Бег на тонких ногах

Вадим Савицкий (2022)

Андрей — блудный сын, покинувший отчий дом ради познания жизни, — попадает в Брюссель. Европейские ценности привлекают его своим гуманизмом. Но, оказавшись в шкуре иммигранта, он обнаруживает, что декларация и реальное воплощение этих ценностей имеют мало общего. Европейский конформизм побеждает европейское гостеприимство, что вполне понятно. Но удивительно другое: человечность, сострадание, гуманитарная помощь, о которых так много говорится с высоких европейских трибун, порой оказываются фетишами, не имеющими ничего общего с реальностью, для иммигрантов, и редкостью — для самих европейских граждан. Любовь удерживает героя от возвращения домой…

Глава седьмая

Первая попытка трудоустройства

С жильём мне откровенно повезло: меня направили в маленький приморский городок и выделили отдельную комнату в общежитии для беженцев. В первые дни я выходил из трехэтажного здания, как выходят в свет, бродил по улицам до первой усталости и радовался всему вокруг себя: изгибу тихой улицы, благообразию пожилого пешехода, самоуверенной походке молодой женщины, причудливости фасадов и подстриженной изгороди городского парка. Моим любимым местом отдыха была детская площадка на набережной. Я сидел там на скамейке, читал книгу или просто щурился от солнца. Дети были в школе, их родители — на работе. Ближе к полудню на площадку приходили поодиночке мои знакомые из общежития: тунисец, армянин, албанец, болгарин и румын. Мы неустанно обсуждали перипетии с получением документов. Это были рассказы с навязчивыми подробностями и неожиданными поворотами сюжетов.

Государственная служба общественного благосостояния располагалась неподалеку, в отреставрированном средневековом замке. Моя социальная ассистентка Катлин — сорокалетняя фламандка в застиранных джинсах, висящих на нижней складке живота, — во время нашей первой беседы сосредоточенно смотрела на исторический холст в массивной раме, висящий на стене за моей спиной.

— Скажите для начала, не противоречит ли уборка санузлов и душевых кабин вашему культурному воспитанию? — спросила она, сморкаясь одной ноздрёй в листок туалетной бумаги.

— Противоречит, — последовал незамедлительный ответ. — Я вырос в заповедных белорусских лесах. Мои родители-зоотехники разводили зубров.

Катлин высморкалась второй ноздрёй и уже было открыла рот, чтобы перенести нашу встречу на следующий месяц. В этот момент я её перебил:

— Я бы хотел работать на свежем воздухе, в поле, собирать… клубнику…

Моя «клубника», «клубника» в списке сезонных работ Катлин и «клубника», созревшая на близлежащей ферме, выстроились в один ряд, небесный аппарат фортуны вздрогнул и беззвучно заиграл всеми цветами радуги.

— Имеется вакансия по сбору клубники, — сказала Катлин, отрываясь от монитора и косо посматривая на меня, — добраться до места работы можно на первом утреннем автобусе. Перед тем как получить бесплатный проездной, полагается пройти трехдневный курс по развитию навыков чтения расписания общественного транспорта. Согласен?

— О’кей-докей.

— После подписания контракта ты не можешь оставить работу без уважительной причины, иначе к тебе могут быть применены финансовые санкции, — предупредила Катлин.

— Простите меня за всё заранее, — пошутил я и подписал рабочий контракт.

Хозяин клубничной фермы Патрик — сутулый косоглазый мужлан с хищным, крючковатым носом и узким лбом — хмуро взглянул на меня одним глазом (второй смотрел в сторону кукурузного поля), пожал мне руку, забрался в трактор и уехал. Я остался стоять в облаке выхлопных газов рядом с женой фермера, по-сестрински похожей на мужа. Она назвалась Хильдой, криво улыбнулась и провела меня в сарай — место моего ночлега. Там, следуя её указаниям, я должен был оставить рюкзак и немедленно выйти на работу в поле.

Поле начиналось от сарая и ровными рядами зрелой клубники уходило к горизонту, где едва виднелись две согнутые фигурки. Я оглянулся. Хильда исчезла. Должно быть, пошла в свой добротный кирпичный дом с широкими окнами готовить наваристый обед. Патрик отчаянно махал мне, привстав на тракторе. Легкий ветерок поигрывал одной из моих упругих прядей. Я выдержал долгую паузу перед тем, как приступить к работе. Неуступчивость — незаменимый здоровый рефлекс всего живого на земле.

Конец ознакомительного фрагмента.