Веря в невозможное перед завтраком. Звук тишины, алмаз в лотосе

Бхагаван Шри Раджниш (Ошо), 2012

В этой книге автор рассказывает нам о жизни в гармонии с собой, о простом способе найти тропинку к сокровищам своей истинной сущности. Ошо предлагает услышать, увидеть, почувствовать одну из самых загадочных тибетских мантр, которая, возможно, станет вашим помощником в этом волнительном путешествии. «Ом Мани Падме Хум – одна из самых красивых мантр, описывающих Запредельное. Она означает „звук тишины, алмаз в лотосе“». Это короткое высказывание наполнено тайнами, постичь которые может каждый, кто готов поверить в невозможное…

ОМ

В поисках звука тишины

Ом — это звук, возникающий, когда из вашего существа исчезает все… когда нет ни мыслей, ни грез, ни планов, ни ожиданий, ни даже малейших волнений. Озеро вашего сознания спокойно, подобно зеркалу. В такие редкие моменты вы слышите звук тишины.

Не нужно смотреть наружу — смотрите внутрь

Является ли блаженство выражением благодарности к существованию?

Все как раз наоборот. Блаженство — это не выражение благодарности; напротив, благодарность — это выражение блаженства. Сначала приходит переживание блаженства. Сначала вы достигаете состояния сознания, в котором экстаз случается естественно, в котором ваш потенциал расцветает полным цветом. Внутри вас возникают величайший танец, чрезвычайный покой и глубокая тишина — но не тишина могилы, а тишина, наполненная жизнью, тишина, пульсирующая вместе с сердцем. Само это переживание и есть блаженство. А в ответ на то, что существование дает вам возможность испытать такое счастье, возникает чувство благодарности и признательности.

Для меня это единственно верная молитва. Это не та молитва, которую произносят в церквях, в синагогах, в храмах, перед каменными статуями Бога, — такие молитвы полны алчности. Люди о чем-то просят. Или, другими словами, они жалуются. В жизни что-то не так, и Бог должен это исправить. В таких молитвах нет никакой признательности, наоборот, они показывают полную неблагодарность.

Когда вы просите о чем-то, этим вы говорите, что не получили заслуженного, что вам не было дано что-то, принадлежащее вам по праву рождения. Вы перекладываете ответственность на существование. Вместо благодарности за то, что вам дано, вы проявляете неблагодарность, прося то, что требует ваша алчность, требуют ваши амбиции, ваши желания. Молитвы в так называемых храмах Бога — это не истинные молитвы. Они полны алчности, желаний, вожделения. Настоящая молитва возникает только у того, кто медитирует. Она не адресована богу, который является всего лишь вымыслом — нет никаких доказательств существования бога. Да, есть несомненное доказательство божественного присутствия: есть что-то неземное в утреннем восходящем солнце, в звездной ночи, в красоте парящей птицы, в цветах, в деревьях, в океане…

Вся эта бескрайняя Вселенная сама по себе совершенна. Ей не нужен бог, бог — это всего лишь утешение для невежд. Медитирующий человек встречается с жизнью напрямую. Сама его жизнь становится переживанием божественного; он знает, что внутри своего существа он является частью вечной жизни. Смерти не существует, ее никогда не было. В этих переживаниях рождается едва уловимый танец… рождается глубокая благодарность, адресованная не кому-то конкретно — но всему космосу. Звездам, деревьям, земле, Луне, животным, людям… Это ненаправленная, безусловная благодарность.

И пока вы не испытаете такой всеобъемлющей благодарности, вы не поймете смысла молитвы. Слово молитва создает неверное понимание; это слово нужно заменить на молитвенность — наполненность молитвой, так, как я заменяю слово бог на божественность — наполненность божественным присутствием.

Герберт Уэллс написал одну из самых значимых книг по истории мировой цивилизации. И когда он дошел до описания Гаутамы Будды, он сделал потрясающее заявление. Он сказал, что Гаутама Будда был самым безбожным человеком и одновременно с этим — самым святым. Будда не верил ни в какого бога, но он верил, что каждый может стать богом. Быть богом означает не что иное, как полностью реализовывать свой потенциал. Семя уже заключает в себе, в своей сокрытой глубине, наивысшее — райское цветение лотоса. Вот почему в мире может быть столько богов, сколько живых существ во Вселенной, — если каждое существо достигнет предельного состояния.

Сама идея единого Бога, сотворившего мир, насильственна. Это фашистская фанатичная идея. Единый Бог представляет большую опасность для всех демократических ценностей; признавая, что Вселенную создал единый Бог, мы лишаем человека его достоинства, его свободы. Человек превращается в марионетку. Если создателем является Бог, то у вас не может быть никакой свободы. Если существует Бог, управляющий миром, то в чем заключается ваша свобода?

В Индии говорят, что без воли бога не шелохнется даже маленький листок. Они думают, что они очень религиозны, говоря подобное. Но если без воли бога не может шелохнуться даже лист на дереве, то какой свободой можете обладать вы? В таком случае мы просто марионетки, а управляющие нами нити находятся в руках неизвестного бога. Если он захочет сделать нас несчастными, мы будем несчастны. Если он захочет сделать нас счастливыми, мы будем счастливы. Мы лишаемся достоинства; все в руках бога, а мы просто нищие.

Люди, подобные Гаутаме Будде, хотят, чтобы вы были правителями. Они возвращают вам ваши достоинство, честь и самоуважение. Бог и чувство самоуважения не могут существовать вместе. Такое сосуществование невозможно.

Гаутама Будда отрицал бога не потому, что был атеистом; он отрицал бога потому, что был приверженцем абсолютной свободы. Он отрицает бога по совершенно другой причине. Атеисты отрицали бога не для того, чтобы дать человеку свободу, а лишь для того, чтобы оправдать распущенность: «Ешь, пей, будь весел, ведь нет никакого бога, и нечего беспокоиться. Нет необходимости чувствовать ответственность по отношению к жизни, по отношению к себе». Атеизм делает людей безответственными. Он приравнивает людей к растениям. Он отрицает вашу внутреннюю сущность, само ваше духовное начало.

Гаутама Будда не атеист. Он, безусловно, не является и теистом, — он не говорит о каком-то вымышленном боге, которому нужно поклоняться. Напротив, он полностью меняет направленность религии. Люди, которые вглядываются в небо, пытаясь увидеть там бога, — смотрят наружу. Гаутама Будда настаивает, что нет никакого бога… не нужно смотреть наружу — смотрите внутрь. И если вы прислушаетесь к внутреннему, закрыв глаза в глубокой тишине, то вы начнете чувствовать в своей жизни новое качество; качество, которое можно назвать чем-то божественным, святым… Это нечто большее, чем материя. Вы не являетесь только материей.

Материя может быть основой жизни, но не ее высочайшим пиком. Материя может быть корнями дерева, но не цветами. И пока вы не познали внутри себя цветущее сознание, вы не сможете почувствовать блаженство.

Блаженство — это предельное переживание, когда вы возвращаетесь домой, когда вы начинаете чувствовать себя в жизни легко и расслабленно, в полном единстве и гармонии.

В момент, когда ваше сердцебиение и сердцебиение Вселенной становятся одним целым, когда ваш маленький танец становится частью вселенского танца, когда вы становитесь частью празднования, случающегося повсюду, — в этот момент рождается огромная благодарность. Вам не нужно прикладывать для этого усилия. Вы просто чувствуете, как благодарность появляется внутри вас, точно как аромат исходит из цветка. Это происходит непроизвольно.

Это и есть истинная молитва.

Я расскажу вам красивую историю, написанную Львом Толстым. Один архиерей Русской православной церкви был очень недоволен тем, что тысячи людей посещали трех никому неизвестных крестьян, которые жили на маленьком острове посреди озера. Люди думали, что эти крестьяне святые.

Сейчас вы не можете стать святым в христианстве, пока церковь не подтвердит это. Это такая глупость, которую даже трудно себе вообразить… И так продолжается веками! В действительности английское слово святой (saint) происходит от латинского слова sanctus, то есть получивший санкцию, одобрение церкви. Пока церковь не даст вам санкцию… как будто вы получаете ученое звание в университете!

Святость не может быть кем-то подтверждена. Никто не имеет таких полномочий, чтобы подтверждать чью-то святость. Святость очевидна сама по себе. Когда вы увидите ее, вы поймете. Когда вы почувствуете ее, вы будете знать. Подтверждений никаких не нужно.

Но архиерей был очень рассержен: «Как — без моего разрешения, без моей санкции — эти три деревенских дурака стали святыми?» А люди не приходили в его церковный приход, люди отправлялись к этим трем святым, живущим на далеком острове.

Наконец архиерей решил увидеть все собственными глазами. Он взял лодку и добрался до маленького острова. Островок был настолько мал, что на нем росло только одно дерево, оно было покрыто красивой листвой, и все три старца сидели под этим деревом.

Едва увидев это, архиерей понял: «Это абсолютно необразованные крестьяне — и кто распустил все эти слухи? Как же наивны люди, раз поклоняются им!» Когда он вышел из лодки, все три крестьянина припали к его ногам. Архиерей был очень счастлив. Он спросил:

— Вы и есть те трое святых, о которых говорит вся округа?

— Мы не знаем, — ответили крестьяне. — Люди приходят к нам, мы не можем препятствовать этому. Мы знаем только то, что мы полностью довольны жизнью. Мы знаем только то, что нет больше желаний, нет больше амбиций. Жизнь — это просто бесконечное блаженство, и мы наслаждаемся ею. Больше мы ничего не знаем. Мы необразованные простые крестьяне…

Архиерей был счастлив! Он спросил:

— Какую молитву вы произносите?

Трое святых стали смущенно переглядываться. Наконец один из них ответил, что у них нет специальной молитвы:

— Мы сами придумали молитву. Мы не знаем молитвы, признанной церковью. Но мы расскажем, как мы молимся… Раз Бог триедин, и нас тоже трое, то молимся мы так: «Трое вас, трое нас, помилуй нас!» Больше ничего мы не знаем.

Архиерей был очень разгневан:

— Христианам не пристало так поступать! Как вы посмели придумать такую глупую молитву? Я расскажу вам правильную молитву, одобренную церковью.

— Мы будем тебе очень признательны, но пусть она будет покороче, потому что мы необразованные и не сможем запомнить что-то длинное.

— Вы должны будете запомнить ее!

— Мы постараемся…

Архиерей произнес всю молитву целиком. Она была действительно длинная, и, когда он закончил, один из святых сказал:

— Тебе придется повторить молитву хотя бы три раза, потому что нас трое. Будь добр, сжалься над нами, чтобы мы могли запомнить ее.

Архиерей повторил молитву три раза; крестьяне молча слушали. Архиерей был очень доволен. Старцы снова припали к его ногам, и он сказал:

— Вы хорошие люди, но запомните эту молитву, которой я вас научил.

И затем архиерей сел в лодку и уплыл. Когда же он был на середине озера, он увидел что-то похожее на облако, стремительно приближающееся к лодке. Он не мог понять, что это такое. Потом разобрался — это трое святых бежали к нему по воде. Они кричали:

— Подожди! Мы забыли молитву, поэтому подумали, что было бы хорошо догнать тебя. Сжалься над нами, повтори ее еще хотя бы три раза…

Но, увидев, как старцы ходят по воде, архиерей подумал: «Наверное, я зря потревожил этих прекрасных людей».

Он ответил:

— Простите, что я вмешался. Продолжайте свою старую молитву, ибо она была услышана. А моя молитва — пока нет. Моя молитва — это умственный разговор с воображаемым Богом, а ваша молитва исходит из самого сердца. Ваша молитва — это не просьба о чем-то, ваша молитва — это просто благодарность за то, что вы чувствуете себя такими довольными. У вас ничего нет, но вы чрезвычайно удовлетворены. Ваше блаженство всеобъемлюще. Поэтому вы можете как угодно выражать свою благодарность. Вам не нужно учить никакой одобренной церковью молитвы. Наоборот… Я чувствую себя несчастным; я потратил всю свою жизнь на чтение, изучение священных писаний, накопление знаний. Но я не могу ходить по воде. А ваша простая молитва была услышана^[1].

Этот небольшой рассказ Льва Толстого нравился мне всегда чрезвычайно. Значение его велико. Чтобы быть религиозным, не нужно верить в Бога. Чтобы познать божественное, сначала нужно быть религиозным. Религии все искажают, помещая телегу впереди лошади; из-за этого страдает все человечество — нет продвижения, нет прогресса, нет духовного роста.

Ваша религиозность, ваше блаженство, ваша медитативность, ваше переживание собственного внутреннего мира, своей внутренней реальности… Приблизившись к самому центру этого циклона, вы сможете станцевать молитву, спеть ее, и в этом не должно быть ничего интеллектуального. Это должно рождаться из вашего существа спонтанно.

Это будет простое «спасибо». И не какому-то конкретному богу — потому что конкретного бога не существует, — это будет «спасибо», адресованное необъятной Вселенной. Вселенная разумна. Вселенная божественна.

Ты спрашиваешь: «Является ли блаженство выражением благодарности к существованию?» Нет, все как раз наоборот: благодарность рождается из блаженства. Не познав блаженства, разве можно быть благодарным? Благодарным за что?

Делайте все в правильной последовательности: сначала ищите те редкие моменты, когда вы сонастроены с существованием. Ищите внутренний путь, который покажет, кто вы есть.

Познать самого себя — в этом вся религия. Все остальное — лишь указания.

Сократ выразил суть религии двумя простыми словами: «Познай самого себя». На самом деле, в этих двух словах заключены все священные писания мира и все мистические переживания тех людей, которые себя познали. В тот момент, когда вы узнаете свою истинную природу, вы обретете самое драгоценное во Вселенной: ваше сознание, ваше блаженство. И вы познаете самое прекрасное, самое непостижимое переживание, о котором мы говорили сегодня утром, — Ом Мани Падме Хум. Вы испытаете то, что можно назвать лишь «звук тишины, алмаз в лотосе», — переживание красоты, которую невозможно увидеть обычными глазами; звук тишины, который нельзя услышать обычными ушами. Но это состояние уже присутствует в самом центре вашего существа, вам лишь нужно подойти к нему.

Я учу вас не обременять себя никакими священными писаниями, церквями, философскими или теологическими системами.

Религия — очень простое и незатейливое дело.

Просто идите внутрь себя.

Познавайте себя; будьте собой.

И блаженство осыплет вас тысячами роз. И из этого переживания родится благодарность. Благодарность невозможна, пока вы не испытали нечто запредельное.

Медитация означает просто осознанность

Испытывая головную боль, я обнаружил свою мужскую природу. Испытывая боль в сердце, я обнаружил свою женскую природу. Но существует ли боль самого человеческого существа как такового?

По своей природе ваше существо не может испытывать никакой боли. Человеческое существо совершенно целостно и здорово. Ему неведомы ни болезни, ни недомогания, ни смерть. Выйти за пределы головы и за пределы сердца — значит выйти за пределы двойственности бытия. Такой запредельный выход приведет вас в ваше существо.

Быть просто существом означает отбросить эго, которое было частью вашей головы. Отбросить даже очень тонкое, едва уловимое разделение, которое было частью вашего сердца. Отбросить все барьеры между вами и целым. Внезапно капля росы соскользнула с листа лотоса в океан. И стала с ним одним целым…

В каком-то смысле вас больше нет, а в каком-то — вы существуете впервые. Вас больше нет как капли, но вы впервые существуете как океан — и это ваше естество.

Один из великих психологов, Уильям Джеймс, сделал важное открытие, придумав новый способ описания духовного опыта, он назвал его «океаническим переживанием». Уильям Джеймс совершенно прав. Это ощущение расширения, когда все границы отодвигаются все дальше, дальше и дальше. И наступает момент, когда вы уже не чувствуете никаких своих границ; вы становитесь самим океаном. Вы есть, но вы больше не в тюрьме. Вы есть, но вы больше не в клетке. Вы выбрались из клетки, выбрались из тюрьмы и в полной свободе парите в небе.

Запомните: парящая в небе птица и эта же птица, посаженная в клетку, — это совсем не одно и то же. Птица в клетке уже больше не та, что была раньше, — она потеряла свободу, она потеряла свое огромное небо. Она потеряла радость от возможности танцевать на ветру, под дождем, в лучах солнца. Вы можете поместить ее в золотую клетку, но вы лишите ее достоинства, свободы, радости. Вы превратите ее в узника — с виду это та же самая птица, но она станет другой.

Человек, ограниченный рамками ума, сердца и тела, находится в тюрьме, за несколькими рядами стен.

В одной из американских тюрем, в которую я был заключен, были установлены три двери подряд. В технологическом отношении это была новейшая, ультрасовременная тюрьма — первая тюрьма такого рода в Америке. Ее открыли всего три месяца назад. Там все было электронным. Через эти три двери человеку было практически невозможно пройти. Во-первых, все они были под напряжением, и простое прикосновение к ним означало смерть. Кроме того, они были настолько высокими, что лестницы или что-то подобное было бесполезно. И располагались они одна за другой — все три двери.

Они открывались только с помощью пульта дистанционного управления, который мой тюремщик хранил у себя в машине. Когда он нажимал на кнопку, сначала поднималась первая дверь. Она была такая большая, такая высокая — почти как гора, и, когда машина въезжала, нужно было ждать, пока первая дверь опустится. Только после этого автоматически открывалась вторая дверь. И лишь когда она опускалась, система управления открывала третью дверь.

Когда я впервые оказался в этой тюрьме в Портленде, я сказал тюремщику:

— Возможно, вы не знаете, но вам удалось создать идеальный символ.

— Символ чего? — спросил он.

— Это состояние человека: тело — это первая дверь, ум — вторая, а сердце — третья. И за этими тремя дверьми находится несчастная душа.

— Я никогда об этом не думал… Должно быть, это просто совпадение, никто не задумывался об этом, что три двери… почему три? Почему не четыре? — сказал озадаченный тюремщик. — Я не знаю. Не я строил эту тюрьму.

А я ответил, что тот, кто ее строил, возможно, подсознательно чувствовал некое соответствие, аналогию между заточением человеческого сознания и архитектурой тюрьмы для человеческих существ. Как только вы покидаете пределы тела… что не так трудно, потому что тело в определенном смысле очень естественно; оно все еще находится в гармонии с природой. Поэтому выйти за пределы тела очень легко; оно не оказывает большого сопротивления. Оно очень отзывчиво.

Настоящая проблема — это ум, потому что ум создан человеческим обществом, создан для того, чтобы вы оставались рабом. Тело обладает своей собственной красотой. Оно все еще является частью деревьев, океана, гор и звезд. Оно не загрязнено обществом. Оно не отравлено церквями, религиями и священнослужителями. А ум был полностью обусловлен, искажен, заражен идеями, которые являются абсолютно неверными. Ваш ум действует почти как маска, скрывая ваше истинное лицо.

Все искусство медитации состоит в том, чтобы выйти за пределы ума, и Восток, отдав весь свой талант, весь свой гений, посвятил почти десять тысяч лет лишь одной цели — постижению того, как выйти за пределы ума и его ограничений. И результатом этих тысячелетних усилий стало совершенствование метода медитации.

Медитация — это наблюдение, свидетельствование ума. Когда вы можете наблюдать ум, просто молчаливо смотря на него, — без всяких оправданий, без оценок, без порицаний, без суждений «за» или «против», — просто наблюдать, как будто вы не имеете к нему никакого отношения… это просто движение, происходящее в уме. Оставайтесь в стороне и наблюдайте. Чудо медитации состоит в том, что, когда вы просто созерцаете ум, он постепенно начинает исчезать.

В момент, когда ум исчезает, вы подходите к последней, очень хрупкой двери, которая также не загрязнена обществом, и это — ваше сердце. На самом деле, сердце сразу же открывает вам дорогу. Оно никогда не препятствует вам, практически в любой момент оно готово к вашему появлению, готово указать путь к вашему существу. Сердце — это ваш друг.

Ум — это ваш враг. Тело — ваш друг, и сердце — ваш друг, но как раз между ними находится враг, возвышающийся подобно Гималаям, подобно большой горной стене. Однако его можно преодолеть с помощью простого метода. Гаутама Будда назвал этот метод випассана. Патанджали назвал его дхьяна. В Китае санскритское слово дхьяна превратилось в чань, а в Японии — в дзен. Но это одно и то же слово. В английском языке нет точного эквивалента для слов дзен, чань или дхьяна. Мы просто используем слово медитация.

Но вы должны помнить: какое бы толкование ни давалось слову медитация в ваших словарях, я вкладываю в него другой смысл. Во всех справочниках говорится, что медитация — это размышление о чем-то. Всякий раз, когда я обращаюсь к западному уму с просьбой «медитируй», я тут же слышу вопрос: «Над чем?» Причина в том, что на Западе медитация была создана не для той цели, для которой на Востоке были созданы дхьяна, чань или дзен.

Медитация означает просто осознанность — это не размышление о чем-то, не концентрация на чем-то, не созерцание чего-то. На Западе медитация всегда имеет дело с чем-то. Я же понимаю под словом «медитация» простое состояние осознанности.

Это как зеркало — вы думаете, зеркало концентрируется на чем-то? Что бы ни появилось перед ним, зеркало все отражает, но остается беспристрастным. Подходит ли к нему красивая женщина, или уродливая, или никто не подходит — зеркало остается абсолютно беспристрастным, оно просто отражает. Медитация — это лишь отражающая осознанность. Вы просто наблюдаете за тем, что появляется перед вами.

И в процессе такого простого наблюдения ум исчезает. Вы слышали рассказы о разных чудесах, но это — единственное чудо. Все остальные чудеса — просто сказки.

Иисус, ходящий по воде, превращающий воду в вино или возвращающий мертвых к жизни… все это красивые сказки. Если их понимать символически, они полны смысла. Но если вы настаиваете на том, что они являются историческими фактами, вы просто глупы. С символической точки зрения они прекрасны. Символически, каждый мастер в мире возвращает к жизни людей, которые мертвы. Что я сейчас здесь делаю? Вытаскиваю людей из могил! Иисус вернул к жизни Лазаря, когда тот был мертв всего четыре дня. Я же вытаскиваю людей, которые были мертвы в течение нескольких лет, в течение целых жизней! И поскольку они пребывали в своих могилах так долго, они выходят наружу с большой неохотой. Они сопротивляются изо всех сил: «Что ты делаешь? Это наш дом! Мы там спокойно жили, не тревожь нас!» Символически все так и есть: каждый мастер пытается дать вам новую жизнь. Такие, какие есть, вы не живете по-настоящему. Вы просто влачите растительное существование. Если чудеса объяснять как метафоры, они прекрасны…

Мне вспоминается одна необычная история, которую христиане полностью убрали из своих священных писаний. Но она существует в суфийских писаниях. Это история об Иисусе.

Иисус пришел в один город и увидел знакомого человека. Когда-то этот человек был слеп, и Иисус вернул ему зрение. Этот человек бежал за проституткой. Иисус остановил его и спросил: «Ты помнишь меня?»

Тот ответил: «Да, помню и никогда не смогу простить тебя! Я был слеп и абсолютно счастлив, потому что никогда не видел красоты. Ты вернул мне зрение. Теперь скажи — что мне делать? Мои глаза все время бегут за красивыми женщинами!»

Иисус не мог поверить… он был потрясен, шокирован: «Мне казалось, что я очень помог этому человеку, а он недоволен! Он говорит: „Пока ты не вернул мне зрение, я никогда не думал о женщинах, я не знал, что есть проститутки. Но, сделав меня зрячим, ты погубил меня!“»

Иисус ничего не ответил — что тут скажешь… Он пошел дальше — и наткнулся на другого человека. Тот лежал в канаве, нес бессмыслицу и был абсолютно пьян. Иисус вытащил его из канавы и узнал в нем человека, которому он вернул способность ходить. Но сейчас тот держался на ногах не очень твердо. Иисус спросил: «Ты знаешь меня?»

Тот ответил: «Да, я тебя знаю. И хотя я пьян, я не могу простить тебя: ты отнял у меня весь мой покой. Когда у меня не было ног, я не мог никуда пойти. Я был миролюбивым человеком — ни драк, ни азартных игр, ни друзей, никаких пивных. Ты вернул мне мои ноги, и с тех пор у меня нет ни минуты покоя, я ни минуты не могу посидеть в тишине! Я спешу то за тем, то за этим и, в конце концов, истратив все силы, напиваюсь. И ты сам видишь, что со мной происходит. Ты в этом виноват! Тебе нужно было меня предупредить о том, что если у меня будут ноги, возникнут все эти проблемы. Ты не предупредил меня. Ты просто исцелил меня, не спросив моего разрешения».

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Рассказ Толстого Л. Н. «Три старца». Относится к серии народных рассказов. — Здесь и далее примеч. ред.