Две полоски для (бывшего) босса

Бетти Алая, 2023

Она беззаветно любила. Я изменил ей. Считал, что отношения не для меня. Но всё изменилось в миг, когда узнал, что юная нежная девочка, которую я растоптал и бросил, ждет от меня ребенка…История Артура Фонового (из книги Сладость для двух боссов).Читается отдельно.Однотомник.В книге есть:Очень откровенные сценыНецензурная лексикаХЭ

Глава 5

Артур

Кира. Я всегда заводился от её покорности. Она домашняя. Такая вся невинная зайка. А я её растлил. Это пиздец возбуждало. Как ее карие глазки сначала смущённо смотрели, а потом в них появлялся порочный огонек. А дальше я мог делать с ней, что хотел.

Удар!

Удар!

Я луплю боксерскую грушу в спортивном зале. По телу стекают капельки пота. Вышибаю из себя эмоции, связанные с беременностью этой девчонки. Она узнала и не позвонила. Не сказала! Встретил Киру случайно в супермаркете! Словно сама судьба направила меня туда утром.

Я вёл себя, как идиот. Задавал идиотские вопросы.

Мой ли ребенок? Сука! А чей же? Кира была верна мне. Я знаю это. Она и сейчас верна. Моя до последней косточки. Если позову, пойдет, не сомневаясь. Такие девочки не способны и слова сказать против. Они ведомые.

А альфы типа меня пользуют их, затем разбивают хрупкие сердечки. Так и рождаются стервы. Моя жена Ольга тоже была такой. Привёз её из провинции, из Мухосранска какого-то. Такая вся целочка. Корчила из себя невинность. Но, в отличие от Киры, Оля не была девственницей. Ну а после заключения брака начались метаморфозы.

Из милой и покладистой девушки Ольга превратилась в мегеру. Я тогда был еще весь в розовых мечтах о счастливом браке. И когда развитие «Фона» попёрло семимильными шагами, она вдруг стала корчить из себя жену олигарха. А в итоге трахалась с моим помощником за моей спиной. В моей, блядь, койке!

На манекен обрушивается новая серия ударов. Я не понимаю, какого хера со мной творится! Перед глазами стоит возмущенный взгляд Киры. Она будет растить МОЕГО ребенка одна?!

Черта с два! Если понадобится, запру нахер в своей квартире и Машка будет приходить к ней на дом. Решила в гордость поиграть? Хорошо, вызов принят.

— Ты хочешь убить манекен? — ко мне подходит Раенский, лучший друг и коллега.

— Выпустить пар, — рычу, понимая, что нихуя не вышло.

— Из-за Киры?

— Пиздец какой-то, — цензурного ничего придумать я не могу.

— Пойдем выпьем. Протеинового коктейля, — Игорь протягивает мне полотенце.

Выхожу из зала единоборств. В клубе почти никого. Лишь породистые тёлочки. Стоят группой, хихикают. Сканирую их взглядом опытного самца. Одна поднимает глаза и тут же опускает свои наращенные ресницы. Улыбаюсь ей. Блонда, отличная жопа. Сиськи тройка. Сойдёт.

Садимся с Раенским за барную стойку. Берем по коктейлю. Хотя, я бы сейчас лучше бухнул чего покрепче. И очень хочется курить.

— Что делать думаешь? С ребенком?

Мда, Раенский в своём репертуаре. Весь правильный. Тошнит.

— Поеду к Кире и заберу её к себе на квартиру, — заявляю уверенно, — будет вынашивать ребенка там. Найму ей повара, Машка будет приходить…

— Так, так! Стоп! — Игорь чуть не давится от моих наполеоновских планов, — что ты хочешь сделать? Увезти её силой?

В глазах друга неописуемый ужас.

— Сама она не поедет, — вздыхаю, — обиженку строит. Но думать ей нужно не о себе. В конце концов, я не допущу, чтобы мой ребенок рос без отца сиротой. И кого она родит, наблюдаясь в бесплатке? Чем будет питаться на свою нищенскую зарплату?

— Ты её за инкубатор держишь? Блядь, Фоновой, у меня нет слов.

Я не успеваю ответить. К нам подходит та самая цыпочка из компании фитоняшек. Улыбаюсь ей.

— Ну привет, красавица.

Раенский закатывает глаза. Затем бросает на меня презрительный взгляд и уходит. Я знаю, как должен поступить. Знаю, что должен делать. И о чём думать. Но сейчас мои мозги медленно перетекают в пах. У меня слишком давно не было секса.

А блонда настроена решительно. При более детальном рассмотрении замечаю недостатки лица. Кожа немного дряблая, задница большевата. Губы силиконовые и сиськи тоже. Не люблю я это. Почему-то в голове возникает образ Киры. У неё как раз всё и везде идеально. Натурально. Член мгновенно просыпается. Эй!

— Угостишь девушку коктейлем? — тем временем дамочка решительно идёт в атаку, — забыла кошелек. Кстати, я Аня.

— Артур, — не спускаю с неё глаз, — с чего мне платить за тебя, Анечка?

Я не жадный и с радостью угощу девушку. Но её наглость меня раздражает. Такие, как она, думают, что им всё можно лишь потому, что они вкачали силикон в сиськи.

— А если ты меня подвезешь, — кусает свою надутую губу, — то я как следует тебя отблагодарю.

Хм. Какое-то время думаю. Отблагодарит, значит? Нагло осматриваю эту тёлочку. Но чем дольше гляжу, тем меньше она меня привлекает. Не понимаю, в чём дело. Я резко стал импотентом? От этой Ани веет какой-то потасканностью. Хотя она определенно вкладывает в себя немало бабла.

— Знаешь, Анечка, — встаю, расплачиваюсь за заказ с барменом, — давай в следующий раз.

— Жаль, — она жадно пробегает взглядом по моему торсу.

Да, детка, это тело создано, чтобы привлекать самочек типа тебя. В свои сорок я выгляжу отлично. Регулярные тренировки делают своё дело. Я долгие годы строил себя, чтобы получить всё. Только вот сейчас меня не покидает чувство, что у меня нет ничего.

Иду в раздевалку, принимаю душ. Спустя пару минут образ новой знакомой уже стирается из головы. А вот Кира… Она так меня взбесила, что хочу ее оттрахать как следует. Чтобы забыла слово «нет» и свою клятую гордость. Сегодня вечером она уже будет скакать на моём члене. А потом с радостью готовить мне ужин.

Как хорошо, что сейчас никого нет в душевой. Поскольку мой член крепко стоит на эти образы. И яйца готовы разорваться. У меня долго никого не было. Ксюху я послал, а Викторию забрал себе Раенский. И теперь радуется жизни под её тонким каблучком.

Хотя, признаться, когда вижу своего друга таким влюбленным, мне кажется, что что-то очень важное ускользает сквозь пальцы. Словно песок. Быстро одеваюсь, выхожу из зала, вдыхая весеннюю свежесть. Пока еду к Кире, думаю о том, что будет дальше.

Ребенок.

Почему-то в голову снова лезут картины моей бывшей девочки с малышом на руках. Ей наверняка пойдет материнство. Это что, нежность? Я думал, что выжег эту дрянь из себя каленым железом. Но есть что-то еще… тёмное, грызущее, выползающее на свет. Вина. Подъезжаю к жалкой раздолбанной пятиэтажке, глушу мотор. Снова и снова чувствую вину. Она спазмами проходится по телу. Блядь!

Достаю сигарету, выкуриваю. И еще одну. Мне стыдно подниматься к Кире. Да какого черта? Надеваю куртку, срываюсь с места и иду к бывшей. Звоню в ее облупленный звонок. Проходит несколько секунд, дверь приоткрывается. Сука! Её глаза в пол-лица! Она вообще ест?

— Надо поговорить, — цежу, с трудом перебарывая злость.

— Нет! — пищит, закрывая дверь прямо перед моим носом.

Это что сейчас было? Что значит «нет»? Изнутри поднимается волна ярости.

— Кира! — сильно ударяю в дверь, — а ну-ка впусти меня!

— Уходи! — слышу её тонкий голосок, — нам не о чем говорить!

— Быстро открыла дверь! — рычу, громко стуча, — или сейчас выйдет твоя соседка!

Бывшая очень боится эту злобную стервозную бабку. Та регулярно вызывала полицию, когда мы слишком громко трахались в квартире. А потом слухи по соседям распускала, что Кира клиентов домой водит. Что она шлюха со стажем. Со стороны смешно, но крови эта мегера выпила ого-го. Мне пришлось пригрозить бабке судом за клевету.

Спустя минуту дверь открывается. Нерешительно так, робко. Я резко распахиваю ее и смотрю на Киру. Сердце сжимается. Такая маленькая. Худенькая. Обнимает себя ручками, жмется. Порыв сжать её в объятиях настигает внезапно, но…

— Не трогай меня! Говори, что хотел и убирайся! — шипит.

Прохожу в её квартиру. Пахнет чем-то очень вкусным. Одним из тех блюд, которыми девочка баловала меня, когда мы… что? Встречались? Или трахались, как я ей сказал? Становится тошно от самого себя.

— Так просто ты от меня не отделаешься, — я делаю шаг к ней, а она снова отпрыгивает.

— Не приближайся, Артур! — во все огромные глазищи смотрит на меня.

— Ты похудела, — говорю тихо.

Отворачивается. Опять корчит гордую. Живет здесь в свой жалкой халупе. Но я жадно рассматриваю Киру, глаз отвести не могу. Домашние штаны с вытянутыми коленками и маечка, открывающая ее небольшие торчащие грудки. Она очень нежная, невинная. Соблазнительная. А внутри девчонки мой ребенок. Это отрезвляет, напоминает, зачем я здесь.

— Собирайся, Кира, — устало говорю ей, — я пиздец как измотался сегодня. И хочу поспать. Остальное решим на месте.

Её личико мгновенно меняется. Она сжимает свои тонкие пальчики в кулачки. Боевая девочка. Но мне она куда больше нравится покорной.

— Я никуда с тобой не поеду! — кричит.

— Поедешь! — в два шага приближаюсь к строптивой девчонке.

Она вжимается в стену, испуганно таращится на меня. Эти губы… сука! Еле держусь, чтобы не взять эту наглую кошку силой прямо здесь. Снять эти её штаны. Спустить трусики до колен и ворваться в сладкую киску. После зала во мне бьет тестостерон. Я агрессивен и опасен. А Кира сейчас безумно сексуальна.

Двумя руками опираюсь на стену, заключая девчонку в ловушку. Прожигаю её взглядом, от которого она всегда становилась покорной. Но она смотрит в ответ. Сначала с яростью. А потом с опустошением. Ненавистью. Это действует на меня как ледяной душ.

— Я.НИКУДА.С.ТОБОЙ.НЕ.ПОЕДУ! — выпаливает в гневе.

— Ты ждешь моего ребенка! — рычу, еле сдерживая желание просто закинуть её на плечо и увезти.

— Поздно, Фоновой! — в голосе появляется обреченность, — ты сделал свой выбор. Убирайся из моей жизни!

Вылетаю из её квартиры, словно плешивый пёс. Этот её взгляд. Блядь! Она никогда не смотрела на меня ТАК! Мелкая зараза! Сажусь в машину и даю по газам. Какая-то мелочь будет меня строить? Чёрт! Я хочу её забрать. А теперь еще и подчинить. Трахать долго и сильно, вышибая всю эту дурь из её головки.

Ничего, Кируся. Я с тобой ещё не закончил. Ты всё еще моя. Еду в любимый бар и надираюсь до полного беспамятства. Взгляд Киры что-то во мне всколыхнул. Чувства, которые давно должны были сдохнуть, утонув в алкоголе и беспорядочных половых связях.

— Прикинь! — говорю заплетающимся языком бармену, который с пониманием наливает мне ещё и ещё, — это мой ребенок!

— Может, стоит поговорить, а не давить? — спрашивает парень.

Бросаю на него яростный взгляд. Какого хуя он рассуждает, как Раенский?

— Я разбил её сердечко… — выдаю со вздохом, — изменил ей прям в день, которого она очень ждала. А всё потому, что я трусливый мудак…

— Ууу, — присвистывает он, — ну вы можете все исправить.

— Не знаю… видел бы ты взгляд, которым она смотрела. Там чистая ненависть. Блядь… Но она от меня… беременна… мой… ребенок…

Я засыпаю прямо у барной стойки. Просыпаюсь от того, что меня трясет и вот-вот вырвет. С трудом продираю глаза. Всё вокруг куда-то плывёт.

— Мда, дружище, — голос Раенского немного возвращает в реальность, — неслабо тебя накрыло.

Он тащит меня домой. А у меня перед глазами лишь взгляд Киры, наполненный злобой, разочарованием.

— Она меня ненавидит… — бурчу, пока друг втаскивает меня в квартиру.

— Ты заслужил, — говорит Игорь, укладывая мою тушу на диван.

— Кира… Кира… — у неё такое красивое имя, — прости… я… дерьмо…

— Так и есть. Вопрос лишь в том, что ты собираешься с этим делать, — вздыхает Раенский.

— Я верну её… обязательно… она простит… она единственная… меня любила…

Потом друг уезжает. Меня всю ночь колбасит. Блядь, я даже в юности так не нажирался! Был амбициозным, настроенным на успех. А потом случился неудачный брак. Я любил Ольгу. Больше жизни любил. А отдуваться за это теперь невинной малышке Кире.

Ну уж нет. Эта сука белобрысая нихуя от моей компании не получит! И жизнь мою в дерьмо больше не втопчет! С утра мне так херово, что готов выть. Но я заставляю себя пойти в душ. Холодная вода помогает слегка сбавить похмельный градус. Затем долго смотрю на свою опухшую рожу в зеркале.

— Ничего Кира, — рычу себе под нос, затем выхожу из ванной, — ты простишь меня. Я добьюсь тебя. Ведь знаю, что ты все еще любишь…