Райцентр. Повести и рассказы о любви

Вадим Андреев, 2021

На ваше обозрение предлагаю книгу о любви, о сложных отношениях между женщиной и мужчиной с точки зрения мужчины. Книга о самом сокровенном, даже интимном, с глубоким анализом сокровенного и интимного. Моя новая книга – совершенно новый для меня стиль и тема. Это не роман – это несколько повестей и рассказов о разных людях – мужчинах и женщинах – и их отношениях. С разных сторон и с разных точек зрения. Новый для меня мир человеческих межполовых отношений… Использованы фото, коллажи и стихи автора. Содержит нецензурную брань.

Гитара и подруги

Не смотря на мою загруженность на работе и ночную игру в бильярд в подвале, у меня оставались такие вечера, когда не хотелось в подвал, не хотелось гулять (особенно по плохой погоде), а хотелось просто выть на луну. Но луна в мое окно на торце дома не была никогда видна.

В такой вечер ко мне заглянул Серега, — парень из другого конца коридора и стоматолог по специальности.

— Скучаешь? — спросил он. Мы не раз сталкивались с ним на общей кухне. Он восхищался, что меня хватает на то, чтобы приготовить борщ, а потом еще и какое-нибудь второе. От того, что я еще и компота наварил, — он просто выпал в осадок. Сам он питался больше сухомяткой, да временами ходил в столовую или ресторан поесть горячего и жидкого.

— Даже не знаю, что тебе и ответить. Вот просто сижу и ничего не делаю.

— А можно мы с Витьком придем к тебе? А то нам попеть под гитару хочется, а эти пьяные мудозвоны просто житья не дают. А у тебя хорошо.

И они пришли. С Витей-шахтером мы не раз играли в подвале в бильярд, но вот про его гитару я никогда не слышал. Потому было большим открытием, что Виктор неплохо поет. А когда он узнал, что я пишу стихи, то сразу выцыганил у меня некоторые из стихов, порылся в них глазами, выбрал и пообещал, что по этому стиху на днях будет песня.

Потом на голос пения и звуки гитары подтянулся Саня, — не молодой преподаватель физкультуры. Он тоже часто готовил на кухне и даже в первые дни моего проживания несколько раз кормил меня пищей своего приготовления. Но там кроме выше перечисленных блюд был еще и салат, на который меня никогда не хватало.

Нам четверым было не вполне уютно в общежитии среди большого числа пьющего и матерящегося гегемона труда, и потому вот такие посиделки быстро стали нормой. Мы пели под гитару, выпивали много чая, разговаривали, спорили, рассказывали анекдоты. Не делали мы только две вещи: не пили алкоголь и не курили. Даже курящие выходили курить на лестницу.

Как-то раз Витя попросил привести в нашу компанию девушку. Типа и любит ее, и негде вот так посидеть. Она — Лена, — привела подругу для Сани, а девушка Сереги привела для меня Галю. Просто, чтобы никому не было неудобно. Мы с трудом поместились сидеть на двух кроватях, потому Вите с гитарой пришлось сидеть на стуле, — слишком много места гриф его гитары требовал. А его девушка и Галя, что привел за компанию Серега, сидели с двух сторон от меня, и я их обхватывал обеих своими длинными руками. Сидеть долго не давали дежурные на вахте и горничный по этажу. Потому, получив заряд бодрости, дамочки вынуждены были идти домой, мужики шли их провожать, а я ленился идти с ними и оставался в комнате.

После одной такой посиделки, Галя и Лена, — те, кого я часто обнимал, сидя на кровати, — вдруг поздно вечером постучали ко мне в комнату и быстро проскочили внутрь, когда я открыл дверь.

— Что случилось? Как вы тут оказались? — мне было удивительно и смешно.

— Когда мы выходили, то вахтер протянула все документы мне, — начала Галя, — и потом ее куда-то позвали, и она на минутку отошла. Девушки забрали свои удостоверения и пошли на улицу, а мы пригнулись и незаметно прокрались в бытовку. Там ждали, пока вахтер заперла входную дверь и пошла в свою комнату. А потом поднялись в тебе.

— И что теперь будем делать?

— Витя уже ушел на смену, я знаю, — продолжила Лена. — Мы можем сделать ему сюрприз. Он придет, а я у него в комнате. Как тебе такой вариант?

— Плохой вариант. Витя живет не один, и потому не обрадуется. За то вместо него обрадуются его соседи.

— А вдруг его соседи утром пойдут на работу?

— Ладно, вы выкручивайтесь потом, как хотите. Но что мне сейчас с вами делать?

— А можно мы ляжем у тебя здесь на второй кровати?

Так и сделали. Разделись в темноте, легли, заснули. Заснул и я на своей кровати. Вот только ночью раздался грохот, — это упала Галя.

— Она так толкается, что спихнула меня с кровати, — шепотом сказала она, забираясь к стенке на мою кровать под одеяло. — Я с тобой посплю, — и отвернулась к стенке.

Она не учла, что со мной тоже тесно, — я ведь толще Лены. Потому лечь вдвоем пришлось на бок. А я не дурак толкаться задницами, и потом прижался к ее спине своей передней поверхностью тела.

— Или спим так, или иди к Лене, — прошептал я на ее шипение. — Или выставлю за дверь.

Галя затихла, а я прижался к ней так, что ее ягодицы просто неумолимо вжались ко мне в пах. А обняв ее обеими руками, я словно случайно попал обеими ладонями на ее груди. Так и лежали. Думаю, что она почувствовала, что между ее ягодицами и моим пахом появился кто-то третий, и стал расти в ее направлении. Я почувствовал, что она сначала заерзала и попыталась отодвинуться дальше к стене, но уперлась коленями и животом к холодной стене и отдернулась в мою сторону. Полежала еще немного, а потом стала ерзать как-то по другому. И дышать стала чаще. Вот это дело! — подумал я и начал массажировать пойманные ранее груди в своих ладонях. Грудки были замечательно подобраны к моим ладоням, — как раз по размеру. Потому я сначала массажировал их через одеяло, а потом пролез руками под одеялом и положил их прямо на тело. Я уже ранее понял, что она легла спать в одних трусах, потому и ко мне после падения так и прибежала. Потому теперь стал не только массажировать груди, но и гладить ее живот, постепенно опускаясь всё ниже и ниже. Пока не добрался до ее трусов. К тому времени ее ерзания ягодицами привели к тому, что мой молодец уже готов был пробуравить мои и ее трусы, чтобы добраться до желанной цели. Я приспустил свои трусы, выпустил молодца на свободу, и он мгновенно разместился у нее между ног.

Галя дернулась, но потом снова затихла. А потом начала тереть моего молодца своими трусиками. Но ведь это не приятно, как мы оба понимали, потому я и на ней приспустил трусы. Молодца сразу направил выше трусов и он, как пружина, прижался к ее губам между ног, и я стал ждать, что она предпримет сама. Галя полежала тихонько, протянула руки и сняла трусы окончательно. Так получилось, что мои ноги избавились тоже от моих трусов. Теперь между нашими органами не было никаких преград, и они начали тереться друг об друга. Я массажировал ей груди и живот, целовал ее в шею, а она своими движениями тазом массажировала мне губами мой член. Губы были влажные, потому стали постепенно раздвигаться, и головка члена стала погружаться в Галю.

— Осторожно, — прошептала она. — У меня никогда не было такого.

Я и так был осторожен. После этих слов не стал хуже или грубее что-то делать, просто от таких слов мой член, как мне кажется, вздулся еще больше. Я стал помогать рукой и направлять его в нее. Преграда оказалась быстро преодолена, Галя только разок ойкнула, а потом снова стала прижимать свои ягодицы ко мне, проталкивая в себя мой член.

После первого полного проникновения мы полежали без движения несколько секунд, привыкая к тем ощущениям, которые были у нас внизу живота. А потом я начал раскачивать свой таз ей навстречу. Галя стала сначала кусать мою руку, которую подтащила к лицу, а потом издала первый тихий стон. Потом еще, потом попыталась биться между мной и стеной, но места там не было от слова вообще, и потому сильно прижала мой член, от чего я тоже кончил.

Мы так и лежали, не отсоединяя наши органы, когда совсем неожиданно верхом на нас села Лена.

— Наконец-то закончили! — веселым шепотом сказала она. — Вы чуть лаз к соседям не протерли, вы об этом знаете? А мне одной скучно, потому пускайте меня к себе.

— Блин! Лена, тут двоим-то места нет, — расхохотался тихонько я. — Давайте-ка, девушки, сдвинем кровати. Тогда нам будет больше места.

Сказано, — сделано. Мы передвинули кровати на середину комнаты, связали быльца, чтобы не раздвигались при движениях, и чтобы никто не провалился между ними. А попутно привязали к быльцам и Лену за руки-ноги, когда она зазевалась. Тем более, мы действовали вдвоем против нее одной. Хотя и не договаривались ранее. Теперь она лежала, распластанная, как лягушка на столе препаратора, и ничего поделать уже не могла. И на помощь никого не позовешь…

Я подложил ей под таз одеяло, свернутое валиком, чтобы удобнее его приподнять вверх. Накрыл ее простыней с головой, оставив неприкрытыми только таз и ноги и мы с Галей начали массажировать ее бедра и всё, что между ними.

— Будь так же осторожен, — прошептала мне на ухо Галя. — Она тоже девственница. Не порви ее пальцами. Может быть она не хочет этого.

Вот ведь повезло, — за один вечер встретить такой реликт для нашего времени сразу в двух экземплярах. Галя залезла под простынь и начала с Леной о чем-то шептаться. Потом подняла голову и кивнула мне: «»Хочет».

Я пристроился у нее между ног перед достаточно высоко приподнятой попкой и аккуратно раздвинул губы. Уже отдохнувший от прошлой девственницы член снова был готов работать по призванию. Я вставил его сначала между губ, потом буквально одной рукой стал его проталкивать внутрь, а другой рукой, продев под Леной, начал буквально поднимать ее таз на себя. Преграду я не почувствовал, но почувствовал, как в какой-то момент мне стало трудно продвигаться вперед. Лена схватила зубами подушку и тихонечко завыла.

— Сделай это сразу, не растягивай, — простонала она.

Я вошел в нее рывком, или правильнее сказать сильным ударом. Изнывающий от такой интересной ситуации член стал толстым и твердым, и я чувствовал, что его сейчас просто разорвет изнутри. Но он протиснулся до такого состояния, что мои яйца шлепнули ее по промежности.

— Ух! — вместе дружно выдохнули дамочки. Одна подо мной и словно дрожащая от холода, а вторая наблюдающая за процессом со стороны. Одна терпела, другая болела и сопереживала.

Я медленно стал выходить из Лены, и она потянулась за мной своим тазом. Я опять сделал сильный удар ей внутрь, снова полувывел, снова удар. Но член был так перенапряжен, что долго терпеть я не смог. Или от перевозбуждения, или от тесной части ее тела, или от самой ситуации с двумя «целками», но я опять быстро и бурно кончил. И упал на Лену, снова всадив в нее еще не опавший член «по самые яйца».

Конец ознакомительного фрагмента.