Сестры

Бернар Миньер, 2018

Бедные падшие души… Я должен был убить вас… Май 1993. Две сестры, Алиса, 20 лет, и Амбер, 21 год, найдены мертвыми на берегу Гаронны. Одетые в платья для первого причастия, они сидели лицами друг к другу, привязанные к двум деревьям. Молодой Мартен Сервас, который только что начал службу в полиции Тулузы, проводит свой первый допрос. Очень быстро его внимание приковывает Эрика Ланг, знаменитый автор жестоких и пугающих триллеров. Разве сестры не были его фанатами? Разве не называется один из его самых успешных романов «Первопричастница»? Но внезапно дело принимает совсем иной оборот… Февраль 2018. Холодной ночью писатель Эрик Ланг обнаруживает свою жену убитой… и тоже одетой в платье первопричастницы. Спустя 25 лет Мартен Сервас возобновляет расследование. Но еще не знает, что прошлое, ставшее настоящим, превратится для него в кошмар. Кошмар, написанный черными чернилами…

Bernard Minier

Soeurs

XO Editions, 2018. All rights reserved.

Published by arrangement with Lester Literary Agency

© Егорова О.И., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Прелюдия

Перед ними простирался огромный, необъятный лес.

Половина одиннадцатого… Стоял теплый июньский вечер, который никак не желал превращаться в ночь. А ночной сумрак уже наступал, но все не мог наступить. Все больше и больше темнело, но света было еще достаточно, чтобы сквозь полумрак различить, словно на выцветших обоях, тонкую мозаику листьев, призрачные, похожие на рассыпанный попкорн, белые пятнышки цветов в траве. Бледные руки и светлые платья девушек тоже таяли в темноте, колеблясь, как у призраков. Зато под деревьями была такая темнота, что уже ничего не разглядишь. Они переглянулись и улыбнулись друг другу, но их жадные до всего, пылкие юные сердца бились очень сильно, слишком сильно. Они шли между стволами дубов и каштанов, по покатому склону спускаясь сквозь папоротники к дороге. Держась за руки. Здесь, между деревьями, воздух был недвижен: ни ветерка, ни дуновения. Лес казался мертвым. Где-то далеко, возле самой опушки, у фермера во дворе залаяла собака, потом по дороге промчался мотоциклист, притормозив перед поворотом, а потом снова нажал на газ. Одной из девушек было пятнадцать лет, другой шестнадцать, но все принимали их за близнецов. Одинаковые длинные волосы цвета мокрой соломы, одинаковые продолговатые личики с огромными глазами на все лицо и одинаковые фигуры, вытянутые, как идущая в семя трава… Несомненно, обе были хорошенькие, даже красивые — на свой странный манер. Да-да, странный. Что-то было такое в их взглядах, в их голосах, что вызывало неловкость. Летучая мышь слегка задела волосы той, которую звали Алиса, и девушка сдавленно вскрикнула.

— Тише! — цыкнула на нее Амбра, старшая из сестер.

— Я ничего не сказала.

— Ты вскрикнула.

— Ничего я не вскрикивала!

— Нет, вскрикнула! Ты что, испугалась?

— Нет!

— Врешь… Ясное дело, испугалась, сестренка.

— Я же говорю: нет! — запротестовала младшая, изо всех сил стараясь придать твердость своему совсем еще детскому голосу. — Я просто удивилась.

— Ладно, могла и испугаться. Лес — вообще штука опасная, все леса такие.

— Ну, и что мы тут будем делать? — недовольным голосом спросила Алиса, оглядевшись вокруг.

— Ты разве не хочешь его увидеть?

— Конечно, хочу. А ты уверена, что он придет?

— Он обещал, — с очень серьезным видом сказала Амбра.

— Мужчины часто обещают, а потом забывают выполнить.

Амбра коротко хохотнула.

— Что ты знаешь о мужчинах, в твоем-то возрасте?

— Достаточно.

— Вот как?

— Я знаю, что отец спит со своей ассистенткой.

— Это я тебе сказала!

— Знаю, что Тома́ мастурбирует.

— Тома — не мужчина, а мальчишка.

— Ему уже восемнадцать!

— И что с того?

Так шли они в лесной тишине, предаваясь той словесной игре, той пикировке, которую любили затевать с детства, сколько себя помнили. Днем было бы легче уловить различия в их облике. Крутой лоб и упрямое выражение лица Алисы выдавали, что она пока еще сущий ребенок. А вот Амбра, с ее уже оформившимся и расцветшим женским телом, с ее тонкими и более четкими, чем у сестры, чертами лица, уже заставляла оборачиваться прохожих на улице.

— И почему это он должен прийти? — спросила младшая. — Ведь мы для него — всего лишь две дурынды.

— Ошибаешься, — отвечала старшая, явно задетая за живое.

Они как раз огибали старый дуб, лежащий в кустах жимолости. Его корни, выпачканные в земле, как пальцы, поднимались к звездам. Мощное дерево не устояло под натиском кого-то более слабого — неважно, ветра или паразита. Вот и всегда так: слабые одерживают верх над сильными.

— Мы для него — нечто совсем другое, — заявила Амбра.

Ей очень хотелось добавить: «Во всяком случае, я, ведь ты еще маленькая», — но она сдержалась.

— Вот как? А кто же, интересно, мы для него? — спросила Алиса зазвеневшим от любопытства голосом.

— Две молодые девушки, очень умные, умнее всех, что ему до сих пор встречались.

— И это всё?

— Да нет же!

— И кто же мы еще для него?

Амбра остановилась, повернулась к сестре, и ее глаза с расширившимися зрачками потемнели и блеснули.

— Посмотри на меня, младшенькая.

Алиса в упор уставилась на нее.

— Ну, смотрю, — сказала она. — И прекрати называть меня младшенькой, у нас всего год разница.

— Ну, и что ты видишь?

— Девчонку шестнадцати лет в старомодном белом платье, — хихикнула Алиса.

— Погляди на меня, тебе сказали.

— Я смотрю.

— И ничего не видишь!

Амбра расстегнула пуговицу на платье.

— Сиськи вижу, — ответила Алиса уже медленнее.

— Так.

— Женское тело…

— Так.

— Девчонка — просто отпад…

— Так. А еще что?

— Не знаю…

— А ты подумай!

— Не знаю!

— Кто мы для него такие? — подсказала Амбра, помахав книгой, которую держала в левой руке.

— Его фанатки, — сразу ответила Алиса задрожавшим от волнения голосом.

— Вот именно, фанатки. А он обожает фанаток. Особенно тех, у кого грудки и киски.

Они пошли дальше, и под ногами у них трещали сухие ветки.

— А может, мы для него слишком маленькие? — забеспокоилась Алиса. — Ему ведь не меньше тридцатника.

— В этом-то и фишка.

Они пробрались сквозь кустарник, и среди листьев перед ними замаячила вышка, стоящая посреди поляны. Луна освещала круглую черепицу и светлый камень, что делало ее похожей на сторожевую башню.

— Две очень хорошенькие девушки. Одни, ночью, с ним… Они его обожают, боготворят… Вот чего он хочет. И для этого он придет.

— И он считает себя сильным красавцем, умным и холодным, — в тон сестре продолжила Алиса.

Амбра отодвинула последнюю ветку, и перед ними появилась вышка.

— Да. Только мы гораздо умнее его, правда, младшенькая?

* * *

Он наблюдал за девушками, спрятавшись в кустах. Они топтались на месте и явно нервничали, потом принялись спорить. Видимо, уже были готовы отступиться от задуманного и уйти. Он провел кончиком языка по губам, потом по дырке в зубе, который разболелся ночью, когда он лежал в постели, и поморщился. Кариес… Но вид двух девчонок в платьицах для первого причастия вызвал у него улыбку. Отогнав круживших над головой ночных бабочек, он выпрямился.

* * *

— Амбра, давай уйдем. Он не придет. Мы с тобой одни… в этом лесу.

Услышав собственный голос, произнесший вслух эту фразу, Алиса забеспокоилась. Уж лучше было не озвучивать то, о чем они говорили, даже не думать об этом.

— Ты просто боишься, — сказала Амбра.

— Да, боюсь. И что?

Ей очень хотелось сказать сестре то главное, что ее волновало: а вдруг кто-нибудь другой прячется в лесу? А он просто позабыл прийти? А вдруг по лесу рыщут дикие звери? Она хорошо знала, что крупнее оленей, лис и косуль в этом лесу зверей не водилось. А в листве могли прятаться ястреб, дятел, марабу или филин. Последний, кстати, ухал где-то совсем близко: может, сидел в засаде на вышке и выводил свое важное и торжественное «у-гу!», как лесной нотариус. Ему тремя криками вторила обыкновенная лесная сова, словно высмеивая его полный достоинства голос.

Лес пестрел настоящей мозаикой ручейков и маленьких озер, и в теплой июньской темноте во все горло надрывались квакши и древесные лягушки.

— Ты что, всерьез веришь, что он придет? — спросила Алиса.

— Он придет.

В голосе старшей появились нотки нетерпения и сомнения, и от младшей это не укрылось.

— Еще пять минут — и я ухожу, — заявила она.

— Как хочешь.

— И ты останешься здесь совсем одна.

На это ответа не последовало.

Вдруг по листве в ближайшем кустарнике пробежала дрожь, словно ветер прошел, хотя никакого ветра не было. Девушки вздрогнули и повернулись в ту сторону.

Из чащи вынырнул чей-то силуэт. Он с шуршанием отвел ветки кустарника и медленно направился к девушкам. На нем был белый льняной костюм, сшитый явно не для лазания по кустам.

— Ты что, шпионил за нами? — бросила Амбра.

— Я за вами наблюдал… Вы пришли… И это хорошо.

Он внимательно разглядывал их, переводя глаза с одной на другую.

— Это не совсем платья для первого причастия, — с улыбкой заметил он.

— Мы нашли те, что больше всего на них похожи, — отвечала Алиса.

— Вы великолепны, — оценил он. — Я очень тронут и тем, что вы пришли… и таким вниманием…

С этими словами он взял каждую из них за руку.

— Мы твои самые большие фанатки, — простодушно сказала Амбра, показав книгу и сжав ему руку своей горячей ладонью.

— Твои самые большие фанатки, — эхом отозвалась Алиса, стиснув ему другую руку.

Девушки говорили искренне. С двенадцати лет они увлеклись его романами для взрослых, с невыносимыми сценами насилия, которые повергали в шок и вызывали отвращение, с убийствами и пытками. Особенно им нравилось, что виновным у него часто удавалось выпутаться, а жертвы оказывались не такими уж и невинными. Прежде всего, в этих романах царила атмосфера упадочничества, все персонажи действовали из нездоровых побуждений, с достаточно грязной мотивацией, а их извращения отличались редкой изобретательностью. Ну и, как и следовало ожидать, секса там было хоть отбавляй.

— Я знаю, — сказал он.

Судя по виду, писатель растрогался, глаза под длинными черными ресницами увлажнились. Лицо его нельзя было назвать красивым, но в правильных и гармоничных чертах угадывалась алчность, которая наверняка могла кому-то показаться соблазнительной.

Вдруг поднялся ветер, и верхушки высоких деревьев зашумели. Он заметил, как обе девушки вздрогнули, и его улыбка стала еще шире.

— «Эти юные особы боятся теней лесных», — продекламировал он.

Это была цитата из фильма Ингмара Бергмана «Девичий источник». Он покачал головой, сделал вид, что с тревогой оглядывается вокруг, и нахмурился.

— Место здесь такое тихое, такое безлюдное…

— А чего нам бояться? — возразила Амбра. — Мы же с тобой.

— Правильно.

— А ты с нами, — продолжала она. — Что же ты делаешь в лесу с двумя шестнадцатилетними девчонками?

— Пятнадцатилетними, — уточнила Алиса, и ее слова прозвучали как обвинение.

— В этом нет ничего плохого, правда? — с иронией заметил он.

И внимательно всмотрелся в обеих, сначала в одну, потом в другую, явно спрашивая себя, где же ловушка. Потом оглянулся.

— С вами пришел еще кто-нибудь?

— Никто.

— Вы в этом уверены?

Амбра по-приятельски ему улыбнулась.

— Ты погляди-ка на себя, — вдруг язвительно произнесла она. — Человек, который пишет в своих книгах о самых жестоких приключениях, знаменитый автор кровавых сцен испугался двух девчонок.

— Ни капельки я не испугался, — очень мило возмутился он.

— Но забеспокоился.

— Не забеспокоился, а проявил благоразумие.

— Можно, конечно, все списать на эмоции, но эмоции-то остаются. Как же тебе удается писать такие жуткие и завораживающие книги? — сказала старшая, пристально глядя ему прямо в глаза. — Полные волшебного яда страницы? Ведь на вид ты… такой нормальный.

Теперь голос ее изменился и потемнел под стать лесу. Все лесные жители, казалось, почувствовали напряженность момента, и потому совы, орланы и филины вдруг затеяли перекличку с дерева на дерево, а в роще прокричал олень. Разве что косуль не было слышно: наверное, они ничего в этом не понимали. Весь лес зашевелился, словно проснувшись, и зверье лесное начало готовиться к ночной симфонии, как инструменты оркестра настраиваются перед концертом.

— А у тебя никогда не возникало желания осуществить свои идеи на практике?

— То есть?

— Ну, все эти убийства, пытки, насилия…

Он удивленно уставился на нее.

— Значит, все это вранье, выдумка?

Он внимательно следил за эмоциями девушки, но особого волнения в ней не почувствовал.

— Значит, ты никогда не думал о том, какое действие оказывают на нас твои книги?

Он разглядывал Амбру, а она подходила все ближе и ближе.

— Мы самые большие твои фанатки, не забывай об этом, — прошептала девушка, и он почувствовал ее жаркое дыхание у себя в самом ухе. — Ты можешь просить нас о чем угодно.

От ее голоса и дыхания у него волосы на затылке встали дыбом. Амбра отстранилась и с удовлетворением заметила, что глаза его потемнели и в них зажегся тот мрачный огонек, который она уже много раз замечала в других глазах. Ей нравилось вызывать к жизни этот огонек. Он возбуждал и волновал ее. Как же все-таки легко манипулировать мужчинами, это даже разочаровывает… И для этого вовсе не нужно быть красивой или умной. Достаточно просто-напросто дать им то, чего они добиваются, но не сразу.

И не слишком часто.

— Ну, так что же?

Даже в темноте она увидела, как вспыхнуло его лицо. Он пристально, в упор посмотрел на обеих, и его глаза сверкнули вожделением и жестокостью.

— А вы, оказывается, классные девчонки, — сказал он.