Заплати жизнью

Борис Бабкин, 2009

Уволенному в запас боевому офицеру придется начинать жизнь с нуля – и Денис Мороз, пытающийся наладить в провинциальном городке свой маленький бизнес на взятые в долг деньги, это понимает. Ему не приходит в голову другое – деньги ему одолжили вовсе не для того, чтобы помочь, и даже не для того, чтобы получить их обратно с процентами. Цель местного «крестного отца» Потапова – разорить Дениса и, угрожая ему гибелью родных, превратить его в киллера, убирающего неугодных местному криминалу людей. Противоречить ему не берется никто – особенно теперь, когда он активно сотрудничает с китайскими и японскими мафиозными кланами. Единственная надежда Мороза – старый боевой товарищ Виктор Бузин, жизнь которого он когда-то спас на Кавказе…

Шанги

— Заявилась, красавица, — покачала головой сгорбленная старушка. — Дождется она, уйдет Дениска, и что делать станет? Костя к ней не вернется. Сейчас просто играет, чтоб Дениса спровадить. А она, дурища, от такого мужика подолом вертит. И терпит ведь он ее.

— Ну, пришла снова, — усмехнулась Ольга. — Видно, решила дома побыть. И как ее Денис терпит?

— Может, хватит тебе за соседями подглядывать? — хмуро проговорил Иван. — Пусть живут как хочется. Денис не дурак и знал, на ком женится. Вот магазин он зря поставил. И денег назанимал, и оборота никакого. Конечно, если бы сам торговал, немного прибыли было бы. И эти уже чаще наезжать стали. Брал бы кредит в банке, все ж легче было бы.

— Грузины, которые пекарню строят, хотят у него магазин купить. Вчера вечером приезжали.

— Ну и хорошо: и долги отдаст, и себе еще немного останется.

— Здравствуй! — Вошла в комнату красивая молодая женщина.

— Привет, Наталья, — не глядя на нее, буркнул Денис.

— Мама! — повернувшись, соскочил с его колен мальчик лет пяти и бросился к женщине.

— Сынок! — Наталья обняла его. Денис вышел на кухню.

— Есть будешь? — послышался вопрос.

— Да… Не сердись! — Поцеловав сына, она вытащила из сумки машинку с пультом. — Я пытаюсь найти работу, но ничего не получается. Конечно, в Вологде…

— Тебя Костя устраивает? — спросил Денис. — Он же тебя подвозил.

— Он меня просто довез до поселка. — Наталья вошла в кухню. — Не надо меня ревновать, я тебе никогда не изменю. Но сейчас ты сам понимаешь, какое у нас положение. Долг почти двадцать тысяч долларов. Где мы соберем такие деньги? Магазин не дает никакой прибыли. Я стараюсь найти работу.

— Магазин я продаю. Вчера приезжали двое грузин. Они покупают за двадцать пять тысяч долларов. Так что…

— Этот магазин не купит никто. — Наталья вздохнула. — Понимают, что тут…

— Они хлеб и прочую выпечку продавать собираются, поэтому купят. Ты, Наташка, прекратила бы мотаться, а то поселковые задолбали уже разговорами. Да и мне это надоело. Если жить, так жить. А то получается, что я вроде домработницы и няньки. В общем, если не перестанешь, уйду я. Помнишь, как мы договаривались?

— Да все я понимаю! — Она уткнулась ему в грудь. — Но я вижу, как тебе тяжело, вот и хочу на работу устроиться, а не получается. Отец говорил, что попробует пристроить меня в лесничестве.

— Так и дома работы хватает. Сейчас магазинчик продадим и… — Денис тяжело вздохнул. — Не получилось из меня коммерсанта. Хорошо было бы, если бы купили. Обещали завтра приехать, в районе переоформлять…

— Я не думаю, что получится продать магазин, — повторила Наташа. А папа говорит, что тысяч пять в лесничестве я буду получать.

— Если магазин продадим, я устроюсь помощником егеря. И ты не уезжай больше, а то я ведь тоже не каменный. Да и по ушам ездят постоянно. То там тебя видели, то там с каким-то в кафе сидела. И про Костю докладывают…

— Я понимаю тебя, Денис! — Она поцеловала его. — Но ты тоже постарайся меня понять. Лешка тебе чужой, а общих у нас быть не может.

— Давай закончим этот разговор. Лешку я усыновлю, и все будет нормально. Ему в школу идти через два года, и пойдет под моей фамилией. Он меня папой и считает. Зря я решил коммерцией заняться. Ну какой из меня коммерсант! — Денис усмехнулся. — Хотя, с другой стороны, не попробуешь, не узнаешь, на что годен. С армией у меня тоже не получилось. Да мне и в училище говорили, что не выйдет из меня командира, командовать не умею. Все детство мной командовали. Директор наш постоянно на нас орал, а иногда и бил. И с тех пор я и сам не люблю командовать и когда мной командуют. Трудно в училище было, но терпел. А потом… — Он махнул рукой. — В общем, не выдержал и въехал одному полкану. Хорошо еще, что под трибунал не попал.

— Какому полкану? — не поняла Наташа.

— Полковнику. Впрочем, это неинтересно, давай договоримся — больше ты меня об этом спрашивать не будешь. Сейчас надо решить: будем мы вместе жить или нет? Я так больше не могу. Если еще раз исчезнешь, я дождусь твоего возвращения, чтобы Лешку одного не оставлять, и уеду.

— Денис… — Наташа вздохнула. — Но вдруг не купят магазин? А к тебе уже сколько раз приезжали от тех, которые в долг дали. Убьют тебя или дом отнимут.

— Купят. Все будет хорошо. Ну а если даже не купят, я поеду в Вологду и поговорю с банкиром. Есть у меня один знакомый, он мне, кстати, задолжал немного. Вернее, много… в общем, поговорю, может быть, получится и долг отдать, и магазин оставить. Конечно, должны будем этому банкиру, но он давить не станет.

— Да ты пойми, Реваз! — горячо проговорил худощавый мужчина. — Это нам очень выгодно. Через месяц мы вернем эти деньги, ну через три, уже точно, — увидев улыбку на лице полного грузина, поправился он.

— Это ты не хочешь понять, Миха, что если мы купим, то больше потеряем.

— А зачем им это нужно? Насколько я понял, они не собираются торговать там, и вдруг…

— Это уже не наше дело. Но к Денису мы не поедем. Придется искать место для строительства. Нам бы это было удобно. И устроили бы кафе-магазин. Но что поделаешь…

— Да послать их по-русски, — проговорил Михаил, — и делать свои дела. Ведь на строительство нужны деньги, а главное — время. Ты же сам говорил, мол, какая удача, что этот Мороз в долгах. А теперь хочешь отказаться от выгоды. В магазине есть и холодильник, и подсобные помещения, и свой трансформатор.

— Я так решил! — повысил голос Реваз. — Магазин мы не покупаем. Обсуждению это не подлежит.

— Подлежит, — возразил Михаил. — Я сегодня же позвоню Нодару, пусть он решит этот вопрос и с тобой, и с этими русскими. Работать себе в убыток я не буду.

— Да ты пойми, нас с тобой для начала изобьют и выгонят отсюда. У них, как я понял, есть связи в милиции и в прокуратуре. Мы с тобой здесь права быть не имеем. Нам лучше заручиться поддержкой этих русских и не вступать с ними в конфликт.

— Слушай, в конце концов у нас есть миграционные удостоверения.

— Не забывай, что Саакашвили сделал все, чтобы испортить отношения с Россией. А после убийства двух офицеров в Абхазии русские злы на нас. Помнишь проверку документов в Москве?

Реваз тяжело вздохнул.

— А раньше было не лучше. Я позвоню Нодару, и пусть все решит он.

— Я тоже поговорю с Нодаром, — недовольно сказал Реваз.

— Да не будут они покупать у Мороза ни хрена, — уверенно заявил крепкий парень. Отпив из горлышка пива, он усмехнулся: — Их хотели доить, но придется повременить. Жаль, мы бы с этих…

— Хватит, — буркнул Константин. — Главное, чтобы он не отдал долг. Когда я узнал о том, что грузины приезжали магазинчик смотреть, чуть от ярости не лопнул и о вас вспомнил.

— А бабки когда отдашь?

— Сейчас.

— Если что, обращайся, — сказал второй парень.

— Привет, Мороз, — кивнул Иван.

— Здорово, сосед, — отозвался, открыв дверь, Денис.

— Слышь, — Иван мотнул головой налево, — к грузинам, которые к тебе приезжали, сейчас двое из тех, кто насчет долга у тебя был, имей в виду. И вроде Костик у тетки своей. Парни эти с ним в хороших. До того как Костик с Наткой поженились, у Натки кавалер был, егерь. Он к Натке клеился, но поломали его крепко. Разговор шел, что по просьбе Костика егеря отметелили, он в больнице месяц пролежал, а потом уехал. В общем, у Костика есть шавки, которые за бабки запросто могут морду начистить. Я это к тому, чтобы ты поаккуратнее ходил, а то вечером поздно идешь от своего магазина, так запросто могут башку проломить. Пугать тебя, конечно, я не собираюсь, но осторожнее быть советую. А ты в каком году в Чечне был? — Денис, вздохнув, промолчал. — Понятно, — усмехнулся Иван. — Значит, штабная крыса. Поэтому и не лезешь в герои. Хоть в этом молодец. В общем, не забудь, что я сказал. И пока. — Он пошел к своим воротам.

— До свидания. — Денис качнул головой. — Наташа права, магазин я не продам. И с этими договориться не получится. Что делать? — Он посмотрел на темнеющее небо. Невесело. Но очень уж хотелось жить по-человечески. Работать я не умею. А как торговать, понял бы со временем. Наташа сначала согласилась торговать. А потом, когда неделю никто не приходил, ушла. Сам стал продавцом. В основном мелочью торгую — сигареты и напитки. На спиртное лицензию не дали. Да тут в основном самогон пьют. Сам на себя ярмо надел, а что теперь делать — ума не приложу. Дом не продам, потому что Наташке и Лешке жить негде будет. К Бузину обратиться? Не смогу, наверное. Тогда все было по-другому. Но что же сейчас делать?

— Денис, — позвала из дома Наташа, — ты где?

— Иду. С Иваном Зиминым поговорили.

— Кстати, Ольга Зимина постоянно за тебя перед всеми заступается. О магазине здесь говорят разное, но в основном…

— Хватит, Наташа! — Денис обнял ее. — Мне этот магазин как кость в горле. Зря я в это дело ввязался. Надо было на те деньги «Газель» купить и перевозками заниматься. Вот тогда толк был бы. А сейчас ума не приложу, что делать. Ты извини, я хотел как лучше, а получилось как всегда.

— Но ты говорил о банкире каком-то, что он тебе не откажет и даст сколько нужно. А мы потом потихоньку отдадим. Сюда скоро придут рабочие дорогу строить, и песчаный карьер откроют. Так что все у нас наладится. Грузины поэтому и магазин хотели купить. Кстати, они что, передумали?

— Да, не будут они покупать. Верно ты говорила. Ладно, пойдем чайку попьем. Скоро «Спокойной ночи, малыши!» начнутся. Лешка любит эту передачу.

* * *

— Значит, не продает Денис магазин? — вздохнула Оля.

— Слушай, жена, — недовольно сказал Иван, — чего ты все за него впрягаешься? Дело в конце концов его и…

— Я с ним в одном детском доме была, — тихо ответила Ольга. — В Саратове. Он старше меня на четыре года и заступался за нас маленьких. Я его лица не помню, но это был Денис Мороз. Его Денисом назвали потому, что его нашел милиционер Денис, фамилия Мороз, потому что мороз на улице крепкий был. Отчество дали простое — Иванович. Теперь ты понял?

— Извини! — Иван поцеловал ее. — А почему ты сразу не сказала?

— Не была уверена, что это тот Денис. Узнала у Наташи, она показала старые фотографии, и я узнала себя. Денис тогда нас защитил от местных хулиганов. Мне четырнадцать лет было, и к нам… — Не договорив, Оля обняла мужа и прижалась к нему.

— Извини, — снова попросил Иван. — Значит, теперь я Денису кое-что должен.

— Не говори ему ничего. Он не помнит, и слава Богу.