Ад во мне

Вад Макей, 2018

После бурной вечеринки Василий Шуйский, студент выпускного курса, обнаруживает в своей квартире соблазнительную красотку, которая предлагает ему ни много ни мало – отправиться по студенческому обмену прямиком в… Ад! Ведь девушка эта не кто иная, как демонесса Азазира, приложившая немало усилий, чтобы получить практику в нашем мире. По легкомыслию своему Василий соглашается, получив напоследок напутствие подальше держаться от Брунилии. Отныне Шуйский – демон по имени Соль, практикант из нашего мира в демонической Академии, можно начинать веселиться, если суккуба Брунилия не помешает…

Глава 2

Эй! А где девушка? Где моя квартира? Где я? Лю-ю-ди! Нет людей! Вокруг деловито снуют всяко-разные существа, совершенно не обращая на несчастного меня никакого внимания. Это я что, в ад попал? Вроде как не похоже. Чистенько так вокруг, светленько. Больше на мой бывший универ смахивает. Да и народец, сосредоточенно шныряющий туда-сюда, похож на затюканных студентов в период сессии. Все с какими-то рулонами туалетной бумаги, книгами с длинными названиями на обложках, планшетами, на которых явно не в игры играют, судя по несчастным потухшим взглядам в экран. Два зеленых худобздыха, пыхтя, тащили большую каменную плиту, исписанную странными формулами. Очуметь!

Я, разинув рот, глазел по сторонам. Тут-то меня и подловили. Некто со всего размаху огрел Васю (это я, если вы забыли) по спине. Я подпрыгнул, в прыжке развернулся на девяносто градусов и при этом умудрился заехать пяткой по рогам ударившему меня парню. А парнишка-то оказался метра под два ростом.

— Гы, — радостно оскалился он, потирая ушибленный рог. — Ты, наверное, по обмену? Вместо Азазиры? Как тебя звать?

Я в полной прострации вылупился на рогатого индивидуума:

— Что?

— Имя! Как твое имя? — Он руками попробовал изобразить азбуку глухонемых, при этом еще и орал на весь коридор, в котором мы находились.

— Вася.

— Что, просто «Вася»? — Парень (за неимением альтернативы буду считать его парнем) воззрился на меня, как на идиота. — Просто Вася?

— Ну, можешь звать меня Соль, — вспомнил я красавицу блондинку. Вот мегера! Удружила!

— Хау! Так ты крут! Сразу видно, не последний демон в своем домене. Да и облик у тебя зашибись! Все девчонки будут твои! Завидую! Ты только берегись Брунилии, она даже во сне мечтает замуж за иностранца выскочить.

Облик? Это у меня-то? Интересно…

— А как твое имя?

— Я Валафур. И не путай меня с моим дядей, чтоб он жил долго и счастливо, старый пакостник. Вот он — покровитель воров и разбойников, а меня назвали так по традиции. Я сорок четвертый Валафур в роду. Для друзей Вал.

— А куда это меня занесло?

— В самую крутую Темную Академию Духов имени Аббадоны, высшего демона, кавалера атласной повязки и заячьей лапки! Он иногда приезжает, выступает перед первокурсниками и всегда называет нашу учебку университетом. По старой памяти, видать. До перестройки все академии университетами были. Аббадона крутой, круче драконьих яиц! Рог даю! Че, реально никогда не слышал? Из какой дыры тебя прислали? Пошли к ректору, тебе все равно нужно отметиться, заодно и осмотришься, а я тебе по дороге все объясню.

Мне ничего не оставалось делать, как двигаться следом за широкой спиной моего нового знакомого. Спина была реально широкой. Куда там Арни в его лучшие годы до моего гида. Эту анатомическую редкость обтягивало нечто напоминающее то, что носили во времена мушкетеров. Не знаю, как это называлось, но выглядело немного по-женски. Длинная рубаха с рюшками прикрывала мускулистый торс.

На ногах толстые колготки синего цвета и сапоги, в народе называемые ботфортами, такие благодаря героине Робертс сейчас носят все лица женского пола у меня на родине — от толстых коротконогих теток до высоких со спичками вместо конечностей мамзелей, считающих себя моделями. Но на Вале это все смотрелось органично. Может, потому что его голову венчали чудные бараньи рога, а сзади торчал длинный хвост с кисточкой? Обалдеть! Я иду, голый по пояс, с битой в руке, по коридору иномирного универа в обществе рогатого парня, и меня это не напрягает. А чего, собственно, это должно меня напрягать? Оторвемся по полной, раз выпал такой шанс. Кто его знает, сколько продлится этот обмен. А один раз что-то решив, я обычно не парюсь по этому поводу. Вау, какие здесь девушки по коридорам дефилируют! И рогатые, и хвостатые, и всех цветов радуги! Е-хо-хо!

— Вал, — дернул я товарища за хвост, — а кто эта буся с фиолетовыми глазами?

Вал оглянулся и приветливо махнул рукой заинтересовавшей меня особе.

— Гера, познакомься! Это Соль, он здесь по обмену. А это Геракл. Он истинный инкуб.

Облом. Это не особа, это особ! Тем временем Геракл, улыбаясь, подошел к нам ближе, и я понял, что это мужик. Вблизи спутать его с девушкой было невозможно. Жесткий и любопытный взгляд, резко очерченная линия подбородка, крупноватый для девушки нос. Этакий мачо.

— Ого! Твои предки над тобой хорошо поработали, Соль! Привет. С прибытием. Сегодня у нас пьянка в «Кварки-шкварки» в связи с окончанием сессии, будем рады видеть! Девчонки будут в восторге! Только остерегайся Брунилии, она всех замучила своими мечтами об иностранце!

Мне стало уже интересно посмотреть на эту Брунилию. Видать, серьезно девчонка относится к своим желаниям.

— Это аудитории, это лаборатория, это бестиарий, это каверна ужаса, здесь у нас столовая, рядом морг, тут преподы отдыхают, здесь душевые и спортзал, а это кабинет босса! — тараторил Вал, небрежно помахивая рукой.

Без предупреждения он пихнул ногой двери кабинета и, не останавливаясь, ввалился в святую святых любой альма-матер — кабинет ректора. Оглянувшись по сторонам, я с опаской протиснулся следом. Двойные двери за моей спиной с грохотом захлопнулись и противно захихикали. Я подпрыгнул, покрепче ухватил биту и оглянулся. С белого дверного полотна на меня смотрела благостная рожа и нагло ухмылялась:

— Что зенки вылупил, бесовское отродье?

Я проморгался, но глюк не исчез.

— Это Проповедник, — пояснил Вал, щелкая физиономию по носу. — Местная достопримечательность. Пьяница, дебошир и грешник. Собутыльник бывшего ректора. Во время очередной белой горячки ему привиделись зеленые ангелочки, которые распевали псалмы похабного содержания, сидя на горлышках зеленых бутылок. С тех пор он решил, что должен нести свет в темные души студентов. Теперь томится взаперти в этих дверях.

— И долго ты там собираешься хвостом пыль мести, Валафур? — гаркнул из глубины темного кабинета низкий раскатистый голос. — Какого херувима приперся?

— Не сквернословь при иностранном госте, похабник! — Раздался звук смачной оплеухи, и из темноты выплыла бабушка — божий одуванчик с ведром и шваброй. — А ты, Вал, что рот разинул, проводи гостя к герцогу, да побыстрее. Не видишь, что ли, иноземец твой голодный, вона как глазюки-то горят, сожреть тебя скоро, ежели в столовку не отведешь. Эх, молодежь! Раньше-то как было? Гостя в баньке мыли, кормили-поили, спать укладывали, а только потом жарили! А сейчас? Тьфу на вас, оболтусы!

И, бурча себе под нос, старуха растаяла в воздухе.

— Это что было? — на всякий случай шепотом спросил я.

— Лилит это. Как на пенсию вышла, так всех третирует, от привычки командовать не просто избавиться. Королевой суккуб была когда-то, и даже, говорят, в каком-то мире род человеческий от нее пошел.

Вау, это что же, меня только что пожалела первая жена Адама? А есть реально хочется. С утра кроме кофе и пива во рту только огрызок сыра побывал. Тем временем мы наконец-то пришли к столу ректора. Метров двадцать шли, не меньше. Я уже задолбался биту таскать, но пристроить ее было негде, а бросать жалко.

Ректор восседал за огромным столом темной вишни. Красная кожа, огненные глаза, большие ветвистые рога (я про себя заржал, но вслух поостерегся), нос пятачком, пара клыков — ничего необычного, в общем-то. Типичный черт-мутант из русских сказок. Он барабанил пальцами с огромными когтями по столешнице, оставляя на дереве глубокие вмятины.

— И кто это у нас такой?

— Вася, — представился я. — По обмену.

— Просто Вася? — недоверчиво спросил ректор.

— Можете называть меня Соль.

— Это другое дело! Я Астурт — великий герцог, ректор этой академии и пастух для стада этих баранов, — он махнул головой в сторону Вала и вылез из-за стола.

Обалдеть! Великий герцог едва доставал мне до пояса, но при этом казалось, что смотрит он свысока. Надо тоже так научиться.

— Из какой реальности ты прибыл, Соль? Кто твои родители? По какой специализации хочешь проходить практику?

Я вытянулся в струну и отбарабанил:

— Реальность Земля, родителя умерли, когда был маленьким, и я их не помню. Насчет специализации тоже затрудняюсь. — И уже потише, преданно глядя герцогу в лупатые красные глаза: — И я не демон. Тут ошибочка какая-то вышла.

— Что значит не демон? — заорал Астурт, шустро взбираясь на стул и перебирая бумаги. — Где же оно? Вот! Записано с твоих собственных слов, между прочим! «В баре после футбольного матча объект обнимался с друзьями и кричал: «Мы демоны, пацаны!» В постели после совокупления с особой женского пола она шептала объекту на ухо: «Да ты настоящий демон». Когда объект в тире выбил максимальное количество очков, он орал: «Я демон, я ужас, я бурлящий поток! Трепещите, враги!» — Герцог помахал в воздухе стопкой бумаг. — И здесь таких донесений много! Мы тщательно отслеживаем кандидатов на обмен, так что хватит мне здесь рога полировать, марш заселяться в гостиницу. Да, и еще, сынок: ты там аккуратнее с Брунилией. Втемяшила себе в голову, что за границей лучше, чем дома, спасу нет! Через два дня решим, куда тебя отправить на практику! Вал, ты его подобрал — тебе с ним и нянчиться! Назначаю тебя его куратором! Золото возьми у этого скряги, нашего главного бухгалтера, и вон отсюда! — Последние слова он так проорал, что нас воздушной волной впечатало в двери.

— Совсем рогатый оборзел, — радостно сообщил Проповедник. — С тех пор как его жена сбежала с любовником на горячие источники, все беснует. Боится, что голову поднять скоро не сможет. — И он препротивнейше захихикал.

— Много ты знаешь, деревяшка, — солидно пробурчал Вал, пиная двери ногой. — Она за престарелой мамашей ухаживает, чтоб первой на наследство лапу наложить.

— Конечно! — Рожа похабно ухмыльнулась, но мы уже вышли из кабинета и не слышали мнения Проповедника о дуре-демонице, которую он бы держал на короткой цепи и выводил гулять только в наморднике. Понять мужика можно, сами посидите в двери без выпивки и без баб, созерцая, обоняя и не пробуя. Кошмар!

— Что сначала? Пожрать тебя сводить или в гостиницу заселить? Да и приодеть тебя не помешало бы. А то как варвар ходишь: полуголый и с дубиной железной в руках. У вас что, оружия нормального нет?

— Что б ты понимал, — обиделся я за алюминиевый шедевр американского бейсбола. — Это символ мира в моих руках.

— Это как?

— Если я с такой дубинкой появляюсь среди желающих подраться, то они сразу подписывают мирный договор, не приступая к боевым действиям. У нас у кого в руках дубина — тот и босс.

Вал более уважительно посмотрел на биту.

— Так что?

— Сначала еда! Я с похмелья жутко злой, когда голодный.

— А ты с похмелья? — заинтересовался Вал.

Я хмуро глянул на него исподлобья и покрутил кисть с битой перед собой. Видно, что-то в моем лице впечатлило новоиспеченного куратора.

— Снимаю вопрос как неуместный. — Он поднял вверх руки и хвост.

В столовой никого не было, поэтому Валу пришлось долго орать, потом бегать кругами, греметь тарелками и звенеть ножами, пока не выволок на свет невысокого мужичка в белом халате и колпаке. Тот позаламывал руки, побурчал, даже взвизгнул пару раз, когда мой товарищ его приподнял и уронил, но в итоге Вал получил поднос, полный всяких вкусностей. Мяса, мяса и еще мяса: жареного, вареного, тушеного, с подливкой и овощами, покрытого сырной корочкой и грибочками, запеченного в тесте, копченого и, как украшение этого изобилия, две маленьких фрикадельки. Мы дружно накинулись на еду. Все это запивалось кисловатым вином, и я наконец-то почувствовал, как прекрасен этот мир!

— Люблю повеселиться, особенно пожрать! — сыто рыгнув, констатировал я. Теперь можно и в гостиницу заселяться. Если здесь всегда так кормят, следует озаботиться расходованием калорий. — Вал, а как у вас с сексом?

— В каком смысле как?

— Ну, он есть?

Вал смотрел на меня с недоумением.

— Я, например, успел родиться в стране, в которой секса не было, — попытался я пояснить.

— У вас что, суккуб нет? — Приятель смотрел на меня с недоверием. — И как вы выживаете?

— Да вот, как-то выживаем, — пожал я плечами.

— Какой-то странный у тебя домен. Не, у нас с этим делом все в порядке. Хочешь — с чувствами, хочешь — к суккубам иди. Нет проблем.

— Ты меня утешил. А к суккубам — это за деньги? — на всякий случай уточнил я, понимая, что финансы поют романсы, и где их брать — не понятно.

— А это как договоришься. Если понравишься, так еще и накормят. У нас так некоторые первокурсники практикуют. И сытые, и удовлетворенные в итоге. Правда, таких мало. — Вал задумчиво поковырял между клыками огромной зубочисткой. — Я только троих и могу вспомнить. Остальных обычно выносят.