Лига яхтенных пассажиров

Барт Малеев

Устали от серых будней в избыточно деловых Москве, Питере, Нижнем? Хотите присоединиться к экипажу яхты «Дэби» и совершить средиземноморский круиз, наслаждаясь бархатным сезоном? Эта книга для вас. Очередной роман от автора повестей «Ненавижу докторишек» и «Байкерские щи». Мягкий юмор, динамичный сюжет – гарантия прекрасных впечатлений. Искателям знаний придется по душе эксклюзивная информация о ювелирном антиквариате, лекарственных растениях, особенностях отдыха на прекрасных парусных яхтах.

ФРАГМЕНТ 2

Сурово пройдя через бизнес-класс, пассажиры которого дисциплинированно сидели в своих широких креслицах и скромно смотрели прямо перед собой, Марк со товарищи остановились на входе в эконом. Народ увлеченно распихивал свои пожитки по полкам и усаживался. Младенцев коварно дожидающихся возможности разрыдаться, поблизости не наблюдалось. И агрессивных старушек тоже.

Пока шли по коридору, Марк понял, что приведенные тетки — не просто тетки, а нежно опекаемые тетки. Стасом и Котом. Возможно это будет забавно. По крайней мере в исполнении Стаса. Что же касается Кота, то экипажу, скорее всего, придется следить за развитием трагического романа. Иными словами наметились не просто взрослые яхтенные пассажирки, но еще и упрошенные. Впрочем, нужно надеяться, что все будет также весело, как и обычно.

Места в он-лайн регистрации распределял Мезенцев. И поэтому Марк спокойно дожидался возможности расположиться рядом с проходом. Расселись.

— Марк, это Даша, мы с ней вместе работаем…

— Привет, Даша. Я — Марк.

— Здравствуйте. Меня зовут Дария… Извините, мне трудно будет первое время общаться на «ты»… Хорошо?, — сказала Дария используя в голосе модуляции высококультурной женщины…

Мезенцев сделал вид, что не участвует в разговоре. Хотя сидел между.

— Как скажешь, Даша, — Марк протянул Стасу маленькую бутылочку с «Популяной тетеркой».

Стас подумал и сообщил, что они с Дарией, пожалуй, выпьют шампанского,…у них с собой. А то голова разболеется.

«Для общества потерян», — успел подумать Марк прежде, чем стюардесса, прижавшись к его подлокотнику бедрами, задрала руки, чтобы закрыть дверцу багажной полки. Он старался такие моменты не пропускать, хотя и понимал, что стюардессы на работе, и им вряд ли нравится, когда на них снизу пялятся. «Ну, хорошо, хорошо — больше не буду», — в очередной раз подумал Марк, и попробовал отыскать взглядом остальных попутчиков. Кэп с женой сидели наискосок — позади, и добродушно улыбались. Консильери и его спутница — обнаружены не были.

Громкая связь транслировала команды первого пилота. Закрыть то, открыть это. Проводницы устраивали перфоманс со спасательным снаряжением. В общем, обычная предвзлетная суета, о которой знают почти все.

Вырулив на взлетку, аэрбас клюнул носом и остановился.

«Вот же срань», — среднемагистральник, раскричавшись турбинами, и мелко топоча лаптями по стыкам бетонки, понесся на взлет. Марк закрыл глаза и попытался выключить сознание. Но ни фига… «Б-же, не в этот раз…». Самолет перестал трястись, и спустя мгновение, взмыл вверх. Лифтовое ускорение, заложенность ушей, очевидный крен на борт. «Все, земли не видно. Летим ровно. Можно расслабиться до момента приземления. Не, еще пару минут попереживаю».

Марк окончательно открыл глаза и посмотрел на табло. Курить, как всегда, нельзя.

****

Напитки. Вода и сок апельсиновый. «Вот забыл, что говорят лайфхаковые сайты в интернете — почему нельзя заказывать чай и кофе в самолетах? Что-то там с кипячением воды связано…». Попытки послушать музыку через убогие наушники. Ковыряние в лотке с питанием. Напитки. «Воды, пожалуйста, газированной». Вроде задремал. Болтовня с Мезенцевым о судьбах мира. Небольшая прогулка вдоль прохода между рядами кресел, пока он свободен от огромного чемодана на колесиках, который возят стюардессы. Ой, хорошо — можно разогнуться и сделать потягушеньки. О, кстати, зеленый флажок на дверце. И очереди нет. Восхищение вакуумной системой смыва в крошечном клозете. Всё — по местам. «Пристегните ремни». Грохотание воздуха в выпущенном шасси. Лайнер, как коршун над жертвой распушил перья-закрылки и прочие элероны. И навис над плитами. Касание. Бдыщ-бдыщ-бдыщ — побежали… «Блин, давай, врубай уже реверс… Слава те хоспади, затормозили». Мельтешня за окошком прекратилась. «У-ух. Хорошо на земле… И в море».

Стюардессы с обреченными выражениями на лицах уже и не пытались усадить выстроившихся в очередь пассажиров. На всех рейсах, всех компаний половина пассажиров предпочитает ожидать приглашения на выход, стоя в проходе. В чем секрет — не понятно. Впрочем, сидящим — тоже не очень хорошо. Встать и вклиниться в движущуюся толпу трудно, не пускают. Но и это не страшно. Марк продолжал сидеть, пока не возникла очевидная лакуна. Встал, снял сумку от «Кэмел актив» с полки и направился к выходу. В коридоре присоединился к капитану.

****

Возрастные итальянские пограничники сдержанно и значительно проштамповали паспорта. Лента багажного транспортера без задержек доставила красный баульчик на колесах. Пятеро дожидаются Консильери и его женщину. Что-то долго. По указателям прошли на перрон пригородного поезда и в правильной кассе¹ купили билеты до Термини. Консильери уже здесь дожидаются. Они, оказывается, билеты на электричку еще в Москве сделали. Разбрелись по вагонам. За те полчаса, что ехали в Рим, строгий итальянец (звучит смешно, но правда) в синем блейзере, галстуке и с хитрой кондукторской сумкой через плечо проверил билеты у почти всех негритят, коих было немало. Азиатов, не трогал. Марку, капитану и его жене сказал: «Скузи», и, не улыбнувшись, пошел дальше.

В Термини выяснилось, что экипаж будет жить в трех гостиницах. Марк, Кэп и жена — на виа Карло Альберто, а оставшиеся — еще в двух. Но неподалеку.

Продравшись через развалы китайского текстиля и прочего ширпотреба, коими окружен главный железнодорожный узел Рима, наша троица по наитию двинулась искать свою ночлежку. В районе Термини итальянский язык вообще-то не потребовался, как и английский. Объяснили по-русски, хотя и с различными акцентами. Спокойная, неширокая улица. Старинный дом. Подъезд с множеством табличек и мраморным полом. Домофоны. Стеклянные двери. Крутая лестница с плавными поворотами, и системой для подъема инвалидного кресла. Узенький коридорчик и вот — стойка миниотеля на три номера. А что — уютненько!

Марк занял большой номер с балконом, выходящим в итальянский дворик, двуспальной кроватью и жеманным круглым столом на гнутых тонких ножках, в ансамбле с такими же изящными креслицами. Напротив кровати — дверь в миниатюрную ванную комнату с автоматическими включателями всего. Душ, теплая вода. Чистое бельишко. Балкон. Зевание на солнце.

Хозяин отеля поскребся в дверь, вернул паспорта, по-английски обозначил расценки и поинтересовался выбором варианта континентального завтрака. «Вай-фай, плиз. Аривидерчи, аста маньяна». Ключами озаботился Кэп.

Уютная капитанова жена из чего-то своего, домашнего придумала легкий перекус к паре глотков виски и эспрессо из имевшейся тут же машинки. Чудесно. Марк подумал, что Люба — прекрасное исключение из общей концепции яхтенных пассажирок. И, если она способна портить настроение, то это распространяется только на Кэпа. В остальном Люба — прелесть.

— Предлагаю вздремнуть полчасика и пойти погулять. Люба, ты как?

— Хорошо.

— Договорились. Я постучу, будьте готовы.

****

Кэп наделен жовиальной внешностью шефа из пятизвездочного ресторана. Высокий, с животом, при усах и с седой шевелюрой. Оливковокожий. Глаза черные, с ленивым маслянистым взглядом. Ни дать — ни взять грек. Люба — нежная сероглазая шатеночка. Красивая. Сдержанная и некрикливая. Идеально.

****

Марк откинул простынь, встал и подошел к зеркалу. Худощавый, лысоватый субъект среднего роста. И возраста. Подмигнул своему небритому отражению, вышел на балкон. Жара начала спадать. Можно собираться на прогулку.

Льняные белые брючки, поло, мокасины. Пусть на босу ногу носят мокасины — кто хочет! А Марк решил, что мокасины — не сандалии, можно и низкие носочки натянуть. Постучал в соседнюю дверь. Кэп открыл и сразу направился в Марков номер, а именно к тому самому жеманному столу на тонких гнутых ножках. Уселся в кресло и разложил туристическую карту.

Нашли свою гостиницу — вокзал рядом, все остальные римские туристические достопримечательности — тоже.

— Предлагаю просто прогуляться пешком по не слишком большим улицам и найти кафешку для местных.

— Да, это правильно. Сейчас Люба выйдет, и мы двинем.

В гостинице на стойке регистрации уже никого не было. Наши знакомцы заперли двери в отель и подъезд, и пошли вверх по Виа Карло Альберто. Дошли до уже знакомого поворота на Термини и далее вдоль вокзала к станции метро. На «Термини» Кэп и Марк создали небольшую очередь возле билетного автомата, пока разбирались с интерфейсом. Доехали до Большого Цирка и пешком направились к Колизею.

Легкая заброшенность Рима впечатляла. Вид огромного пустыря, коим в настоящее время является Большой цирк, с сидящими в тени деревьев на вытоптанном газоне клошарами, (или как они в Риме называются?) заставил наших эстетов немедленно вспомнить «Великую красоту» Соррентино². Разошедшись во мнении о перспективах европейской цивилизации, тем не менее, они заметили у одного из торцов ипподрома студенческое кафе со столиками на улице. Наконец-то.

Свободный столик. Ун литро ди вино бьянко. «Да. Рим — прекрасный город». Подумалось. Эти средиземноморские типичные стеклянные графины для вина, напоминающие старые советские литровые молочные бутылки, как-то сразу располагали к созерцательности. Марк почувствовал, что он ни за какие отбивные не будет носиться по избитым туристическим тропам и натирать мозоли на глазах и пятках. С еле сдерживаемой страстью он поведал об этом капитану и Любе. Шкипер промокнул усы характерным движением нижней губы.

— Мы в Риме уже несколько раз бывали и обошли все достопримечательности — бегом. В очередях. Удовольствия — мало. Так, что ты, Марк — прав. Давайте просто гулять.

— Только будем останавливаться, чтобы сделать фоточки, — попросила Люба.

— Это просто необходимо… Я вот еще, что думаю. В Риме изобилие небольших уютных церквей. В них никто не ломится. Будем туда заходить. Постепенно. Подозреваю, что красот мы увидим — не меньше!

Если вы бывали в Риме с туристическими целями, то, наверное, поддержите утверждение о том, что как не гуляй — все равно наткнёшься на всем известные римские достопримечательности. И наша троица этого не избежала. Однако их модус операнди заключался в перемещении по маленьким переулочкам в двух трех кварталах от больших виа и пьяцца. А также в посещении крошечных — на два-три столика барчиков и кафешек, которыми так приятно нашпигован центр. В итоге, страхи и слухи о пешеходной непереносимости Рима не подтвердились. Ужинали в таверне «Треска и Жарёха». На самом деле заказали интересную, на парУ приготовленную трешочку (видимо возят из Португалии) в каком-то хитром перцовом соусе со свежим зеленым салатом. Типично по-итальянски — не сытно. Как раз хватило, чтобы добраться до гастронома на площади Санта-Мария Маджиори, от которой начинается виа Карло Альберто. В гастрономе «просто-зайди» и в расположенном напротив кафе, с оригинальным названием «Древнее — Святой Марии» прикупили легкой закуски и, конечно, белого вина. Жеманный стол был прекрасно сервирован сырами, фруктами, и прочим. Четких планов на завтрашний день не строили. Ни к чему это в Риме!

****

Эти римские гостиницы в центре… Высокие потолки, слегка пружинящее, легенькое постельное бельишко. Огромная кровать, и ты — морская звезда. Лучики солнца сквозь жалюзи.

Адриано-хозяин экономно постучал в дверь и, спустя минуту после отпирания замка, торжественно внес поднос с типичным-скромным, но столь необходимым континентальным завтраком.

— Бонжорно… Монин…, Бон аппетит.

— Монин… спасибочки.

«Так что тут у нас? Круасан еще тепленький,…большая чашка капучино. Маслице. Ну что ж, все очень кошерно. Надеюсь, кофеек не остынет, пока я в душе поплещусь», — думал Марк, пританцовывая рядом с подносом прежде, чем ринуться в зону рекреации.

Примечания

1

здесь же на перроне расположены кассы с комиссией от посредников

2

Фильм Великая красота La grande bellezza Трагикомедия, Режиссер: Паоло Соррентино. В ролях: Тони Сервилло. Италия, Франция, 2013, «Великая красота» — ода загнивающему Риму, «Сладкая жизнь» Феллини полвека спустя, поданная глазами престарелого журналиста, вспоминающего молодость в разгар поминок по старой Италии