Двойчата

Вадим Федоров, 2018

Шесть сказочных историй про двойняшек, Алю и Сашу. Силой воображения они ещё до своего рождения смогли путешествовать по сказочному лесу за кукурузным полем. И нашли там своих друзей. Лисёнка, ёжика, волка, зайцев и Моцарта. Очень добрая и нежная сказка, которую рекомендуется рассказывать на ночь.

Уважаемые родители.

Эту сказку лучше всего читать вашим детям на ночь. Каждый вечер по одной главе. Ни больше и ни меньше.

Как доказали британские учёные, после прочтения этой сказки детям снятся добрые и красивые сны.

Читайте не спеша. Негромко, но с интонацией и выражением.

И не забудьте поцеловать вашего ребёнка, когда он уснёт.

Двойчата^[1]

Аля проснулась из-за того, что кто-то шлёпнул её по лбу. Даже не шлёпнул, а слегка задел. Или не задел. Просто рядом что-то плавно проплыло.

— Кто это? — спросила Аля.

— С добрым утром, — услышала она в ответ, — это я, твой старший брат. Меня зовут Саша.

Даже не услышала. А почувствовала. Голос зазвучал у неё в голове. Тихий, но чёткий и понятный.

— Ой, как здорово, — обрадовалась Аля, — я ещё не родилась, а у меня уже есть брат.

— Мы вместе родимся, — ответил Саша, — мы вдвоём у мамы в животике.

Аля задумалась.

— А почему ты тогда старший, — наконец спросила она, — если мы одновременно родимся?

— Потому что брат всегда старший, — рассудительно ответил Саша, — кто-то же должен быть старшим, чтобы оберегать младшего. Вот я и буду тебе оберегать.

— Хорошо, — согласилась Аля, — оберегай меня. Я согласна.

— И ещё я на пару грамм тебя тяжелее, — помолчав, добавил Саша.

— А откуда ты знаешь? — спросила Аля.

— На УЗИ сказали, вчера утром, — ответил Саша, — ты спишь всё время. А я слушаю, что про нас говорят.

— А кто про нас говорит? — испугалась Аля.

— Родители, — снисходительно ответил Саша, — мама и папа.

— А кто такие мама и папа? — заинтересовалась Аля.

— Мама, — терпеливо начал объяснять Саша, — это та, внутри которой мы сейчас находимся. У неё в животике. Она нас оберегает и кормит. Она с нами разговаривает. Ты её должна слышать.

— Да, да, — замахала ручками Аля, — я её слышу, она песни нам поёт и рассказывает, какие мы хорошие. И ещё кто-то говорит иногда. Тише. Но голос грубый.

— Который тише, это папа, — продолжил объяснение Саша, — он нас тоже оберегает и любит. И ещё они нам постоянно классическую музыку включают. Ты её тоже слышишь?

— Слышу, — ответила Аля, — я к ней уже привыкла.

— Это они нас к прекрасному приобщают, — пояснил Саша, — я к музыке хорошо отношусь. Мне Моцарт нравится. Но когда тебе одну и ту же сонату четыре часа подряд гоняют по кругу, никакой Моцарт уже не прививается.

— Может, им как-нибудь сказать об этом? — осторожно предложила Аля.

— Да я попытался ногой постучать, — вздохнул Саша, — а мама разволновалась. Подумала, что у неё что-то с нами не в порядке. Так что я стараюсь особо не расстраивать родителей. Они же нас любят.

— А что такое любовь? — спросила Аля.

Саша задумался.

— Любовь, это когда тебе хорошо от того, что кто-то есть в твоей жизни, — наконец ответил он, — кто-то родной и близкий.

— А кто нас больше любит? — вновь спросила Аля. — Мама или папа?

Саша опять задумался.

— Оба любят, сильно, — ответил он, — но по-разному. Тут больше или меньше — не определишь.

— Ну и ладно, — согласилась Аля, — главное, что любят. А почему меня Аля зовут, а тебя Саша?

— Да они имя придумали сразу, когда только узнали, что у них кто-то родится, — начал рассказывать Саша, — но не знали, кто будет: мальчик или девочка. Выбрали имя Александр. Или Александра, если девочка. А потом выяснилось, что нас двое тут. И чтобы не путать, меня зовут Саша, а тебя Аля. Сокращённо, от Александры.

— Понятно, — сказала Аля, — а когда мы родимся, что мы делать будем?

— Как что? — удивился Саша. — Мы будем расти и познавать мир. Там, за маминым животиком, целый мир. Большой и красивый.

— Ой, как здорово, — обрадовалась Аля, — так давай быстрее его познавать. Раз он такой красивый.

— Подожди-подожди, — остановил сестру брат, — не спеши. Всему своё время. Нам вначале надо немного подрасти, набраться сил и родиться.

— Ну вот, — огорчилась Аля, — я хотела побыстрее. Может, сейчас родимся, чего ждать?

— Вот ты торопыжка, — рассердился Саша, — нельзя сейчас. Нам надо внутри мамы окрепнуть. А потом уже рождаться. Я же говорил — всему своё время. Если сейчас поспешить, то будет только хуже.

— Мне очень хочется узнать мир, — тихо сказала Аля, — он же красивый. Неужели нельзя что-то придумать?

Саша помолчал. Перевернулся с боку на бок. Аля почувствовала, как кто-то положил ладонь на мамин живот. Погладил его. Саша затих.

— Можно включить воображение и познавать мир уже сейчас, — негромко сказал он.

— Ой, как здорово, — обрадовалась Аля, — а где оно включается, это самое воображение?

— Так родители говорят, когда представляют, что мы делаем и как выглядим, — ответил Саша, — они включают своё воображение и видят нас, как будто мы уже родились. Особенно хорошо это у них получается во сне.

— Тогда давай спать, — сказала Аля и зевнула, — я уже устала с тобой беседовать и ждать нашего рождения. И хочется посмотреть на этот мир. Какой он, красивый и большой.

— Тогда спокойной ночи, — сказал Саша, — спи, и пусть тебе приснится мир. Тот, который нас ждёт.

— Спокойной ночи, — отозвалась Аля, — ты приходи ко мне во сне. Не одной же мне мир узнавать.

— Обязательно приду, — ответил Саша.

Тихо так ответил. Еле слышно.

И Аля уснула.

Когда она открыла глаза, то обнаружила, что стоит на краю кукурузного поля. На ней были колготки и лёгкое платьице в голубой горошек. На ногах белые кеды.

— Ура! — закричала Аля. — Воображение включилось.

— Вот только не надо так кричать, — раздался голос сзади, — а то оглохнуть можно.

Аля повернулась. В паре шагов от неё стоял мальчик. Такие же, как у нее, белые кеды. Синие штаны из джинсы и такая же рубашка. На голове у него была бейсболка с буквой S. И роста он был такого же, как и Аля.

За мальчиком росли несколько берёз. А уже за ними стояли четыре пятиэтажных домика.

— Ты Саша, — догадалась Аля, — у тебя тоже воображение включилось.

— Включилось, включилось, — улыбнулся брат, — ты такая смешная.

— Я не смешная, — ответила Аля, — я непосредственная. Куда пойдём? В какую сторону?

— Идти надо только вперёд, — сказал Саша и показал рукой на кукурузные заросли, — если идти назад, то попадёшь туда, где уже был. А чтобы узнавать новое, надо идти только вперёд.

Кукуруза была в два или даже в три раза выше детей. Лёгкий ветерок заставлял шевелиться зелёное поле, и казалось, что это какое-то живое существо стоит перед ними. Зелёное и доброе.

Саша подошёл к Але. Взял её за руку. Они сделали несколько шагов к кукурузе. Та стояла ровными рядами и шелестела.

— Иди за мной, — сказал Саша сестре, мы вдвоём между рядами не пролезем.

— Я не хочу за тобой, — возразила Аля, — я не увижу, что впереди. Впереди будет только твоя спина. А я хочу увидеть что-то новое.

— Хорошо, — согласился Саша, — иди рядом, в соседнем ряду. Но не теряйся.

Он сделал шаг в сторону. Раздвинул листья кукурузы и скрылся в зарослях.

Аля зачем-то подпрыгнула. И, как старший брат, устремилась в глубь кукурузного царства.

Внутри кукурузного поля царил полусумрак и пахло землёй. На уровне глаз кое-где висели ещё не созревшие початки. Листья ниже были сухие и шелестели под ногами.

Расстояние между рядами было узким. Аля шла, помогая себе руками. Где-то рядом шелестел Саша.

Аля вначале пригибалась, уворачиваясь от початков и острых стеблей. А потом и вообще встала на четвереньки и поползла по своему ряду.

Так получилось намного быстрее. Саша отстал.

Между рядов появилось небольшое пустое пространство. Несколько семян не проросли. Пять или шесть. И в огромном поле кукурузы образовалась маленькая полянка. На полянке росла мелкая травка. А вверху светило солнце.

Аля вынырнула на эту полянку и нос к носу столкнулась с Лисёнком.

Оба замерли, на несколько мгновений перестав даже дышать.

Лисёнок был рыжий. Только нос у него был чёрный и влажный. По бокам топорщились усики. Треугольные уши торчали над вытянутой головой. Глаза-бусинки. Умные и немного шальные.

— Ух ты, — выдохнула Аля, — какой ты!

Лисёнок понюхал Алино лицо и чихнул.

Но полянку с шумом вылез Саша. Сразу же стало тесно.

— Он тебя не обижает? — спросил он Алю.

— Вообще-то при знакомстве принято здороваться, — вместо Али ответил Лисёнок.

Голос у него был звонкий и спокойный.

— Извините, — покраснела Аля, — здравствуйте. Как ваши дела?

— Здравствуйте, — эхом отозвался Саша.

— И вам здоровья, — ответил им Лисёнок, — дела у меня важные. Я сегодня узнаю мир.

— Ой, как здорово, — хлопнула в ладоши Аля, — я тоже с братом узнаю мир. Силой воображения.

— А вы кто? — Лисёнок втянул в себя воздух, принюхиваясь к детям. — Вы, случайно, не зайчата?

— Нет, — ответил Саша, — мы не зайчата. Мы брат и сестра. Мы скоро родимся. Вдвоём. Двойня мы.

— Двойчата, значит, — Лисёнок с умным видом кивнул головой. — А зайчат не видели? А то мне мама про них много рассказывала. Но я их ещё не встречал.

— Не видели, — сказала Аля, — но надеюсь, что встретим. Как и тебя. Пойдёшь с нами?

— А куда? — вопросом на вопрос ответил Лисёнок.

— Туда, — Аля махнула рукой в том направлении, откуда появился Лисёнок.

— Я там был, — ответил Лисёнок, — там лес.

— А что такое лес? — спросил Саша.

Лисёнок на минуту задумался. Когда он думал, у него смешно шевелился кончик носа.

— Лес — это поле, — наконец-то сказал он, — только вместо кукурузы там растут деревья. И ещё там есть мой приятель.

— Приятелей надо навещать, — сказала Аля, — пойдём с нами. Ты навестишь приятеля, а мы посмотрим на лес.

— А вы тоже будете моими приятелями? — спросил Лисёнок.

— Да, — ответила Аля, — а если подружимся, то мы станем друзьями.

— Здорово, — сказал Лисёнок. — А в чём разница между приятелем и другом?

Он развернулся и юркнул в заросли кукурузы. Аля полезла вслед за ним. Перед ней маячил пушистый огненный хвост. Сзади сопел Саша, замыкая их группу.

— Приятель — это тот, с кем ты знаком, — сказала Аля хвосту, — а друг — это как будто ты сам. Частичка тебя. Друг — это тот, кто тебя понимает и кого ты понимаешь.

— Это же здорово, — качнулся перед носом у Али рыжий хвост, — здорово, когда тебя кто-то понимает.

Кукуруза внезапно кончилась. Дети и Лисёнок вышли к лесу. Он начинался сразу же за полем. Лишь узкая, поросшая травой полоска отделяла их друг от друга. Кукурузный лес и поле из деревьев.

Аля задрала голову. Вверху были ветки и листья. А между ними виднелось небо.

— Вы идёте, двойчата? — Лисёнок уже выглядывал из-за ближайшего дерева, вопросительно глядя на детей.

— Идём, — Саша взял Алю за руку и шагнул к Лисёнку.

В лесу было темнее, чем в поле. И немножко неуютно из-за этого. Но рыжий Лисёнок ничуть не беспокоился. Он неспешно бежал по узенькой, едва заметной тропинке между деревьями, изредка оглядываясь на Сашу и Алю.

Около какой-то коряги Лисёнок остановился. Сел.

— Тут он был, — сказал, принюхиваясь.

— Кто был? — не понял его Саша.

— Приятель мой, — ответил Лисёнок, — который не зайчонок. Тут был. Ещё час назад. Ушёл.

— Ну вот, — расстроилась Аля, — мы тут в гости к приятелю пришли, чтобы с ним подружиться, а он ушёл.

— Далеко не уйдёт, — сказал Лисёнок, — у него ноги короткие. От меня ещё ни один приятель просто так не уходил.

— И много приятелей у тебя было? — ехидно спросил Саша.

— Этот первый, — ответил Лисёнок, — этим-то он и дорог. Что первый.

Лисёнок с деловым видом принялся нюхать траву возле коряги. Обежал её по кругу. Вначале по часовой стрелке, потом против часовой. Отошёл в сторону. Сел около куста боярышника.

— Выходи, — сказал Лисёнок, — я тебя нашёл. Не прячься.

Из кустов выкатился шар с колючками. Выкатился и остановился.

Вначале из колючек появился носик. Такой же, как и у Лисёнка, но намного меньше.

Вслед за носиком появились ушки. А затем и сама мордочка. Пушистая и смешная.

— Вот, мой приятель, — сказал Лисёнок, показывая лапой на шар из колючек.

— Здрасьте, — сказал шар, — это зайчата?

Голос у него был на удивление грубый и низкий.

— Здрасьте, — в тон ему ответила Аля, — мы не зайчата, мы двойчата. Меня зовут Аля, а моего брата Саша. А ты кто?

— Меня зовут Ёжик, — ответил колючий шар.

— Приятно познакомиться, — подал голос Саша, — а зачем тебе столько колючек?

— Обороняться от врагов, — ответил Ёжик.

— Но это же неудобно, — Саша дотронулся до одной из колючек и одёрнул руку, — они же и тебя колют. Может, проще иметь много друзей, которые могут тебя защитить?

— У меня нет друзей, — вздохнул Ёжик, — я один. Бездрузейный.

— Как один? — крикнула Аля. — А мы?! Мы же специально перешли поле и половину леса, чтобы стать твоими друзьями. У тебя с этой минуту три настоящих друга.

— Правда? — удивился Ёжик. — Самые настоящие друзья? И вот этот рыжий тоже?

— Между прочим, у меня имя есть, — сказал Лисёнок, — и неважно, какого цвета твой друг. Друг, он может быть любого цвета. Хоть чёрного, хоть жёлтого, хоть рыжего…

— Может, — согласился Ёжик, — но мне всё равно твоя рыжая хитрая мордочка не нравится.

— Это у кого она хитрая? — обиделся Лисёнок. — Да я… Да мы…

— Она не хитрая, — вмешалась в спор Аля, — она просто вытянутая. Очень даже симпатичная мордочка. И цвет замечательный. Рыжий цвет всегда в моде. Пойдёшь с нами?

— У него ноги короткие, — мстительно сказал Лисёнок, — он нас только задерживать будет.

— Я могу понести Ёжика, — вдруг сказал Саша, — а чтобы я не укололся, можно его в мою бейсболку посадить, он как раз туда поместится.

— Здорово, — захлопала в ладоши Аля, — прекрасная идея. Ёжик, залезай.

Саша снял с головы бейсболку. Положил её на землю. Ёжик тут же залез в неё. Поёрзал, устраиваясь поудобнее.

Саша поднял бейсболку с Ёжиком. Положил её на свои согнутые руки. Ёжик выглянул из бейсболки и счастливо улыбнулся.

— Мой размерчик, — сказал он, — как будто для меня сшили. Удобно, уютно и не дует.

Аля с Сашей рассмеялись. И даже Лисёнок хихикнул.

Друзья продолжили свой путь. Впереди с бейсболкой в руках шёл Саша. Из бейсболки торчал нос Ёжика, который постоянно шевелился, как локатор, из стороны в сторону.

За Сашей шла Аля, Она смотрела по сторонам и то и дело останавливалась. В момент остановки на неё постоянно налетал Лисёнок, замыкающий шествие. Лисёнок тоже вертел головой, разглядывая деревья и кусты.

— Извини, — каждый раз говорил Лисёнок, натыкаясь на Алю.

Аля махала рукой и шла дальше.

Лес постепенно становился светлее. Исчезли мелкие кусты. Деревья стали больше и выше. Тропинка шире.

Внезапно Саша остановился. В его спину тут же врезалась Аля. А в неё Лисёнок.

— Извините, — сказал Лисёнок за себя и за Алю.

— Что случилось? — спросила Аля.

— Тихо, — ответил Саша. — Слышите? Моцарт.

Все замолчали, вслушиваясь в лесные шорохи.

И действительно, где-то далеко, впереди, плыла знакомая мелодия. Играла скрипка. Звуки разносились по лесу, поднимаясь к небу и исчезая там, в небесной синеве.

— Вперёд, — скомандовал Ёжик, высунувшись из бейсболки так, что чуть не вывалился из неё, — вперёд и только вперёд.

Все ринулись вдоль по тропинке к звукам скрипки.

Лес внезапно расступился. Как совсем недавно кукурузное поле.

Расступился и выпустил наших путешественников на полянку. Овальную. Поросшую невысокой травой.

Посередине полянки росла старая яблоня. А под ней стоял мальчик в белых гольфах и старомодном камзоле. И играл на скрипке.

Друзья остановились, заворожённо слушая музыку. Казалось невероятным то, что творит этот мальчик со скрипкой и смычком. Весёлая весенняя вырывалась из-под его рук и заставляла расплываться в улыбке слушателей.

«Это волшебная флейта, это опера, — подумала Аля, — и играют её на волшебной скрипке»…

Незнакомый мальчик между тем закончил играть. Он в последний раз взмахнул смычком и поглядел на пришедших из леса друзей.

На несколько секунд воцарилась звенящая тишина. Первой её нарушил Лисёнок.

— Браво, — закричал он, — браво, маэстро!

Аля захлопала в ладоши.

— Красиво, — сказал Саша, — красивая музыка.

Ёжик тоже хотел что-то сказать. Или похлопать в ладоши. Он приподнялся на задних лапках, потерял равновесие и вывалился из бейсболки.

— Всё в порядке, — сказал он, отряхиваясь, — я не ушибся. Не беспокойтесь. Всё в порядке.

— Привет, — сказал им мальчик со скрипкой, — спасибо за овации. А вы кто и куда идёте?

— Мы друзья, — ответил Саша, — Ёжик, Лисёнок и Аля. А меня зовут Саша. А тебя я знаю. Ты Моцарт. А идём мы узнавать мир. Вот.

И почему-то застеснялся дальше говорить.

— А можно, я тоже буду вашим другом? — спросил Моцарт. — А то я тут совсем один.

— Конечно, можно, — сказала Аля, — даже нужно. Чем больше друзей, тем лучше. Вон у нас даже Лисёнок с Ёжиком подружились. А ты покажешь, как на скрипке играть?

— Конечно, покажу, — ответил Моцарт, — подходите ближе.

И он уселся прямо на траву в своих белоснежных гольфах. Все подошли поближе к нему и также расселись под яблоней.

Вблизи Моцарт выглядел как обычный мальчик. Чуть постарше Али и Саши. На год или два. У него были пухлые щёки и живые весёлые глаза.

Рядом с ним валялся белый детский парик. Лисёнок понюхал его и чихнул.

— Вот это скрипка, — начал объяснять мальчик, — на ней натянуты четыре струны. Все струны разные. Как и вы. Вот эта, толстая, она похожа на Ёжика. Голос у неё грубый и толстый.

И Моцарт подёргал одну из струн. Она отозвалась глухим басом.

Ёжик встал на задние лапы, чтобы разглядеть струну, которую назвали его именем.

— Она, наверное, самая главная в скрипке, — сказал он и оглянулся на остальных.

— Нет, — рассмеялся Моцарт, — не бывает струн главных или не главных. Все полезны. Все нужны.

— А моя какая струна? — спросил Саша.

— Твоя следующая, — ответил Моцарт, — она звучит позвонче. Но построже, чем остальные две струны.

И Моцарт дёрнул Сашину струну. Все послушали, как она звучит.

— Следующая струна — Лисёнок, — влезла в разговор Аля, — она задорная и звонкая.

— Правильно, — сказал Моцарт, — следующая — Лисёнок. Тембр у неё мягкий, как этот рыжий хвост.

Лисёнок выпятил грудь от важности и распушил свой хвост, о котором только что сказал музыкант.

— А моя струна всё равно главнее, — чуть слышно сказал Ёжик, — без басов в нашем мире никуда. Строгость нужна во всём, и даже в музыке.

— А последняя струна, самая мягкая и самая нежная, это Аля, — сказал Моцарт, — послушайте.

И над полянкой прозвенела самая высокая нота, которая есть на свете.

— Самая красивая, — сказал Саша, — такая же красивая, как моя сестра.

— Моцарт, ты научишь меня играть на скрипке когда-нибудь? — спросила Аля мальчика.

— Научу, конечно же, — ответил тот, — только называйте меня по имени. Моцарт — это фамилия. А зовут меня Вольфганг.

— А что оно обозначает? — быстро спросил Лисёнок.

— Походка волка, — чуть подумав, ответил Моцарт, — у меня несколько имён, а это самое главное.

— Ну какой ты волк? — рассмеялся Саша. — Ты не волк, ты праздник. И имя сложно выговаривать. Давай мы тебя будем звать Моцарт. Так привычнее.

— Ну, хорошо, — согласился Вольфганг, — зовите Моцартом. А вы куда идёте?

— Мы идём познавать мир, — ответила Аля, — только я устала уже куда-то идти. Можно же познавать мир сидя? Или лёжа?

— Конечно, можно, — сказал молчавший до сих пор Ёжик, — если постоянно куда-то идти, то можно пройти мимо чего-то интересного. Да и перекусить иногда надо. Без еды ни туды и ни сюды.

Все засмеялись шутке Ёжика.

— Кстати, — сказал, отсмеявшись, Лисёнок, — а зайчата тут не пробегали?

— Не видел, — ответил Моцарт, — кто-то пробегал, но я не успел разглядеть кто.

— Что ты к этим зайчатам привязался? — спросил Саша. — Только и слышно: зайчата и зайчата. Даже нас вот двойчатами прозвал.

— Так это, — замялся Лисёнок, — кушать-то хочется…

— Ой, мамочки, — вдруг догадалась Аля, — Лисёнок хочет скушать зайчат. Какой ужас. Да как ты можешь?

Все уставились на покрасневшего Лисёнка. Он и до этого был рыжим. А покраснев, стал просто огненным.

— Я не виноват, — сказал он, — я не виноват, что лисы питаются зайчатами и воруют кур.

— Он ещё и кур ворует, — застонала Аля.

Ей стало безумно жалко всех тех, кого хотел скушать Лисёнок.

— Так ты, выходит, и нас при знакомстве хотел слопать, — насмешливо спросил Саша.

— Неправда, — обиделся Лисёнок, — я не ем друзей. Друзей нельзя есть. Я вообще ещё никого в своей жизни не съел. Это мне инстинкты подсказывают, что надо охотиться на зайчат. А я их в глаза даже не видел.

— У них длинные уши и быстрые ноги, — задумчиво сказал Моцарт. — А ты яблоки любишь, Лисёнок?

При этих словах все посмотрели вверх. На яблоню. На её ветках росли яблоки. Зелёные, с красными боками.

— Не знаю, — сказал Лисёнок, — не пробовал.

— Вот сейчас и попробуешь, — сказал Саша и стал карабкаться на дерево.

Он долез до толстой ветки и начал срывать яблоки. Срывать и кидать вниз. Моцарту.

Тот ловко ловил их и складывал около своего парика.

— Хватит, — сказал Аля, — слишком много яблок мы не съедим. Пусть остальные дальше растут.

Саша послушно спустился вниз. Взял одно из яблок, зачем-то протёр его рукавом. Протянул Лисёнку.

Лисёнок понюхал яблоко. Осторожно откусил его. Пожевал. Проглотил. Откусил ещё.

Остальные завороженно смотрели, как он ест. Было тихо. Лишь раздавалось чавканье Лисёнка.

— Ну как? — первой не выдержала Аля. — Съедобно?

— Съедобно, — ответил Лисёнок, — не зайчатина, но есть можно. Желудок забит.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Dvojčata — в переводе с чешского «двойняшки».