Исповедь боевика. Откровения добровольца

Бондо Доровских

Когда веришь во что-то, надо действовать. Бондо Доровских отправился добровольцем на Донбасс, потому что не мог иначе. Он ехал воевать за идею и защищать людей, но в итоге увидел, что эта война «фальшивая», хотя пули и мины там реальны вполне. Если вы знаете о Донбассе из СМИ, почитайте и попробуйте разобраться, как обстоят дела на самом деле.

Собираясь на войну

Еще в феврале 2014 года, смотря российское телевидение, я не мог оторваться от экрана. Все СМИ, за исключением канала «Культура», непрерывно освещали события в Украине. Вечерние новости увеличились с тридцати минут до одного часа и более. Если бы не моя работа, на которую я устроился не так давно, я был бы уже там еще в апреле, когда российские граждане оказались в Славянске⁵. Проснувшись на следующий день, я смотрел на себя в зеркало и мысленно говорил: «Не вздумай туда поехать — это не твое дело». Последние годы я проживал в Москве и должен признаться, они были не самыми лучшими в моей жизни. Несколько месяцев назад мне предложили работу директора по развитию в строительной компании, которая занималась жилым, промышленным и коммерческим строительством. После того как я ежемесячно продавал нефтепродукты на миллионы долларов, работать на дядю, пусть и в роли директора, было не очень завидной участью. Поэтому работа отошла на второй план, впрочем, она меня с самого начала не интересовала. «Мы должны добить бандеровцев, потому как наши деды их не добили», — говорил во мне эфир какого-то канала.

— Доброе утро, — говорю я охраннику, открывающему дверь.

— Доброе, — приветствует он.

— Вы видели, что творят нацики на Донбассе?

— Вы в это верите? Может, мы слишком доверчивы?

— Да о чем вы говорите? Хохлы продались американцам, причем уже давно.

— Может быть… — отвечаю я, думая о своем.

Придя в офис, включаю компьютер и погружаюсь в интернет: ищу свежие новости о событиях в новоиспеченной Новороссии, где орудует Стрелков⁶.

В начале апреля группа его вооруженных людей захватила административные здания в Славянске Донецкой области. 13 апреля 2014 года Совет национальной безопасности и обороны Украины принял решение о начале антитеррористической операции с привлечением Вооруженных сил Украины. В этот же день в Славянске попала в засаду и была обстреляна группа сотрудников СБУ⁷. Часть из них была убита и ранена. Так началась война на юго-востоке Украины, где организаторами и вдохновителями были российские граждане, после чего появился следующий анекдот.

Бабушка подходит к внуку и спрашивает:

— Сынок, а что это делается на улицах Славянска? Что это за баррикады?

— Революция, бабуль.

— А кто против кого?

— Наш народ против преступной власти.

— А что это я, милый, там своих не вижу, все одни приезжие…

Вечером приехал домой — и снова телевидение: там гибнут люди… убивают русских людей… запрещают говорить на родном языке…

Я скоро буду у вас. Дождитесь!

Утром умываюсь, смотрю в зеркало и говорю: «Не вздумай туда поехать. Нет, конечно, нет. Я ведь не дурак, конечно, не поеду. Мне там нечего делать…» С каждым днем я погружался все глубже и глубже. Меня занимало только одно — Донбасс и все, что с ним связано. Я стал себе признаваться, что, возможно, все-таки туда поеду. Хотя эта мысль меня пугала, и я тщетно отгонял ее. Мне не удавалось найти информацию о том, как добраться до Славянска, чтобы при этом не попасть в руки украинских властей. Самостоятельно ехать туда я был не готов, глух был для доводов разума, который кричал мне: «Куда ведешь ты меня?» Но был голос в сердце: «Сделать это — твой долг». И так силен был тот голос, что представления разума становились ничтожными…

Шел конец мая, когда я нашел адрес электронной почты военкомата Славянска, куда немедленно написал о своем желании прибыть. В ответ мне сообщили: «Вам нужно прибыть в город Славянск и прийти в военкомат». Я понимал, что сделать это будет не просто, так как украинские власти высаживали с поездов россиян, мужчин в возрасте от 18 до 60 лет, чтобы ограничить поток добровольцев, хлынувший в Украину.

«Какого черта! — думаю я. — Как туда добраться?»

Вспомнил про товарища, проживающего на самой границе с Украиной в Донецке Ростовской области. После окончания чеченской войны он демобилизовался из армии и занимался контрабандой некоторых товаров из России в Украину. Нужно было срочно его найти и попросить о помощи, чтобы его компаньоны из Украины доставили меня в Славянск. Но, как назло, мой товарищ как в воду канул, и, потратив несколько безуспешных дней на его розыск, я вернулся к поискам в интернете информации, способной мне помочь.

Я бы мог, конечно, рискнуть и поехать самостоятельно в Украину, но было одно но: появившиеся долги ограничивали мое передвижение за пределы Российской Федерации. Я мог рассматривать только одно — незаконное пересечение границы, для которого мне было необходимо «окно».

На выходные приехал в Иваново, где через забор от приятеля дислоцируется 98-я дивизия ВДВ.

— Макс, я на Украину собрался, — сообщаю я.

— Зачем тебе это надо?

— Не хочу говорить громких слов. Не знаю… меня туда тянет.

Прошли выходные. Будни, где всё так же: утро… зеркало… не вздумай ехать… офис… сообщения о войне… «Нет, я никуда не поеду…» — купил бронежилет, маскхалат, берцы, разгрузку, рации, нож, медицину, костюм «Горка» и балаклаву. В офисе я всё примерил и, глядя на себя в зеркало, сказал: «Ты становишься похожим на боевика».

Я задумался, размышляя, куда меня все это приведет, и еще сопротивлялся в душе. Говорил себе, что не поеду. Сложно было допустить, что тебя может и не стать после этой поездки. Все это нужно было представить в своем воображении и согласиться, что такое возможно и ты готов к любому развитию ситуации.

Рабочий день закончился, а я все ходил в бронежилете, рассматривая свой новый образ.

— Ого, вы куда? — спросил охранник, увидев меня.

— На Украину, воевать, — ответил я.

— Да вы что? Серьезно?

— Да.

— Здорово! Я бы тоже поехал, но у меня сын больной, некому за ним смотреть.

Он стал рассказывать про свою службу в армии и, конечно, загорелся идеей повоевать. Сидеть каждую смену по 24 часа в комнате и смотреть в монитор, изредка выходя покурить, — мало для кого может быть интересным.

Он пожелал мне удачи и крепко бить неприятеля.

— Да, спасибо, она мне пригодится.

Когда покупал броник, амуницию, у меня создалось впечатление, что все едут в Украину: военная тематика разлеталась у продавцов на ура.

Снова на выходные приезжаю в Иваново: 98-я дивизия на марше, с полной выкладкой и техникой, в направлении Северного аэродрома. Выскакиваю из машины. Пытаюсь прорваться к капитану ВДВ. Кричу:

— Вы куда едете, на Украину?

Но не пускает мой товарищ по имени Макс.

— Да туда, туда — тебе это только не надо, — говорит он.

Внутри все горит. Они едут воевать, а я тут, в тылу…

Захожу в магазинчик, что метрах в ста от воинской части. Здесь всегда полно контрактников, но сегодня пусто. Спрашиваю у продавщицы:

— Где все?

— Ребята поехали нас защищать. А вы долг отдали Родине? — спрашивает она.

— Я уже отдал в Чечне, — говорит Макс.

— Молодец ты, завидую тебе. И что там на войне — в окопах буду и в грязь, и в стужу?

— Конечно. А ты как думал?!

— Хорошо, я ко всему готов, — ответил я.

«А если убьют?! — думаю про себя. — Кстати, как назад добираться в случае гибели?»

Гуглю… Довезут до Ростова-на-Дону, а оттуда родственники заберут. Никому проблем доставлять не хочу: похороны, слезы… нет, данных своих близких в ополчение не дам — пусть, если что, захоронят там…

В начале июня в сети стала появляться информация о том, как организованно добраться до ополчения: «Русское национальное единство»⁸, «Интербригады»⁹, военкомат ДНР¹⁰ в Москве, казачество и другие организации работали исправно, занимаясь отправкой добровольцев. Нужно было только написать на адрес электронной почты этих организаций и дождаться ответа. В ответе была просьба указать ФИО, город проживания, гражданство, воинскую специальность (если служил), опыт боевых действий, когда готов приехать, контактный номер телефона. После одобрения анкеты требовалось приехать в Ростов-на-Дону и позвонить по указанному телефону. Одобряли анкету всем без исключения — в том числе и мне положительно ответили все, кому я писал. А написал я всем, кому можно.

Я решил съездить в церковь, чтобы попросить благословения на эту поездку.

— Чем ты можешь им помочь? — спросил священник. — Борись лучше со своими страстями. Благословение я тебе не дам.

Я задумался над его словами: действительно, чем я мог помочь противоборствующим в этом конфликте?! Но я уже горел желанием воевать.

Когда собирался в Ростов-на-Дону, мне позвонил сотрудник ФСБ и попросил подъехать в управление по Ивановской области.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

5

Славянск — город областного значения в Донецкой области Украины.

6

Игорь Иванович Стрелков (настоящее имя Игорь Всеволодович Гиркин) — российский военнослужащий, публицист и писатель; военный деятель непризнанной Донецкой Народной Республики (ДНР).

7

Служба безопасности Украины — правоохранительный орган специального назначения, обеспечивающий государственную безопасность Украины.

8

«Русское национальное единство» (РНЕ, по имени лидера, также «Баркашовцы», «Гвардия Баркашова») — российская ультранационалистическая организация, основанная 16 октября 1990 года группой бывших активистов НПФ «Память» во главе с Александром Баркашовым. Идеология характеризуется рядом политологов как фашистская и нацистская.

9

Добровольческое движение «Интербригады» — движение, организованное незарегистрированной российской национал-большевистской политической партией «Другая Россия» для участия в вооруженном конфликте на востоке Украины на стороне повстанцев.

10

Донецкая Народная Республика — непризнанное государственное образование на юго-востоке Европы, провозглашенное в пределах Донецкой области Украины. Согласно Конституции Украины территория, на которую претендует ДНР, входит в состав Украины. Большая часть заявленной территории ДНР контролируется украинскими властями; примерно треть заявленной территории ДНР, неподконтрольная украинским властям, согласно постановлению Верховной Рады Украины, «до момента выведения всех незаконных вооруженных формирований, российских оккупационных войск и их войсковой техники» считается временно оккупированной территорией.