Жатва – X. Квартиры, дома и снова дворец

Борис Гуанов

Министр строительства – о подземных дворцах, зоопарках и процветавших до мировой ядерной войны городах-деревьях. Знакомство с министром обороны после информации о диверсионной войне на границах заканчивается высказанным с солдатской прямотой осуждением строительной суеты автора в прошлой жизни. С дневником 1903 г. он совершает паломничество на Валаам. На Земле – катастрофы из-за изменения орбиты Луны. Автор вспоминает свои стройки и бытовые истории, пишет о последней госслужбе и о жатве смерти.

17.1. Продолжение банкета

Только я надиктовал воспоминания, пролистал первую часть дневника моей любимой Валечки и заглянул в новости прошедших эпох, как все часы на каминах зазвенели. Дверь кабинета отворилась, и в ней появилась ещё одна дама приятной наружности — брюнетка, слегка склонная к полноте, а губы, губы…

— Баронесса Штиглиц, Ваше Величество, министр строительства. Прошу Вашего соизволения отобедать с Вашим ослепительным Могуществом, — сказала она с глубоким поклоном. Повторилось утреннее обжорство, после чего уже в кабинете она сказала:

— Я должна доложить Вашему Величеству о состоянии подземных строительных работ в империи. Наши самые важные стройки — окончание подземного Зимнего Дворца и закладка подземного Царскосельского дворца. Из других работ — сверхсовременный бункер для Вашего двора и руководства империи с защитой от воздействия тёмной энергии, а также подземное оборонное кольцо вдоль границ империи. Конечно, развивается жилищное строительство, но пока средняя жилплощадь на одну дворянку — 10 кв. м, а на мужчину — 2 кв. м.

— Постойте, — прервал я её доклад. — Как же можно жить в таких условиях? Даже в моё время норма жилплощади на человека была куда выше!

— Учтите, Ваше Величество, что подземные жилища с обеспечением энергией, теплом, кондиционированным воздухом, водой и системой их регенерации гораздо дороже, чем панельные дома Вашей эпохи. Большой проблемой является водоснабжение и канализация. Даже у нас на Севере пресной воды не хватает, поэтому в настоящее время около 70% потребляемой воды регенерируется. Да, простите, Ваше Величество, я забыла упомянуть о строительстве подземного Ноева ковчега — огромного зоопарка, в котором будет содержаться каждой твари по паре — от штаммов микроорганизмов до китов. Сейчас гены всех этих существ находятся в виртуальном виде. Подобный зоопарк создан пока только на Западе, но наш будет больше и совершеннее, — похвасталась баронесса.

— А Вы любите животных? У Вас есть домашние питомцы? — поинтересовался я.

— Конечно, у меня во дворце есть небольшой зоопарк, в основном, змеи, ящерицы, крокодилы и черепахи, а также всякие лягушки и саламандры. Я очень люблю их гладить, особенно ящериц и змей, у них такая шелковистая чешуя, они такие прохладные. И едят мало, могут полгода ничего не есть. А уж какие красивые бывают, просто прелесть! У всех членов Совета Избранниц своя специализация — например, у княгини Белосельской-Белозерской — птицы — от кондора до колибри, а у графини Дурново — осы, пауки, скорпионы, фаланги и многоножки. Она мне говорила, что после награждения орденом займётся бабочками, стрекозами и кузнечиками, а, может быть, ещё муравьями и мухами. В атмосфере, обогащённой кислородом, все эти твари вырастают до чудовищных размеров, — она показала мне руками, до какого размера дорастают все эти членистоногие.

— А просто собаки и кошки у Вас живут? — спросил я.

— Ну, собаки и кошки — это неинтересно. Многие мужики их держат в своих жилых ячейках, спят с ними, в результате — воняют псиной и кошачьей мочой.

— Да, вот у Ника была кошка Пузя, она некоторое время жила у меня на острове, — вспомнил я.

— Конечно, он рад был сплавить её Вам из своей конуры. Наверное, его жене надоела его вечная суета вокруг кошки, — фыркнула баронесса.

— Любезная баронесса, расскажите мне, как строили на Земле до тех пор, пока люди не зарылись под землю, — попросил я.

— До ядерной войны четырёх держав большое распространение по всей Земле получили города с мобильными квартирами. Инфраструктура таких городов представляла собой как бы огромное дерево с несколькими стволами больше километра высотой и с горизонтальными ветвями, на которых висели летающие квартиры разной величины. По стволам и ветвям такого дерева проходили все коммуникации, так что квартиры могли прилететь на свободное место и подключиться к энергии, воде и канализации. На ветвях висели и офисы государственных служащих и компаний, и магазины, кафе, бассейны, развлекательные аттракционы, в общем, всё, нужное для жизни.

Большие общественные здания на тысячи человек располагались на земле у корней этого дерева. Подземные заводы и шахты, сельскохозяйственные предприятия образовывали корневую систему. По ветвям к стволу проходили и линии перевозки людей, так что очень просто было попасть в любую точку города-дерева. Вдобавок, очень популярны были аэровелики, на которых можно было перепорхнуть с одной ветки на любую другую. Такие жилища давали огромную мобильность рабочей силы, свободу передвижения, чистый воздух, огромный обзор. Для меня это приятные воспоминания, хорошо было, — мечтательно вздохнула она. — Жаль, что в войну все эти города были разрушены, но промышленные корни уцелели и работают до сих пор. Хорошо, что люди вместе со своими квартирами хотя бы частично сумели взлететь и приземлиться в безопасных, заранее подготовленных местах с подземными убежищами. Это спасло человечество от практически полного уничтожения, — сказала она уже с грустью.

— Знаете, баронесса, в детстве я придумал и нарисовал что-то очень похожее на эти ваши города-деревья, — вспомнил я свои детские озарения. — А Вы успели прочитать мои воспоминания о том, как я учился в Академии художеств и стал художником-реставратором?

— Неужели? Нет, я ещё не читала. Но я, Ваше Величество, не сомневаюсь в Вашей гениальности, — льстиво улыбаясь, баронесса застыла в поклоне. — Разрешите мне удалиться, работайте, отдыхайте, Ваше Величество, и спокойной ночи. Ужин Вам принесут в постель.

— Спасибо, доброй ночи, баронесса, для Вас я напишу о своих стройках, — я милостивым жестом отпустил её.

— Буду счастлива внимательно изучить Ваши драгоценные строки, — пятясь замечательным полным задом, пробормотала она.

Ну, зарылись они под землю, что ещё может с ними произойти? Заголовки вопили:

— Новая угроза миру: Юг внезапно захватил ледники на Кавказе, в горах Гиндукуша, Тибета и Гималаев, а также прибрежные ледники в Антарктиде, в секторе Атлантического и Индийского океанов;

— Десант северных боевых роботов перекрыл истоки Евфрата и направил воды Евфрата на Север;

— Западные летающие боевые роботы высадились на поверхность земли над подземным Багдадом — столицей Юга;

— Наземные боевые роботы Востока прошли маршем через Иранское нагорье и приближаются к Багдаду;

— Запад приступил к боевому бурению над Багдадом;

— Север отклонил требование Запада о разблокировании истоков Евфрата;

— Восточные роботы взяли в кольцо западный десант;

— Перемирие. Подписание конвенции о разделе высокогорных ледников и прибрежных ледников Гренландии и Антарктиды.

Вот опять война. Видно, люди не в состоянии обойтись без неё, даже пережив ядерный кошмар. Но надо работать. Я до ночи просидел в кабинете, вспоминая свои стройки и своих собак и котов. Как только я улёгся в постель, появился робот-лакей с золотым подносом. На выбор — чай с пирожным, кефир с ананасом или бокал портвейна. Я выпил всё. Хорошо всё-таки быть императрицей. Особенно мне понравились роботы-лакеи. Они-то не виноваты ни в чём.

Шестой ангел вылил чашу свою

в великую реку Евфрат:

и высохла в ней вода,

чтобы готов был путь царям

от восхода солнечного.

…бесовские духи, творящие знамения:

они выходят к царям земли всей вселенной,

чтобы собрать их на брань.

И он собрал их на место,

называемое по-еврейски Армагеддон.

(Апокалипсис. Гл.16 п.п. 12, 14, 16)

На ночь, перед сном я снова принялся за чтение дневника из далёкого 1903 года:

«2. УТРАТЫ.

2 Мая. Разокъ и выйграть не грешно. Не очень надежные жильцы. Мороженное — люблю и емъ. «Вопросъ» — «Ты, такая самолюбивая, и пошла?»

…Въ понедельникъ днемъ ездили съ мамой въ Гостиный за покупками. Чтожъ делать, лето подходитъ, и являются хлопоты о костюмахъ. Вечеромъ были Вася Глушковъ и оба Ржевскихъ.… Лучшимъ занятiемъ для этихъ гостей являлась, конечно, тетка, и мы, не теряя времени, сейчасъ и засели. Играли до чаю и после до 2-хъ часовъ. Мне ужасно везло. Какъ говорятъ, признакъ того, что перестало везти въ другомъ. Пожалуй, подходитъ — до сихъ поръ ни строчки. Но такъ мне, кажется, никогда не везло. Объявишь съ громаднымъ рискомъ — верные штрафы, анъ нетъ, проехало благополучно, такъ что имела даже — 28. Правда, здорово? И въ довершенiе всего я своихъ партнеровъ и гостей обыграла на 2 руб. — вещъ необыкновенная, играя по 4 коп.. Ну, да разокъ и выйграть не грешно.

Вторникъ.… Мама съ тетей Феней ездили къ Корнилову на заводъ… Вечеромъ была Лизочка, сидели разговаривали. Ей, видимо, не особенно-то сладко живется. Свекровь у ней ужасная и хоть ходитъ редко, да метко, оставляя после себя какъ память какую-нибудь непрiятность. Пожалуй, что она ужъ и кается, что вышла замужъ. Нажила только семью и не только не облегчила себе заработокъ, но и, пожалуй, больше придется работать.

Въ этотъ день сильно захворалъ дедушка. Сделалась у него рвота и долго не останавливалась, т.ч. докторъ определилъ параличъ кишекъ. Теперь ничего, поправляется. Пусть поживетъ, къ лету трауръ ужъ очень непрiятно. У бабушке же сделалось разлитiе желчи и вообще неважно сердце, такъ что они оба не очень надежные жильцы.

Въ среду днемъ я занималась, какъ вчера и сегодня, шитьемъ своей рубашки. Обедала раньше всехъ и на сладкое ела мороженное — вафли, продающееся теперь какъ новость по дворамъ. Развозятъ его въ красивыхъ тележкахъ люди, одетые поварами. Вообщемъ, это просто две вафли печенья отъ Сiу, смазанныя между слоемъ сливочного мороженного. Простое гораздо лучше, и теперь я повадилась его есть. Пусть все кричатъ, что его грязно приготовляютъ и всего туда мешаютъ. Мне все равно — вкусно, до сихъ поръ еще не отравилась ни разу. Отъ чего же не есть? А что на счетъ чистоты, то, пожалуй, пришлось бы сидеть голодными, если бы мы стали ее разбирать. Люблю и емъ.

…Лизочка позвала меня пойти съ ней въ Александринку на «Вопросъ». Эту пьесу такъ хвалятъ, и она имеетъ такой большой успехъ, что я, конечно, была рада ее посмотреть. Въ 7 ч. она зашла за мной, и мы поехали. Чающихъ ужъ было человекъ 20, такъ что успехъ былъ сомнителенъ. Стоимъ, разговариваемъ, вдругъ Лизочка и говоритъ: «Смотри, какъ будто стоитъ Липницкiй». Т.к. я не вижу, то не могла убедиться сейчасъ, къ тому же ужъ сей господинъ взошелъ въ райскiе двери. Еще несколько времени разговоривали. Я стояла бокомъ, вдругъ слышу: «Здравствуйте», — и протягиваетъ руку. Поздоровались. Онъ прошелъ, мы остались ждать. Мне было ужасно смешно — этой встречи я не ожидала. Охъ, если бы ее не самомъ деле не было, я просто бы была счастлива, а то теперь зла на себя, но по порядку.

Чуть ли не передъ самой Лизочкой раздача прекратилась, и на все просьбы остальныхъ на этотъ разъ удивительно любезный Клячковскiй попросилъ подождать начала и тогда, если будутъ места непроданные, онъ дастъ. Ждемъ. Липницкiй расхаживаетъ по коридору, въ кассе идетъ продажа. Мне захотелось посмотреть, много ли тамъ народу, и по пути встречаюсь съ нимъ. «Вы получили?» «Нетъ, но, можетъ, получимъ». «Не желаете ли пока въ мою ложу? У меня №21, 3 яруса».

Я колебалась. Безспорно, я не хотела, но увидеть эту пьесу зато хотела ужасно. Я вернулась къ Лизочке и говорю: «Липницкiй зоветъ въ свою ложу, хотите — пойдемте, уже началось». «Нетъ, я немножко подожду. Онъ мне дастъ, можетъ быть, а ты иди». И я пошла. Глупее, кажется, ничего не могла сделать. Какъ бы было прiятно теперь, если бы я отказалась! Темъ более, вскоре же Лизочка получила ложу 2-го яруса, но я этого не знала — хоть все равно это не оправданiе. Глупо, глупо, глупо до идiотизма, но ужъ не воротишь. Въ ложе сиделъ еще его товарищъ, порядочно антипатичная личность. Въ то время, когда я очутилась въ ихъ ложе, мне было только смешно, ужасно смешно, даже до невероятiя. Первое действiе кончилось, я нашла Лизочку и уже потомъ сидела во 2 ярусе. Ложа была великолепная, №15, противъ сцены. Въ антрактахъ Липницкiй подходилъ къ намъ, но я почти съ нимъ не говорила. Что я думала совершенно невозможнымъ, такъ легко случилось!

«Вопросъ» — комедiя Суворина. Все вместе взятое мне ужасно понравилось. Хорошо исполненiе декорацiи, отдельные монологи, какъ например, Ртищева, о томъ, какъ мужчине легко получить и удержать за собой название честнаго и высоконравственнаго человека. Онъ можетъ десять разъ быть любовникомъ, и потомъ безъ всякаго колебанiя за него отдадутъ самую непорочную девушку. Этой же довольно одного непристойного поступка, смотря глазами общества, и ее уже все клеймятъ чуть ли не словомъ «падшей..», даже те же порочные мужчины. Но многихъ лицъ я не понимаю. Вопросомъ для меня является Варвара Сергеевна — Савина — девушка умная, и какъ она могла жалеть ту женщину, хотя она и была ее мать по имени, которая ушла отъ мужа, бросила ее маленькой, сама перешла въ католичество и вышла замужъ за итальянца, съ которымъ и сбежала, т.к. онъ былъ управляющимъ именiя? И много летъ объ ней не было ни слуху, ни духу. Вдругъ она является и, собственно, только съ той целью, чтобы выпросить денегъ, ибо ее настоящiй мужъ находится въ тюрьме, и нуженъ выкупъ. Такую особу, будь хоть она моя мать, я бы, кажется, только могла ненавидеть, а ни то, чтобы за нее просить и идти противъ отца, который посвятилъ ей свою жизнь. Остальное более или менее понятно, но жалко, что такъ скверно кончается. Надежда на счастье Варвары Сергеевны окончательно разбивается, и остается ей доживать векъ со старикомъ отцомъ, замаливая прежнiе грехи и вспоминая счастливыя минуты.

Наши въ этотъ день попали въ Марiинскiй на балетъ «Жизель», и, вернувшись домой, я застала нашихъ и Кузнецовыхъ за чаемъ. Конечно, рассказала, какъ все было и, какъ и ожидала, услышала отъ мамы правдивое замечанiе: «Ты, такая самолюбивая, и пошла? Я бы ни за что такъ не поступила». Хоть это еще вопросъ. Будучи въ такомъ положенiи, можетъ, сама бы попросилась, а ни только согласилась на предложенiе. Но это все равно, фраза эта такъ и резнула по сердцу, и самое худшее, что это я все сама сознавала. Теперь злилась на себя, но поправить не могла. Тяжело было адски, досадно. Еще, пожалуй, хуже, чемъ тогда, когда я по своему малодушiю поехала къ Глушковымъ, а не къ Лоховымъ. Ну, просто хотелось поколотить себя, особенно когда я пришла къ себе и наедине поняла, что я сделала.

После того, какъ мы не кланялись на Гатчинскомъ, я не понимаю, къ чему было здороваться, а если и поздоровались, то сотый разъ повторяю, глупо было идти въ ложу, и требовалось отказать, хоть только изъ самолюбiя. Въ такомъ тяжеломъ состоянiи мне помогаютъ слезы, то тутъ, какъ нарочно, ихъ не было. Меня всю нервно передергивало, и когда я уже была въ постели, то еле могла успокоиться отъ нервныхъ рыданiй. Но слезъ не было. Долго я не могла заснуть отъ досады на случившееся. Темъ более, что у меня такая скверная натура, что если мне не трудно сказать «наплевать», то трудно заставить себя это исполнить. Долго въ памяти останется у меня этотъ «Вопросъ» и впредь будетъ урокомъ.

…Мама съ Евгенiемъ уехала сегодня на дачу. Тамъ теперь краска половъ въ самомъ разгаре, садовники приводятъ въ порядокъ садъ. Въ половине мая все будетъ готово и, Богъ дастъ, мы двинемся, — ужасно хочется. Лоховымъ изъ-за детей и т.к. стоитъ все холодная погода докторъ велелъ подождать еще перебираться. Сегодня я шила. Мой сеньеръ хоть писалъ, что прiедетъ 25, но до сихъ поръ еще не являлся — не везетъ мне.

…у насъ новая горничная Аннушка, да только не особенно опытная, знающая. Ну, да научится.… Она поступила вчера, и все отъ души нахохотались. Къ нашей старой Аннушке ходитъ старушка торговка. Узнавъ, что у насъ нужна девушка, она обещала прислать, и вдругъ часа черезъ два она привозитъ девушку и со всеми вещами, замечательно оригинально. Хоть и не особенно важная, но ничего — оставили.

Снова листаю знакомые страницы:

8 Мая. День торжества феменизма.

9 Мая. Чему приписать такое счастье въ картахъ? — переменой въ любви. Безспорно, что долгъ каждаго стремиться къ высокимъ целямъ, но я бы посоветывала ей не парить такъ высоко.

12 Мая. Умерла Люрочка! Бедная Сима! Жаль ее до глубины души.

16 Мая. День 200летiя основанiя СПБ. Въ папины именины играли на 6 столовъ. «Мадамъ Шерри». Тортояда.

20 Мая. Пришелъ сенаторъ. Появленiе его у насъ я считала невозможнымъ.

23 Мая. Липницкiй на прощанье пожелалъ мне выйти замужъ. Я отправилась къ Нюше.

29 Мая. Здесь великолепно и мое любимое местечко. У насъ работа такъ и кипитъ. Климовецкiй пишетъ, что ведетъ такую жизнь, «въ которой и о фатовстве позабудешь».

7 Iюня. Смерть дедушки. Я его любила, какъ люблю всехъ родныхъ. Страшное известiе, что у бабушке ракъ печени. Вдругъ сразу распадется все гнездо. Ужасно.

12 Iюня. Все мы рано или поздно должны будемъ найти такой же покой, но какъ-то страшно передъ неизвестностью. Разболелся зубъ.

18 Iюня. Бабушка умерла… Два покойника въ 10 дней! Господи, какъ это скоро, ужасно.

20 Iюня. Вопрос, куда хоронить бабушку? Больше старообрядцевъ не осталось, решено хоронить на Громовскомъ.

24 Iюня. На дедушкиныхъ похоронахъ было какъ-то прiятнее, роднее, а это все чужое. Ивановъ день, все видели сны. А. К. пишетъ, что желаетъ веселиться такъ, чтобы забыть все минуты прошедшей зимы.

Да, в 1903 году смерть косила и старых, и малых, и людей в полном цвету, но к ней относились совсем не так, как в этом уродливом будущем, в которое я попал, и даже не совсем так, как в моё время. А почему? А потому, что верили в Бога и в бессмертие души. И они были правы.