Мотив для спасения

Блейк Пирс

«Динамично развивающаяся сюжетная линия, которая захватывает с первой главы и не отпускает до самого конца», – издание Midwest Book Review, Диана Донован (о книге «Когда она ушла»). Новый шедевр психологического триллера, который будет держать вас в напряжении, от лучшего автора детективных бестселлеров, Блейка Пирса, – МОТИВ ДЛЯ СПАСЕНИЯ (Загадки Эйвери Блэк – Книга 5). В книге «Мотив для спасения» из тюрьмы сбегает серийный убийца Говард Рэндалл. Жители Бостона находятся в постоянном напряжении, приписывая Говарду все новые и новые жестокие убийства женщин. Кажется, когда маньяк начинает преследовать самого блестящего детектива по расследованию убийств – Эйвери Блэк, когда одного за другим он жестоко убивает близких ей людей, худшие опасения города подтверждаются. Но Эйвери чувствует подлог. Где-то в темным закоулках ее памяти хранятся воспоминания о подобных методах убийства. Что-то защемило прямо в сердце – события, которые она изо всех сил старалась забыть… «МОТИВ ДЛЯ СПАСЕНИЯ» – самая захватывающая и шокирующая книга серии, психологический триллер, который будет держать вас в напряжении до конца, заставляя перелистывать страницы до поздней ночи. «Шедевр детектива и триллера. Пирс провел великолепную работу, полностью открыв нам внутренний мир героев. Он настолько хорошел составил психологические портреты, что читая книгу, ты чувствуешь себя окунувшимся в действия, ощущаешь страхи и искренне болеешь за успех. Сюжет является очень захватывающим и будет держать вас в напряжении до самого конца. Эта книга, наполненная неожиданными поворотами, не отпустит вас до последней страницы», – Роберто Маттос, Обзоры книг и кино (о сюжете «Когда она ушла»).

Глава четвертая

Эйвери была слишком расстроена и взбудоражена, чтобы возвращаться в больницу. Вместо этого, подвезя Финли обратно в участок и перебравшись в собственную машину, она направилась домой. В задней части шкафа стояли несколько коробок, которые она внезапно решила перебрать. Кроме этого, поскольку голова, наконец, заработала, а мысли вернулись в реальный мир, она также поняла, что стоит кое-кому позвонить.

Роуз, с которой она тут же связалась, безумно обрадовалась приглашению поужинать и пропустить по бокальчику вина. Они обе проигнорировали на эту ночь тот факт, что ей оставалось еще более года до совершеннолетия, то есть момента, когда она официально получит право принимать алкоголь.

Приехав домой чуть ранее 10:00, Эйвери выпила чашку кофе и перекусила парой бутербродов. Несмотря на то, что они состояли из старой ветчины, сыра и майонеза на кусочке хлеба, это все же было куда приятнее еды из больничной столовой, где она в последнее время питалась постоянно. Практически на автомате Блэк съела бутерброды, дойдя до спальни. Она открыла шкаф и вытащила коробки, которые тихо покоились в задней части.

Всего их было две. В одной лежали документы с ее предыдущей работы, когда она была, хоть и недолго, но все же успешным адвокатом. Припомнив несколько дел с убийствами, в голове мелькнула мысль пролистать их. Но, вместо этого, она открыла вторую коробку, зная, что в ней может быть нечто, что даст ей толчок в деле с утренним трупом.

В ней находились данные по делу Говарда Рэндалла. Суд состоялся чуть более трех лет назад, но, казалось, будто это происходило в прошлой жизни. Вероятно, именно поэтому ей казалось таким простым и практически естественным обращаться к нему за советами и опытом. Видимо, ей удалось максимально забыть об этом и о том, что произошло тогда с ее карьерой.

Куча бумаг рассказывала о том, что итак хорошо отпечаталось в памяти Эйвери, но она чувствовала себя так, словно заново переживала те моменты, листая пальцами страницы и фотографии и пытаясь найти что-то новое. Большую часть детства Говарда Рэндалла избивала ненормальная мать. В старших классах один из учителей оказался педофилом, изнасиловав парня в душевой кабине. Он вырос не просто обычным жестоким маньяком, который развивался в мальчике день за днем, а научился использовать ярость для тренировки умственных способностей, которые не сильно проявлялись в школьные годы. Он хранил свой блестящий ум для колледжа, начиная с бюджетного ВУЗа, а затем перейдя в Гарвард после того, как впечатлил своими знаниями всех преподавателей. Он учился там, окончил его с успехом и остался преподавать.

Но его звезда не погасла, а ярость не утихла, выплеснувшись в диких способах убийств, когда в руки, наконец, попал нож.

Эйвери добралась до снимков с первого места преступления, где жертвой стала двадцатилетняя официантка. Она была студенткой колледжа, как и все его остальные жертвы. На ее горле виднелся всего один глубокий порез, от уха до уха. Больше ничего. Она истекла кровью на маленькой кухне магазинчика, в котором тогда работала, как раз заканчивая смену.

«Единственный разрез, — подумала Блэк, глядя на снимок. — Удивительно аккуратный. Никаких признаков сексуального насилия. Просто зашел, разрезал и ушел».

Она открыла вторую фотографию и принялась внимательно изучать ее. Затем третью, четвертую. Каждый снимок сопровождался абсолютно тем же выводом. Эйвери мысленно делала пометки на доске, словно писала результаты какого-то матча.

Вторая жертва. Восемнадцатилетняя первокурсница. Один порез сбоку казался случайным. Второй, не столько порез, сколько колотая рана, пришелся прямо в сердце.

Третья жертва. Девятнадцатилетняя выпускница, англичанка, подрабатывающая стриптизершей. Найдена мертвой в собственной машине, единственный выстрел в затылок. Позже выяснилось, что он предлагал ей пятьсот долларов за миньет, она согласилась, пригласив его на задние кресла, где он и застрелил ее. Никаких признаков того, что оплаченная услуга была оказана. Во время дачи показаний, Говард сообщил, что девушка была убита до того, как успела что-либо сделать.

Четвертая жертва. Восемнадцать лет. Убита ударом кирпича по голове. Дважды. Первый удар оказался слабым. Вторым он пробил ей череп, добравшись до мозга.

Пятая жертва. Снова перерезанное горло. Глубокий, четкий разрез от уха до уха.

Шестая жертва. Задушена. Никаких отпечатков.

И так далее, и так далее, и так далее. Все четко и без изъянов. Огромные лужи крови были обнаружены лишь в трех случаях и то, они были стечением обстоятельств, а не игрой.

«Итак, предположим, что О'Мэлли и мэр правы. Если Говард снова взялся за старое, то зачем менять свой стиль? Явно не для того, чтобы что-то доказать. Все эти молодежные понты не для него. Зачем же ему делать это?»

— Он бы не стал так поступать, — произнесла она вслух в пустой спальне.

Эйвери не была настолько наивна, чтобы решить, что три года, проведенные в тюрьме, сделали из Говарда Рэндалла человека, который больше не был заинтересован в убийствах. Она считала, что он все же слишком умен, чтобы начать все заново, только выйдя на свободу, когда весь город был поднят на уши в поисках его.

Если у нее и были какие-то сомнения, то после просмотра данных из его дела, они разбились напрочь.

«Это был не он. Тем не менее, кто-то сделал это… И наши кретины, с которыми я поделилась своим мнением, собираются искать не того парня».

***

Эйвери одновременно испытывала восторг и небольшую обеспокоенность тем, как легко Роуз согласилась выпить на глазах у матери. Она с благодарностью и некой признательностью взяла бокал белого вина и, не теряя ни секунды, сделала первый глоток. Судя по всему, Блэу как-то странно посмотрела на дочь, раз та тут же опустила руку, лишь ухмыльнувшись и покачав головой.

— Это не первый мой бокал вина, — произнесла Роуз. — Прости, что ломаю твои представления о святой и нетронутой маленькой девочке.

— Вино не играет никакой роли, — улыбнувшись, произнесла Эйвери. — Если сравнивать с твоим бывшим парнем…

— О, да, хороший подкол, мам.

Они только что покончили с курицей-гриль и греческим салатом, которые вместе приготовили на ужин. Где-то на заднем плане тихо играла музыка, какая-то ужасная индийская поп-группа, которая на данном этапе жизни очень нравилась Роуз. Неважно, ведь обычные звуки не могли испортить момент. Город опустился в холодную темноту со сверкающими уличными фонарями и мягким звуком движения, что походило на белый шум.

«Это именно то, что мне было нужно, — подумала Эйвери. — Почему я снова пыталась оттолкнуть ее?»

— Ну, что? Будем плясать вокруг темы Рамиреса всю ночь? — спросила Роуз.

Блэк ухмыльнулась. Было немного странно слышать его имя от дочери… Особенно просто фамилию, поскольку она также хорошо знала его по работе матери.

— Нет, не будем, — ответила Эйвери. — Не хочу, чтобы эта ночь превратилась в бесконечную череду всхлипываний и ты задумалась о том, что твоя мать в конец развалилась.

— В подобной ситуации это было бы нормально. Я просто не уверена, что лучшим для тебя будет оставаться в больничной палате. Я имею в виду… Разве это не депрессия?

— Похоже, — ответила Блэк. — Но я предпочитаю думать, что у моей постели тоже постоянно кто-то будет сидеть, если предстоит побороться за жизнь.

— Да, думаю, он поступил бы также. То есть, я бы тоже оставалась в больнице. Но, в то же время, ты понимаешь, что он бы сильно разозлился, узнав, что ты делаешь это.

— Возможно.

— А ты… — хотела было спросить Роуз, но резко передумала.

— Все нормально, — ответила Эйвери. — Можешь спрашивать, о чем угодно.

— Что подсказывает тебе интуиция? Типа… Твои инстинкты говорят тебе, справится он или нет?

Это был сложный вопрос. Она никак не чувстовала. Вполне возможно, что именно данный факт так сильно повлиял на ее состояние. Не было абсолютно никакой уверенности. Интуиция наотрез отказывалась говорить ей, вылезет он из этого состояния или нет.

— Пока нет.

— Еще один вопрос, — продолжила дочь. — Ты любишь его?

Это было так неожиданно, что на мгновение Эйвери расстерялась и не знала, что сказать. Она уже несколько раз задавала себе этот вопрос, ответ на который, в последние пару недель, появился сам самой.

— Да, люблю.

Роуз, казалось, засмущалась, скрывая улыбку за бокалом.

— Думаешь, он в курсе?

— Думаю, да. Но мы не…

Внезапно ее речь была прервана звуком разбитого стекла и тяжелым стуком. Все произошло так неожиданно, что Эйвери потребовалась пара секунд, чтобы сообразить, что случилось и встать со стула. Как только она это сделала, Роуз слегка вскрикнула. Дочь спрыгнула с дивана и попятилась в кухню.

Окно у дальней стены слева от дивана было разбито. Холодный поток воздуха проник в квартиру. Орудие, которым испортили стекло, лежало на полу, ничего особенного собой не представляя.

Это был старый использованный кирпич, который Эйвери заметила лишь после того, как разглядела мертвого кота. Он был худым, явно голодавшим. Животное было привязано к кирпичу каким-то резиновым ремешком, наподобии тех, которые используются для крепления навесов. Рядом лежали осколки разбитого стекла.

— Мам? — очнулась Роуз.

— Все хорошо, — быстро ответила Блэк, подбегая к окну. Ее квартира находилась на втором этаже, поэтому особой силы для броска не требовалось.

Внизу никого не было. Эйвери подумала о том, чтобы спуститься на улицу, но, кто бы ни забросил в окно кирпич с котом, у него была как минимум минута в запасе на то, чтобы скрыться. А с учетом загруженности улиц Бостона и прохожих в это время суток (она взглянула на часы, было 21:35), он уже наверняка сбежал.

Она подошла к коту, осторожно обходя осколки.

Между его животом и черным резиновым ремешком виднелся кусочек бумаги. Эйвери наклонилась, чтобы взять его, слегка сморщившись от прикосновения к холодному, жесткому телу животного.

— Мам, что это за дерьмо? — спросила Роуз.

— Там записка.

— Кто мог пойти на такое?

— Не знаю, — ответила она, доставая бумагу и разворачивая ее. Это был обычный тетрадный лист с довольно простым текстом, который, тем не менее, заставил Эйвери ощутить холодок по всему телу.

«Я СВОБОДЕН! Не могу ДОЖДАТЬСЯ нашей встречи!»

«Черт, — подумала она. — Говард. Это он».

Это была первая мысль, пришедшая ей в голову и Блэк вдруг поняла, что уже автоматически пытается избавиться от нее. Также, как и в случае с жестоким убийством при помощи гвоздей, что-то в дерзости этого послания, точнее методе передачи путем забрасывания мертвой кошки в окно квартиры вместе с запиской, было не похоже на действия Говарда Рэндалла.

— Что там написано? — спросила Роуз, подойдя ближе. Она выглядела так, будто вот-вот была готова разрыдаться.

— Просто глупая угроза.

— От кого?

Вместо того, чтобы ответить дочери, Эйвери схватила телефон, лежащий на диване, и набрала Коннелли.

Роуз спросила от кого.

И пока телефон пытался соединиться с абонентом, единственным разумным ответом, который приходил на ум, был только один.

Говард Рэндалл.