свой след и на тёмных волосах мальчика пролегла белая полоса, из-за которой мальчику дали имя — Silver beam — Серебряный луч.

Гладиатор. Part 2

Ты на арену сделал первый шаг,

Блестят доспехи, солнце отражая,

И верный меч в руке твоей зажат,

Ни страха, ни сомнения не зная.

Арены пол — безжизненны песок.

Он как никто со смертью породнился.

Он стал циничен, холоден, жесток,

Когда впервые кровью окропился.

Песчинки под твоей ногой шуршат,

И каждая поет свою историю.

Одна расскажет про предсмертный взгляд,

Другая про восторг аудитории.

Но ты не слышишь, ты уже в бою.

Скандируют трибуны твоё имя,

Вот сотоварищи перед тобой встают,

И ты уже готов сразиться с ними.

Победой завершился первый бой,

Ты пережил свой первый приступ боли.

Мир гладиаторов распахнут пред тобой,

Актер арены. Ты им стал невольно.

Ты зрелище для сотни тысяч глаз,

Потеха для господ и для народа.

И на арене ты для всех сейчас,

Актер без имени, без племени и рода.

Скажи, а каково же убивать?

Что чувствуешь, и чем сознанье дышит?

Тебя учили просто выживать?

А разум твой чужое сердце слышит?

Что чувствуешь, когда твой острый меч,

Пронзая плоть проходит как по маслу?

И как сознание при этом уберечь,

И как не превратить смерть в постоянство?

Не знаешь ты. Откуда тебе знать.

Еще нет вмятин на твоих доспехах,

Ты вышел просто чтобы побеждать.

Твой первый шаг к чистилищу успеха.

Арены круг. Безжизненный песок.

Таких как ты здесь было слишком много.

От смерти каждый раз на волосок,

Отчаянно с мольбой взываешь к Богу.

А ночью под мерцающей луной,

Бесшумной тенью призрак — гладиатор,

Приходит, беспокоя отдых твой,

Душа тобой убитого собрата.

Новый Год

Два часа до Нового Года,

Кефыч трезв и устало сражается,

Оглянулся — море народа,

Горы трупов везде валяются.

И подумал варвар с досадою:

— Ну кому и зачем это нужно?

Мне сейчас бы вина и бабу бы,

А не эта проклятая служба!

Кровь и снег под ногами хлюпают,

Пот ручьем из под шлема катится,

Слепы те, кто наивно думают,

То что варвар боями славится.

Кефыч снова на поле битвы взглянул,

Где остались друзья и товарищи,

Вытер пот, потянулся и громко зевнул:

— Ох уж эта война-дурманище!

Развернулся и двинулся с битвы прочь,

Закричали во тьме пересмешники,

Задрожала земля и холодную ночь

Разорвал грозный крик — Кочевники!

Воин только устало плечами пожал:

Конец ознакомительного фрагмента.