Ириска и Звезда Забвения

Вадим Панов, 2016

Этот мир находится так далеко, что до него невозможно добраться. Дорогу в него легко позабыть, и тогда Самоцветный Ключ обратится в заурядное украшение. Этот мир находится так близко, что к нему можно прикоснуться рукой, и часто мы, сами того не замечая, проходим через него. Дотрагиваемся до настоящего, живого Волшебства и улыбаемся. Потому что нам становится тепло и радостно. Потому что этот мир – Прелесть… Хотите знать больше? Об Ириске и ее друзьях? Приходите в уютный домик www.iris.house

Глава I

в которой Ириска и Полика узнают о прибытии цирка «Четырёх Обезьян», а Хиша и Уди хотят узнать, зачем он прибыл

Сегодня праздник! Сегодня — радость! Сегодня будет волшебство!

Сегодня смех зальёт округу и все лягут спать с хорошим настроением! Потому что сегодня…

— Ура! — Пробежав через калитку, десятилетняя Ириска не удержалась и захлопала в ладоши, бурно выражая охвативший её восторг. — Ура! Ура! Ура!!

— Чему радуешься? — громко спросила Полика.

Сестра, к которой радостная Ириска примчалась рассказать о приближающемся Событии, сидела на террасе и сосредоточенно красила ногти. Сегодня Полика решила подарить каждому пальцу собственный цвет, разместила на столе не менее трёх десятков флакончиков с лаками и придирчиво выбирала из оттенков синего, зелёного, фиолетового, красного, жёлтого… Другими словами, из всех цветов и оттенков, что значились в её обширной коллекции. Занятие доставляло Полике истинное наслаждение, и девочка оторвалась от него неохотно и даже поморщилась, услышав издаваемый Ириской шум, заодно подумав, что в их скучном дачном посёлке не могло случиться ничего, способного вызвать подобный восторг.

Лето было в самом разгаре — стоял июль, многие ребята разъехались, Полика сама считала дни до обещанной родителями поездки к морю, и потому радость сестры показалась беспричинной. Впрочем, Ириска была младше на целых четыре года и частенько радовалась тому, что «взрослая» пятнадцатилетняя Полика считала недостойным внимания или упоминания.

— Ура!

— Да что случилось?!

— Цирк! — Ириска подпрыгнула, рассмеялась и снова захлопала в ладоши. Её переполняли чувства. — Цирк!

— Что цирк?

— «Четырёх Обезьян»!

— Я его знаю, — подтвердила Полика, возвращаясь к ногтям. — И что?

— Цирк приехал!

— Куда?

— Сюда!

— Сюда?! — Старшая сестра так изумилась, что едва не покрасила мизинец чёрным лаком вместо тёмно-синего. — Джузеппе приехал сюда? Не может быть! Они не могут пройти в наш мир.

— Цирк остался в Прелести! Но он рядом! Прямо здесь!

— Где?

— Да за воротами! — выкрикнула Ириска, обрадованная тем, что сестра наконец-то ей поверила. — Цирк приехал, и будет представление! Прямо сейчас!

— Где?

— На «футболке».

Так называли большую поляну за оградой дачного посёлка, на которой стояли ворота и несколько скамеек для зрителей. «Футболка» была достаточно большой, чтобы на ней расположился цирк «Четырёх Обезьян», но что ему делать здесь, в провинции, даже по меркам мира людей, не говоря уж о Прелести? Зачем давать представление вдали от шумных городов и многочисленных зрителей? Никогда раньше бродячие цирки не заглядывали в такие вот медвежьи углы.

— Будет представление!

— Врёшь!

— Я слышала зазывал. — Ириска хотела обидеться на неверие, однако искренняя радость от появления циркачей помогла девочке сохранить хорошее настроение. — Они кричали, что будет представление.

— Но почему здесь?

— Может, Джузеппе решил устроить нам сюрприз?

— Ты с ним говорила?

— Ещё нет. — Ириска схватила велосипед и развернула его к калитке. — Поехали!

— Подожди! — И Полика принялась торопливо докрашивать ногти. Именно докрашивать, не особенно задумываясь, каким цветом покрывает тот или иной палец.

Полика заторопилась, потому что увидела, как заискрился Самоцветный Ключ — особый кулон, который она постоянно носила на шее, и окончательно убедилась, что сестра не лжёт: цирк действительно поблизости, и волшебный Самоцвет готов распахнуть двери, пропуская девочек в Прелесть. В чудесный мир, расположенный совсем рядом и одновременно — необычайно далеко.

В мир магии и приключений.

— Кому ты сказала о цирке?

— Все уже знают!

— Где твой Ключ?

— В комнате оставила, — торопливо ответила Ириска. — Сбегать?

— Не будем терять время! — решила Полика, машинально дотронувшись до кулона. — Пройдём по моему Самоцвету. Так можно.

— Договорились!

Девчонки прыгнули на велосипеды и помчались к воротам посёлка.

Обе стройные, красивые, с большими глазами и светлыми, выгоревшими на солнце волосами: прямыми у Полики, кудрявыми у Ириски. Настолько соскучившиеся на летней даче, что без раздумий поспешили на звуки музыки, торопясь успеть к началу представления.

Поспешили, не зная, что впереди их ожидает невообразимо опасное приключение, уготованное чёрным человеком, ненавидящим великолепный Коралловый Дворец.

* * *

А тем временем в кустах, что окружали «футболку», едва не приключилась настоящая ссора…

— Осторожнее! — приглушённо вскрикнул барсук.

— Сам осторожнее! — огрызнулся страус.

— Ты мне на хвост наступил!

— А ты его не распускай!

— Думай, что говоришь.

— Зачем?

Несколько секунд барсук Уди изумлённо таращился на Хишу, пытаясь осознать последний ответ друга, после чего согласился:

— Действительно, зачем тебе думать?

— Ага.

— Это ведь так сложно.

Барсук надеялся, что на этом разговор закончится, однако Хиша всегда оставлял за собой последнее слово, и он довольно громко, но так, чтобы не услышали посторонние, заявил:

— Я буду думать, чтобы ты завидовал.

И подбоченился, поглядывая на барсука с горделивой улыбкой победителя, мол, что, съел? Уди же, который давным-давно привык к поведению друга, лишь вздохнул, как бы соглашаясь: да, съел, и тихо, но очень серьёзно, спросил:

— Что мы тут делаем?

Однако услышан не был.

Убедившись, что оставил последнее слово за собой, то есть именно он одержал победу в споре, Хиша несколько секунд наслаждался позой чемпиона, затем придирчиво оглядел барсука так, словно встретил его впервые в жизни, и строго сообщил:

— Надо замаскироваться. Если циркачи тебя увидят, то сразу узнают.

— Меня узнают? — поперхнулся Уди. — Скорее уж тебя, страусятина лохматая.

— Страусы не бывают лохматыми, — поправил друга Хиша.

— А какими?

— Пернатыми.

— То-то я смотрю, ты страус неправильный: лохматый и в перьях.

— Я тебя сейчас сумкой стукну, — кротко пообещал не лохматый.

— Не надо сумкой, — попросил Уди. — Кто знает, чем это закончится?

— Вот именно.

Хиша, решивший, что уже дважды «победил» в споре, пришёл в превосходное настроение и хихикнул, наслаждаясь своим умом.

— Теперь ты скажешь, что мы тут делаем?

Для вопроса были все основания.

Уди: Боевой Барсук красно-синих; и его болтливый друг-страус прятались в густых кустах на краю поляны, на которой цирк «Четырёх Обезьян» готовился дать представление. Сейчас их никто не видел: ни зрители, которые постепенно подходили к шапито, привлечённые громкой музыкой, ни циркачи, однако друзья не собирались прятаться всё время, им нужно было попасть внутрь, но как?

— Может, проскочим? — протянул страус. — Не все знают, что нас ищут.

— Здесь полно тех, кто знает, — напомнил Барсук.

— Значит, нам нельзя привлекать к себе внимание, — глубокомысленно произнёс Хиша. — Поэтому ты прикинешься цирковым животным и будешь делать вид, что я вывел тебя на прогулку.

— Может, наоборот? — насупился Уди.

— В наоборот никто не поверит, — парировал Хиша. — Я слишком красив, чтобы гулять на поводке.

— Ты хочешь нацепить на меня поводок?! — возмутился Барсук.

— Разумеется, ты ведь будешь делать вид, будто только что вышел из клетки.

— За это спасибо, — проворчал Уди.

Но, как выяснилось через секунду, поторопился.

— Иначе все решат, что ты из неё сбежал, — закончил Хиша. — И мы привлечём ненужное внимание. Нас поймают, все наши усилия пойдут прахом, и мой гениальный план не сработает.

— Расскажи о гениальном плане, — перебил друга Барсук. — Что мы тут делаем?

— Не мы, а они, — соизволил ответить Хиша.

— Кто они? — не понял Уди.

— Цирк, — объяснил Хиша тоном преподавателя молекулярной химии, случайно оказавшегося на уроке в первом классе. — Нужно выяснить, зачем сюда приехал цирк.

— Дать представление.

— В лесу?

Уди помолчал, внимательно оглядел поляну, собирающуюся публику — зрителей было значительно меньше, чем на обычных выступлениях «Четырёх Обезьян», почесал в затылке, припоминая их путь в кусты, в которых они сейчас прятались, и сообщил:

— Здесь неподалёку есть дачный посёлок, а поскольку сейчас лето, в нём наверняка полно знающих о Прелести детей. Цирк даст представление, всех порадует и уедет. А вот нам надо держаться от шапито подальше, потому что я не хочу попасть в клетку по-настоящему.

— Цирк «Четырёх Обезьян» — самый большой и самый известный в Прелести, — поучительно напомнил другу Хиша. — Никогда! Никогда раньше он не давал представлений на лесных полянах у дачных посёлков.

— Всё меняется.

— И я хочу знать, что именно изменилось, — топнул правой лапой Хиша. — Идём! Делай вид, что ты из клетки. Иногда рычи, но дружелюбно, не пугай публику.

— Нас поймают, — вздохнул Уди.

— Только не тявкай, потому что на собачку ты не похож.

— Даже на кавказскую овчарку?

— Ты плохо подстрижен.

— Но…

— Тихо! — Страус стал по-настоящему серьёзным, и Барсук замолчал. — Я сделаю нас невидимыми, так что в цирк мы войдём легко.

— А потом? — Уди покосился на таинственную кожаную сумку, которую друг всегда носил на плече. — Что будем делать, когда твоё волшебство растает?

— Тогда и решим. — Хиша глубоко вздохнул и сделал шаг из кустов. — Идём, пока на нас никто не обратил внимания.