Логика жизни. Афоризмы. Притчи. Наблюдения

Борис Давыдов

Когда «Логика жизни» вышла в свет, её одними из первых читали мои школьные учителя. Позднее от имени своих коллег моя учительница по русскому и литературе сказала: «Боря, спасибо тебе! Вот какие книги надо писать. Чтобы, читая, можно забыть о печалях, трудностях, а на душе при этом было легко. Эту книгу надо бы прочитать каждому»… Мудрые седовласые женщины, учителя ещё старой, добротной закваски не будут кривить душой. Давайте поверим им!

Глава 4. Притчи. Зарисовки. Случаи

Грязь и золото

Грязь, попавшая на золото, высокомерно сказала: «Ну что, золотишко, наконец-то ты в моей власти, захочу сейчас плюнуть на тебя — плюну, захочу — перепачкаю с ног до головы, а ты мне ничего за это не сделаешь. Ты для меня ничто, а я кое-каких затрат стою».

Золото, добродушно усмехнувшись, ответило: «Случайно оказавшись в княжеском кресле, не возносись, грязь, высоко. Пойдём, прогуляемся до ломбарда, и ты увидишь, какое отношение будет ко мне, а какое к тебе. Тебя выбросят в мусорное ведро, меня же начистят до блеска и будут гладить, любоваться мною, как дорогим гостем». Так и случилось. Грязь увидали, ковырнули пальцем. Она тотчас съёжилась и шлёпнулась вниз. А золото, проследив её падение, подумало: «Нельзя терять своё лицо даже в том случае, когда под грязью окажешься».

Братья по несчастью

Старый олень встретил рогатого ежа и говорит: «Братишка, зачем тебе рога? Мне, например, они нужны для защиты от соперников, а у тебя иголки есть для защиты».

Ёжик посмотрел на сохатого и с грустью произнёс: «Жил я не тужил без рогов много лет, потом женился. А спустя какое-то время приходит ко мне здоровенный соседский ёж и, нагло ухмыляясь, надевает на меня свои рога. „Хватит, — говорит, — помучался я с этими рожищами, теперь ты носи“. И пошёл к моей жене. А я вот хожу и не знаю, как их снять. И в бане пробовал стащить, даже в кузнице — не получается. Соседу смешно, а мне хоть плачь».

Олень подумал-подумал и предложил спилить с ежа рога. Правда, при этом поставил условие, чтобы тот развёлся со своей женой, а женился на его оленихе. «Пусть она большая, не по зубам тебе, зато к твоему соседу бегать не будет. А ты бегай от неё куда захочется».

Тут уж ёж задумался. Затем вздохнул с облегчением и сказал: «Согласен. Но придётся мне сегодня же в город ехать: лестницу-стремянку надо купить, чтобы забираться на сохатую».

Старый олень посмотрел на ежа непонимающим взглядом, но ничего не сказал, чтобы не показаться дремучим. Взял он ежа, поместил промеж своих рогов и пошёл в мастерскую за пилой. А пока шёл, дал ежу ещё один совет: «Держи мою сохатую в ежовых рукавицах, иначе у тебя снова рога вырастут. Надеюсь на тебя». Ёж в ответ разоткровенничался: «Ты знаешь, брат, мне казалось, что я всё для своей ежихи делал, а ей не нравилось. Почему, не могу понять. Может, твоей понравится. Я ведь старательный…»

«Ну-ну», — недовольно буркнул олень и ускорил шаг. Ему не терпелось скорее спилить с ежа рога, потом «обручить» его со своей надоевшей супругой. А после всего этого убежать в другой лес, чтобы начать новую жизнь.

И всё-таки, наверное, спорное это было решение. Ведь все скоропалительные выводы делаются поспешно. А спешить в подобных делах не следует. Сначала надо всё обдумать, взвесить: почему кто-то из нас ходит рогатый, где тут корень?

Диалог логики с практикой

Логика: «Милая, я слышала, что у тебя нет образования, а значит, нет и знаний. В итоге не быть тебе моим начальником».

Практика: «Если тебя послушать, то я не по верхам бы сейчас ходила, а по низам скиталась. Не знания ведут наверх — ум».

Логика: «Пудри, пудри мне мозги, всё равно я останусь при своём мнении».

Практика: «Не буду с тобой спорить по пустякам, а пойду-ка, лучше я ещё выше»…

Размышление

Глубокая осень. Ещё не поздний вечер, а на улице от голой земли темно, от чёрного асфальта черно. Люди пасмурны, даже сапоги чавкают недовольно. Но люди идут и идут.

И вот земля-матушка покрылась белым снегом. Идёшь по деревне или по полю ночью, а кругом — светло-о! Снег под ногами похрустывает, будто разговор ведёт. Радостно на душе!..

Наверное, каждое время года даёт человеку свой импульс, наполняет тело особой живительной энергией. Именно это поддерживает в человеке жизненное состояние, даёт волю к борьбе, выживанию. Хороший ли человек, плохой ли, а любовь к жизни одна у каждого. Хоть это объединяет людей. Но было бы совсем неплохо, если, кроме природы, у человечества появилось ещё одно общее связующее и объединяющее начало — СЧАСТЬЕ.

Не рука виновата…

Здоровым и энергичным предстал перед выборами Глава. Но прошло немного времени, и он сник. Оказалось, болен. Как? За него голосовали, надеялись… Но не будем кощунствовать, а скажем с грустью: ничто не вечно. Припомним лишь, как он отчаянно и красиво бился с «противниками», агитируя голосовать за себя, чуть ли не с подмостков эстрады. Хотя если Клинтон играет на саксофоне, то почему наш не может стать конферансье? Сложно, но можно. Да ещё бы при хорошем гонораре спонсора.

Но-но! Какие гонорары да спонсоры с обещаниями! Слышали мы и о зелёных долларах, и о спонсорах. Зелень у нас только летом на деревьях растёт, а зимой карманы снегом набиваем, обещания же в воздухе витают, не дотянешься до них.

Спонсоров бы в карман, да уж больно важные, черти, растолстели на акционерных людишках — не влезут. Их бы… Куда? Стоп! Кому нужны крайности? Крайние в любой очереди у нас — сирые да бедные стоят. А это опасно, свалиться можно (даже кого и не толкнут). Так и стоит основная масса у опасной черты. Отойти бы, сил нет. Может, черту перенести, а вместе с ней и народ? Или тем же народом овраги засыпать, чтобы краёв небыло видно? Тогда и спонсоры с гладкими личиками не споткнутся.

Хорошо бы: спонсорам на домовины не придётся тратиться. Народу хорошо — помянут всех чохом и — до встречи ТАМ.

А ТАМ, авось, все равны. Хотя на «авось» надейся, да сам не плошай. Вот и думается, что кто с тяжёлой мошнóй… Да нет, ТАМ не должно. Ужели и ТАМ?! Не-е…

Да, а кто землицу будет обрабатывать? Заводы, фабрики обслуживать? Всё-таки нужны людишки для людей с безграничной властью. Ведь не могут все богатые из России уехать… А, пускай едут! На деньги зарытых в оврагах помянут их, и на том спасибо. Души-то не обидчивые, ангельские души. А что? Нет человека, нет и обид, тем более намёк был: ТАМ все равны. А здесь? А здесь мы временщики — кто-то выше, кто-то ниже…

А может, не будем об этом? Тоску лишний раз нагонять? Смешаемся в общей толпе; поделятся богатые имущест… соображениями, как облапошивать… Кого? Это мошенничество.

А что такое мошенничество по-российски? Фокусник на сцене — это искусство, а на каком-то вокзале трюки с напёрстками или картами — это уже мошенничество.

А как назвать государственную манипуляцию с целой страной?

Ну, вот, начали с одного, а кончили целой страной. А кто карандаш муслякал, не виноват; рука сама буквы выводила. Сначала рисовала про то, как Карась в большом пруду командует, как трудно ему с рыбьими стаями управляться. И хотел было рыбий народ избрать Главою пруда щуку, но приближённые Главного карася закричали: «Как бы вместо чешуи перья от многих не полетели». — «Какие перья? — заволновались рыбки. — Откуда они у нас?»

До сих пор не ведают простодушные, что отдельные рыбины научились быть в разных мордах. И чешуя на спине — во-о! И перья на хвосте — у-у!

Но здорово, если бы к карасям щуку запустили! Зашевели-ился бы заиленный пруд. Но…

Ох уж это «но»! И рука написала не то, о чём голова думала.

Век живи — век учись

Когда осенью начинаешь бить мух, то сразу видно, какая из них старая, а какая молодая. Если на старую замахнулся тряпкой, но с первого раза не попал, то, считай, дальше попасть по ней будет сложно.

Она видит даже тень того предмета, который ей погибель несёт. Поэтому и начинает летать причудливыми кругами, волчком или от одной стены к другой, ныряя при этом, то вниз, то вверх.

При этом так и, кажется, что она всё время следит за твоими движениями.

Молодая же муха при схожих обстоятельствах как бы заигрывает с тобой. Попытался её прихлопнуть, но промахнулся. Тогда она, будто дразня, садится рядом, а при твоей новой попытке приземляется на другое место. И, видимо, оттого что не хватает ей взрослой хитрости, в азарте совсем забывает об опасности. Вот тут-то мушечку и настигает молниеносная гибель.

Но бывает, что она не погибла от первого удара-хлопка, старается встать на лапки, не уползая, не прячась. В этом случае нежно берём её за крылышки и выбрасываем за окно. Вот так!

* * *

Пятидесятилетнему мужчине привиделось во сне, как у его ложа оказался седобородый старец и говорит надтреснувшим голосом: «Ты хотел долго жить? Будешь жить до 100 лет, в то же время…» Тут мужчина радостно вздрогнул и спросонья выпалил: «Я очень рад этому сообщению. А как я буду жить, достаток у меня…» Благочестивый старец, будто только что сошедший с иконы, сурово сдвинул брови и скрылся в темноте.

После этого прошло много лет, а мужчина всё мучается, размышляет, почему он рано проснулся в ту памятную ночь. Спал бы себе да спал, пришельца бы не перебил и, может, услышал бы, как будет жить: хорошо или как сейчас, в нищете. Теперь вот страдай, живи в неведении.

Никогда не следует перебивать старших.

* * *

Немолодой мужчина помолился перед сном, лег в постель и снова, не в первый раз уже, обратился к Богу: «Господи, что мне сделать, чтобы мой сын, наконец, уразумел и не улыбался там, где надо применить кулак?» Вдруг откуда-то сверху послышался доброжелательный голос: «Раб божий, не думаешь ли ты, что доброта, которую я дал твоему сыну — это плохо?» — «Нет, но на чрезмерно добрых немало корыстных людей воду возят. И я, глядя на своего сына, мучаюсь и не знаю, как ему помочь». — «Не мучайся, твой сын уже понял свои ошибки, ведь он ещё и обладатель доброй пригоршни ума». — «Господи, — взмолился отец, — я прошу: дай моему сыну ещё и хитрости, чтобы он…» — В этот момент за окном сверкнула молния, мужчина вздрогнул и, перекрестившись, подумал:

«Что это… Знак, что Бог услышал меня?..»

* * *

55-летний мужчина был тяжело болен. Жена и родственники, какими только деликатесами не пытались его ублажить, но он ничего не хотел.

Приходит деревенский сосед, его ровесник, и неожиданно предлагает больному водки. Жена: «Ты с ума сошёл?» Больной же вдруг закивал головой, а его неподвижные ранее губы зашевелились — он явно намеревался что-то сказать. Все поняли: он хочет спиртного. В стакан с бульканьем устремилась светлая жидкость. Сосед приподнял голову старого товарища, поднёс к губам стакан… Послышались характерные звуки, челночное движение кадыка, потом причмокивание, вздох-выдох и блаженное выражение лица больного. Вместе с признаками жизни на щеках стал проступать румянец.

И всё же водка не помогла, больной на следующий день ушёл в мир иной. Но какое наслаждение он за сутки до этого получил, это надо было видеть.

* * *

Мужчине приснилось, что он заглянул в свою прошлую жизнь и не увидел там свою нынешнюю жену. С волнением смотрит в будущее, и там её нет. «Что такое, — удивляется он, — почему её нигде нет? Ведь она у меня первая, а первая жена, как говорят, от Бога, значит…» Вдруг, откуда ни возьмись, появляется невзрачный мужичок и говорит так ехидненько: «Да, кому-то первая жена — от Бога, а тебе, дружок, от дьявола досталась.

Сперва он ей попользовался, потом тебе всучил». Сказал и пропал. А мужчина глубоко задумался. Потом вздохнул, почесал затылок и, пробормотав: «В жизни всякое случается, — воровато оглянувшись, добавил: — Пойду-ка я посоветуюсь с женой нашего дьякона, она, думаю, знает про все эти дела»…

Только «спаянные» любовью души летают парой из одного измерения в другое. Они заслужили это право, потому что любовь — пропуск в вечность!

Деревенская хватка

Так про что я хотел рассказать? А, про деревенскую хватку. Да, я с детства был самоуверенным мáлым. Знал: чего захочу, сделаю. И ведь всё получалось! Если бы однажды не понял: уверенность — хорошо, а самоуверенность — плохо.

Случилось это, кажется, в шестьдесят девятом году. Я был молод, горяч, энергичен. И приехал в наш городок с выступлением тоже молодой, но уже известный Тофик Дадашев. «Читал» на своих сеансах, как писали газеты, чужие мысли, находил спрятанные предметы.

Официально экстрасенсов и колдунов, в то время как бы и не существовало. И я почти ни во что не верил. А уж всяким шарлатанам, вроде Тофика, тем более. Я был уверен, и не только я, что в зале полно подставных людей гастролёра.

Пошли мы с другом на широко разрекламированное представление. Надел я чёрный парадный костюм с галстуком, остроносые туфли чешского производства «Цебо». Ну, думаю, покажу я тебе кузькину мать, Тофик! Решил народ околпачить?

Шёл я и мечтал, как выйду на большую сцену Дворца, как посмотрит тысяча одураченных на меня красивого и на бегающего вокруг моих моднячих туфель Дадашева, — и всё встанет на свои места. Потому как экстрасенсик тот мои мысли не прочитает и припрятанную вещицу не найдет. Ха!

И вот стоим мы с другом в очереди к буфетной стойке. Купили по бутылке пива, выпили. А поскольку я вообще не употреблял спиртного, от ноль пять «Жигулёвского» меня ударило по мозгам. Но ничего, сели мы в кресла, ждём. Тут на сцене появляется ассистентка Тофика — черноглазая, с хорошо поставленным голосом; приглашает желающих.

Тофик берёт одного за руку, ведёт, находит спрятанную вещь. Второго, третьего… У некоторых женщин находил шпильки, расчёски и ещё что-то, спрятанное в самых разных местах.

Тут-то я и устремился с полной уверенностью, что всё, швах вам приходит. Вышел на сцену, а Тофик уже нервный какой-то, дёрганый. Ассистентка кричит в микрофон, чтоб тишину соблюдали в зале, а то работать трудно. «Работа, — усмехнулся я про себя. — Аферюги несчастные…».

Ну, взял меня за руку обер-аферист, щупает показалось что-то и говорит чуть ли не истерическим голосом:

— Думайте! Думайте!..

Я опять мысленно усмехнулся: «А чего думать-то? И так всё ясно. Ты, небось, хочешь, чтобы у меня кровь быстрее запульсировала от твоего визга, дабы почувствовать нервные волны. На обман хочешь взять? Не выйдет!» А тот снова:

— Думайте, думайте в каком ряду, месте вы спрятали предмет. Плохо думаете! Да вы, кажется, пьяный?! — вдруг дёрнулся как ужаленный. — Нет, с такими я работать не буду.

— Что вы, я не пьющий, — скромно отвечаю ему. — Пива, правда, стакан выпил. — А сам думаю: «Ага, голубчик, это тебе не с подстáвами работать».

— Ладно, думайте! — снова взвился Тофик. — Думайте, где спрятали, в каком месте…

Собрался я с мыслями: «Думаю, — мысленно говорю ему, — думаю». А боюсь, как бы вслух не сказать, что серебряный целковый у моего кореша в нагрудном кармане пиджака спрятан.

Я думаю, а он ведёт меня, как поводырь. И что удивительно, правильно ведёт, причём метров двадцать уже. По ступенькам со сцены сразу пошёл в нужном направлении. Приказываю ему: «Иди прямо, прямо… Сверни в проход налево, налево… Опять прямо, та-ак… Теперь направо…» Ба-а, правильно чешет, уже «собутыльника» своего вижу. Вот это да-а. Значит, есть чудеса на свете?!

А талантливый азербайджанец сбился с курса от моих огорчений, прошлёпал мимо. Но вскоре возмутился:

— Неправильно думаете! Думайте! Я ещё больше поразился: «Ну и хлюст! Просто читает меня, как книгу. Дела-а…» Но собрал свои мысли и давай его направлять: «Вернись, дурья твоя голова, назад. Куда попёр? Назад!.. Назад!.. Налево!.. Прямо!.. Вон мой земеля, шестой от края сидит, а целковый у него там-то…»

Командую я, а самого удовольствие распирает, какую птицу заарканил, такую-сякую умницу. Ведь как с Луны свалился на наши сермяжные головы. «Кыш, тебе говорят! Стоять на месте!.. Ищи!.. Рядом… Рядом… Ещё ближе… Тута!..»

Точно. Вытащил он целковый, хотя другáн и сидел, как чёрт на пеньке. Но долго рукой водил; над головой, там, сям… Однако Тофикова правда взяла. Талант! Талантище! Вот даже как подумал.

И радостно мне стало на душе. Светло. Самоуверенность свою после этого представления, точнее, демонстрации силы ума, я засунул куда подальше, а гордость осталась. Какие же всё-таки самородки у нас в Советском Союзе есть!

«Поперешный»

Иван Иванович работал начальником очистных сооружений на крупном заводе и считался хорошим руководителем. Но как человек… со странностями.

В заводском садоводческом обществе частенько заливало землю канализационными стоками; все возмущались, а Иван Иванович ходил и улыбался: «Всё нормально, это же наше, заводское добро в огороды течёт. А какие запахи целебные, м-м!..»

Как-то одна женщина ему говорит: «Иван Иваныч, видно, в заводских стоках есть такие элементы и прочие штукенции, от которых у меня помидоры во-о какие выросли, а вк-у-ус, как у дыни». Начальник цеха взвился: «Ты что, дура, как это такое возможно! Участки у всех го… ном залиты, а у неё помидоры — во-о! Пойдём ко мне, я тебе покажу, какая у меня хренотень растёт. Пошли, пошли, терпежý никакого с вами нет, умники. Сегодня же прикажу заменить все дырявые трубы, чтобы в огородах сухо было, как на русской печи. А то у одной помидоры растут с голову и вкус как у дыни, у другой огурцы слаще мёда. Нет, ребятушки, так дело не пойдёт…»

Покаяние

Неработающий мужчина в одном из сёл Нижегородской области впроголодь питался более года. Но однажды он не вытерпел и украл у зажиточного соседа козу, а заодно несколько пудов сена — на прокорм животному.

Прошло несколько месяцев, от козьего молока воришка поправился, порозовел. Вдруг ни с того ни с сего у него появились угрызения совести, что подло он поступил, украв у добропорядочного соседа козу. Стал он покаянное письмо писать соседу, пытаясь объяснить, что его толкнуло на воровство. Не один день он писал, но так и не сумел дописать: то ли терпения не хватило, то ли… словарного запаса. От тяжёлых мыслей он снова осунулся, побледнел. А тут другая напасть: ворованное сено кончилось, да и картошка со свёклой на исходе, значит, скоро не будет молока. Пуще прежнего загоревал воришка: «Что делать? Где выход?..»

Тем временем жена состоятельного соседа — милоликая женщина тридцати лет от роду, решила покинуть свой дом. И не потому, что устала вкалывать с утра до вечера, а больше от обиды: её муж не только не помогал ей в делах, но и каждодневно укорял её, мол, по твоей вине пропала коза. Подумав, она оставила жадного мужа наедине с козами, овцами, прочей живностью и, прихватив кругленькую сумму денег, уехала в город. Познакомилась там с расторопными красавцами и давай куролесить.

Спустя пару месяцев возвращается она — измождённая, оборванная и бросается мужу в ноги, кается, просит прощения. Муж, в конце концов, дрогнул, но, тем не менее, остался непримирим. «Пущу тебя под свою крышу, — отведя взгляд от потрёпанной супруги, сказал он, — но полгода будешь в хлеву жить со скотиной, там же и питаться будешь. Если выдержишь испытание, может, прощу».

Жена вспомнила, как ей худо было, особенно когда деньги кончились; как обижали, унижали её чужие мужики, и согласилась на условия мужа. Улыбнувшись сквозь слезы, она подумала: «Здесь хоть скотина не чужая — своя. А за козой я вечером к соседу схожу, хватит, попользовался»…

Пожар

Завистливая соседка подожгла ночью рядом выстроенный дом-терем, в который ещё не переехали хозяева. И выбрала она такой момент, когда ветер дул в противоположную от её дома сторону. Выпила снотворное, чтобы не видеть неприятную всё же картину, и улеглась спать.

Поджигательница не успела заснуть, как случилось непредвиденное — ветер повернул в сторону её дома. Но она этого не видела. «Как красиво горят барские хоромы!» — радостно думала она, засыпая.

Не зря говорят: «Не рой яму другому, сам в неё попадёшь».

Трусы

Женщина сидела в гостиной на диване, и у неё неожиданно прихватило в боку. Помассировав болезненное место, она говорит мужу:

— Надо, пожалуй, трусы постирать, вдруг умру, а чистых нет.

— Постирай, постирай, — усмехнулся муж. — В ванной целая гора белья лежит, месяц, наверное, не стирала.

— Так я в деревне месяц была, только приехала, — стала оправдываться супруга. — А если тебе мешало это бельё, сам бы включил стиральную машину да постирал.

— Не мужское это занятие бабское бельё стирать, — парировал муж. — У меня лично полшкафа чистого белья: и трусы, и рубашки, брюки разные…

Забыл «чистюля», что его бельё тоже стирает жена.

Сила музыки!

1

Он полюбил классическую музыку после того, как однажды, будучи в угнетённом состоянии, пришёл на концерт симфонического оркестра. Музыка Чайковского, Моцарта, Рахманинова заворожила, сняла усталость. Забывшись, он будто плавал в родниковой, слегка прогретой воде — чистой, целебной; фантастическим образом переносился в сосновый лес, ложился как в детстве на мягкую траву, слушая птиц и глядя на проплывающие молочные облака. От чарующих звуков бессмертной музыки у него заликовала душа. Казалось, она улетает, становясь невесомой, к тем далёким облакам детства. После этого концерта классическая музыка стала для него источником вдохновения и исцеления от житейских невзгод, неурядиц и прочих отрицательных факторов.

2

Влюблённая пара студентов консерватории буквально вбежала в зрительный зал кинотеатра и уселась на последнем ряду. Зрителей в зале было немного. На экране дрались две банды, раздавалась стрельба и громкие голоса. Девушка, расстегнув на себе короткую куртку, уселась молодому человеку на колени — лицом к нему. Вскоре, кроме звуков с экрана, послышались другие, вносящие диссонанс на ближние ряды.

— Ларó, ты же обещала пианиссимо (итал. очень тихо).

— Ванó, я пытаюсь, не получается.

И снова: «Чмо-о-о-к! — Тишина. — Фьюи-и-ить!..»

— Ларо, попробуй хотя бы пиано (тихо). «Фи-и-и-тть!»

— Лар… Лар… это не пиано, а фортиссимо (очень громко). Опустись тогда уж до форте (громко). «Чмо-о-о-к… фьють-ть-ть!..»

— Вано, у тебя губы полные, м-м…

Вдруг с соседнего ряда раздался женский голос:

— Занимайтесь любовью модерато (умеренно), а то мой муж сейчас с пианиссимо до фортиссимо по чьим-то губам проедет. И получится такое глиссандо (быстрое,

Конец ознакомительного фрагмента.