По следам мечты

Вадим Степанов (2018)

Много ли надо, чтобы осуществить мечту? Быть может, только решимость. Выдернуть себя из повседневности, поменять окружение, знакомых, жизнь — это сложный шаг, но как еще действительно что-то поменять. Роман Горин бросает все и уезжает в другой город, чтобы написать роман. Он пишет про школьные годы, где зарождалась личность в котле страхов, неуверенности, первой любви и уличных драк. Но переезд дарит ему нечто большее, чем возможность написать книгу. В его квартире есть выход на крышу, где открывается прекрасный вид на город. Такой же выход на крышу оказывается и у художника, который живет в соседнем подъезде. Друзья художника — музыканты, часто бывают у него на квартире. И солистка — похожая на девушку мечты, тоже оказывается там. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

— А сколько может стоить самый дешевый матрас?

— Девять тысяч.

— Это самый дешевый?

— Да, но я вам его не рекомендую: слишком мягкое основание, слабые пружины и совсем никакая гарантия.

— А что бы вы мне порекомендовали?

— Есть прекрасный ортопедический матрас итальянской фирмы. В комплекте к нему идет «дышащий» чехол, который защитит ваш матрас и сделает очень простым уход за ним.

— Прекрасно! И сколько он стоит?

— У нас сейчас на них акция, так что вам он обойдется всего сорок семь тысяч.

— А, понятно. Покажите мне, пожалуйста, еще раз тот, что за девять.

Нет нужды описывать разочарование продавщицы-консультантки, которое навеки поселилось на ее прекрасном личике. Мне брезгливо разрешили прилечь, предложили еще какие-то хитрые услуги по гарантийному обслуживанию, которые делали стоимость матраса в два раза выше, и, поняв, что с этой овцы больше клоков не будет, покинули оформлять бумаги. Вот никогда не думал, что покупка матраса такой сложный и нервный процесс. Но это было еще что. Где-то в районе шести вечера в домофон позвонили доставщики. Вот тут уж вселенная на мне отыгралась за дешевый выбор. Каждый этаж — сто пятьдесят рублей, и мне сказали, что это по-божески. Правда, жил я на двенадцатом, а в лифт эта бандура не влезла. Так мое ложе выросло в цене на целых две тысячи сто пятьдесят рублей, вместе с доставкой. Но когда его бросили в спальне, когда злые и потные грузчики убрались из моего дома, я рухнул на свое новое спальное место, даже не озаботившись снять с него упаковку. Я был на седьмом небе от счастья. Я тонул, словно в облаке, глядя сквозь грязные окна на небо, и сам не заметил, как тут же уснул.

Правда, проспал я недолго. Разбудил меня очень необычный стук, сперва я подорвался с матраса (поняв сразу, как неудобно вставать почти с пола) в сторону двери, а потом понял, что стук идет сверху. Собственно, единственное место, куда могли стучать, это люк на кухне. Люк, который ведет на крышу и который я так и не смог открыть. Но стучали настойчиво.

— Палыч, — прозвучал голос сверху, — открывай. Это я — Сокол.

— Прекратите стучать, — решил ответить я, потому что вежливый. — Какого хрена вам надо? Здесь нет никакого Палыча.

Мой ответ вызвал почти минутную паузу. Кто-то там наверху крепко задумался.

— Друг, — послышалось после долгой паузы, — открой, пожалуйста. Мой люк захлопнулся, а в подъездный я буду до ночи стучать. Замерзну же.

На улице было действительно прохладно. Прохладное лето, да и вечер уже. Вечер! Хорошо же я поспал на новом матрасе. Да, человека бросать на таком холоде было нельзя. Но вдруг это плохой человек? Как незнакомца впустить в квартиру? Почему-то смущало, что впустить его надо через крышу, а не через дверь. Вызывало когнитивный диссонанс.

— Я не знаю, как его открыть, — решил я защищаться правдой.

— Гвоздь из петли вынь, — подсказал голос.

Необычный способ открывания люка, конечно. Я бы сам хрен допер. Можно сказать, в благодарность за подсказку я достал из-за холодильника (пакетное место) спрятанную деревянную лесенку и приставил ее к люку. Действительно, петли были сломаны и держались на одном гвозде. Вернее, на одной петле, где вместо отломанного шарнира был вставлен большой гвоздь. Соответственно, вынув этот гвоздь, можно было открыть люк, который каким-то непостижимым образом другой стороной крепко держался на ушках замка.

— Привет! — поприветствовал меня гость с крыши. — Я спущусь?

— Давай, — безнадежно пожал я плечами.

Было неприятно наблюдать, как сыплются голубиное дерьмо и ржавчина с подошв кед незнакомца. Но чего уж, подмету. И заварю люк, наверное.

— Ты извини, насорил, — стал смущаться гость, — я уберу.

— Да не надо, — заскромничал я. Чего я заскромничал? Надо было дать ему веник в зубы… А хотя откуда у меня веник? Я его так и не купил.

— Ты родственник Палыча? — стараясь максимально съежиться под моим неприязненным взглядом, спросил гость, зачем-то поочередно поднимая ноги (наверно, еще больше хотел насорить, гад!).

— Не знаю никакого Палыча, — ответил я. — Может, раньше кто тут жил. Я вчера только въехал.

— А-а, — понимающе воскликнул гость. — То-то, я смотрю, чайник появился. Палыч был истинным ретроградом — чай в кастрюльке варил. А ты и про люк ничего не знаешь, да?

— Чего там знать, люк да люк.

— Не, ну понятно, — смутился гость. — Я в том плане, что только у тебя и у меня люки такие есть. Есть еще служебный, через подъезд, но там такой амбарный замок висит — хрен сорвешь, а у кого ключ, уже никто не помнит. Даже ТСЖэшники и прочие спутниковые зомби через наши люки ходят. В основном, конечно, через Палыча… Я хочу сказать, через твой. Теперь же это твой?

Прелесть!

— Вот, — продолжил гость. — Но зато можно на крышу в любое время. Там очень красиво, особенно летом.

— Учту, — мрачно ответил я.

— Вот, да, — замялся гость, явно желая еще что-то сказать. — Если что, заходи. Как «крышный» брат к «крышному» брату.

«Крышный» брат!

— Вот. Меня, кстати, Сокол зовут. То есть не Сокол, конечно, Виктор. Но фамилия Соколов. Вот. Поэтому все так и зовут. Вот. Мне нравится. Тоже меня так зови. Если хочешь.

— Роман, — представился я, и мы мужественно, серьезно глядя друг другу в глаза, пожали руки.

— Приятно, — сразу улыбнулся голливудской улыбкой Сокол и еще немного потряс мою руку. — Ну, я пойду, а то опять все краски вынюхают. Шучу. Ты заходи. В любое время. Я ночами не сплю почти. А… только утром не заходи. Ну, то есть заходи… только я сплю утром.

Я смотрел на этого высокого плечистого парня и не понимал — откуда столько неуверенности. Он был выше меня как минимум на полголовы, да и чисто внешне… я бы не хотел с ним драться. Не потому что я трус, просто я реалист. Зачем драться, если ты очевидно отхватишь? Если бы я, конечно, воспользовался неожиданностью и термосом, который стоял на подоконнике… У мужчин много чего проносится в голове, когда на их территорию вторгается другой мужчина.

— Я постараюсь утром не беспокоить, — заверил я Сокола, подумав про себя, что и в другое время, пожалуй, буду придерживаться той же политики. А люк завтра же заварю. На хрен!

— Договорились, — обрадовался чему-то гость и, еще раз широко улыбнувшись раздражающе ровными зубами, наконец-то покинул мою квартиру.

Оставшись в одиночестве, я снова поднялся к люку, засунул гвоздь в петлю, убрал за холодильник деревянную лестницу и закурил. Хотел бы я, конечно, не курить. Так и пропустят быстрее. Но что поделаешь, я курю.

Покурив, затушил окурок в пепельнице, смел мусор, упавший с крыши, прямо под мойку подошвой кроссовка, поставил чайник.

Чего я жду? Либо я делаю обстоятельства, либо они меня. Если я не займусь делом, на меня так и будут сыпаться неожиданности, пока не вытянут все время и ресурсы. Надо начинать.